Предупреди Трента, чтобы не спускал с сына глаз.
Дворецкий побледнел.
— Разумеется, сэр, — ответил он встревоженно. — Могу я что-либо еще сделать?
— Где этот Стоддард? Если он знает, с чем связаны эти угрозы, я намерен это выяснить.
— Он ожидает в вашем кабинете, сэр.
Кивнув, Дастин сжал руку Пула.
— И никому ни слова!
— Да, милорд.
— Спасибо, Пул, — сказал Дастин и зашагал к дому.
Николь слегка пошевелилась в глубоком кресле, теряясь в догадках, куда запропастился загадочный маркиз Тайрхем. Она с нетерпением ожидала его появления, хотя и очень волновалась.
Николь выглядела в мужской одежде безупречно, и знала это. Волосы были уложены в тугой пучок на затылке и спрятаны под кепкой, грудь, вместо неудобного корсета туго перетянутая полосой материи, была почти незаметна. Сжимая в руках записку отца, Николь мысленно повторяла заранее приготовленную речь. Она постоянно твердила себе о необходимости свести движения до минимума, чтобы не выдать себя. Ведь это единственная встреча один на один с человеком, на которого она намеревалась работать. Уже завтра она будет заниматься своими делами, а маркиз — своими, какими обычно занимаются аристократы.
Но Николь не покинет Тайрхем, не получив работы! Дверь за спиной девушки с шумом распахнулась, и Николь медленно поднялась на ноги. Пришло время убедить маркиза. Она обязана это сделать! Ради своего отца и… ради себя.
Николь обернулась.
— Мистер Стоддард? Я — маркиз Тайрхем. Насколько я знаю, вы желали меня видеть?
Николь почувствовала, как у нее отнимаются ноги, она чуть не упала в обморок. Перед ней стоял Дастин!
Так, значит, он и есть маркиз Тайрхем? Неужели такое бывает на свете?
Дастин посмотрел на нее странным взглядом и вновь спросил:
— Так вы и есть Стоддард?
«Соберись, — мысленно приказала себе Николь. — Он ничего не заметил. Он — коннозаводчик, разыскивающий хорошего жокея, а я и есть этот самый жокей. И мне нужна работа — у Дастина или у кого-то другого. Говори же что-нибудь! Немедленно!»
— Да, я Олден Стоддард. Спасибо, что приняли меня, милорд, — произнесла она.
Отлично, великолепно! Голос Николь был спокоен и звучал несколько ниже, чем обычно. Она притронулась к козырьку своей жокейской кепочки, почувствовав себя немного увереннее. Николь помнила, что Дастин встретил ее поздним вечером и, конечно, не мог как следует разглядеть. Значит, он не только не заметит сходства, но и не станет его искать.
— Вы, надо признаться, вызвали у меня любопытство, Стоддард, — заговорил Дастин, одновременно жестом приглашая Николь сесть.
Она подчинилась. Дастин же некоторое время внимательно ее разглядывал. Затем он подошел к столу.
— Дворецкий сказал мне, что вас прислал Ник Олдридж.
— Да, сэр. — Николь вся напряглась, когда Дастин проходил мимо нее, — так близко, что можно было до него дотронуться. Она снова приказала себе забыть, что человек, от которого зависело ее будущее, — тот самый мужчина, который занимал ее мысли все последние ночи.
— Почему Ник Олдридж послал именно вас? — Дастин оперся о край стола, его взгляд опять остановился на лице Николь.
— В записке обо всем сказано, милорд. — Собравшись с духом, Николь протянула руку с посланием отца, изо всех сил пытаясь скрыть предательскую дрожь. — Вы, наверное, слышали о травме Ника?
— Слышал. — Дастин взял записку, но и не подумал развернуть ее.
Николь откашлялась:
— Знаете, он был ужасно расстроен тем, что не может принять ваше предложение — по крайней мере в ближайшее время. Ник прислал меня заменить его, до тех пор пока он сам не будет в состоянии ездить верхом.
Дастин поднял бровь:
— А кто, позвольте вас спросить, вы сами? Имя Олден Стоддард ничего мне не говорит.
Господи, до чего же он строг, когда речь идет о делах, — совершенно другой человек! Что ж, быть может, оно и к лучшему: ей проще будет помнить о том, зачем она сюда явилась.
— Я обучался у него пятнадцать лет, — гордо заявила Николь.
— Пятнадцать лет? Вы, должно быть, сели на лошадь прежде, чем начали ходить.
На щеках Николь, задетой за живое, вспыхнули яркие алые пятна.
— Мне двадцать лет, милорд. Я научился ходить, когда мне было около года, а вскоре после этого сел и на лошадь.
