– Кстати, позвольте мне вам напомнить, что если вы еще раз подвергнете себя подобному риску, я никогда не напишу вам эту чертову рекомендацию.
– Эдисон, подожди!.. – Эмма подобрала юбки и бросилась к двери. – Возможно, я поторопилась со своими обвинениями.
Стоукс не удостоил ее ответа. Когда она подбежала к двери библиотеки, та захлопнулась у нее перед носом.
Глава 16
Эдисон постарался собраться с силами, как делал это каждый раз, когда вынужден был нанести визит своей бабке. Войти в дом, где она жила, – уже одно это страшило его, хотя он и не мог объяснить почему. На самом деле тот должен был бы вызывать у него приятные ощущения. Это было внушительное сооружение в классическом стиле, с пропорциональными комнатами. Но ему оно всегда казалось подавляющим и холодным. Стоукс уже давно называл его про себя крепостью Эксбриджей.
Он пересек гостиную и подошел к дивану, на котором сидела Виктория, леди Эксбридж, величественная, как королева. В такие моменты, думал Стоукс, можно по достоинству оценить хорошие манеры. Они были щитом и мечом в их жестокой схватке с Викторией.
– Эдисон… – Виктория посмотрела на него с тем строгим, высокомерным видом, который стал ее второй натурой. – Тебе давно пора было прийти.
– Мне кажется, вы в вашей записке пригласили меня на три, леди Эксбридж. – Эдисон никогда не называл ее бабушкой. Сделав это, он лишился бы той крохотной твердыни, которую поклялся защищать. Она никогда не жаждала видеть его своим внуком, даже когда он спас для нее состояние Эксбриджей. Будь он проклят, если признает, что хотел бы видеть ее своей бабушкой. – Сейчас ровно три.
Склонившись в очень официальном поклоне над рукой своей противницы, Стоукс выжидательно посмотрел на нее. И пришел к выводу, что сегодня Виктория была в отличной форме и горела желанием вступить в бой.
Возраст оставил несколько морщин на когда-то поразительно красивом лице, но ничто не смогло приглушить ястребиный блеск этих золотисто-карих глаз. Глаз, которые были – и Эдисон знал об этом – зеркальным отражением его собственных.
Изысканное одеяние сидело на Виктории так непринужденно, словно она в нем родилась. Ее серебристо-серое утреннее платье с завышенной талией, пышными рукавами и кружевом было, по всей видимости, произведением дорогой французской модистки. Оно великолепно шло к ее серебристым волосам.
Эдисон прекрасно понимал, что природный вкус и положение жены богатого виконта, соединившись, сделали ее в свое время блистательной хозяйкой дома. Овдовев, когда ее сыну, Уэсли, было четырнадцать лет, она все равно оставалась значительной фигурой в высшем свете.
Но все изменилось несколько лет назад, после смерти Уэсли и шока, когда она узнала, что он промотал все фамильное состояние. Она удалилась от светского водоворота. Редко появлялась на людях, предпочитая уединение своей оранжереи и случайные визиты старых друзей.
И даже восстановление состояния Эксбриджей не заставило ее покинуть свое добровольное заточение.» А чего я ожидал?..«– спросил себя Эдисон. Что она будет благодарна ему за то, что он спас ее от стыда и позора разорения? Как будто подобный жест от незаконнорожденного внука мог возместить утрату законного сына и наследника.
– Тебе следовало навестить меня, когда ты вернулся в город, чтобы сообщить о своей помолвке, – проговорила Виктория, открывая сражение. – Мне пришлось узнать об этом от Арабеллы Страйдер. Я чувствовала себя чрезвычайно неловко.
Эдисон знал, что Арабелла была одной из немногих подруг Виктории, с которой та виделась регулярно.
– Сомневаюсь, что даже извержение вулкана в вашей комнате заставило бы вас испытать неловкость, мадам. – Он невесело улыбнулся. – И уж конечно, никакая новость обо мне не смогла повергнуть вас в такое состояние.
– Ты мог подумать, что, много раз снося твое пренебрежение к светским приличиям в прошлом, я к этому привыкла. Тем не менее на этот раз ты зашел слишком далеко.
– Мне странно слышать от вас подобную жалобу, мадам. Насколько я помню, не далее как в прошлом месяце вы сделали мне выговор за то, что я не могу найти себе подходящую жену.
Глаза Виктории полыхнули гневом.
– Подходящую – вот ключевое слово.
– Вы не можете судить, вы никогда ее не видели.
– Я слышала больше чем достаточно, чтобы прийти к выводу, что ты сделал ужасающий выбор!
