— Ну а если на судно уже наложен арест?
— Тогда мы с тобой направимся в сторону границы и попытаемся пересечь ее сушей.
— Для того чтобы нас пристрелили либо с одной, либо с другой стороны, — продолжила его фразу Кетрин.
— Не исключено!
Им не сразу удалось найти экипаж. Кетрин показалось, они прошли никак не меньше половины пути, прежде чем им попался кэб. Но кэб довольно скоро привез их в район порта. Мэттью выпрыгнул из кэба, но когда Кетрин хотела сойти, его рука властно ее остановила.
— Могут быть часовые! Возможно, возникнет непредсказуемая ситуация, и я не хочу впутывать тебя в это дело. Оставайся здесь, пока я не приду. Если же меня долго не будет, уезжай и возвращайся в Бостон. Поняла?
— Но Мэттью… — запротестовала она.
— Кетрин, я сказал это вполне серьезно, — твердо и непреклонно проговорил Хэмптон. — Я никогда не прощу себя за то, что в прошлом подвергал тебя серьезной опасности, и я отказываюсь делать это сейчас и в будущем без серьезных к тому оснований.
Ее губы гневно задрожали, но она сумела сдержаться. Хэмптон только усмехнулся:
— Ах, Кетрин, ты научилась выдержке!
Он исчез в темноте. Кетрин ожидала его в тревоге, напрягая слух, она старалась уловить хоть какой-нибудь звук. Время тянулось вечностью, но, наконец, послышались шаги Мэттью. Он улыбался, и Кетрин, оставив экипаж, расплатилась с кучером. Мэттью поднял с земли саквояж и бодрым шагом повел ее к причалу.
— Я нашел судно, — сказал он. — За кораблем велось наблюдение, но я оглушил человека, наблюдавшего за кораблем. Потом я взошел на борт и переговорил с Джозефом. Как я и предполагал, он поверил мне и уже готовится к отплытию. Кетрин, я думаю, нам надо поторо…
Окончание слова застряло у него в горле, потому что внезапно перед ними возник темный силуэт солдата с пистолетом в руке.
— Стоять!
— Какого черта? — огрызнулся Мэттью, стараясь как можно больше походить на рассерженного задержкой обывателя.
— Я видел, как вы сходили с «Морской Нимфы», — говорил солдат, — и только что я обнаружил напарника, которого должен был сменить, связанным и без сознания.
— Какое все это имеет отношение к нам? — невинно спросил Мэттью. — Я также не могу понять, зачем вы следили за мной!
— Думаю, вы прекрасно все понимаете! И уж точно никому не повредит, если я вас обоих доставлю в штаб, чтобы вы там объяснили, почему вы несете багаж на корабль, занимающийся перевозкой контрабандных грузов.
— Контрабандных грузов? Что за чушь! — возмутился Мэттью.
— О, Боже, что же нам теперь делать? — притворно причитала Кетрин. — Папа, если найдет нас, отошлет меня к сестре в деревню, и больше мы с Генри не увидим друг друга. О, капрал, вы же понимаете, в каком мы положении! У меня самый суровый в мире отец, он ни за что не позволит мне выйти замуж за Генри. Именно поэтому мы бежим из города! Но вы сейчас нам можете все испортить! — она расплакалась, и солдат растерялся.
— Успокойтесь, мисс… — попробовал он утешить несчастную девушку.
— О, вы, наверное, добрый человек! Пожалуйста, не разлучайте нас с Генри! Помогите нам! — она воздела руки как бы в отчаянной мольбе, а затем резко ударила ими по кисти солдата, в которой был пистолет.
Хэмптон немедленно набросился на опешившего солдата и ударом кулака отправил его полежать на земле.
Пистолет, упав, скрылся в темноте, и Кетрин ползала
по земле на четвереньках, спеша отыскать его, но когда ее рука нащупала оружие и она взяла солдата под прицел, в этом уже не было никакой необходимости, поскольку Мэттью уже успешно скрутил его голыми руками.
— О, Боже! — только и выговорила она, и пистолет выпал из ее задрожавших пальцев.
— Помоги мне его связать! Быстрей! — громким шепотом сказал ей Мэттью, потащив солдата в темный закоулок.
