На ней была высечена какая-то надпись на древнем языке. Я взял ее с собой в каюту на борту «Мечтателя» и начал расшифровывать текст уже после отплытия. Только закончив, я понял, что это проклятие.
Лорд Хедингтон хмурился, как грозовая туча:
– Как может современный человек верить в подобную чепуху?
– Это не чепуха, ваша светлость. В древние времена проклятия были довольно обычным делом, да и сегодня они существуют во многих культурах. – Филипп глубоко вздохнул и продолжал: – Судя по тексту и по возрасту камня, который носит имя Камень слез, можно предположить, что надпись была сделана в первом или втором веке до нашей эры. Вероятно, проклятие предназначалось невесте автора, которая изменила ему за несколько дней до свадьбы. Оно предусматривает три события, два из которых должны произойти до свадьбы, а третье – через два дня после нее. До свадьбы невеста должна пострадать от неожиданного падения, впрочем, не опасного для жизни, и от сильного приступа головной боли. Я думаю, это символизирует ее моральное «падение» и боль, которую она причинила своему жениху. Затем, через два дня после свадьбы, невеста... должна умереть.
Последовало долгое молчание, которое было прервано графом:
– То есть вы утверждаете, что моя дочь должна умереть через два дня после свадьбы только потому, что так нацарапано на старом обломке булыжника?
– Именно так. В проклятии сказано, что оно падет на невесту каждого, кто его прочитает, или на жену – в том случае, если человек уже женат. И прочитал его именно я. У меня была надежда, что за прошедшие столетия проклятие утратило свою силу, но печальные события последних дней ясно доказывают, что, я ошибся. Леди Сара уже пострадала и от падения, и от приступа головной боли. Все как предсказано.
– Простое совпадение.
– Это не совпадение, ваша светлость. Это доказательство, которым нельзя пренебречь, так же как и другим, полученным в день моего прибытия в Англию.
– Что вы имеете в виду?
– На судне, по дороге домой, я проводил много времени, изучая текст проклятия, но каждый раз, выходя из каюты, надежно прятал табличку, чтобы никто другой не мог случайно прочитать его. Однажды, услышав шум на палубе, я вышел, чтобы узнать, что там происходит, и очевидно, забыл убрать камень. Вернувшись в каюту, я застал в ней своего коллегу Эдварда Бинсмора. Он зашел ко мне, чтобы поговорить о чем-то, обнаружил на столе табличку с текстом и, будучи прекрасным специалистом по древним языкам, из любопытства прочитал его. Мы одновременно с ужасом осознали, к каким последствиям это может привести, поскольку Эдварда в Англии ждала жена.
Голос Филиппа дрогнул, но он взял себя в руки и продолжил рассказ:
– Мы провели в страшном волнении весь остаток путешествия, и, как только судно встало к причалу, Эдвард поспешил в свой дом в пригороде Лондона. Через несколько часов он прислал мне эту записку. – Филипп достал из кармана исписанный листок бумаги и передал его графу. – В ней он сообщает, что его жена Мэри неожиданно умерла незадолго до его возвращения. В тот самый день, через двое суток после того, как он перевел проклятие, высеченное на Камне слез. Как видите, – Филипп обратился к графу, внимательно изучавшему записку, – Эдвард пишет, что за два дня до смерти Мэри упала, гуляя в саду, а после этого целый день страдала от головной боли. Ни у меня, ни у него не оставалось никаких сомнений в том, что проклятие полностью сохранило свою силу. Я понимаю, что в это трудно поверить. Вещи, которые нельзя увидеть или потрогать, часто кажутся невероятными. Гораздо проще объяснить все цепью несчастных совпадений. Но я давно уже не верю в совпадения, а если вы не доверяете мне, то можете поговорить об этом с Эдвардом или с моим американским коллегой Эндрю Стентоном, который находится сейчас в церкви среди гостей.
Лицо графа приобрело кирпичный оттенок.
– Я не верю ни слову из той ерунды, которую вы сейчас наговорили.
– Ваше право, но проклятие от этого не становится менее реальным. Жена моего друга мертва, и это неопровержимый факт.
Граф махнул рукой, как будто не желая слушать, но в глазах у него уже не было прежней уверенности:
– Сара рассказывала мне о своем падении в мастерской у портнихи. Похоже, она сильно ударилась головой, если на самом деле поверила вашим сказкам. Но у меня-то голова крепче, чем у нее!