– Почему вы так решили? – мягко поинтересовался Эдисон.
– По словам Арабеллы, твоя мисс Грейсон была платной компаньонкой леди Мэйфилд, когда ты с ней познакомился. Это правда?
– Немыслимо! Профессиональная компаньонка? В твоем положении ты можешь с легкостью выбрать любую наследницу на ярмарке невест.
– Не знаю, могу ли я быть слишком разборчивым, мадам. – Эдисон тонко улыбнулся. – Вы, должно быть, забыли, что сам-то я не подарок. Как вы помните, я родился не с той стороны одеяла. Рождение же мисс Грейсон, напротив, весьма почтенно.
Глаза Виктории метали громы и молнии, но она не заглотила наживку.
– Мне также сказали, что причиной, по которой ты объявил о своей помолвке с мисс Грейсон, да еще посреди ночи, был тот факт, что ей грозило обвинение в убийстве мистера Крэйна.
– Да, это оказало некоторое влияние на мой выбор, – согласился Эдисон.
– Все, кто был в Уэр-Касле, верят, что это она убила Крэйна. Большинство считает, что ты обручился с убийцей!
– Для меня это не имеет никакого значения. – Эдисон пожал плечами. – Крэйн заслужил пулю.
Виктория вытаращила на него глаза:
– Да как ты можешь быть таким пресыщенным? Мы же говорим о жестоком убийстве невинного человека!
– Чилтон Крэйн отнюдь не был невинным.
– Ты забыл, что мистер Крэйн был глубоко уважаемым светским джентльменом? Он был членом всех лучших клубов. Вращался в самых высших кругах. С материнской стороны он состоял в родстве с маркизом Райвертоном.
– Крэйн был погрязшим в разврате негодяем, который бросался на молодых женщин, у которых не было защитников. Он специализировался в насилии над горничными, гувернантками и компаньонками. Кроме того, он был безудержным игроком. – Эдисон остановился. – Кстати сказать, он, вероятно, имел много общего с моим отцом?..
– Да как ты смеешь говорить подобные вещи? – Голос Виктории задрожал от ярости. На этот раз она заглотила крючок. – Я много раз говорила тебе, что Уэсли не насиловал твою мать. Она была глупой молодой женщиной, вступившей в связь с уже помолвленным мужчиной, да еще выше себя по положению, и сполна заплатила за это.
– Она была глупа, – вежливо согласился Эдисон; – Достаточно глупа, чтобы поверить моему отцу, когда тот заявил, что любит ее. Достаточно глупа, чтобы поверить ему, когда он сказал, что свободен и может на ней жениться. Достаточно глупа, чтобы думать, будто вверяет себя человеку чести.
– Никогда не забывай, что она продала свою честь!
Эдисон сжал пальцами каминную полку и заставил себя выдавить вежливую вопросительную улыбку.
– Мне, разумеется, приятно обсуждать с вами семейную историю, мадам. Но должен вас предупредить, что я зашел ненадолго, так как на четыре у меня назначена еще одна встреча. Если сегодня вы хотите о чем-то со мной поговорить, возможно, нам следует к этому вернуться.
Губы Виктории сжались в тонкую, плотную линию. Эдисон наблюдал, как она шумно вздохнула, усмиряя бушевавшую в ней ярость, точно так же, как минуту назад сделал он. Стоукс спросил себя, удалится ли она в оранжерею после его ухода. Он всегда так поступал, когда ему требовалось успокоить темные, опасные чувства.
Эдисон смотрел, как Виктория берет свою чашку. Изящный фарфор слегка дрожал в ее руке.
Ему следовало бы испытывать хоть какое-то удовлетворение от того, что в его власти было заставить ее потерять контроль над собой. Но как обычно, сознание этого ничуть не улучшило его настроения. И он снова, как обычно, задался вопросом, чего же он хочет от этой высокомерной женщины. Почему продолжает эти жесткие, неприятные отношения? Почему бы ему не взять и просто не забыть о ее существовании? Ей совершенно не нужно его внимание.
– Ты прекрасно знаешь, что я попросила тебя прийти сюда сегодня, чтобы из твоих уст узнать правду о так называемой помолвке, – ледяным тоном проговорила Виктория.
– Она не так называемая. Я на самом деле помолвлен.
– Я отказываюсь верить, что ты действительно намерен жениться на убийце!
– Будьте осторожны, с такой легкостью произнося слово» убийца «, – очень спокойно предостерег ее Стоукс. – Если понадобится, я готов засвидетельствовать в суде, что мисс Грейсон была со мной в момент убийства Крэйна.
