Ее утонченный аромат — эта головокружительная смесь жимолости, жасмина и мускуса — сводил с ума.
Попытка Пруденс сжать колени позабылась, когда нестерпимое желание вновь почувствовать прикосновения Себастьяна овладело ею. Он нежно раздвинул бедра девушки. Его рот коснулся ее теплой плоти, стремясь дать утешение там, где прежде причинял боль.
Пруденс мысленно поблагодарила Себастьяна за то, что уложил ее на кровать, прежде чем начал это сумасшествие, иначе ноги не удержали бы ее. Девушка вплела руки в его волосы, светлые пряди скользили, словно шелк, между пальцами. Она откинулась назад, закрыла глаза и отдалась во власть восхитительных ощущений. Его прекрасный рот завораживал, выделывая вещи, которые она никогда даже в своих самых смелых мечтах не могла себе представить. Новизна этого наслаждения была темной, таинственной и необычайно сладостной. Пруденс изогнула свой гибкий стан, открываясь ему навстречу.
Не прерывая сумасшедшего ритма языка по пульсирующему бугорку горячей плоти, Себастьян погрузил пальцы глубоко в нее. Пруденс выкрикнула его имя хриплым от страсти голосом, который не узнавала сама. Ослепляющий водопад блаженства обрушился на нее, и девушка, едва не задохнувшись от страсти, задрожала среди подушек.
Тяжелые веки вздрогнули, приоткрылись, и Пруденс увидела склоненное над ней озабоченное лицо Себастьяна.
— Я испугался, что ты можешь лишиться чувств.
Ее губы изогнулись в застенчивой улыбке.
— Я не принадлежу к типу девушек, которые лишаются чувств.
Он коснулся ее губ и прошептал:
— Посмотрим, что я тут могу сделать.
Рука Себастьяна опустилась, чтобы расстегнуть крючки на бриджах. Пруденс покусывала свою нижнюю губу, стремясь унять дрожь. Не желая, чтобы он увидел ее страх, девушка протянула руку и загасила свечу в тот момент, когда Себастьян выскользнул из бриджей.
Темнота окутала их черным бархатным балдахином. Ее рука вспорхнула и легла на плечо мужчины. Глаза медленно привыкали к густой тьме, которую не мог рассеять лунный свет, пробивающийся между портьер. Пруденс оценила силу воли и терпение Себастьяна, прислушиваясь к частым, гулким ударам его сердца.
Она подставила лицо его поцелую, и их тела переплелись в страстном единении: его мускулистое бедро поймало в ловушку обе ее ноги, живот прижался к ее животу. Кожа горела от жаркого прикосновения его восставшей плоти. Себастьян приподнялся над ней, и девушка обвила его шею руками.
Он заглянул в ее глаза и увидел в их фиолетовых глубинах то, о чем ему меньше всего хотелось вспоминать в этот момент. Было бы так просто похоронить свою вину и сомнения в ее доверчивом теле, но почему-то он не мог овладеть ею обманом. Пруденс сама пришла к нему, но он должен удостовериться, что она знает цену приносимой жертвы.
Себастьян, не мигая, встретился с ее взглядом.
— Ты ведь понимаешь, что это ничего не меняет. Я все равно должен жениться на Триции.
Какой-то эгоистичный демон внутри него мучительно взвыл, когда Пруденс исчезла. Вот так просто. Всего секунду назад она была здесь, а в следующую ее не стало. Тело девушки оцепенело. Все, что было тающим теплом между ними, вдруг застыло.
Кровь отхлынула от лица Пруденс, когда его слова кинжалом пронзили ей сердце.
— Дай мне встать, — потребовала она.
Жаждущая плоть мужчины касалась шелковистых завитков между ее ног. Мускулы его напряглись от соблазна войти в ее медовое лоно, разбить ледяные покровы, растопить лед жаром своего желания, заставить снова и снова выкрикивать его имя со страстной несдержанностью.
Капельки пота выступили у Себастьяна на лбу.
— Ты не можешь просить меня остановиться. Это нечестно.
— Что ты знаешь о честности?
Отчаяние придало его голосу жесткие нотки.
— Ты сама пришла ко мне. Я думал, что ты все понимаешь.
— Дай мне встать, — вновь потребовала девушка, чеканя каждое слово.
Себастьян слетел с нее, словно она в него выстрелила. Пруденс никогда еще не испытывала такой болезненной пустоты. Без тепла его тела она почувствовала свою уязвимость и стыд за свою наготу. Девушка села на колени, прижимая покрывало к груди.
— Ты говорил, что я тебе небезразлична. Как ты можешь жениться на ней?
