На законном основании.
Кто-то постучал в дверь. Голос ее жениха спросил:
— Надеюсь, небеса не упадут на землю, если я войду. Облегченно вздохнув, Роза открыла дверь.
— Как я рада тебя видеть! Нам давно следовало убежать в Гретна-Грин. Просто поразительно, какой хаос могут учинить мать и сестра всего за четыре дня.
Рассмеявшись, Стивен поставил небольшой деревянный ящик на стол и заключил ее в свои объятия.
— А вот я рад, что они хлопочут с таким усердием. Этот день должен быть особым для тебя. — Он отступил назад, не снимая рук с ее плеч. — Ты выглядишь просто замечательно, Розалинда, — быстро сказал он. — Я такой счастливчик, такой счастливчик.
Розалинде и в самом деле очень шло платье Офелии. Она перевела взгляд на своего жениха. На нем была новая — и откуда только он ее взял? — одежда, скрывавшая его худобу, зато подчеркивавшая высокий рост и широкие плечи. Покроя она была отличного.
— У тебя такой осанистый вид, — полушутя-полувсерьез сказала она, — что я даже побаиваюсь выходить за тебя замуж.
— У тебя есть много причин не выходить за меня замуж, но осанистый вид не принадлежит к их числу. — Поколебавшись, он добавил: — Я пришел предостеречь тебя, чтобы ты не удивлялась во время венчания. В действительности моя фамилия Кеньон, а не Аш.
Она заморгала:
— Почему же ты назвался Ашем? Он криво улыбнулся:
— Я был в полубеспамятстве, и ты неправильно меня поняла.
Объяснение выглядело правдоподобным, но она все же с опаской спросила:
— Так ты все еще Стивен? Если нет, еще не поздно отменить венчание.
— Я, как и был крещен, Стивен Эдуард Кеньон. — Он нагнулся и поцеловал ее теплыми упругими губами.
— Миссис Стивен Кеньон. Ну что ж, звучит неплохи. — С довольным вздохом она прильнула к его груди. Хотя бы сегодня она постарается не вспоминать о том, как чудовищно мало времени у них остается. Но эта мысль все равно продолжала таиться где-то в глубине ее души. Она машинально сжала пальцы, как бы стараясь удержать Стивена.
Он погладил ее шею с такой нежностью, что все ее тело затрепетало.
— Я должен сказать тебе еще кое-что.
Склонив голову набок, она посмотрела на него сквозь томно полусомкнутые веки.
— Я вижу, что у вас много тайн, мистер Кеньон. Вы хотите признаться, что вы грабитель, бежавший из Ньюгейтской тюрьмы?
Он слегка улыбнулся:
— Я хотел признаться в преступлении, ничуть не менее тяжком…
Договорить ему не позволил писк, донесшийся из деревянного ящичка. Осмотрев ящичек, с медной ручкой, весь в дырочках, Розалинда сильно удивилась:
— Боже, что это?..
— Это мой свадебный подарок. — Он поднял крышку. Внутри находилось пушистое одеяльце, ящик с песком… и тот самый пестрый котенок с сеновала. Котенок поднялся на задние лапки, попробовал остроту своих коготков на краю ящичка. Его большие зеленые глаза так и светились любопытством.
— Мне пришлось выбирать между бриллиантами и безродным котенком, — объяснил Стивен. — По природной скупости я выбрал котенка.
— О Стивен! — Вся сияя от радости, Розалинда взяла в ладони маленькую проказницу. Мордочка у нее была черная, но с рыжей полоской на лбу и белым пятном на подбородке. Розалинда позволила котенку вскарабкаться ей на плечо, не обращая внимания на то, что он оставляет клочки черного пушка на ткани цвета слоновой кости. Она счастливыми глазами посмотрела на своего будущего мужа.
— Этот подарок мне дороже, чем все бриллианты Англии.
Он ласково потрепал ее по щеке. — Я рад, что смог угодить тебе своим подарком.
Ее сердце больно сжалось при мысли, что он подарил ей эту пеструю малышку, чтобы та доставляла ей ничем не омраченное удовольствие в трудные предстоящие месяцы. До чего же он добр, ее будущий муж. И как неотразимо привлекателен.
Опустив глаза, чтобы Стивен не смог прочесть ее мыслей, она сняла котенка с плеча и положила на кровать. Задрав свой короткий пушистый хвост, тот прыгнул по одеялу.
В этот момент дверь отворилась, вошла Мария в великолепном голубом платье, которое обычно надевала, играя королеву. Ее сопровождал Алоизий. Почуяв кошку, он навострил уши. В один прыжок преодолев пространство, отделявшее его от кровати, пес протянул нос к незваной гостье.
