– Я очень рад, – Дикон энергично пожал Макбрайду руку. – Сейчас же иду к Данторпу.
Дом Данторпа был действительно больше соседних домов. Дикон не стал подходить. Он огляделся по сторонам, чтобы найти подходящее место для наблюдения, и решил, что лучше низкого каменного забора, окружающего дом с садом на противоположной стороне улицы, ему не найти. Он уселся на забор с видом человека, прошедшего слишком много и решившего отдохнуть. Перед домом Данторпа не было палисадника. Дом был деревянный, старый, построенный еще, возможно, при королеве Елизавете. Он от старости покосился, и его правая часть немножко напоминала подвыпившего гуляку. Но было видно, что дом недавно покрасили и что он в хорошем состоянии.
Дикон наблюдал за дверью, открывавшейся прямо на улицу, и за двумя занавешенными окнами. Но не увидел ни одной живой души, никаких признаков жизни. Сидеть на каменном заборе было очень неудобно. Дикон встал и не спеша прошелся до конца улицы, затем вернулся. День постепенно подходил к концу, и у Дикона была возможность наблюдать еще один прекрасный закат.
Смеркалось, и Дикон собирался уходить, когда заметил, что за одним из окон на первом этаже что-то мерцает. На улице никого не было, поэтому он перешел через дорогу и заглянул в окно, пытаясь разглядеть, что происходит внутри, но окна были плотно закрыты. Свет горел где-то в глубине дома. Может быть, обойти дом и посмотреть с другой стороны?
Для этого Дикону пришлось довольно долго идти, дом Данторпа не был последним. Он дошел до конца улицы и повернул. Теперь перед ним были задние дворы с конюшнями, садами и огородами. Он, к сожалению, не заметил, которым по счету был нужный ему дом. И сейчас, в сгущающихся сумерках, все дома казались одинаковыми, в некоторых дворах стояли конюшни. Он вернулся. Дом Данторпа был четвертым от края улицы. Дикон снова подошел к дому со стороны конюшни, надеясь, что в темной одежде он будет незамечен в сумерках. Белая рубашка! Он остановился, спрятав манжеты под рукава куртки, подняв воротник, и сунул в карман свой шейный платок. Он тихо шел по улице, направляясь к конюшне, которая, по его предположению, должна была принадлежать Данторпу.
Где-то фыркнула лошадь, и Дикон от неожиданности вздрогнул. Он отпрянул в сторону и осторожно пошел вдоль участка, принадлежавшего соседу Данторпа. Дом выходил на задний двор, и Дикону не хотелось, чтобы его заметили. Он остановился, решил, что нужно пробраться к конюшне и идти вдоль ее стены: тогда его не заметят. Он наскочил на забор, низкий и заросший травой так, что в темноте Дикон принял его за кустарник, через который можно пролезть. Он ударился о забор, содрав кожу с локтя. К тому же он наделал столько шуму, что вполне мог разбудить хозяина.
Потирая ушибленный локоть и тихо ругаясь, Дикон стоял минуты две, не решаясь идти дальше. Он слышал, как двигаются лошади в конюшне, как жуют овес; но никаких звуков, издаваемых человеком. Прихрамывая (оказалось, что он ушиб не только локоть, но и ногу), он подкрался к дверям конюшни. Они были закрыты. Дикон осторожно открыл дверь. Ее скрип прозвучал в ушах как пистолетный выстрел. Он остановился – сердце ушло в пятки – и стал ждать. Потом боком протиснулся внутрь. В конюшне было темно, хоть глаз выколи. Он понимал, что дверь должна открываться на задний двор. Но как ее найти в темноте?
Двигаясь на ощупь, Дикон уверял себя, что знает, как выглядит обыкновенная конюшня. Он осторожно пробирался вдоль стены к предполагаемой двери, нащупал перегородки между стойлами. Лошади вытягивали головы навстречу незнакомцу. Дикон натыкался на свисавшие с крюков повода, удила, сбрую, издававшие при этом звуки, от которых он замирал на несколько мгновений. Наконец, пройдя довольно много, он скорее почувствовал, чем увидел, что лошадей здесь больше нет, и решил, что где-то поблизости должна быть дверь, а не пустое стойло. Между проходом и стеной не было никакой перегородки. Он подался вперед, вытянув руку, в надежде найти дверь.
Дикон споткнулся обо что-то большое и мягкое, лежащее на его пути.
– Это вы, ваша светлость? – тихо спросил кто-то.
– Да, – тоже шепотом ответил Дикон и замер.
