– Добро пожаловать, Нарцисс, – сказала она, целуя меня. – Меня зовут Луиза Шери, я хозяйка этого дома и помощница мадам Гурдон. Моя работа – следить за состоянием здания, за тем, чтобы у вас, девочек, все было хорошо и чтобы за вами, как обязывает профессия, следил врач. Она хлопнула в ладоши и крикнула:
– Ален! Лоран! Морис!
На ее зов прибежали трое крепких ребят-лакеев лет шестнадцати. Они были одеты в красивые облегающие белые туники до колен с широкими рукавами и треугольными воротничками, перевязанными черными лентами. Вместо брюк они носили рейтузы с подвязками на икрах, а на ногах блестящие черные ботинки.
– Мальчики, это мадемуазель де Ланж. Будете делать все, что она скажет.
Все трое учтиво поклонились. Мадам Луиза обернулась ко мне.
– Это обслуга, – пояснила она. – Их основная задача – защищать нас, выгонять клиентов, которые выходят за рамки. Еще они готовят, убирают комнаты и, – она подмигнула, – находятся в полном нашем распоряжении.
– Вы хотите сказать…
– Я хочу сказать, что счастливая женщина может сделать счастливым и мужчину. Эти мальчики здесь для того, чтобы поднимать вам настроение. Они льстят вашей женской гордости, делая для вас то, что вы делаете для других. Ты прямо сейчас можешь выбрать себе рыцаря на сегодня.
Мальчики не отрывали глаз от пола. Их явно приучили не смотреть без приглашения. Оглядывая их и упиваясь своей властью, я ощутила прилив энергии.
– Вот этот – просто прелесть, – промурлыкала я, указывая на брюнета.
– Лоран! – приказным тоном сказала мадам Луиза.
Мальчик сделал шаг вперед и поклонился мне.
– Отнеси сумки мадемуазель в ее комнату. Ален и Морис, вы, двое! Поднимите наконец свои бледные задницы и возвращайтесь к работе.
Когда Лоран нагнулся, чтобы взять мои вещи, я увидела, что он не носит белье. На его гладких ягодицах виднелись ярко-красные рубцы.
Когда он убежал, я спросила у мадам Луизы, не пороли ли его.
– Утром я отстегала его, – ответила она с довольной улыбкой.
– Он что, не слушался? – поинтересовалась я.
– Нет, – спокойно сказала она. – Он самый исполнительный из слуг. Но я выросла на ананасовой плантации на острове Мартиника, где чернокожих рабов секли просто так, по прихоти хозяина. Видимо, поэтому иногда мне просто необходимо сорвать злость на ком-то слабее меня.
– Разве это гуманно – наказывать Лорана за чужое преступление? – воскликнула я. – Разве это поможет справиться с беззаконием?
– Как ни странно, да, – усмехнулась мадам Луиза. – Ты не поверишь, но я на зло отвечаю добром. Лорану нравится, когда ему делают больно, унижают его, не меньше, чем мне нравится причинять ему боль и унижение.
– Он такой молодой, такой здоровый, – сказала я. – Неужели ему и вправду нравятся такие развлечения?
– О да, он совершенно здоров, – рассмеялась мадам Луиза. – Если ты еще не знаешь, то скоро поймешь, что особей мужского пола без отклонений не водится в природе.
Мадам Луиза показала мне дом. Справа от входа располагались кухня и столовая с длинным столом. Налево уходил лабиринт маленьких кабинетов, в которых стояли диваны причудливых форм с роскошной обивкой, шезлонги и оттоманки. Я поняла, что разнообразие расцветок и форм должно способствовать разнообразию удовольствий. Все они манили к себе. В одном из этих уютных будуарчиков стояло приспособление под названием «avantageuse», предназначенное для того, чтобы женщине было удобнее сидеть. Оно представляло собой широкий мягкий матрас на деревянном каркасе. Матрас был слегка наклонен. Благодаря углу наклона вес мужчины распределялся так; чтобы предоставить женщине большую свободу движения. Обитые для удобства поручни заканчивались резными деревянными рукоятками. В головах были набросаны атласные подушки. Для женщины была предусмотрена плюшевая опора для ног, а для мужчины – подколенники. Приделанные по бокам мешочки, набитые овечьей шерстью, помогали мужчине сохранять равновесие. Я заметила цепи во всех четырех углах.
– Некоторые предпочитают приковывать женщин, – сказала мадам Луиза.