— Пошел прочь! — закричала Розалинда и бросилась к кровати, опасаясь, как бы пес не проглотил живьем ее маленькую любимицу.
Стивен тоже поспешил на помощь, но их усилия оказались совершенно излишними. Котенок без малейшего страха смотрел на маячившую перед ним собачью морду и шумно дышащую пасть. Затем поднял свою лапку с острыми коготками и точным движением царапнул Алоизия по носу.
Алоизий, заскулив, подпрыгнул. Котенок сделал два шажка по направлению к нему и уставился на него яростным взглядом, что твой сибирский тигр. Воцарившееся долгое напряженное молчание нарушалось только поскуливанием пса. Затем, опустив хвост, он спрятался за Марию.
Мать Розалинды рассмеялась:
— Что тут происходит? Бедный Алоизий никогда не оправится от такого унижения.
Подобрав котенка, Розалинда почесала у него за ухом.
— Порция — свадебный подарок Стивена.
— Порция? — с улыбкой переспросил он.
— Неплохая кличка для кошки, — объявила Мария. И повернувшись со всем театральным величием леди Макбет, сказала: — Вы вторглись в чужие владения, дерзкий молодой человек. Жених не должен видеть невесту перед свадьбой. Это плохая примета.
— Я хотел поговорить с Розалиндой, — кротко сказал он.
— Для этого у вас будет вся жизнь, — твердо сказала Мария, выпроваживая его из комнаты. — Уходите, уходите, уходите.
Печально улыбнувшись Розалинде, Стивен вынужден был удалиться. Что он хотел ей сказать, мелькнуло у нее в уме. Но она тут же пожала плечами. Да какая разница. Истинное значение имеет только его болезнь, все остальное в сравнении с ней кажется незначительным. Так ли уж, например, важно, что его фамилия Кеньон, а не Аш?
— Позволь-ка я погляжу на тебя, — сказала Мария. Она обошла вокруг дочери, осматривая ее критическим взглядом, и только после этого одобрительно кивнула. — Именно так и должна выглядеть невеста, моя дорогая.
— Ей не мешало бы быть помоложе, — заметила Розалинда.
— Красота не имеет возраста, она вечна. — Мария села на кровать. Тут же подбежала Порция и потерлась о ее руку, требуя ласки.
Когда Мария стала гладить котенка, Розалинда тихо сказала:
Все беззащитные существа так доверчиво подходят к тебе, мама. Как я в свое время.
— Кажется, только вчера мы с Томасом нашли тебя среди всех этих мусорных куч, — с ностальгической улыбкой сказала Мария. — Как быстро ты стала взрослой женщиной.
— О мама! — Со слезами на глазах Розалинда опустилась на постель и обняла Марию. — Даже не представляю себе, как могла бы сложиться моя жизнь, если бы не вы с папой. Я просто в неоплатном долгу перед вами.
— То, что мы увели тебя тогда к себе домой, было лучшим поступком в нашей жизни. — Мария крепко стиснула руку дочери. — Иногда я даже думаю, какое счастье, что мы не поступили в труппу какого-нибудь знаменитого театра. Слишком большой успех принес бы с собой много искушений и соблазнов. Это могло бы повредить благополучию нашей семьи, а в конечном итоге семья — самое главное в нашей жизни. — Она вдруг улыбнулась. — Разумеется, я была бы не прочь сыграть в «Изабелле» в «Ковент-Гардене», в то время как Сара Сиддонс исполняла бы ту же роль в «Друри-Лейн». Не думаю, что публика была бы разочарована.
— Ты сыграла бы лучше миссис Сиддонс, — поддержала мать Розалинда.
— Может быть, да, а может быть, и нет. — Мария передернула плечами. — В конце концов не важно, что я никогда не играла в больших театрах. Важно, что я вкладывала в игру всю свою душу, этого достаточно. — Она потерлась носом о носик Порции. — У нас есть несколько минут. Должна ли я прочитать тебе материнские наставления о жизни и любви?
Розалинда рассмеялась.
— Думаю, я уже неплохо их знаю, мама. Ведь я три года была замужем. — Увидев, что мать вытирает глаза, она нахмурилась. — Что-то не так? Тебе не нравится, что я выхожу замуж за Стивена? А я думала, что он тебе симпатичен.