Себастьян уставился на пурпурный балдахин, положив голову на сложенные руки.
— У меня нет выбора. Триция может дать мне то, что мне нужно.
— А что тебе нужно, Себастьян? Деньги? Возможность получить титул? Городской дом в Лондоне?
Его голос был низким и хриплым.
— Респектабельность.
Пруденс рассмеялась.
— Респектабельность? Я имела респектабельность всю свою жизнь и могу заверить тебя, что в этом нет ничего необычного.
Девушка закрыла ладонями лицо. Себастьян поймал ее запястья в свои руки и нежно обнял.
— Послушай меня, Пруденс. У нас есть шанс на счастье, который выпадает не всем людям в этом мире. Я могу быть с тобой и лелеять тебя до конца наших жизней. Позволь мне заботиться о тебе.
Она съежилась.
— Что ты мне предлагаешь? Несколько часов перед рассветом после того, как Триция усыпит себя до бесчувственности? Поцелуй украдкой в кладовой? Новое платье ко дню рождения?
Себастьян дотронулся губами до ее волос.
— Я предлагаю тебе целую жизнь нежности. Триция никогда нас не заподозрит.
Пруденс повернулась к нему лицом.
— А если я забеременею? Что тогда? Ты скажешь, что это ребенок конюха? Или дворецкого?
Краска залила его щеки.
— Я могу защитить тебя от этого. Я знаю способы.
Себастьян надеялся, что был искренен. Но представив ее стройное тело с округлившимся животом, он вдруг ощутил такую острую тоску, что это чувство доставило ему почти физическую боль и потрясло до глубины души.
Он не сделал попытки остановить ее, когда девушка высвободилась из его объятий и соскочила с кровати. Горечь в ее глазах погасила последнюю искру надежды, и все же Себастьян не смог удержаться, чтобы не попытаться еще раз.
— Ты знаешь свою тетю лучше, чем кто-либо. Думаешь, у Триции не будет любовников после того, как мы поженимся? Это в порядке вещей в ее мире.
Пруденс, укутанная в одеяло, прошла к двери и присела, чтобы поднять свою ночную рубашку.
— Но не в моем.
Себастьян Керр, который всю свою жизнь закусывал губы до крови, но не позволял себе никого умолять, мягко попросил:
— Пожалуйста, Пруденс. Не оставляй меня.
Руки девушки остановились в своем движении. Она оглянулась и встретила его тоскливый взгляд. Рубашка скользнула вниз, прикрывая тело девушки, и одновременно на пол упало покрывало. Себастьян увидел, как в лунном свете сверкнула ее кожа.
Девушка прикоснулась к дверной ручке. Себастьян соскочил с кровати и пересек комнату в два шага. Его ладонь накрыла ее руку.
— Ты должна пообещать мне, что не выдашь меня Триции. Жизнь нас обоих зависит от этого.
Пруденс смотрела перед собой.
— Поклянись, что не сделаешь этого. Девушка подняла глаза. Себастьян отшатнулся, пораженный презрением в ее взгляде.
— Клянусь. — Она открыла дверь. — Между нами никогда ничего не может быть, потому что у меня нет денег, а у тебя, Себастьян Керр, нет мужества.
Тихий стук закрывшейся перед ним двери прозвучал громче, чем пистолетный выстрел. Себастьян шел к креслу как слепой. Палец ноги коснулся чего-то твердого, и он задержался, чтобы не раздавить холодную сталь и тонкое стекло очков Пруденс. Он осторожно положил их рядом со своей щеткой для волос. Среди зубьев щетки длинный темный волос переплетался с его светлым и более коротким.
Утомленно вздохнув, Себастьян уставился на свой плед, который лежал, аккуратно сложенный на комоде. Он взял его в руки, и спрятал лицо в мягкой шерсти, глубоко вдыхая аромат Пруденс.
Девушка дрожащими руками повернула ключ в замке. Она прижалась лбом к двери своей комнаты и, набравшись мужества, взглянула на свою кровать. Вот она, с пышно взбитыми подушками, с покрывалом, края которого подоткнуты под матрац. Кровать, которая никогда не узнает тела мужчины, бесстыдно разбросанных одеял, острого запаха сигаретного дыма и бренди. Кровать аккуратная и строгая, словно старая дева.
Ноги девушки подкосились, не в силах удержать ослабевшее от ласк Себастьяна тело. Пруденс повернулась и ухватилась за край туалетного столика, взглянув на свое отражение в зеркале. Пряди волос, упавшие на лицо, оттеняли белизну кожи.
Сегодня был конец. Конец всему.
