Мэгги разинула рот.
— Так вот в чем дело!
Филип сделал кучеру знак оставаться на козлах и сам открыл Мэгги дверцу кареты.
— Да, — со вздохом ответил он.
Мэгги не желала, чтобы ее запихивали в экипаж и так свободно с ней обращались.
— Что за нахальство! Сэмюэл — мой друг!
— Сэмюэл — бабник, — спокойно возразил Филип. — Если бы он смог, то воспользовался бы тобой и твоим положением в доме Риви Маккены.
— Ты сам хорош, Филип Бригз. Если бы ты не воспользовался моей доверчивостью, меня бы здесь не было!
С неожиданной силой Филип обхватил Мэгги за талию и впихнул в карету.
— Нет, — сказал он через окошко, — ты сейчас скорее всего умирала бы от голода или чахотки в какой-нибудь лондонской дыре. Поезжай домой, Мэгги, и не делай впредь таких ошибок. Предупреждаю тебя, мистер Маккена не потерпит флирта.
— Флирта?! — в бешенстве крикнула Мэгги, но карета уже тронулась, и спорить было просто бессмысленно, разве что визжать вслед Филипу, как какая-нибудь торговка рыбой.
В тот вечер, когда Риви уехал, огромный дом у залива стал ей казаться совершенно пустым, и Мэгги было невыносимо думать о том, чтобы тащиться в его комнату и спать в его постели, как верная любовница. Она пойдет туда только затем, чтобы забрать кое-что из вещей, которые горничная унесла туда утром.
Посередине аккуратно застеленной кровати лежал маленький сверток, обернутый в серебристую бумагу и перевязанный красной ленточкой. Мэгги была уверена, что раньше его там не было, и осторожно приблизилась к нему.
На этикетке стояло ее имя. Дрожащими пальцами она развернула сверток и нашла в нем маленькую бархатную коробочку. Она затаила дыхание, подняла маленькую крышечку и разинула рот, увидев лежащее внутри кольцо с бриллиантом, переливающимся и мерцающим в тусклом свете.
— Его доставили, пока вас не было, мисс, — сказал женский голос, и, обернувшись, Мэгги увидела горничную, которая стояла в дверях ванной с аккуратно свернутыми полотенцами в руках. — Я уверена, что это хозяин прислал.
У Мэгги подкосились колени, и она опустилась на край кровати.
— А он… мистер Маккена… когда-нибудь дарил мисс Крэйг такое кольцо?
Короткие черные кудряшки горничной запрыгали, когда она покачала головой.
— Нет, мэм. Но ведь он никогда не собирался жениться на ней, как собирается жениться на вас.
Внезапно все смущение Мэгги улетучилось. Ей захотелось кружиться по комнате и петь, но она, разумеется, не сделала этого. Она подняла восхитительное кольцо с его черного бархатного ложа и надела на палец.
— Посмотрим, что скажет Тэнси! — прошептала она, забыв, что она не одна.
— Тэнси, мисс? — весело спросила горничная. — Вы имеете в виду Тэнси Куин?
Мэгги кивнула.
— Она моя хорошая подруга.
Лицо девушки вдруг расплылось в улыбке.
Это что-то! Она придет сегодня вечером, мэм, поиграть с нами в вист.
Мэгги просияла, восхищаясь блеском своего обручального кольца.
— А мне можно поиграть с вами?
Полотенца посыпались на пол, и Мэгги поняла, что горничная, пораженная таким вопросом, уставилась на нее.
— Поиграть, мэм? Поиграть в карты в комнатах прислуги? Если хозяин, вернувшись, узнает, ему это вряд ли понравится!
— Он ничего не скажет, — весело ответила Мэгги, помогая ей поднимать полотенца и даже сворачивать их — Я хочу повидаться с Тэнси и вообще время от времени люблю перекинуться в картишки.
— Да, мисс, но…
Мэгги сердито посмотрела на нее.
— Как тебя зовут? — строго спросила она.
— Каролина, мисс. Каролина. Вы ведь не станете выгонять меня за то, что я уронила полотенца?
Мэгги не смогла долго хмуриться. Она засмеялась, радуясь тому, что Риви действительно решил жениться на ней, и тому, что скоро увидит Тэнси.
— Ну, конечно, не стану, глупышка, — сказала она. — Пригласи-ка меня лучше сыграть в картишки!
Каролина побледнела и вышла из комнаты, прижав полотенца к плоской груди.
— Да, мэм, как скажете, — пролепетала она уже с порога, и Мэгги увидела, как она убежала сломя голову.
Позже тем же вечером длинная строгая комната, в которой жили все работающие в доме служанки, гудела, как пчелиный улей. Как только Мэгги вошла, все мгновенно замолчали.