— Даже не могу сказать, как симпатичен. Он человек совершенно особенный. — Вытащив платок, Мария высморкалась. — Просто, начиная с нынешнего дня, наша жизнь неузнаваемо изменится. Выйдя замуж за Чарлза, ты осталась вместе с нами, Стивен же заберет тебя с собой в другой мир. Назревают и другие перемены. Ты видела, какими глазами смотрели друг на друга Джессика и Саймон Кент, Думаю, они тоже скоро пойдут к алтарю, особенно если твой отец застанет их целующимися за сундуком с костюмами, тогда они присоединятся к какой-нибудь большой труппе. И мы останемся втроем с Брайаном, а он ведь совсем еще мальчик.
Розалинда проглотила ком в горле.
— Если… упаси Боже… что-нибудь случится со Стивеном, вы возьмете меня обратно, к себе в труппу?
— Конечно. Но кто же говорит о таком в день свадьбы? — пораженная, сказала Мария.
Слушая ее, Розалинда радовалась, что ничего не сказала родителям о болезни Стивена. Это можно будет сделать позднее, перед возвращением домой. Джессика никому ничего не сказала о ее признании, хотя частенько поглядывала печальными глазами на сестру и Стивена.
Но уже пора. Розалинда поднялась и взяла в руки букет. Составленный из осенних цветов, он играл всеми оттенками золота и янтаря.
— Время идти, мама.
Когда они с матерью спускались по лестнице, она вспомнила, как Стивен сказал серьезным тоном: «Время идти. Розалинда».
Время — ее враг.
День пятьдесят пятый
Не слушая успокоительных замечаний пожилого викария, Стивен беспокойно расхаживал по залитой солнцем лужайке, где должна была состояться церемония. Окаймленная высокими деревьями во всем их осеннем великолепии, лужайка была как нельзя более подходящим местом для бракосочетания. Еще до прибытия жениха и невесты собралось довольно много народу, причем многие женщины, как и Розалинда, были наряжены в театральные костюмы.
Присутствовали и некоторые жители Бери-Сент-Джеймса, которые за долгие годы сдружились с членами труппы, среди них и завзятый театрал — сквайр, в чьи владения входила и эта лужайка. В то время как оркестр наигрывал Генделя, гости воздавали должное яствам, которыми были уставлены столы на краю лужайки. Стивен заказал свадебный завтрак на открытом воздухе, хозяин гостиницы со своей стороны обеспечил холодные мясные закуски, на костре жарилась большая говяжья нога. Разложенную по столам пищу охраняла старая Нэн, которая, словно шекспировская ведьма, набрасывалась на всякого, кто пытался стянуть какой-нибудь лакомый кусочек.
Расхаживая по лужайке, Стивен молился Богу, в которого не верил, чтобы Он уберег его от неожиданного приступа боли. В этот день — лучший из всех дней — он не хотел никаких неприятностей.
Джереми Джоунз, который был шафером, утешительно сказал:
— Вы примнете всю траву, если будете так нетерпеливо расхаживать, Стивен. Да не беспокойтесь вы. Роза скоро придет, никуда не пропадет. — Он улыбнулся своей неожиданной рифме. — Дженни Ландерс и Мери Кент не подкачают ни в какой роли, но нам будет не хватать Розалинды как умелого распорядителя. Представляю себе, какой хаос воцарится теперь у нас в театре.
А что, если роза передумает? Стивен до сих пор не мог понять, почему она согласилась выйти за него замуж, хотя и знала, в каком он состоянии. Конечно, не ради материальных благ, потому что все Фицджералды равнодушны к деньгам. Вероятно, она приняла его предложение из жалости.
Пусть даже из жалости, только бы она не передумала. Он продолжал ходить взад и вперед по лужайке.
Оркестр перестал играть. Повернувшись, он увидел, что с противоположной стороны приближается невеста со своим окружением. Розалинда была так хороша, что просто слепила глаза. Пышные складки ее необыкновенно элегантного, цвета слоновой кости платья ниспадали до самой земли. Ей очень шли темно-красные цветы в волосах. Шнуровка на спине подчеркивала стройность фигуры. Во всем — простота, свойственная Розалинде. С ней не могла бы сравниться ни одна Офелия, которую ему доводилось видеть на сцене. Возлюбленная Гамлета была слабым, хрупким существом, тогда как Розалинда так и излучала тепло и была щедро наделена женственной силой.
Стивен занял свое место у алтаря Джереми стал рядом. Музыканты заиграли торжественный марш. Невеста грациозно ступала по траве, сопровождаемая по одну сторону отцом и Брайаном и по другую — Марией и Джессикой. В сборе была вся семья Фицджералд.
Стивен почувствовал ком в горле. Ведь у него нет права разлучать Розалинду с семьей, которую она так любит. И все же он не может осуждать себя за свой эгоизм.