В другой комнате находилась библиотека. Мадам Луиза совсем не была похожа на мою тетю Элен, но она дала мне совет:
– Чтение – лучший способ поднять настроение, – сказала она. Но мадам Луиза была значительно либеральнее тетушки. Она читала романы и философские труды. – Изучая мысли других, научишься мыслить сама.
Была еще большая, богато обставленная комната, где болтали и смеялись три девушки. Одна из них полировала ногти. Остальные вышивали по канве. Очевидно, они ждали клиентов. Анжелика, Топаз и Астарта приняли меня весьма дружелюбно и попытались втянуть в свой разговор.
– Сначала дела, дамы, – остановила их мадам Луиза, подталкивая меня. – У Нарцисс посетитель. Не можем же мы заставлять джентльмена ждать так долго, не так ли?
Мы с мадам Луизой поднялись вверх по лестнице. Моя комната находилась в самом конце коридора. Лоран распаковал мои вещи, убрал все и стоял в углу, молчаливый и неподвижный. Хоть он и пытался казаться незаметным, не увидеть его было трудно.
Комната оказалась маленькой, но обстановка была шикарной и довольно интимной. Кровать, покрытая розовым шелком, стояла в алькове, отгороженном красными бархатными занавесями. Оборчатый туалетный столик с огромным зеркалом был заставлен баночками с косметикой, пудрой, помадой и хрустальными пузырьками духов. Дверь за ним вела в ванную, где я нашла фарфоровый стульчак и биде, что вполне меня устроило.
– Для многих девушек биде стало лучшим другом, – усмехнулась мадам Луиза. – Это твой первый день здесь, поэтому не стоит быть слишком самоуверенной и гордой с первым мужчиной. И ты должна быть настроена на любовь. Ты наверняка захочешь освежиться, и я бы рекомендовала пригласить Лорана присоединиться к тебе.
Она вышла, оставив меня с Лораном. Ситуация была так необычна, что у меня внутри все трепетало. Лоран стоял, словно статуя, в ожидании приказаний. Я позвала его к себе в ванную. Он был столь же кроток, как Ноэль, но более искренен в своей покорности, и это еще сильнее распалило меня. Мне достаточно было щелкнуть пальцами и указать ему место у моих ног. Он опустился на колени. Я подняла юбку, спустила трусики и присела на стульчак. Помочившись, я расставила ноги и снова щелкнула пальцами. Он уткнулся носом в мои золотистые волосики и нежно слизал кисло-сладкую струйку с моих бедер. Я подставила под его умелый язычок свою жемчужинку и вскоре растаяла в блаженстве. Гордая своим женским естеством, я встала и повернулась к нему спиной. Он вылизал мою попку. Я села на биде. Лоран знал, что делать. Он полил меня теплой водой из кувшина и промыл все мои сокровенные складочки благоухающим туберозой мылом. Ополоснув меня гардениевой водой, он натер меня жасминовым маслом и припудрил шелковистым тальком. Пока он трудился, я играла с его крошкой и ласкала себя, пока вторая волна удовольствия не накрыла меня. Лоран был таким милым, послушным, покорным, что я старалась продлить это удовольствие. Я почувствовала себя принцессой – освеженная, расслабленная, умащенная и готовая ко всему. Поблагодарив Лорана за услуги, я отпустила его. Прежде чем уйти, он вылил содержимое уборной в специальную корзинку и вынес.
Я села к туалетному столику, чтобы сделать прическу и накраситься. После чувственных удовольствий я всегда выглядела как нельзя лучше. Пока я любовалась собой, вернулась мадам Луиза, чтобы рассказать, что ждет меня здесь в роли fille galante, и познакомить с местными правилами.
– Мы с мадам Гурдон стараемся пускать сюда только знакомых нам мужчин и тех, кого рекомендуют нам наши клиенты. Цену устанавливает мадам Гурдон; обычно это около ста ливров, но она может вырасти, если мадам сочтет тебя достаточно привлекательной и в зависимости от того, какого рода развлечения джентльмен предпочитает. Ты будешь получать сорок процентов от заработанного. Мужчины обычно подбрасывают девочкам немного денег. Разумеется, все чаевые ты можешь оставить себе. Питаться ты будешь за счет заведения плюс получать десять ливров в неделю на наряды и косметику. Остальные расходы – за свой счет. Ты же понимаешь, что красиво одетая девочка зарабатывает больше. От тебя не будут требовать принимать более трех мужчин в сутки. У тебя будет один свободный день в неделю, можешь использовать его на свое усмотрение. Помимо этого, каждый месяц у тебя будет еще три свободных дня – в соответствии с лунным циклом. Ты должна быть покладистой, выполнять все желания мужчины, если, конечно, это не связано с телесными повреждениями. Мы гордимся нашей щедростью. Но альтруизм здесь не приветствуется: мы даем, чтобы получать. Мы щедры только потому, что ожидаем ответной щедрости от мужчин. Что же касается предохранения от беременности…
Я объяснила, что не нуждаюсь в специальных средствах. Я поведала мадам Луизе о том, что солгала мадам Гурдон, назвав себя девственницей.