Филипп пристально смотрел на лорда Хедингтона, будто желая взглядом убедить его в своей искренности: – Я не желаю брать на себя ответственность за смерть вашей дочери. И я действительно верю в то, что, если бы мы женились, она бы умерла. Вы можете не верить в проклятия.
Филипп говорил очень тихо, тщательно подбирая слова, но скажите честно, готовы ли вы и сейчас рисковать ее жизнью, зная все то, о чем я вам только что рассказал.
Лорд Хедингтон крепко сжал губы, подумал и отрицательно покачал головой.
– Я сказал леди Саре, что при данных обстоятельствах прекрасно пойму ее нежелание выходить за меня замуж. Более того, я уговаривал ее не делать этого.
– А если бы она не поверила? – спросил лорд Хедингтон, бледнея.
– Я бы все равно не женился на ней сегодня. Сначала необходимо избавиться от проклятия, сейчас я даже думать не могу о браке.
– Тогда зачем вы приехали? – спросил граф.
– Я ведь не знал, какое решение примет леди Сара. Я пытался увидеться с ней вчера, но она плохо себя чувствовала. Если бы она решилась прийти, я бы еще раз постарался убедить ее, возможно, договориться об отсрочке. Я не мог просто не явиться и предоставить своей невесте одной стоять у алтаря.
– Именно так ты поступил три года назад, – осуждающе напомнил ему отец.
Они уже обсуждали все это в тот день, когда Филипп вернулся в Лондон, но герцог, очевидно, считал, что их спор еще не закончен, и намеревался продолжить его в соборе, невзирая на присутствие свидетелей.
– Ты страшно разочаровал меня, Филипп. Когда я согласился финансировать твои экспедиции и занятия наукой, я совершил одну большую ошибку – я не договорился с тобой о дате, когда ты должен будешь вернуться и выполнить свой долг перед семьей. Я наивно полагал, что тебе надоест болтаться по чужим странам задолго до твоего тридцатилетия. Я выполнил свои обязательства по договору – ты отказываешься. Что стало с твоей честью?
– Нет ничего бесчестного в том, чтобы спасти жизнь девушки, отец.
Герцог раздраженно отмахнулся:
– Все твои доводы основаны на суеверии, совпадениях и чепухе. Это просто очередной предлог отказаться от женитьбы. Как это ни печально, должен сказать, что такой поворот событий меня нисколько не удивляет. Три года назад ты уже стал причиной скандала, опозорив семью, когда не явился на собственную свадьбу, которую я организовал для тебя.
– Организовал без моего согласия. – Филипп рванул узел проклятого галстука, который душил его как удавка. – На этот раз я ведь вернулся в Англию именно для того, чтобы выполнить твое желание.
– Только потому, что я умираю.
– Нет, потому, что я всегда собирался это сделать. Состояние твоего здоровья просто заставило меня поторопиться.
– Да, и первое, что ты сообщил мне, – что ты не можешь этого сделать из-за какого-то идиотского камня.
Филипп бессильно опустил руки. Краем глаза он видел, что лорд Хедингтон и мисс Чилтон-Гриздейл с широко раскрытыми глазами и нескрываемым интересом следят за их перепалкой. Ну и черт с ними! Пусть и они осуждают его.
– Для меня нет ничего важнее чести. И если бы не она, я бы просто ни о чем не сказал вам. Я бы спокойно женился на леди Саре и после ее безвременной кончины с удовольствием вернулся к своим прерванным занятиям с чистой совестью и с чувством выполненного долга.
Наступившую после этих слов тишину нарушало только тиканье часов на камине. Наконец, откашлявшись, в разговор вступила мисс Чилтон-Гриздейл:
– Вы упомянули о своих попытках найти способ снять проклятие, милорд. Вы действительно думаете, что это возможно?
Филипп повернулся к ней. Зеленоватый оттенок исчез с щек. Она смотрела на него серьезными ярко-синими глазами, и он еще раз восхитился ее спокойной целеустремленностью. Возможно, в ее голосе звучало слишком много властных ноток, на его вкус, но зато у нее не было досадной женской манеры впадать в панику при малейшей неприятности, а мысль ее работала ясно и четко. Неудивительно, что отец рекомендовал ее как хорошего стратега.
