Все свое внимание он отдавал жене. Клер любили, о ней заботились, и она страстно хотела, чтобы так было всю жизнь.
Однажды утром Клер проснулась раньше мужа и, не тревожа его, быстро оделась, решив прогуляться перед завтраком. Как приятно было идти по росистой траве, в которой кое-где блестели паутинки, невидимые днем… Ей казалось, что впервые за много месяцев она испытала чувство одиночества. Клер с наслаждением отдалась этому чувству.
Когда она подошла к дому, то увидела мужа, который искал ее. Его вид удивил и потряс Клер: распахнутая рубашка, взлохмаченные после сна волосы… Она весело помахала ему рукой и, когда он поспешил к ней, странное выражение неуверенности в его глазах вновь потрясло ее.
— Где ты была, Клер? — спросил он резким от волнения голосом.
— Что случилось, Джастин? Я просто решила прогуляться по саду с утра пораньше. Мне не хотелось будить тебя, ты так сладко спал.
— Никогда больше не уходи, не предупредив меня, Клер, — сердито сказал он.
— Конечно, дорогой, если это так волнует тебя, — ответила она, удивленная его горячностью и тронутая беспокойством.
Как бы то ни было, но скоро стало ясно, что период уединения закончился и пришла пора обратиться к делам мирским. Вместе с управляющим Джастин занялся делами имения, тщательно подсчитывая выгоды аренды. Клер в сопровождении миссис Кларк обошла весь дом и была ознакомлена со своими новыми обязанностями хозяйки усадьбы.
В начале августа пришло время делать визиты. Взяв с подноса карточки всех знакомых и друзей дома, Джастин перетасовал их и снова бросил на поднос. Затем наугад взял одну их них.
— Линтоны приглашают нас на званый ужин. Хочешь пойти, Клер?
— Прекрасно, Джастин. Так хочется встретиться с соседями и, возможно, с будущими друзьями.
У престарелого баронета и его жены было двое детей: дочь в возрасте Клер и сын, прослуживший в Индии около двух лет. Лейтенант Линтон приехал в отпуск, и званый ужин устраивался в его честь.
Джастин и Клер немного запоздали и приехали почти к самому ужину. Ее место оказалось рядом с лейтенантом, который всего на год был старше Клер. Его карие глаза, легкая улыбка и забавные истории о службе на Востоке не раз в течение ужина заставляли смеяться молодую леди Рейнсборо.
— Мне кажется, вы не совсем правдиво описывали трудности войны, лейтенант.
На мгновение его лицо стало серьезным.
— Согласен, но именно моя веселость помогла мне выжить…
Его взгляд помрачнел, но только на минутку, потому что Клер в знак приязни прикоснулась к его руке. Почувствовав, что Джастин стоит у нее за спиной, она тут же отдернула руку и, повернувшись к нему, сказала:
— Лейтенант Линтон так развеселил меня за ужином…
— Да я заметил… Линтон…
Клер удивилась холодному и враждебному тону мужа.
— Я вас на минуту оставлю. Так хочется танцевать… — быстро сказала она, улыбаясь им обоим.
Но позднее, когда Джастин вдруг пригласил ее на танец, обещанный молодому Линтону, она воскликнула:
— О, Джастин! Я очень рада возможности потанцевать с тобой, но этот танец уже отдан лейтенанту.
— Уже нет… Мне удалось убедить его, что молодые супруги должны танцевать только вместе, хотя это может показаться не совсем современным, — сказал он, взяв ее за подбородок и заглядывая в глаза с таким вниманием, которое всегда обезоруживало ее.
— Ведь я уже обещала этот танец ему… И все же ты не можешь представить себе, я так счастлива… — проговорила она, танцуя с мужем. Когда они возвращались домой, Джастин одолевал ее вопросами.
— Над чем же вы с Линтоном смеялись, дорогая?
— Он не переставая смешил меня ужасно глупыми рассказами об армии, — ответила Клер.
— Понимаю… А… твоя рука на его руке? Это что — ответ на его прекрасный юмор?
— Джастин! Неужели ты ревнуешь?! — рассмеялась Клер.
— Почему твоя рука так долго лежала на его руке? — спросил муж таким суровым голосом, какого она не слышала никогда прежде.
— Ты не смеешься надо мной, Джастин? Неужели ты об этом серьезно? — недоумевая, спросила Клер.
— Вполне.
— Кажется… начинаю припоминать… Я в шутку обвинила его в том, что он не совсем точно рассказывает об ужасах военной кампании. И вдруг за его веселым пустословием я почувствовала скрытую боль. Ведь он еще так молод для войны… Это был просто жест уважения, уверяю тебя…
Клер все еще не могла поверить, что этот эпизод за ужином так мог огорчить мужа.
