Кроме того, я велела протопить камин. Вечерами становится прохладно.
— А у тебя-то как дела? — спросила я.
— Превосходно. Мне нравится этот прекрасный старинный дом.
Мы вошли в нашу комнату. Здесь было уютно и красиво. Я подавила искушение подойти к окну, так как Роланд сразу понял бы, зачем я это делаю.
Роланд оставил меня одну разбирать чемоданы, и, пока я занималась этим, в дверь постучала миссис Эмери.
— Надеюсь, все хорошо, мисс Люси. Ох, я и забыла, что теперь вас нельзя так называть. Теперь вы миссис Фицджеральд.
— Миссис Эмери, вы можете называть меня так, как вам нравится. Думаю, понадобится время, чтобы привыкнуть к «миссис Фицджеральд». Все прекрасно.
— Ага, — кивнула она.
Но я чувствовала по ее поджатым губам и по наклону головы, что далеко не все прекрасно. Я уже собиралась спросить, в чем дело, но решила повременить с вопросом, поскольку до обеда оставалось всего полчаса.
— Давайте поболтаем завтра, миссис Эмери, — сказала я.
— Да, — ответила она. — Спасибо, мисс Люси. Я бы не прочь.
— Хорошо оказаться дома.
— Надеюсь, медовый месяц был счастливым?
— Все было удивительно.
— Эмери будет рад слышать это… как и я.
— Значит, завтра мы с вами и поговорим, миссис Эмери.
Она на время успокоилась, зато я слегка встревожилась. В чем тут дело? Впрочем, я не стала придавать этому инциденту особого значения, так как знала, что хорошая экономка, вроде миссис Эмери, легко обижается и готова воспринять любую мелочь как покушение на ее авторитет.
За обедом Филлида говорила, почти не умолкая.
— Мой язык обгоняет мысль, — сказала она. — Чувствую, Роланд сейчас скажет: «Это так характерно для тебя». Но я действительно очень рада вашему возвращению. Я постоянно думала о том, что бы сделать для вас. О, я не хочу сказать, что этот дом недостаточно удобен, и прислуга здесь просто замечательная, но, знаете ли, мне хотелось внести свою лепту. Я поставила цветы в вашу комнату. Надеюсь, они понравились тебе, Люси?
Я подтвердила это и поблагодарила ее. Действительно, я заметила цветы, но была так занята распаковыванием вещей, а потом появлением миссис Эмери со своей проблемой, что совсем забыла про них.
— Мне казалось, что они станут дополнительным приветом.
— Так и получилось. Очень мило с твоей стороны.
— Я хотела быть чем-то полезной. Понимаешь, Люси, ведь это твой дом…
Она и Роланд выжидательно посмотрели на меня.
— Но он очень удобен, правда? — спросила я, — Мы с Роландом уже обсудили вопрос, где будем жить, и этот дом кажется нам идеальным. Здесь множество комнат. А когда Роланд поедет в Лондон по делам, он сможет остановиться в вашем домике. Отсюда до Лондона легко добраться.
— Мы решили, что пока поживем так и посмотрим, как все получится, — вставил Роланд.
— И вы не будете возражать, если я останусь здесь?
— Моя милая Филлида, конечно, я хочу, чтобы ты жила здесь. А как же иначе? Пойми же это.
— Да, я так и думала. Мне просто хотелось услышать подтверждение.
— Кстати, я вспомнил, что завтра с утра мне нужно съездить в Лондон на денек, просто посмотреть, как идут дела, — сказал Роланд.
— Я кое-что должна сказать тебе, — несколько смущенно объявила Филлида. — Я привезла сюда Китти.
— Ах, вот как! — сказал Роланд.
— Кто такая Китти? — спросила я.
— Это женщина, которая работает у нас в Лондоне.
В полуподвальном этаже постоянно живут миссис и мистер Гордон, а Китти — приходящая служанка. Она была у меня кем-то вроде горничной, и мне очень не хватало ее, поэтому я привезла ее сюда.
— А чем она занимается?
— В общем-то, обслуживает меня. Следит за моей одеждой, немножко шьет и так далее. У нее хорошие руки. Мне не хватало ее, и к тому же, когда я жила здесь, а Роланд был в свадебном путешествии, в Лондоне было нечего делать. Она забеспокоилась, и я привезла ее сюда. Надеюсь, ты не будешь возражать?
— Конечно, нет, — сказала я, — Что она за человек?
— Средних лет и, как я уже сказала, хорошая рукодельница. В общем, настоящее сокровище. Я уверена, что она сможет сделать что-нибудь нужное и для тебя.
— Ну, сейчас я ничего не могу придумать, — сказала я.
