– Он один из моих друзей, – холодно ответил Бобби.
– Ну не надо раздражаться, не надо дуться, милый, – пробормотала Клэр и, обойдя вокруг Бобби, заглянула ему в лицо, слегка касаясь его телом. – Нравится тебе Джордж – значит, и мне он тоже нравится. Только скажи, когда ты сможешь ко мне приехать?
– Я дам знать. – Бобби вспомнил о Касси, которая не играла в подобные игры, а просто и искренно говорила то, что думает, и которая сейчас пряталась где-то, ожидая, когда уедет Артур. – Извини, я должен найти Кассандру. Она притаилась где-то, ждет ухода Артура.
– Я с тобой, – как ни в чем не бывало заявила Клэр, вовсе не собираясь отступаться от мужчины, ради которого проделала столь длинный путь. – Она мила… с этой характерной для Среднего Запада непосредственностью. Девушки в маленьких городках всегда напоминают мне розовощеких девчонок с фермы.
Бобби с сомнением посмотрел на Клэр. Касси была так же похожа на девчонку с фермы, как Венера Милосская.
– Ты не находишь?
Бобби пожал плечами:
– Это не имеет значения.
– Ты прав: важно только то, что она тебе помогает. Ведь так? – Клэр пристально посмотрела ему в лицо.
– Да. Она знает музей, – нейтральным тоном ответил Бобби. Они двигались вдоль холла, осматривая комнаты по обеим сторонам.
– Она замужем?
– Разведена.
– А!
– Что ты хочешь этим сказать? – Он бросил на нее взгляд, и то, что увидел, ему не понравилось.
– Думаю, она помогает тебе не только в поисках картины.
– Послушай, Клэр, оставь ее в покое. Она хорошая девчонка. – В большой комнате, где раздавали праздничный торт, Касси не оказалось. Нужно было проверить спальни.
– Я это могу понять. Не волнуйся, милый. Я ко всем отношусь по-доброму.
– Вообще-то я не нуждаюсь в сопровождении, – намекнул Бобби.
– Не груби, пожалуйста. Я тебя сто лет не видела.
– Хорошо. Тогда следи за своими манерами.
– Конечно-конечно, милый. Нравится тебе эта женщина – я буду с ней исключительно вежлива.
– Господи! Ну, хватит уже!
Первая спальня, вторая, третья и четвертая. Остаются ванные. Бобби решил начать с самой дальней. Клэр, пока они перемещались по дому, все продолжала щебетать о чем-то, о каких-то старых друзьях.
Касси сидела в ванной так долго, что запомнила все медицинские предписания на аптечке, прочитала два журнала, оставленные на краю ванны, и сосчитала все плитки по две и по три, оттачивая свою притупившуюся за годы память.
– Касси, ты здесь?
Услышав голос Бобби, Касси почувствовала несказанное облегчение.
– Все спокойно? – выкрикнула она.
– Все спокойно. Артур уехал. Выходи.
Однако сказать ей, что он не один, Бобби не смог, и когда Касси, открыв дверь, увидела его с Клэр, висящей у него на руке, то чуть не вскрикнула от неожиданности.
Это был шок… конец.
Ей удалось сдержать возглас. Почти.
Если б Бобби мог, он бы стряхнул с себя Клэр, которая, лишь только дверь ванной начала открываться, внезапно вцепилась в него мертвой хваткой.
– На горизонте чисто, – сказал Бобби. – Пойдем съедим по куску торта и попрощаемся.
Но для Касси горизонт чистым вовсе не был. Со своей точки зрения она видела на горизонте слишком много всего разного.
Во-первых, там наблюдался избыток бывших жен.
А также улыбчивых лиц бывших жен.
Ее обманули. С ней поступили по-свински.
Тем не менее Касси взяла себя в руки и нацепила на лицо улыбку, которая, однако, не могла сравниться с той искренней, которую Касси видела перед собой.
– Торт! Это здорово! Не могу дождаться, – проговорила она.
Делать нечего, пришлось проследовать за счастливой парочкой назад в большую комнату, где официант раздавал торт. И все время, пока она сидела на диване с провансальским узором и ела розовый торт с розовой глазурью, запивая его розовым шампанским, фальшивая улыбка не сходила с ее лица. Ей пришлось улыбаться, даже когда Бобби отошел с одним из гостей, что-то громко вещавшим насчет лужайки для гольфа, и Касси осталась одна в комнате, полной незнакомых людей. Сару и Пейдж с малышами, которым нет и пяти, в это время на улице развлекал фокусами приглашенный по случаю клоун. «Прекрасно, – подумала Касси, – вот, значит, как мне довелось провести свой воскресный день». Она сидела с пустым бокалом – ей даже некому было его наполнить: все официанты тоже куда-то разбрелись.