– Я не уверен, что он существует для этого проклятия, – признался Филипп, но, как правило, такой способ есть. К несчастью, у меня имеется лишь половина таблички, на которой отсутствует часть текста. Я, однако, надеюсь, что недостающая часть может находиться среди других предметов, прибывших с этим судном или со следующим, которое приходит через несколько дней. Чтобы ее найти, придется распаковать и исследовать содержимое сотен тюков и ящиков.
– Нежели вы не помните, не попадалась ли вам эта недостающая половина? – спросила Мередит.
Филипп огорченно потряс головой.
– Не помню ничего подобного. Однако это не значит, что ее там нет. Я не следил за всем, что укладывают в ящики. Возможно, она прибыла в Англию еще раньше и ожидает меня в Британском музее. Можете быть уверены, что с завтрашнего дня я не буду заниматься ничем, кроме ее поисков. Но сегодня нам надо что-то делать!
– С отсутствием невесты, – прошептала мисс Чилтон-Гриздейл.
– И с твоим отказом вступать в брак, – добавил отец. Филипп обернулся и встретился с его ледяным взглядом:
– Да, по крайней мере до тех пор, пока я не найду способ снять проклятие. Если я найду его, я буду счастлив назвать леди Сару своей женой.
– А если не найдешь? Или если его не существует?
– Тогда я не смогу жениться ни на ком. Никогда.
– Ты дал мне слово!
– Это было до того, как...
– Не важно, ты обещал. Все уже было решено. Мне страшно подумать об общественных и финансовых последствиях, к которым приведет твой отказ жениться наледи Саре.
– Могу вас заверить, что финансовые последствия будут не пустяковыми, – злорадно вклинился в разговор лорд Хедингтон. – Бог мой, если эта дурацкая история о проклятии выплывет наружу, скандал просто погубит нас. Все решат, что вы не в своем уме.
– Ты тоже думаешь, отец, что я свихнулся? – Филипп с болью ожидал ответа.
Кровь прилила к бледным щекам герцога:
– Я, кажется, предпочел бы думать так, а не считать тебя лгуном, в очередной раз увиливающим от выполнения долга.
– Отец, однажды ты сказал мне, что мужчина стоит ровно столько, сколько стоит данное им слово. Я хорошо запомнил эти слова, произнесенные над гробом моей матери. И сейчас я даю тебе слово, что я никогда не собирался и не собираюсь уклоняться от выполнения взятых на себя обязательств.
Отец на минуту зажмурился, а потом посмотрел Филиппу прямо в глаза:
– Хотя я по-прежнему считаю все рассказанное тобой полной чушью, должен признать, что ты, похоже, действительно веришь в реальность этого проклятия. Заклинаю тебя отказаться от ложных идей и попытаться исправить всю эту неразбериху. Ты слишком долго пробыл вдали от цивилизации. Законы древнего мира неприменимы к жизни современного общества.
– Слова, высеченные на камне, не оставляют места для другого толкования.
– Это просто слова, Филипп. Слова, и ничего больше. Судя по всему – ревнивый, малограмотный бред. В них нет никакой силы – кроме той, которую ты сам в них вкладываешь.
? Боюсь, отец, я не могу согласиться с тобой. Но я обязуюсь сделать все возможное, чтобы найти недостающий кусок таблички.
Лорд Хедингтон решил, что пора вмешаться:
– Поскольку я сам еще не решил, верить или не верить этой странной истории о проклятии, я должен согласиться с Грейвенсли в том, что ни слова о ней не должно выйти за пределы этой комнаты. Все согласны с этим?
Он медленно обвел взглядом собравшихся, и все одобрительно кивнули ему в ответ.
– И еще я хочу найти свою дочь.
– Это, несомненно, необходимо сделать, ваша светлость, – согласился Филипп, – но на данный момент наша самая насущная проблема – это сотни гостей, ожидающих начала церемонии в церкви. И поскольку мы согласились не упоминать о проклятии, нам придется немедленно придумать другой предлог, потому что, боюсь, задерживать объявление о том, что свадьба сегодня не состоится, больше нельзя.
С мрачными лицами лорд Хедингтон и герцог направились к двери. Филипп пошел за ними, но остановился, услышав тихий стон, а затем звук упавшего тела. Он обернулся и застыл на месте. Мисс Чилтон-Гриздейл лежала на полу без признаков жизни.