Когда Фицджералды подошли ближе, Томас сказал театральным шепотом, явственно слышным по всей лужайке:
Как следует о ней заботься, малый,
Не то ты пожалеешь, что на свет
Родился…
— Уж постараюсь, сэр. — Стивен с улыбкой взял Розалинду за руку. Никогда в жизни не видел он такой необычной свадьбы. И ни одна свадьба не нравилась ему больше, чем эта.
На пожатие его руки она ответила таким же твердым пожатием. Ее темные глаза так и лучились. Он с трудом подавил желание поцеловать ее тут же, не дожидаясь конца церемонии. Они оба подошли к викарию, тогда как остальные присоединились к гостям.
Викарий заговорил почти таким же сочным голосом, как Томас Фицджералд. Стивен выслушал знакомые слова как что-то совершенно для него новое, вероятно, потому, что в первый свой брак он вступил не по своей воле.
Собравшиеся озадаченно зашевелились, когда викарий назвал фамилию Кеньон, но никто не высказал вслух своего недоумения. Стивен пережил трудный момент, когда священник произнес: «Столько времени, сколько продлится жизнь ваша».
Розалинда невольно посмотрела в его сторону, и он увидел в ее глазах отражение собственных горестно-сладостных чувств.
— Да, согласен, — твердо сказал он. Крепче сжал ее руку, и она ответила ему трепетной улыбкой.
Когда настал черед Розалинды, она произнесла «Я согласна» ясным, хорошо поставленным голосом, в котором не слышалось ни малейшего колебания.
Джереми извлек кольцо эффектным театральным жестом.
Надев кольцо на палец Розалинды, Стивен сказал очень серьезно:
— Это кольцо — знак того, что я объявляю тебя своей женой, чту тебя всем существом своим и одаряю тебя всеми своими земными богатствами.
Розалинда улыбнулась, даже не взглянув на кольцо. Заметит ли она, подумал Стивен, что оно усыпано небольшими, дивной формы бриллиантами. Ведь он хотел подарить ей не только бездомного котенка, но и самые изысканные драгоценности. Ведь она подарила ему самое себя.
И чтобы отблагодарить ее за этот чудеснейший из даров, он готов отдать ей все, чем только обладает.
— Я объявляю вас мужем и женой.
Церемония была закончена, и Стивен мог поцеловать свою радостно сияющую невесту, теперь уже жену. Их губы лишь слегка соприкоснулись, но, крепко прижимая ее к себе, он чувствовал, что ее сердце бьется совсем рядом с его сердцем. Да, отныне Розалинда, эта безупречнейшая из роз, — его жена.
Со всех сторон им желали счастья, мужчины похлопывали Стивена по спине, жали ему руку, женщины обнимали новобрачную. Окружающая обстановка придавала поздравлениям особую естественность.
Когда всеобщее возбуждение улеглось, Стивен обнял свою жену за талию:
— А теперь пойдем завтракать?
— Минутку, — сказал Томас, сдвинув брови. — Викарий упомянул, что ваша фамилия Кеньон?
— Стивен сказал мне об этом сегодня утром, — вмешалась Розалинда, бросая нежный взгляд на мужа. — Я неверно расслышала его фамилию, когда он назвал ее в первый раз, но как истинный джентльмен, он не стал меня поправлять.
Кругом послышались смешки, но Томас отнюдь, не был удовлетворен этим объяснением.
— Странная фамилия. — И тут вдруг его глаза широко открылись от изумления. — Кеньон. Аш. Ашбертон. Но ведь герцога Ашбертона зовут Стивеном Кеньоном.
Стивен внутренне напрягся. Случай был не самый подходящий, чтобы объяснить, кто он такой на самом деле, но, к сожалению, Мария помешала сделать это раньше.
Он посмотрел на жену и обнял ее еще крепче:
— Да. А герцогиню Ашбертон зовут Розалинда Фицджералд Кеньон.
Глава 18
Все ошеломленно молчали. Розалинда вопросительно смотрела на мужа. Конечно, он шутит? Но в его глазах не было обычного поддразнивания, в них можно было прочесть смирение с неизбежностью.
Стало быть, Стивен — Ашбертон, один из богатейших аристократов во всей стране.
— Если это не розыгрыш, а сущая правда, понятно, почему папа все время поручал тебе исполнение роли герцога.
Стивен слегка скривил губы:
— Это не розыгрыш, Розалинда.
— Что за дурацкая шутка, Ашбертон! — взорвался Томас. — Вы воспользовались поддельной лицензией, чтобы совершить бракосочетание, которое является недействительным?