Единственным, хотя и маленьким, утешением был розовый торт, который оказался очень вкусным. В ее нынешнем настроении плевать она хотела на то, что в нем три тысячи калорий. Она должна была во что бы то ни стало поднять свой дух, пусть даже ценой передозировки сладкого. «Господи, прошу тебя, выведи меня отсюда, – молилась про себя Касси, – или, если это невозможно, приведи сюда хотя бы официанта, чтобы подлить мне шампанского».
В общении со Всевышним нужно проявлять гибкость.
Однако вместо протянутой ей божьей длани или официанта в комнате возникла Клэр, причем так неожиданно, что Касси подумала, что без божественного вмешательства или, скорее, проделок сатаны здесь не обошлось.
Она на секунду опустила глаза в свою тарелку, а когда подняла их, перед ней стояла улыбающаяся Клэр.
Но это была не та милая улыбка, которую она видела у нее до того.
На лице Клэр змеилась одна из тех гнусных, злобных усмешек, которые в любой момент готовы обернуться оскорблением.
– Вы, кажется, не в своей тарелке, – заявила Клэр, вся такая стильная, в черных брюках в тонкую полоску и белой блузке, в массивных золотых украшениях, которые стоили, верно, целое состояние. – Не стесняйтесь, можете уйти. О Бобби я позабочусь.
С минуту Касси молчала, утратив дар речи. Такая откровенная грубость! Ее словно обухом по голове ударили.
– Бобби, я уверена, благодарен вам за то, что вы для него ведете записи или что вы там делаете, – ехидно прибавила Клэр. – Но теперь я здесь, и я вас подменю.
Подменит? Вроде как новый наркоторговец старого? Или новый игрок защитника в футбольной команде?
– Не уверена, что вы сможете меня подменять, – сказала Касси, без выражения глядя на Клэр. – Я всегда готова ему помочь по вопросам, связанным с музеем. У вас это не получится.
Клэр быстро окинула взглядом комнату, затем присела рядом с Касси и тихо заговорила:
– Послушайте, милочка… – Холодом, повеявшим от ее слов, можно было заморозить Сахару на год. – Я знаю Бобби как облупленного, лучше, чем кто-либо другой. Ничего, что касалось бы музея, вы с ним не обсуждаете. Мы обе знаем, что происходит, так что избавьте меня от ваших выдумок. Я предлагаю вам уехать, причем сейчас же.
– Вы шутите.
– Ничуть.
– Не думаете же вы в самом деле, что я уеду только потому, что так хотите вы?
– Если не уедете, уверяю, вы об этом пожалеете.
– Вы в своем уме? – изумилась Касси. Эти холодные голубые глаза действительно смотрели как-то странно. Может, Клэр стоит скооперироваться с Джеем, чтобы на пару изливать свои бурные чувства?
– Скорее вы не в своем уме, раз полагаете, будто интересны Бобби. Экстренное сообщение специально для вас: Бобби трахает всех без разбору, – спокойно проговорила Клэр. – Через неделю он и имени вашего не вспомнит.
– Не понимаю, о чем вы.
– Да ладно вам! Я заметила, как он прикасался к вам, когда вы вошли. Он, знаете ли, всегда так делает, когда хочет внушить женщине, будто он мягкий, добрый, ну просто образцово-показательный. А он не такой. Он живет не так, как вы и… – она обвела рукой толкущихся вокруг гостей, – все эти люди Среднего Запада.
– Он, надо думать, живет, как вы.
– Возможно, – ответила Клэр, презрительно вздернув свой тонкий нос. – Он ведет жизнь аристократа. Вам известно, что он французский граф? Серры со времен крестовых походов носят титул графов Шастеллю. И это еще один из самых незначительных титулов его отца. У Бобби поместье во Франции, а еще земля в Монтане, потому что какой-то там его прапрапрадед одно время жил здесь.
– А вы вполне соответствуете всем требованиям его привилегированного сословия?
– Ведь он на мне женился, разве не так?
– И развелся с вами, – не смогла удержаться Касси, но хорошие манеры никогда не были ее сильной стороной.
– Это ошибка, о которой, я думаю, он сожалеет.
Касси, наблюдавшая за Бобби в машине, заметила его нерешительность и нежелание идти сюда. Чем они были продиктованы? Нежеланием видеть Клэр или, наоборот, стремлением с ней встретиться? Неужели эта женщина знала его лучше, чем он сам знал себя?
