Почему вы не убегаете? Почему в неподвижности ожидаете его здесь, будто подсадная утка на охоте.
— Вы полагаете, я не имею права что-либо скрыть от вас? — с пренебрежением сказал Хэмптон.
Она возмутилась, осознав, что он издевается над ней, но прежде чем ярость, кипевшая внутри нее, успела пылиться обидными словами, он продолжил:
— Ну что ж, я вам все объясню. Посмотрите наверх, вон туда!
Она подняла глаза и увидела, что флаг на мачте висит перевернутым.
— Сигнал бедствия! — выдохнула она.
— Очень хорошо! Я решил последовать примеру капитана Рида. Думаю, нам нужен корабль более быстроходный и лучше оснащенный. Вы согласны со мной? Но поскольку мы не вооружены и в скорости уступаем всему, что может плавать, открытый бой — не лучший способ завладеть новым кораблем. Однако наше судно выглядит совсем как мирная рыболовная шхуна, потерпевшая бедствие, и если нам повезет, хозяин этого корабля примет нас на борт, и тут же окажется в западне. Его верный экипаж, не желая видеть, как из их капитана вышибут мозги, сдастся. И все дела! Сегодня вечером у нас будет более роскошная спальня.
— По мне, так это очень рискованное предприятие! От него здорово отдает авантюрой! — высказала свое мнение Кетрин.
— Ну, конечно! А как же иначе? В этом-то все удовольствие! — он ухмыльнулся ей сверху вниз.
Ей пришло в голову, что в его улыбке есть что-то демоническое. Этот человек, должно быть, сумасшедший.
— Но зачем вам нужна на палубе я? — спросила Кетрин.
— Вам не кажется, что эта форма янки, что на мне, очень похожа на одежду капитана? Я сыграю роль владельца этой рыболовной шхуны, а вы, моя дорогая, будете играть роль моей жены.
— Что?!
— Только подумайте, какое правдоподобие придаст присутствие женщины нашему маленькому спектаклю! Особенно такой женщины, как вы, настоящего синего чулка из Новой Англии! Вы заставите нас, разбойников, выглядеть куда более респектабельно.
— Вы на самом деле сошли с ума! — в бешенстве; она набросилась на Хэмптона. — Я не буду участвовать в вашем подлом фарсе! Как только корабль подойдет, я закричу, чтобы они уходили прочь.
— Я, собственно говоря, и не ждал от вас ничего другого. Но, видите ли, ваша отчаянная жестикуляция только убедит их, что мы очень нуждаемся в помощи. Капитан того судна решит, что у вас обычная женская истерика и вы пытаетесь привлечь его внимание. А когда он подплывет совсем близко для того, чтобы понять, что ваши жесты и крики являются предупреждением, тогда я, как муж, обниму вас, вот так, — он, обняв ее, припечатал весьма надежно ее руки по бокам тела — и если вы закричите, то я вас сожму еще сильней, и ваш корсет перекроет доступ воздуха в ваши легкие, вы не сможете произнести ни звука, более того, вы будет представлять собой очень жалкое и трогательное зрелище.
— Да вы…
— Пожалуйста, все, что вы сейчас хотите сказать, я уже слышал от вас и прежде.
Она холодно отвернулась от него и стала глядеть на приближавшийся корабль. У нее не было сомнений в серьезности его намерений. Он выполнит свою угрозу, если она попытается закричать. Вне всяких сомнений, он с радостью сломает ей несколько ребер. Она может сейчас вернуться в каюту и отказаться из нее выходить, но чего она этим добьется? Скорее всего, он сможет заманить в ловушку этот корабль и без ее помощи, а она лишит себя маленького, но все же еще остававшегося шанса предупредить их. Если же ей, все-таки, удастся это сделать, то корабль, наверное, просто уплывет прочь, оставив ее в прежнем положении. В противном же случае переход на другой корабль и захват его потребуют время, которого у беглецов и без того немного.
Она чуть было уже не согласилась на предложение Хэмптона подыграть ему, как вдруг до нее дошло, что, если ее предупреждение поймут, то это, возможно, спасет некоторым морякам жизнь, потому что, если она этого не сделает, при захвате корабля могут быть жертвы. И если Хэмптон справедливо заслуживает своей репутации, то ему ничего не стоит устроить настоящую бойню на корабле, как только он его захватит. Она не может бездушно предоставить ничего не подозревающих моряков их безжалостной судьбе! Она должна попытаться предупредить их!