Часы на каминной полке глухо тикали в тишине, издевались над ней, называли лгуньей. Сегодня только начало. Годы замужества Триции простирались перед ней годами томительного заточения, где каждая минута будет приносить мучения и боль. Она, возможно, сможет вынести все это, если Себастьяну наскучит ее холодная сдержанность. Это лишь подтвердит ее худшие подозрения: она для него только развлечение, легкий флирт, охотно забываемый в пылких объятиях другой женщины. Будет ли он добиваться Девони или какой-нибудь другой нортамберлендской красотки? Себастьян был искушен в любовных делах. Даже сейчас у него, возможно, есть любовница в Лондоне или Эдинбурге.
Но в глубине души Пруденс была уверена, что Себастьян не отступится. Он будет продолжать пробивать ее слабую оборону своей любовью и настойчивостью. Сколько потребуется для этого нежных взглядов через стол? Сколько игр в вист? Сколько невинных прогулок по парку? Сколько его дразнящих, обворожительных улыбок, прежде чем она сдастся и станет его любовницей, превращая их любовь в ад для них обоих? Себастьян уже разбил ей сердце, но если же они будут близки, он уничтожит ее душу.
Пруденс опустила взгляд и обнаружила, что ее ногти оставили уродливые царапины на ореховом дереве туалетного столика. Она посмотрела на свое отражение, уверенная, что зеркало вдребезги разобьется от ужаса ожидающего ее невыносимого будущего.
Девушка все еще чувствовала запах Себастьяна на своей коже. Она стояла на пороге чего-то чудесного, но была обманута его амбициями и своей гордостью. Пруденс обняла себя руками, раскачиваясь взад и вперед. Боль с острыми краями скручивала ее внутренности. Во всем мире не хватило бы опия, чтобы заглушить ее.
Пистолет Себастьяна поблескивал на ее туалетном столике. Она забыла вернуть его. Гладкий ствол был отполирован до блеска с величайшей нежностью. Ни одному инструменту смерти не следует быть таким ухоженным, таким безупречно прекрасным.
Со странным спокойствием Пруденс подняла крышку своей шкатулки вишневого дерева. Она провела пальцем вдоль шва атласной обивки, и фальшивое дно легко поднялось. Кожаный мешочек и тонкий стержень лежали завернутые в бархат с тех пор, когда отец вручил их ей. Он называл это гарантией на будущее.
Ее пальцы быстро и точно совершали привычные действия, и девушка почувствовала себя так, словно наблюдает за собой со стороны. Она наклонила мешочек, наполняя ствол пистолета порохом, не рассыпав при этом ни грамма, протолкнула пулю тонким золотым шомполом. Заряженное оружие тяжело легло на ее ладонь.
Не в силах больше выносить назойливое тиканье часов в нависшей тишине, Пруденс набросила халат, отомкнула дверь и вышла в коридор. Она сошла вниз по лестнице и прошла через бальный зал. Свечи были погашены, и длинная комната утопала в лунном свете. Разбитый бокал для шампанского лежал в янтарной лужице.
С каждым шагом мрачный гнев нарастал в ней. Хотела бы она услышать, как утром речистый жених Триции будет объяснять, почему ее мертвая племянница плавает, словно Офелия, в пруду для рыбок.
Пруденс остановилась и смахнула злую слезу. Почему она должна убивать себя? Она должна убить Себастьяна.
Девушка в волнении кружила по залу. Высокое трюмо между двумя окнами отражало образ испуганной, вздрагивающей Медеи среди холодных, бесстрастных мраморных богов.
«Бог дал тебе мозги, дитя. Используй их».
Папа, именно папа почувствовал безрассудные страсти, таящиеся под ее внешним спокойствием; именно папа требовал контроля над собой, уверяя, что она сможет найти выход из любой ситуации. Но ее мозгу не под силу была эта горькая утрата, эта невыносимая тоска по чему-то прекрасному, чего она никогда не будет иметь. Пруденс разглядывала оружие в своей руке, зная, что не сможет им воспользоваться.
Но и остаться в «Липовой аллее» девушка не могла. Она не собиралась наблюдать, как Себастьян превращает их жизнь в прах. Она не помощница ему в этом. Она пойдет наверх, упакует сундук и с ближайшей каретой уедет в Лондон.
Принятое решение не успокоило Пруденс. Ей все еще хотелось ударить по чему-нибудь, закричать, нашуметь. Девушка распахнула двери на террасу. Алая маскарадная маска перекатывалась по каменным плитам, подхваченная ветром.
Голос раздался из темноты, его резкий тон несколько смягчился сочувствием.
