То есть мы, по-видимому, имеем дело с кем-то, кто ведет двойную жизнь, – сухо ответил Спенс.
– Но она не знала, кто это был?
– Нет.
– Бедняжка погибла зря. – Алан дрогнувшей рукой поставил бокал на стол и поднял взгляд на Спенса: – Что ты собираешься делать?
– Попробую выяснить, что же узнала Оливия.
– Но как?
– Ну, во-первых…
Джаспер снова появился в дверях.
– Да?
– Сэр, внизу ждет человек, который говорит, что у него к вам дело исключительной важности.
– Кто это?
– Он не назвался, сэр, – с неудовольствием ответил дворецкий. – Невысокий мужчина в грязных ботинках и желтом костюме. Он очень нервничает и все время оглядывается, словно боится преследования. Он ждет вас в кабинете, сэр.
Спенс повернулся к Алану:
– Думаю, надо пойти и посмотреть, в чем там дело. Хочешь кофе?
Алан покачал головой, но уходить явно не собирался. Спенс вздохнул: завтрак в постели откладывался.
В кабинете Спенс, к своему огромному удивлению, увидел Гарри – человека, который работал на Оливию.
– Чем обязан? – спросил Кинкейд.
– Думаю, я могу помочь вам, а вы мне, мистер Кинкейд. – Было видно, что Гарри нервничает.
– И каким же образом?
– Я знаю наверняка, что мисс Оливию убил Джек Слеттер.
– Ты видел?
Охранник печально покачал головой, но повторил упрямо:
– Это был он.
– Садись-ка, Гарри, и рассказывай. – Спенс сел в кресло. Охранник, секунду помедлив, устроился напротив него.
Наклонившись вперед, он быстро заговорил:
– Он убьет меня. Так же как убил Моу, Луи и мисс Оливию. Вы должны будете защитить меня, мистер Кинкейд.
– Так ты знаешь, кто этот человек? – Спенсу не понадобилось много времени, чтобы сложить два и два. – Это ты следил за ним?
Гарри кивнул:
– Мисс Оливия мне велела. И я ходил за ним и потом… потом я увидел, что это не он, Я узнал его.
– Кто?
Кулаки Спенса сжались.
– Сколько вы мне заплатите?
– Сколько скажешь.
– Пять тысяч. – Гарри нервно облизал губы, опасаясь, что слишком завысил цену.
– Я согласен, – нетерпеливо кивнул Спенс. – Кто же этот человек?
Гарри открыл рот, но прозвучал хлопок, и с губ охранника сорвался хриплый стон. Глаза его удивленно расширились, он упал грудью на стол, и Спенс увидел дырку в спинке его стула.
Кинкейд вскочил и приподнял голову охранника. Но было поздно – кровь стекала из угла рта, а глаза быстро тускнели – Гарри умирал.
Спенс поднял голову. На пороге стоял Алан с диванной подушкой в руках. В центре ее зияла дыра, в воздухе кружились перья. Спенс уставился на друга, не веря своим глазам.
Торнхилл сделал шаг вперед и плотно закрыл за собой дверь.
– Я не думал, что до этого дойдет. И поверь, я огорчен, – вздохнул он.
– Ты… Так ты и есть Слеттер? – Спенс все никак не мог поверить в такое чудовищное перевоплощение. – Но зачем тебе это, Алан?
– Я, знаешь ли, не умею жить без денег. Так что все ради них. – Алан печально улыбнулся.
– Но у тебя полно денег! Шахты, банковский счет. Твой отец был богатым человеком!
– Мой отец все потерял во время последнего финансового кризиса. Все. – Алан горько рассмеялся, и звук этот прозвучал странно в комнате, где лежал только что убитый человек. – И кстати, он умер не от несчастного случая. Я нашел его после того, как он приставил дуло к голове и вышиб себе мозги.
– Почему же ты молчал? Я мог бы помочь.
– Да? – Алан развеселился. – И что бы сделал мой добрый друг? Дал бы мне работу? Или подачку?
– Черт бы тебя побрал, гордец несчастный! Я одолжил бы тебе денег и посоветовал, как их выгодно вложить.
– Конечно, ты бы это сделал. Я знаю. Ты же у нас финансовый гений! Но мне не нужна твоя помощь! И я не люблю просить!
