Возможно, она действительно помогла ему справиться с волнением.
— Вы имеете полное право негодовать, — кивнул мистер Роули. — Особенно предосудительным было поведение вашего старшего брата, когда он выгнал вас с матерью из Уэстхольма. Весьма печально, что ваш отец не оговорил особо статус своей второй семьи, но он был слишком наивен и доверчив. Но теперь все это в прошлом. Они умерли, а вы живы. Вы стали седьмым лордом Престоном, и я рад сообщить вам об этом.
Дэвид сделал над собой усилие и справился с бушевавшими в его душе чувствами.
— Полагаю, что у Уилфреда было множество долгов. Останется ли что-нибудь после уплаты долгов? Я не удивился бы, если бы узнал, что он проиграл весь Уэстхольм.
— Поместье обременено долгами, но небезнадежно, — ответил поверенный. — Я позаботился о том, чтобы ваш брат не смог взять на имение столько закладных, сколько ему хотелось.
Это была хорошая новость. Уэстхольм принадлежал Ланкастерам более трехсот лет. Унаследовать титул без поместья — это была бы насмешка судьбы. Собравшись с мыслями, Дэвид пробормотал:
— Наличных, полагаю, нет, но если осталось поместье, то есть и надежда.
— Совесть не позволяла мне желать смерти вашим братьям, но я очень рад, что вы вступаете в права наследства, — проговорил Роули. — Я поддерживал связь с вашей матушкой после того, как она уехала из Уэстхольма, и следил за вашей военной карьерой. Вы с сестрой нисколько не похожи на ваших единокровных братьев.
— Это очевидно, — заявила Джослин. — Судя по вашим словам, эти братья были просто отвратительными личностями.
— В семье их матери было много душевнобольных, — объяснил поверенный. — Они были не просто неприятными людьми. Я считаю, что они были психически больны.
Дэвид положил левую руку на стол. Тонкий белый шрам тянулся от запястья до безымянного пальца, а параллельно ему протянулось еще несколько шрамов, совсем тоненьких.
— Видите это? Тимоти резал мне руку итальянским стилетом, которым ужасно гордился. Он сказал, что не перестанет резать, пока я не скажу, что моя мать — шлюха. Мне было шесть лет.
Джослин ахнула от ужаса и отвращения.
— Но кто-то пришел и остановил его? — с надеждой в голосе спросила она.
— Я сопротивлялся, как мог. Но ему было тринадцать, и он был гораздо сильнее меня, так что шансов у меня не было. В конце концов на шум пришли слуги, которые нас растащили.
— Его наказали? — Губы Джослин побелели.
— Уилфред велел ему прекратить глупые шутки, — сухо ответил Дэвид.
— Шутки?! — возмутилась Джослин.
Дэвид рассматривал шрамы, вспоминая ужасную боль и еще более ужасное унижение, вызванное оскорблениями старшего брата.
— Моему отцу ничего не сказали. Мы с матерью не хотели, чтобы он узнал, насколько порочны его старшие сыновья. Ему это причинило бы страшную боль.
Роули в изумлении покачал головой:
— Я не подозревал, что положение было настолько серьезное.
— Не стоит об этом вспоминать. Все это в прошлом. Мы с матерью были счастливы в нашем коттедже, и мы с радостью уехали из Уэстхольма. После смерти отца жить там было бы невозможно.
Поверенный с жаром проговорил:
— Я могу понять, что вам не хотелось бы возвращаться в места, о которых вы сохранили столько неприятных воспоминаний, но вы нужны Уэстхольму! Имение запущено, арендаторы в полной растерянности. Я сегодня пришел сюда не только для того, чтобы сообщить о вашем наследстве, но и для того, чтобы уговаривать как можно быстрее взять все дела в свои руки. Когда вы это сделаете, вам будут предоставлены все оставшиеся денежные средства. Полагаю, вы сумеете привести имение в порядок.
Дэвид едва не рассмеялся. Похоже, поверенный решил, что ему не захочется возвращаться в Уэстхольм. Поднимаясь на ноги, он заявил:
— Вы можете не тревожиться на этот счет. Я ненавидел своих братьев. А Уэстхольм… Уэстхольм я всегда любил. Оставьте мне ваш адрес, я зайду к вам завтра, чтобы подробнее все обсудить. А сегодня мне о многом придется подумать.
Роули встал и неожиданно улыбнулся:
— Лорд Престон, позвольте поздравить вас. Я очень рад, что именно вы стали хозяином Уэстхольма.