Хэмптон, глядя на нее, заметил, как ее глаза потемнели. Его ум работал в двух направлениях: он восхищался новым оттенком ее глаз и одновременно прикидывал, что она замышляет. Сильно рассердившись на нее за ее хитрую уловку, а также не прекращавшиеся оскорбления и насмешки, он, однако, хоть и не хотя, отдавал ей должное. Он не мог припомнить ни одной и девушки, у которой хватило бы смекалки и выдержки вести с ним на равных борьбу и даже кой в чем победить — она-таки отняла у них немного времени, которого и без того было мало. Приручить ее, переломить характер, завоевать ее как телом, так и душою — это означало принять вызов.
Хэмптон прикоснулся к ее щеке, и она взглянула на него. Солнце окрасило ее глаза в светло-золотой цвет, какой бывает у некоторых сортов белого вина. Когда он быстро и жадно глотнул воздух, Кетрин спросила:
— В чем дело?
— Я хочу вас, — сказал он просто. Она покраснела и отвернулась.
— Пожалуйста, отпустите меня, — произнесла она очень тихо.
Мягко и нежно привлек он ее к себе, и она обнаружила, что ее голова покоится на его груди. Его сильные руки охватили ее, словно защищая от всех бед и напастей, и, наклонив свою голову, он прошептал ей в ухо:
— Не бойся, малышка, я не причиню тебе боли. Верь мне.
— Верить вам? — она резко отшатнулась от него. — Доверять человеку, который крадет корабли, похищает девушек и насилует их? Нет уж, спасибо! Я бы скорее доверилась змее.
Он улыбнулся и пожал плечами.
— Я никогда не понимал вкусов янки в выборе своих друзей. Странное общество вы предпочитаете!
— О, заткнитесь! — огрызнулась Кетрин.
Глава 7
С нетерпением Кетрин ждала, когда подойдет корабль. Ее нервное возбуждение нарастало. Она не знала, что капитан Хэмптон, несмотря на безразличное выражение лица, испытывает то же самое. Она крепко ухватилась за поручни и, наблюдая за кораблем, упивалась новым для нее чувством. Ей давно страстно хотелось изведать захватывающее приключение — вот оно! Другая такая возможность испытать и проявить себя в исключительных обстоятельствах, может, больше никогда в жизни ей не представится. Мечта становилась явью: под ее ногами — палуба корабля, рядом — жестокие пираты и даже капитану мятежников находилось место в этом приключении. В конце концов, как и с кем сражаться, если нет противника, и какое же может быть приключение без опасности?
Она так увлеклась своими рассуждениями, что но заметила, что Хэмптон приблизился вплотную к ней и, лениво прислонясь к борту, вместе с ней принялся глазеть на приближающийся корабль.
— Думаю, моя дорогая, — сказал он, — пора нам перейти туда, откуда нас будет лучше всего видно.
Она бросила на него испепеляющий взгляд, но послушно взяла его под руку. Когда они остановились, Кетрин осталась спокойно стоять рядом, и ее рука все еще покоилась на изгибе его локтя. Он насторожился, когда она вытащила из кармана своего платья элегантный носовой платок, но она всего лишь осторожно помахала им приближавшемуся судну. Его чуть было не разобрал смех: мисс Девер смахивала на светскую леди, вежливо машущую платком гоночным лодкам во время состязаний по гребле. Какое хладнокровие! Ее поведение было просто безупречно для жены морского капитана из Новой Англии.
Корабль сигналом запросил у них, в чем дело. Хэмптон не мог просигналить ответ, потому что на его корабле не было флажков. Капитан судна, казалось, растерялся, но вскоре спустил на воду баркас, в который сели сам капитан, кто-то в гражданской одежде и гребцы.
— Ну и что теперь? — спросила Кетрин, повернувшись к Хэмптону.
Теперь он вряд ли сможет незаметно схватить ее и сжать своей цепкой стальной рукой. Он посмотрел ни нее с высоты своего роста, и у него зародилась тренога. Она что-то задумала — но что?
— Когда они взойдут к нам на борт, мы возьмем их под прицел ружей и объясним, что срочно нуждаемся и их корабле.
Внезапно она широко раскинула руки и закричала, что было мочи, высоко и пронзительно. Он схватил ее и крепко прижал к своей груди. Люди в баркасе обеспокоились, но когда Хэмптон стал ласково похлопывать ее по спине, гладить по волосам и заботливо наклонять к ней свою голову, будто утешая ее, они немного пообсуждали, что же это такое заставило женщину закричать, и продолжили грести в надежде удовлетворить свое любопытство, когда подойдут ближе.