— Продолжайте.
— Ник — блестящий наездник. И мне здорово повезло: я постиг его науку и достаточно квалифицирован, чтобы выступать вашим жокеем до возвращения Ника.
— Довольно самонадеянное заявление.
— Это не самонадеянность, сэр. Это факт.
— Понятно. — Дастин посмотрел на нераскрытое письмо, которое держал в руке. — Уверен, что Олдридж приложил к своей рекомендации ваш послужной список.
— Послужной список?
— Да. Перечислил состязания, в которых вы участвовали, составил список скачек, в которые вас включали… ну и все такое. И, разумеется, ваша лицензия.
Этого вопроса Николь боялась больше всего. Распрямив плечи, она приняла вызов с высоко поднятой головой.
— Нет, Ник ничего не приложил.
Дастин изобразил на лице притворное удивление:
— А почему?
— Мне кажется, вы догадываетесь об ответе, милорд. Честно говоря, у меня нет лицензии. И я никогда не принимал участие в профессиональных состязаниях. Я лишь долгие годы помогал Нику. Но не стоит сомневаться по поводу моего мастерства. Как только я приму участие в скачках, а я буду в них участвовать — не важно, за кого, — я выиграю. И не одиножды, но всякий раз, как только буду в седле.
— Браво, юный нахал!
— Милорд, — Николь сделала глубокий вдох, — прошу вас, не иронизируйте! Если вы уже решили отказать мне, я тут же откланяюсь. Но если, милорд, в вас есть хоть капля благосклонности, я докажу, что вы не ошиблись в выборе.
Дастин усмехнулся.
— Прямолинеен, открыт, самоуверен, — произнес он и, развернув записку Ника, бегло просмотрел ее. — Похоже, Олдридж действительно верит в ваши способности.
— Если вам нужны доказательства, что письмо написано его рукой… — Николь сунула руку в карман, чтобы достать другой образец почерка своего отца, который она предусмотрительно захватила с собой.
— Не надо.
— Что это значит, милорд?
— Это значит, что вы меня убедили, — сказал Дастин и поднялся. — Когда можете приступить?
— Так вы меня принимаете, милорд?!
— Только до возвращения Олдриджа из Шотландии, — отрезал Дастин.
— Я понимаю. — Николь тоже встала, изо всех сил пытаясь сдержать готовый вырваться из груди радостный крик. — Я могу приступить хоть завтра, сэр. — Николь изобразила на лице то, что, по ее мнению, могло означать самоуверенную улыбку.
— Прекрасно. Теперь о жилье. Откуда вы?
— Простите, милорд?
— Если вы живете далеко от Тайрхема, у нас возникает проблема. Для того чтобы вы могли как следует подготовиться к состязаниям этого месяца, вам необходимы интенсивные тренировки по очень жесткому графику. Вероятно, вам следует перебраться в Тайрхем, если ваша семья не возражает.
Глаза Николь расширились от удивления.
— Вы хотите, чтобы я участвовал в скачках весеннего сезона… сезона этого года?
— Именно так. Сейчас у нас первая неделя мая. Второй круг Ньюмаркета начинается одиннадцатого… — Дастин нахмурился. — Нет, это слишком скоро. Потребуется несколько недель: вам — чтобы приготовиться, мне — чтобы встретиться с распорядителями Жокейского клуба, договориться о вашей лицензии и получить специальное разрешение на включение вас в список участников. Смотрим дальше: в Бате и Сомерсете состязания начинаются восемнадцатого, в Манчестере тоже. Интуиция подсказывает мне, что надо подождать. Думаю, вы будете готовы к эпсомским скачкам, то есть к двадцать пятому мая.
— Эпсом! — Николь произнесла это слово так, будто оно было заклинанием. — В каком забеге?
— Так вы говорите, что хорошо знаете свое дело? — Уголок рта Дастина чуть поднялся.
— Очень хорошо, милорд! Так говорит и Ник Олдридж.
— Понятно. — Взгляд его светлости вновь пронзил Николь. — Скажите, Стоддард, а вы сможете справиться с пугливой лошадью?
Николь, поначалу сбитая с толку неожиданным вопросом, быстро нашлась с ответом:
— Лошади очень похожи на людей, милорд. Они редко пугаются без причины. А можно узнать, о чем идет речь?
— Я только что купил замечательного жеребца, который, я уверен, может побить всех прославленных чемпионов Англии. Я видел его в ходу — он бесподобен как по стати, так и по скорости. Вот уже две недели, как этот жеребец в Тайрхеме, но он не подпускает к себе ни моего старшего конюха, ни меня. Думаете, вы могли бы с ним сладить?