— Я тоже. — Дэвид протянул поверенному руку.
— Леди Престон. — Мистер Роули почтительно кивнул Джослин, затем вышел из беседки и направился к дому.
Пытаясь осознать ту огромную перемену, которая произошла в его жизни, Дэвид снова сел за столик.
— Теперь вы узнали мою страшную тайну, — сказал он с улыбкой.
— Вы умалчивали о своем происхождении, но я прекрасно знала, что вы — человек благородный. — Джослин накрыла его руку своей и пристально посмотрела ему в глаза. — Что вы сейчас чувствуете, Дэвид? Вы только что получили в наследство… множество забот и обязанностей. Ведь вы не ожидали, что вам придется столкнуться с ними.
— Вы правы. Мне действительно никогда даже в голову не приходило, что я унаследую фамильное имение. — Майор невесело улыбнулся. — Кажется, мои братья доказали: не только хорошие люди умирают молодыми.
— Возможно, тут чувствуется рука божественного провидения. — Джослин оставалась совершенно серьезной. — В то утро, когда у вас закончилась болезненная тяга к опиуму, я спросила вас, куда вы пытались попасть, и вы сказали: в Херефорд. Значит ли это, что вы готовы туда вернуться?
— Несмотря на все — да, — кивнул Дэвид. — Нигде нет места прекраснее.
Джослин улыбнулась:
— Я точно так же отношусь к Чарлтон-Эбби.
— Я понимаю вас, — вздохнул Дэвид, только теперь он осознал, сколь велика его ответственность. — Мне придется в ближайшее время отправиться в Уэстхольм, чтобы определить, что именно там необходимо сделать. Вы поедете со мной? Подозреваю, что в управлении поместьями у вас опыта гораздо больше, чем у меня. Мне бы очень хотелось узнать ваше мнение.
Дэвид затаил дыхание. Он увидел, что Джослин удивлена и встревожена. Но что ее тревожит? Может быть, она боится ехать с ним в Уэстхольм? Но чего именно боится?
Наконец Джослин сказала:
— Я с удовольствием поеду с вами. — Немного помолчав, она добавила:
— Я смогу подать иск о признании брака недействительным только после того, как мы продемонстрируем всем, что ведем семейную жизнь. Поэтому мне следует вести себя так, как подобает супруге.
Увы, она все же не готова была вести себя совершенно по-супружески… Дэвид решительно поднялся:
— Надо сообщить новость Салли. Деньги появятся не так уж скоро, но в конце концов она получит ту долю, которую должна была унаследовать, когда умер наш отец. — После некоторого колебания он добавил:
— Вы не очень огорчитесь, если я навещу Ричарда один? Я помню, что мы собирались поехать к нему вместе, но мне хотелось бы поговорить с ним наедине.
Было видно, что Джослин немного обиделась. И все же она заставила себя улыбнуться:
— Конечно, я не против. Передайте ему мои наилучшие пожелания. Очень жаль, что он не пожелал провести время после операции здесь. Это нас нисколько не затруднило бы.
— Я не сомневаюсь в том, что у него были основания отказаться.
Кивнув Джослин, майор вышел из беседки. Он прекрасно понимал, что Ричард просто боялся помешать «молодым супругам». Однако теперь было очевидно: Ричард вполне мог бы принять приглашение Джослин, потому что никак не мог бы помешать.
Глава 22
Дэвид предпочел отправиться в госпиталь герцога Йоркского пешком — ему хотелось успокоиться и как следует все обдумать. Столь неожиданно свалившееся на него наследство — это, конечно же, великое благо. Теперь ему не придется ломать голову над тем, чем заниматься всю оставшуюся жизнь: судя по тому, что он уже услышал, Уэстхольм не так-то просто привести в порядок.
Ему предстоит очень многому научиться — ведь его не воспитывали как наследника, а из имения он уехал, когда ему было всего двенадцать лет. Однако управлять собственным имением он как-нибудь научится — в этом Дэвид не сомневался. Гораздо больше его беспокоило другое — как теперь сложатся его отношения с Джослин.
Майор наконец-то добрался до госпиталя и, поднявшись по лестнице, вошел в палату друга. Ричард поднял голову и отложил книгу, которую читал. Его прооперированная нога была перебинтована, и на нее наложили шины. Хирург заявил, что ходить — даже с помощью костылей — он сможет только через несколько недель. Однако капитан очень надеялся на выздоровление, поэтому пребывал в прекрасном расположении духа.
— Рад тебя видеть, Дэвид! Сегодня ты без леди Джослин?
