Когда же он найдет ее? Найдет ли он ее вообще? И что ей ответить Перл, когда истечет время?
Она представила себе Хэмптона, хладнокровного бесстрастного даже тогда, когда ему угрожает смерть или пленение. Она вообразила себе его ясные и чистые глаза и слегка презрительное лицо. Его сильное, мускулистое тело в минуты опасности казалось гибким и расслабленным. Ничто не пугало его, по крайней мере, он этого не показывал.
Она присела на край кровати, ее брови озабоченно сдвинулись. Хэмптону нельзя было отказать в твердости характера, хоть он и был достоин презрения. Что же он предпринял бы, окажись на ее месте? Она улыбнулась., если, конечно, не принимать во внимание саму невозможность того, чтобы он оказался в подобном положении.
Хэмптон, конечно, обладает огромной физической силой, которой у нее нет, но когда он вел бой со «Саскветаком», то начал его, находясь в заведомо невыгодном положении. Однако же победил, потому что был дерзок, бесстрашен и быстр, потому что захватил противники врасплох, потому что сумел перехитрить. Именно это должна и она сделать! Провести их! Заставить их ослабить свою бдительность! Выиграть время! Подождать, пока Мэттью спасет ее, а если представится возможность — бежать!
Дверь открылась и бесцеремонно вошла Перл. Они окинула Кетрин проницательным взглядом, а Кетрин постаралась спокойно посмотреть ей в глаза. Перл тяжело плюхнулась на постель.
— Ну что, дорогуша? Ты приняла решение?
— В вашем предложении есть разумное начало, —произнесла Кетрин, сама удивляясь, как легко выходят слова из ее горла. — Это верно, что я заставлю мужчин платить за то, что они все равно бы взяли силой. Меня привлекает возможность неплохо заработать и после не зависеть от мужчин.
Купится ли эта женщина на столь неожиданное согласие Кетрин? Возможно, следует немного возразить.
— Но дело в том, что я неопытна в постельных делах. Мне не нравятся мужчины, и я не получаю удовольствие от того, что они меня лапают. Перл засмеялась резким и противным смехом.
— Никто и не говорит, что ты должна наслаждаться этим, любушка! Даже наоборот, будет лучше, если ты не попытаешься это сделать. Девушки, заботящиеся лишь о своем удовольствии, забывают постараться, чтобы и клиент получил наслаждение, а именно за это платят. Лучшие проститутки, которых я знала, были холодны, к лед, или же удовлетворяли свою страсть с женщинами.
Кетрин потрясенно уставилась на нее, и опять Перл разразилась странным и противным смехом.
— Ты шокирована? Ты и не подозревала? Но это уже не имеет значения, ты недолго сохранишь свою невинность. Мы позаботимся о тебе. Оденем, как следует, покажем несколько приемов из нашего ремесла. Думаю, золотой цвет подойдет тебе лучше всего, он будет в тон с твоими сумасшедшими глазами.
Сердце Кетрин подпрыгнуло от радости. Она ей поверила! Теперь они позволят ей спуститься в ту красную комнату, откуда, наверняка, будет легче улизнуть.
Словно прочитав ее мысли, Перл предупредила:
— И не подумай, что я тебе доверяю! Я буду приглядывать за тобой, и если ты попытаешься что-нибудь выкинуть, горько пожалеешь об этом.
Открыв дверь, она громко позвала:
— Поль! Зайди! Нужно кое-что показать. И приведи с собой Сэлли.
Закрыв дверь, она вновь обратилась к Кетрин:
— Первое, что нужно тебе усвоить, это то, что ты должна выполнять все, о чем попросит клиент. Если он хочет, чтобы ты стояла на голове, ну что ж, значит, постой немножко! За это он платит деньги. И всегда притворяйся, что в тебе вспыхнула страсть, что ты насаждаешься всем тем, что он проделывает с тобой. Восхищайся им, возбуждай его, хвали его.
Она прервалась, когда открылась дверь и вошел огромный мускулистый человек в сопровождении женщины с волосами красноватого оттенка и увядающей кожей. Кетрин стало плохо — что они собираются делать?
— Знакомься, дорогуша, это Поль, наш вышибала, он выкидывает посетителей, когда они разбушуются, и он помогает держать в узде моих девушек, — на ее губах появилась недобрая ухмылка, и Кетрин почувствовала нечто большее, чем приступ страха.
Этот громила легко мог бы переломить ее пополам.
— А теперь, Поль, так как эта девушка мало что знает о мужчинах, придется нам кое-что ей показать. Сними с себя одежду.