— Где же ваш очаровательный костюм, Пруденс? Или вы почувствовали необходимость вернуть его истинному владельцу?
Девушка медленно повернулась, вглядываясь в пустоту зала. Мужская рука осторожно взяла пистолет Себастьяна из ее безвольных пальцев.
Маскарад провалился.
ГЛАВА 16
Джейми карабкался вверх по железной решетке. От моросящего дождя она была мокрой, и нога его соскользнула, когда он потянулся к оконной раме. Он слетел вниз, ударившись коленом о перекладину. Выругавшись, Джейми заново начал взбираться вверх к окну Пруденс.
Мускулистая рука сжала его горло. Джейми задохнулся. Его ноги болтались в воздухе. Перед глазами побежали темные круги. Джейми барахтался в липком тумане удушья. В ушах раздался рев штормового моря, бьющегося о скалы. Он потянулся к чулкам, дрожащими руками пытаясь достать кинжал из ножен. Рука на его горле сжалась сильнее, перекрывая доступ воздуха в легкие.
Джейми зарылся лицом в мокрую траву. Сквозь шум в ушах он слышал без конца повторяемые слова:
— Он нанял тебя, да? Будь он проклят! Он нанял тебя. Отвечай мне, черт побери!
Сильные руки схватили его за плечи и затрясли. Когда его голова запрыгала на дерне, Джейми обрадовался, что лужайку смочил дождь, от чего удары не были такими болезненными. Он разглядел туманные очертания красивого лица, перекошенного от ярости, мрачные, обвиняющие глаза.
Испугавшись, что Себастьян убьет его, прежде чем ему удастся выдавить объяснение, Джейми решил использовать свое единственное в сложившейся ситуации оружие. Он открыл рот н пронзительно закричал.
Даже будучи взбешенным, Себастьян отпрянул от неожиданности. Он прекратил трясти Джей-ми и зажал ему рот рукой, опасаясь, что разбуженные в столь поздний час домочадцы обрушат проклятия на их головы.
Себастьян лег на Джейми, подминая под себя извивающееся тело.
— Сколько этот ублюдок предложил тебе?
Джейми нечленораздельно промычал в ответ.
Себастьян убрал руку, чтобы он мог повторить.
— Тысячу фунтов.
Удивление и испуг отразились в глазах Себастьяна.
— О, Боже. Я знал мужчин, которые бы убили свою собственную мать за пятьдесят.
Джейми в отчаянии сжал руку Себастьяна.
— Послушай меня. Я пришел не убивать девушку. Я пришел предупредить ее. Я пытался увидеть ее сегодня, но эта рыбья морда сказала, что Пруденс заперлась в своей комнате, сославшись на головную боль.
Себастьян задумался. Эта часть истории Джейми была правдой. Его многократные попытки вернуть Пруденс очки были встречены ледяным молчанием из-за запертой двери. Ближе к полудню он отдал их старику Фишу, на ходу состряпав какую-то историю о том, что нашел их в библиотеке.
Джейми беспокойно поерзал.
— Тебе придется придумать какое-нибудь невероятное объяснение, когда эта твоя утонченная леди обнаружит тебя катающимся по лужайке со своим кучером.
Себастьян отпустил Джейми, и они оба уселись на траве, тяжело дыша.
— Старик ведь не остановится, верно? — произнес он, вытирая пятно от травы на своей шотландской юбке. Голос Себастьяна был странно отчужденным. — Даже если я стану королем Англии. Его бесценное назначение значит для него больше, чем жизнь девушки. Д'Артан не на шутку вознамерился увидеть ее мертвой.
— Что ты собираешься делать? — обеспокоен-но спросил Джейми.
Себастьян вытащил из-за пояса пистолет и проверил заряд.
— Все, что потребуется.
Мокрая трава внезапно стала очень холодной, и Джейми поежился. Себастьян взглянул на своего товарища, словно в первый раз разглядел его по-настоящему. Он положил на худое плечо Джейми свою тяжелую руку.
— Упакуйся и будь готов к тому времени, когда я вернусь. — Он поднял затуманенный нежностью взгляд к чернеющему четырехугольнику окна Пруденс. — Иди к ней. Скажи, чтобы она собиралась и была готова ехать верхом.
Невзрачное лицо Джейми расплылось в улыбке. Себастьян поднялся и сунул оружие за пояс.
— Если я не вернусь к полудню, забирай девушку и уезжайте без меня. Здесь оставаться ей небезопасно. Не доверяй никому, кроме Тайни. — Он помолчал. — И скажи, что я люблю ее.
— Ага. Это я сделаю. Никто не скажет, что нельзя рассчитывать на Джейми Грэхема.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43