Майор пожал другу руку.
— Да, я решил пройтись в одиночестве. Джослин передает тебе свои наилучшие пожелания.
— Пожалуйста, поблагодари ее за книги, которые она мне передала. А также за цветы и деликатесы. Теперь я считаюсь самым избалованным пациентом госпиталя.
— Джослин жалеет, что не заполучила тебя к себе в Кромарти-Хаус, где она могла бы баловать тебя еще больше. — Дэвид уселся на единственный стул. — Ричард, у меня просто удивительные новости… Начнем с того, что моя сестра и Йен Кинлок собираются обвенчаться.
— Превосходно! — рассмеялся капитан. — Тебе на смертном одре удалось стать неплохим сватом.
— Да, действительно, — усмехнулся Дэвид. — Мне это почему-то не приходило в голову. — Майор ненадолго умолк, он вдруг понял, что ему не хочется говорить о наследстве. — Но это не единственная новость. Оказывается, мне все-таки предстоит продать офицерский патент. Я нашел себе другое занятие. Вернее… не я нашел — правильнее будет сказать, что меня нашли.
— То есть твои отношения с леди Джослин развиваются удовлетворительно?
— Нет, с ней мне не везет. — Дэвид пригладил ладонью волосы. — Я ведь рассказывал тебе о своих единокровных братьях. У меня с ними были очень плохие отношения. Я только не упоминал о том, что нашим общим отцом был пятый лорд Престон. Сегодня утром я узнал, что мои братья отбыли к праотцам. Все трое. Я внезапно стал бароном.
— Боже правый, — пробормотал Ричард. — И ты все еще снисходишь до разговоров с нами, простыми смертными? Дэвид пристально посмотрел на друга.
— Ричард, больше никогда не говори ничего подобного — даже в шутку!
— Прости. Я прекрасно понимаю, что ты ни за что бы не отвернулся от старых друзей из-за того, что вдруг стал титулованной особой. — Капитан внимательно посмотрел на Дэвида. — У тебя такой вид, словно в тебя… молния ударила.
— Именно так я себя и чувствую. — Майор поморщился. — Разумеется, я рад титулу и поместью, но к этому надо привыкнуть.
— Могу себе представить! К счастью, мой отец был просто странствующим учителем фехтования, так что меня в будущем подобные сюрпризы не ожидают. Мне кажется, что быть лордом — это очень хлопотно. Лорды не так свободны, как простые смертные.
Дэвид пожал плечами:
— Да, не так свободны. Особенно когда имения слишком запущенны. Но… мои корни в Уэстхольме. Там мой дом.
— Тогда я рад за тебя. — Ричард ненадолго задумался. — Надо полагать, это снимает твои опасения по поводу того, что ваш брак с леди Джослин — неравный брак.
— Неравенство сохраняется, но сейчас оно не столь велико, как прежде. — Дэвид забарабанил пальцами по подлокотнику. — И кроме того… Она мечтает о собственном поместье. У меня могут возникнуть опасения, что Джослин осталась со мной из-за Уэстхольма — если она, конечно, со мной останется.
— Из-за Уэстхольма? Но разве это так плохо? Ведь вы прекрасно ладите. Любовь к земле — прекрасная основа для крепкого брака.
— Это слишком практичный взгляд на веши, — заметил Дэвид. — Ты думал бы иначе, если бы полюбил.
— Да, наверное, — кивнул Ричард. — Но мне все-таки кажется, что ты напрасно так беспокоишься. Если она действительно любит этого таинственного «другого», то твое наследство ничего не изменит. А если она останется с тобой, то на то будут веские причины.
Дэвид вздохнул:
— Вероятно, ты прав. Должен сказать, что это наследство помогло мне понять, почему леди Джослин так плохо относится к охотникам за приданым. Я узнал о наследстве всего несколько часов назад, а уже готов подозревать всех и без разбору.
— Привыкнешь, лорд Престон.
Было странно слышать такое обращение из уст друга, но Ричард был прав: он привыкнет.
— Она поедет со мной в Херефорд. Следующие несколько недель решат все.
— Ты своего добьешься. Я в этом нисколько не сомневаюсь.
— Мне бы твою уверенность.
Дэвид вдруг снова вспомнил то чудесное утро, когда они проснулись в спальне Джослин, проснулись в одной постели. Он решительно поднял голову:
— Но если я потерплю поражение, то не потому, что не пытался добиться своего!
