— Друг? Ну, вы общительный. А домой вы провожали сейчас другого друга?
Салливэн ощетинился:
— Я спрашиваю, что вы здесь делаете.
— Я заехал в гости, — протянул Лобо. — А вы?
— Вы приехали с ранчо Ньютона. — Это был скорее не вопрос, а обвинение.
— Для костоправа у вас неплохое зрение.
— Что вам нужно здесь, черт побери?
— Это дело леди и мое.
Лобо не привык, чтобы его допрашивали, и будь он проклят, если собирался отвечать этому типу.
Уиллоу беспомощно смотрела на мужчин. Потом она заметила, что Брэди теперь стоял в двери, очевидно готовый вмешаться. Комната была полна напряжением и не хватало только искры, чтобы последовал взрыв.
В этот момент, как будто играя роль в пьесе, из своей комнаты появился Чэд в ночной рубашке, протирая глаза.
— Что тут делается?
Когда он увидел Лобо, его глаза заблестели.
— Вы вернулись, — произнес он с нескрываемым восторгом.
Салливэн и Брэди нахмурились, а по лицу Лобо пробежало что-то похожее на смущение этим явным преклонением.
— Ложись в постель, Чэд, — ровным голосом сказала Уиллоу.
— Но я хочу быть здесь…
— Пожалуйста.
Чэд посмотрел на Лобо:
— Завтра я вас увижу?
Не удержавшись от желания поддразнить Уиллоу и двоих мужчин, Лобо кивнул, чуть улыбнувшись уголком рта.
— Вы не уедете снова? — спросил Чэд.
— Пока нет, — ответил Лобо чуть более мягким, как отметила Уиллоу, тоном.
— Теперь отправляйся в кровать, — повторила она своим самым твердым голосом.
— Ладно, — с сомнением сказал Чэд. Повернувшись к Лобо, он добавил:
— Если… вы обещаете остаться.
Лобо кивнул, и Чэд удалился, мельком глянув на остальных.
— Доброй ночи.
Как только он ушел, Салливэн повернулся к Уиллоу:
— Он не останется здесь!
Так как заявление Джесса было для нее таким же неожиданным, как и для двоих мужчин, она вопросительно повернулась к нему. Хотя теперь она знала, что незнакомец был тем, кого звали Лобо, она могла думать о нем только, как о Джессе. Ее Джесс. Их Джесс.
Теперь она обратила на него всю силу своих синих глаз.
— Вы останетесь?
— Это предложение работы еще действует?
— Да.
Что касалось ее, то ничего не изменилось. Джесс или Лобо, он многократно помогал им, рискуя жизнью. Теперь она готова была доверить ему ее собственную.
Лобо кивнул почти незаметно, с проблеском открытого вызова в глазах.
— Уиллоу! — вырвалось у Салливэна.
— Это сумасшествие, — объявил Брэди.
— Дело сделано, — сказала она.
На губах Лобо мелькнуло что-то вроде победной улыбки, и Уиллоу подумала, не принимает ли он ее предложение только в пику этим двоим.
Но ей было все равно. Когда он отвечал на вопросы Чэда, ее сердце забилось быстрее, и теперь она едва могла дышать. Их взгляды встретились, и между ними проскочила искра, как молния летней ночью.
— Я устроюсь в сарае, — сказал он и не торопясь вышел.
— Уиллоу, знаете ли вы, что делаете? — Лицо Салливэна озабоченно сморщилось. — Он только что уехал от Ньютона. Скорее всего, они вдвоем что-то замыслили.
— Я думаю, он собирался рассказать мне, когда ввалились вы двое, — ответила она.
Брэди уставился в пол с беспомощным, униженным видом, и Уиллоу ощутила укол жалости.
— Он не займет ваше место, Брэди. Вы член семьи.
Но Брэди ничего не сказал. Несколько мгновений он смотрел прямо ей в глаза, потом вышел следом за Лобо, оставив Уиллоу наедине с Салливэном.
— Уиллоу, этот человек очень опасен.
— Не только это, — сказала Уиллоу. — Гораздо больше, чем это.
— Вы не можете давать приют каждой заблудшей душе, особенно такому хищнику, как он.
— Вы не видели его с Чэдом, — сказала она.
— Я знаю диких животных. Никогда не знаешь, когда они укусят.
— Салливэн…
— Нет, Уиллоу. На этот раз я вам не помощник. Не с этим человеком.
Уиллоу прикусила губу.
— Вы отказались от наемника, предложенного Гэром Морроу. Почему вы сейчас согласились?
— Потому что… Джесс… он… он наш друг.