Кетрин беспомощно барахталась, но ее руки были теперь надежно прижаты к бокам железной хваткой Хэмптона, а лицо было болезненно придавлено к его груди, чтобы заглушить крики.
— Черт вас побери, я сломаю вам шею, — прошептал он ей в ухо. — К вашему счастью, они гребут, не обратив на вас внимания, но поверьте, позже я вам задам и взбучку!
Она отказалась от дальнейшей борьбы. Ему, как всегда, удалось взять над ней верх.
— Славная девочка, — сказал он, но не ослабил своей хватки.
Хотя она ничего не могла видеть, ей были слышны удары весел о воду. Затем кто-то позвал:
— Эй, там! Назовите себя!
* * *
— У нас еще нет названия, — крикнул в ответ Хэмптон, прекрасно подражая носовому выговору уроженца Новой Англии. — Мы вывели эту шхуну в пробное плавание.
Теперь Кетрин услышала, как люди взбираются по веревочной лестнице на борт корабля. Дураки!
— Слоун, капитан клипера «Сюзан Харнер», — представился мужчина, приблизившись к Хэмптону.
Судя по звукам, другие моряки тоже уже взобрались на палубу.
— Капитан Хэмптон, — услышала она его голос у себя над головой, но теперь этот голос звучал, как обычно, по-южному протяжно. — Флот конфедерации.
Воцарилась тишина, и Хэмптон отпустил ее. Она отступила, пошатнувшись, краснея от злости, и напустилась на невезучего капитана клипера.
— Вы идиот! — яростно и громко произнесла она. — Как вы думаете, зачем я вам кричала? Ради своего удовольствия?
Моряки с клипера, все еще ошарашенные, смотрели на нее и тупо моргали ресницами, только-только начиная соображать, что к чему. Хэмптон хохотнул:
— Пожалуйста, дорогая, джентльмены не привыкли, в отличие от меня, к твоим выражениям, — сказал он, от души веселясь.
— О, заткнитесь!
— Что… что здесь происходит? — наконец смог выдавить из себя Слоун.
— Да ничего особенного, — язвительно ответила Кетрин. — Просто вы захвачены пиратами, вот и все, причем эти пираты плыли на таком корыте, что вокруг этого корыта вы могли бы долго и спокойно плавать, переговариваясь, сколько влезет, потому что у них нет никакой артиллерии, всего лишь несколько пистолетов и…
— Кетрин, ради бога, успокойтесь! Не браните же так этого человека! В конце концов, — многозначительно подмигнул он ей при этих словах, — он не единственный, кого я обманом заманил на эту шхуну.
— О, вы… — закипела Кетрин в бессильной ярости.
— Теперь, капитан Слоун, боюсь, что вы и эти люди, действительно, являетесь моими пленными. Более того, мы собираемся сесть в ваш баркас и высадиться на ваш клипер, который ваши люди должны передать мне.
— Не рассчитывайте на это! — решительно произнес Стоун.
— Ради вас, я надеюсь, они это сделают, — он повернулся к человеку в гражданской одежде. — А вы, сэр, кто такой?
— Доктор Эдвард Рэкингхэм. Мы подумали, что, возможно, кто-либо из команды болен.
— Ну что ж, я рад, что у меня на корабле будет доктор. Я, разумеется, очень надеюсь, что мне не придется вас пристрелить. Ну а теперь, джентльмены, с нашего разрешения, мы проследуем на ваш клипер.
Хэмптон кинул свое сильное тело через борт и спустился по веревочной лестнице в баркас, куда под дулом пистолета сел и капитан Слоун со своими матросами. Затем Пелджо и еще двое с ружьями и множеством кандалов присоединились к Хэмптону. Кетрин наблюдала, как они гребут к клиперу. Теперь она не сомневалась, что этот негодяй добьется своего. Она лишь надеялась, что эта остановка и связанная с ней потеря времени могут дорого обойтись мятежникам.
Она увидела, как Хэмптон встал в баркасе и, приставив пистолет к голове Слоуна, прокричал свои требования старшему помощнику капитана. Очевидно, они были приняты, потому что Пелджо, а затем Мейсон стали карабкаться на борт клипера, где сразу же надели на матросов кандалы. Затем Хэмптон и его заложники тоже поднялись на борт, а Мейсон и Пелджо отправились на баркасе назад за подкреплением, чтобы обыскать корабль и выявить прячущихся членов команды и отыскать оружие.