Устав от долгой ходьбы, Дэвид взял экипаж, но поехал не к сестре, а к Джону Крэндаллу, поверенному леди Джослин. Ричард помог ему собраться с мыслями, и теперь следовало уладить кое-какие дела.
Когда Дэвид приехал к Крэндаллу, тот, к счастью, был свободен. Узнав о наследстве майора, поверенный оживился:
— Это означает, что вы с леди Джослин не станете расторгать брак? Такое решение было бы самым разумным.
— Решение должна принимать леди Джослин. Пока она предпочитает признать наш брак недействительным. — Дэвид старался выглядеть невозмутимым. — Мы с ней отправимся в Херефорд, чтобы осмотреть имение. Думаю, лучше было бы подать прошение о признании брака недействительным еще до нашего отъезда.
Крэндалл нахмурился:
— Вы считаете, что в этом есть необходимость?
— Считаю.
Дэвид не счел нужным давать поверенному какие-либо объяснения. Майор Ланкастер всегда отличался сильной волей, однако сейчас опасался, что он не сумеет себя пересилить, не сумеет отказаться от леди Джослин. Так что гораздо лучше подать прошение сейчас — чтобы у него не было возможности пойти на попятный, даже если он очень этого захочет. Если уж он не доверяет себе — пусть все решает Джослин.
Так и не дождавшись объяснений Дэвида, Крэндалл сказал:
— Я подробно обсудил дело с проктором, то есть с церковным юристом, — ему предстоит представлять наше дело в суде. Церковные суды отличаются от королевских тем, что истец и ответчик показаний не дают. Решение выносится на основании свидетельских показании, данных под присягой. — Поверенный сухо кашлянул. — Потребуется два медицинских освидетельствования. Речь идет о серьезности ваших ранений. Полагаю, вы найдете докторов, готовых выступить в качестве свидетелей?
Дэвид кивнул. Он был уверен, что найдет нужных свидетелей. А если когда-нибудь он снова женится, чтобы обзавестись наследником, — ну что ж, в таком случае он заявит, что свершилось чудо.
— А будет ли проводиться освидетельствование леди Джослин?
Мистер Крэндалл в смущении проговорил:
— Естественно, должен состояться осмотр. Вероятно, можно воспользоваться услугами какой-нибудь пожилой женщины… из тех, что принимают роды. Таким образом леди Джослин избежит некоторых неудобств.
Это была неплохая идея, хотя осмотр все же крайне неприятная процедура.
— Вы считаете, что церковный суд должен принять во внимание наши необычные обстоятельства? Полагаете, что к нашему иску отнесутся с пониманием?
Коэндалл в задумчивости откинулся на спинку кресла. Немного помолчав, проговорил:
— Полагаю, что да. Ведь вполне логично предположить, что покойному графу Кромарти хотелось, чтобы дочь родила ему внуков — пусть даже они не смогут унаследовать его титул и имение. И тот факт, что леди последовала велению сердца и вышла замуж за отважного героя Ватерлоо, а потом оказалась в таком положении, что не сможет иметь детей… Да, полагаю, что суд отнесется к ней сочувственно.
Такой ответ поверенного навел Дэвида на подозрение, что тот тайно увлекается модными романами. Однако это не имело значения — главное, чтобы Крэндалл верно оценивал сложившуюся ситуацию.
Дэвид задал еще несколько вопросов и распрощался с поверенным. Майор почти не сомневался: судьи отнесутся к просителям со всей возможной снисходительностью.
Проклятие!
Накануне вечером Салли упомянула о том, что во второй половине дня будет в кабинете Кинлока. Поэтому Дэвид отправился искать сестру на Харли-стрит. Она сидела в приемной, склонившись над конторской книгой, но при появлении брата сразу же подняла голову.
— Перед тобой твоя сестра, превратившаяся в клерка! — весело улыбнулась Салли.
Он поцеловал ее в щеку и сел на одну из скамеек для посетителей.
— Кажется, это дело тебе по душе. Или просто хочется помочь Кинлоку?
— И то и другое. Ты же знаешь, я очень аккуратная. К тому же властная. Поэтому мне нравится следить за тем, чтобы дела Йена были в порядке. Так лучше и для него, и для его пациентов. А что касается самого Йена… Я ежечасно вынуждена себя щипать — мне все кажется, что я сплю!
Дэвид улыбнулся:
— Похоже, ты не слишком долго думала, перед тем как принять его предложение.
Салли очаровательно покраснела.
— Честно говоря, это я сделала ему предложение. И его еще пришлось уговаривать!