Филлида вновь заговорила:
— Все эти перемены, конечно, беспокоили ее.
Я знаю, что она живет на жалованье. Я не могла просто избавиться от нее, а поскольку большую часть времени мы будем проводить здесь…
— Конечно, я все понимаю.
Филлида сразу оживилась:
— Я очень боялась, что ты подумаешь, будто я вмешиваюсь в домашние дела и веду себя как хозяйка.
— Мне бы это и в голову не пришло!
— Боюсь, Филлида всегда действует под влиянием настроения, — сказал Роланд. — Возможно, все-таки было бы лучше подождать возвращения Люси и спросить ее разрешения.
— Да, я поняла это… уже после того, как сделала.
Но бедняжка Китти так волновалась. Я считала себя обязанной успокоить ее. Ты прощаешь меня, Люси?
— Разумеется, все в порядке. Встречалась ли ты с кем-нибудь здесь, в деревне, например, пока мы были в отъезде?
— Нет. Я была слишком занята, прежде всего изучением дома. Правда, это захватывающее занятие?
Меня это волнует, тем более, что я буду здесь жить — по крайней мере, до тех пор, пока наши планы не изменятся.
В этот вечер мы рано ушли спать.
— Только когда путешествие завершается, начинаешь осознавать, как оно утомительно, — сказал Роланд.
Не успели мы войти в свою комнату, как раздался стук в дверь. Это была Филлида с подносом, на котором стояли два стакана.
— Я хочу, чтобы вы попробовали это, — сказала она. — Напиток и в самом деле очень приятный. Этот рецепт называется «стаканчик на ночь». В Сент-Джеймсе есть лавка, где торгуют этим, как они говорят, оздоравливающим средством. Туда входят всяческие травы и тому подобное. Я купила и попробовала. Это что-то вроде овсяного отвара, только гораздо приятней. Принимаешь на ночь с горячим молоком — и спокойный сон обеспечен.
— И ты в это веришь? — спросил Роланд.
— Мой милый брат, я знаю это. Я бы не предлагала вам, если бы не испробовала на себе.
Она поставила поднос на столик, а мы с Роландом, сидя рядышком на кровати, смотрели на нее.
— Давайте-ка попробуйте, — пригласила Филлида. — Люси… — Я взяла поданный ею стакан. — И Роланд…
Теперь, перед тем как лечь в постель, я все время пью это, — сообщила она нам. — Ну же, пейте!
Она проследила за тем, как мы выпили.
— Довольно приятно на вкус, правда?
Мы с этим согласились.
— А теперь я пойду. — Она поцеловала нас обоих. — Спокойной ночи, мои драгоценные. Не могу вам сказать, как я счастлива, что вы вернулись домой.
Я немного беспокоилась за вас, странников в чужом краю.
Она довольно робко улыбнулась нам и, забрав поднос, вышла.
На следующее утро Роланд встал рано, чтобы успеть на поезд. Он пообещал, что к вечеру вернется.
Я вспомнила, что назначила свидание миссис Эмери, поэтому постучалась в ее комнату, и она предложила мне чашечку своего знаменитого дарджелингского чая. Зная, что она будет оскорблена отказом, я выразила горячее желание выпить его.
Последовала церемония заварки чая, и, наконец, когда перед нами оказались наполненные чашки, она перешла к делу.
— Я ведь в этом доме давным-давно, мисс Люси, — начала она. — И мне кажется, я знаю свое место и хорошо справляюсь с работой.
— В этом нет сомнений, миссис Эмери.
— Жалоб на меня не было. Я, по крайней мере, их не слышала.
— Разумеется, не было. Все, включая и моего отца, всегда только хвалили вас.
— Я в этом доме веду хозяйство уж и не знаю, сколько лет.
Я начала беспокоиться. Столь пространное вступление свидетельствовало о том, что дела обстоят гораздо серьезнее, чем мне казалось.
— Скажите, что вас тревожит, миссис Эмери.
— Ну, мисс Люси, прислугу нанимают экономка и дворецкий. Экономка занимается женской частью прислуги, а дворецкий — мужской…
— Ну да.
— Так вот, похоже, кое-кому кажется, что можно явиться в дом и все переменить по-своему.
Теперь я поняла, в чем дело.
— Вы возражаете против того, что мисс Фицджеральд привезла с собой новую служанку?
— Вот именно, мисс Люси. Прислугу в этом доме всегда нанимала я и не вижу причин, почему это должно измениться.
— Я не думаю, что мисс Фицджеральд хотела вмешиваться в вашу сферу, миссис Эмери.
— Я не приглашала эту Китти — или как ее там — приезжать сюда.
— Она чем-нибудь заслужила ваше неодобрение?