– О да, я вижу! – Спенс гневно сжал кулаки и шагнул вперед. – Ты сам нашел замечательный способ заработать!
– Кое-что мне посоветовали друзья.
– Кто? Оливия? – Спенс взглянул на револьвер, который Алан по-прежнему сжимал в руке. – Ты собираешься убить и меня тоже?
– Ее убил Слеттер! – Алан нервно вытер пот со лба. Глаза его бегали, лицо побледнело.
– Но ты и есть Слеттер!
– Нет… – Торнхилл нервно тер лоб. – Ты не знаешь, каково это – быть Слеттером. У него власть, люди уважают его и боятся… Меня никто никогда не уважал! Даже мой отец. Он всегда ставил мне в пример тебя.
– Алан, тебе нужна помощь…
– Нет!
Спенс сделал еще один шаг к нему и, стараясь сохранять спокойствие, спросил:
– И что ты собираешься делать?
– Это зависит от тебя, дружище. Еще шаг. Если рвануться вперед…
– Стой. – Алан поднял револьвер. – Не сомневайся, я выстрелю.
Спенс промолчал, прикидывая расстояние. Далековато.
– Я собираюсь начать все с чистого листа в Мексике. И ты мне поможешь, – прошипел Алан.
– А если я попытаюсь тебя остановить?
– Не делай этого. Если встанешь на моем пути, я без колебаний убью тебя – мне терять нечего.
Спенс изучал его лицо. Алан был явно не в себе, глаза его лихорадочно блестели, над губой выступил пот, однако рука, державшая оружие, была тверда.
– Я не могу позволить тебе… – начал Спенс, когда раздался стук и нежный голосок произнес:
– Спенс, можно мне войти?
– А вот и мой билет на свободу, – улыбнулся Алан.
– Тори, беги! – Спенс рванулся к двери – и опоздал.
Торнхилл распахнул дверь. Тори стояла на пороге. Все дальнейшее произошло очень быстро. Спенс прыгнул вперед, Алан успел направить на него револьвер и спустить курок. В последний момент Тори ударила его по руке. И все же пуля задела Спенса. Он остановился и покачнулся. Жена бросилась к нему, обняла – но не удержала тяжелое тело мужа, и, падая, он увлек ее за собой. Тори с ужасом увидела, как по лицу Спенса струится кровь.
– Спенс, любовь моя! – Ей казалось, что сердце ее от боли и отчаяния вот-вот разорвется.
– Герой, – насмешливо процедил Алан.
Тори нашла на шее мужа пульс и с облегчением ощутила пальцами ровный ритм.
– Бог мой! – На пороге возник Джаспер.
– Быстро войдите. – Алан поднял оружие и направил дуло на дворецкого. Тот заколебался, и Слеттер пригрозил: – Входите, иначе я убью леди.
Джаспер подчинился и бочком прошел в комнату, стараясь держаться подальше от убийцы.
– Алан, почему ты это сделал? – Тори непонимающе смотрела на друга. – Что случилось?
Не удостоив ее ответом, Алан повернулся к дворецкому:
– Кто еще на этаже?
– Мистер Кэмпбелл. Он ранен.
– Кто еще?
Джаспер покачал головой, не отрывая глаз от черного дула.
– Ну что ж, – с напускной бодростью произнес Алан, – будем надеяться, что старина Бен останется в постели, иначе в этот раз я точно его прикончу.
Тори смотрела на Алана, и все загадочные события последнего времени становились на свои места.
– Так это ты? Ты убийца! И вчера в миссии…
– Вставай! – оборвал ее Алан.
– Да пошел ты к черту! – Она повернулась к нему спиной и прижала платок к кровоточащей ране на голове мужа.
– Хочешь, чтобы я пристрелил его прямо сейчас? – Голос был хриплым, и в нем звучала угроза. Тори обернулась. Теперь с ней говорил совсем другой человек. Это уже не был тот Алан, которого она знала с детства – весельчак и любитель удовольствий. Перед ней был Слеттер – безжалостный убийца. Она поднялась и спросила:
– Зачем я тебе?
– Ты мой билет на свободу.
Он схватил ее за руку и дернул к себе. Тори почувствовала, как в ребра уткнулось дуло револьвера. Ей стало страшно. Она не хочет… нет, она не может допустить, чтобы что-то случилось с ней или ребенком.