— А если я это сделаю, милорд?
— В таком случае вы оба будете участвовать в дерби.
— Я приручу его.
— Я так понимаю, что идея вам понравилась? — хмыкнул Дастин.
— Моей величайшей мечтой всегда была возможность участвовать в дерби, — честно призналась Николь.
— Отлично. В таком случае постарайтесь одержать победу над Кинжалом — и ваша мечта станет реальностью.
Николь поборола желание расцеловать маркиза.
— Огромное спасибо за предоставленную возможность, милорд!
— На здоровье, — отвечал Дастин с улыбкой. — Но вы так и не ответили мне на вопрос о жилищных условиях.
— Я живу в Лондоне со своим отцом.
— Ваш отец также может переехать в Тайрхем, — добавил Дастин, наблюдая за реакцией Николь. — Я могу предложить вам коттедж в дальнем конце поместья, где живут мои арендаторы. Он небольшой, но прилично меблирован и стоит особняком. Это избавит вас от необходимости ежедневно ездить в Лондон и обратно.
Николь ощутила блаженство. Не только работа, превзошедшая самые смелые ее ожидания, но еще и жилье — самое безопасное место, где может укрыться отец. Вероятное амулет наконец начал действовать.
— Это… идеально, милорд. Еще раз благодарю.
— И еще раз — на здоровье. — Дастин приблизился к Николь, глядя на нее так, что у девушки пересохло во рту.
— Я… — начала было Николь, стараясь не глядеть на Дастина. — Мне нужно упаковать вещи. А завтра я буду здесь рано утром, милорд.
— Уверен, что так и будет.
— Вы не пожалеете, что приняли это решение, милорд.
— Нет, Николь, не пожалею. — Дастин приблизился и приподнял подбородок девушки. — Потому что если ты скачешь хотя бы вполовину так же быстро, как бегаешь, ты превзойдешь и самого Ника Олдриджа.
Глава 4
У Николь вытянулось лицо.
— Ты… догадался?
— Как только увидел. Ты и вправду думала, что я тебя не узнал бы?
Смутившаяся Николь слегка пожала плечами:
— Если честно, то я совсем об этом не думала. У меня просто не было времени. Еще четверть часа назад я понятия не имела, что маркиз Тайрхем — это ты. Зачем же ты устроил мне эту пытку, если догадался, кто я?
— Затем, что как раз перед твоим приездом со мной произошел некий инцидент, и я должен был выяснить, имеет ли к нему какое-то отношение твой визит.
— Какой инцидент?
— Твой отец — Ник Олдридж, не так ли? — вопросом на вопрос ответил Дастин.
Страх полыхнул в бездонных васильковых глазах Николь, и она сбивчиво, заикаясь, попыталась объяснить:
— Он… Я…
— Итак, Олдридж вовсе не в Шотландии, — раздумчиво произнес Дастин.
— Прошу вас, милорд! — воскликнула Николь, бледнея.
— Все в порядке, Николь. — Дастин взял похолодевшие пальцы девушки, согревая их в своих ладонях. — Твой секрет отныне станет также и моим. Я об этом позабочусь, обещаю.
Дастин с большим удовольствием заметил, что лицо Николь стало менее напряженным.
— Неужели моя маскировка нисколько не удалась? — тихо спросила Николь.
— Только в отношении меня и только потому, что после нашей встречи я лишь тем и занимался, что представлял себе твое лицо. Чтобы тебя утешить, скажу, что мой дворецкий Пул, обладающий сверхпроницательным взглядом, ни минуты не сомневался, что ты — парень. Так что я искренне должен поздравить тебя с отличной идеей.
Николь наградила Дастина благодарной улыбкой:
— Вы опять утешаете меня, милорд, хотя на этот раз и нет нужды в носовом платке.
— Для меня это большая честь, — отозвался Дастин. Он жадно вглядывался в нежные черты девушки, думая, что от ее красоты и теперь, когда она в мужском наряде, захватывает дух.
Дастин протянул было руку к козырьку Николь и попытался стянуть кепочку, но это ему не удалось.
— Ты обрезала волосы?! — чуть ли не с отчаянием воскликнул Дастин.
— Нет, — покачала головой Николь. — Правда, я хотела это сделать. При сложившихся обстоятельствах так было бы благоразумнее. Но папа страшно рассердился, и мне пришлось просто пришпилить кепку к волосам, чтобы ее нельзя было так просто снять.
— Сними ее!
— Милорд… — Николь нерешительно посмотрела на дверь.
Взгляд Дастина помрачнел.
— Еще два дня назад я был для тебя Дастином.