— Разумеется, нет, — невозмутимо ответил Стивен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Кто-то постучал в дверь. Голос ее жениха спросил:
— Надеюсь, небеса не упадут на землю, если я войду. Облегченно вздохнув, Роза открыла дверь.
— Как я рада тебя видеть! Нам давно следовало убежать в Гретна-Грин. Просто поразительно, какой хаос могут учинить мать и сестра всего за четыре дня.
Рассмеявшись, Стивен поставил небольшой деревянный ящик на стол и заключил ее в свои объятия.
— А вот я рад, что они хлопочут с таким усердием. Этот день должен быть особым для тебя. — Он отступил назад, не снимая рук с ее плеч. — Ты выглядишь просто замечательно, Розалинда, — быстро сказал он. — Я такой счастливчик, такой счастливчик.
Розалинде и в самом деле очень шло платье Офелии. Она перевела взгляд на своего жениха. На нем была новая — и откуда только он ее взял? — одежда, скрывавшая его худобу, зато подчеркивавшая высокий рост и широкие плечи. Покроя она была отличного.
— У тебя такой осанистый вид, — полушутя-полувсерьез сказала она, — что я даже побаиваюсь выходить за тебя замуж.
— У тебя есть много причин не выходить за меня замуж, но осанистый вид не принадлежит к их числу. — Поколебавшись, он добавил: — Я пришел предостеречь тебя, чтобы ты не удивлялась во время венчания. В действительности моя фамилия Кеньон, а не Аш.
Она заморгала:
— Почему же ты назвался Ашем? Он криво улыбнулся:
— Я был в полубеспамятстве, и ты неправильно меня поняла.
Объяснение выглядело правдоподобным, но она все же с опаской спросила:
— Так ты все еще Стивен? Если нет, еще не поздно отменить венчание.
— Я, как и был крещен, Стивен Эдуард Кеньон. — Он нагнулся и поцеловал ее теплыми упругими губами.
— Миссис Стивен Кеньон. Ну что ж, звучит неплохи. — С довольным вздохом она прильнула к его груди. Хотя бы сегодня она постарается не вспоминать о том, как чудовищно мало времени у них остается. Но эта мысль все равно продолжала таиться где-то в глубине ее души. Она машинально сжала пальцы, как бы стараясь удержать Стивена.
Он погладил ее шею с такой нежностью, что все ее тело затрепетало.
— Я должен сказать тебе еще кое-что.
Склонив голову набок, она посмотрела на него сквозь томно полусомкнутые веки.
— Я вижу, что у вас много тайн, мистер Кеньон. Вы хотите признаться, что вы грабитель, бежавший из Ньюгейтской тюрьмы?
Он слегка улыбнулся:
— Я хотел признаться в преступлении, ничуть не менее тяжком…
Договорить ему не позволил писк, донесшийся из деревянного ящичка. Осмотрев ящичек, с медной ручкой, весь в дырочках, Розалинда сильно удивилась:
— Боже, что это?..
— Это мой свадебный подарок. — Он поднял крышку. Внутри находилось пушистое одеяльце, ящик с песком… и тот самый пестрый котенок с сеновала. Котенок поднялся на задние лапки, попробовал остроту своих коготков на краю ящичка. Его большие зеленые глаза так и светились любопытством.
— Мне пришлось выбирать между бриллиантами и безродным котенком, — объяснил Стивен. — По природной скупости я выбрал котенка.
— О Стивен! — Вся сияя от радости, Розалинда взяла в ладони маленькую проказницу. Мордочка у нее была черная, но с рыжей полоской на лбу и белым пятном на подбородке. Розалинда позволила котенку вскарабкаться ей на плечо, не обращая внимания на то, что он оставляет клочки черного пушка на ткани цвета слоновой кости. Она счастливыми глазами посмотрела на своего будущего мужа.
— Этот подарок мне дороже, чем все бриллианты Англии.
Он ласково потрепал ее по щеке. — Я рад, что смог угодить тебе своим подарком.
Ее сердце больно сжалось при мысли, что он подарил ей эту пеструю малышку, чтобы та доставляла ей ничем не омраченное удовольствие в трудные предстоящие месяцы. До чего же он добр, ее будущий муж. И как неотразимо привлекателен.
Опустив глаза, чтобы Стивен не смог прочесть ее мыслей, она сняла котенка с плеча и положила на кровать. Задрав свой короткий пушистый хвост, тот прыгнул по одеялу.
В этот момент дверь отворилась, вошла Мария в великолепном голубом платье, которое обычно надевала, играя королеву. Ее сопровождал Алоизий. Почуяв кошку, он навострил уши. В один прыжок преодолев пространство, отделявшее его от кровати, пес протянул нос к незваной гостье.