Поль ухмыльнулся и принялся раздеваться, и было очевидно, что он гордится своим телосложением, но Кетрин ужасно покраснела. К своему стыду, она обнаружила, что сравнивает его с Мэттью и с тоской думает о его стройном теле.
— Если мужчина не приказывает того тебе, значит, не приступай к нему сразу. Подразни его слегка. Прикоснись к нему легонько, будто перышком. Сэлли, покажи ей, что следует делать.
В смятении Кетрин наблюдала, как Сэлли начала ласкать Поля. Ее охватило отвращение оттого, что эти двое безропотно выполняли любое приказание Перл.
О боже, подумала Кетрин, чем занята голова! Ей следует думать о побеге! Дверь была открыта, вышибала стоял обнаженный и ни на что не обращал внимания кроме как на касания Сэлли, между Кетрин и дверью находилась Перл. Если бы только удалось потихонечку приблизиться к двери так, чтобы Перл оказалась по другую сторону. Кетрин медленно начала отходить от кровати, словно желая получше рассмотреть происходящее. Она встала немного позади Перл. Перл не заметила этого, так как сосредоточенно созерцала пару, демонстрировавшую, устроившись на кровати, различные позы и приемы достижения сексуального блаженства.
Вот оно, подумала Кетрин, Перл наслаждается зрелищем, позабыв про все остальное! Не удивительно, что ей очень хотелось провести это показательное шоу! Внезапно Кетрин толкнула Перл изо всех сил, и та рухнули на кровать, придавив собой Поля и Сэлли. Вихрем кинувшись вон, Кетрин выскочила за дверь и закрыла ее на тяжелый засов. Пусть теперь они посидят взаперти!
Кетрин быстро спустилась по извилистой и узкой однопролетной лестнице, выведшей ее в застеленный красным ковром коридор. Наверху Перл, Поль и Сэлли орали, выламывая дверь. В коридор стали выглядывать любопытные девушки. Кетрин пронеслась мимо них и наконец, добралась до главной лестницы.
Никто из девушек не попытался ее остановить. Мельком она заметила свою вчерашнюю злобную гостью, которая теперь смеялась. Кетрин ринулась вниз по главной лестнице и, пробежав через зал, оказалась перед массивной двойной дверью.
Тщетно дергала она за ручку. Дверь была надежно заперта. На секунду Кетрин оледенела от страха и замерла. Что же ей делать? Наверху продолжался шум и гвалт, но вдруг она различила тяжелый звук бегущих ног. Должно быть, еще один охранник! Кетрин быстро осмотрелась. Окно! Она подбежала к нему и попыталась поднять раму. Рама не поддавалась.
Кетрин заметила маленькую банкетку, подняла ее — о Боже, до чего же тяжелая! — и бросила ее в окно. Звук бьющегося стекла ободрил Кетрин, но прежде чем ей удалось выбраться наружу через окно, чьи-то сильные руки обхватили ее, выдавив из легких весь воздух.
Безуспешно она махала руками и ногами, пытаясь отбиться. Ей больно выкрутили руку, и она закричала. Ее рука, остававшаяся свободной, схватила увесистую пепельницу и нанесла удар наугад. Кетрин попала в голову охранника, и он отпустил ее, свалившись на пол.
Ей хватило мужества встать подле упавшего человека на колени и забрать у него нож и пистолет. Подбежав к окну, она выбралась наружу, даже не заметив, что порезала руку. Обернувшись, она увидела Поля и Перл наверху лестницы, причем Поль был до смешного гол и размахивал при этом пистолетом. Кетрин выстрелила в него, чтобы задержать преследование, но не попала.
Резко повернувшись, она кинулась бежать по улице… и остановилась при виде своего лжеспасителя, преспокойно шествовавшего ей навстречу по мостовой. Он сразу разобрался в ситуации и кинулся к ней. Кетрин подняла пистолет и снова нажала на курок, но вместо выстрела последовал щелчок. Черт возьми! Это был не револьвер, а дряхлый однозарядный пистолет.
Ома отбросила его с отвращением и вдруг вспомнила, что в другой ее руке зажат нож. Она прицелилась и метнула его в Паркера. Паркер мешком осел наземь, схватившись за плечо. Спасибо Пелджо за его уроки! Она перебежала улицу и устремилась по ней в надежде, что бежит по направлению к кораблю Мэттью.