Сознание медленно возвращалось к Мередит. Кто-то массировал ей кисти рук, и это было так приятно, что не хотелось просыпаться. Наконец она все-таки подняла ставшие странно тяжелыми веки и прямо перед собой обнаружила стекла очков, а за ними – встревоженные карие глаза. Мередит несколько раз моргнула, пытаясь понять, кому они принадлежат, потом сообразила, что, должно быть, лорду Грейборну, который был совершенно не похож на пухлого юнца с картины. Его можно было бы причислить к ученым «червям», если бы он не был так высок и мускулист. И пахло от него очень приятно – смесью сандалового дерева и чистого белья. Да, определенно пухлый юнец остался только на портрете.
– Нет, нет, конечно, здесь нет никаких юнцов, мисс Чилтон-Гриздейл, – удивленно сказал Филипп.
Мередит вздрогнула. Неужели она произнесла последние слова вслух? В ушах у нее еще сильно шумело, и она никак не могла отвести глаз от его лица. Надо сказать, он выглядел вполне приличным светским человеком...
И этот приличный человек только что безжалостно разрушил всю ее жизнь.
– Слава Богу, вы наконец пришли в себя, – произнес лорд с облегчением. – Мне казалось, что вы сделаны из более прочного материала, но, очевидно, я заблуждался.
Мередит нахмурилась:
– Пришла в себя? Что вы имеете в виду?
– Вы только что упали в обморок.
– Этого не может быть, – твердо возразила она. – Я никогда не падаю в обморок.
Господи, что с ее языком? Он с трудом помещается во рту. Лорд насмешливо улыбнулся, отчего на правой щеке у него появилась забавная ямочка.
– Для человека, не подверженного обморокам, вы удивительно быстро потеряли форму – как кусок папируса, брошенный в Нил. Как вы думаете, вы уже в состоянии сесть?
Сесть? Мередит наконец с трудом оторвала глаза от его лица и, к своей немалой досаде, обнаружила, что действительно лежит на диване, что лорд Грейборн сидит тут же на краешке, плотно прижавшись к ней бедром, и что он по-прежнему крепко держит ее руку в своих широких ладонях и нежно массирует ее. Жар охватил сначала эту руку, потом лицо и все тело. И причиной этому было не только смущение. Просто он сидел слишком близко, а она была слишком... беспомощна.
Господи, неужели она действительно упала в обморок? Вдруг с пугающей ясностью Мередит вспомнила все предшествовавшие этому события: отмена свадьбы... сбежавшая невеста... проклятие...
Она резко выдернула руку из его ладоней и попыталась сесть но тут же все поплыло у нее перед глазами, и ей опять пришлось откинуться на подушку.
– Попробуйте несколько раз глубоко вздохнуть, – посоветовал лорд Грейборн.
– Вы полагаете, я не знаю, как надо дышать? – Вопрос прозвучал резче, чем ей хотелось бы, но ужасные события и его неожиданная близость совершенно выбили Мередит из колеи.
– Сомневаюсь. Зато я уверен, что вы знаете, как надо падать в обморок, вы только что это продемонстрировали.
Нет, он действительно невыносим. Как можно шутить перед лицом неминуемого позора и скандала? Тем не менее Мередит последовала его совету, закрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула. Почувствовав себя лучше, она опять попыталась сесть, но обнаружила, что это невозможно.
– Вы сидите на моем платье, лорд Грейборн.
Он привстал, потом взял ее за плечи и, решительно встряхнув, привел в вертикальное положение.
– Вы, вероятно, удивитесь, милорд, – раздраженно прошипела Мередит, – но перед вами женщина, а не мешок с картошкой.
Она сердито тряхнула головой, и локон, выбившийся из прически, упал ей на глаза. Мередит нетерпеливо заправила его на место и только тут поняла, что на ней больше нет шляпки.
– Я снял ее, – пояснил Филипп, не дожидаясь ее вопроса. – Мне показалось, что лента под подбородком мешает вам дышать. – Он печально потянул узел своего галстука. – Если бы вы знали, как это мешает мне. Наверное, вам стоит привести в порядок и ваше платье. – Кивком он указал на ее шею.
Мередит с ужасом ощупала себя и обнаружила, что кружевная накидка расстегнута, оставляя открытой значительно большую часть груди, чем считается приличным для дневных туалетов. Она метнула на лорда Грейборна разгневанный взгляд, который не произвел на него никакого впечатления.
– Не хватало, чтобы вы погибли от удушья на моих руках, – пояснил он.
Если Мередит и испытывала к нему какую-то благодарность за помощь, то она моментально испарилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36