— Это было до того, как я узнала, кто ты такой.
— Я все тот же человек, которого ты встретила на берегу реки. Только теперь ты узнала титул, только и всего. — Дастин стремительно пересек комнату и повернул ключ в дверном замке. — Кроме того, у меня есть фамилия — Кингсли. Так же как у тебя Олдридж. Теперь, я надеюсь, мы выполнили все формальности официального представления?
— Вы изложили свою точку зрения, милорд… Дастин, — поспешно поправилась Николь, заметив тень неудовольствия на его лице. — Теперь скажи, чего ты от меня хочешь?
— От кого? От Николь Олдридж или от Олдена Стоддарда?
— От обоих.
— Очень хорошо. — Дастин медленно двинулся к Николь. — От Олдена Стоддарда я жду ответов.
— Это то, чего я так боялась. Значит, ты шутил со мной, предлагая работу? — вздохнув, спросила Николь и еще плотнее натянула на голову свою кепочку.
— Ты не дала мне досказать. Я также хочу получить первое место на дерби. И я уверен: Стоддард — именно тот человек, который выиграет скачки.
— Так ты серьезно? — Николь посмотрела ему прямо в глаза. — Это место все-таки мое?
— Хм-м… — Дастин скрыл улыбку и почти непреодолимое желание прижать к себе Николь и поцеловать ее. — Если твой отец говорит, что ты хороший наездник, значит, так и есть. — Дастин продолжал приближаться к Николь, остановившись только тогда, когда между ними осталось всего несколько дюймов. — Все то, что ты говорила о себе как об ученике Олдриджа, — правда?
— Да. Я практически выросла… на конюшне.
— Почему? — спросил Дастин, всматриваясь в лицо девушки.
— Потому что обожаю лошадей. Потому что оживаю, когда сажусь в седло.
— Я спрашиваю не об этом.
— Я догадываюсь, — отозвалась Николь, сжав кулачки. — Что ты хотел бы от меня услышать? Почему я так вырядилась? Трудно было ожидать, что маркиз Тайрхем воспримет меня всерьез в качестве женщины-жокея. Почему мой отец пошел на такой риск? Потому что он уверен: я чертовски хороший наездник. Это его слова. А почему сейчас? Потому что от этого зависит жизнь отца. Я удовлетворила ваше любопытство, милорд?
Несмотря на грозную интонацию последних слов Николь, Дастин улыбнулся:
— Вы с Кинжалом составите замечательную пару. Ты такая же горячая, как и он.
Николь ошеломлено заморгала.
— Неужели тебя ничего не удивило в том, что я сказала?
— Нет, — ответил Дастин, поднеся стиснутую в кулак руку Николь к губам. Но он был не в силах противостоять искушению подразнить девушку: — Я думаю все же, ты должна попросить у меня прощения. Почему ты считаешь, что я мог бы отрицать твои способности только на том основании, что ты — женщина?
При этих словах Николь совершенно растерялась.
— А тебе не пришло в голову, какими последствиями может обернуться для тебя мое участие в дерби? — Щеки Николь порозовели — ее приводила в ужас собственная дерзость. — Если нет, то подумай. В мире скачек ты известен и уважаем. Тебя могут дисквалифицировать и наказать, если только кто-нибудь узнает…
— Не узнает. — Дастин дыханием согревал пальцы Николь. — Но я благодарен тебе за заботу, — сказал он, целуя запястье Николь. Дастин невольно улыбнулся, почувствовав, как учащается биение ее пульса при каждом прикосновении его губ. — Я знаю, что делаю, мой милый наездник. Не терзайся. — Он поднял голову и лукаво улыбнулся девушке: — За моей воспитанностью и несказанным обаянием скрывается хитроумный делец, обожающий выигрывать. А победа подразумевает риск. Первый рискованный шаг я сделал с Кинжалом, а второй делаю с тобой. И оба они окупятся.
— И это меня ты называешь самонадеянной? — пробормотала Николь, слегка задрожав, как только Дастин провел пальцем по ее запястью. Николь опустила ресницы, пытаясь уловить ход собственных мыслей. — Дастин, ты ведь знал то, что я сказала о папе? Я имею в виду, что он в опасности.
— Да, знал… — Дастин колебался. — Сегодня утром мне… ко мне приходили несколько человек, как раз перед твоим визитом. Они прочли мое объявление в «Газетт» и предупредили, чтобы я не нанимал твоего отца.
— Они тебе угрожали?
— Можно сказать, да. — Волна нежности захлестнула Дастина при виде встревоженного лица Николь. — Не беспокойся, я могу постоять за себя. И за тех, кто находится у меня в доме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Дворецкий побледнел.