За спиной послышался топот, но Кетрин заставила себя не оглядываться, чтобы не снизить скорость. Звук приближался. Человек уже бежал, почти уткнувшись в спину Кетрин. Шлепки ног о мостовую были мягкими. Он бос? Поль! При другом положении вещей она бы расхохоталась: женщина, на которой лишь одна сорочка, и совершенно голый мужчина бегут по городским улицам. Неожиданно он толкнул ее с глухим стуком, и она упала и покатилась по мостовой, ее голова ударилась о булыжник, в глазах у нее потемнело, и больше она ничего не чувствовала, потеряв сознание.
Кетрин очнулась и обнаружила, что находится в прежней комнате борделя. Она тихонечко заплакала. Они схватили ее! Опять она здесь, и теперь ее положение хуже прежнего. Ее голова раскалывалась от боли, рот и горло страшно пересохли, по желудку волнами бродила тошнота. И она не могла шевельнуть ни ногой, ни рукой. Ее разбил паралич?
Кетрин повернула голову, и все вокруг поплыло, а к горлу опять подступила тошнота. Она закрыла глаза и подождала, пока отпечатки всех предметов, вращающиеся перед ее закрытыми глазами, не станут на свои места, и затем она осторожно вновь открыла глаза. Ее связали!
Ее руки были вытянуты и запястьями привязаны к стойке кровати. С усилием она приподняла голову и посмотрела на свои ноги. Они были привязаны к стойке точно таким же образом. Она была совершенно обнаженной и ничем не укрыта.
Дверь открылась и вошла Перл. Она подошла к кровати и наклонилась над Кетрин. Ее взгляд был полон животной ненависти. Внезапно ее рука подалась вперед и дважды хлестнула Кетрин. В голове Кетрин загудело и она чуть было опять не потеряла сознание. Пухлые ручки, унизанные кольцами с бриллиантами, были способны на очень сильный удар.
— Это было глупо с твоей стороны, девочка! — Перл произносила слова, словно их выплевывала. — Я дала тебе время подумать и согласиться, но больше я не буду к тебе столь добра. Ты ранила Паркера и довольно тяжело, и он не может сам с тобой разобраться, но у нас есть один клиент, который получает удовольствие, забавляясь связанными женщинами. Я послала Его Светлости приглашение навестить нас. Только подумай, сегодня вечером ты будешь ублажать барона! — она отвратительно ухмыльнулась. — Ну а пока что Поль поможет тебе подготовиться к вечеру. Бедняжка, он сегодня не в духе, учти! Видишь ли, у него болят ноги, и к тому же, задета его гордость. Поль!
К кровати придвинулись смутные для Кетрин очертания гороподобного тела. Поль расстегнул брюки и начал поглаживать свой член, пока он не затвердел. Кетрин постаралась справиться с ужасом, когда он опустился на ее тело и грубо вошел в нее, едва не разорвав ее лоно. Но Кетрин не закричала, она лишь закусила до крови нижнюю губу и стиснула кулаки так, что ногти глубоко впились в ладони.
Наконец, Поль прекратил тереться о ее тело, и Кетрин освободилась от его тяжести. С облегчением она расслабилась, но вдруг поняла, что Поль вовсе не собирается оставлять ее в покое. Он отвязал веревки от стоек кровати, грубо перевернул ее на живот и стал снова привязывать веревки. Зачем? Что еще он собирается с нею делать? Кетрин принялась сопротивляться, но ее руки и ноги онемели от веревок, и к тому же Поль был куда сильнее, однако, все же Кетрин удалось нанести ему несколько весомых ударов. Привязав ее, некоторое время он лишь смотрел на Кетрин, затем сказал:
— Ты доставила мне некоторое беспокойство, девочка, и я хочу, чтобы ты меня запомнила.
Кровать заскрипела под его весом, когда Поль оседлал ее. Кетрин с величайшим трудом заглушила крик, чуть было не вырвавшийся из ее горла, когда он вошел в ее задний проход. Она сдержалась, решив не доставлять этому негодяю удовольствие видеть ее слезы от испытываемой боли.
Наконец тело Поля содрогнулось, и он вытащил из нее свой член, оставив сперму в ее теле. Похлопав ее по заду, он горделивыми шагами покинул комнату. И лишь тогда Кетрин расплакалась, уткнувшись лицом в постель, чтобы заглушить рыдания.
— О, Мэттью, — простонала она. Когда же он придет за ней?