Кетрин и охранников переправили на клипер в последнюю очередь, только тогда, когда Хэмптон окончательно уверился в полном подчинении ему захваченного судна. Стараясь как можно дольше потянуть время, она подняла много шума и суеты, когда спускалась в баркас, всячески показывая, как это трудно сделать в ее широких юбках и как она напугана. Фортнер, которому было поручено ее доставить, пришел в замешательство и бросился ее упрашивать и уговаривать. Пелджо, однако, запросто кинул ее аптечку в баркас, а затем, недолго думая, схватил ее за пояс и бесцеремонно перекинул через свое плечо, как мешок с зерном.
— Ах ты, мерзавец! — зашипела на него Кетрин. — Да как ты смеешь так обращаться со мной! Ты такой же гадкий, как и твой мерзкий капитан! Как только наши корабли изловят вас, то, надеюсь, с тебя заживо спустят шкуру!
Пелджо только рассмеялся и, быстро перебирая свободной рукой и ногами по лестнице, спустился с нею в баркас. Она не переставала поносить его самыми бранными словами, пока они плыли, так что Фортнер даже побледнел, но Пелджо ухмылялся, а когда они подошли к клиперу, он опять перекинул ее через плечо, чтобы поднять на борт.
На палубе она выпуталась из его рук и встала на ноги.
— Капитан Хэмптон, вы видите, что он делает со мной? Вы что, собираетесь позволять вашим людям обращаться со мной подобным образом? Никогда за всю мою жизнь меня так не унижали!
— Мэм, я поступил бы точно так же на его месте.
— Я не сомневаюсь, что вы самое низкое существо на свете, какое только можно себе вообразить!
— Дорогая, что подумают наши гости, если вы будете так разговаривать со мной? — насмешливо проговорил он.
В ярости она топнула ногой:
— Дьявол вас побери! Вы отвратительный пират, эгоист, маньяк, убийца, предатель!
— Да, язычок у нее, что надо, капитан, не правда ли? — восхищенно сказал Пелджо.
— Уж это точно! Я крайне удручен слышать от леди подобную ругань. Что бы на это сказал ваш великий дядюшка Эбенезер?
— Кто?
— Я думал, что у всех бостонцев есть один великий дядюшка Эбенезер, вы его знаете, тот, кто написал книгу наставлений и поучений для маленьких христиан.
— Не будьте легкомысленным краснобаем! — наставила его Кетрин.
— Успокойтесь, довольно, моя девочка! Если вы проиграли, милая неудачница, то ведите себя, по крайней мере, достойно. Кстати, если это вас утешит… будь я в том баркасе, ваш крик наверняка насторожил бы меня, и я повернул бы назад.
— Если бы это были вы, то вы не были бы столь глупы, во-первых, чтобы вообще спускать баркас, и, во-вторых, чтобы самому в нем плыть.
— Благодарю вас, я и не знал, что вы меня столь высоко оцениваете!
— Не смешите меня! — внезапно ее внимание привлек баркас, возвращавшийся к шхуне. — Зачем они плывут назад?
— Нам не нужна больше эта шхуна, они сожгут ее.
— Вы собираетесь спалить шхуну? — переспросила она недоверчиво.
— Конечно! Почему нет?
— Но вы же сами строили этот корабль!
— Мы строили его, чтобы на нем бежать, а теперь он нам не нужен. В любом случае я не собираюсь оставлять этот корабль, чтобы им воспользовались янки. Уничтожение рыболовной шхуны — тоже урон врагу. К тому же я не желаю сохранять столь очевидное свидетельство нашего пребывания здесь в этих водах.
Она наблюдала, как рассыпались по шхуне человеческие фигурки и подносили факелы с пламенем к разным частям корабля. Убедившись, что дело сделано, они посыпались по веревкам назад в баркас. Что-то встало у нее в горле, когда языки пламени, становясь все огромнее, стали лизать мачты и мгновенно вспыхнувшие паруса. Она чувствовала какую-то привязанность к этой шхуне, ей больно было видеть, как ее уничтожают, хотя это и был только один из многих кораблей, построенных на верфях ее отца. И вот тот, кто сам строил эту шхуну, смог сжечь ее безо всяких сожалений и угрызений совести.
— Какой же вы бессердечный человек!
— Да, так говорят. А теперь не могу ли я проводить нас в вашу каюту?
— Я предпочла бы остаться на палубе, — быстро ответила Кетрин.
— Спокойно, спокойно! У нас еще много работы, а вы будете нам только мешать. Кроме того, я не хочу, чтобы вы опять выкинули какой-нибудь трюк.
Он цепко ухватил ее руку повыше локтя. Она заупиралась, но он грубо подтолкнул ее вперед. Подведя ее к капитанской каюте, он впихнул ее за дверь.
