Дикону пришлось шарить по двери в поисках молоточка. Наконец, он его нашел и постучал. Если не будет ответа, он все равно войдет.
– Кто там? – спросили из-за двери.
– Рут!
Ответа не последовало, но они услышали, как за дверью что-то отодвинули. Дверь открылась. Они увидели Кэролайн, удивленное выражение лица которой сменилось постепенно на смущенное.
– О! В-входите, – она отошла в сторону, чуть не упав в старое тяжелое кресло с потершейся обивкой, которое стояло у двери. Она отодвинула кресло вглубь комнаты и, казалось, была полностью поглощена этим занятием. Она боялась взглянуть на своих гостей.
Дикон смотрел голодными глазами на старое знакомое серое платье, висевшее на ней мешком; на ботинки – счастливое приобретение в Донкастере; на руки, кожа которых покраснела и огрубела; руки эти сейчас безуспешно пытались скрыть пятна на обивке кресла. Он едва сдержался, чтобы не подойти и не обнять ее.
– Как вы меня нашли? – спросила Кэролайн. Она стояла за креслом, положив руки на его спинку. Казалось, ей необходимо было за что-то держаться.
Рут не хотела, чтобы верную Досси ругали.
– Это не имеет значения, – сказала она. – Кэролайн, это глупо. Вам здесь не место. Возвращайтесь домой.
Кэролайн посмотрела на Дикона и затем ответила:
– Я не согласна с вами. Я отказываюсь быть для вас обузой. У меня все очень хорошо. Конечно, я очень рада вас видеть, но… Посмотрите, что я делаю.
Она подвела их к Досси, которая тихо сидела в углу и что-то шила при свете единственной в комнате свечи. Горничная делала сборки на крошечном платьице из тонкого хлопка. Кэролайн взяла платьице у нее из рук и с гордостью продемонстрировала его своим гостям.
– А на вороте и рукавах будут кружева. Это будут очень тонкие и мягкие кружева, чтобы не поцарапать младенца. У этого платьица спереди сборки. Я делала складки, но сборки делать быстрее, а скорость в такой работе имеет значение. Это, конечно, не очень хорошо, потому что мне хотелось бы что-нибудь еще вышить… Вы знаете, что в семьях часто платья для крещения передаются из поколения в поколение. Мне нравится думать, что какой-нибудь малыш будет окрещен в этом платьице лет через пятьдесят или сто, – она с любовью провела пальцами по крошечному платьицу. – Досси мне помогает. Мы справляемся. Так мило, что вы пришли. Мне бы хотелось предложить вам что-нибудь выпить, прежде чем вы уйдете, но я…
– Хватит, Кэролайн, – перебил ее Дикон. – Посмотрите на это место. Одна-единственная комната с таким грязным окном, что я сомневаюсь, проникает ли сюда вообще солнечный свет. Обои отклеиваются! Ковра нет! Камин не горит! Ни угля, ни дров! Посмотрите на эту мебель! Узкая кровать на двоих! Как вы можете…
– Мы с Досси греем друг друга, – она ласково улыбнулась старой женщине.
– Вы едете с нами, – заявил Дикон. – Мы настаиваем. Рут, скажи.
– Да, мы настаиваем. Сейчас же. Можно, я помогу вам сложить вещи? Досси, где дорожная сумка мисс Кэролайн?
Досси с готовностью достала сумку из-под кровати: в ней лежали платья, гардероба в комнате не было. Два пальто, Кэролайн и Досси, висели на крючках на стене. Сборы заняли несколько минут, несмотря на протесты Кэролайн. Она опустилась в большое обшарпанное кресло и не двинулась с места, пока Дикон не схватил недошитое платьице и не спросил:
– Что с этим делать?
– Осторожно! – закричала Кэролайн. Она вскочила, осторожно взяла платьице из его рук и завернула его в бумагу. – Оно должно быть чистым, – объяснила она. – Если сдаешь испачканную вещь, цену снижают, – Кэролайн положила сверток поверх своих вещей в дорожную сумку.
Дикон снял ее пальто с вешалки и помог надеть его.
– За комнату заплачено до конца недели, – сокрушалась Кэролайн.
Тем не менее она позволила Дикону надеть на нее пальто. Поправляя ей воротник, он прикоснулся к ее плечам, и от этого прикосновения ей захотелось упасть. Она снова оказалась в своей комнате на Голден-сквер в тот вечер, когда у Рут был раут.
От одного прикосновения этого человека в ней просыпались такие желания, которые ей было очень трудно подавлять.