Тянулось время. Руки и ноги распятой Кетрин разболелись. Она была голодна, ей хотелось пить. Ее лицо было мокро от слез и чесалось. Но она упрямо отказывалась кричать и просить попить или поесть. Ведь это было то, чего они хотели. Они хотели сломить ее волю, унизить ее так, чтобы она безропотно подчинялась любому их требованию. Она не сдастся! Она покажет им, что ее невозможно сломить, сколько бы они ее не мучили и не унижали. Она должна продержаться до прихода Мэттью. Кто-то вошел и развязал ее, перевернув на спину. Все ее тело занемело, кожу кололи тысячи иголок. Кетрин была не в состоянии сопротивляться, когда вновь привязывали ее. Слезы бессильной ярости подступили к ее глазам, она стала осыпать их ругательствами, выкрикивая бранные слова, слышанные ею от Мэттью и матросов. Перл лишь злобно хихикнула.
— Давай, давай, дорогуша! Его Светлости это понравится. Ругань здорово возбуждает его.
Ее мучители вышли из комнаты. Она утихла. Несколькими минутами позже дверь опять открылась и в комнату зашел хорошо одетый человек с седеющими волосами.
— Привет, моя дорогая, — сказал он приятным голосом и шагнул вперед, чтобы взглянуть на нее. — Прелестна! В самом деле, ты прелестна! Поздравляю Перл с великолепным приобретением.
Он больно сжал внутренние поверхности ее бедер, а затем его руки в перчатках заскользили, причиняя боль, по всему ее телу. Он сжимал, щипал ее плоть, пока ей безумно не захотелось кричать что есть мочи. Почему он не снимал перчаток? Это было так смешно и нелепо, что, если бы не боль, она сочла бы это забавным.
Его глаза приобрели особый блеск, когда он вынул из своего кармана маленькую палочку с прикрепленными к ней кожаными ремешками. Кетрин невольно вздрогнула, и старик, заметив, улыбнулся. Едва размахиваясь, он принялся стегать ее короткими ударами. Узенькие полоски колеи врезались в тело. Кетрин испытывала страшную боль.
Когда, не выдержав, она заплакала, старик расстегнул брюки, с усилием вошел в нее своей дряблой плотью и быстро достиг оргазма. Отстранившись от нее, он застигнул брюки, спрятал в карман плеточку и достал маленький коричневый флакон с мазью.
— Это мой подарок на прощанье, — сказал он, улыбнувшись.
Достав из флакона мазь, он втер ее Кетрин в раны. Ей сразу стало тепло, боль унялась. Старик положил флакон назад в карман, снял перчатки и сказал:
— До свидания.
Остолбенело Кетрин уставилась ему вслед. Она пережила такие издевательства и унижения, что ее разум отказывался связно мыслить. Постепенно тепло от мази перешло в жгучую боль, и Кетрин стала корчиться, задыхаясь от рыданий. Несколько часов, связанная, она пребывала, испытывая адские муки, в этом положении. Наконец ее отвязали, накинули на нее одеяло, и она сжалась в маленький тугой комок и плакала, пока не уснула.
На следующее утро ужасный огонь в ранах прошел, хотя руки и ноги все еще болели. Теперь ее нестерпимо мучили голод и жажда. Когда служанка принесла ей тарелку отвратительной овсянки, она с жадностью набросилась на нее и проглотила в один присест. Слабый чай доставил ей радость.
На целый день ее оставили одну, предоставив возможность мучиться размышлениями о безвыходности своего положения и ожидать в ужасе новые мучения, которые, без сомнения, ждали ее вечером. Пищи ей больше не приносили, за исключением еще одной миски овсянки ближе к вечеру.
Часом позже у нее появились странные ощущения: вялость, сонливость, но заснуть она не могла, комната поплыла и накренилась, все было очень странно, потолок чудесным образом поднялся, значительно отдалившись от нее. Вскоре вошли Перл и служанка. Их лица показались Кетрин уродливо искаженными.
— Как мы себя чувствуем? — бодро осведомилась Перл и похлопала Кетрин по щеке.
— Все, как в тумане, — ответила Кетрин.
Перл улыбнулась и вместе со служанкой поставила Кетрин на ноги. Вставая с постели, Кетрин слегка покачнулась и уставилась на Перл в изумлении. Перл казалась очень далекой. Однако когда Перл вытянула руки, то смогла без труда дотянуться до Кетрин, ее руки были фантастически длинными. Просто невероятно!
— Рада видеть, что ты становишься послушной, — дружелюбно сказала Перл. — Сейчас мы тебя как следует нарядим…
Служанка обернула бедра Кетрин куском ткани золотого цвета и закрепила концы булавкой, а поверх ткани намотала прозрачный шарф такого же золотистого цвета. Другим шарфом она обернула талию и прикрыла кончики грудей, оставив плечи Кетрин обнаженными. На волосы ей накинули вуаль. В восторге Перл захлопала в ладоши:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Она представила себе Хэмптона, хладнокровного бесстрастного даже тогда, когда ему угрожает смерть или пленение. Она вообразила себе его ясные и чистые глаза и слегка презрительное лицо. Его сильное, мускулистое тело в минуты опасности казалось гибким и расслабленным. Ничто не пугало его, по крайней мере, он этого не показывал.