— Как вы можете видеть, условия проживания здесь несколько лучше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
— Вы полагаете, я не имею права что-либо скрыть от вас? — с пренебрежением сказал Хэмптон.
Она возмутилась, осознав, что он издевается над ней, но прежде чем ярость, кипевшая внутри нее, успела пылиться обидными словами, он продолжил:
— Ну что ж, я вам все объясню. Посмотрите наверх, вон туда!
Она подняла глаза и увидела, что флаг на мачте висит перевернутым.
— Сигнал бедствия! — выдохнула она.
— Очень хорошо! Я решил последовать примеру капитана Рида. Думаю, нам нужен корабль более быстроходный и лучше оснащенный. Вы согласны со мной? Но поскольку мы не вооружены и в скорости уступаем всему, что может плавать, открытый бой — не лучший способ завладеть новым кораблем. Однако наше судно выглядит совсем как мирная рыболовная шхуна, потерпевшая бедствие, и если нам повезет, хозяин этого корабля примет нас на борт, и тут же окажется в западне. Его верный экипаж, не желая видеть, как из их капитана вышибут мозги, сдастся. И все дела! Сегодня вечером у нас будет более роскошная спальня.
— По мне, так это очень рискованное предприятие! От него здорово отдает авантюрой! — высказала свое мнение Кетрин.
— Ну, конечно! А как же иначе? В этом-то все удовольствие! — он ухмыльнулся ей сверху вниз.
Ей пришло в голову, что в его улыбке есть что-то демоническое. Этот человек, должно быть, сумасшедший.
— Но зачем вам нужна на палубе я? — спросила Кетрин.
— Вам не кажется, что эта форма янки, что на мне, очень похожа на одежду капитана? Я сыграю роль владельца этой рыболовной шхуны, а вы, моя дорогая, будете играть роль моей жены.
— Что?!
— Только подумайте, какое правдоподобие придаст присутствие женщины нашему маленькому спектаклю! Особенно такой женщины, как вы, настоящего синего чулка из Новой Англии! Вы заставите нас, разбойников, выглядеть куда более респектабельно.
— Вы на самом деле сошли с ума! — в бешенстве; она набросилась на Хэмптона. — Я не буду участвовать в вашем подлом фарсе! Как только корабль подойдет, я закричу, чтобы они уходили прочь.
— Я, собственно говоря, и не ждал от вас ничего другого. Но, видите ли, ваша отчаянная жестикуляция только убедит их, что мы очень нуждаемся в помощи. Капитан того судна решит, что у вас обычная женская истерика и вы пытаетесь привлечь его внимание. А когда он подплывет совсем близко для того, чтобы понять, что ваши жесты и крики являются предупреждением, тогда я, как муж, обниму вас, вот так, — он, обняв ее, припечатал весьма надежно ее руки по бокам тела — и если вы закричите, то я вас сожму еще сильней, и ваш корсет перекроет доступ воздуха в ваши легкие, вы не сможете произнести ни звука, более того, вы будет представлять собой очень жалкое и трогательное зрелище.
— Да вы…
— Пожалуйста, все, что вы сейчас хотите сказать, я уже слышал от вас и прежде.
Она холодно отвернулась от него и стала глядеть на приближавшийся корабль. У нее не было сомнений в серьезности его намерений. Он выполнит свою угрозу, если она попытается закричать. Вне всяких сомнений, он с радостью сломает ей несколько ребер. Она может сейчас вернуться в каюту и отказаться из нее выходить, но чего она этим добьется? Скорее всего, он сможет заманить в ловушку этот корабль и без ее помощи, а она лишит себя маленького, но все же еще остававшегося шанса предупредить их. Если же ей, все-таки, удастся это сделать, то корабль, наверное, просто уплывет прочь, оставив ее в прежнем положении. В противном же случае переход на другой корабль и захват его потребуют время, которого у беглецов и без того немного.
Она чуть было уже не согласилась на предложение Хэмптона подыграть ему, как вдруг до нее дошло, что, если ее предупреждение поймут, то это, возможно, спасет некоторым морякам жизнь, потому что, если она этого не сделает, при захвате корабля могут быть жертвы. И если Хэмптон справедливо заслуживает своей репутации, то ему ничего не стоит устроить настоящую бойню на корабле, как только он его захватит. Она не может бездушно предоставить ничего не подозревающих моряков их безжалостной судьбе! Она должна попытаться предупредить их!