Дэвид в изумлении уставился на сестру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
— Вы имеете полное право негодовать, — кивнул мистер Роули. — Особенно предосудительным было поведение вашего старшего брата, когда он выгнал вас с матерью из Уэстхольма. Весьма печально, что ваш отец не оговорил особо статус своей второй семьи, но он был слишком наивен и доверчив. Но теперь все это в прошлом. Они умерли, а вы живы. Вы стали седьмым лордом Престоном, и я рад сообщить вам об этом.
Дэвид сделал над собой усилие и справился с бушевавшими в его душе чувствами.
— Полагаю, что у Уилфреда было множество долгов. Останется ли что-нибудь после уплаты долгов? Я не удивился бы, если бы узнал, что он проиграл весь Уэстхольм.
— Поместье обременено долгами, но небезнадежно, — ответил поверенный. — Я позаботился о том, чтобы ваш брат не смог взять на имение столько закладных, сколько ему хотелось.
Это была хорошая новость. Уэстхольм принадлежал Ланкастерам более трехсот лет. Унаследовать титул без поместья — это была бы насмешка судьбы. Собравшись с мыслями, Дэвид пробормотал:
— Наличных, полагаю, нет, но если осталось поместье, то есть и надежда.
— Совесть не позволяла мне желать смерти вашим братьям, но я очень рад, что вы вступаете в права наследства, — проговорил Роули. — Я поддерживал связь с вашей матушкой после того, как она уехала из Уэстхольма, и следил за вашей военной карьерой. Вы с сестрой нисколько не похожи на ваших единокровных братьев.
— Это очевидно, — заявила Джослин. — Судя по вашим словам, эти братья были просто отвратительными личностями.
— В семье их матери было много душевнобольных, — объяснил поверенный. — Они были не просто неприятными людьми. Я считаю, что они были психически больны.
Дэвид положил левую руку на стол. Тонкий белый шрам тянулся от запястья до безымянного пальца, а параллельно ему протянулось еще несколько шрамов, совсем тоненьких.
— Видите это? Тимоти резал мне руку итальянским стилетом, которым ужасно гордился. Он сказал, что не перестанет резать, пока я не скажу, что моя мать — шлюха. Мне было шесть лет.
Джослин ахнула от ужаса и отвращения.
— Но кто-то пришел и остановил его? — с надеждой в голосе спросила она.
— Я сопротивлялся, как мог. Но ему было тринадцать, и он был гораздо сильнее меня, так что шансов у меня не было. В конце концов на шум пришли слуги, которые нас растащили.
— Его наказали? — Губы Джослин побелели.
— Уилфред велел ему прекратить глупые шутки, — сухо ответил Дэвид.
— Шутки?! — возмутилась Джослин.
Дэвид рассматривал шрамы, вспоминая ужасную боль и еще более ужасное унижение, вызванное оскорблениями старшего брата.
— Моему отцу ничего не сказали. Мы с матерью не хотели, чтобы он узнал, насколько порочны его старшие сыновья. Ему это причинило бы страшную боль.
Роули в изумлении покачал головой:
— Я не подозревал, что положение было настолько серьезное.
— Не стоит об этом вспоминать. Все это в прошлом. Мы с матерью были счастливы в нашем коттедже, и мы с радостью уехали из Уэстхольма. После смерти отца жить там было бы невозможно.
Поверенный с жаром проговорил:
— Я могу понять, что вам не хотелось бы возвращаться в места, о которых вы сохранили столько неприятных воспоминаний, но вы нужны Уэстхольму! Имение запущено, арендаторы в полной растерянности. Я сегодня пришел сюда не только для того, чтобы сообщить о вашем наследстве, но и для того, чтобы уговаривать как можно быстрее взять все дела в свои руки. Когда вы это сделаете, вам будут предоставлены все оставшиеся денежные средства. Полагаю, вы сумеете привести имение в порядок.
Дэвид едва не рассмеялся. Похоже, поверенный решил, что ему не захочется возвращаться в Уэстхольм. Поднимаясь на ноги, он заявил:
— Вы можете не тревожиться на этот счет. Я ненавидел своих братьев. А Уэстхольм… Уэстхольм я всегда любил. Оставьте мне ваш адрес, я зайду к вам завтра, чтобы подробнее все обсудить. А сегодня мне о многом придется подумать.
Роули встал и неожиданно улыбнулся:
— Лорд Престон, позвольте поздравить вас. Я очень рад, что именно вы стали хозяином Уэстхольма.
— Я тоже. — Дэвид протянул поверенному руку.
