Умело уложив волосы в высокую изысканную прическу, она воткнула в густые пряди позолоченные шпильки.
Наконец Трот открыла лакированную шкатулку, где хранила краску для лица – спрессованные пластинки в форме цветков лотоса. Ее подмывало накраситься, как для представления ко двору китайского императора, но она передумала, не желая вызывать лишние пересуды. Вместо этого она нанесла немного румян на щеки, подкрасила губы и брови.
Застегнув на шее резные нефритовые бусы, она смочила шею и запястья капелькой духов из подаренного Кайлом хрустального флакона. От тепла ее тела опьяняющий аромат усилился. Трот взяла изящный веер слоновой кости и обернулась к горничной.
– Надеюсь, я никого не шокирую?
Бесси покачала головой.
– Все будут потрясены вашей красотой, миледи.
– Вот и отлично. – С улыбкой на губах и нестерпимьн желанием поразить гостей Трот направилась к лестнице, ведущей в бальный зал.
Принимать давних друзей и соседей было приятно, но чересчур утомительно. Однако препоручить обязанности хозяина Кайл никому не мог: у Рексхэма случился приступ подагры, и он предупредил, что уйдет к себе пораньше. Исчезновение и Кайла, и его отца гости сочли бы неучтивостью. К счастью, предполагался не раут, а неофициальный прием с танцами, карточными играми и застольем.
Миловидная белокурая дочь лорда Хэмилла, живущего близ Кеттеринга, преградила путь Кайлу, идущему через гостиную. Кайл знал эту семью, но успел почти забыть ее, к тому же у Хэмилла было несколько миловидных и белокурых дочерей. Девушка оживленно защебетала:
– Я поспорила с сестрами, что вы ни за что не вспомните меня. Вы поможете разрешить наш спор?
– Вы одна из прелестных мисс Хэмилл, – отозвался Кайл, поспешно перебирая давние воспоминания.
– С этой задачей вы справились. А которая из них? – Ее глаза лукаво блестели.
– Разумеется, самая прелестная.
Рассмеявшись, девушка игриво хлопнула его веером по плечу.
– Нет, так не пойдет! Когда-то вы знали мое имя. А вот и подсказка: наши инициалы идут в алфавитном порядке.
На вид девушке было лет двадцать – значит, она еще училась в школе, когда Кайл покинул Англию. Наверное, это младшая из дочерей Хэмилла. Кайл задумался. Анна, Барбара, Диана…
– Стало быть, вы мисс Элоиза.
– Угадали, угадали! Ради этого стоило проспорить! – Она захлопала ресницами, став одновременно шаловливой и серьезной. Отчего-то рядом с ней Кайл почувствовал себя дряхлым стариком.
Но где же Трот? Кайл опасался, что она передумала и решила не спускаться к гостям.
И вдруг он услышал со всех сторон изумленный шепот. Кайл обернулся, и у него перехватило дыхание при виде Трот, застывшей в дверях бального зала. Высокая, гибкая, закутанная в переливающийся алый шелк, она казалась блистательным павлином среди серых голубей. Ее темные волосы были высоко подняты, обнажая стройную шею, загадочное выражение лица придавало ей особую, ни с чем не сравнимую притягательность.
Томно обмахиваясь веером, она окинула зал взглядом и слегка приподняла брови, заметив рядом с Кайлом Элоизу Хэмилл. Забыв про собеседницу, здравый смысл и сдержанность, Кайл торопливо подошел к Трот и взял ее за руку.
– Ты бесподобна, – прошептал он. – Ты решила свести с ума все мужское население Нортхемптоншира старше десяти лет?
– Отнюдь. – В ее глазах заплясали лукавые искры, когда она заметила, как изумленно воззрился на нее Рексхэм. – Я оделась, как подобает скромной китайской даме.
– Которых в здешних краях отродясь не видывали, – подхватил Кайл, не сводя с нее глаз. В любой одежде Трот была прелестна, но нарядный туалет как нельзя более выгодно подчеркивал ее восточную красоту. Она выглядела, как несравненная китайская наложница, цена которой – целая империя.
Кайл подвел ее к отцу, стоящему в окружении местных землевладельцев, в том числе герцога Кэндовера, лорда-наместника графства. Кэндовер кивнул Кайлу.
– Рад видеть вас целым и невредимым, Максвелл.
– А как рад я сам! Позвольте представить вам мою жену, господа. Мы обручились в Китае.
