– О Легендарный, Тот, Кто Покинул Круг. О Великий, Кто Мог Бы Стать Великим Учителем, ты окажешь мне честь, подарив сегодня победу.
Эдисон поморщился:
– Ты всегда так разговариваешь? Молодой боец напрягся:
– Я обращаюсь с уважением к тому, кто все еще остается легендой.
– Да кто тебе сказал, что я легенда?
– Мой учитель.
– Я не легенда, – мягко возразил Эдисон. – Когда-то я практиковался в искусстве Ванзы. Это очень большая разница.
– Мой учитель утверждает, что ты мог бы стать Великим Учителем.
– Чтобы стать Великим Учителем, надо сначала назвать учителем другого человека. Я никогда не любил подчиняться.
Отсутствие плеска начало беспокоить Эдисона. Он подошел к краю причала.
– Мой учитель говорит, что ты мог бы стать величайшим Великим Учителем Ванзы в Европе.
– Это вряд ли. – Эдисон рискнул бросить быстрый взгляд в воду. Света от фонаря, пробивавшегося сквозь туман, хватило, чтобы увидеть Гарри, слабо хватавшегося за перекладину врытой в дно бухты лестницы. – Кстати, а кто твой мастер?
– Я не могу тебе сказать. – Голос бойца понизился до благоговейного шепота. – Я поклялся хранить тайну.
– Тайный учитель Ванзы? Странно! Но кое-что я могу тебе о нем сказать.
– И что же? – потребовал боец.
– Он плохой учитель. Любой истинный последователь искусства Ванзы скажет тебе, что нет ничего смелого и достойного в том, чтобы ударом столкнуть в реку такого, как Одноухий Гарри.
– Ты волнуешься об Одноухом Гарри? – Молодой человек повысил голос, не веря услышанному. – Как же так? Он называл себя твоим другом и тем не менее предал тебя! Он не стоит твоего доверия, о Великий, Кто Мог Бы Стать Великим Учителем.
Гарри внизу, в воде, застонал. Было ясно, что у него не хватит сил выбраться из реки самостоятельно.
Эдисон сунул руку в карман и сжал принесенный с собой пистолет..
– Тем не менее, как сказал тебе Гарри, мы с ним знаем друг друга очень давно. И мне действительно придется выудить его из реки.
– Оставь его. – Молодой человек принял боевую стойку и начал плавно двигаться по кругу. – Сегодня мы с тобой встречаемся в почетной схватке.
Эдисон вынул пистолет и небрежно направил его в грудь бойца Ванзы.
– Хватит, сегодня у меня нет времени!
– Что это? Пистолет? – Молодой боец резко остановился. Его голос задрожал от ярости. – Ты пользуешься пистолетом?! Но это не Ванза.
– Нет, но гораздо действеннее. Одна из причин, по которой я покинул Круг, та, что очень многое в Ванзе кажется мне устаревшим.
– Я не позволю лишить себя победы.
– Убирайся отсюда – или мы оба узнаем, сможешь ли ты одержать победу над пулей?
Боец Ванзы колебался всего несколько секунд.
– Мы еще встретимся, – прорычал он. – Клянусь клятвой Того, Кто Есть Ванза!
– Знаешь, тебе скоро надоест объясняться так, будто ты на сцене.
Но Эдисон уже обращался к туману. Боец Ванзы исчез в темном переулке.
Глава 19
Эмма испытала такое облегчение, получив принесенную лакеем записку, что даже и не подумала жаловаться на пренебрежение. Значение имело только то, что Эдисон цел и невредим. Он наконец-то приехал к дому Смиттонов и ждал ее в своей карете. Тот факт, что джентльмену неприлично оставаться в карете и посылать за своей невестой слугу, показался девушке несущественным.
Придерживая накидку, она поспешила вниз, к ожидавшей ее карете. Лампы внутри не горели.
Лакей открыл дверь и помог ей забраться внутрь. Эдисон казался темным, неясным силуэтом в полумраке.
– Сэр, я так волновалась, что… – Она умолкла и ела, сморщив нос. – Святые небеса, что за жуткая вонь?
– Одеколон, добытый из вод Темзы. – Эдисон задернул занавески и зажег одну из ламп. – Сомневаюсь, что он скоро войдет в моду.
– Что же с вами случилось?
Девушка ошеломленно смотрела на него во все глаза пока лампа разгоралась. Впервые в жизни Эдисон не выглядел элегантно. Выглядел и пах он так, словно побывал в выгребной яме.
Он сидел напротив нее, от шеи до колен закутанный в дорожные одеяла, хранившиеся в карете. Эмма поняла, что не хочет приглядываться к мусору, прилипшему к его влажным волосам. На скуле у него расплылось маслянистое пятно, отчего казалось, что у Стоукса синяк под глазом.