– Джаспер, старина, сядь-ка туда. – Алан махнул в сторону стола.
Перепуганный дворецкий повиновался. Он сел в кресло за столом, стараясь держаться подальше от мертвого Гарри.
– Он не кусается, – хмыкнул Слеттер.
– Мистер Торнхилл, – Джаспер облизал сухие губы, – уверяю вас, я не собираюсь вам мешать и не сделаю ничего, что может повредить моим хозяевам.
– Я в этом просто уверен, – с издевкой ответил Слеттер, поднимая револьвер. Грохнул выстрел, Тори вскрикнула, а дворецкий повалился грудью на стол и затих.
– Ты ненормальный, – прошептала Тори побелевшими от ужаса губами.
– Не забывай об этом, – буркнул Алан и потащил ее из комнаты. Они спускались по лестнице, и дуло револьвера, невидимое для посторонних, по-прежнему упиралось Тори в бок.
– Веди себя хорошо, – шептал Алан, – и я отпущу тебя… когда доберусь до Мексики.
Алан заставил Тори сесть в свой экипаж, который ждал у входа, и взять поводья. Навстречу ехала коляска, лошадьми правил симпатичный молодой человек. Он улыбнулся Тори и в приветственном жесте прикоснулся к шляпе. Она лихорадочно думала: надо как-то подать ему знак, возможно, он не побоится прийти на помощь… Коляска катилась мимо. Закричать?
– Даже не думай! – прошипел Слеттер. – Я без колебаний убью любого, кто попытается тебе помочь. Ты ведь не захочешь взять такой грех на душу?
И Тори промолчала. Она не сможет подвергнуть смертельной опасности человека, который просто проезжал мимо.
Глава 31
Дул свежий ветер, пахнущий солью и водорослями, кричали чайки. Тори смотрела на яхту Алана, которая покачивалась у причала, и молилась про себя, чтобы Спенс очнулся и пришел ей на помощь. Он успеет, он спасет ее. Она будет надеяться и сохранит самообладание – ради себя и ребенка.
– Помни, что я сказал, – прошептал Алан, когда они поднимались по трапу. – Я не задумываясь убью любого.
На палубе их встретил капитан Харли.
– Мистер Торнхилл, я не знал, что вы приедете не один. – Тут моряк узнал Тори, и его брови взлетели под козырек фуражки. – Миссис Кинкейд, какой сюрприз!
Тори не смогла бы улыбнуться ни за что на свете. Губы не слушались.
Капитан смотрел на нее удивленно, словно ожидая объяснений.
– Миссис Кинкейд не очень хорошо себя чувствует, – быстро вмешался Алан. – Поэтому мы и решили предпринять небольшое морское путешествие.
– А мистер Кинкейд отправится с нами? Алан многозначительно улыбнулся:
– Видите ли, капитан, от него-то мы и бежим. Он, так сказать, застукал нас… Так что поторапливайтесь!
Недоумение в глазах капитана сменилось презрением. Он отвернулся от Тори и буркнул:
– Все ясно.
Тори казалось, что она сходит с ума. Как Спенс найдет ее, если она будет в открытом море? И капитан, как он мог подумать?.. Но уж лучше оставить его в заблуждении относительно ее порядочности, чем оказаться виновницей его смерти.
Алан провел ее по палубе и быстро втолкнул в небольшую каюту. Тори отошла к дальней стене, а он прислонился к двери, глядя на нее и улыбаясь.
– Алан… зачем ты делаешь все эти ужасные вещи?
– Знаешь, частично это и твоя вина. Если бы ты вышла за меня замуж, я никогда не стал бы… тем, кем стал.
– Ты Джек Слеттер, – проговорила Тори. Теперь она знала это наверняка, но все же это было так странно.
Алан самодовольно улыбнулся:
– Время от времени.
Он подошел к ней, и Тори удивилась еще больше: она никогда не замечала в Алане такой мрачной уверенности, такого высокомерия.
– Ты мне нравишься, – заявил он. Тори вздрогнула, когда рука убийцы коснулась ее щеки. Он провел пальцами по ее шее, вниз по руке, и ей показалось, что это прикосновение обожгло ее кожу.
– Если со мной что-нибудь случится, Спенс не пощадит тебя.
– Ты так уверена, что старина Спенс еще жив?