— Ну, так бы я не сказала. Но она, например, ходит в кухню. Миссис Грант это не понравится.
Я не представляла, чтобы миссис Грант, толстая, добродушная повариха, стала выдвигать какие-нибудь возражения. В отличие от миссис Эмери она не требовала точного соблюдения правил, установленных в доме.
— Я уже поговорила об этом с мистером Эмери, и он согласен со мной, — продолжала миссис Эмери.
Видимо, у него всегда хватало здравого смысла соглашаться с женой. Теперь мне стало понятно, что она опасается покушений на свои права, и я обязана уладить этот вопрос.
— Думаю, я могу вам все объяснить, — сказала я. — У мистера и мисс Фицджеральд есть небольшой дом в Лондоне. Постоянно там живет супружеская пара слуг, а Китти у них — приходящая. В последнее время Китти там было совсем нечего делать, поскольку она является кем-то вроде камеристки мисс Фицджеральд.
Вот она и приехала сюда. Ни к каким домашним делам она не будет иметь отношения. Она просто будет личной служанкой у мисс Фицджеральд, понимаете?
— Но меня-то об этом не спрашивали, мисс Люси.
— Вероятно, мисс Фицджеральд решила, что поскольку Китти является ее личной служанкой, то все в порядке. Она, конечно, ужасно огорчится, узнав, что задела ваши чувства.
Миссис Эмери несколько смягчилась.
— Что ж, я рада, что вы вернулись, мисс Люси. Вы в доме хозяйка, и об этом все должны помнить.
— О, я уверена, что все об этом помнят. Мисс Фицджеральд говорила мне о Китти и просила прощения за свой поступок. Она признала, что поступила необдуманно. Но в Лондоне для Китти не было работы, а увольнять бедную девушку ей не хотелось.
— Это не девушка. Я бы сказала, что это женщина лет сорока.
— Понятно. Я еще не видела ее. Но мисс Фицджеральд в самом деле не хотела никого обижать. Пусть Китти остается. Вы уж не сердитесь на нее, миссис Эмери.
— Ладно, до тех пор, пока меня не обидят, мисс Люси.
— Я думаю, вы знаете, как я вас уважаю, и меня очень расстраивает то, что вы недовольны.
— О, этого я не говорила. Но я всегда делала свое дело как можно лучше, и люди это понимают. Я всегда знала, каковы мои права, и все остальные тоже знали.
Я просто не люблю, когда приходят чужаки и начинают устраивать все по-своему.
— Но, видите ли, мисс Фицджеральд вряд ли стоит называть чужаком. Она сестра моего мужа, и я надеюсь, что мы хорошо уживемся все вместе.
— Ну, если вы так считаете, мисс Люси…
— Да, я так считаю, миссис Эмери. Смею сказать, что никогда прежде не пила такого превосходного чая.
Она совершенно успокоилась. А я с улыбкой подумала: буря в чашке чая. ***
В тот же день я познакомилась с Китти. Выглядела она совсем не так, как я ожидала. Это была крупная женщина, и, по-моему, ей было далеко за сорок. Когда Филлида представляла нас друг другу, Китти почти не раскрывала рта.
— Это Китти, — сказала Филлида. — Она постарается быть полезной.
— Надеюсь, вам здесь понравится, Китти, — сказала я.
— О да, мэм, — ответила она.
На этом беседа завершилась.
Вечером вернулся Роланд. — Всего за день я успела соскучиться по нему. Услышав об этом от меня, он обрадовался.
За обедом он рассказал, что в конторе накопилось довольно много дел. Руководивший ею клерк не решался самостоятельно действовать по многим вопросам, поэтому Роланду предстояло хорошенько разобраться с накопившимися делами, что могло занять около четырех-пяти дней.
— Вероятно, когда ты возьмешься за это, то будешь трудиться с утра до полуночи, — сказала Филлида. — Я знаю, что ты работаешь нерегулярно и тратишь много времени впустую. — Она обратилась ко мне:
— Но уж если он работает, то работает.
— Она права, — сказал Роланд — Именно так я веду дела. Можно сказать, наскоками. Что же, придется разгребать завал. Через денек, с понедельника, я запрягусь в работу на целую неделю.
— Но больше времени мы тебе не дадим, — сказала Филлида. — Мы с Люси будем считать дни до твоего возвращения.
— А может быть, нам поехать с тобой? — спросила я.
Роланд заколебался, и Филлида сказала:
— По опыту я знаю, что лучше оставить его в покое. Если мы поедем, он будет постоянно думать о нас, и тогда вместо одной недели работа займет две или три. Отправляйся в понедельник, Роланд, тогда ты сможешь вернуться к пятнице, и мы весело и беззаботно проведем уик-энд.