Рексхэм нахмурился, но Кайл решил приписать эту гримасу боли, вызванной подагрой, а не недовольству по адресу временной снохи. Трот грациозно поклонилась. Что подумали бы гости, увидев настоящий котао – поклон, при котором Трот простерлась бы ниц, коснувшись лбом пола? Но, к облегчению Кайла, от котао Трот воздержалась. Светское общество Нортхемптона не привыкло к подобным зрелищам.
Кэндовер поклонился в ответ.
– Рад познакомиться с вами, леди Максвелл.
– Клянусь Иовом, она редкостная красавица! – воскликнул лорд Хэмилл.
– Я слышал, что у китайцев бывает сколько угодно жен и наложниц, – с интересом заметил сэр Эдвард Суитин. – Им повезло!
Престарелый лорд Уитби, известный своей расчетливостью, разразился дребезжащим смешком.
– Вы обручились? Чтобы попробовать одно лакомство, а потом пуститься на поиски следующего? Очень умно, Максвелл!
– Мы обручились, дабы соблюсти приличия, – возразила Трот на своем английском с отчетливым шотландским акцентом. – Я очутилась в затруднительном положении, а лорд Максвелл любезно помог мне покинуть Китай и перебраться в Англию.
Последовала неловкая пауза, мужчины пытались осознать смысл ее слов. Герцог Кэндовер опомнился первым. С насмешливой улыбкой он заметил:
– А вы удивительно хорошо владеете нашим языком, леди Максвелл.
Трот обратила на него взгляд сияющих глаз.
– Мой отец был шотландцем, по-английски я говорю младенчества.
– Шотландцем? Так вот почему вы похожи на иностранку! – пошутил сэр Эдвард.
Неловкость рассеялась, все рассмеялись, даже Трот.
– Мой отец перевернулся бы в гробу, если бы узнал, что я вышла замуж за англичанина, но, к счастью, я только обручена, поэтому скоро буду свободна!
– Законность церемонии обручения, состоявшейся за пределами Шотландии, можно оспаривать, но так уж сложились обстоятельства, – вмешался Кайл, недовольный тем, как старательно Трот подчеркивала временный характер их союза.
Сэр Эдвард заявил:
– Ни один джентльмен не отказался бы прийти на помощь такой прекрасной даме.
Вспомнив, что сэр Эдвард одинок, богат и считается завидным женихом, Кайл поспешил предложить:
– Не хочешь ли потанцевать, дорогая?
– Благодарю, не откажусь.
Кайл повел ее прочь от недавних собеседников.
– В Уорфилде тебе случалось танцевать вальс?
– Нет, ведь я носила траур по усопшему супругу. Но я внимательно наблюдала за танцорами.
Трот встала в позу, подав одну руку Кайлу, а вторую положив ему на плечо. Заметив обольстительный взгляд Трот, он понял, как неразумно поступил, пригласив ее на вальс. В нем зашевелилось давно угасшее желание. Китайский наряд Трот не включал перчатки, и Кайл с невероятной остротой ощущал прикосновение ее пальцев к руке и плечу.
Учить Трот танцевать вальс не понадобилось. Ее наблюдений и природной грации хватило, чтобы быстро усвоить несложные па. Кайл невольно воскликнул:
– Да у тебя талант!
Трот бросила на него соблазнительный взгляд из-под опущенных ресниц.
– Вальсировать не труднее, чем заниматься вин чунь.
Кайл сообразил, что и сейчас она затеяла поединок. Она до сих пор сердилась, но не на него и даже не на Рексхэма. Похоже, Трот восстала против мира, который не оправдал ее ожиданий.
Ему отчетливо вспомнился пещерный храм, где они впервые занимались любовью, а Трот рассказывала ему об энергии Ци. В самом сердце гор оба обрели счастье. Но за близость с Кайлом Трот пришлось отдать то, что было дорого ей. Он надеялся, что в будущем она сумеет снять доспехи и встретит мужчину, которому сможет доверять.
Пока они кружились по залу, желание Кайла нарастало. Проклятие, только этого ему не хватало! Он и без того будет тосковать по Трот, когда она уедет, а страсть усилит его страдания.
Кайл надеялся лишь на то, что до истечения срока, назначенного им вместе с Трот, его силы не восстановятся: постоянно видеть Трот и знать, что физическая близость невозможна, с каждым днем становилось все труднее. Но отказываться от встреч с ней Кайл не мог, перед разлукой он спешил запастись воспоминаниями.
В них он отчаянно нуждался.
35
Трот предчувствовала, что прием станет для нее серьезным испытанием, и не ошиблась, хотя Кайл старался поддержать ее. Поладить с мужчинами оказалось очень просто. С изрядной долей цинизма Трот предположила, что для многих из них она символизирует экзотическую фантазию, поэтому они держались дружелюбно, и только старики недоверчиво хмурились.