– Он сильный. – Тори искренне старалась верить в свои слова. Иначе… Иначе ей тоже незачем жить.
– Я не слабее его. – Сказав это, Алан вышел из каюты и запер за собой дверь. Тори слышала, как повернулся ключ в замке.
Переведя дыхание, она первым делом осмотрела каюту в поисках выхода. Но все было напрасно: запертая дверь, два маленьких иллюминатора и узкая кровать с сундуком под ней. Иллюминатор был последней надеждой. Она открыла его и выглянула наружу. Гладкий бок корабля и внизу – волны. Плевать, лишь бы вылезти. Но отверстие оказалось слишком узким. Тогда она закрыла глаза и начала молиться. О том, чтобы Спенс был жив, чтобы нашел ее, чтобы Слеттер хотя бы чуть-чуть остался прежним Аланом. Возможно, тогда он не причинит ей вреда. Матросы поднимали паруса, их крики смешивались с голосами чаек. Но вот яхта вздрогнула и устремилась в открытое море, прочь от берега и от надежды на спасение. Солнце опускалось все ниже. Его край коснулся воды, и закат окрасил море и небо в красно-золотой цвет. А потом наступила ночь. Тори зажгла маленькую масляную лампу над дверью и села у окна. Измученное тело требовало еды и отдыха, но Тори твердо сказала себе, что лучше голод, чем общество Слеттера. Через некоторое время она услышала, как ключ опять поворачивается в замке. Сердце ее замерло. На пороге стоял Алан, одетый в элегантный вечерний костюм, но глаза – темные и непроницаемые глаза на бледном лице – были глазами убийцы.
– Почему же ты не переоделась к ужину, дорогая? – зловеще улыбаясь, спросил он.
– Я забыла взять чемодан с платьями, – сухо ответила Тори.
– Это не важно. Твоя красота – лучшее украшение. Он предложил ей руку, но Тори не желала его общества.
– Я не голодна.
Глаза его стали еще холоднее, во взгляде блеснула угроза.
– Я желаю ужинать с тобой!
Тори заколебалась, но упрямство завело бы ее в тупик, а так… вдруг ей удастся его переиграть? Содрогнувшись от отвращения, она оперлась на предложенную руку. Он провел ее в каюту, где царил красный цвет. Тори вздохнула – это была та самая каюта. Она вспомнила, как выбрасывала розы… Тем временем Алан завел светскую беседу.
– Помнишь, мы как-то обедали у Маршана и ты привела с собой горничную в качестве дуэньи?
– Не припоминаю, – покачала головой Тори.
– Ах, это так ранит меня.
– Не так сильно, как я бы хотела.
– Думаю, ты должна помнить, что сегодня с тобой нет дуэньи, поэтому будь поосторожнее.
Тори промолчала. Страх заползал в душу. Больше всего ей хотелось броситься вон из каюты, захлопнуть за собой дверь и запереть ее прежде, чем дьявол выскочит следом. Но что, если она не успеет? Если ее догонит пуля? Она посмотрела на Слеттера. Этот страшный человек сделал состояние на женской беспомощности. Источник его силы и власти – страх. Но она справится со страхом и будет сильной. Кто знает, может, тогда у нее появится шанс…
– Вот увидишь, здешний повар готовит не хуже, чем шеф у Маршана… Впрочем, я совсем забыл – ты ведь уже пробовала его стряпню, раз провела здесь свой медовый месяц, да, Тори? На этой самой кровати?
Но Тори не стала смотреть на кровать (хотя и успела заметить, что вишневое покрывало откинуто и видны черные простыни).
Они вошли в столовую. Их ждал пожилой слуга, но Алан сразу его отпустил. Когда дверь закрылась и они остались одни, он улыбнулся Тори:
– С твоей стороны было очень разумно не звать на помощь. У меня в кармане заряженный револьвер.
– Я так и думала, – проговорила она.
Они заняли места за столом. Алан ел с аппетитом, достойным человека с чистой совестью. Но Тори, чей желудок еще недавно требовал пищи, теперь испытывала тошноту от одного вида еды.
– Что с тобой, Тори? Ты так перепугалась, что у тебя пропал аппетит? – Алан улыбался.
– Нет, просто мне неприятно твое общество.
– Ах вот оно что! Все еще играешь в Принцессу Ледышку?
– Для тебя – всегда.