– Хорошо вы меня стукнули, – сказали из темноты. Человек рассмеялся, потом закашлялся и затем спросил: – Где ваша лошадь?
– На постоялом дворе, – честно ответил Дикон.
– Хозяина нет, – донеслось в ответ. – Велел сказать вам, что вы встречаетесь с Фенландом здесь завтра, в то же время. Что-то случилось, и ему пришлось уйти.
Дикон услышал, как человек встал и стал чесаться.
– Так Фенланд здесь? – спросил он.
– Да. Уже приехал. Хозяин велел ему устроиться на постоялом дворе, как и вам. Вы встретитесь с ним здесь.
Человек был настоящий великан. Он буквально навис над Диконом. Дикон не видел его лица и надеялся, что тот его тоже не видит.
– Спасибо. Я приду, – сказал Дикон. – Теперь ты можешь идти, раз уже с обоими поговорил. На полу спать не очень удобно, – он направился к двери в противоположном конце конюшни.
– Не знал, что вы такой заботливый! – ответил человек и снова рассмеялся своим хриплым смехом, закончившимся приступом кашля.
Пока человек откашливался, Дикон добрался до противоположной стены и двери, которой очень обрадовался. Он боком выскользнул наружу, прикрыл за собой дверь и отправился в гостиницу. Прежде чем войти, он остановился, чтобы стряхнуть с себя солому.
Дикон направился прямо к своей комнате, сбросил сапоги и упал на кровать.
Во что он вляпался? Он тяжело вздохнул. По счастливой случайности он смог уйди из конюшни Данторпа. Дикон так испугался, обнаружив в конюшне человека. Слава Богу, что когда человек спросил его: «Это вы, ваша светлость?», он, не задумываясь, ответил утвердительно, разве он не «его светлость»? Хотя совершенно понятно, что не та светлость.
Он проигрывал в голове возможные варианты. Казалось, все его предположения оправдываются. Джеймс Фенланд как-то во все это замешан, а это означает, что и виконт Кэрроуэй тоже замешан. Он предположил, что человек в конюшне принял его скорей всего за Кэрроуэйя. Но что произойдет, когда настоящий Кэрроуэй появится? Дикон надеялся, что человек в конюшне после встречи с ним покинет свой пост и Кэрроуэй не получит сообщения, предназначенного для него. Что тогда станет делать Кэрроуэй? Нужно ли Дикону искать Фенланда в трактире? Как ему теперь добраться до этих людей и не выдать себя при этом?
Голова у него шла кругом. Дикон наконец встал, повязал галстук, причесался и вышел в общий зал. Потягивая прекрасный контрабандный коньяк, он осматривал комнату, пытаясь понять, кто из присутствующих может быть Джеймсом Фенландом.
Глава четырнадцатая
Съев скудный ужин, Дикон вернулся к себе в номер. Он понимал, что сам загнал себя в угол. Он перебирал в голове различные варианты выхода из создавшегося положения, но все отверг. Шанс разоблачить виконта Кэрроуэйя (а он теперь был уверен, что Кэрроуэй и есть тот самый человек, на которого он охотится) казался весьма сомнительным, а опасность, которой он сам подвергался, огромной. Но отступать было поздно, и он поклялся самому себе, что сделает все возможное.
Незаметно для себя он стал думать о Кэролайн. Для нее все это будет ужасно. Если о ее муже начнут писать газеты, его имя будет у всех на устах. Он надеялся, что, возможно, ее удастся уберечь от позора, если сохранить в тайне, что она жена Кэрроуэйя. Может ли тот факт, что муж находится в тюрьме, стать основанием для развода? Дикон не надеялся на это. Он никогда ни о чем подобном не слышал. И с другой стороны, положение ее станет еще сложнее, потому что ей придется публично признать, что она жена Кэрроуэйя.
Что бы ни произошло, Дикон не видел никакой возможности заполучить Кэролайн, если только Неджон не… умрет… или не будет повешен. Но за измену теперь не вешают. У осужденного отберут его земли, а как дополнительное наказание ему может грозить ссылка в Новый Южный Уэльс, на другом краю света. Дикон хотел во что бы то ни стало разоблачить Кэрроуэйя. Но он не был уверен, что с разоблачением Кэрроуэйю придет конец.
На нескольких клочках бумаги он набросал возможные варианты расследования. Каждый последующий вариант казался невероятнее предыдущего. Он скомкал бумагу и швырнул ее в камин. Один из клочков не загорелся. Дикон вытащил его и уже собрался было отправить вслед за другими. Он развернул листок. Это был все тот же смешной план, который пришел ему в голову в первый вечер в Димчерче. Возможно, это знак свыше. Он разгладил листок, спрятал его среди своих бритвенных принадлежностей на умывальнике и лег в постель. Нужно попробовать. Если не получится, придется придумать что-нибудь другое, если он останется в живых.