Хэмптон, глядя на нее, заметил, как ее глаза потемнели. Его ум работал в двух направлениях: он восхищался новым оттенком ее глаз и одновременно прикидывал, что она замышляет. Сильно рассердившись на нее за ее хитрую уловку, а также не прекращавшиеся оскорбления и насмешки, он, однако, хоть и не хотя, отдавал ей должное. Он не мог припомнить ни одной и девушки, у которой хватило бы смекалки и выдержки вести с ним на равных борьбу и даже кой в чем победить — она-таки отняла у них немного времени, которого и без того было мало. Приручить ее, переломить характер, завоевать ее как телом, так и душою — это означало принять вызов.
Хэмптон прикоснулся к ее щеке, и она взглянула на него. Солнце окрасило ее глаза в светло-золотой цвет, какой бывает у некоторых сортов белого вина. Когда он быстро и жадно глотнул воздух, Кетрин спросила:
— В чем дело?
— Я хочу вас, — сказал он просто. Она покраснела и отвернулась.
— Пожалуйста, отпустите меня, — произнесла она очень тихо.
Мягко и нежно привлек он ее к себе, и она обнаружила, что ее голова покоится на его груди. Его сильные руки охватили ее, словно защищая от всех бед и напастей, и, наклонив свою голову, он прошептал ей в ухо:
— Не бойся, малышка, я не причиню тебе боли. Верь мне.
— Верить вам? — она резко отшатнулась от него. — Доверять человеку, который крадет корабли, похищает девушек и насилует их? Нет уж, спасибо! Я бы скорее доверилась змее.
Он улыбнулся и пожал плечами.
— Я никогда не понимал вкусов янки в выборе своих друзей. Странное общество вы предпочитаете!
— О, заткнитесь! — огрызнулась Кетрин.
Глава 7
С нетерпением Кетрин ждала, когда подойдет корабль. Ее нервное возбуждение нарастало. Она не знала, что капитан Хэмптон, несмотря на безразличное выражение лица, испытывает то же самое. Она крепко ухватилась за поручни и, наблюдая за кораблем, упивалась новым для нее чувством. Ей давно страстно хотелось изведать захватывающее приключение — вот оно! Другая такая возможность испытать и проявить себя в исключительных обстоятельствах, может, больше никогда в жизни ей не представится. Мечта становилась явью: под ее ногами — палуба корабля, рядом — жестокие пираты и даже капитану мятежников находилось место в этом приключении. В конце концов, как и с кем сражаться, если нет противника, и какое же может быть приключение без опасности?
Она так увлеклась своими рассуждениями, что но заметила, что Хэмптон приблизился вплотную к ней и, лениво прислонясь к борту, вместе с ней принялся глазеть на приближающийся корабль.
— Думаю, моя дорогая, — сказал он, — пора нам перейти туда, откуда нас будет лучше всего видно.
Она бросила на него испепеляющий взгляд, но послушно взяла его под руку. Когда они остановились, Кетрин осталась спокойно стоять рядом, и ее рука все еще покоилась на изгибе его локтя. Он насторожился, когда она вытащила из кармана своего платья элегантный носовой платок, но она всего лишь осторожно помахала им приближавшемуся судну. Его чуть было не разобрал смех: мисс Девер смахивала на светскую леди, вежливо машущую платком гоночным лодкам во время состязаний по гребле. Какое хладнокровие! Ее поведение было просто безупречно для жены морского капитана из Новой Англии.
Корабль сигналом запросил у них, в чем дело. Хэмптон не мог просигналить ответ, потому что на его корабле не было флажков. Капитан судна, казалось, растерялся, но вскоре спустил на воду баркас, в который сели сам капитан, кто-то в гражданской одежде и гребцы.
— Ну и что теперь? — спросила Кетрин, повернувшись к Хэмптону.
Теперь он вряд ли сможет незаметно схватить ее и сжать своей цепкой стальной рукой. Он посмотрел ни нее с высоты своего роста, и у него зародилась тренога. Она что-то задумала — но что?
— Когда они взойдут к нам на борт, мы возьмем их под прицел ружей и объясним, что срочно нуждаемся и их корабле.
Внезапно она широко раскинула руки и закричала, что было мочи, высоко и пронзительно. Он схватил ее и крепко прижал к своей груди. Люди в баркасе обеспокоились, но когда Хэмптон стал ласково похлопывать ее по спине, гладить по волосам и заботливо наклонять к ней свою голову, будто утешая ее, они немного пообсуждали, что же это такое заставило женщину закричать, и продолжили грести в надежде удовлетворить свое любопытство, когда подойдут ближе.
Кетрин беспомощно барахталась, но ее руки были теперь надежно прижаты к бокам железной хваткой Хэмптона, а лицо было болезненно придавлено к его груди, чтобы заглушить крики.