— Пошел прочь! — закричала Розалинда и бросилась к кровати, опасаясь, как бы пес не проглотил живьем ее маленькую любимицу.
Стивен тоже поспешил на помощь, но их усилия оказались совершенно излишними. Котенок без малейшего страха смотрел на маячившую перед ним собачью морду и шумно дышащую пасть. Затем поднял свою лапку с острыми коготками и точным движением царапнул Алоизия по носу.
Алоизий, заскулив, подпрыгнул. Котенок сделал два шажка по направлению к нему и уставился на него яростным взглядом, что твой сибирский тигр. Воцарившееся долгое напряженное молчание нарушалось только поскуливанием пса. Затем, опустив хвост, он спрятался за Марию.
Мать Розалинды рассмеялась:
— Что тут происходит? Бедный Алоизий никогда не оправится от такого унижения.
Подобрав котенка, Розалинда почесала у него за ухом.
— Порция — свадебный подарок Стивена.
— Порция? — с улыбкой переспросил он.
— Неплохая кличка для кошки, — объявила Мария. И повернувшись со всем театральным величием леди Макбет, сказала: — Вы вторглись в чужие владения, дерзкий молодой человек. Жених не должен видеть невесту перед свадьбой. Это плохая примета.
— Я хотел поговорить с Розалиндой, — кротко сказал он.
— Для этого у вас будет вся жизнь, — твердо сказала Мария, выпроваживая его из комнаты. — Уходите, уходите, уходите.
Печально улыбнувшись Розалинде, Стивен вынужден был удалиться. Что он хотел ей сказать, мелькнуло у нее в уме. Но она тут же пожала плечами. Да какая разница. Истинное значение имеет только его болезнь, все остальное в сравнении с ней кажется незначительным. Так ли уж, например, важно, что его фамилия Кеньон, а не Аш?
— Позволь-ка я погляжу на тебя, — сказала Мария. Она обошла вокруг дочери, осматривая ее критическим взглядом, и только после этого одобрительно кивнула. — Именно так и должна выглядеть невеста, моя дорогая.
— Ей не мешало бы быть помоложе, — заметила Розалинда.
— Красота не имеет возраста, она вечна. — Мария села на кровать. Тут же подбежала Порция и потерлась о ее руку, требуя ласки.
Когда Мария стала гладить котенка, Розалинда тихо сказала:
Все беззащитные существа так доверчиво подходят к тебе, мама. Как я в свое время.
— Кажется, только вчера мы с Томасом нашли тебя среди всех этих мусорных куч, — с ностальгической улыбкой сказала Мария. — Как быстро ты стала взрослой женщиной.
— О мама! — Со слезами на глазах Розалинда опустилась на постель и обняла Марию. — Даже не представляю себе, как могла бы сложиться моя жизнь, если бы не вы с папой. Я просто в неоплатном долгу перед вами.
— То, что мы увели тебя тогда к себе домой, было лучшим поступком в нашей жизни. — Мария крепко стиснула руку дочери. — Иногда я даже думаю, какое счастье, что мы не поступили в труппу какого-нибудь знаменитого театра. Слишком большой успех принес бы с собой много искушений и соблазнов. Это могло бы повредить благополучию нашей семьи, а в конечном итоге семья — самое главное в нашей жизни. — Она вдруг улыбнулась. — Разумеется, я была бы не прочь сыграть в «Изабелле» в «Ковент-Гардене», в то время как Сара Сиддонс исполняла бы ту же роль в «Друри-Лейн». Не думаю, что публика была бы разочарована.
— Ты сыграла бы лучше миссис Сиддонс, — поддержала мать Розалинда.
— Может быть, да, а может быть, и нет. — Мария передернула плечами. — В конце концов не важно, что я никогда не играла в больших театрах. Важно, что я вкладывала в игру всю свою душу, этого достаточно. — Она потерлась носом о носик Порции. — У нас есть несколько минут. Должна ли я прочитать тебе материнские наставления о жизни и любви?
Розалинда рассмеялась.
— Думаю, я уже неплохо их знаю, мама. Ведь я три года была замужем. — Увидев, что мать вытирает глаза, она нахмурилась. — Что-то не так? Тебе не нравится, что я выхожу замуж за Стивена? А я думала, что он тебе симпатичен.