— Леди Престон. — Мистер Роули почтительно кивнул Джослин, затем вышел из беседки и направился к дому.
Пытаясь осознать ту огромную перемену, которая произошла в его жизни, Дэвид снова сел за столик.
— Теперь вы узнали мою страшную тайну, — сказал он с улыбкой.
— Вы умалчивали о своем происхождении, но я прекрасно знала, что вы — человек благородный. — Джослин накрыла его руку своей и пристально посмотрела ему в глаза. — Что вы сейчас чувствуете, Дэвид? Вы только что получили в наследство… множество забот и обязанностей. Ведь вы не ожидали, что вам придется столкнуться с ними.
— Вы правы. Мне действительно никогда даже в голову не приходило, что я унаследую фамильное имение. — Майор невесело улыбнулся. — Кажется, мои братья доказали: не только хорошие люди умирают молодыми.
— Возможно, тут чувствуется рука божественного провидения. — Джослин оставалась совершенно серьезной. — В то утро, когда у вас закончилась болезненная тяга к опиуму, я спросила вас, куда вы пытались попасть, и вы сказали: в Херефорд. Значит ли это, что вы готовы туда вернуться?
— Несмотря на все — да, — кивнул Дэвид. — Нигде нет места прекраснее.
Джослин улыбнулась:
— Я точно так же отношусь к Чарлтон-Эбби.
— Я понимаю вас, — вздохнул Дэвид, только теперь он осознал, сколь велика его ответственность. — Мне придется в ближайшее время отправиться в Уэстхольм, чтобы определить, что именно там необходимо сделать. Вы поедете со мной? Подозреваю, что в управлении поместьями у вас опыта гораздо больше, чем у меня. Мне бы очень хотелось узнать ваше мнение.
Дэвид затаил дыхание. Он увидел, что Джослин удивлена и встревожена. Но что ее тревожит? Может быть, она боится ехать с ним в Уэстхольм? Но чего именно боится?
Наконец Джослин сказала:
— Я с удовольствием поеду с вами. — Немного помолчав, она добавила:
— Я смогу подать иск о признании брака недействительным только после того, как мы продемонстрируем всем, что ведем семейную жизнь. Поэтому мне следует вести себя так, как подобает супруге.
Увы, она все же не готова была вести себя совершенно по-супружески… Дэвид решительно поднялся:
— Надо сообщить новость Салли. Деньги появятся не так уж скоро, но в конце концов она получит ту долю, которую должна была унаследовать, когда умер наш отец. — После некоторого колебания он добавил:
— Вы не очень огорчитесь, если я навещу Ричарда один? Я помню, что мы собирались поехать к нему вместе, но мне хотелось бы поговорить с ним наедине.
Было видно, что Джослин немного обиделась. И все же она заставила себя улыбнуться:
— Конечно, я не против. Передайте ему мои наилучшие пожелания. Очень жаль, что он не пожелал провести время после операции здесь. Это нас нисколько не затруднило бы.
— Я не сомневаюсь в том, что у него были основания отказаться.
Кивнув Джослин, майор вышел из беседки. Он прекрасно понимал, что Ричард просто боялся помешать «молодым супругам». Однако теперь было очевидно: Ричард вполне мог бы принять приглашение Джослин, потому что никак не мог бы помешать.
Глава 22
Дэвид предпочел отправиться в госпиталь герцога Йоркского пешком — ему хотелось успокоиться и как следует все обдумать. Столь неожиданно свалившееся на него наследство — это, конечно же, великое благо. Теперь ему не придется ломать голову над тем, чем заниматься всю оставшуюся жизнь: судя по тому, что он уже услышал, Уэстхольм не так-то просто привести в порядок.
Ему предстоит очень многому научиться — ведь его не воспитывали как наследника, а из имения он уехал, когда ему было всего двенадцать лет. Однако управлять собственным имением он как-нибудь научится — в этом Дэвид не сомневался. Гораздо больше его беспокоило другое — как теперь сложатся его отношения с Джослин.
Майор наконец-то добрался до госпиталя и, поднявшись по лестнице, вошел в палату друга. Ричард поднял голову и отложил книгу, которую читал. Его прооперированная нога была перебинтована, и на нее наложили шины. Хирург заявил, что ходить — даже с помощью костылей — он сможет только через несколько недель. Однако капитан очень надеялся на выздоровление, поэтому пребывал в прекрасном расположении духа.
— Рад тебя видеть, Дэвид! Сегодня ты без леди Джослин?