Сшитые у дорогого портного брюки, рубашка, жилет и фрак, в которых он начинал этот вечер, были свалены в кучу на полу. В основном неприятный запах, наполнявший карету, шел от них.
Эмма задала первый вопрос, пришедший ей в голову:
– А что случилось с вашим пальто?
– Пришлось одолжить его упавшему в реку другу.
– Боже мой!
Ее потряс вид его голых ног. Она заметила, что ступни у него очень большие.
– Прошу прощения за то, что не слишком вежливо забрал вас с бала, – извинился Эдисон. – Как видите, я не одет для вечера у леди Смиттон.
Девушка поняла, что все еще таращится на его ноги. Эмма с усилием перевела взгляд на лицо Стоукса:
– Впечатление такое, будто это вы свалились в реку, сэр.
Эдисон потуже стянул одеяла.
– Нет, я не падал в реку.
. – Вы хотите сказать, что кто-то столкнул вас туда? Великий Боже, мое предчувствие было верным! На вас напали, да? Это сделал тот человек, Одноухий Гарри, с которым вы встречались?
– На самом деле я сделал это сам, чтобы вытащить Гарри из Темзы.
– О, понятно! – У Эммы немного отлегло от сердца. Но тут же она спросила:
– А как он туда упал?
– Мы встретились с бойцом Ванзы, – негромко произнес Стоукс.
– Вы уверены, что не ранены?
– Со мной не случилось ничего, с чем не справилась бы ванна. Но приверженец Ванзы ушел, потому что мне пришлось позаботиться о Гарри.
– Узнали что-нибудь ценное?
– Нет. – Эдисон помолчал. – Лишь подтвердились мои подозрения, что где-то в Лондоне есть мошенник-псевдоучитель Ванзы. Он, вне всякого сомнения, тоже охотится за книгой.
– И что вы будете делать дальше?
– Хорошенько все обдумаю. Мне кажется, будет интересно отыскать этого учителя и расспросить его, – как бы вскользь заметил Эдисон.
Дрожь с новой силой охватила Эмму.
– И как вы это сделаете?
– Снова выманить молодого бойца большого труда не составит. Оказывается, я стою на его пути к карьере. Он хочет утвердиться, вызвав меня на ритуальную схватку.
– Вы хотите сказать, на дуэль? – Руки Эммы внутри перчаток похолодели. – Эдисон, даже не думайте об этом! Вас могут ранить или убить.
– Да будет вам, мисс Грейсон! Неужели вы совсем не верите в мои силы? Конечно, я уже не так молод, но с годами стал искуснее. У меня есть все основания держать себя на хорошем счету.
– Эдисон, это не повод для шуток. Все выглядит немыслимо опасным… Мне это не нравится.
– Уверяю, вам не о чем беспокоиться. – Эдисон смахнул с ноги что-то зеленое и длинное и уселся поглубже. – А что у вас? Полагаю, вы не смогли устоять перед возможностью порасспросить Миранду на балу у Смиттонов.
Эмма вздрогнула:
– Откуда вы знаете, что я пыталась это сделать? Эдисон скривил губы:
– Потому, разумеется, что вы хотели доказать, что добьетесь успеха там, где я потерпел поражение. Ну и как?
Девушка вспыхнула. «Делать нечего, – подумала она, расправляя плечи. – Придется отвечать».
– Я не только провалилась, но и сделала это блистательно.
– Прошу прощения? Эмма помедлила.
– Вам это не понравится, сэр, но должна сообщить, что, возможно, я погубила ваш план использовать меня в качестве приманки для леди Эймс.
Стоукс нахмурился:
– Погубили?
– Правда, я бы хотела отметить, что не виновата в том, что все пошло насмарку. Меня спровоцировали.
– Спровоцировали? – медленно повторил Эдисон. – Кто? Миранда?
– Да.
– Может, вы лучше расскажете мне все – от начала до конца? – предложил он.
Она устремила взгляд на подушки, лежавшие рядом с ним на сиденье.
– Рассказывать особенно нечего. Достаточно сказать, что леди Эймс позволила себе нетактичные высказывания в отношении нашей помолвки.
– И что же это были за нетактичные высказывания?
– Она пришла к заключению, что мы с вами находились в интимной близости.
– И что из этого? – спросил Стоукс без тени смущения или неловкости. – Кстати, это верное заключение. Мы и хотели добиться его в ту ночь, когда в вашей спальне был застрелен Чилтон Крэйн.
Она не позволит ему смутить себя, поклялась Эмма. Она тоже может быть холодной и сдержанной. Девушка крепко сцепила руки и сосредоточила свое внимание на подушках.
– Дело в том, что она стала задавать вопросы.