Первое, что Дикон решил сделать на следующий день, это повидать Барта Макбрайда и попросить того доставить три бочонка с коньяком на день раньше условленного срока. Он уже договорился с хозяином повозки, что тот даст повозку по первому же требованию. Если не будет лошади, он может использовать своего Пегаса. Пегас как рабочая лошадь! Смех да и только.
Сразу после завтрака он отправился к Макбрайду. Дикон не сомневался, что среди тех, кто на скорую руку завтракал вместе с ним, был и Джеймс Фенланд, но Фенланд подождет. К счастью, Макбрайд был дома. Подходя к дому, Дикон слышал, как тот ругался с женщиной.
Один из уже Знакомых мальчиков открыл ему дверь и попросил подождать. Ссора затихла, и вскоре появился Макбрайд, кипящий от злости.
– Опять ты, – сказал Макбрайд и оглянулся, вероятно, ожидая увидеть за своей спиной женщину. Но той видно не было. Он вопросительно уставился на Дикона. – Что тебе нужно на этот раз?
– Я договорился о перевозке и был бы тебе очень признателен, если бы ты смог доставить мне товар не завтра, а сегодня. Я готов заплатить немедленно.
Выражение лица Макбрайда изменилось. Возможность немедленно получить деньги наличными была соблазнительной.
– Мне нужно организовать парней. Я не могу сам выгрузить и загрузить товар. Вот что я тебе скажу – привози коляску к часу дня. А я возьму Джеки или Питера.
– Я бы сам мог помочь тебе. Я уже не один бочонок держал в руках, будь спокоен. По крайней мере хоть как-то смогу тебя отблагодарить за то, что ты пошел мне навстречу, – улыбнулся Дикон.
Макбрайд смерил его взглядом с головы до ног и оказался удовлетворенным тем, что увидел: этот мускулистый молодой человек может справиться с работой. Макбрайд согласно кивнул.
– Это грязная работа, – предупредил он. – Лучше надень какое-нибудь тряпье. Там грязь и все такое…
– Хорошо.
Дикон направился к хозяину повозки, предоставив Макбрайду возможность вернуться к женщине и продолжить ссориться.
Дикон предупредил хозяина повозки, что та ему понадобится около часу дня, договорился о лошади (Пегасу не придется тащить повозку) и отправился к себе переодеваться в самое старое, что у него было с собой.
Время завтрака закончилось, и общая комната опустела. Лишь две служанки убирали со столов и подметали пол. Хозяин отдавал девушкам какие-то распоряжения и копался в счетах. Когда Дикон, одетый в невероятные обноски, появился в зале, хозяин удивленно поднял бровь.
– У вас есть некий Джеймс Фенланд? – спросил Дикон.
– Да, опять приехал, – кивнул хозяин, – кажется, ушел куда-то.
– Меня просили найти его, – тихо сказал Дикон. – Боюсь, я его не узнаю.
– Мне кажется, он завтракал здесь. Правда, Рози? Одна из девушек кивнула.
– Как его можно узнать? – спросил Дикон.
– Его? Ищите человека, на которого не обратили бы внимания. Это и будет Фенланд.
– Он часто здесь бывает?
– Да. Он регулярно приезжает в Димчерч. Хотя не всегда останавливается в нашей гостинице. Не знаю, где он живет, но он иногда заходит пропустить стаканчик другой, когда останавливается в другом месте.
– Спасибо большое. Пожалуйста, не говорите ему, что я о нем спрашивал, – Дикон заговорщически подмигнул хозяину и положил ему в руку соверен.
– Никогда с вами не разговаривал, – ухмыльнулся хозяин и опустил соверен в карман.
Дикон отправился за повозкой. Он никогда в жизни не имел дела ни с повозками, ни с тележками, и ему нужно было быстро научиться управляться с ними. Повозка, которую ему показали, оказалась тяжелой. Ее должны были тащить две лошади. На ней, объяснил владелец, возят морские водоросли для удобрения полей. Он также объяснил, что водоросли очень тяжелые. Что хочет перевозить мистер Ричардс? Что бы это ни было, повозка, которую он ему дает, выдержит.
– Мне не нужна тяжелая повозка. Нет у вас чего-нибудь полегче, на одну лошадь? – спросил Дикон.
Хозяин сказал, что на данный момент у него такой повозки нет. Дикон не хотел говорить, что собирается перевозить. Кто знает? Может быть, хозяин повозки шпион, работающий на таможенников.