Первой пришла в себя Тэнси. Вскочив с койки, на которой сидела, положив ногу на ногу, она бросилась к Мэгги с радостным криком.
— Как я рада снова тебя видеть! И ты ведь почти хозяйка в этом шикарном доме!
Мэгги засмеялась и обняла подругу.
— Я скучала по тебе, — сказала она, сморгнув туман, застилавший ей глаза.
Тэнси обняла ее в ответ и обернулась лицом к полудюжине горничных, вытаращивших глаза.
— Я же говорила вам, а? — добродушно пристыдила их Тэнси, разведя руками. — Она молодец, наша Мэгги! Нам ее незачем бояться.
Остальные девушки, и Каролина среди них, казалось, не слишком-то поверили ей.
— Она дама хозяина, — осмелилась сказать одна некрасивая, прыщавая девушка.
— Не уверена, что она дама, — вставил еще кто-то, после чего последовало веселое хихиканье.
Обидевшись, словно это замечание относилось к ней, Тэнси ощетинилась, защищая Мэгги.
— Ах, вот оно как! Вы слишком хороши, вы все, чтобы перекинуться в картишки с моей подругой?
Другая девушка со смущенной улыбкой на лице застенчиво вышла вперед.
— Меня зовут Ширли, — сказала она, протянув руку Мэгги, а глаза ее пробежали по старому серому платью. — Он что, собирается устроить вас, как мисс Лоретту?
При упоминании Лоретты раздался всеобщий стон, а потом заговорила Каролина:
— Да будет вам всем известно, что он купил мисс Мэгги кольцо. Я же говорила вам за ужином!
Тэнси вытаращила глаза, повернувшись к Мэгги.
— Кольцо? Дай-ка посмотреть!
Мэгги показала великолепное кольцо не только Тэнси, но и всем девушкам. Последовали многочисленные охи да ахи, а потом Тэнси сказала:
— Ну? Будет теперь моя подруга играть или нет? Если нет, то мы с ней уйдем и тогда посмотрим, что из этого выйдет!
— Пусть играет, — вздохнула бледная девушка, и вскоре Мэгги была частью шумной компании, веселясь так, как уже давно не веселилась.
Когда было уже поздно и игра закончилась, Мэгги проводила Тэнси до самого сада, где ее должен был поджидать новый кавалер, Джек Флай, чтобы проводить до дома.
— Ух ты! — выдохнула Тэнси, еще раз восхищенно разглядывая кольцо при свете яркой февральской луны. — От такого у леди Косгроув волосы станут дыбом. Ей придется принимать тебя как равную!
Мэгги очень сомневалась, что леди Косгроув станет относиться к ней, как к равной, даже если она выйдет замуж за Риви Маккену. По мнению этой женщины, она переступила границы дозволенного.
— Пора уже! — жалобно произнес мужской голос с той стороны кустов. — Мне сегодня еще нужно вычистить лошадей, знаешь ли!
Тэнси улыбнулась.
— Выходи, Джек, и познакомься с моей подругой, будущей миссис Маккеной.
Кусты затрещали, и показался Джек. Это был симпатичный загорелый парень, немного грубоватый на вид. Он вытер одну руку о штаны и протянул ее Мэгги, но потом отдернул, так что она даже не успела пожать ее.
Тэнси засмеялась нервозности Джека и взяла его под руку.
— Я тоже выхожу замуж, Мэгги. Во время праздников в июне.
Джек поежился.
— В июне холодно, — пожаловался он.
— Дома леди выходят замуж в июне, — фыркнула Тэнси, задрав нос. — Верно, Мэгги?
Мэгги кивнула. Было ясно, что Тэнси влюбилась, и Мэгги это не могло не радовать. Она снова обняла Тэнси, они попрощались, и Мэгги поплелась в свою комнату на втором этаже.
Она быстро разделась, зевая, надела свою старую потрепанную ночную рубашку и пошла в ванную. Там она почистила зубы и умылась, удивившись размерам ванны. Эта штука могла бы вместить полдюжины человек.
В ту ночь Мэгги вся извертелась на массивной кровати — ей не хватало Риви, — а утром она отправилась в театр, где должна была состояться очередная репетиция. К счастью сестры-костюмерши сшили ей новое платье — очаровательную вещицу из батиста с вышитыми на юбке веточками остролиста, и Мэгги избавилась от необходимости носить свое неизменное серое шерстяное платье. Мэгги в то утро старалась изо всех сил, и Филип уже не бранил ее так, как накануне, хотя и довел девушку, игравшую роль Бьянки, до слез. У Сэмюэла был такой вид, словно он хочет дать Филипу Бригзу в нос, но он не терял самообладания, вложив всю свою злость в образ решительного укротителя Катарины.