– Но не для Спенса? Тори промолчала.
– Добрый старина Спенс! Я должен был предвидеть, что именно он сможет растопить твой лед. Женщины всегда по нему с ума сходили.
Тори попыталась что-нибудь съесть, чтобы убедить его, что она не так уж напугана. Но цыпленок казался сделанным из папье-маше, и она не смогла проглотить ни кусочка. Слишком опасен был сидящий с ней за столом мужчина, чтобы в его присутствии она могла хоть чуть-чуть расслабиться. Внешне это был все тот же Алан, но холодный блеск в глазах и все его поведение выдавали в нем другого человека – убийцу Джека Слеттера.
– Мне всегда было чертовски интересно, какова ты в постели, – сказал Алан, вытирая рот и руки салфеткой.
Рука Тори сжала серебряный столовый нож.
– Если ты только тронешь меня, я тебя убью.
– О, да это вызов! – Смеясь, он отсалютовал ей бокалом.
Тори лихорадочно размышляла. Она не так себя ведет. Он любит насилие, а она, выходит, ему подыгрывает. Надо попробовать другую тактику.
– Знаешь, Алан, мне никогда не приходило в голову, что ты так трепетно ко мне относишься. – Она поднесла к губам бокал с водой и даже смогла улыбнуться. – Скажи, неужели все эти годы ты мечтал обо мне? А может, ты представлял меня на месте тех женщин, с которыми занимался любовью?
– Ты в тысячу раз привлекательнее тех женщин, которые на коленях умоляли меня взять их! – Губы его дрогнули. – Они умоляли!
Может, если рассердить его, он не вспомнит об этой ужасной постели с черными простынями, а просто запрет ее в каюте?
– Скажи, а Оливия… Она тоже умоляла?
Рука Алана, державшая бокал, судорожно сжалась. Теперь молчал он.
– Ну же! Той ночью, когда ты убил ее, она умоляла тебя?
Бокал лопнул. Красное, как кровь, вино залило рубашку Алана. Осколки стекла поранили его ладонь. Тори смотрела на него в ужасе: может, она зашла слишком далеко? Лицо его исказилось от гнева, и он даже внешне перестал быть Аланом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
– Но она не знала, кто это был?
– Нет.
– Бедняжка погибла зря. – Алан дрогнувшей рукой поставил бокал на стол и поднял взгляд на Спенса: – Что ты собираешься делать?
– Попробую выяснить, что же узнала Оливия.
– Но как?
– Ну, во-первых…
Джаспер снова появился в дверях.
– Да?
– Сэр, внизу ждет человек, который говорит, что у него к вам дело исключительной важности.
– Кто это?
– Он не назвался, сэр, – с неудовольствием ответил дворецкий. – Невысокий мужчина в грязных ботинках и желтом костюме. Он очень нервничает и все время оглядывается, словно боится преследования. Он ждет вас в кабинете, сэр.
Спенс повернулся к Алану:
– Думаю, надо пойти и посмотреть, в чем там дело. Хочешь кофе?
Алан покачал головой, но уходить явно не собирался. Спенс вздохнул: завтрак в постели откладывался.
В кабинете Спенс, к своему огромному удивлению, увидел Гарри – человека, который работал на Оливию.
– Чем обязан? – спросил Кинкейд.
– Думаю, я могу помочь вам, а вы мне, мистер Кинкейд. – Было видно, что Гарри нервничает.
– И каким же образом?
– Я знаю наверняка, что мисс Оливию убил Джек Слеттер.
– Ты видел?
Охранник печально покачал головой, но повторил упрямо:
– Это был он.
– Садись-ка, Гарри, и рассказывай. – Спенс сел в кресло. Охранник, секунду помедлив, устроился напротив него.
Наклонившись вперед, он быстро заговорил:
– Он убьет меня. Так же как убил Моу, Луи и мисс Оливию. Вы должны будете защитить меня, мистер Кинкейд.
– Так ты знаешь, кто этот человек? – Спенсу не понадобилось много времени, чтобы сложить два и два. – Это ты следил за ним?
Гарри кивнул:
– Мисс Оливия мне велела. И я ходил за ним и потом… потом я увидел, что это не он, Я узнал его.
– Кто?
Кулаки Спенса сжались.
– Сколько вы мне заплатите?
– Сколько скажешь.