— Разумеется, сэр, — ответил он встревоженно. — Могу я что-либо еще сделать?
— Где этот Стоддард? Если он знает, с чем связаны эти угрозы, я намерен это выяснить.
— Он ожидает в вашем кабинете, сэр.
Кивнув, Дастин сжал руку Пула.
— И никому ни слова!
— Да, милорд.
— Спасибо, Пул, — сказал Дастин и зашагал к дому.
Николь слегка пошевелилась в глубоком кресле, теряясь в догадках, куда запропастился загадочный маркиз Тайрхем. Она с нетерпением ожидала его появления, хотя и очень волновалась.
Николь выглядела в мужской одежде безупречно, и знала это. Волосы были уложены в тугой пучок на затылке и спрятаны под кепкой, грудь, вместо неудобного корсета туго перетянутая полосой материи, была почти незаметна. Сжимая в руках записку отца, Николь мысленно повторяла заранее приготовленную речь. Она постоянно твердила себе о необходимости свести движения до минимума, чтобы не выдать себя. Ведь это единственная встреча один на один с человеком, на которого она намеревалась работать. Уже завтра она будет заниматься своими делами, а маркиз — своими, какими обычно занимаются аристократы.
Но Николь не покинет Тайрхем, не получив работы! Дверь за спиной девушки с шумом распахнулась, и Николь медленно поднялась на ноги. Пришло время убедить маркиза. Она обязана это сделать! Ради своего отца и… ради себя.
Николь обернулась.
— Мистер Стоддард? Я — маркиз Тайрхем. Насколько я знаю, вы желали меня видеть?
Николь почувствовала, как у нее отнимаются ноги, она чуть не упала в обморок. Перед ней стоял Дастин!
Так, значит, он и есть маркиз Тайрхем? Неужели такое бывает на свете?
Дастин посмотрел на нее странным взглядом и вновь спросил:
— Так вы и есть Стоддард?
«Соберись, — мысленно приказала себе Николь. — Он ничего не заметил. Он — коннозаводчик, разыскивающий хорошего жокея, а я и есть этот самый жокей. И мне нужна работа — у Дастина или у кого-то другого. Говори же что-нибудь! Немедленно!»
— Да, я Олден Стоддард. Спасибо, что приняли меня, милорд, — произнесла она.
Отлично, великолепно! Голос Николь был спокоен и звучал несколько ниже, чем обычно. Она притронулась к козырьку своей жокейской кепочки, почувствовав себя немного увереннее. Николь помнила, что Дастин встретил ее поздним вечером и, конечно, не мог как следует разглядеть. Значит, он не только не заметит сходства, но и не станет его искать.
— Вы, надо признаться, вызвали у меня любопытство, Стоддард, — заговорил Дастин, одновременно жестом приглашая Николь сесть.
Она подчинилась. Дастин же некоторое время внимательно ее разглядывал. Затем он подошел к столу.
— Дворецкий сказал мне, что вас прислал Ник Олдридж.
— Да, сэр. — Николь вся напряглась, когда Дастин проходил мимо нее, — так близко, что можно было до него дотронуться. Она снова приказала себе забыть, что человек, от которого зависело ее будущее, — тот самый мужчина, который занимал ее мысли все последние ночи.
— Почему Ник Олдридж послал именно вас? — Дастин оперся о край стола, его взгляд опять остановился на лице Николь.
— В записке обо всем сказано, милорд. — Собравшись с духом, Николь протянула руку с посланием отца, изо всех сил пытаясь скрыть предательскую дрожь. — Вы, наверное, слышали о травме Ника?
— Слышал. — Дастин взял записку, но и не подумал развернуть ее.
Николь откашлялась:
— Знаете, он был ужасно расстроен тем, что не может принять ваше предложение — по крайней мере в ближайшее время. Ник прислал меня заменить его, до тех пор пока он сам не будет в состоянии ездить верхом.
Дастин поднял бровь:
— А кто, позвольте вас спросить, вы сами? Имя Олден Стоддард ничего мне не говорит.
Господи, до чего же он строг, когда речь идет о делах, — совершенно другой человек! Что ж, быть может, оно и к лучшему: ей проще будет помнить о том, зачем она сюда явилась.
— Я обучался у него пятнадцать лет, — гордо заявила Николь.
— Пятнадцать лет? Вы, должно быть, сели на лошадь прежде, чем начали ходить.
На щеках Николь, задетой за живое, вспыхнули яркие алые пятна.
— Мне двадцать лет, милорд. Я научился ходить, когда мне было около года, а вскоре после этого сел и на лошадь.