Джастин глубоко вздохнул и уже своим обычным голосом произнес:
— Прости меня, Клер. Ты так добра… Конечно, именно так ты и должна была поступить в этом случае. Да и кто бы поступил иначе…
— Джастин, неужели ты в самом деле думаешь, что лейтенант старался увлечь меня?
— А почему бы и нет? Он так молод и красив в этой форме…
— Он всего лишь мальчик. А ты мужчина. Мой единственный мужчина, — нежно сказала она. — Мужчина, которого я всем сердцем люблю.
— Прости меня, любимая! Прости меня за это минутное безумие, — повторил он, беря ее за руку и притягивая к себе.
— Нечего и прощать, Джастин. Я знаю, что ты сказал все это потому, что любишь меня, — промолвила Клер, прижимаясь к нему и тем самым как бы сглаживая возникшую между ними неловкость.
Эта ночь любви была полна страсти и нежности. После шести недель брака и маленькой размолвки их любовь, пылкая, как в первую ночь, стала еще крепче.
Джайлз знал, что свадьба Клер будет для него пыткой, но он надеялся, что, видя ее невестой, а затем женой Рейнсборо, переживет самое мучительное испытание в своей жизни, после чего ему станет легче.
Однако, возвращаясь вместе с Сабриной в Уиттон, он вновь понял, как нужна ему Клер. Как Джайлз мечтал об этом лете! Он видел ее своей невестой… Вот она приезжает к нему в Уиттон… Они бродят повсюду, ловят рыбу, ездят верхом, принимая поздравления друзей и соседей. Вот они… При этой картине Джайлз стиснул зубы: они целуются… Он был так осторожен с Клер все время.. И вдруг внезапно все рухнуло… Рейнсборо…
Большую часть пути Джайлз провел, не отрываясь от окна кареты. Сабрина пыталась разговорить его, затрагивая то одну, то другую тему, но вскоре поняла, что не услышит ничего, кроме двух-трех слов. Она прекрасно понимала его боль; всю жизнь между ними была незримая духовная связь. Они ощущали малейшие изменения настроения друг друга. Его боль была настолько глубокой и личной, что ей не оставалось ничего, кроме молчания и надежды, что время — лучший лекарь, который сможет исцелить брата.
Первые две недели оказались самыми трудными для него.
Вставал он рано, ездил верхом, бродил по холмам… Днем зарывался в книги, целиком отдаваясь изучению Персии. В Оксфорде он стал одним из лучших востоковедов и уже перевел несколько поэм. О Джайлзе знали далеко за пределами университета. Его часто вызывали в Министерство внутренних дел для перевода официальных и неофициальных документов. Не раз Джайлз благодарил бога за то, что мог часами предаваться своему занятию, стараясь найти в английском языке наиболее точную фразу, выражающую мысль поэта. Это помогало ему не думать о Клер. Но стоило Джайлзу остаться одному, мечты о ней возвращались… Он понял, что жизнь без нее пуста, одиночество не покидало его. Все-таки Джайлз надеялся, что со временем станет думать о ней, как о старом добром друге, как и она о нем.
Спустя три недели, утром грум привел к крыльцу дома лошадей Джайлза и Сабрины. Увидев вопросительный взгляд сэра Уиттона, слуга объяснил, что леди Сабрина вчера вечером приказала приготовить их для верховой прогулки.
— Ну, если так… Тогда ей давно бы уже пора быть здесь.
Он нахмурился, услышав шаги сестры, но в глубине души был очень доволен, что Сабрина хочет хоть как-то расшевелить его. Собственных сил уже просто не было для этого…
— А я уже здесь, братец.
Джайлз обернулся и улыбнулся ей той самой улыбкой, которую она так давно хотела увидеть.
— Доброе утро, Сабрина. Надеюсь, ты добровольно отказываешься от завтрака, чтобы разлучить меня с моими книгами…
— Я попросила повара приготовить корзину для пикника, — отозвалась сестра, показывая на вьюк своей лошади. — Давай доедем до Камден-хилла и позавтракаем там.
— Неплохая идея.
Два всадника скакали по полям, еще окутанным туманом, разрывая пелену утра. Они ехали молча, но это молчание было приятно обоим. Сабрина знала, что поступила правильно, вырвав Джайлза из привычной рутины дел. Когда солнце почти разогнало туман, лошади оживились, перешли на веселый галоп и вскоре достигли вершины холма.
— Я бы никогда не смогла жить в Кенте, — сказала Сабрина, показывая рукой на местность, расстилающуюся перед ними. — Слишком скучно, никакого разнообразия.