В полдень, когда артистов отпустили пообедать, Мэгги не смогла удержаться и показала Филипу свое кольцо. Теперь пусть только попробует сказать, что Риви не намерен жениться на ней! Филип вздохнул.
— Очень милое. Но для мужчин с такими деньгами, как у Риви Маккены, это не слишком накладно, Мэгги. Снова расстроившись, Мэгги пошла к себе в гримерную, хлопнув дверью. Ей принесли ланч, но она к нему даже не притронулась, чувствуя легкую тошноту.
День оказался таким же тяжелым, как и утро, но Мэгги как-то пережила и его. Когда работа закончилась, она, не сказав ни слова ни Сэмюэлу, ни Филипу, села в ожидавший ее экипаж и поехала домой. В тот вечер на половине прислуги уже не играли в вист, и развлечься ей было нечем. Но на кровати лежал новый сверток. Не видя причин для долгих церемоний, Мэгги разорвала бумагу и открыла большую коробку. Внутри было красивое синее бархатное платье, украшенное каким-то роскошным белым мехом. Она приложила одеяние к себе и закружилась в восторге. Но радость ее вскоре угасла, когда к горлу подкатил внезапный приступ тошноты. Мэгги уронила на пол платье и кинулась в ванную. Когда приступ тошноты прошел и она прополоскала рот, Мэгги, подавленная, вернулась в спальню и опустилась в огромное кожаное кресло, стоявшее напротив кровати. В первый раз она позволила себе подсчитать дни, и результат был угрожающим. Месячные должны были начаться уже неделю назад.
Дрожа, Мэгги разделась и забралась в постель, такую большую и одинокую, погасив лампу, прежде чем свернуться под невесомым одеялом и шелковой простыней. Она видела, как сверкает ее кольцо в лунном свете, льющемся через окно, и утешала себя обещанием, которое дал ей Риви. Если у нее будет его ребенок, то, значит, будет и его фамилия.
Следующий день был таким же, как и два предыдущих. Мэгги усиленно работала, снова почувствовала тошноту, а когда вернулась домой, ее ждал еще один подарок. Это была маленькая серебряная музыкальная шкатулка, под крышкой которой оказалась записка.
Мэгги развернула ее.
«Мэгги, — писал Риви своей властной рукой. — Я устроил так, чтобы каждый день, пока мы не будем снова вместе, тебе доставляли бы какую-нибудь вещицу. И хотя я пишу заранее, я знаю, что когда ты прочтешь это, я уже буду скучать по тебе. Если снова увидишь Джеми, не отпускай его. Искренне твой, Риви».
Мэгги было приятнее, если бы в записке стояло «С любовью», но она охотно готова была дождаться этого. Вздохнув, Мэгги завела музыкальную шкатулку и позволила ее мелодии унести себя далеко-далеко, туда, где они с Риви будут всегда вместе.
Глава 17
Они были в море уже три дня, когда заметили по правому борту огромную тушу кита: его фонтан поднялся на двадцать футов над водой, сверкая в полуденном солнце. Риви застыл на палубе «Элизабет Ли», вцепившись в поручни. За его спиной команда бросилась переставлять паруса, чтобы спустить на воду шлюпки и зарядить гарпуны.
Риви с болью смотрел, как величественное животное то глубоко погружается в воду, то взмывает вверх, как бы бросая им вызов.
— Идете, капитан? — спросил матрос, перебрасывая ногу через борт. Держа гарпун, он спускался по веревке, болтающейся над водой.
Риви спустился вслед за ним в шлюпку и взялся за весла. Маленькая лодочка быстро понеслась к гигантскому существу, резвящемуся в сверкающей на солнце воде. По пятам за ней шли еще два маленьких судна.
Кит снова выпустил фонтан, и на какой-то миг наступила мертвая тишина, после чего громадное животное выскочило из воды с такой силой, что лодочки неистово закачались на воде. Матрос, разговаривавший с Риви чуть раньше на палубе, с криком вскочил на ноги и метнул гарпун. Тот вонзился в лоснящееся от воды тело кита, и у Риви из самой глубины души вырвался крик боли. Вода покраснела от крови, и Риви понадобилось собрать всю свою волю, чтобы не перегнуться через борт шлюпки, сдерживая приступ рвоты. Еще два гарпуна нашли свою цель, и величественное животное перевернулось на бок, глаза его заволокло розовой пеленой.
— О Боже, — пробормотал Риви, — Боже!
— Тяни его, ребята! — закричал китобой, который первым метнул гарпун. — Ну, разве он не великолепен?