Роланд все еще колебался, виновато посматривая на меня.
— Мне кажется, что решать должен Роланд, — сказала я.
— Ну, — начал он с сомнением в голосе, — полагаю, Филлида все-таки права. Наверное, лучше хорошенько взяться за дело и не отвлекаться на вас, хотя, спешу заметить, это было бы очень приятно. Но дело действительно требует большой сосредоточенности, и мне придется работать с утра до вечера.
— Тогда поезжай и побыстрей возвращайся, — сказала я.
— Значит, решено, — грустно сказал Роланд.
— Это ведь ненадолго, — успокоила его я.
В этот вечер Филлида вновь зашла в нашу комнату со стаканами целебного напитка.
— Так вы почувствовали от него пользу вчера ночью? — спросила она.
Мы переглянулись и заулыбались.
— Ну, конечно же, почувствовали, — сказала она. — Я в этих вещах разбираюсь. Это для вас очень полезно. На упаковке указаны все ингредиенты, и каждый из них имеет свои достоинства. И обещай мне, Роланд, находясь в Лондоне, принимать это. Я заставлю тебя взять немного с собой, и ты дашь мне честное слово.
— Хорошо, я обещаю.
Она лукаво взглянула на него.
— Ты хочешь, чтобы он поклялся на Библии? — спросила я.
— Дорогая Люси, если Роланд обещает мне, он держит слово. Мой брат — человек чести. Ну-ка пейте, как послушные дети.
— Мы не послушные дети, — сказал Роланд. — Во всяком случае, не дети.
— Я знаю, что веду себя, как суетливая старая курица. Но понимаете, я так люблю вас обоих, я так скучала без вас, и наконец вы вернулись, но Роланд опять должен уехать!
— Ничего страшного, — ответил Роланд. — У тебя остается Люси, которую ты сможешь баловать.
Филлида порывисто подошла и расцеловала нас.
— Дорогие мои, я так люблю вас! — сказала она.
Мы выпили чудодейственное средство, которое было и в самом деле довольно приятным на вкус, и она, как и накануне, забрав поднос, покинула нас.
После уик-энда Роланд уехал в Лондон. Я знала, что буду скучать по нему, потому что моя привязанность к нему росла с каждым днем. Это было совсем не похоже на то, что я испытывала к Джоэлю. Я была наивной и романтичной, когда влюбилась в него. Теперь мои чувства были более трезвыми. Возле Роланда я ощущала покой, которого мне не хватало так долго.
Я написала Ребекке обо всем, поскольку ей я могла открыть свое сердце. Она тут же прислала ответное письмо о том, как она счастлива за меня. Сестра была уверена в том, что я сделала правильный выбор; впервые увидев Роланда, она сразу поняла, что он тот, кто мне нужен — Много времени я проводила с Филлидой. Ее интересовало практически все, но больше всего она хотела узнать о местах, которые мы посетили в Италии. Мы шли в библиотеку (мой отец сумел собрать в Мэйнор Грейндже довольно приличное собрание книг) и там отыскивали справки о Неаполе, Помпеях и Амальфи.
Филлида сказала, что было бы замечательно посетить вновь эти места, но уже втроем.
— Впрочем, ты, возможно, и не захотела бы ехать туда втроем, — задумчиво произнесла она.
— Я съездила бы туда с удовольствием, — уверила ее я. — Да и Роланд тоже. По правде говоря, будучи в Италии, мы постоянно вспоминали тебя, а Роланд часто говорил: «Интересно, понравилось бы это Филлиде?»
— Временами это беспокоит меня. Я начинаю думать, не лучше ли мне уехать, обосноваться где-нибудь отдельно. Мне кажется нечестным заставлять вас возиться со мной.
— Будь добра, выбрось всю эту чепуху из головы.
— Ах, Люси, я так рада, что Роланд женился на тебе!
Я спросила, как идут дела у Китти.
— О, все хорошо. У нее носорожья шкура, и это очень удачно. Она внимания не обращает на случайные стрелы, которые летят в нее.
— Стрелы? Кто их посылает?
— Этот дракон, миссис Эмери. Похоже, этой даме Китти не слишком понравилась, и вина лежит вовсе не на Китти. В общем, конечно, виновата я, которая ввела ее в этот дом. Но ведь Китти — моя горничная, и я не подумала, что предварительно следует посовещаться с оракулом.
Я вздохнула:
— Ох, уж эти маленькие неприятности!
— Ты разговаривала с ней насчет этого?
— Да, по ее просьбе. Со всеми церемониями, за чашечкой ее лучшего чая, который она выставляет на стол лишь по особым случаям. Боюсь, что имело место нарушение субординации, выразившееся в появлении в доме служанки без предварительных консультаций с семейством Эмери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
— А у тебя-то как дела? — спросила я.