Она присела на край кровати, ее брови озабоченно сдвинулись. Хэмптону нельзя было отказать в твердости характера, хоть он и был достоин презрения. Что же он предпринял бы, окажись на ее месте? Она улыбнулась., если, конечно, не принимать во внимание саму невозможность того, чтобы он оказался в подобном положении.
Хэмптон, конечно, обладает огромной физической силой, которой у нее нет, но когда он вел бой со «Саскветаком», то начал его, находясь в заведомо невыгодном положении. Однако же победил, потому что был дерзок, бесстрашен и быстр, потому что захватил противники врасплох, потому что сумел перехитрить. Именно это должна и она сделать! Провести их! Заставить их ослабить свою бдительность! Выиграть время! Подождать, пока Мэттью спасет ее, а если представится возможность — бежать!
Дверь открылась и бесцеремонно вошла Перл. Они окинула Кетрин проницательным взглядом, а Кетрин постаралась спокойно посмотреть ей в глаза. Перл тяжело плюхнулась на постель.
— Ну что, дорогуша? Ты приняла решение?
— В вашем предложении есть разумное начало, —произнесла Кетрин, сама удивляясь, как легко выходят слова из ее горла. — Это верно, что я заставлю мужчин платить за то, что они все равно бы взяли силой. Меня привлекает возможность неплохо заработать и после не зависеть от мужчин.
Купится ли эта женщина на столь неожиданное согласие Кетрин? Возможно, следует немного возразить.
— Но дело в том, что я неопытна в постельных делах. Мне не нравятся мужчины, и я не получаю удовольствие от того, что они меня лапают. Перл засмеялась резким и противным смехом.
— Никто и не говорит, что ты должна наслаждаться этим, любушка! Даже наоборот, будет лучше, если ты не попытаешься это сделать. Девушки, заботящиеся лишь о своем удовольствии, забывают постараться, чтобы и клиент получил наслаждение, а именно за это платят. Лучшие проститутки, которых я знала, были холодны, к лед, или же удовлетворяли свою страсть с женщинами.
Кетрин потрясенно уставилась на нее, и опять Перл разразилась странным и противным смехом.
— Ты шокирована? Ты и не подозревала? Но это уже не имеет значения, ты недолго сохранишь свою невинность. Мы позаботимся о тебе. Оденем, как следует, покажем несколько приемов из нашего ремесла. Думаю, золотой цвет подойдет тебе лучше всего, он будет в тон с твоими сумасшедшими глазами.
Сердце Кетрин подпрыгнуло от радости. Она ей поверила! Теперь они позволят ей спуститься в ту красную комнату, откуда, наверняка, будет легче улизнуть.
Словно прочитав ее мысли, Перл предупредила:
— И не подумай, что я тебе доверяю! Я буду приглядывать за тобой, и если ты попытаешься что-нибудь выкинуть, горько пожалеешь об этом.
Открыв дверь, она громко позвала:
— Поль! Зайди! Нужно кое-что показать. И приведи с собой Сэлли.
Закрыв дверь, она вновь обратилась к Кетрин:
— Первое, что нужно тебе усвоить, это то, что ты должна выполнять все, о чем попросит клиент. Если он хочет, чтобы ты стояла на голове, ну что ж, значит, постой немножко! За это он платит деньги. И всегда притворяйся, что в тебе вспыхнула страсть, что ты насаждаешься всем тем, что он проделывает с тобой. Восхищайся им, возбуждай его, хвали его.
Она прервалась, когда открылась дверь и вошел огромный мускулистый человек в сопровождении женщины с волосами красноватого оттенка и увядающей кожей. Кетрин стало плохо — что они собираются делать?
— Знакомься, дорогуша, это Поль, наш вышибала, он выкидывает посетителей, когда они разбушуются, и он помогает держать в узде моих девушек, — на ее губах появилась недобрая ухмылка, и Кетрин почувствовала нечто большее, чем приступ страха.
Этот громила легко мог бы переломить ее пополам.
— А теперь, Поль, так как эта девушка мало что знает о мужчинах, придется нам кое-что ей показать. Сними с себя одежду.