— Черт вас побери, я сломаю вам шею, — прошептал он ей в ухо. — К вашему счастью, они гребут, не обратив на вас внимания, но поверьте, позже я вам задам и взбучку!
Она отказалась от дальнейшей борьбы. Ему, как всегда, удалось взять над ней верх.
— Славная девочка, — сказал он, но не ослабил своей хватки.
Хотя она ничего не могла видеть, ей были слышны удары весел о воду. Затем кто-то позвал:
— Эй, там! Назовите себя!
* * *
— У нас еще нет названия, — крикнул в ответ Хэмптон, прекрасно подражая носовому выговору уроженца Новой Англии. — Мы вывели эту шхуну в пробное плавание.
Теперь Кетрин услышала, как люди взбираются по веревочной лестнице на борт корабля. Дураки!
— Слоун, капитан клипера «Сюзан Харнер», — представился мужчина, приблизившись к Хэмптону.
Судя по звукам, другие моряки тоже уже взобрались на палубу.
— Капитан Хэмптон, — услышала она его голос у себя над головой, но теперь этот голос звучал, как обычно, по-южному протяжно. — Флот конфедерации.
Воцарилась тишина, и Хэмптон отпустил ее. Она отступила, пошатнувшись, краснея от злости, и напустилась на невезучего капитана клипера.
— Вы идиот! — яростно и громко произнесла она. — Как вы думаете, зачем я вам кричала? Ради своего удовольствия?
Моряки с клипера, все еще ошарашенные, смотрели на нее и тупо моргали ресницами, только-только начиная соображать, что к чему. Хэмптон хохотнул:
— Пожалуйста, дорогая, джентльмены не привыкли, в отличие от меня, к твоим выражениям, — сказал он, от души веселясь.
— О, заткнитесь!
— Что… что здесь происходит? — наконец смог выдавить из себя Слоун.
— Да ничего особенного, — язвительно ответила Кетрин. — Просто вы захвачены пиратами, вот и все, причем эти пираты плыли на таком корыте, что вокруг этого корыта вы могли бы долго и спокойно плавать, переговариваясь, сколько влезет, потому что у них нет никакой артиллерии, всего лишь несколько пистолетов и…
— Кетрин, ради бога, успокойтесь! Не браните же так этого человека! В конце концов, — многозначительно подмигнул он ей при этих словах, — он не единственный, кого я обманом заманил на эту шхуну.
— О, вы… — закипела Кетрин в бессильной ярости.
— Теперь, капитан Слоун, боюсь, что вы и эти люди, действительно, являетесь моими пленными. Более того, мы собираемся сесть в ваш баркас и высадиться на ваш клипер, который ваши люди должны передать мне.
— Не рассчитывайте на это! — решительно произнес Стоун.
— Ради вас, я надеюсь, они это сделают, — он повернулся к человеку в гражданской одежде. — А вы, сэр, кто такой?
— Доктор Эдвард Рэкингхэм. Мы подумали, что, возможно, кто-либо из команды болен.
— Ну что ж, я рад, что у меня на корабле будет доктор. Я, разумеется, очень надеюсь, что мне не придется вас пристрелить. Ну а теперь, джентльмены, с нашего разрешения, мы проследуем на ваш клипер.
Хэмптон кинул свое сильное тело через борт и спустился по веревочной лестнице в баркас, куда под дулом пистолета сел и капитан Слоун со своими матросами. Затем Пелджо и еще двое с ружьями и множеством кандалов присоединились к Хэмптону. Кетрин наблюдала, как они гребут к клиперу. Теперь она не сомневалась, что этот негодяй добьется своего. Она лишь надеялась, что эта остановка и связанная с ней потеря времени могут дорого обойтись мятежникам.
Она увидела, как Хэмптон встал в баркасе и, приставив пистолет к голове Слоуна, прокричал свои требования старшему помощнику капитана. Очевидно, они были приняты, потому что Пелджо, а затем Мейсон стали карабкаться на борт клипера, где сразу же надели на матросов кандалы. Затем Хэмптон и его заложники тоже поднялись на борт, а Мейсон и Пелджо отправились на баркасе назад за подкреплением, чтобы обыскать корабль и выявить прячущихся членов команды и отыскать оружие.