– У меня были не только мужчины, но и ребенок. После родов я осталась стерильной.
– Как тебе повезло! – воскликнула она, захлопав в ладоши.
Мадам Луиза не считала мою маленькую ложь большой проблемой. Она вышла и вскоре вернулась с пузырьком овечьей крови и небольшим куском пропитанной маслом овечьей кожи. Налив немного крови на тонкую кожу, она скатала ее в шарик. Получилась поддельная девственная плева, которую она наказала вложить в мое сокровище.
– Разницы ему не заметить, – заявила она.
Я была восхищена ее находчивостью.
– Запомни, – сказала она. – Если у тебя возникают какие-то проблемы, если тебе нужен совет или помощь, если у тебя плохое настроение, если клиент плохо обращается с тобой или тебе кажется, что он нездоров, прошу тебя, обращайся ко мне. И еще один совет, последний: никогда не смешивай работу с личной жизнью.
Мадам Луиза отвела меня вниз. Пройдя по коридорам, мы через заднюю дверь вышли в сад, который был идеально приспособлен для любовных утех. Высокая каменная ограда, увитая плющом, надежно скрывала его от посторонних глаз. Здесь были открытые лужайки, купы деревьев, заросли кустарника, оранжереи, несколько деревенских домиков и витиевато украшенный шелковый шатер. Весна, нежная и яркая, уже набрала силу. Откуда-то доносился очаровательный скрипичный дивертисмент. Мадам Луиза провела меня вдоль лабиринта высоких изгородей к фонтану, где расположился струнный квартет. На скамейке сидел импозантный пожилой джентльмен с моноклем. Перед ним на четвереньках примостилась темноволосая девушка в платье с глубоким вырезом и пышной юбкой. Левая рука мужчины была за ее пазухой, правая – под юбкой, и он под музыку двигал девушку взад-вперед. Когда мы проходили мимо, оба поприветствовали нас вежливыми улыбками и вернулись к своему занятию, не пропустив ни единого такта.
За лабиринтом стоял шатер. Перед ним, на патио, несколько девочек развлекали компанию джентльменов. Ален и Морис обносили их сыром и вином. Мадам Гурдон, потягивая вино, сидела за столиком с хорошо одетым мужчиной лет сорока пяти. У мужчины были темные волосы с проседью и небольшой животик, но от него исходили флюиды уверенности и опыта, и я сочла его вполне привлекательным.
Мадам Гурдон поприветствовала нас, а мадам Луиза представила меня как Нарцисс. Я протянула руку, и месье Креон – так представился понравившийся мне мужчина – поцеловал ее.
– Это самая прекрасная молодая леди в Париже, не так ли, месье? – сказала мадам Гурдон. – Такая свежая, такая невинная и такая желанная.
Я поняла, что эти комплименты должны не только поднять мою цену в глазах месье Креона, но и польстить моему самолюбию.
Креон поинтересовался, качалась ли я когда-нибудь на качелях. Напустив на себя вид скромной юной девы, я вспыхнула и сказала, что нет, и это было правдой. Да, у меня было тело взрослой женщины, и я уже успела вкусить взрослых развлечений, но у меня было так мало детства. Многое все еще оставалось для меня неизведанным.
– Все юные девушки любят качаться на качелях, – сказал он.
Он приобнял меня, и я, прильнув к нему, позволила увести себя на небольшую полянку с аккуратно подстриженной травой, посреди которой рос огромный бук, самая нижняя ветка которого находилась метрах в пяти над землей. На ней и висели качели – обтянутое бархатом сиденье с четырьмя длинными атласными лентами на медных цепочках.
Креон усадил меня на сиденье и привязал двумя лентами. Затягивая узлы, он вел себя весьма вольно.
– Я привязываю вас исключительно из соображений безопасности, – пояснил он. – Я же не хочу, чтобы вы упали.
Он встал за моей спиной, нежно поцеловал в затылок и приласкал грудь.
– Юные девушки – такие ветреные создания. Грешно портить синяками эту прекрасную кожу. Если вас унесет слишком высоко, с помощью этих лент я смогу вернуть вас с небес на землю.