Эмма сразу же поняла, что наконец-то вызвала у Эдисона интерес. Он прищурился в своей настороженной манере, которую Эмма уже так хорошо знала.
– Вопросы? – переспросил он.
– О вас. И могу добавить, весьма интимного свойства.
– Ясно. – В его глазах появились смешинки. – Мне всегда хотелось знать, сплетничают ли женщины о таких вещах.
Эмму снова охватил приступ гнева.
– Это были вопросы, построенные, по моему мнению, с намеком на то, что вы были близки!..
– Поточнее.
– Она спросила, не заметила ли я, помимо всего прочего, некую татуировку на вашем теле.
– Черт побери!
Эмма вздернула подбородок:
– Намек состоял в том, как вы понимаете, что она видела ее, когда вы с ней…
Она умолкла, не в силах продолжать, и в отчаянии махнула затянутой в перчатку рукой, отмечая очевидное. Все это перестало забавлять Эдисона.
– Татуировку? Она ее описала?
– Нет, ничего подобного она не сделала. – Эмма с трудом сдерживала ярость. – Да я и не просила. Весь этот разговор был мне крайне неприятен, сэр.
– Могу себе представить. – В его глазах блеснул недобрый огонек.
– Ее очень интимные вопросы поставили меня в ужасно трудное положение.
– Действительно…
Эмма выпрямилась.
– Поэтому я не считаю, что с вашей стороны будет справедливо уволить меня только потому, что я случайно упомянула об актрисах.
Стоукс внимательно посмотрел на нее:
– Вы затронули эту тему?
– Да.
– Вы не деликатничали, – сухо заметил он.
– У меня такое чувство, что деликатничать с леди Эймс – пустая трата времени.
– Что именно вы сказали об актрисах? ~ – мрачно поинтересовался Эдисон.
Эмма откашлялась.
– Что-то насчет того, что только женщины вульгарные, например актрисы, станут хвастаться своими сексуальными победами, как она.
– Ясно. – Голос Эдисона звучал так, словно он задыхался. Уголки его рта дрогнули. – Да, конечно. Актрисы…
Эмма уставилась на него с подозрением:
– Вы смеетесь надо мной, сэр?
– Даже и не думаю.
– Вы смеетесь!
Он усмехнулся:
– Простите меня, Эмма, но я бы многое отдал за возможность увидеть лицо Миранды в тот момент, когда вы сказали ей, что она ведет себя как вульгарная актриса.
– Сейчас вам это кажется, забавным, сэр, но вы, вероятие, измените свое мнение, когда задумаетесь о последствиях.
– О чем вы?
Вы не понимаете? После моего замечания она, без сомнения, заподозрила, что мы за ней следим. Ваши планы, может, уже разрушены, пока мы тут разговариваем.
Стоукс пожал плечом:
– Напротив. Это может оказаться весьма подходящим моментом для применения некоторых элементов Стратегии Перенацеливания.
– Прошу прощения?
– Вы случайно использовали одну из Стратегий Ванзы, Эмма. Вы дали Миранде понять, что владеете компрометирующими сведениями о ней, которые, как она полагала, являются тайной.
– И что?
– А то, что вы применили давление, которое может заставить ее действовать. Такие незапланированные изменения часто приводят противника к ошибкам. Очень интересно посмотреть, как она поступит.
Эмма молча смотрела на Стоукса.
Он также вопросительно взглянул на нее:
– Вы хотите еще что-то рассказать?
– Нет.
– Хотите о чем-то спросить?
Эмма заколебалась, а затем отвела взгляд от его блестящих глаз.
– Нет.
– Вы уверены?
– Абсолютно.
– Хм. Что ж, чтобы устранить возникшую в наших отношениях натянутость, могу вас заверить, что у Миранды никогда не было возможности увидеть знак Ванзы на моей груди.
Эмма вытаращила глаза:
– Вы хотите сказать, что у вас все же есть татуировка?
– Такая отметина – часть посвящения Ванзы.
– Вы уверены, что Миранда никогда ее не видела?
– Думаю, я бы запомнил, если бы подобный инцидент имел место между мной и леди Эймс.
Эмма облегченно вздохнула:
– Понятно, но тогда к чему ее намеки?
– Очевидно, она пыталась добиться у вас подтверждения, что я был членом Ванзагарского общества. – Эдисон нахмурился. – Что означает, что она действительно знает про Общество и знакома с этой меткой.
– Вы хотите сказать, что Миранда видела эту татуировку у кого-то еще?
– Да.
Эмма вглядывалась в его лицо:
– Но кто это мог быть?
Эдисон невесело улыбнулся:
– На ум приходит Фаррел Блу.
– Да, конечно. Интимная связь между Мирандой и Фаррелом Блу объясняет очень многое, не так ли?
– Да, объясняет, каким образом леди Эймс завладела рецептом эликсира. Она могла его украсть.
