– Итак, миледи, – экипаж остановился, и Джульет подтянула перчатки, – войдем в логово голодных львов?– После тебя, дорогая. – Фелисити изящно наклонила голову, когда Джульет рассмеялась, оценив тонкий юмор кузины.Набрав в грудь воздуха, Джульет вышла из экипажа, зная, что свету не терпится растерзать свою очередную жертву.Бал у Спенсеров был чертовски скучен, и Шеймусу хотелось поскорее сбежать. Но он находился здесь по просьбе брата и знал, что виконт может появиться в любую минуту со своей красивой молодой женой, леди Николь Данлок.Дэниел женился на этой девушке всего лишь около месяца назад и попросил весь клан Маккарренов помочь ему достойно представить жену высшему обществу. Нельзя сказать, что эта ослепительная женщина нуждалась в помощи, но тем не менее Шеймус обещал брату прийти. Поэтому он стоял здесь, умирая от скуки и считая минуты, оставшиеся до момента, когда можно будет покинуть бал.Он устроился около какого-то растения в кадке, благодаря судьбу за то, что он всего лишь второй сын графа Дандонелла, но все же не желая попадаться на глаза наиболее отчаянным дебютанткам этого сезона.Шеймус достал из кармана золотистого парчового жилета часы и, вздохнув, опять посмотрел на парадный вход помпезного городского дома лорда Спенсера.Группа гостей, сидевших футах в десяти от него, громко расхохоталась, и их смех отвлек его внимание от двери. Шеймус повернулся и увидел джентльмена, который находился в центре внимания с любопытством слушавших его гостей, и, стараясь оставаться незамеченным, стал рассматривать его.Мужчине было далеко за сорок, однако он был одет как молодой щеголь, только что пробившийся в высшее общество. Но нельзя было не заметить некоторого различия. Шеймус взглянул на рукава собственного черного сюртука, прекрасного покроя, сшитого из тонкого сукна, и с удовлетворением подумал, что в свои двадцать шесть лет он умеет отличать безвкусицу от утонченной простоты. Он никогда не нуждался, как, очевидно, этот человек, в одобрении общества. Шеймус всегда делал то, что хотел, заботясь лишь об одном: сохранить уважение родителей и своих шестерых братьев. Но этот человек…Мистер Маккаррен сделал глоток шампанского, зная, что ему никогда не понять таких джентльменов, как этот, живших только ради собственного удовольствия. В обществе они попадались на каждом шагу, что, без сомнения, и объясняло тот факт, что Шеймус чувствовал себя чужим в гостиных лондонского света и предпочитал занимать свое время и свою голову другими делами.– О Боже! – произнесла одна из слушательниц, глядя широко раскрытыми глазами на парадные двери дома Спенсеров.Мистер Маккаррен повернулся – ему было интересно посмотреть, что могло удивить эту искушенную светскую даму, но он увидел всего лишь двух молодых леди, маленькую брюнетку и потрясающе красивую блондинку в роскошном белом платье, расшитом серебряными нитями. Он окинул взглядом ее стройную фигуру и подумал, что эта красавица кое-что понимает в утонченной простоте.Пока женщины спускались в зал, разговоры умолкли, и Шеймус понял почему, заметив грацию и элегантность блондинки. Гости, как лошади на привязи, наклонили головы, и свистящий шепот оглушил его.Ему захотелось найти этому объяснение, он понял, что пропускает что-то очень важное, связанное с этой очаровательной женщиной.На его лице появилась улыбка, когда дамы направились к нему, предоставив возможность лучше рассмотреть их. Чем ближе подходила блондинка, тем красивее она казалась. Взгляд ее лучистых добрых глаз был направлен… Шеймус посмотрел на гостей, сидевших впереди. Взгляд леди был устремлен на напыщенного фата, разглагольствовавшего о чем-то в нескольких футах от него.Тот посмотрел на подошедших дам и, ухмыльнувшись, сказал:– Меня удивляет, что вы смеете показываться на публике.Блондинка широко распахнула глаза, и ее прелестные губы раскрылись от удивления, а Шеймус пожалел, что мало интересовался жизнью высшего общества. Но не успел он об этом подумать, как маленькая брюнетка размахнулась и так сильно ударила джентльмена по щеке, что бокал с шампанским выпал из его руки, а сорвавшийся с ее руки браслет чуть не попал в голову Шеймуса.