— Превосходно. Мне нравится этот прекрасный старинный дом.
Мы вошли в нашу комнату. Здесь было уютно и красиво. Я подавила искушение подойти к окну, так как Роланд сразу понял бы, зачем я это делаю.
Роланд оставил меня одну разбирать чемоданы, и, пока я занималась этим, в дверь постучала миссис Эмери.
— Надеюсь, все хорошо, мисс Люси. Ох, я и забыла, что теперь вас нельзя так называть. Теперь вы миссис Фицджеральд.
— Миссис Эмери, вы можете называть меня так, как вам нравится. Думаю, понадобится время, чтобы привыкнуть к «миссис Фицджеральд». Все прекрасно.
— Ага, — кивнула она.
Но я чувствовала по ее поджатым губам и по наклону головы, что далеко не все прекрасно. Я уже собиралась спросить, в чем дело, но решила повременить с вопросом, поскольку до обеда оставалось всего полчаса.
— Давайте поболтаем завтра, миссис Эмери, — сказала я.
— Да, — ответила она. — Спасибо, мисс Люси. Я бы не прочь.
— Хорошо оказаться дома.
— Надеюсь, медовый месяц был счастливым?
— Все было удивительно.
— Эмери будет рад слышать это… как и я.
— Значит, завтра мы с вами и поговорим, миссис Эмери.
Она на время успокоилась, зато я слегка встревожилась. В чем тут дело? Впрочем, я не стала придавать этому инциденту особого значения, так как знала, что хорошая экономка, вроде миссис Эмери, легко обижается и готова воспринять любую мелочь как покушение на ее авторитет.
За обедом Филлида говорила, почти не умолкая.
— Мой язык обгоняет мысль, — сказала она. — Чувствую, Роланд сейчас скажет: «Это так характерно для тебя». Но я действительно очень рада вашему возвращению. Я постоянно думала о том, что бы сделать для вас. О, я не хочу сказать, что этот дом недостаточно удобен, и прислуга здесь просто замечательная, но, знаете ли, мне хотелось внести свою лепту. Я поставила цветы в вашу комнату. Надеюсь, они понравились тебе, Люси?
Я подтвердила это и поблагодарила ее. Действительно, я заметила цветы, но была так занята распаковыванием вещей, а потом появлением миссис Эмери со своей проблемой, что совсем забыла про них.
— Мне казалось, что они станут дополнительным приветом.
— Так и получилось. Очень мило с твоей стороны.
— Я хотела быть чем-то полезной. Понимаешь, Люси, ведь это твой дом…
Она и Роланд выжидательно посмотрели на меня.
— Но он очень удобен, правда? — спросила я, — Мы с Роландом уже обсудили вопрос, где будем жить, и этот дом кажется нам идеальным. Здесь множество комнат. А когда Роланд поедет в Лондон по делам, он сможет остановиться в вашем домике. Отсюда до Лондона легко добраться.
— Мы решили, что пока поживем так и посмотрим, как все получится, — вставил Роланд.
— И вы не будете возражать, если я останусь здесь?
— Моя милая Филлида, конечно, я хочу, чтобы ты жила здесь. А как же иначе? Пойми же это.
— Да, я так и думала. Мне просто хотелось услышать подтверждение.
— Кстати, я вспомнил, что завтра с утра мне нужно съездить в Лондон на денек, просто посмотреть, как идут дела, — сказал Роланд.
— Я кое-что должна сказать тебе, — несколько смущенно объявила Филлида. — Я привезла сюда Китти.
— Ах, вот как! — сказал Роланд.
— Кто такая Китти? — спросила я.
— Это женщина, которая работает у нас в Лондоне.
В полуподвальном этаже постоянно живут миссис и мистер Гордон, а Китти — приходящая служанка. Она была у меня кем-то вроде горничной, и мне очень не хватало ее, поэтому я привезла ее сюда.
— А чем она занимается?
— В общем-то, обслуживает меня. Следит за моей одеждой, немножко шьет и так далее. У нее хорошие руки. Мне не хватало ее, и к тому же, когда я жила здесь, а Роланд был в свадебном путешествии, в Лондоне было нечего делать. Она забеспокоилась, и я привезла ее сюда. Надеюсь, ты не будешь возражать?
— Конечно, нет, — сказала я, — Что она за человек?
— Средних лет и, как я уже сказала, хорошая рукодельница. В общем, настоящее сокровище. Я уверена, что она сможет сделать что-нибудь нужное и для тебя.
— Ну, сейчас я ничего не могу придумать, — сказала я.
Филлида вновь заговорила:
— Все эти перемены, конечно, беспокоили ее.