Хозяин запряг в повозку лошадей и объяснил Дикону, как открывается борт повозки во время погрузки. Борт открывался как дверь, а не опускался. С такой системой Дикон не был знаком. В Райфилде были крытые повозки, но он никогда на них не ездил, этим занимались работники. Ему казалось странным, что повозка, на которой возили морские водоросли, открывается таким старомодным способом. Наверное, поэтому она оказалась доступной.
Дикон не решился ехать в повозке, а пошел рядом, ведя лошадей под уздцы. Увидев, какие глубокие следы оставляют колеса и что повозка не подпрыгивает, он понял: это то, что ему нужно. Дикон повел лошадей по улице, ведущей к гостинице, из которой он должен был начать свой путь. Это оказалось делом нелегким. А он считал себя хорошим возницей! Дикон еще больше зауважал хозяина повозки.
Он все еще был не уверен, правильно ли поступает, но был уже почти час, и он направил лошадей к дому Макбрайда.
Макбрайд уже ждал его.
– Господи, – сказал он, – повозка для морских водорослей! – и покачал головой.
Барт взял лошадей и повел их по дорожке среди болотной травы к небольшому озерку, у которого была привязана маленькая лодка. Макбрайд жестом приказал Дикону садиться. Дикон, не привыкший к лодкам, обнаружил, что та качается, и неуклюже плюхнулся, прежде чем окончательно потерял равновесие. Макбрайд фыркнул, но ничего не сказал. Он отвязал лодку, прыгнул в нее, оттолкнулся от берега одной ногой и принялся грести.
Дикон решил, что запомнит каждый поворот пути, каждый пролив, но вскоре отказался от этой затеи. Макбрайд прекрасно знал дорогу и уверенно налегал на весла. Минут через пятнадцать они были на месте.
Когда они подплыли к одной из лодок, Макбрайд улыбнулся, в его глазах светилась гордость.
– Это моя рыбацкая лодка. Эй, там! – крикнул он. Появилась всклокоченная голова. – Мой сын Эйбел, – объяснил Макбрайд. – Он у меня что-то вроде смотрителя. – Макбрайд отодвинул их лодку чуть в сторону и забрался в ту, что была побольше. Заметив, что Дикон колеблется, он подал ему руку. – Не привык к лодкам, а? – спросил Макбрайд и хмыкнул.
– А где мой обед, па? – спросил Эйбел. – Не могу работать на голодный желудок.
– Потом, – сказал Макбрайд, подходя к дубовым бочонкам, покрытым брезентом. – Подсоби-ка, мальчик мой.
У Макбрайда был целый запас прочных веревок. Этими веревками поддерживались бочонки при погрузке. Работали Макбрайды споро, и Дикону казалось, что его помощь не понадобится. Но он никак не мог понять, к чему такие предосторожности. Не лучше Ли спрятать коньяк у Макбрайда дома или в каком-нибудь другом надежном месте на суше? Он спросил об этом Макбрайда.
– Ты что, чокнутый? – с возмущением спросил Макбрайд. – Да ничего безопаснее Ромнийских болот не придумаешь. Мне кажется, Создатель специально придумал здесь эти болота, чтобы мы, бедняки, могли честно заработать себе на жизнь. Дураки бы мы были, если бы не воспользовались этим.
Три бочонка заняли много места, и Дикону пришлось поджать свои длинные ноги. Он ждал, пока Макбрайд переговорит с сыном. Наконец Макбрайд бросил парню пакет с едой, прыгнул в лодку к Дикону, и они отправились в обратный путь.
Сгружать бочонки, когда они добрались до суши, оказалось делом более сложным, чем перегружать их с лодки на лодку, да и Эйбела здесь не было, чтобы помочь. Они спустили бочонки на берег и, неуклюже двигаясь, покатили их к повозке. Затем Дикон забрался в повозку и стал принимать бочонки, которые подкатывал Макбрайд. После небольшой заминки им удалось закрыть борт повозки.
Они отправились в дом к Макбрайду, чтобы завершить сделку. Сварливой женщины нигде не было видно. Макбрайд предложил Дикону кружку с коньяком, тот принял предложение и отсчитал деньги. Слава Богу, лорд Эйвбери догадался прислать ему деньги на всякий случай.
– В следующий раз – шесть, – напомнил Дикон Макбрайду и направил своих лошадей к дому Джона Данторпа.
Уже был вечер, но не так поздно, как накануне, когда Дикон разговаривал с человеком в конюшне Данторпа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25