Он обхватил руками мою талию и легонько подтолкнул. Я качнулась вперед и вернулась назад. Он толкнул сильнее. Я взлетела чуть выше. В желудке появился странный, но приятный трепет.
– Оттолкнитесь ногами, чтобы взлететь выше, – посоветовал он.
Желая повиноваться ему, я повела бедрами вперед и вверх. Качели взлетели вверх. Моя юбка развевалась на ветру. Мужчина, который проходил в этот момент по полю, обнимая двух девушек, остановился передо мной, засмотревшись на мои обнаженные ноги. Я увидела, как расширились его глаза, когда я оттолкнулась и полетела вверх. Какой беззаботной чувствовала я себя тогда! Я расставила ноги, чтобы он посмотрел. Мужчина зааплодировал, но, увидев, что я с Креоном, двинулся дальше.
Месье Креон решил, что я уже накачалась. Потянув за ленту, он осторожно привлек меня к себе и снова поцеловал.
– Мадам Гурдон сказала, что вы девственны, милая моя, – сказал он.
– Это правда, месье, – ответила я. – Мой цветок не достался еще никому.
– Но ты ведешь себя как маленькая шлюшка – показываешь себя незнакомым мужчинам.
Я не знала, чего он ждет от меня – страсти или робости, и прошептала:
– Месье, вы сами сможете определить, была ли я с мужчиной. Я в полном вашем распоряжении. Только, прошу вас, будьте нежным.
Он провел рукой по моей ноге, забрался под юбку и обнаружил, что мои трусики уже влажные. Он сказал, что хочет посмотреть, где я сплю. Я взяла его за руку и отвела в свою комнатку. Лоран прибрался там, откинул покрывала и приготовил бутылку охлажденного шампанского.
Пока месье Креон откупоривал вино, я расстегнула его брюки. Он был уже возбужден и захотел, чтобы я поцеловала его пенис.
Я застенчиво отвернулась.
– Ну же, он не кусается, – сказал Креон, поглаживая его.
И снова, балансируя на тонкой грани между робостью и энтузиазмом, я опустилась перед ним на колени, взяла его пенис в ладони и легонько сжала. Появилось несколько капелек смазки. Я слизнула их, посмотрела ему в глаза и прошлась язычком по губам.
– Он такой вкусный, месье, – выдохнула я. И добавила, хотя была уверена в обратном: – Но он такой большой! Вдруг он не поместится в моей маленькой норке?
– Давай-ка посмотрим, – сказал он, поднял меня, положил на кровать, поднял до талии подол тонкого шелкового платья и стянул трусики.
Я лежала не шевелясь и дрожала от страха и возбуждения, не понимая, какие эмоции были естественными, а какие наигранными.
– Мне будет больно?
– Я буду осторожен, мое милое дитя, – пообещал он.
Чтобы показать, что я полностью ему доверяю, я закинула руки за голову, ухватилась за спинку кровати, вытянула ноги, закрыла глаза и выдохнула:
– Я готова.
Он склонился надо мной, закрыл мне рот поцелуем и подался вперед. Я почувствовала, как рвется ягнячья кожа, и выгнулась, словно от острой боли. Я бы закричала, но из-за его языка смогла лишь стонать.
Кровь на простыне убедила месье Креона, что я действительно была девственницей. Он оставался до глубокой ночи, овладев мной еще дважды, и ушел, производя впечатление полностью удовлетворенного клиента.
Из-за всех этих поз и притворства я, хоть и была сильно возбуждена, не смогла достичь пика наслаждения. Сон не шел. Я ворочалась в постели, ласкала себя, но нервы мои были на пределе, и я не могла сконцентрироваться на своих ощущениях. В конце концов я встала. В доме было тихо. В кухне я увидела Лорана, он занимался уборкой.
– Могу ли я что-нибудь сделать для вас, мадемуазель?
Мне нравилось притворяться светской дамой.
– Я бы выпила теплых сливок, мальчик, – ответила я с подчеркнуто аристократическим прононсом. – Подай мне их в комнату.
Когда он пришел со сливками, я лежала на постели совершенно нагая и готовая закончить то, что начала несколькими часами ранее.
Насладившись Лораном, я провалилась в крепкий сон. Проснулась только в полдень, умылась и спустилась вниз в поисках еды. К моей радости, стол был накрыт, за ним сидели мадам Луиза и несколько моих коллег в повседневной одежде. Перед ними дымились тарелки с едой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29