Я знаю, что она живет на жалованье. Я не могла просто избавиться от нее, а поскольку большую часть времени мы будем проводить здесь…
— Конечно, я все понимаю.
Филлида сразу оживилась:
— Я очень боялась, что ты подумаешь, будто я вмешиваюсь в домашние дела и веду себя как хозяйка.
— Мне бы это и в голову не пришло!
— Боюсь, Филлида всегда действует под влиянием настроения, — сказал Роланд. — Возможно, все-таки было бы лучше подождать возвращения Люси и спросить ее разрешения.
— Да, я поняла это… уже после того, как сделала.
Но бедняжка Китти так волновалась. Я считала себя обязанной успокоить ее. Ты прощаешь меня, Люси?
— Разумеется, все в порядке. Встречалась ли ты с кем-нибудь здесь, в деревне, например, пока мы были в отъезде?
— Нет. Я была слишком занята, прежде всего изучением дома. Правда, это захватывающее занятие?
Меня это волнует, тем более, что я буду здесь жить — по крайней мере, до тех пор, пока наши планы не изменятся.
В этот вечер мы рано ушли спать.
— Только когда путешествие завершается, начинаешь осознавать, как оно утомительно, — сказал Роланд.
Не успели мы войти в свою комнату, как раздался стук в дверь. Это была Филлида с подносом, на котором стояли два стакана.
— Я хочу, чтобы вы попробовали это, — сказала она. — Напиток и в самом деле очень приятный. Этот рецепт называется «стаканчик на ночь». В Сент-Джеймсе есть лавка, где торгуют этим, как они говорят, оздоравливающим средством. Туда входят всяческие травы и тому подобное. Я купила и попробовала. Это что-то вроде овсяного отвара, только гораздо приятней. Принимаешь на ночь с горячим молоком — и спокойный сон обеспечен.
— И ты в это веришь? — спросил Роланд.
— Мой милый брат, я знаю это. Я бы не предлагала вам, если бы не испробовала на себе.
Она поставила поднос на столик, а мы с Роландом, сидя рядышком на кровати, смотрели на нее.
— Давайте-ка попробуйте, — пригласила Филлида. — Люси… — Я взяла поданный ею стакан. — И Роланд…
Теперь, перед тем как лечь в постель, я все время пью это, — сообщила она нам. — Ну же, пейте!
Она проследила за тем, как мы выпили.
— Довольно приятно на вкус, правда?
Мы с этим согласились.
— А теперь я пойду. — Она поцеловала нас обоих. — Спокойной ночи, мои драгоценные. Не могу вам сказать, как я счастлива, что вы вернулись домой.
Я немного беспокоилась за вас, странников в чужом краю.
Она довольно робко улыбнулась нам и, забрав поднос, вышла.
На следующее утро Роланд встал рано, чтобы успеть на поезд. Он пообещал, что к вечеру вернется.
Я вспомнила, что назначила свидание миссис Эмери, поэтому постучалась в ее комнату, и она предложила мне чашечку своего знаменитого дарджелингского чая. Зная, что она будет оскорблена отказом, я выразила горячее желание выпить его.
Последовала церемония заварки чая, и, наконец, когда перед нами оказались наполненные чашки, она перешла к делу.
— Я ведь в этом доме давным-давно, мисс Люси, — начала она. — И мне кажется, я знаю свое место и хорошо справляюсь с работой.
— В этом нет сомнений, миссис Эмери.
— Жалоб на меня не было. Я, по крайней мере, их не слышала.
— Разумеется, не было. Все, включая и моего отца, всегда только хвалили вас.
— Я в этом доме веду хозяйство уж и не знаю, сколько лет.
Я начала беспокоиться. Столь пространное вступление свидетельствовало о том, что дела обстоят гораздо серьезнее, чем мне казалось.
— Скажите, что вас тревожит, миссис Эмери.
— Ну, мисс Люси, прислугу нанимают экономка и дворецкий. Экономка занимается женской частью прислуги, а дворецкий — мужской…
— Ну да.
— Так вот, похоже, кое-кому кажется, что можно явиться в дом и все переменить по-своему.
Теперь я поняла, в чем дело.
— Вы возражаете против того, что мисс Фицджеральд привезла с собой новую служанку?
— Вот именно, мисс Люси. Прислугу в этом доме всегда нанимала я и не вижу причин, почему это должно измениться.
— Я не думаю, что мисс Фицджеральд хотела вмешиваться в вашу сферу, миссис Эмери.
— Я не приглашала эту Китти — или как ее там — приезжать сюда.
— Она чем-нибудь заслужила ваше неодобрение?
— Ну, так бы я не сказала. Но она, например, ходит в кухню. Миссис Грант это не понравится.