– Послушайте, какие бы вы ни строили планы в отношении Бобби, оставьте меня в покое. Я помогаю ему в поисках картины Рубенса. К вашим намерениям это не имеет никакого отношения. Не стесняйтесь, пытайтесь снова его завоевать любым угодным вам способом. – Господи Боже мой! Как она выражается – ну просто зрелая и мудрая женщина, хотя на самом деле ей очень хочется влепить этой Клэр хорошую оплеуху. – Это не конкурс и не соревнование. У меня работа, которую мне поручил Артур, и музей… вот и все. – Касси превращалась в первоклассную врушку. Ей бы в театре выступать.
– Не верю.
– А мне до лампочки. С вашего позволения. – Касси поднялась со своего места и пошла прочь, гордо держа голову, ну прямо Джулия Робертс в той сцене из «Красотки», когда она уходит от Ричарда Гира в отеле. Касси решительно прошла прямиком в кухню, потому что ей срочно нужно было выпить, и если официанты не желают к ней подойти, она сама подойдет к ним.
Через полчаса после разговора с Клэр Бобби нашел Касси сидящей на высоком барном табурете за кухонной стойкой. Она выражала соболезнования одной из официанток по поводу дефицита честности в отношениях с мужчинами. Наверное, она немного перебрала, иначе не сказала бы с презрительной усмешкой:
– За французскими графами, надо думать, гоняется прорва женщин, желающих стать графинями.
– Да мне-то откуда знать! Я этим титулом не пользуюсь.
– Ты, как я понимаю, приехал в наши трущобы с благотворительной целью.
– Ты говорила с Клэр? – мягко спросил Бобби.
– Она просто чудо. Я понимаю, почему ты на ней женился.
– Вы позволите? – обратился Бобби к официантке, которая наблюдала за ними, с неподдельным любопытством вслушиваясь в разговор.
– Нет, не уходите, – сказала Касси, чувствуя себя обманутой и покинутой. Весь мужской род снова переместился в ее черный список.
– Прошу вас, – тихо проговорил Бобби, всучив официантке стодолларовую бумажку.
Еще секунда – и они наконец остались одни в кухне, куда долетали лишь приглушенные звуки вечеринки. Празднование окончательно переместилось на улицу, на задний двор, где детей катали на пони.
– Графы, конечно, денег не считают, – проворчала Касси. Мысль о богатых графах раздражала ее тем более, что сама она была бедна как церковная мышь и королевской короны ей в будущем не светило.
– Ты превысила свой лимит в два бокала?
– А тебе-то что? – огрызнулась Касси, как человек, который превысил свой лимит.
– Значит, машину поведу я.
– Не волнуйся. Клэр сказала, она меня подменит. Не знаю, включает ли это доставку меня домой. Скорее всего, нет. Я вызову такси, а вы планируйте себе на здоровье, как будете вместе встречать закат жизни.
– Никто ничего не планирует.
– Это ты так думаешь. А у Клэр есть свои планы, поверь. Мне было велено убираться отсюда подобру-поздорову, а не то сейчас тут произойдет смертоубийство.
– Забудь о том, что она сказала, ладно? К нам с тобой это не имеет отношения.
– Нас с тобой не существует. – Но, даже возразив ему (ее негодование поддерживалось алкоголем и самоуверенностью Клэр), Касси так и хотелось завопить: «НЕУЖЕЛИ ТЫ СКАЗАЛ «НАМ С ТОБОЙ»?»
– Немножко протрезвеешь – и успокоишься, – мирно сказал Бобби, как будто ему каждый день приходилось утихомиривать обезумевших, пьяных, обозленных женщин. – Вставай, пойдем. Я сяду за руль.
– Ты не уместишься за рулем.
– Я постараюсь.
– Я забыла, где оставила свою сумку.
– Она возле дивана.
– Клэр мне фактически угрожала. Боюсь, мне не хватит смелости показаться ей вместе с тобой.
– Ну, хватит, – процедил Бобби.
– Тебе-то легко говорить. Ты ей в глаза не смотрел.
– Я тебя защищу. Тебя это устраивает? Ну? Идешь сама или хочешь, чтобы я тебя отсюда вынес?
Она чуть было не сказала: «Вынеси меня», – потому что это бы окончательно добило его стервозную жену. Однако не настолько она все-таки была пьяна, чтобы выставлять себя на посмешище перед людьми, с которыми ей, возможно, еще предстоит встречаться.
– Я могу идти сама.
Но когда она, спускаясь с высокого табурета, поскользнулась, он ее подхватил.
– По крайней мере держи меня за руку. Так ты не упадешь и не попортишь себе что-нибудь дорогое.
– Упаду разве что на тебя.
– Я свободен, детка.
Его обольстительно теплый голос обволакивал ее, и даже если она и таила на него какую обиду, то та тотчас испарилась, как вода в пустыне.