– Пять тысяч. – Гарри нервно облизал губы, опасаясь, что слишком завысил цену.
– Я согласен, – нетерпеливо кивнул Спенс. – Кто же этот человек?
Гарри открыл рот, но прозвучал хлопок, и с губ охранника сорвался хриплый стон. Глаза его удивленно расширились, он упал грудью на стол, и Спенс увидел дырку в спинке его стула.
Кинкейд вскочил и приподнял голову охранника. Но было поздно – кровь стекала из угла рта, а глаза быстро тускнели – Гарри умирал.
Спенс поднял голову. На пороге стоял Алан с диванной подушкой в руках. В центре ее зияла дыра, в воздухе кружились перья. Спенс уставился на друга, не веря своим глазам.
Торнхилл сделал шаг вперед и плотно закрыл за собой дверь.
– Я не думал, что до этого дойдет. И поверь, я огорчен, – вздохнул он.
– Ты… Так ты и есть Слеттер? – Спенс все никак не мог поверить в такое чудовищное перевоплощение. – Но зачем тебе это, Алан?
– Я, знаешь ли, не умею жить без денег. Так что все ради них. – Алан печально улыбнулся.
– Но у тебя полно денег! Шахты, банковский счет. Твой отец был богатым человеком!
– Мой отец все потерял во время последнего финансового кризиса. Все. – Алан горько рассмеялся, и звук этот прозвучал странно в комнате, где лежал только что убитый человек. – И кстати, он умер не от несчастного случая. Я нашел его после того, как он приставил дуло к голове и вышиб себе мозги.
– Почему же ты молчал? Я мог бы помочь.
– Да? – Алан развеселился. – И что бы сделал мой добрый друг? Дал бы мне работу? Или подачку?
– Черт бы тебя побрал, гордец несчастный! Я одолжил бы тебе денег и посоветовал, как их выгодно вложить.
– Конечно, ты бы это сделал. Я знаю. Ты же у нас финансовый гений! Но мне не нужна твоя помощь! И я не люблю просить!
– О да, я вижу! – Спенс гневно сжал кулаки и шагнул вперед. – Ты сам нашел замечательный способ заработать!
– Кое-что мне посоветовали друзья.
– Кто? Оливия? – Спенс взглянул на револьвер, который Алан по-прежнему сжимал в руке. – Ты собираешься убить и меня тоже?
– Ее убил Слеттер! – Алан нервно вытер пот со лба. Глаза его бегали, лицо побледнело.
– Но ты и есть Слеттер!
– Нет… – Торнхилл нервно тер лоб. – Ты не знаешь, каково это – быть Слеттером. У него власть, люди уважают его и боятся… Меня никто никогда не уважал! Даже мой отец. Он всегда ставил мне в пример тебя.
– Алан, тебе нужна помощь…
– Нет!
Спенс сделал еще один шаг к нему и, стараясь сохранять спокойствие, спросил:
– И что ты собираешься делать?
– Это зависит от тебя, дружище. Еще шаг. Если рвануться вперед…
– Стой. – Алан поднял револьвер. – Не сомневайся, я выстрелю.
Спенс промолчал, прикидывая расстояние. Далековато.
– Я собираюсь начать все с чистого листа в Мексике. И ты мне поможешь, – прошипел Алан.
– А если я попытаюсь тебя остановить?
– Не делай этого. Если встанешь на моем пути, я без колебаний убью тебя – мне терять нечего.
Спенс изучал его лицо. Алан был явно не в себе, глаза его лихорадочно блестели, над губой выступил пот, однако рука, державшая оружие, была тверда.
– Я не могу позволить тебе… – начал Спенс, когда раздался стук и нежный голосок произнес:
– Спенс, можно мне войти?
– А вот и мой билет на свободу, – улыбнулся Алан.
– Тори, беги! – Спенс рванулся к двери – и опоздал.
Торнхилл распахнул дверь. Тори стояла на пороге. Все дальнейшее произошло очень быстро. Спенс прыгнул вперед, Алан успел направить на него револьвер и спустить курок. В последний момент Тори ударила его по руке. И все же пуля задела Спенса. Он остановился и покачнулся. Жена бросилась к нему, обняла – но не удержала тяжелое тело мужа, и, падая, он увлек ее за собой. Тори с ужасом увидела, как по лицу Спенса струится кровь.