— Я тоже люблю нашу западную часть, — ответил Джайлз. Теперь, когда его мечта была похоронена, он впервые совсем иначе поглядел на окружающую природу. Холмы и живые изгороди сияли бархатом зелени в лучах то исчезающего, то появляющегося вновь среди облаков солнца. Сердце Джайлза дрогнуло…
Сабрина сняла тюк и расстелила старую скатерть, предусмотрительно уложенную поваром.
— Ветчина, сыр, свежий хлеб и яблоки…
— Я голоден, как волк, — заявил Джайлз, удивляясь самому себе.
Яблоки были немного вялые: это были последние фрукты из их запасов.
Сабрина, едва успев откусить, пронзительно вскрикнула и выплюнула кусок прямо на свою амазонку.
— Червячка нашла, да, Сабрина? — поддразнил Джайлз. — Прекрасно, сгодится для рыбалки…
— Ничего смешного, Джайлз, — воскликнула сестра тоном обиженного ребенка. — Я его чуть не проглотила.
— Вот, выпей немного сидра: он все промоет… А то вдруг у этого червяка был близнец.
Сабрина, выпив немного сидра, посмотрела на Джайлза и сказала:
— Нет, я прямо-таки боюсь тебя сегодня… Джайлз лег на спину и смотрел, как сквозь облака пробиваются лучи солнца.
— Ты помнишь тот день, когда Клер приехала впервые Уиттон? Мы тогда лежали с тобой как раз здесь, на холме, и думали, какая она будет…
— Помню, — тихо отозвалась Сабрина.
— Я не влюбился в нее тогда, в то лето… Думаю, это случилось позже, года два спустя. Но еще раньше я понял, что это будет Клер. Наверное, я любил ее задолго до этого…
Сабрина вскочила и схватила брата за руку:
— Я беспокоюсь за тебя, Джайлз.
— Все будет хорошо… Признаюсь, я был как в аду после объявления помолвки, а теперь постепенно выбираюсь оттуда. Но я согласен с Вергилием — путь из преисподней не легок.
Сабрина посмотрела на брата и задумчиво произнесла:
— Я могу сказать тебе о необходимости мужества в данной ситуации, но не думаю, что это будет много значить для тебя.
— Например, ты бы сказала «нужно все преодолеть, ты найдешь еще свое счастье» или «время лечит все раны»… Все это себе говорю и я. Но мне бы хотелось…
— Чего, Джайлз?
— Мне бы хотелось понравиться Рейнсборо.
— Едва ли ты можешь ждать, что понравишься своему сопернику…
— Нет, я не имел в виду, что хочу стать ему другом… Потому что он, кажется… не знаю… слишком красивым.
— Кроме того, кажется, что он очень любит Клер, Джайлз, — запинаясь, сказала Сабрина. — Она говорила мне, что впервые за всю жизнь почувствовала, что кому-то нужна.
— Мне она тоже была нужна, черт возьми, — с горечью воскликнул Джайлз, садясь и отпивая еще глоток сидра. — Но она никогда не знала об этом. Клер думала, что я ее люблю как подругу и хочу просить ее руки только потому, что все этого ждали и так было удобно для всех. Вот что терзает меня больше всего, Сабрина… Во всем, что случилось, я виню только себя.
— Ты не должен винить себя в том, что Рейнсборо живет на белом свете… Они просто полюбили друг друга. Это часто происходит.
— Знаю, знаю…
— Я очень боялась за тебя.
— Не надо… Я переживу это. Вернуться домой без нее было очень тяжело, но сейчас я уже привык. И теперь, если увижу ее в Лондоне, уверен, смогу смотреть на нее как на доброго и дорогого друга. Моя любовь выросла из дружбы и опять станет ею.
— Уверена, что так оно и будет, Джайлз, — произнесла сестра. Она знала, что не совсем уверена в своих словах, да и брат тоже.
ГЛАВА 7
Сентябрь, 1816
— Ты выглядишь превосходно, дорогая…
— Спасибо, Джастин. — Клер улыбнулась отражению мужа в стеклянном простенке.
— А теперь позволь мне одеть на тебя это… Вы можете идти, Марта.
Она вздрогнула, когда рука мужа погладила ее шею и… прекрасное ожерелье, состоящее из алмазов и сапфиров, приятно обвилось вокруг. Свадебный подарок Джастина был великолепен, и сегодня он будет прекрасно гармонировать с ее шелковым голубым нарядом.
— Какой превосходный подарок, — прошептала Клер. — Мне даже страшно носить его…
— Ну, какая ерунда, дорогая.
Джастин подошел ближе, поцеловал ее плечи, а потом, быстро повернув к себе, впился в губы долгим поцелуем.