Кетрин и охранников переправили на клипер в последнюю очередь, только тогда, когда Хэмптон окончательно уверился в полном подчинении ему захваченного судна. Стараясь как можно дольше потянуть время, она подняла много шума и суеты, когда спускалась в баркас, всячески показывая, как это трудно сделать в ее широких юбках и как она напугана. Фортнер, которому было поручено ее доставить, пришел в замешательство и бросился ее упрашивать и уговаривать. Пелджо, однако, запросто кинул ее аптечку в баркас, а затем, недолго думая, схватил ее за пояс и бесцеремонно перекинул через свое плечо, как мешок с зерном.
— Ах ты, мерзавец! — зашипела на него Кетрин. — Да как ты смеешь так обращаться со мной! Ты такой же гадкий, как и твой мерзкий капитан! Как только наши корабли изловят вас, то, надеюсь, с тебя заживо спустят шкуру!
Пелджо только рассмеялся и, быстро перебирая свободной рукой и ногами по лестнице, спустился с нею в баркас. Она не переставала поносить его самыми бранными словами, пока они плыли, так что Фортнер даже побледнел, но Пелджо ухмылялся, а когда они подошли к клиперу, он опять перекинул ее через плечо, чтобы поднять на борт.
На палубе она выпуталась из его рук и встала на ноги.
— Капитан Хэмптон, вы видите, что он делает со мной? Вы что, собираетесь позволять вашим людям обращаться со мной подобным образом? Никогда за всю мою жизнь меня так не унижали!
— Мэм, я поступил бы точно так же на его месте.
— Я не сомневаюсь, что вы самое низкое существо на свете, какое только можно себе вообразить!
— Дорогая, что подумают наши гости, если вы будете так разговаривать со мной? — насмешливо проговорил он.
В ярости она топнула ногой:
— Дьявол вас побери! Вы отвратительный пират, эгоист, маньяк, убийца, предатель!
— Да, язычок у нее, что надо, капитан, не правда ли? — восхищенно сказал Пелджо.
— Уж это точно! Я крайне удручен слышать от леди подобную ругань. Что бы на это сказал ваш великий дядюшка Эбенезер?
— Кто?
— Я думал, что у всех бостонцев есть один великий дядюшка Эбенезер, вы его знаете, тот, кто написал книгу наставлений и поучений для маленьких христиан.
— Не будьте легкомысленным краснобаем! — наставила его Кетрин.
— Успокойтесь, довольно, моя девочка! Если вы проиграли, милая неудачница, то ведите себя, по крайней мере, достойно. Кстати, если это вас утешит… будь я в том баркасе, ваш крик наверняка насторожил бы меня, и я повернул бы назад.
— Если бы это были вы, то вы не были бы столь глупы, во-первых, чтобы вообще спускать баркас, и, во-вторых, чтобы самому в нем плыть.
— Благодарю вас, я и не знал, что вы меня столь высоко оцениваете!
— Не смешите меня! — внезапно ее внимание привлек баркас, возвращавшийся к шхуне. — Зачем они плывут назад?
— Нам не нужна больше эта шхуна, они сожгут ее.
— Вы собираетесь спалить шхуну? — переспросила она недоверчиво.
— Конечно! Почему нет?
— Но вы же сами строили этот корабль!
— Мы строили его, чтобы на нем бежать, а теперь он нам не нужен. В любом случае я не собираюсь оставлять этот корабль, чтобы им воспользовались янки. Уничтожение рыболовной шхуны — тоже урон врагу. К тому же я не желаю сохранять столь очевидное свидетельство нашего пребывания здесь в этих водах.
Она наблюдала, как рассыпались по шхуне человеческие фигурки и подносили факелы с пламенем к разным частям корабля. Убедившись, что дело сделано, они посыпались по веревкам назад в баркас. Что-то встало у нее в горле, когда языки пламени, становясь все огромнее, стали лизать мачты и мгновенно вспыхнувшие паруса. Она чувствовала какую-то привязанность к этой шхуне, ей больно было видеть, как ее уничтожают, хотя это и был только один из многих кораблей, построенных на верфях ее отца. И вот тот, кто сам строил эту шхуну, смог сжечь ее безо всяких сожалений и угрызений совести.
— Какой же вы бессердечный человек!
— Да, так говорят. А теперь не могу ли я проводить нас в вашу каюту?
— Я предпочла бы остаться на палубе, — быстро ответила Кетрин.
— Спокойно, спокойно! У нас еще много работы, а вы будете нам только мешать. Кроме того, я не хочу, чтобы вы опять выкинули какой-нибудь трюк.
Он цепко ухватил ее руку повыше локтя. Она заупиралась, но он грубо подтолкнул ее вперед. Подведя ее к капитанской каюте, он впихнул ее за дверь.
— Как вы можете видеть, условия проживания здесь несколько лучше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42