Майор пожал другу руку.
— Да, я решил пройтись в одиночестве. Джослин передает тебе свои наилучшие пожелания.
— Пожалуйста, поблагодари ее за книги, которые она мне передала. А также за цветы и деликатесы. Теперь я считаюсь самым избалованным пациентом госпиталя.
— Джослин жалеет, что не заполучила тебя к себе в Кромарти-Хаус, где она могла бы баловать тебя еще больше. — Дэвид уселся на единственный стул. — Ричард, у меня просто удивительные новости… Начнем с того, что моя сестра и Йен Кинлок собираются обвенчаться.
— Превосходно! — рассмеялся капитан. — Тебе на смертном одре удалось стать неплохим сватом.
— Да, действительно, — усмехнулся Дэвид. — Мне это почему-то не приходило в голову. — Майор ненадолго умолк, он вдруг понял, что ему не хочется говорить о наследстве. — Но это не единственная новость. Оказывается, мне все-таки предстоит продать офицерский патент. Я нашел себе другое занятие. Вернее… не я нашел — правильнее будет сказать, что меня нашли.
— То есть твои отношения с леди Джослин развиваются удовлетворительно?
— Нет, с ней мне не везет. — Дэвид пригладил ладонью волосы. — Я ведь рассказывал тебе о своих единокровных братьях. У меня с ними были очень плохие отношения. Я только не упоминал о том, что нашим общим отцом был пятый лорд Престон. Сегодня утром я узнал, что мои братья отбыли к праотцам. Все трое. Я внезапно стал бароном.
— Боже правый, — пробормотал Ричард. — И ты все еще снисходишь до разговоров с нами, простыми смертными? Дэвид пристально посмотрел на друга.
— Ричард, больше никогда не говори ничего подобного — даже в шутку!
— Прости. Я прекрасно понимаю, что ты ни за что бы не отвернулся от старых друзей из-за того, что вдруг стал титулованной особой. — Капитан внимательно посмотрел на Дэвида. — У тебя такой вид, словно в тебя… молния ударила.
— Именно так я себя и чувствую. — Майор поморщился. — Разумеется, я рад титулу и поместью, но к этому надо привыкнуть.
— Могу себе представить! К счастью, мой отец был просто странствующим учителем фехтования, так что меня в будущем подобные сюрпризы не ожидают. Мне кажется, что быть лордом — это очень хлопотно. Лорды не так свободны, как простые смертные.
Дэвид пожал плечами:
— Да, не так свободны. Особенно когда имения слишком запущенны. Но… мои корни в Уэстхольме. Там мой дом.
— Тогда я рад за тебя. — Ричард ненадолго задумался. — Надо полагать, это снимает твои опасения по поводу того, что ваш брак с леди Джослин — неравный брак.
— Неравенство сохраняется, но сейчас оно не столь велико, как прежде. — Дэвид забарабанил пальцами по подлокотнику. — И кроме того… Она мечтает о собственном поместье. У меня могут возникнуть опасения, что Джослин осталась со мной из-за Уэстхольма — если она, конечно, со мной останется.
— Из-за Уэстхольма? Но разве это так плохо? Ведь вы прекрасно ладите. Любовь к земле — прекрасная основа для крепкого брака.
— Это слишком практичный взгляд на веши, — заметил Дэвид. — Ты думал бы иначе, если бы полюбил.
— Да, наверное, — кивнул Ричард. — Но мне все-таки кажется, что ты напрасно так беспокоишься. Если она действительно любит этого таинственного «другого», то твое наследство ничего не изменит. А если она останется с тобой, то на то будут веские причины.
Дэвид вздохнул:
— Вероятно, ты прав. Должен сказать, что это наследство помогло мне понять, почему леди Джослин так плохо относится к охотникам за приданым. Я узнал о наследстве всего несколько часов назад, а уже готов подозревать всех и без разбору.
— Привыкнешь, лорд Престон.
Было странно слышать такое обращение из уст друга, но Ричард был прав: он привыкнет.
— Она поедет со мной в Херефорд. Следующие несколько недель решат все.
— Ты своего добьешься. Я в этом нисколько не сомневаюсь.
— Мне бы твою уверенность.
Дэвид вдруг снова вспомнил то чудесное утро, когда они проснулись в спальне Джослин, проснулись в одной постели. Он решительно поднял голову:
— Но если я потерплю поражение, то не потому, что не пытался добиться своего!