Поль ухмыльнулся и принялся раздеваться, и было очевидно, что он гордится своим телосложением, но Кетрин ужасно покраснела. К своему стыду, она обнаружила, что сравнивает его с Мэттью и с тоской думает о его стройном теле.
— Если мужчина не приказывает того тебе, значит, не приступай к нему сразу. Подразни его слегка. Прикоснись к нему легонько, будто перышком. Сэлли, покажи ей, что следует делать.
В смятении Кетрин наблюдала, как Сэлли начала ласкать Поля. Ее охватило отвращение оттого, что эти двое безропотно выполняли любое приказание Перл.
О боже, подумала Кетрин, чем занята голова! Ей следует думать о побеге! Дверь была открыта, вышибала стоял обнаженный и ни на что не обращал внимания кроме как на касания Сэлли, между Кетрин и дверью находилась Перл. Если бы только удалось потихонечку приблизиться к двери так, чтобы Перл оказалась по другую сторону. Кетрин медленно начала отходить от кровати, словно желая получше рассмотреть происходящее. Она встала немного позади Перл. Перл не заметила этого, так как сосредоточенно созерцала пару, демонстрировавшую, устроившись на кровати, различные позы и приемы достижения сексуального блаженства.
Вот оно, подумала Кетрин, Перл наслаждается зрелищем, позабыв про все остальное! Не удивительно, что ей очень хотелось провести это показательное шоу! Внезапно Кетрин толкнула Перл изо всех сил, и та рухнули на кровать, придавив собой Поля и Сэлли. Вихрем кинувшись вон, Кетрин выскочила за дверь и закрыла ее на тяжелый засов. Пусть теперь они посидят взаперти!
Кетрин быстро спустилась по извилистой и узкой однопролетной лестнице, выведшей ее в застеленный красным ковром коридор. Наверху Перл, Поль и Сэлли орали, выламывая дверь. В коридор стали выглядывать любопытные девушки. Кетрин пронеслась мимо них и наконец, добралась до главной лестницы.
Никто из девушек не попытался ее остановить. Мельком она заметила свою вчерашнюю злобную гостью, которая теперь смеялась. Кетрин ринулась вниз по главной лестнице и, пробежав через зал, оказалась перед массивной двойной дверью.
Тщетно дергала она за ручку. Дверь была надежно заперта. На секунду Кетрин оледенела от страха и замерла. Что же ей делать? Наверху продолжался шум и гвалт, но вдруг она различила тяжелый звук бегущих ног. Должно быть, еще один охранник! Кетрин быстро осмотрелась. Окно! Она подбежала к нему и попыталась поднять раму. Рама не поддавалась.
Кетрин заметила маленькую банкетку, подняла ее — о Боже, до чего же тяжелая! — и бросила ее в окно. Звук бьющегося стекла ободрил Кетрин, но прежде чем ей удалось выбраться наружу через окно, чьи-то сильные руки обхватили ее, выдавив из легких весь воздух.
Безуспешно она махала руками и ногами, пытаясь отбиться. Ей больно выкрутили руку, и она закричала. Ее рука, остававшаяся свободной, схватила увесистую пепельницу и нанесла удар наугад. Кетрин попала в голову охранника, и он отпустил ее, свалившись на пол.
Ей хватило мужества встать подле упавшего человека на колени и забрать у него нож и пистолет. Подбежав к окну, она выбралась наружу, даже не заметив, что порезала руку. Обернувшись, она увидела Поля и Перл наверху лестницы, причем Поль был до смешного гол и размахивал при этом пистолетом. Кетрин выстрелила в него, чтобы задержать преследование, но не попала.
Резко повернувшись, она кинулась бежать по улице… и остановилась при виде своего лжеспасителя, преспокойно шествовавшего ей навстречу по мостовой. Он сразу разобрался в ситуации и кинулся к ней. Кетрин подняла пистолет и снова нажала на курок, но вместо выстрела последовал щелчок. Черт возьми! Это был не револьвер, а дряхлый однозарядный пистолет.
Ома отбросила его с отвращением и вдруг вспомнила, что в другой ее руке зажат нож. Она прицелилась и метнула его в Паркера. Паркер мешком осел наземь, схватившись за плечо. Спасибо Пелджо за его уроки! Она перебежала улицу и устремилась по ней в надежде, что бежит по направлению к кораблю Мэттью.