Риви никогда не нравилась охота на китов, с того первого плавания, когда ему было всего шестнадцать. Теперь это занятие казалось ему просто невыносимым.
Руки его дрожали, когда он взбирался на борт «Элизабет Ли», и он просто перевалился через поручни, когда услышал крики и ужасный всплеск воды. Риви обернулся.
— Акулы! — закричал один из матросов, находившихся в лодке, которая не успела еще подплыть к «Элизабет Ли». Вода вокруг этой лодки кипела в каком-то дьявольском водовороте, то тут, то там мелькали акульи плавники. Большинство членов экипажа Риви успели взобраться на борт «Элизабет Ли», но остальные — около дюжины человек — оказались сброшены в воду, когда акулам удалось перевернуть шлюпку.
То, что произошло позже, напоминало кошмар. С борта «Элизабет Ли» стреляли из ружей по взбешенным акулам. Эти хищницы терзали туловище кита и тех матросов, которых сбросило в воду. Риви с ужасающей беспомощностью смотрел, как молодого паренька утащило под воду, а минуту спустя на поверхности показались красные пузырьки.
— Господи! — всхлипнул один из матросов, стоявший рядом с Риви. Слова его звучали как молитва, а не как богохульство. — Господи, помоги им!
Бешенство акул привлекало все новых и новых хищников. Риви стоял у поручней, застыв на месте, не в силах отвести взгляд. Когда кошмар наконец закончился, от кита, который был длиннее, чем «Элизабет Ли», мало что осталось, и совсем ничего не осталось от тех, кто погиб в этом кровавом месиве.
— Пойдемте, капитан, — тихо сказал первый помощник, положив ладонь на руку Риви. — Капитан?
Риви вздрогнул. Как бы ему этого ни хотелось, он не мог оторваться от поручней и воспоминаний о том, что видел. За двадцать лет охоты на китов он не раз видел, как гибнут люди, но он никогда не видел ничего, что хоть отдаленно напоминало бы то, что случилось сегодня.
Первый помощник потянул его за руку.
— Идем в Сидней, капитан?
Риви резко кивнул, только и всего. Мышцы его словно окаменели, а в голове странно звенело. А из этого звона доносились вопли умирающих кошмарной смертью людей. Чтобы оторвать руки Риви от поручней, понадобились усилия нескольких человек. Они отвели его, словно ребенка, в каюту, расположенную в трюме.
— Пристанем в Окленде, — услышал он, как говорил первый помощник остальным. — Мы к нему ближе, чем к Сиднею. Капитану нужен врач.
— Лечить нужно его разум, приятель, а для этого врачей нет, — отозвался кто-то.
Риви хотелось поднять руку, сказать им, что с ним все в порядке, что ему не нужен врач, но оказалось, что он не может ни шевелиться, ни говорить. Он был загнан внутрь себя.
— Идем в Окленд, — настаивал первый помощник, и хотя Риви различал маячившее над ним лицо Якоба, он не мог ответить ему. Даже моргать было выше его сил.
— Я видел такое раньше, — вставил стоявший в ногах койки увалень. — Некоторые так никогда и не преодолевают этого.
Слова моряка отозвались в мозгу Риви, и он пришел в отчаяние при мысли о том, что останется до конца своих дней в таком состоянии. «Мэгги, — крикнул он из глубины души. — Мэгги!»
Для Мэгги дни бежали быстро — так усердно она работала над пьесой, зато ночи были долгими, полными страхов и сомнений. Теперь она была уверена, что беременна, и, ложась в постель, терзалась дикими предположениями. Почти всегда, когда ей удавалось заснуть, ей снилось, что она играет роль Катарины, а живот ее торчит, публика шипит, улюлюкает и бросается тухлыми овощами.
Когда миновала неделя, Мэгги принялась разыскивать Риви, но он не возвращался, хотя она получала все больше подарков и записок. Подарки всегда были легкомысленными и дорогими, а в записках все время упоминался Джеми.
Пролетело полных десять дней, когда как-то ближе к вечеру к ней в гримерную вошел Филип, не потрудившись даже постучать. Он сжимал в руке желтую бумажку, а лицо его было мертвенно-бледным.
Теперь, когда ее костюмы были в основном готовы, Мэгги в свободные минуты примеряла новые платья, которые для нее шили сестры-костюмерши. Увидев Филипа в зеркале, она резко обернулась и спросила:
— В чем дело?
— «Элизабет Ли» попала в переделку, Мэгги. Часть команды погибла.
Мэгги почувствовала, как побледнела, и колени у нее подкосились. Она тяжело опустилась на скамеечку перед зеркалом.
— Риви? — шепотом спросила она.
Филип печально пожал плечами и протянул ей бумажку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36