— Продолжайте.
— Ник — блестящий наездник. И мне здорово повезло: я постиг его науку и достаточно квалифицирован, чтобы выступать вашим жокеем до возвращения Ника.
— Довольно самонадеянное заявление.
— Это не самонадеянность, сэр. Это факт.
— Понятно. — Дастин посмотрел на нераскрытое письмо, которое держал в руке. — Уверен, что Олдридж приложил к своей рекомендации ваш послужной список.
— Послужной список?
— Да. Перечислил состязания, в которых вы участвовали, составил список скачек, в которые вас включали… ну и все такое. И, разумеется, ваша лицензия.
Этого вопроса Николь боялась больше всего. Распрямив плечи, она приняла вызов с высоко поднятой головой.
— Нет, Ник ничего не приложил.
Дастин изобразил на лице притворное удивление:
— А почему?
— Мне кажется, вы догадываетесь об ответе, милорд. Честно говоря, у меня нет лицензии. И я никогда не принимал участие в профессиональных состязаниях. Я лишь долгие годы помогал Нику. Но не стоит сомневаться по поводу моего мастерства. Как только я приму участие в скачках, а я буду в них участвовать — не важно, за кого, — я выиграю. И не одиножды, но всякий раз, как только буду в седле.
— Браво, юный нахал!
— Милорд, — Николь сделала глубокий вдох, — прошу вас, не иронизируйте! Если вы уже решили отказать мне, я тут же откланяюсь. Но если, милорд, в вас есть хоть капля благосклонности, я докажу, что вы не ошиблись в выборе.
Дастин усмехнулся.
— Прямолинеен, открыт, самоуверен, — произнес он и, развернув записку Ника, бегло просмотрел ее. — Похоже, Олдридж действительно верит в ваши способности.
— Если вам нужны доказательства, что письмо написано его рукой… — Николь сунула руку в карман, чтобы достать другой образец почерка своего отца, который она предусмотрительно захватила с собой.
— Не надо.
— Что это значит, милорд?
— Это значит, что вы меня убедили, — сказал Дастин и поднялся. — Когда можете приступить?
— Так вы меня принимаете, милорд?!
— Только до возвращения Олдриджа из Шотландии, — отрезал Дастин.
— Я понимаю. — Николь тоже встала, изо всех сил пытаясь сдержать готовый вырваться из груди радостный крик. — Я могу приступить хоть завтра, сэр. — Николь изобразила на лице то, что, по ее мнению, могло означать самоуверенную улыбку.
— Прекрасно. Теперь о жилье. Откуда вы?
— Простите, милорд?
— Если вы живете далеко от Тайрхема, у нас возникает проблема. Для того чтобы вы могли как следует подготовиться к состязаниям этого месяца, вам необходимы интенсивные тренировки по очень жесткому графику. Вероятно, вам следует перебраться в Тайрхем, если ваша семья не возражает.
Глаза Николь расширились от удивления.
— Вы хотите, чтобы я участвовал в скачках весеннего сезона… сезона этого года?
— Именно так. Сейчас у нас первая неделя мая. Второй круг Ньюмаркета начинается одиннадцатого… — Дастин нахмурился. — Нет, это слишком скоро. Потребуется несколько недель: вам — чтобы приготовиться, мне — чтобы встретиться с распорядителями Жокейского клуба, договориться о вашей лицензии и получить специальное разрешение на включение вас в список участников. Смотрим дальше: в Бате и Сомерсете состязания начинаются восемнадцатого, в Манчестере тоже. Интуиция подсказывает мне, что надо подождать. Думаю, вы будете готовы к эпсомским скачкам, то есть к двадцать пятому мая.
— Эпсом! — Николь произнесла это слово так, будто оно было заклинанием. — В каком забеге?
— Так вы говорите, что хорошо знаете свое дело? — Уголок рта Дастина чуть поднялся.
— Очень хорошо, милорд! Так говорит и Ник Олдридж.
— Понятно. — Взгляд его светлости вновь пронзил Николь. — Скажите, Стоддард, а вы сможете справиться с пугливой лошадью?
Николь, поначалу сбитая с толку неожиданным вопросом, быстро нашлась с ответом:
— Лошади очень похожи на людей, милорд. Они редко пугаются без причины. А можно узнать, о чем идет речь?
— Я только что купил замечательного жеребца, который, я уверен, может побить всех прославленных чемпионов Англии. Я видел его в ходу — он бесподобен как по стати, так и по скорости. Вот уже две недели, как этот жеребец в Тайрхеме, но он не подпускает к себе ни моего старшего конюха, ни меня. Думаете, вы могли бы с ним сладить?