— Даже не могу сказать, как симпатичен. Он человек совершенно особенный. — Вытащив платок, Мария высморкалась. — Просто, начиная с нынешнего дня, наша жизнь неузнаваемо изменится. Выйдя замуж за Чарлза, ты осталась вместе с нами, Стивен же заберет тебя с собой в другой мир. Назревают и другие перемены. Ты видела, какими глазами смотрели друг на друга Джессика и Саймон Кент, Думаю, они тоже скоро пойдут к алтарю, особенно если твой отец застанет их целующимися за сундуком с костюмами, тогда они присоединятся к какой-нибудь большой труппе. И мы останемся втроем с Брайаном, а он ведь совсем еще мальчик.
Розалинда проглотила ком в горле.
— Если… упаси Боже… что-нибудь случится со Стивеном, вы возьмете меня обратно, к себе в труппу?
— Конечно. Но кто же говорит о таком в день свадьбы? — пораженная, сказала Мария.
Слушая ее, Розалинда радовалась, что ничего не сказала родителям о болезни Стивена. Это можно будет сделать позднее, перед возвращением домой. Джессика никому ничего не сказала о ее признании, хотя частенько поглядывала печальными глазами на сестру и Стивена.
Но уже пора. Розалинда поднялась и взяла в руки букет. Составленный из осенних цветов, он играл всеми оттенками золота и янтаря.
— Время идти, мама.
Когда они с матерью спускались по лестнице, она вспомнила, как Стивен сказал серьезным тоном: «Время идти. Розалинда».
Время — ее враг.
День пятьдесят пятый
Не слушая успокоительных замечаний пожилого викария, Стивен беспокойно расхаживал по залитой солнцем лужайке, где должна была состояться церемония. Окаймленная высокими деревьями во всем их осеннем великолепии, лужайка была как нельзя более подходящим местом для бракосочетания. Еще до прибытия жениха и невесты собралось довольно много народу, причем многие женщины, как и Розалинда, были наряжены в театральные костюмы.
Присутствовали и некоторые жители Бери-Сент-Джеймса, которые за долгие годы сдружились с членами труппы, среди них и завзятый театрал — сквайр, в чьи владения входила и эта лужайка. В то время как оркестр наигрывал Генделя, гости воздавали должное яствам, которыми были уставлены столы на краю лужайки. Стивен заказал свадебный завтрак на открытом воздухе, хозяин гостиницы со своей стороны обеспечил холодные мясные закуски, на костре жарилась большая говяжья нога. Разложенную по столам пищу охраняла старая Нэн, которая, словно шекспировская ведьма, набрасывалась на всякого, кто пытался стянуть какой-нибудь лакомый кусочек.
Расхаживая по лужайке, Стивен молился Богу, в которого не верил, чтобы Он уберег его от неожиданного приступа боли. В этот день — лучший из всех дней — он не хотел никаких неприятностей.
Джереми Джоунз, который был шафером, утешительно сказал:
— Вы примнете всю траву, если будете так нетерпеливо расхаживать, Стивен. Да не беспокойтесь вы. Роза скоро придет, никуда не пропадет. — Он улыбнулся своей неожиданной рифме. — Дженни Ландерс и Мери Кент не подкачают ни в какой роли, но нам будет не хватать Розалинды как умелого распорядителя. Представляю себе, какой хаос воцарится теперь у нас в театре.
А что, если роза передумает? Стивен до сих пор не мог понять, почему она согласилась выйти за него замуж, хотя и знала, в каком он состоянии. Конечно, не ради материальных благ, потому что все Фицджералды равнодушны к деньгам. Вероятно, она приняла его предложение из жалости.
Пусть даже из жалости, только бы она не передумала. Он продолжал ходить взад и вперед по лужайке.
Оркестр перестал играть. Повернувшись, он увидел, что с противоположной стороны приближается невеста со своим окружением. Розалинда была так хороша, что просто слепила глаза. Пышные складки ее необыкновенно элегантного, цвета слоновой кости платья ниспадали до самой земли. Ей очень шли темно-красные цветы в волосах. Шнуровка на спине подчеркивала стройность фигуры. Во всем — простота, свойственная Розалинде. С ней не могла бы сравниться ни одна Офелия, которую ему доводилось видеть на сцене. Возлюбленная Гамлета была слабым, хрупким существом, тогда как Розалинда так и излучала тепло и была щедро наделена женственной силой.
Стивен занял свое место у алтаря Джереми стал рядом. Музыканты заиграли торжественный марш. Невеста грациозно ступала по траве, сопровождаемая по одну сторону отцом и Брайаном и по другую — Марией и Джессикой. В сборе была вся семья Фицджералд.
Стивен почувствовал ком в горле. Ведь у него нет права разлучать Розалинду с семьей, которую она так любит. И все же он не может осуждать себя за свой эгоизм.