– Крэйн был убит в середине ночи. Арабелла сказала, что когда вы с мисс Грейсон появились на месте преступления, на ней была ночная рубашка, чепец и капот. Она, как видно, только что встала с постели.
Эдисон поднял брови;
– И в чем же дело?
– Дело в том, что если она не убийца, если она действительно была с тобой, когда умер Крэйн, то тогда она, без сомнения, была в твоей постели. А это значит, что она ничуть не лучше других вертихвосток. Тебе нет нужды защищать ее.
– Я не позволю ни вам, ни кому другому, – процедил сквозь зубы Эдисон, – непочтительно отзываться о моей невесте!
Виктория удивленно уставилась на него:
– Для тебя она не может быть не чем иным, как мимолетным увлечением.
– Она моя будущая жена. – Эдисон вынул часы и, нажав кнопку, открыл крышку. – Сожалею, но время истекает. – Он вернул часы в карман. – Мне очень не хочется прекращать нашу приятную беседу, но, боюсь, я должен откланяться, мадам.
– Если ты на самом деле хочешь жениться на мисс Грейсон, – сказала Виктория, – значит, за этим стоит какая-то выгода для тебя?
– Выгода?
– О твоих деловых успехах ходят легенды. Ты не совершишь ни одного важного шага, если не ожидаешь какого-то крупного финансового возмещения. Ты узнал, что мисс Грейсон должна получить наследство?
– Мисс Грейсон, насколько мне известно, бедна как церковная мышь. Она потеряла то немногое, чем обладала, сделав неудачное вложение. – Эдисон помедлил у двери ровно столько, чтобы кивнуть на прощание, соблюдая приличия. – Но мне всегда интересно узнать, что именно вы обо мне думаете, леди Эксбридж. Очевидно, по мере того, как идут годы, я в ваших глазах продолжаю уходить все дальше по известному пути, проложенному моим благородным отцом.
Некоторое время спустя Эдисон опустился в одно из мягких кресел, стоявших у камина в его клубе. Он прислушался к успокаивающему жужжанию приглушенных голосов, шелесту газетных страниц и нежному позвякиванию кофейных чашек. Тихие, вежливые звуки обеспечат личный характер беседы.
Он взял чашку с кофе, которую поставили на столик рядом с ним.
Игнатий Лорринг уже сидел в кресле напротив. Эдисону было приятно видеть, что его старый друг все еще чувствовал в себе силы наведаться в клуб.
Однако сегодня Игнатий казался бледнее, чем обычно, и Эдисон заметил, что его кресло стояло ближе к огню, чем во время их прежних встреч.
Тем не менее когда Игнатий отложил свой экземпляр» Таймс»и улыбнулся Эдисону, его глаза, как и прежде, вспыхнули знакомым ярким огоньком.
– У тебя такой вид, что тебе скорее не помешал бы стаканчик бренди, а не чашка кофе, Эдисон.
– Это точно, клянусь Богом! – Стоукс сделал маленький глоток. – Я пришел сюда после встречи со своей бабкой.
– А, тогда, конечно, все понятно! Подозреваю, она хотела услышать все подробности о твоей помолвке. Вполне естественно.
– В леди Эксбридж нет ничего естественного. – Эдисон поставил чашку. – Но в этом нет ничего нового, поэтому мы можем обратиться к причине, по которой я попросил вас встретиться со мной.
Игнатий соединил свои птичьи ладошки домиком,
– Если ты надеешься на информацию о леди Эймс, боюсь, должен тебя разочаровать. Мне повезло не больше, чем тебе. Эта женщина появилась на свет, словно Афина из головы Зевса, во всеоружии и в полном облачении для сезона.
– Ее финансы тоже загадка, – заметил Эдисон. – Я не смог установить источник ее доходов. Однако мой помощник наткнулся на некоторые сведения, которые помогут немного приподнять завесу над ее прошлым.
– Сгораю от нетерпения.
Эдисон откинулся в кресле, вытянул ноги и посмотрел на огонь.
– У нас есть причины считать, что еще недавно леди Эймс выступала на сцене под именем Фанни Клифтон.
– Она бывшая актриса? Это очень многое объясняет. – Игнатий покачал головой. – Но я все эти годы исправно посещал лондонские театры. Ты же знаешь, это одна из моих страстей.
Эдисон улыбнулся:
– Я прекрасно осведомлен о вашей любви к театру.
– О да! Родись я при иных обстоятельствах; то, думаю, был бы счастлив жить на сцене. – Игнатий вздохнул. – Но тогда бы я никогда не узнал о Ванзагаре и философии Ванзы, которые принесли мне столько наслаждения и удовлетворения. Во всяком случае, могу тебя заверить, я никогда не слышал о Фанни Клифтон.