— А если я это сделаю, милорд?
— В таком случае вы оба будете участвовать в дерби.
— Я приручу его.
— Я так понимаю, что идея вам понравилась? — хмыкнул Дастин.
— Моей величайшей мечтой всегда была возможность участвовать в дерби, — честно призналась Николь.
— Отлично. В таком случае постарайтесь одержать победу над Кинжалом — и ваша мечта станет реальностью.
Николь поборола желание расцеловать маркиза.
— Огромное спасибо за предоставленную возможность, милорд!
— На здоровье, — отвечал Дастин с улыбкой. — Но вы так и не ответили мне на вопрос о жилищных условиях.
— Я живу в Лондоне со своим отцом.
— Ваш отец также может переехать в Тайрхем, — добавил Дастин, наблюдая за реакцией Николь. — Я могу предложить вам коттедж в дальнем конце поместья, где живут мои арендаторы. Он небольшой, но прилично меблирован и стоит особняком. Это избавит вас от необходимости ежедневно ездить в Лондон и обратно.
Николь ощутила блаженство. Не только работа, превзошедшая самые смелые ее ожидания, но еще и жилье — самое безопасное место, где может укрыться отец. Вероятное амулет наконец начал действовать.
— Это… идеально, милорд. Еще раз благодарю.
— И еще раз — на здоровье. — Дастин приблизился к Николь, глядя на нее так, что у девушки пересохло во рту.
— Я… — начала было Николь, стараясь не глядеть на Дастина. — Мне нужно упаковать вещи. А завтра я буду здесь рано утром, милорд.
— Уверен, что так и будет.
— Вы не пожалеете, что приняли это решение, милорд.
— Нет, Николь, не пожалею. — Дастин приблизился и приподнял подбородок девушки. — Потому что если ты скачешь хотя бы вполовину так же быстро, как бегаешь, ты превзойдешь и самого Ника Олдриджа.
Глава 4
У Николь вытянулось лицо.
— Ты… догадался?
— Как только увидел. Ты и вправду думала, что я тебя не узнал бы?
Смутившаяся Николь слегка пожала плечами:
— Если честно, то я совсем об этом не думала. У меня просто не было времени. Еще четверть часа назад я понятия не имела, что маркиз Тайрхем — это ты. Зачем же ты устроил мне эту пытку, если догадался, кто я?
— Затем, что как раз перед твоим приездом со мной произошел некий инцидент, и я должен был выяснить, имеет ли к нему какое-то отношение твой визит.
— Какой инцидент?
— Твой отец — Ник Олдридж, не так ли? — вопросом на вопрос ответил Дастин.
Страх полыхнул в бездонных васильковых глазах Николь, и она сбивчиво, заикаясь, попыталась объяснить:
— Он… Я…
— Итак, Олдридж вовсе не в Шотландии, — раздумчиво произнес Дастин.
— Прошу вас, милорд! — воскликнула Николь, бледнея.
— Все в порядке, Николь. — Дастин взял похолодевшие пальцы девушки, согревая их в своих ладонях. — Твой секрет отныне станет также и моим. Я об этом позабочусь, обещаю.
Дастин с большим удовольствием заметил, что лицо Николь стало менее напряженным.
— Неужели моя маскировка нисколько не удалась? — тихо спросила Николь.
— Только в отношении меня и только потому, что после нашей встречи я лишь тем и занимался, что представлял себе твое лицо. Чтобы тебя утешить, скажу, что мой дворецкий Пул, обладающий сверхпроницательным взглядом, ни минуты не сомневался, что ты — парень. Так что я искренне должен поздравить тебя с отличной идеей.
Николь наградила Дастина благодарной улыбкой:
— Вы опять утешаете меня, милорд, хотя на этот раз и нет нужды в носовом платке.
— Для меня это большая честь, — отозвался Дастин. Он жадно вглядывался в нежные черты девушки, думая, что от ее красоты и теперь, когда она в мужском наряде, захватывает дух.
Дастин протянул было руку к козырьку Николь и попытался стянуть кепочку, но это ему не удалось.
— Ты обрезала волосы?! — чуть ли не с отчаянием воскликнул Дастин.
— Нет, — покачала головой Николь. — Правда, я хотела это сделать. При сложившихся обстоятельствах так было бы благоразумнее. Но папа страшно рассердился, и мне пришлось просто пришпилить кепку к волосам, чтобы ее нельзя было так просто снять.
— Сними ее!
— Милорд… — Николь нерешительно посмотрела на дверь.
Взгляд Дастина помрачнел.
— Еще два дня назад я был для тебя Дастином.