Устав от долгой ходьбы, Дэвид взял экипаж, но поехал не к сестре, а к Джону Крэндаллу, поверенному леди Джослин. Ричард помог ему собраться с мыслями, и теперь следовало уладить кое-какие дела.
Когда Дэвид приехал к Крэндаллу, тот, к счастью, был свободен. Узнав о наследстве майора, поверенный оживился:
— Это означает, что вы с леди Джослин не станете расторгать брак? Такое решение было бы самым разумным.
— Решение должна принимать леди Джослин. Пока она предпочитает признать наш брак недействительным. — Дэвид старался выглядеть невозмутимым. — Мы с ней отправимся в Херефорд, чтобы осмотреть имение. Думаю, лучше было бы подать прошение о признании брака недействительным еще до нашего отъезда.
Крэндалл нахмурился:
— Вы считаете, что в этом есть необходимость?
— Считаю.
Дэвид не счел нужным давать поверенному какие-либо объяснения. Майор Ланкастер всегда отличался сильной волей, однако сейчас опасался, что он не сумеет себя пересилить, не сумеет отказаться от леди Джослин. Так что гораздо лучше подать прошение сейчас — чтобы у него не было возможности пойти на попятный, даже если он очень этого захочет. Если уж он не доверяет себе — пусть все решает Джослин.
Так и не дождавшись объяснений Дэвида, Крэндалл сказал:
— Я подробно обсудил дело с проктором, то есть с церковным юристом, — ему предстоит представлять наше дело в суде. Церковные суды отличаются от королевских тем, что истец и ответчик показаний не дают. Решение выносится на основании свидетельских показании, данных под присягой. — Поверенный сухо кашлянул. — Потребуется два медицинских освидетельствования. Речь идет о серьезности ваших ранений. Полагаю, вы найдете докторов, готовых выступить в качестве свидетелей?
Дэвид кивнул. Он был уверен, что найдет нужных свидетелей. А если когда-нибудь он снова женится, чтобы обзавестись наследником, — ну что ж, в таком случае он заявит, что свершилось чудо.
— А будет ли проводиться освидетельствование леди Джослин?
Мистер Крэндалл в смущении проговорил:
— Естественно, должен состояться осмотр. Вероятно, можно воспользоваться услугами какой-нибудь пожилой женщины… из тех, что принимают роды. Таким образом леди Джослин избежит некоторых неудобств.
Это была неплохая идея, хотя осмотр все же крайне неприятная процедура.
— Вы считаете, что церковный суд должен принять во внимание наши необычные обстоятельства? Полагаете, что к нашему иску отнесутся с пониманием?
Коэндалл в задумчивости откинулся на спинку кресла. Немного помолчав, проговорил:
— Полагаю, что да. Ведь вполне логично предположить, что покойному графу Кромарти хотелось, чтобы дочь родила ему внуков — пусть даже они не смогут унаследовать его титул и имение. И тот факт, что леди последовала велению сердца и вышла замуж за отважного героя Ватерлоо, а потом оказалась в таком положении, что не сможет иметь детей… Да, полагаю, что суд отнесется к ней сочувственно.
Такой ответ поверенного навел Дэвида на подозрение, что тот тайно увлекается модными романами. Однако это не имело значения — главное, чтобы Крэндалл верно оценивал сложившуюся ситуацию.
Дэвид задал еще несколько вопросов и распрощался с поверенным. Майор почти не сомневался: судьи отнесутся к просителям со всей возможной снисходительностью.
Проклятие!
Накануне вечером Салли упомянула о том, что во второй половине дня будет в кабинете Кинлока. Поэтому Дэвид отправился искать сестру на Харли-стрит. Она сидела в приемной, склонившись над конторской книгой, но при появлении брата сразу же подняла голову.
— Перед тобой твоя сестра, превратившаяся в клерка! — весело улыбнулась Салли.
Он поцеловал ее в щеку и сел на одну из скамеек для посетителей.
— Кажется, это дело тебе по душе. Или просто хочется помочь Кинлоку?
— И то и другое. Ты же знаешь, я очень аккуратная. К тому же властная. Поэтому мне нравится следить за тем, чтобы дела Йена были в порядке. Так лучше и для него, и для его пациентов. А что касается самого Йена… Я ежечасно вынуждена себя щипать — мне все кажется, что я сплю!
Дэвид улыбнулся:
— Похоже, ты не слишком долго думала, перед тем как принять его предложение.
Салли очаровательно покраснела.
— Честно говоря, это я сделала ему предложение. И его еще пришлось уговаривать!
Дэвид в изумлении уставился на сестру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32