За спиной послышался топот, но Кетрин заставила себя не оглядываться, чтобы не снизить скорость. Звук приближался. Человек уже бежал, почти уткнувшись в спину Кетрин. Шлепки ног о мостовую были мягкими. Он бос? Поль! При другом положении вещей она бы расхохоталась: женщина, на которой лишь одна сорочка, и совершенно голый мужчина бегут по городским улицам. Неожиданно он толкнул ее с глухим стуком, и она упала и покатилась по мостовой, ее голова ударилась о булыжник, в глазах у нее потемнело, и больше она ничего не чувствовала, потеряв сознание.
Кетрин очнулась и обнаружила, что находится в прежней комнате борделя. Она тихонечко заплакала. Они схватили ее! Опять она здесь, и теперь ее положение хуже прежнего. Ее голова раскалывалась от боли, рот и горло страшно пересохли, по желудку волнами бродила тошнота. И она не могла шевельнуть ни ногой, ни рукой. Ее разбил паралич?
Кетрин повернула голову, и все вокруг поплыло, а к горлу опять подступила тошнота. Она закрыла глаза и подождала, пока отпечатки всех предметов, вращающиеся перед ее закрытыми глазами, не станут на свои места, и затем она осторожно вновь открыла глаза. Ее связали!
Ее руки были вытянуты и запястьями привязаны к стойке кровати. С усилием она приподняла голову и посмотрела на свои ноги. Они были привязаны к стойке точно таким же образом. Она была совершенно обнаженной и ничем не укрыта.
Дверь открылась и вошла Перл. Она подошла к кровати и наклонилась над Кетрин. Ее взгляд был полон животной ненависти. Внезапно ее рука подалась вперед и дважды хлестнула Кетрин. В голове Кетрин загудело и она чуть было опять не потеряла сознание. Пухлые ручки, унизанные кольцами с бриллиантами, были способны на очень сильный удар.
— Это было глупо с твоей стороны, девочка! — Перл произносила слова, словно их выплевывала. — Я дала тебе время подумать и согласиться, но больше я не буду к тебе столь добра. Ты ранила Паркера и довольно тяжело, и он не может сам с тобой разобраться, но у нас есть один клиент, который получает удовольствие, забавляясь связанными женщинами. Я послала Его Светлости приглашение навестить нас. Только подумай, сегодня вечером ты будешь ублажать барона! — она отвратительно ухмыльнулась. — Ну а пока что Поль поможет тебе подготовиться к вечеру. Бедняжка, он сегодня не в духе, учти! Видишь ли, у него болят ноги, и к тому же, задета его гордость. Поль!
К кровати придвинулись смутные для Кетрин очертания гороподобного тела. Поль расстегнул брюки и начал поглаживать свой член, пока он не затвердел. Кетрин постаралась справиться с ужасом, когда он опустился на ее тело и грубо вошел в нее, едва не разорвав ее лоно. Но Кетрин не закричала, она лишь закусила до крови нижнюю губу и стиснула кулаки так, что ногти глубоко впились в ладони.
Наконец, Поль прекратил тереться о ее тело, и Кетрин освободилась от его тяжести. С облегчением она расслабилась, но вдруг поняла, что Поль вовсе не собирается оставлять ее в покое. Он отвязал веревки от стоек кровати, грубо перевернул ее на живот и стал снова привязывать веревки. Зачем? Что еще он собирается с нею делать? Кетрин принялась сопротивляться, но ее руки и ноги онемели от веревок, и к тому же Поль был куда сильнее, однако, все же Кетрин удалось нанести ему несколько весомых ударов. Привязав ее, некоторое время он лишь смотрел на Кетрин, затем сказал:
— Ты доставила мне некоторое беспокойство, девочка, и я хочу, чтобы ты меня запомнила.
Кровать заскрипела под его весом, когда Поль оседлал ее. Кетрин с величайшим трудом заглушила крик, чуть было не вырвавшийся из ее горла, когда он вошел в ее задний проход. Она сдержалась, решив не доставлять этому негодяю удовольствие видеть ее слезы от испытываемой боли.
Наконец тело Поля содрогнулось, и он вытащил из нее свой член, оставив сперму в ее теле. Похлопав ее по заду, он горделивыми шагами покинул комнату. И лишь тогда Кетрин расплакалась, уткнувшись лицом в постель, чтобы заглушить рыдания.
— О, Мэттью, — простонала она. Когда же он придет за ней?