Он на лету подхватил его и улыбнулся ахнувшей публике, только тогда впервые посмотрев внимательно на маленькую брюнетку.Девушка не заметила, как сломался замочек ее браслета, все ее внимание было сосредоточено на джентльмене, которого она только что ударила.– Как вы смеете так со мной разговаривать?! Ведь я оказалась в этой ситуации только по вашей вине!Ситуации?Щеголь язвительно усмехнулся и потер покрасневшую щеку.– Послушай, дорогая, – со смешком возразил он, – едва ли я виноват в том, что тебя застукали, когда ты развлекала своего любовника на вечере у леди Фелисити.Негодяй указал на красивую блондинку, которая, страшно побледнев, бросила взгляд на маленькую девушку, инстинктивно отступив назад, и Шеймус, наблюдавший за брюнеткой, понял почему.– Меня оскорбил в доме лорда Апплтона – человек, который искал способ отомстить вам, потому что, как всем известно, вы – лжец, мошенник, игрок, развратный негодяй, который думает только о себе!Шеймус громко рассмеялся, и девушка бросила на него острый взгляд, что заставило его в знак одобрения поднять бокал с шампанским.– Не обращайте на меня внимания, леди.Ее щеки с бледными веснушками слегка порозовели, и она, подняв подбородок, сказала так, чтобы слышали все гости:– Никогда больше не обращайтесь ко мне, лорд Первилл, потому что с этой минуты я не считаю вас своим отцом.Брюнетка повернулась и направилась к двери, а ее подруга добавила:– И я думаю, дядя, что ваше появление в моем доме нежелательно.– Спасибо, что предупредили, – шутливо ответил лорд Первилл.– Пожалуйста, – кивнула его элегантная племянница и последовала за кузиной к двери.Взглянув на дорогой браслет, Шеймус поспешил догнать их. Он взял брюнетку за руку, что оказалось большой ошибкой.От неожиданности, а скорее от гнева девушка обернулась, выставив острый локоть, который, если бы Шеймус резко не отклонился влево, ударил бы его под ребра. Он заметил разочарование на лице леди, увидевшей, что он не тот, в кого она метила.– Как я понимаю, вы подумали, что это ваш отец.– О! – воскликнула она, ее глаза широко раскрылись. – О, я так…Она не находила слов, и Шеймус пришел ей на помощь:– Вы, кажется, потеряли ваш браслет одновременно с самообладанием, – сказал он, протягивая ей украшение, висевшее на кончике его указательного пальца.– Благодарю вас, – девушка сорвала с его пальца браслет, – но я не стану извиняться за потерю самообладания.Мистер Маккаррен встретил взгляд ее ярко-синих глаз.– Мне бы и в голову не пришло просить вас об этом, леди Джульет, – сказал он, улыбаясь и кланяясь кузинам, решительно направлявшимся к выходу.Глядя вслед удалявшейся забавной паре, Шеймус повторял в уме их имена. Леди Фелисити Апплтон и леди Джульет Первилл? Он уже слышал их где-то и теперь ломал голову над тем, что все это значило. Именно в этот момент к нему подошел брат, наконец прибывший на бал.– Привет, мистер Маккаррен.Шеймус посмотрел на брата:– А где твоя очаровательная жена?– Лакленд только что увел ее на первый танец.Мистер Маккаррен окинул взглядом танцующих и сразу же заметил своего младшего брата в паре с леди с черными как вороново крыло волосами.– Твоя жена просто красавца.– Ага. – Дэниел улыбнулся, и Шеймус обрадовался, что брат в таком хорошем настроении. – Она всегда так выглядит. А ты давно здесь?– Достаточно давно, – вздохнул Шеймус, и его брат засмеялся, зная как тот ненавидит светские сборища.– Ты можешь пригласить мою жену на следующий танец, и потом я с искренней благодарностью отпущу тебя к твоей любовнице. – Дэниел приложил большую руку к своему неискреннему сердцу.– У меня больше нет любовницы, – вздохнул Шеймус, но без особого сожаления.– Ты шутишь? – Бирюзовые глаза Дэниела округлились от удивления. – И когда это случилось?– В прошлом месяце. – Шеймус пожал плечами, ему не хотелось обсуждать холодную расчетливость и амбиции своей бывшей любовницы, желавшей унаследовать титул его брата. Поэтому он переменил тему: – Кто такие Фелисити Апплтон и Джульет Первилл? Мне знакомы эти имена, но я не могу вспомнить, от кого я их слышал.– От меня, конечно, – сказал Дэниел и добавил: – Помнишь графа Уэссекса и его младшую сестру Сару Данхерст, теперь она герцогиня Гленбрук?