Эмма покусала нижнюю губу, обдумывая его слова.
– Вы сказали, что Фаррел Блу жил в Риме и погиб во время пожара. Если у Миранды была с ним связь, значит, она тоже до недавнего времени жила в Италии?
– Верно.
– Но она заявляет, что приехала из Шотландии. Даже если Миранда лжет насчет своего мужа, афиши и рецензии, которые мы нашли, указывают, что она жила на севере Англии, а не в Италии.
– Этим афишам и рецензиям более двух лет, – напомнил Эдисон. – Кто знает, где она побывала с тех пор?
– Тонко подмечено. Возможно, ездила в Италию…
– Возможно, – согласился Эдисон. – Все равно остается много вопросов. Будем ждать, как поступит Миранда.
Эмма немного расслабилась.
– Означает ли это, что я остаюсь на службе?
– Думаю, пока я вас подержу.
– Спасибо, сэр! Не могу передать, как я рада, что вы не собираетесь меня увольнять.
Эдисон заворчал.
– Полагаю, сейчас неподходящий момент, чтобы напомнить вам о моей рекомендации? – спросила Эмма, надеясь, что действует с должной деликатностью.
– Да.
Воцарилось молчание.
Эмма с минуту изучала свои руки. Затем начала вертеть большими пальцами. Молчание затягивалось.
– О чем это вы думаете? – спросил Эдисон.
– Мне просто интересно, зачем джентльмену делать такую странную вещь, как татуировка?
– Мне было девятнадцать, – сухо отозвался Эдисон. Думаю, это объясняет все странности поведения.
– Да, конечно, – пробормотала Эмма.
Стоукс улыбнулся ей, и от этой улыбки сердце у нее ухнуло вниз.
– Не хотите посмотреть на мою татуировку? Эдисон шевельнулся, словно собираясь развернуть одеяло.
Эмму охватила паника.
– Нет! – Она сердито взглянула на него. – Вы ведете себя нелепо, сэр. Разумеется, я не хочу видеть вашу татуировку! Это меня не касается. В конце концов, вы мой наниматель.
– Интересно, почему я все время об этом забываю?
Эмма с облегчением почувствовала, что карета замедляет ход. Наконец-то она дома! Сможет подняться к себе, упасть на кровать и очень постарается не лежать без сна, думая о том, как ей хочется взглянуть на татуировку Эдисона.
Глава 20
– Ты понимаешь, что говоришь? – Игнатий задумчиво смотрел на огонь. – Если то, что ты мне рассказал, правда, пользующийся доверием член Ванзы не просто покинул Круг. Он основал свой собственный.
– Похоже на то.
Эдисон взглянул на окна библиотеки. Одно из них было распахнуто. Он понял, что его открыли еще до его прихода, чтобы проветрить комнату. Стоукс уловил слабый запах опиумного дыма.
В последнее время Игнатий принимает этого наркотика все больше. «Наверное, боли усиливаются», – подумал Эдисон.
– Какое прискорбное развитие событий! – Глаза Игнатия сверкнули негодованием. – С этим человеком должны разобраться власти Ванзагарского общества. «Книга тайн» ни в коем случае не должна попасть к нему в руки.
– Сомневаюсь, что он подобрался к ней ближе, чем мы. – Эдисон откинулся в кресле. – Потому-то он и послал своего ученика следить за мной.
Стоукс решил не упоминать о ритуальном вызове, брошенном ему молодым бойцом. Игнатию и без того забот хватает.
– Мне кажется, что этот мошенник может применить Стратегию Отвлечения, чтобы вмешаться в наш поиск…
Лорринг замолчал, крепко зажмурился и положил руку на живот. Боль углубила морщины вокруг его рта. Эдисон стремительно вскочил:
– Позвонить, чтобы принесли лекарство, сэр?
– Нет, спасибо. – Игнатий открыл глаза и сделал осторожный вдох. – После твоего ухода. Не могу ясно мыслить, когда нахожусь под воздействием этого лекарства. Так о чем мы говорили? Ах да, великий Боже, а вдруг он найдет книгу первым?
– Успокойтесь, Игнатий. Вы не должны так волноваться.
– Подобные вещи навеки опозорят Общество в глазах монахов Ванзагарских храмов. Это будет подлым предательством! – Игнатий слабо оперся на ручку кресла. – Этого не должно произойти.
– Клянусь вам, что, кто бы он ни был, этот мошенник не получит «Книгу тайн»!
«Пора уходить, – подумал Эдисон. – Игнатию нужно принять лекарство».
Полчаса спустя Эдисон поднялся по ступенькам парадного входа дома леди Мэйфилд и постучал в дверь. Ожидая, пока экономка ему откроет, он лениво оглянулся через плечо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30