Я не представляла, чтобы миссис Грант, толстая, добродушная повариха, стала выдвигать какие-нибудь возражения. В отличие от миссис Эмери она не требовала точного соблюдения правил, установленных в доме.
— Я уже поговорила об этом с мистером Эмери, и он согласен со мной, — продолжала миссис Эмери.
Видимо, у него всегда хватало здравого смысла соглашаться с женой. Теперь мне стало понятно, что она опасается покушений на свои права, и я обязана уладить этот вопрос.
— Думаю, я могу вам все объяснить, — сказала я. — У мистера и мисс Фицджеральд есть небольшой дом в Лондоне. Постоянно там живет супружеская пара слуг, а Китти у них — приходящая. В последнее время Китти там было совсем нечего делать, поскольку она является кем-то вроде камеристки мисс Фицджеральд.
Вот она и приехала сюда. Ни к каким домашним делам она не будет иметь отношения. Она просто будет личной служанкой у мисс Фицджеральд, понимаете?
— Но меня-то об этом не спрашивали, мисс Люси.
— Вероятно, мисс Фицджеральд решила, что поскольку Китти является ее личной служанкой, то все в порядке. Она, конечно, ужасно огорчится, узнав, что задела ваши чувства.
Миссис Эмери несколько смягчилась.
— Что ж, я рада, что вы вернулись, мисс Люси. Вы в доме хозяйка, и об этом все должны помнить.
— О, я уверена, что все об этом помнят. Мисс Фицджеральд говорила мне о Китти и просила прощения за свой поступок. Она признала, что поступила необдуманно. Но в Лондоне для Китти не было работы, а увольнять бедную девушку ей не хотелось.
— Это не девушка. Я бы сказала, что это женщина лет сорока.
— Понятно. Я еще не видела ее. Но мисс Фицджеральд в самом деле не хотела никого обижать. Пусть Китти остается. Вы уж не сердитесь на нее, миссис Эмери.
— Ладно, до тех пор, пока меня не обидят, мисс Люси.
— Я думаю, вы знаете, как я вас уважаю, и меня очень расстраивает то, что вы недовольны.
— О, этого я не говорила. Но я всегда делала свое дело как можно лучше, и люди это понимают. Я всегда знала, каковы мои права, и все остальные тоже знали.
Я просто не люблю, когда приходят чужаки и начинают устраивать все по-своему.
— Но, видите ли, мисс Фицджеральд вряд ли стоит называть чужаком. Она сестра моего мужа, и я надеюсь, что мы хорошо уживемся все вместе.
— Ну, если вы так считаете, мисс Люси…
— Да, я так считаю, миссис Эмери. Смею сказать, что никогда прежде не пила такого превосходного чая.
Она совершенно успокоилась. А я с улыбкой подумала: буря в чашке чая. ***
В тот же день я познакомилась с Китти. Выглядела она совсем не так, как я ожидала. Это была крупная женщина, и, по-моему, ей было далеко за сорок. Когда Филлида представляла нас друг другу, Китти почти не раскрывала рта.
— Это Китти, — сказала Филлида. — Она постарается быть полезной.
— Надеюсь, вам здесь понравится, Китти, — сказала я.
— О да, мэм, — ответила она.
На этом беседа завершилась.
Вечером вернулся Роланд. — Всего за день я успела соскучиться по нему. Услышав об этом от меня, он обрадовался.
За обедом он рассказал, что в конторе накопилось довольно много дел. Руководивший ею клерк не решался самостоятельно действовать по многим вопросам, поэтому Роланду предстояло хорошенько разобраться с накопившимися делами, что могло занять около четырех-пяти дней.
— Вероятно, когда ты возьмешься за это, то будешь трудиться с утра до полуночи, — сказала Филлида. — Я знаю, что ты работаешь нерегулярно и тратишь много времени впустую. — Она обратилась ко мне:
— Но уж если он работает, то работает.
— Она права, — сказал Роланд — Именно так я веду дела. Можно сказать, наскоками. Что же, придется разгребать завал. Через денек, с понедельника, я запрягусь в работу на целую неделю.
— Но больше времени мы тебе не дадим, — сказала Филлида. — Мы с Люси будем считать дни до твоего возвращения.
— А может быть, нам поехать с тобой? — спросила я.
Роланд заколебался, и Филлида сказала:
— По опыту я знаю, что лучше оставить его в покое. Если мы поедем, он будет постоянно думать о нас, и тогда вместо одной недели работа займет две или три. Отправляйся в понедельник, Роланд, тогда ты сможешь вернуться к пятнице, и мы весело и беззаботно проведем уик-энд.
Роланд все еще колебался, виновато посматривая на меня.