– Да, конечно. Я встречался раз или два с герцогиней в твоем доме. – В голосе Шеймуса звучал плохо скрытый сарказм.– Как я, черт побери, могу помнить, кого ты встречал в моем доме. Ну ладно, значит, ты знаешь герцогиню. – Брат не сразу вспомнил, о чем говорил до этого, – Ах да, леди Фелисити и леди Джульет – кузины, и они много лет назад познакомились с герцогиней, когда еще были школьницами. С тех пор их водой не разольешь.– А что случилось с этой брюнеткой?Дэниел огляделся, нет ли кого-нибудь рядом, а затем из предосторожности придвинулся ближе.– Неделю назад леди Фелисити Апплтон, как обычно, давала новогодний бал. Естественно, ее кузина, как и половина людей, которых ты здесь видишь, была туда приглашена. К несчастью… – Дэниел заколебался. Он не любил сплетен, особенно если они касались друзей. – Вскоре после полуночи леди Первилл застали с джентльменом в довольно недвусмысленном положении.– Лордом Харрингтоном, – кивнул Шеймус.– Откуда ты знаешь? – Дэниел нахмурил брови.Брат пожал плечами:– Я слышал, как кто-то упомянул имя этого джентльмена. Это не имеет значения, продолжай свою историю.– А больше нечего рассказывать. Их увидели лорд и леди Уинслоу и самый ярый поклонник леди Джульет, Роберт Барксдейл. После этого достойного сожаления случая леди Первилл проводила время в уединении в доме своей кузины.– Гм. – Шеймус сделал глоток шампанского, и его мысли о странных кузинах сменились мыслями о его делах на этот вечер. – Значит, я могу потанцевать с твоей женой, а затем сбежать домой?– Да, – улыбнулся Дэниел и добавил: – Если только не хочешь остаться и выбрать новую любовницу.– Это маловероятно, – решительнозаявил Шеймус. – Я пришел к выводу, что мне дешевле обойдется продажная шлюха, чем ухаживание за леди.– Я уверен, это заявление останется в силе не дольше недели. Ты всегда любил качество, Шеймус. – Дэниел с усмешкой посмотрел на брата.– Как я вижу, твоя жена закончила танец. Так что я пойду потанцую, пока ты проходишь седьмой круг ада. – Шеймус хлопнул брата по спине с такой силой, что отбил себе руку, которая, ему казалось, будет болеть еще и во время танца с женой этого негодника. Но боль стоила этого.– До свидания, Дэниел. Глава 4 Фокон ходил по своему кабинету, ступая по деревянным половицам так, как будто это был канат, натянутый на высоте пятидесяти футов от пола. Временами его работа казалась ему действительно натянутым канатом, на котором было трудно сохранять равновесие. Он знал, какие его шаги ускорят победу Британии, а какие из его решений могут оказаться фатальными для страны.Его агенты, собиравшие информацию, были рассредоточены по всей Европе, а в его обязанности входила лишь обработка полученных от них сведений. Проблема возникала, когда картина оказывалась неполной, когда он знал, что не хватает какого-то важного элемента, без которого его заключения и рекомендации, представляемые им Уэллсли, были бесполезными.Таким оказался и случай с самыми последними французскими шифровками.Большей частью французы работали небрежно, и их шифры по своей сути были примитивны. Его агентам ничего не стоило перехватить и расшифровать их донесения, что позволяло ему предоставлять Уэллсли ценную информацию своевременно. Однако если в каждом шифре был особый стиль и почерк, то в новом коде не наблюдалось никакой логики.Создатель «кода Э», как опасался Фокон, не был обычным французским шифровальщиком. Старик был уверен, что в этом шифре таился такой уровень сложности, которого еще не достигли его люди. Но как разгадать головоломку?Только отойдя от обычных принципов криптографии.Стук в дверь кабинета прервал мучительные размышления Фокона, и он, стремясь сохранить чувство собственного достоинства, вернулся к своему письменному столу и только потом поднял глаза и сказал:– Да.С почтительным поклоном в комнату вошел его секретарь.– Леди Джульет Первилл просит аудиенции, милорд.– Пригласите ее войти, – сказал Фокон, хорошо помнивший эту интересную молодую женщину.Несколько месяцев назад эта леди оказалась чрезвычайно полезной в опознании французского наемника, совершавшего убийства в Лондоне. В тот раз его поразила ее выдержка, когда она описывала ужасную сцену, свидетельницей которой случайно оказалась.