– Верю, потому что она никогда не поднималась выше уровня участницы бродячей труппы, которая выступала по большей части на севере. К тому же ее карьера, должно быть, была довольно короткой.
– Понимаю. – Игнатий кивнул. – Тогда ясно, отчего она мне незнакома. Очень интересно! Это, разумеется, укажет нам новое направление в наших поисках.
– Если вы сможете отыскать связь с Италией и Фаррелом Блу, мы, по крайней мере, поймем, как ей удалось заполучить рецепт. А пока произошло кое-что еще.
Игнатий склонил голову набок:
– В самом деле?
– Прежде чем объяснить, хотелось бы задать вам вопрос, сэр.
– Да-да, в чем дело? Эдисон посмотрел на него:
– Прошлой ночью у меня произошла схватка с человеком, практикующим искусство Ванзы. Он был не плох. И, по-моему, довольно молод.
Брови Игнатия поползли вверх.
– Ты говоришь, что на тебя напали? Ученик Ванзы?
– Да.
– Здесь, в Лондоне? – Вид у Игнатия был удивленный. – Но это поразительно! И я бы сказал, невозможно. В настоящее время в Лондоне я единственный Великий Учитель. А как ты прекрасно знаешь, я перестал брать учеников несколько лет назад.
– Могу я заключить по вашей реакции, что он не состоит у вас на службе?
Игнатий фыркнул:
– Разумеется, нет! Почему ты решил, что он мой человек?
Эдисон слегка усмехнулся:
– Дело в том, что, как вы только что упомянули, вы единственный Великий Учитель Ванзы в Лондоне. Мне пришло в голову, что вы могли послать кого-то следить за домом леди Эймс и он не догадался, что я тоже вовлечен в это дело от вашего имени.
– Если бы я это сделал, то поставил бы тебя в известность.
– Тогда, – спокойно произнес Эдисон, – мы должны признать, что этот молодой ученик Ванзы работает на кого-то, кто тоже ищет или рецепт, или «Книгу тайн». Или то и другое вместе.
– Ты его не спросил?
– Наша встреча была краткой, если не сказать больше.
– Что ты хочешь сказать?
– Он покинул поле сражения сразу же, как только понял, что я тоже обучен искусствам.
– Хм… – Игнатий поморгал, размышляя. – Ты понимаешь, что это значит?
– Что кто-то еще ищет книгу? Да. Я знаю, что это значит.
Игнатий поерзал, словно ему было неудобно сидеть. И бросил на Эдисона тревожный взгляд:
– Мы должны признать, что, кто бы он ни был, он охотится за рецептом или книгой не из альтруистических побуждений. Если бы он послал ученика или сам приехал в город с честными намерениями, то немедленно связался бы со мной. Он сообщил бы мне, что хочет участвовать в поисках книги.
– Да.
– Тот факт, что он этого не сделал, может означать только одно, – тихо проговорил Игнатий. – Кто бы это ни был, он один из тех, кто больше не соблюдает истинных традиций Ванзы. Если он существует и хочет скрыть свое имя, найти его будет нелегко.
Эдисон кисло улыбнулся:
– Я согласен, что найти негодяя, владеющего искусством и желающего остаться неузнанным, не просто. Однако его молодой ученик – совсем другое дело.
– Что ты хочешь сказать?
Эдисон поставил свою опустевшую кофейную чашку и поднялся из кресла.
– Вряд ли в Лондоне болтается много рьяных, молодых бойцов Ванзы. Найти его не составит труда. А когда я его заполучу, появится возможность узнать имя того, кто послал его на поиски книги.
– Не трать время, Эдисон. Мы не можем отвлекаться от главной цели. Сейчас самое важное – найти фолиант, пока до него не добрались другие. – Игнатий побарабанил сложенными домиком пальцами. – Если мы потерпим неудачу, тогда и я потерплю неудачу в своем последнем деянии истинной Ванзы.
Глава 17
– Скажите мне, мисс Грейсон, вы уже познакомились с Драконом Эксбриджей?
Бэзил Уэр улыбнулся, присаживаясь рядом с Эммой на изящный, обитый голубым бархатом стул.
Ему пришлось наклониться поближе, чтобы девушка расслышала его. Театральная ложа в этот момент была переполнена – Летти устроила настоящий прием. Во время антракта пришли некоторые из ее пожилых поклонников, чтобы засвидетельствовать свое почтение, И каждый принес по бокалу шампанского для Летти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30