— Черт побери, Уиллоу, с таким же успехом можно выбрать в друзья гремучую змею. Они оба одинаково непредсказуемы.
Уиллоу до этого не слышала, чтобы Салливэн ругался и знала, что это показывает его озабоченность. Но она также знала, что была права насчет Джесса.
— Даже Эстелла не боится его, — попыталась она еще раз. — А вы сами знаете, она не станет никому доверять без достаточного основания.
Он вздохнул.
— Никто другой ему не доверяет, и с вполне достаточным основанием.
— Он не причинит вреда близнецам, или Чэду, или Салли Сью.
— А вам?
— Я могу о себе позаботиться.
— Ни черта вы не можете. Смотрите, что происходит.
— Ничего не случилось. Благодаря Джессу.
— Лобо, черт возьми. Его зовут Лобо, и это имя ему здорово подходит.
— Я так не думаю, — упрямо сказала она.
— Скажите, чтобы он уехал.
— Нет.
— Послушайте, Уиллоу. Вы знаете, как в городке отнеслись к тому, что вы взяли Эстеллу, и даже Чэда. Если Лобо останется здесь…
— Он такой же, как любой другой работник.
— Нет не такой, и вы это знаете, и город это знает.
Уиллоу почувствовала, что колеблется. Он был прав. Теперь она может потерять работу. Только благодаря Салливэну она сумела ее сохранить. И все-таки…
— Я не буду просить его уехать, — упрямо сказала Уиллоу.
— Тогда я скажу.
— Нет. — Это звучало, как выстрел, и Уиллоу даже оторопела от собственной резкости.
Лицо Салливэна побледнело. Он ступил ближе, вдруг осознав что-то новое в выражении ее лица. Она всегда была хорошенькой, но теперь, казалось, излучала свет, а глаза ее были полны огня.
— Между вами ничего нет?
Уиллоу почувствовала, что краснеет, и отвернулась.
— Сделать вам кофе?
— Не увиливайте.
— Я не увиливаю. Просто я подумала, что нам не помешает немного кофе.
— Вы мне не ответили.
Уиллоу резко повернулась:
— Нет. Ничего нет. Просто он был очень добр с нами, и в нем есть что-то, что создает у меня впечатление — он очень одинок.
— Он сам в этом виноват, Уиллоу. У профессионалов не бывает друзей.
— Ну, теперь у него есть друзья. С тех пор, как он спас Салли Сью.
Салливэн на время отступился. По крайней мере, здесь были Брэди и Чэд. Это уже что-то.
— Кофе не надо. Мне пора ехать. — Он заметил облегчение на ее лице.
— Но я вернусь завтра вечером.
— Ну, это совсем не обязательно.
— Очень даже обязательно.
Уиллоу поняла, что должна уступить. Она знала, что он не изменит своего намерения.
— Ладно.
— Пошлите за мной Чэда, если что-нибудь потребуется.
Она кивнула. Он колебался, не решаясь уйти.
— Вы уверены?
Она улыбнулась:
— Я совершенно уверена.
— Ненавижу оставлять вас с ним.
— Я ведь не одна.
— Не составляет никакой разницы, — раздраженно сказал он.
— Он уже был здесь несколько раз, и никогда даже…
Глаза Салливэна сузились:
— Даже что?
— Не сказал и не сделал ничего, что могло бы служить хоть малейшим основанием для беспокойства.
— Только то, что он — это он, дает все основания для беспокойства.
— О Салливэн, вы чересчур волнуетесь. А в каком настроении была Мариса, когда вы провожали ее?
— Вы опять увиливаете.
— Потому что я думаю, что вы с Марисой составляете отличную пару.
Тогда и он улыбнулся:
— Вы совершенно безнадежны.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Уиллоу. — Закрывая дверь, он молился, чтобы так оно и было.
* * *
Лобо бросил одеяло в угол сарая. Там довольно приятно пахло свежеструганными досками. Все же он предпочел бы быть снаружи, особенно когда Брэди Томас занял место у противоположной стены.
Но если Ньютон собирался что-то предпринять, то он должен был начать с сарая, и кроме того, Лобо хотел быть уверенным, что Брэди снова не сделает какую-нибудь глупость.
Ни у одного не было фонаря. Ни один не собирался возвращаться в дом, чтобы взять фонарь. Так что они устраивались ощупью, и когда Лобо наконец улегся, ему не хватало звезд и луны над головой, и свежего, певучего, прохладного вечернего бриза.
Он думал, какого черта он все это затеял, почему согласился остаться на ранчо, когда собирался перебраться в город. В этом отчасти был виноват доктор, отчасти поцелуй, отчасти мальчишка. И все три причины были дурацкими, особенно поцелуй.