А вот женщины – совсем другое дело. Когда Кайл представил ее самым влиятельным дамам округи, десять пар глаз впились в нее с нескрываемым любопытством и враждебностью. Трот была для них не только иностранкой, но и хищницей, похитившей одного из самых достойных женихов Англии. К тому же большинство дам еще не слышали об обручении и не подозревали, что вскоре Кайл вновь будет свободен. Прежде чем завязалась беседа, к Кайлу подошел слуга и что-то негромко сказал. Кайл нахмурился и повернулся к Трот.
– Прости, мне надо уйти на несколько минут. Я постараюсь вернуться поскорее.
Трот почувствовала, как ему не хочется оставлять ее на милость местных общественных судей в юбках.
Первой заговорила леди Суитин, вдовая мать сэра Эдварда, в голосе которой звучала холодная любезность:
– Как вы находите Нортхемптоншир, леди Максвелл?
Подавив желание ответить, что любой без труда найдет графство, стоит только нанять экипаж с кучером, Трот отозвалась:
– Здесь чудесно, но климат холоднее того, к которому я привыкла.
Две дамы переглянулись, и одна произнесла шепотом, но так, чтобы услышали все:
– Странное существо! Где, по-вашему, Максвелл нашел ее?
– Уверена, в таком месте, о котором порядочным женщинам не полагается знать, – последовал язвительный ответ.
Пресекая перешептывание недовольным взглядом, леди Суитин продолжала:
– Несомненно, вы станете украшением нашего светского общества, леди Максвелл.
Возникла неловкая пауза, но тут к ним подошла роскошно одетая женщина.
– Леди Суитин, представьте меня вашей прелестной собеседнице, – благожелательным тоном попросила она.
– Это леди Максвелл, ваша светлость. – Леди Суитин перевела взгляд на Трот. – Позвольте представить вам герцогиню Кэндовер.
В золотистых волосах герцогини поблескивали серебряные нити, морщинки вокруг глаз свидетельствовали о том, что ей давно перевалило за сорок, но она по-прежнему была ослепительно прекрасна. Судя по тому, как почтительно обращались к ней другие гостьи, в их кругу она занимала положение тай-тай. Трот поклонилась.
– Знакомство с вами – честь для меня, ваша светлость.
– Скорее, для меня. Я с давних пор очарована Китаем. Надеюсь, вы не откажетесь рассказать мне об этой стране. – Герцогиня коснулась рукава Трот, украдкой подмигнув ей серовато-зеленым глазом. – Ваш наряд великолепен. Впервые вижу такую искусную вышивку.
С появлением герцогини напряжение рассеялось. Белокурая молоденькая девушка, с которой недавно беседовал Кайл, с детской непосредственностью воскликнула:
– Я думала, у всех китайцев желтая кожа, а у вас она светлая, как у англичанки!
– Кожа у китайцев бывает нескольких оттенков, но только не желтого, – объяснила Трот. – Моя мать родом из той части Китая, где живут преимущественно люди с очень светлой кожей. А мой отец – шотландец.
Лед был сломан, несколько молодых женщин завели расспросы о наряде Трот, ее украшениях, о жизни китаянок. Их объединяло стремление одеться и причесаться так, чтобы подчеркнуть достоинства своей внешности. Еще Трот поняла, что ее приняли благодаря языку. Поскольку она свободно говорила по-английски, дамы вскоре забыли о ее необычной одежде и разрезе глаз и принялись болтать с ней, как с чистокровной англичанкой. Или, по крайней мере, с шотландкой.
Кайл вернулся, когда Трот потягивала шампанское и развлекалась беседой с герцогиней, которая дружелюбием не уступала Мериэл и могла похвастаться бурным прошлым. Трот задумалась, представится ли им случай познакомиться поближе, и с сожалением поняла, что рассчитывать на это не стоит. Увидев Кайла, герцогиня обратилась к нему:
– Вам удалось разнообразить светские беседы в Нортхемптоне, введя в наш круг эту юную леди, Максвелл. С чем вас и поздравляю!
Кайл признательно улыбнулся.
– Я так и думал, что вы легко найдете общий язык. Вы позволите пригласить мою жену на танец?
– Ну, если вы настаиваете… – Герцогиня оглядела зал. – И мне пора отвлечь мужа от скучных разговоров и потанцевать. – Дружески взмахнув рукой, она отошла.