Дикон – угрюмо думала она – стал такой же угрозой ее существованию, как и Уолтер. Однако она покинула холодную, запущенную комнату, послушно спустилась по лестнице и пошла вместе со всеми по улице к Чаринг-Кросс. Только на Чаринг-Кросс можно было нанять экипаж. На их улочку экипажи не заезжали.
Кэролайн не проронила ни слова, пока они ехали на Голден-сквер, несмотря на то, что Рут и Дикон пытались завязать разговор. Она была в панике.
Чего она добилась? Она даже не смогла заработать достаточно для того, чтобы прокормить себя и Досси: они жили на то, что осталось от продажи ее драгоценностей. И теперь они возвращаются на Голден-сквер к Дикону. Как она может ему противостоять?
Кэролайн с ужасом думала о будущем. Ничего не решено. У нее нет никаких средств к существованию. Она убеждает себя в том, что не испытывает никаких чувств к Дикону. Разве не лучше бы было, если бы она его больше никогда не видела? Она не могла ответить на этот вопрос.
Глава двенадцатая
Дикон подозревал, что Кэролайн все это время голодала. Иначе она не набросилась бы так на еду, когда они сели ужинать, вернувшись на Голден-сквер. Когда Дикон посмотрел на ее тарелку, а затем на нее, Кэролайн покраснела.
– Должна признать, я соскучилась по еде, которую готовит ваш повар, – сказала она. – Если бы вы питались на «Овсяном острове», вы бы поняли меня.
– «Овсяный остров»? – спросила Рут. – Где это? На Темзе?
– Нет, – ответила Кэролайн. – Это сеть продуктовых магазинов и прочего в этом же роде, недалеко от того места, где мы жили. У нас не было никакой кухонной утвари. Мы могли лишь кипятить воду для чая в камине, а камин топили редко. Миссис Хоббз не одобряла, когда жильцы готовили дома. Говорила, что это привлекает мышей.
– Миссис Хоббз – это та проспиртованная особа, которая нам открыла? – спросил Дикон. – Не просыхает от джина.
– Джин? Ах, вот это что? Я никак не могла понять, что с ней.
Дикон изумленно покачал головой. Какая она наивная! Как можно прожить двадцать два года и не научиться распознавать пьяниц?
Понимая, что она скоро окажется без средств к существованию, Кэролайн, оставив дом на Голден-сквер, нашла магазин, который торговал одеждой для крещения, и предложила свои услуги. Ей повезло: хозяин попросил сделать образец, а не отказал сразу. Она вышла из магазина вместе с молодой женщиной, которая, как оказалось, тоже шила для этого магазина. Когда Кэролайн спросила, где живет эта женщина, и сказала, что ей тоже нужна комната, молодая женщина, мисс Моди, привела ее к миссис Хоббз. Комната мисс Моди была этажом ниже. Они подружились. Мисс Моди отвела Кэролайн на «Овсяный остров», показала кратчайший путь от дома до магазина, рассказала, сколько стоят в настоящее время платьица для крещения, чтобы Кэролайн не обманули при расчете. Платьице, которое Кэролайн сделала как образец, приняли, и она стала работать на этот магазин.
– А как вы объяснили присутствие Досси? – поинтересовалась Рут. – Не у каждой белошвейки есть прислуга!
– К счастью, я обдумала это заранее, – улыбнулась Кэролайн. – Я сказала, что она моя тетя. Моди, наверное, удивилась, что моя тетя зовет меня «мисс Кэролайн», но я не стала объяснять.
– Вы не искали своего брата Пола? – спросил Дикон.
– Нет. Я поняла, что это слишком опасно. Что бы я делала, если бы Пол решил сообщить Джону? Вы однажды сказали, что Лондон – последнее место, где Джон станет меня искать, поэтому у миссис Хоббз я чувствовала себя в безопасности.
– Я искал вас в Бедфордшире, – сообщил Дикон. – Безрезультатно, естественно. Я ведь не знаю фамилии вашего брата.
– Вы искали меня? – сердце Кэролайн дрогнуло.
Он искал ее! Она любила его еще больше. Она опустила глаза, чтобы скрыть навернувшиеся слезы.
– Вам не кажется, что давно пора сказать нам, как зовут вашего брата? – ласково спросил Дикон. – Обещаю, я никому не скажу, ни одной живой душе; никогда ничего не использую против вас; никогда не стану ничего выведывать, если вы этого не захотите. Мы знакомы с вами уже не один месяц и ничего о вас по-прежнему не знаем, а ведь вы уже достаточно много знаете о нас. Разве это справедливо? Кэролайн, ведь вы же теперь прекрасно знаете, что нам можно доверять.