– Спенс, любовь моя! – Ей казалось, что сердце ее от боли и отчаяния вот-вот разорвется.
– Герой, – насмешливо процедил Алан.
Тори нашла на шее мужа пульс и с облегчением ощутила пальцами ровный ритм.
– Бог мой! – На пороге возник Джаспер.
– Быстро войдите. – Алан поднял оружие и направил дуло на дворецкого. Тот заколебался, и Слеттер пригрозил: – Входите, иначе я убью леди.
Джаспер подчинился и бочком прошел в комнату, стараясь держаться подальше от убийцы.
– Алан, почему ты это сделал? – Тори непонимающе смотрела на друга. – Что случилось?
Не удостоив ее ответом, Алан повернулся к дворецкому:
– Кто еще на этаже?
– Мистер Кэмпбелл. Он ранен.
– Кто еще?
Джаспер покачал головой, не отрывая глаз от черного дула.
– Ну что ж, – с напускной бодростью произнес Алан, – будем надеяться, что старина Бен останется в постели, иначе в этот раз я точно его прикончу.
Тори смотрела на Алана, и все загадочные события последнего времени становились на свои места.
– Так это ты? Ты убийца! И вчера в миссии…
– Вставай! – оборвал ее Алан.
– Да пошел ты к черту! – Она повернулась к нему спиной и прижала платок к кровоточащей ране на голове мужа.
– Хочешь, чтобы я пристрелил его прямо сейчас? – Голос был хриплым, и в нем звучала угроза. Тори обернулась. Теперь с ней говорил совсем другой человек. Это уже не был тот Алан, которого она знала с детства – весельчак и любитель удовольствий. Перед ней был Слеттер – безжалостный убийца. Она поднялась и спросила:
– Зачем я тебе?
– Ты мой билет на свободу.
Он схватил ее за руку и дернул к себе. Тори почувствовала, как в ребра уткнулось дуло револьвера. Ей стало страшно. Она не хочет… нет, она не может допустить, чтобы что-то случилось с ней или ребенком.
– Джаспер, старина, сядь-ка туда. – Алан махнул в сторону стола.
Перепуганный дворецкий повиновался. Он сел в кресло за столом, стараясь держаться подальше от мертвого Гарри.
– Он не кусается, – хмыкнул Слеттер.
– Мистер Торнхилл, – Джаспер облизал сухие губы, – уверяю вас, я не собираюсь вам мешать и не сделаю ничего, что может повредить моим хозяевам.
– Я в этом просто уверен, – с издевкой ответил Слеттер, поднимая револьвер. Грохнул выстрел, Тори вскрикнула, а дворецкий повалился грудью на стол и затих.
– Ты ненормальный, – прошептала Тори побелевшими от ужаса губами.
– Не забывай об этом, – буркнул Алан и потащил ее из комнаты. Они спускались по лестнице, и дуло револьвера, невидимое для посторонних, по-прежнему упиралось Тори в бок.
– Веди себя хорошо, – шептал Алан, – и я отпущу тебя… когда доберусь до Мексики.
Алан заставил Тори сесть в свой экипаж, который ждал у входа, и взять поводья. Навстречу ехала коляска, лошадьми правил симпатичный молодой человек. Он улыбнулся Тори и в приветственном жесте прикоснулся к шляпе. Она лихорадочно думала: надо как-то подать ему знак, возможно, он не побоится прийти на помощь… Коляска катилась мимо. Закричать?
– Даже не думай! – прошипел Слеттер. – Я без колебаний убью любого, кто попытается тебе помочь. Ты ведь не захочешь взять такой грех на душу?
И Тори промолчала. Она не сможет подвергнуть смертельной опасности человека, который просто проезжал мимо.
Глава 31
Дул свежий ветер, пахнущий солью и водорослями, кричали чайки. Тори смотрела на яхту Алана, которая покачивалась у причала, и молилась про себя, чтобы Спенс очнулся и пришел ей на помощь. Он успеет, он спасет ее. Она будет надеяться и сохранит самообладание – ради себя и ребенка.
– Помни, что я сказал, – прошептал Алан, когда они поднимались по трапу. – Я не задумываясь убью любого.
На палубе их встретил капитан Харли.