Он вспомнил поцелуй. Он совсем не был похож на то, что он знал. Ему совсем не была присуща нежность, но все же она поглотила его целиком, когда он смотрел в эти небесно-синие глаза. И что вообще он собирался делать, черт возьми? Он был так чертовски уверен в ее отвращении, когда она узнает, кто он такой. Не надо бы ему быть таким самоуверенным. В конце концов, она взяла к себе одноглазую салунную девицу и пьяного экс-шерифа, который сжигал сараи. Черт, в этой компании он был пай-мальчик. При этой мысли он почти рассмеялся. Почти.
Глава 13
Уиллоу не могла уснуть. Она все вспоминала вкус его губ на своих.
Джесс. Лобо.
Она понимала, что в ней просыпается любовь к первому. Второго она боялась. Как странно, что они оказались одним и тем же человеком.
И кто же он был на самом деле?
Подобно Одиссею, в нем, казалось, было несколько человек со множеством противоречий.
Следующий день было воскресенье. Возможно, у нее будет время поближе узнать его. Эта мысль казалась очень привлекательной, привлекательной, и неотразимой, и пугающей.
Она привыкла к мысли, что останется старой девой, хотя в самом деле никогда такой себя не считала. Но она знала, что другие считали. Ей было двадцать пять, и она никогда не испытывала чуда и благоговения любви, и никогда не согласилась бы на что-то меньшее.
Она была почти готова поверить, что любовь между мужчиной и женщиной была чем-то, что встречается только в книгах, эмоциями, дарованными только богам, что обычные люди просто готовы были удовлетвориться дружбой, или уверенностью в будущем, или радостью иметь детей.
Но сердце ее отчаянно колотилось, когда она думала о том, что Джесс был только в нескольких ярдах. Ее руки болели от желания дотронуться до него, и она чувствовала в себе глубокое, гложущее влечение. Она наконец поняла, почему боги и богини так страдали от любви.
С первого раза, как она его увидела, она ощутила этот непонятный голод. Он стоял нахмурившись, покрытый пеплом, после того как рисковал жизнью, спасая Брэди и Юпитера. Ее как будто громом поразило, она была околдована магнетизмом, за несколько секунд соединившим их так неразрывно.
Наемник. Человек, убивавший, чтобы зарабатывать на жизнь.
По ее телу прошла непроизвольная дрожь, когда она вспомнила свое отвращение к предложению Гэра Морроу, чтобы ее защищал человек, чьей профессией было убийство. Она вспомнила Кантона и то, как хладнокровно он убил человека на танцах.
Но она не могла так думать о Джессе, человеке, который спустился в колодец, чтобы спасти ребенка, который боролся с быком, чтобы выручить мальчика, и не испугался зайти в горящий сарай, чтобы вывести упрямого быка. Неважно, что видели другие, глядя на него — она видела только это.
Но, видит Бог, он все же был бродягой, который, возможно, когда-нибудь умрет не своей смертью.
Она поднялась, подошла к окну и посмотрела на сарай, и что-то в ней потеплело просто потому, что он был там. Профессионал или нет, но она чувствовала себя неразрывно с ним связанной и не собиралась провести остаток жизни, не зная прикосновений к нему, не ведая этих чудесных, покалывающих, влекущих ощущений. Чего бы ей это ни стоило. Она всегда старалась добиться того, что хотела. И теперь она не могла остановиться на полпути.
Уиллоу вспомнила его глаза, эти мерцающие бирюзовые глаза, которым так хорошо удавалось скрывать его чувства. Если бы она не заметила в них на мгновение открывшееся сочувствие Чэду, она могла счесть их просто пустыми. Ей всегда очень хорошо удавалось разворачивать защитные коконы, в которые прятались люди, еще с тех пор, как она была молодой девушкой и заменяла мать некоторым из ее младших учеников. Она навидалась и наслышалась больше, чем он мог бы заподозрить, и хотя никогда не теряла надежды, она также понимала, что с людьми происходили ужаснейшие вещи, и этим часто определялось, какими они были. Эти мысли удерживали ее от того, чтобы возненавидеть Алекса, она знала, что его изменило и согнуло нечто воистину душераздирающее.
А что было в жизни Джесса?
Наемник.
Она пыталась представить его как персонаж одного из дешевых романов, которым зачитывались ее ученики. Мысленно она увидела его стоящим в конце улицы, по которой приближался другой человек. Она увидела, как они оба выхватили револьверы. Увидела, как он падает…
«Нет! — прозвучал крик в ее голове. — Нет!»