Леди Первилл интуитивно догадалась, что убийства были совершены не разбойниками, и пришла к единственному человеку, для которого ее информация представляла ценность.К нему.Его воспоминания прервала вошедшая леди. Она была в бледно-желтом утреннем платье, и миниатюрная фигурка делала ее похожей на школьницу.Именно такой он ее и запомнил.Фокон встал и с вежливым поклоном, не слишком напрягшим его спину, поздоровался с ней:– Добрый день, леди Джульет.– Добрый день. – Девушка улыбнулась, но он заметил ее волнение, и его уже проснувшийся интерес к ней только возрос.Он указал на тяжелый деревянный стул перед его старым дубовым столом и спросил:– Не желаете ли чашку чаю?– Нет, спасибо. – Леди села, ее голубые атласные туфельки едва доставали до пола. Фокон кивнул своему помощнику, чтобы тот оставил их.Дверь, скрипнув, закрылась, и джентльмен сел в свое кожаное кресло, не спеша разглядывая женщину. Светло-каштановые волосы со здоровым блеском, умное лицо, усыпанная бледными веснушками переносица. В ее глазах была необычная переливчатая синева. Женщина держалась уверенно.– Чем я могу помочь вам? – спросил Фокон, не сомневавшийся, что ее визит как-то связан с неприятным эпизодом, произошедшим с ней неделю назад.Леди Джульет поерзала на стуле, думая, с чего бы начать разговор.– Известно ли вам, милорд, что мне было присвоено почетное звание Оксфордским университетом?Фокон покачал головой.– Я не знал, что женщинам присваивают звания, почетные или какие-либо другие, – сказал он. Ее слова произвели на него впечатление, и он только думал, какое это имеет отношение к их разговору.– Нет, не присваивают, – подтвердила она. – Предполагалось, что «Дж. Первилл» – мужчина, и…– И… вы ничего не сделали, чтобы опровергнуть это предположение. – Гостья наклонила голову, не подтверждая и не отрицая его слов. Он продолжил: – А за что вам присвоили почетное звание?– За математику. То есть я получила степень за свои работы по дифференциальному исчислению.– Работы?– Да. Я написала три, но изложенные в них гипотезы были в некоторой степени взаимосвязаны, – объяснила она.– Понятно. – Фокон пристально смотрел на маленькую женщину, которой более пристало ходить по магазинам, а не излагать математические теории.– Я… – Наклонив голову, она что-то искала в своем ридикюле, затем протянула ему письмо. – Я принесла рекомендательное письмо профессора математики Куинби из Оксфорда.Фокон прочитал письмо, занимавшее две страницы, и взглянул на обладавшую блестящим умом женщину, сидевшую перед ним.– Да это предложение руки и сердца.Смутившись, девушка кашлянула и пригладила зачесанные назад волосы.– Нуда. Профессор Куинби приехал ко мне домой, чтобы познакомиться с «Дж. Первиллом», и увидел, что я… не…– Мужчина? – усмехнулся Фокон.– Именно так. Однако если вы прочитаете написанное им дальше, вы поймете, что причина предложения профессора Куинби была в его… – девушка повернула голову так, чтобы, глядя на письмо, вспомнить нужные фразы, – «бесконечном восхищении моим потрясающим математическим умом». Вот посмотрите сюда. – Изящная дамская рука, затянутая в перчатку, указала на нижнюю часть страницы.– Да. – Фокон кивнул, стараясь не рассмеяться. – Возможно, я стар, но я умею читать, миледи.– Конечно, вы умеете читать, милорд, – покраснела она. – Иначе вы бы не достигли того положения, которое занимаете в министерстве иностранных дел.– А, вон оно что, – с интересом подался вперед Фокон. – И что же это за положение?– Из нашего предыдущего разговора я не совсем поняла, что вы, оказывается, занимаетесь рядом серьезных дел.– Но вы сегодня пришли ко мне не для того, чтобы обсуждать мое положение в министерстве.– Нет, конечно, нет, милорд. – Леди Джульет подняла на него глаза. – Не сомневаюсь, что вы слышали о моей… ситуации. Точнее, это можно назвать гибелью моей репутации.Фокон огорченно кивнул:– Слышал, да.Он еще слышал, как девушка утверждала, что на нее напали, и, судя по тем сведениям, которые он получил о ее распутном отце, Фокон не сомневался, что леди Первилл говорила правду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27