— Мне кажется, что решать должен Роланд, — сказала я.
— Ну, — начал он с сомнением в голосе, — полагаю, Филлида все-таки права. Наверное, лучше хорошенько взяться за дело и не отвлекаться на вас, хотя, спешу заметить, это было бы очень приятно. Но дело действительно требует большой сосредоточенности, и мне придется работать с утра до вечера.
— Тогда поезжай и побыстрей возвращайся, — сказала я.
— Значит, решено, — грустно сказал Роланд.
— Это ведь ненадолго, — успокоила его я.
В этот вечер Филлида вновь зашла в нашу комнату со стаканами целебного напитка.
— Так вы почувствовали от него пользу вчера ночью? — спросила она.
Мы переглянулись и заулыбались.
— Ну, конечно же, почувствовали, — сказала она. — Я в этих вещах разбираюсь. Это для вас очень полезно. На упаковке указаны все ингредиенты, и каждый из них имеет свои достоинства. И обещай мне, Роланд, находясь в Лондоне, принимать это. Я заставлю тебя взять немного с собой, и ты дашь мне честное слово.
— Хорошо, я обещаю.
Она лукаво взглянула на него.
— Ты хочешь, чтобы он поклялся на Библии? — спросила я.
— Дорогая Люси, если Роланд обещает мне, он держит слово. Мой брат — человек чести. Ну-ка пейте, как послушные дети.
— Мы не послушные дети, — сказал Роланд. — Во всяком случае, не дети.
— Я знаю, что веду себя, как суетливая старая курица. Но понимаете, я так люблю вас обоих, я так скучала без вас, и наконец вы вернулись, но Роланд опять должен уехать!
— Ничего страшного, — ответил Роланд. — У тебя остается Люси, которую ты сможешь баловать.
Филлида порывисто подошла и расцеловала нас.
— Дорогие мои, я так люблю вас! — сказала она.
Мы выпили чудодейственное средство, которое было и в самом деле довольно приятным на вкус, и она, как и накануне, забрав поднос, покинула нас.
После уик-энда Роланд уехал в Лондон. Я знала, что буду скучать по нему, потому что моя привязанность к нему росла с каждым днем. Это было совсем не похоже на то, что я испытывала к Джоэлю. Я была наивной и романтичной, когда влюбилась в него. Теперь мои чувства были более трезвыми. Возле Роланда я ощущала покой, которого мне не хватало так долго.
Я написала Ребекке обо всем, поскольку ей я могла открыть свое сердце. Она тут же прислала ответное письмо о том, как она счастлива за меня. Сестра была уверена в том, что я сделала правильный выбор; впервые увидев Роланда, она сразу поняла, что он тот, кто мне нужен — Много времени я проводила с Филлидой. Ее интересовало практически все, но больше всего она хотела узнать о местах, которые мы посетили в Италии. Мы шли в библиотеку (мой отец сумел собрать в Мэйнор Грейндже довольно приличное собрание книг) и там отыскивали справки о Неаполе, Помпеях и Амальфи.
Филлида сказала, что было бы замечательно посетить вновь эти места, но уже втроем.
— Впрочем, ты, возможно, и не захотела бы ехать туда втроем, — задумчиво произнесла она.
— Я съездила бы туда с удовольствием, — уверила ее я. — Да и Роланд тоже. По правде говоря, будучи в Италии, мы постоянно вспоминали тебя, а Роланд часто говорил: «Интересно, понравилось бы это Филлиде?»
— Временами это беспокоит меня. Я начинаю думать, не лучше ли мне уехать, обосноваться где-нибудь отдельно. Мне кажется нечестным заставлять вас возиться со мной.
— Будь добра, выбрось всю эту чепуху из головы.
— Ах, Люси, я так рада, что Роланд женился на тебе!
Я спросила, как идут дела у Китти.
— О, все хорошо. У нее носорожья шкура, и это очень удачно. Она внимания не обращает на случайные стрелы, которые летят в нее.
— Стрелы? Кто их посылает?
— Этот дракон, миссис Эмери. Похоже, этой даме Китти не слишком понравилась, и вина лежит вовсе не на Китти. В общем, конечно, виновата я, которая ввела ее в этот дом. Но ведь Китти — моя горничная, и я не подумала, что предварительно следует посовещаться с оракулом.
Я вздохнула:
— Ох, уж эти маленькие неприятности!
— Ты разговаривала с ней насчет этого?
— Да, по ее просьбе. Со всеми церемониями, за чашечкой ее лучшего чая, который она выставляет на стол лишь по особым случаям. Боюсь, что имело место нарушение субординации, выразившееся в появлении в доме служанки без предварительных консультаций с семейством Эмери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38