Потом ее мысли заняла другая сцена. Джесс у нее в кухне озабоченно потирающий затылок, с кратким проблеском веселья в глазах. Она увидела, как он держит Чэда и смотрит на него. Она увидела, как он ринулся в горящий сарай за быком.
И у нее сжалось сердце.
Наемник!
* * *
Учительница!
Черт побери, учительница. Столп общества.
Лобо не знал, в какое время он окончательно бросил попытки уснуть. Он поднялся и вышел из сарая, привычно пристегивая револьвер, неслышно прошел к загородке и сел на верхнюю жердь.
Он взглянул на небо. Еще два дня, и наступит полнолуние. Он всегда слышал, что при полнолунии случались странные вещи, но ничто не могло быть более странным, чем события последних десяти дней. Каким дураком он оказался! Страждущим, как какой-нибудь волчонок, чья мать погибла. Жаждущим чего-то, что никогда не существовало.
Почему тело его было так завязано в узлы, так охвачено болью, заполнявшей все пустоты в нем подобно распространявшемуся степному пожару. Прежде он никогда не ощущал такой пустоты, но теперь почуял ее с особой силой. Он имел неосторожность чувствовать тепло этого дома, привязанность между его обитателями, и теперь все это пронизывало его как нож в животе, поворачивавшийся до тех пор, пока всего его не охватило пламя тихого, безнадежного страдания.
Он сглотнул, подумав, что он такой же псих, как наевшийся травы локо апач. Он все это просто вообразил, выдумал из ничего. Он перевел взгляд на дом. Он увидел тень у окна и едва заметное движение занавески. Ему стало приятно оттого, что Уиллоу тоже не могла заснуть.
Он отпрянул, как от ожога, и повернулся в сторону гор. Последнее убежище раненого волка. Ему надо отправиться туда зализывать раны, как он делал прежде, заполнить пустоту запахом леса и ледяным прикосновением холодного вольного ветра. Он поступал так раньше, когда был ранен в перестрелке, когда оказался отщепенцем в двух мирах, признавших его своим и потом презревших.
Почему она не презирала его?
Потому что слишком мало знала о нем. Она еще не все поняла. А когда поймет, то будет вести себя так же, как любой другой.
Он был настолько поглощен горькими мыслями, что его обычно острый слух не уловил ни мягкой поступи легких туфель, ни еще менее слышного шуршания юбки. И когда его подсознание ощутило чужое присутствие, он спрыгнул с загородки и схватился за револьвер. Он резко повернулся с оружием наготове и увидел, что она стоит рядом, глядя на револьвер широко раскрытыми от удивления глазами.
— Какого черта, леди, — грубо сказал он, чтоб скрыть свой испуг. Он мог убить ее. — Вам никто не говорил, что нельзя подкрадываться к человеку?
— Я не думала, что подкрадываюсь, — ответила она дрожащим голосом.
— Что вам здесь надо?
В его голосе Уиллоу не услышала тепла, только раздражение. Она подумала, что, возможно, совершила ошибку. Но он выглядел таким одиноким, и что-то заставило ее торопливо одеться и выйти к нему. Она почему-то знала, что такое объяснение будет плохо принято.
— Чудесная ночь, — только и сказала она.
Тогда он позволил себе рассмотреть ее, действительно рассмотреть. Он намеренно сделал это грубо и вызывающе, остановив взгляд на ее груди, как будто мысленно раздевая. В лунном свете он увидел, как она покраснела до самой шеи.
— Вы не собираетесь убрать револьвер?
На этот раз ее голос не дрожал, и Лобо был ошарашен тем, что она не оскорбилась. Чувствовалось, она понимает, что он хотел, чтобы она с криком убежала обратно в дом.
Он не спеша убрал в кобуру свой Миротворец и отвернулся.
— Возвращайтесь в дом, — сказал он. — Вам здесь не место. Не со мной.
— Почему?
— Разве вы не слышали? — издевательским тоном сказал он. — Я ведь белый индеец. Ни одна женщина со мной не будет в безопасности.
— Тогда почему я чувствую себя в полной безопасности?
— Потому что вы чертовски глупы…
— Мне это все говорят, — созналась она.
— И вы никогда не слушаете? — спросил он с оттенком любопытства.
— Нет, если считаю, что права.
— И вы всегда правы?
— Нет — неохотно признала она.
Он повернулся к ней, и его взгляд, казалось, проник ей в самую душу. Его губы были сжаты, как всегда, и все, о чем она могла думать — это как они бы чувствовались на ее губах.
— Идите в дом, леди.
— Уиллоу.
Он покачал головой, и его губы на мгновение смягчились.
— Идите в дом, Уиллоу.
— Мне не спится, — возразила она, — очевидно, вы тоже не можете уснуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39