– Да, – кивнула Кэролайн. – Конечно, вы правы. Моя девичья фамилия – Лэпем, – она тяжело вздохнула. Наконец, она произнесла это вслух. Но свою нынешнюю фамилию она не скажет. Не потому, что она не доверяла Дикону и Рут, но она так боялась Уолтера, что поклялась никому не называть его фамилии. Вдруг кто-нибудь услышит.
– Лэпем! – Дикон ударил кулаком по столу так, что чашки и блюдца подпрыгнули. – Господи! В Сэнди мне рассказали о каком-то Лэпеме, но его звали, дайте вспомнить, мне кажется, его звали Чарльз. Да, сэр Чарльз Лэпем.
– Чарльз – мой третий брат, – сказала Кэролайн. – Так это он живет в Сэнди! Я знала, что кто-то из братьев живет в Сэнди, но думала, что это Пол. Все равно я не поехала в Сэнди искать Пола, – она грустно рассмеялась. – Чарльз служил в армии, но был ранен и вернулся домой. Мне говорили, он потерял три пальца на левой руке и у него повреждено колено. – Кэролайн откинулась назад, задумавшись. Она не видела Чарльза с тех пор, как он был еще непослушным мальчиком. Он обожал забираться на яблоню и трясти зеленые яблоки на ничего не подозревающих прохожих, в том числе и на нее. Теперь он уже не сможет лазить по деревьям.
Рут и Дикон с сочувствием смотрели на нее. Каких хороших людей встретила она тогда в почтовой карете!
– Я надеюсь, вы будете и дальше называть меня миссис Мейкпис, – проговорила она. – Не следует смущать ваших знакомых, которые меня уже знают.
– Конечно, – пробормотала Рут. – Пойдемте. Я помогу вам разобрать вещи. Комната, в которой вы жили, по-прежнему ваша.
Дикону было все неуютнее в Военном министерстве, хотя, казалось бы, куда уж хуже. Похоже, лорд Эйвбери сомневался в его добросовестности. Дикон должен был представлять начальству полную картину того, что происходит в зоне военных действий, но эта задача была не из легких. Он получал донесения из разных точек, подчас очень удаленных друг от друга, и, чтобы собрать более подробные сведения об определенном районе, приходилось ждать не один день или даже не одну неделю.
Лорд Эйвбери знал об этом, но Дикон подозревал, что тот перестал ему доверять. Два отпуска из-за плохого самочувствия матери, проникновение в рапорта некоего Мейкписа, его отписки вместо рапортов. Он долгое время не был в состоянии писать отчеты, потому что беспокоился за Кэролайн. Все это, вместе взятое, не могло не насторожить начальство.
В один прекрасный день, в конце марта, Дикону было приказано явиться к лорду Эйвбери. Он был готов к самому худшему. Возможно, его собираются уволить, и тогда он с чистой совестью уедет в Дарем подальше от Кэролайн. Жить с ней в одном доме стало для Дикона невыносимо. Она относилась к нему так же, как к Рут, как к другу. Но иногда, встречаясь с ней взглядом, Дикон понимал, что если бы она не была замужем, если бы обстоятельства складывались по-другому, их отношения могли бы быть не просто дружескими.
– Да, сэр, – сказал Дикон, войдя в кабинет сэра Эйвбери, комнату внушительных размеров. Хозяин кабинета сидел за огромным полированным письменным столом. На столе лежали карандаши, перочинный нож, стояла чернильница, плошка с песком, миниатюрные портреты жены и сыновей лорда Эйвбери. Перед лордом лежал лист бумаги. – Вы меня вызывали?
– Садитесь, Райкот, – лорд Эйвбери махнул рукой на стул, обитый зеленой кожей. – У меня сложилось впечатление, что вам не очень нравится ваша работа. Я прав?
– Я стараюсь, сэр, – ответил Дикон.
– Это не ответ. Ваши способности пропадают зря. Ваша голова занята чем-то другим. Это из-за вашей матери? Мне кажется, она серьезно больна?
– Ах… нет, сэр. Ей гораздо лучше. Могу я просить об отставке, сэр? – Дикон старался не выдать свою радость.
Лорд Эйвбери хмыкнул.
– Надеетесь, я вас уволю за грехи? Не надейтесь. Вы нужны нам, Райкот. Мне кажется, что смена обстановки пойдет вам на пользу. Как вы относитесь к тому, чтобы на время уехать из Лондона?