Она последовала за ним и встала рядом с солдатом на колени, поскольку ее ноги дрожали не меньше ее рук. Торопясь, она сняла с солдата поясной ремень и связала ремнем ему руки. Ноги солдата пришлось связать ремнем Мэттью, а вместо кляпа Кетрин предложила Хэмптону использовать ее шарф.
— Все! Пошли! — Мэттью поднял ее на ноги, подхватил саквояж и быстро потащил Кетрин за собой через причал к ожидавшему их кораблю.
Оказавшись на борту, Кетрин отказалась спуститься в каюту. Ей невыносимо было бы сидеть и трястись от страха в корабельной утробе, не имея никакого представления о том, что происходит на пристани. Она встала у борта, крепко вцепившись в него обеими руками, и затаила дыхание.
Тихо, украдкой, матросы распускали один за другим паруса по мере того, как судно удалялось от берега, пока не распустили все. Огни города отдалялись, тускнели, и вскоре хороший бриз ударил в парусную оснастку корабля, и судно, быстро набрав скорость, птицей полетело по волнам.
— Мы в море! — прозвучал голос Мэттью у нее за спиной, и она вздрогнула от неожиданности.
Все это время он помогал экипажу корабля выполнять маневры.
— Теперь мы в безопасности, Мэттью?
— Думаю, да. Даже когда найдут связанного моим ремнем солдата с кляпом во рту из твоего шарфа, вряд ли они снарядят за нами погоню. Полупустой торговый корабль не имеет для них большого значения.
— Мэттью! — она с облегчением прильнула к нему, и он бережно ее обнял.
— Моя отважная добрая девочка, — сказал Хэмптон и поцеловал ее в макушку.
Его переполняла нежность к Кетрин. Он вспомнил, как она рисковала ради его спасения, отбросив гордость и патриотизм, как она помогала ему бежать, подставив под угрозу саму свою жизнь и ничего не требуя взамен, как она спасла его от Перкинса, даже не подумав, любит ли он ее ответно или нет, кажется, даже наоборот, Кетрин тогда полагала, что он ее презирает. И даже теперь она не требовала от него никаких обязательств.
— Кетрин, я безумно люблю тебя, — выдохнул он ей в ухо.
Они отправились в свою каюту. Войдя, Кетрин порылась в своем саквояже и, достав оттуда какую-то вещь, постаралась ее скрыть до поры до времени от Хэмптона.
— Я подумал, — сказал Хэмптон, и Кетрин вопросительно взглянула на него. — Завтра я попрошу капитана Джозефа воспользоваться своей властью и поженить нас в море. Или ты предпочитаешь подождать, чтобы это сделал священник в церкви?
Кетрин уставилась на него, и ее глаза засветились огромным счастьем.
— Мэттью, ты серьезно? Ты не обязан, ты же знаешь… но я имею в виду, что…
Он рассмеялся:
— Неужели ты знаешь меня так плохо, что полагаешь, будто я могу жениться из чувства долга или благодарности?
Кетрин улыбнулась, и слезы подступили у нее к глазам.
— О, Мэттью! Да, я выйду за тебя замуж в море или в любом другом месте, где ты пожелаешь. Я люблю тебя!
— Если ты будешь и дальше так смотреть на меня, девушка, то я вдруг начну срывать с тебя одежду… как прежде!
— О нет, не нужно! У меня приготовлен для тебя сюрприз! Отвернись!
Он повиновался со словами:
— А я думал, ты уже потеряла девичью застенчивость.
Кстрин рассмеялась:
— Подожди!
Мэттью услышал шорох падавших на пол нижних юбок и улыбнулся про себя.
— Теперь можешь повернуться! — сказала она, и Мэттью обернулся.
У него перехватило дыхание, и слова застряли в горле. Она стояла, облаченная в прозрачную белую ночную сорочку, приобретенную им для нее в Лондоне. Нежная тонкая ткань облегала ее стройное, безупречное тело, не скрывая ничего, а боковые разрезы приоткрывали соблазнительную гладкую плоть. Мэттью почувствовал в своем теле дрожь.
— Ты просто чудо! — проговорил он хриплым голосом и, преодолев разделявшее их пространство, привлек ее к себе.
Засмеявшись, Кетрин обвила руками его шею, когда он понес ее к постели.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42