– Это мы еще посмотрим, – отозвалась Касси, стараясь казаться трезвой, не желая после отвратительного разговора с Клэр больше ни на минуту отпускать от себя Бобби. Но какая-то капля обиды все же еще оставалась, не поддаваясь солнечным лучам.
– Нужно будет подумать, как меня наказать, – сказал Бобби с улыбкой.
– Ты мне уже и так должен за то, что я пришла сюда.
– Что-нибудь придумаем.
Его сильная рука обвивала ее руку, его бархатистый и низкий голос звучал так, что было ясно: он уже знает, как это все у них будет, хотя она ни о чем таком и не думала.
Они уже были почти у двери, когда их остановил знакомый приторный женский голос:
– Не уезжай, милый. Я хотела вернуть тебе твои экспедиционные дневники из Фессалоник.
Повернувшись, Бобби намеренно встал между Клэр и Касси.
– Почему бы тебе не прислать их мне по почте? Мой адрес у тебя есть.
– А почему бы нам завтра не пообедать вместе, и я бы тебе тогда смогла их отдать.
«Держу пари, она его все-таки достанет», – подумала Касси с раздражением. В ее сознании тут же возникли разнообразные варианты немедленного устранения Клэр.
– Прости, – извинился Бобби. – Артур торопит нас с поисками.
– Но, милый, мы же с тобой сто лет не виделись. – Клэр придвинулась поближе. Аромат ее дорогих духов заполнил окружающее пространство. – Я надеялась, пока мы оба здесь, сможем наверстать упущенное.
– Мне жаль, Клэр, но у меня очень плотный график. Как только я закончу свои дела здесь, я сразу же отправлюсь к Джорджу. Приятно было с тобой повидаться.
Он крепче взял Касси за руку и повернулся к двери.
– Желаю тебе успешной карьеры в Метрополитен. Осторожно: ступенька, – сказал он уже другим тоном Касси, выводя ее за дверь.
И эта мягкая снисходительность в голосе Бобби положила начало маленькому личному джихаду Клэр Дюмон, которая до того не знала поражений. Тем более от женщины, не имеющей, похоже, даже порядочной нитки жемчуга.
Глава 25
– Она хочет тебя вернуть.
Деревья за окном автомобиля проносились слишком быстро – скорость для пригорода была великовата. Касси уперлась ногами в пол.
– Это плохо.
– Я знаю: она тебе что-то такое сказала.
– Да, в общем, нет. – Он ни за что не расскажет, что говорила ему Клэр. Быть выброшенным из машины на полном ходу Бобби не хотелось. Клэр говорила прямо, без обиняков, как, впрочем, всегда. Наверное, после разрыва с игроком в поло она так никого себе не нашла и вознамерилась во что бы то ни стало его вернуть, но через пять минут разговора с ней Бобби понял, почему ушел от нее без сожаления. Она по-прежнему не понимала разницы между просьбой и приказом и, как и раньше, считала, что весь мир вращается вокруг нее. И завлечь мужчину для нее по-прежнему являлось лишь самоцелью.
– Я все равно вне себя.
– Это оттого что ты выпила лишнего.
– Ничего подобного.
– Ну ладно, пусть так.
– Свою снисходительность оставь при себе.
– При чем тут снисходительность? Просто я трезв, а ты нет.
– Ты что, не пил?
– Это розовое шампанское с вишенками… Нет, не пил.
– А-а, графы, верно, пьют исключительно марочное шампанское редких сортов.
– Ну, хватит пороть чушь. И что у Клэр за язык?!
– Она мне еще много чего порассказала. Например, что через неделю ты и имени моего не вспомнишь. А еще что ты ведешь жизнь аристократа.
– Уж молчала бы! Мы с ней пять лет не виделись. Что, черт побери, она может знать о моей жизни?
– По-моему, она хочет наверстать упущенное. Как это понимать? Так, что вы будете трахаться?
Бобби сильнее стиснул руль.
– Поговорим об этом, когда протрезвеешь.
– А я хочу сейчас.
«Надо было действительно выпить шампанского, – подумал Бобби, – хоть с вишенками, хоть без». Намечался совершенно бессмысленный разговор. При этом Касси ужасно распаляла его – этот укороченный жакет и джинсы в обтяжку очень выгодно подчеркивали ее грудь и соблазнительную попку. Ему хотелось одного – привезти ее поскорее домой и отыметь по полной программе. Он не искал причин этой необычной для него одержимости, он только предвкушал удовольствие от быстрого, как он надеялся, секса.
– Хорошо, спрашивай, о чем угодно, – преувеличенно вежливым тоном проговорил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29