– То есть взять отпуск? С удовольствием, сэр. Я уеду в Дарем, займусь поместьем. Мне давно следовало…
– О нет, – перебил его Эйвбери. – Вы не поняли, Райкот. "Нам нужен человек, который бы вплотную занялся тем, что происходит в Кенте. Похоже, кто-то отправляет оттуда оружие и боеприпасы во Францию. Английское оружие переправляется во Францию, чтобы стрелять в английских солдат! У нас мало информации. Кто-то что-то слышал и что-то заподозрил. К счастью, это подозрение дошло до нас. Я вас заинтересовал?
Дикон не ожидал ничего подобного, и ему понадобилось время, чтобы осмыслить все, что он услышал. Чем больше он об этом думал, тем больше ему это нравилось. Он уедет подальше от ненавистного Военного министерства, от постоянного соблазна дома, будет работать на свежем воздухе, а не в душном министерском кабинете.
– Я с радостью за это возьмусь, – ответил Дикон. – С чего мне начать? С какого места в Кенте?
– Ромнийские болота.
– Мне следовало догадаться.
Дикон пытался вспомнить, что ему известно о Ромнийских болотах. Они находились на юго-восточной оконечности Кента. Это была довольно обширная болотистая местность. Он слышал, что на этой загадочной территории не было никого, кроме овец и контрабандистов. Только те, кто прожил там всю свою жизнь, могли пробраться через болота по настоящему лабиринту из естественных водных каналов. У Дикона теперь была настоящая работа.
– Когда я должен приступить? – спросил он.
– Я собираюсь назначить на ваше место юного Бадсли, – сказал Лорд Эйвбери. – Объясните ему его обязанности и можете ехать. – Он встал и протянул Дикону руку. – Я хочу, чтобы вы перед отъездом встретились с полковником Дейвенпортом. Он один из тех, кто доставил нам эти сведения.
Дикон вернулся к себе в кабинет. Голова у него шла кругом. У него до понедельника уйма работы.
Кэролайн казалось, что она никуда не уезжала с Голден-сквер. Хотя это было не совсем так. Она теперь особенно ценила то, что в холодный день топился камин, что отличная еда появлялась на столе и для этого ей не нужно было даже пальцем шевелить, что в ее комнате было много воздуха и она была в два раза больше того жилища, которое она снимала в меблированных комнатах миссис Хоббз. Но больше всего Кэролайн ценила то, что у нее были друзья, настоящие друзья. Моди была очень дружелюбна, но они с ней принадлежали двум разным мирам. Моди и понятия не имела о том, что в мире существуют такие красивые и приятные вещи. Кэролайн поморщилась. Какая она высокомерная! Все равно, она рада, что вернулась в привычный ей мир.
Кэролайн продолжала шить платьица для малышей. Ей всегда нравилось этим заниматься, и ей нравилось делать что-то полезное. Она собиралась отнести целую партию своих изделий в магазин, который теперь рассчитывал и на нее тоже. Досси делала простые швы, подшивала подол и рукава. У нее было слабое зрение, и она не могла заниматься тонкой отделкой и вышивкой, которая так нравилась Кэролайн. Кэролайн могла тратить больше времени на каждое платьице, количество теперь не имело для нее такого важного значения.
Но она чувствовала себя бесконечно обязанной тем, кто предоставил ей кров. У Рут, видимо, денег было много, хотя она никогда этим не кичилась. А у Дикона денег не было. Все, что он зарабатывал, уходило на дом, в котором они все вместе жили, слуг, экипаж. Из Райфилда приходило очень мало. Кэролайн несколько раз была невольным свидетелем спора между Диконом и Рут по поводу денег, хотя она старалась уходить, когда возникали подобные разговоры между братом и сестрой. Она чувствовала себя очень неловко оттого, что не могла ничем помочь.
Когда у нее набралось шесть очень изысканных платьиц для крещения, Кэролайн решила отвезти их в магазин. За них можно было получить несколько шиллингов. Если нанять экипаж, за негр придется отдать почти все, что она выручит за платьица. Магазин был слишком далеко от Голден-сквер: пешком не дойдешь. Просить кабриолет у Дикона она не могла. Нужен и кучер.
Но Кэролайн решила сначала показать свою работу Рут. Та перебирала старую одежду, которую собиралась отнести в церковь.
Рут отложила платье, которое она внимательно рассматривала.
– Похоже, я опять поправилась, – грустно сказала она. – Пуговицы не могу застегнуть.
– А если распустить швы? – предложила Кэролайн.
– Уже. Что это у вас?
Кэролайн показала ей свою работу. Рут восхищалась платьицами, когда они услышали, что приехал Дикон.
– Рут! – крикнул он. – И мисс Кэролайн. У меня новости.
Вскоре они собрались в библиотеке, велев подать туда же чай.
Дикон рассказал им все, что ему было известно о своем новом назначении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25