— Это было до того, как я узнала, кто ты такой.
— Я все тот же человек, которого ты встретила на берегу реки. Только теперь ты узнала титул, только и всего. — Дастин стремительно пересек комнату и повернул ключ в дверном замке. — Кроме того, у меня есть фамилия — Кингсли. Так же как у тебя Олдридж. Теперь, я надеюсь, мы выполнили все формальности официального представления?
— Вы изложили свою точку зрения, милорд… Дастин, — поспешно поправилась Николь, заметив тень неудовольствия на его лице. — Теперь скажи, чего ты от меня хочешь?
— От кого? От Николь Олдридж или от Олдена Стоддарда?
— От обоих.
— Очень хорошо. — Дастин медленно двинулся к Николь. — От Олдена Стоддарда я жду ответов.
— Это то, чего я так боялась. Значит, ты шутил со мной, предлагая работу? — вздохнув, спросила Николь и еще плотнее натянула на голову свою кепочку.
— Ты не дала мне досказать. Я также хочу получить первое место на дерби. И я уверен: Стоддард — именно тот человек, который выиграет скачки.
— Так ты серьезно? — Николь посмотрела ему прямо в глаза. — Это место все-таки мое?
— Хм-м… — Дастин скрыл улыбку и почти непреодолимое желание прижать к себе Николь и поцеловать ее. — Если твой отец говорит, что ты хороший наездник, значит, так и есть. — Дастин продолжал приближаться к Николь, остановившись только тогда, когда между ними осталось всего несколько дюймов. — Все то, что ты говорила о себе как об ученике Олдриджа, — правда?
— Да. Я практически выросла… на конюшне.
— Почему? — спросил Дастин, всматриваясь в лицо девушки.
— Потому что обожаю лошадей. Потому что оживаю, когда сажусь в седло.
— Я спрашиваю не об этом.
— Я догадываюсь, — отозвалась Николь, сжав кулачки. — Что ты хотел бы от меня услышать? Почему я так вырядилась? Трудно было ожидать, что маркиз Тайрхем воспримет меня всерьез в качестве женщины-жокея. Почему мой отец пошел на такой риск? Потому что он уверен: я чертовски хороший наездник. Это его слова. А почему сейчас? Потому что от этого зависит жизнь отца. Я удовлетворила ваше любопытство, милорд?
Несмотря на грозную интонацию последних слов Николь, Дастин улыбнулся:
— Вы с Кинжалом составите замечательную пару. Ты такая же горячая, как и он.
Николь ошеломлено заморгала.
— Неужели тебя ничего не удивило в том, что я сказала?
— Нет, — ответил Дастин, поднеся стиснутую в кулак руку Николь к губам. Но он был не в силах противостоять искушению подразнить девушку: — Я думаю все же, ты должна попросить у меня прощения. Почему ты считаешь, что я мог бы отрицать твои способности только на том основании, что ты — женщина?
При этих словах Николь совершенно растерялась.
— А тебе не пришло в голову, какими последствиями может обернуться для тебя мое участие в дерби? — Щеки Николь порозовели — ее приводила в ужас собственная дерзость. — Если нет, то подумай. В мире скачек ты известен и уважаем. Тебя могут дисквалифицировать и наказать, если только кто-нибудь узнает…
— Не узнает. — Дастин дыханием согревал пальцы Николь. — Но я благодарен тебе за заботу, — сказал он, целуя запястье Николь. Дастин невольно улыбнулся, почувствовав, как учащается биение ее пульса при каждом прикосновении его губ. — Я знаю, что делаю, мой милый наездник. Не терзайся. — Он поднял голову и лукаво улыбнулся девушке: — За моей воспитанностью и несказанным обаянием скрывается хитроумный делец, обожающий выигрывать. А победа подразумевает риск. Первый рискованный шаг я сделал с Кинжалом, а второй делаю с тобой. И оба они окупятся.
— И это меня ты называешь самонадеянной? — пробормотала Николь, слегка задрожав, как только Дастин провел пальцем по ее запястью. Николь опустила ресницы, пытаясь уловить ход собственных мыслей. — Дастин, ты ведь знал то, что я сказала о папе? Я имею в виду, что он в опасности.
— Да, знал… — Дастин колебался. — Сегодня утром мне… ко мне приходили несколько человек, как раз перед твоим визитом. Они прочли мое объявление в «Газетт» и предупредили, чтобы я не нанимал твоего отца.
— Они тебе угрожали?
— Можно сказать, да. — Волна нежности захлестнула Дастина при виде встревоженного лица Николь. — Не беспокойся, я могу постоять за себя. И за тех, кто находится у меня в доме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34