— Думаю, нам пора на бал, — усмехнулся он, отстранившись от нее.
Клер рассмеялась.
— Ну, конечно, пора. Хороши же мы будем, если не ответим на приглашение леди Беллингем.
— Хорошо, но предупреждаю, Клер, я очень несовременный муж и постараюсь захватить как можно больше твоих танцев. Терпеть не могу делить тебя с кем бы то ни было.
Он наклонился и еще раз поцеловал ее, и Клер вновь испытала ощущение блаженства от того, что ее так любят.
Прическа, конечно, не выдержала второго поцелуя, и пришлось звать Марту.
На бал, как и следовало ожидать, они опоздали.
— Который час, Барти?
— Двадцать семь минут первого. Кажется, Крейв опять в выигрыше…
— Леди Рейнсборо так мило краснеет сегодня, — отозвался Крейв, убирая выигранные деньги в карман.
— Черт возьми, ты думаешь, что после нескольких недель брака они все еще воркуют, как голубки?
— Да, я знаю таких мужей… — сказал Марлоу, указывая глазами на Джастина, который был около Клер, пока она здоровалась с гостями и хозяйкой дома. — Видишь, глаз с нее не спускает, хочет быть полновластным хозяином.
— Даже мне кажется, что это слишком уж романтично, — произнес Крейв с насмешливым вздохом.
— Ну, это можно назвать и так, — отозвался с мрачным видом Марлоу. — Мой отец вот так же вел себя с моей матерью…
После этой фразы он повернулся и быстро вышел, оставив своих приятелей в состоянии полного замешательства.
— Я ставлю на полчаса…
— Да нет, ты только посмотри, как он ее ведет. Последняя ставка — сорок минут.
Клер нравилось танцевать с мужем так же, как и проводить часы любви. Она не была в курсе всех сплетен, но все же знала о пошлых высказываниях в свой адрес. Знала и о том, что многих просто забавляет их привязанность друг к другу. Ну и пусть смеются!.. Ее это не волнует. Зато между ней и Джастином существует то, о чем многие супружеские пары могут только мечтать. Кружась в вальсе, она краем глаза увидела Уиттонов. За все лето Клер обменялась с Сабриной лишь парой коротких писем, она ждала момента, когда сможет поговорить с ней и узнать последние деревенские новости.
Клер так много времени провела в Уиттоне, что он стал ее вторым домом. Она радовалась, узнавая свежие новости: о последних родах, принятых повивальной бабкой, о новых оплошностях рассеянного старичка-викария и еще о многом другом.
После вальса с Джастином и котильона с сэром Максимилианом Онгаром она подошла к Сабрине, разговаривавшей со своими друзьями.
— Клер! У тебя такой цветущий вид, — воскликнула Люси Киркман, скользя взглядом по талии леди Рейнсборо.
Клер покраснела. Она пока не пополнела, но одна очевидная деталь очень смущала ее: время от времени кто-нибудь незаметно, а иногда и явно, осматривали ее талию. Клер уже научилась не обращать внимания на это и лишь промолвила в ответ:
— Спасибо, Люси.
Сабрина с удовольствием заключила ее в объятия:
— Ты чудесно выглядишь… Да и Джастин тоже.
— Надо заметить, брак сделал вас обоих счастливыми, — послышался сзади чей-то голос. Это был Джайлз. Когда Клер здоровалась с ним, у нее перехватило дыхание. Взяв на секунду ее руку и видя волнение, он мягко улыбнулся.
Да, это был Джайлз, ее прежний старый друг, который все также умиротворяюще спокоен. Она с облегчением вздохнула…
Уиттоны приехали в город поздно, и это была их первая встреча после венчания Клер. И, слава богу, все было так, как она хотела: они остались друзьями.
— У тебя есть свободный танец для меня, Клер?
— Следующие два уже обещаны, Джайлз, но первый вальс свободен.
— Хорошо, тогда он мой… Люси, кажется, наш котильон?
— Действительно, Джайлз, — ответила Люси, улыбаясь с видом кошки, только что слизавшей сливки.
— Клянусь, я примирилась с твоим замужеством, Клер, — сказала Сабрина. — Но едва ли когда-нибудь прощу тебя, если моей невесткой окажется Люси Киркман.
Клер с облегчением рассмеялась. Она была просто счастлива, что оба они, Джайлз и Сабрина, казалось готовы вновь принять ее в свой тесный круг.
Клер стояла рядом с Джастином, когда Джайлз пришел пригласить ее на вальс.
— Добрый вечер, Уиттон, — вежливо поздоровался Рейнсборо, поднимая брови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37