Тянулось время. Руки и ноги распятой Кетрин разболелись. Она была голодна, ей хотелось пить. Ее лицо было мокро от слез и чесалось. Но она упрямо отказывалась кричать и просить попить или поесть. Ведь это было то, чего они хотели. Они хотели сломить ее волю, унизить ее так, чтобы она безропотно подчинялась любому их требованию. Она не сдастся! Она покажет им, что ее невозможно сломить, сколько бы они ее не мучили и не унижали. Она должна продержаться до прихода Мэттью. Кто-то вошел и развязал ее, перевернув на спину. Все ее тело занемело, кожу кололи тысячи иголок. Кетрин была не в состоянии сопротивляться, когда вновь привязывали ее. Слезы бессильной ярости подступили к ее глазам, она стала осыпать их ругательствами, выкрикивая бранные слова, слышанные ею от Мэттью и матросов. Перл лишь злобно хихикнула.
— Давай, давай, дорогуша! Его Светлости это понравится. Ругань здорово возбуждает его.
Ее мучители вышли из комнаты. Она утихла. Несколькими минутами позже дверь опять открылась и в комнату зашел хорошо одетый человек с седеющими волосами.
— Привет, моя дорогая, — сказал он приятным голосом и шагнул вперед, чтобы взглянуть на нее. — Прелестна! В самом деле, ты прелестна! Поздравляю Перл с великолепным приобретением.
Он больно сжал внутренние поверхности ее бедер, а затем его руки в перчатках заскользили, причиняя боль, по всему ее телу. Он сжимал, щипал ее плоть, пока ей безумно не захотелось кричать что есть мочи. Почему он не снимал перчаток? Это было так смешно и нелепо, что, если бы не боль, она сочла бы это забавным.
Его глаза приобрели особый блеск, когда он вынул из своего кармана маленькую палочку с прикрепленными к ней кожаными ремешками. Кетрин невольно вздрогнула, и старик, заметив, улыбнулся. Едва размахиваясь, он принялся стегать ее короткими ударами. Узенькие полоски колеи врезались в тело. Кетрин испытывала страшную боль.
Когда, не выдержав, она заплакала, старик расстегнул брюки, с усилием вошел в нее своей дряблой плотью и быстро достиг оргазма. Отстранившись от нее, он застигнул брюки, спрятал в карман плеточку и достал маленький коричневый флакон с мазью.
— Это мой подарок на прощанье, — сказал он, улыбнувшись.
Достав из флакона мазь, он втер ее Кетрин в раны. Ей сразу стало тепло, боль унялась. Старик положил флакон назад в карман, снял перчатки и сказал:
— До свидания.
Остолбенело Кетрин уставилась ему вслед. Она пережила такие издевательства и унижения, что ее разум отказывался связно мыслить. Постепенно тепло от мази перешло в жгучую боль, и Кетрин стала корчиться, задыхаясь от рыданий. Несколько часов, связанная, она пребывала, испытывая адские муки, в этом положении. Наконец ее отвязали, накинули на нее одеяло, и она сжалась в маленький тугой комок и плакала, пока не уснула.
На следующее утро ужасный огонь в ранах прошел, хотя руки и ноги все еще болели. Теперь ее нестерпимо мучили голод и жажда. Когда служанка принесла ей тарелку отвратительной овсянки, она с жадностью набросилась на нее и проглотила в один присест. Слабый чай доставил ей радость.
На целый день ее оставили одну, предоставив возможность мучиться размышлениями о безвыходности своего положения и ожидать в ужасе новые мучения, которые, без сомнения, ждали ее вечером. Пищи ей больше не приносили, за исключением еще одной миски овсянки ближе к вечеру.
Часом позже у нее появились странные ощущения: вялость, сонливость, но заснуть она не могла, комната поплыла и накренилась, все было очень странно, потолок чудесным образом поднялся, значительно отдалившись от нее. Вскоре вошли Перл и служанка. Их лица показались Кетрин уродливо искаженными.
— Как мы себя чувствуем? — бодро осведомилась Перл и похлопала Кетрин по щеке.
— Все, как в тумане, — ответила Кетрин.
Перл улыбнулась и вместе со служанкой поставила Кетрин на ноги. Вставая с постели, Кетрин слегка покачнулась и уставилась на Перл в изумлении. Перл казалась очень далекой. Однако когда Перл вытянула руки, то смогла без труда дотянуться до Кетрин, ее руки были фантастически длинными. Просто невероятно!
— Рада видеть, что ты становишься послушной, — дружелюбно сказала Перл. — Сейчас мы тебя как следует нарядим…
Служанка обернула бедра Кетрин куском ткани золотого цвета и закрепила концы булавкой, а поверх ткани намотала прозрачный шарф такого же золотистого цвета. Другим шарфом она обернула талию и прикрыла кончики грудей, оставив плечи Кетрин обнаженными. На волосы ей накинули вуаль. В восторге Перл захлопала в ладоши:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42