Когда Фицджералды подошли ближе, Томас сказал театральным шепотом, явственно слышным по всей лужайке:
Как следует о ней заботься, малый,
Не то ты пожалеешь, что на свет
Родился…
— Уж постараюсь, сэр. — Стивен с улыбкой взял Розалинду за руку. Никогда в жизни не видел он такой необычной свадьбы. И ни одна свадьба не нравилась ему больше, чем эта.
На пожатие его руки она ответила таким же твердым пожатием. Ее темные глаза так и лучились. Он с трудом подавил желание поцеловать ее тут же, не дожидаясь конца церемонии. Они оба подошли к викарию, тогда как остальные присоединились к гостям.
Викарий заговорил почти таким же сочным голосом, как Томас Фицджералд. Стивен выслушал знакомые слова как что-то совершенно для него новое, вероятно, потому, что в первый свой брак он вступил не по своей воле.
Собравшиеся озадаченно зашевелились, когда викарий назвал фамилию Кеньон, но никто не высказал вслух своего недоумения. Стивен пережил трудный момент, когда священник произнес: «Столько времени, сколько продлится жизнь ваша».
Розалинда невольно посмотрела в его сторону, и он увидел в ее глазах отражение собственных горестно-сладостных чувств.
— Да, согласен, — твердо сказал он. Крепче сжал ее руку, и она ответила ему трепетной улыбкой.
Когда настал черед Розалинды, она произнесла «Я согласна» ясным, хорошо поставленным голосом, в котором не слышалось ни малейшего колебания.
Джереми извлек кольцо эффектным театральным жестом.
Надев кольцо на палец Розалинды, Стивен сказал очень серьезно:
— Это кольцо — знак того, что я объявляю тебя своей женой, чту тебя всем существом своим и одаряю тебя всеми своими земными богатствами.
Розалинда улыбнулась, даже не взглянув на кольцо. Заметит ли она, подумал Стивен, что оно усыпано небольшими, дивной формы бриллиантами. Ведь он хотел подарить ей не только бездомного котенка, но и самые изысканные драгоценности. Ведь она подарила ему самое себя.
И чтобы отблагодарить ее за этот чудеснейший из даров, он готов отдать ей все, чем только обладает.
— Я объявляю вас мужем и женой.
Церемония была закончена, и Стивен мог поцеловать свою радостно сияющую невесту, теперь уже жену. Их губы лишь слегка соприкоснулись, но, крепко прижимая ее к себе, он чувствовал, что ее сердце бьется совсем рядом с его сердцем. Да, отныне Розалинда, эта безупречнейшая из роз, — его жена.
Со всех сторон им желали счастья, мужчины похлопывали Стивена по спине, жали ему руку, женщины обнимали новобрачную. Окружающая обстановка придавала поздравлениям особую естественность.
Когда всеобщее возбуждение улеглось, Стивен обнял свою жену за талию:
— А теперь пойдем завтракать?
— Минутку, — сказал Томас, сдвинув брови. — Викарий упомянул, что ваша фамилия Кеньон?
— Стивен сказал мне об этом сегодня утром, — вмешалась Розалинда, бросая нежный взгляд на мужа. — Я неверно расслышала его фамилию, когда он назвал ее в первый раз, но как истинный джентльмен, он не стал меня поправлять.
Кругом послышались смешки, но Томас отнюдь, не был удовлетворен этим объяснением.
— Странная фамилия. — И тут вдруг его глаза широко открылись от изумления. — Кеньон. Аш. Ашбертон. Но ведь герцога Ашбертона зовут Стивеном Кеньоном.
Стивен внутренне напрягся. Случай был не самый подходящий, чтобы объяснить, кто он такой на самом деле, но, к сожалению, Мария помешала сделать это раньше.
Он посмотрел на жену и обнял ее еще крепче:
— Да. А герцогиню Ашбертон зовут Розалинда Фицджералд Кеньон.
Глава 18
Все ошеломленно молчали. Розалинда вопросительно смотрела на мужа. Конечно, он шутит? Но в его глазах не было обычного поддразнивания, в них можно было прочесть смирение с неизбежностью.
Стало быть, Стивен — Ашбертон, один из богатейших аристократов во всей стране.
— Если это не розыгрыш, а сущая правда, понятно, почему папа все время поручал тебе исполнение роли герцога.
Стивен слегка скривил губы:
— Это не розыгрыш, Розалинда.
— Что за дурацкая шутка, Ашбертон! — взорвался Томас. — Вы воспользовались поддельной лицензией, чтобы совершить бракосочетание, которое является недействительным?
— Разумеется, нет, — невозмутимо ответил Стивен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42