Кружась по залу вместе с Трот, Кайл заметил:
– Раз ты покорила герцогиню, можно считать светский дебют удачным. – Он ласково улыбнулся: – В юности я был безумно влюблен в нее. К счастью, она не стала смеяться над моими чувствами.
Трот догадалась, что Кайл до сих пор питает к герцогине нежные чувства: не увлечься этой женщиной было невозможно.
– Зачем вас разыскивал слуга? Вы куда-то уходили.
– Отец хотел видеть меня, прежде чем покинул зал.
– Он бросил гостей? – удивилась Трот.
Кайл ловко отвел ее в сторону, чтобы не столкнуться с другой парой. Трот давно заметила, что он опытный танцор.
– У него разыгралась подагра – мучительное воспаление суставов, в случае моего отца – суставов больших пальцев ног. Сейчас он у себя в спальне, бранит камердинера.
Неожиданно для себя Трот посочувствовала старому графу.
– У моего отца случались приступы подагры. В Китае знают одно средство, которое не лечит, но снимает боль.
– Ты готова помочь моему отцу после того, как он оскорбил тебя?
– Я просто хочу, чтобы завтра он покинул дом, как предполагалось, – сухо объяснила Трот.
Кайл улыбнулся.
– Убедительная причина. Проводить тебя наверх?
Трот кивнула, и после окончания танца они ускользнули из зала. В спальне Рексхэма они застали старого слугу, переминающегося с ноги на ногу в углу, и самого графа, сидящего в массивном кресле. Его правая нога возлежала на мягком пуфе, он что-то жадно пил из стакана.
Кайл бесцеремонно отобрал у отца стакан и перенес графин на другой стол.
– Насколько мне помнится, врач строго запретил вам пить, особенно во время приступов.
– Поставьте графин на место, дерзкий мальчишка! – взревел Рексхэм, потянулся за стаканом, но не сумел встать и снова рухнул в кресло. Его лицо лоснилось от пота.
Он гневным жестом указал на Трот:
– Какого дьявола ты притащил сюда ее?
– Мой отец страдал подагрой. Туй на, китайский массаж обычно помогал ему, – объяснила Трот.
– Будь я проклят, если стану лечиться по способу варов!
– Как вам угодно, милорд. – Поклонившись, Трот направилась к двери.
– Постойте, – раздался голос Рексхэма. – Что вы намерены со мной делать?
Должно быть, нестерпимая боль заставила «старого дракона» побороть неприязнь.
– Все тело пронизывают энергетические линии. Нажимая на них в определенных местах, можно изменить силу потока энергии и облегчить боль, а иногда и исцелить болезнь. Но как вы понимаете, я не опытный врач. Мне просто известны точки, которые помогают снимать боль при подагре. – Она указала на правую ногу графа. – Я буду довольно сильно нажимать на несколько точек на внутренней поверхности щиколотки. Если повезет, боль утихнет.
Граф неловко поерзал в кресле.
– Думаю, попытка не повредит. А вы возвращайтесь к гостям, Максвелл. Невежливо оставлять их одних.
Уходя, Кайл ободряюще улыбнулся Трот. Она подозвала к себе камердинера Рексхэма:
– Смотрите, что я буду делать. Если мой способ поможет, вы будете применять его сами.
Встревоженный, но заинтересованный, камердинер наблюдал, как Трот встала на колени и вдавила большой палец в кожу на щиколотке графа. Старик вздрогнул, крепко схватился за подлокотники, но не потребовал прекратить лечение.
Надеясь, что она не забыла расположение точек, Трот взялась за работу, негромко объясняя камердинеру, как надо действовать. Сделав все возможное, она поднялась.
– Вам лучше?
Рексхэм подозрительно взглянул на нее из-под бровей.
– Боль уже не так сильна, но она рано или поздно должна была утихнуть сама.
– Очень может быть, – согласилась Трот. – Спокойной ночи, лорд Рексхэм.
Но прежде чем она покинула комнату, граф снова остановил ее.
– Признаться, я почти не чувствую боли, – резким тоном сообщил он. – Но почему вы согласились помочь мне?
– Долг каждого христианина – помогать своим врагам. – Трот саркастически усмехнулась. – При этом враги испытывают угрызения совести.
Рексхэм разразился лающим смехом.
– Не могу поверить, что когда-то считал вас подобострастной особой!
– Вы даже не пытались познакомиться со мной поближе, милорд. – Трот поклонилась и вышла, зная, что сумела завоевать уважение свекра. Но это не важно, скоро она покинет Дорнли. Зато старого графа еще долго будет мучить раскаяние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35