– Мистер Торнхилл, я не знал, что вы приедете не один. – Тут моряк узнал Тори, и его брови взлетели под козырек фуражки. – Миссис Кинкейд, какой сюрприз!
Тори не смогла бы улыбнуться ни за что на свете. Губы не слушались.
Капитан смотрел на нее удивленно, словно ожидая объяснений.
– Миссис Кинкейд не очень хорошо себя чувствует, – быстро вмешался Алан. – Поэтому мы и решили предпринять небольшое морское путешествие.
– А мистер Кинкейд отправится с нами? Алан многозначительно улыбнулся:
– Видите ли, капитан, от него-то мы и бежим. Он, так сказать, застукал нас… Так что поторапливайтесь!
Недоумение в глазах капитана сменилось презрением. Он отвернулся от Тори и буркнул:
– Все ясно.
Тори казалось, что она сходит с ума. Как Спенс найдет ее, если она будет в открытом море? И капитан, как он мог подумать?.. Но уж лучше оставить его в заблуждении относительно ее порядочности, чем оказаться виновницей его смерти.
Алан провел ее по палубе и быстро втолкнул в небольшую каюту. Тори отошла к дальней стене, а он прислонился к двери, глядя на нее и улыбаясь.
– Алан… зачем ты делаешь все эти ужасные вещи?
– Знаешь, частично это и твоя вина. Если бы ты вышла за меня замуж, я никогда не стал бы… тем, кем стал.
– Ты Джек Слеттер, – проговорила Тори. Теперь она знала это наверняка, но все же это было так странно.
Алан самодовольно улыбнулся:
– Время от времени.
Он подошел к ней, и Тори удивилась еще больше: она никогда не замечала в Алане такой мрачной уверенности, такого высокомерия.
– Ты мне нравишься, – заявил он. Тори вздрогнула, когда рука убийцы коснулась ее щеки. Он провел пальцами по ее шее, вниз по руке, и ей показалось, что это прикосновение обожгло ее кожу.
– Если со мной что-нибудь случится, Спенс не пощадит тебя.
– Ты так уверена, что старина Спенс еще жив?
– Он сильный. – Тори искренне старалась верить в свои слова. Иначе… Иначе ей тоже незачем жить.
– Я не слабее его. – Сказав это, Алан вышел из каюты и запер за собой дверь. Тори слышала, как повернулся ключ в замке.
Переведя дыхание, она первым делом осмотрела каюту в поисках выхода. Но все было напрасно: запертая дверь, два маленьких иллюминатора и узкая кровать с сундуком под ней. Иллюминатор был последней надеждой. Она открыла его и выглянула наружу. Гладкий бок корабля и внизу – волны. Плевать, лишь бы вылезти. Но отверстие оказалось слишком узким. Тогда она закрыла глаза и начала молиться. О том, чтобы Спенс был жив, чтобы нашел ее, чтобы Слеттер хотя бы чуть-чуть остался прежним Аланом. Возможно, тогда он не причинит ей вреда. Матросы поднимали паруса, их крики смешивались с голосами чаек. Но вот яхта вздрогнула и устремилась в открытое море, прочь от берега и от надежды на спасение. Солнце опускалось все ниже. Его край коснулся воды, и закат окрасил море и небо в красно-золотой цвет. А потом наступила ночь. Тори зажгла маленькую масляную лампу над дверью и села у окна. Измученное тело требовало еды и отдыха, но Тори твердо сказала себе, что лучше голод, чем общество Слеттера. Через некоторое время она услышала, как ключ опять поворачивается в замке. Сердце ее замерло. На пороге стоял Алан, одетый в элегантный вечерний костюм, но глаза – темные и непроницаемые глаза на бледном лице – были глазами убийцы.
– Почему же ты не переоделась к ужину, дорогая? – зловеще улыбаясь, спросил он.
– Я забыла взять чемодан с платьями, – сухо ответила Тори.
– Это не важно. Твоя красота – лучшее украшение. Он предложил ей руку, но Тори не желала его общества.
– Я не голодна.
Глаза его стали еще холоднее, во взгляде блеснула угроза.
– Я желаю ужинать с тобой!
Тори заколебалась, но упрямство завело бы ее в тупик, а так… вдруг ей удастся его переиграть? Содрогнувшись от отвращения, она оперлась на предложенную руку. Он провел ее в каюту, где царил красный цвет. Тори вздохнула – это была та самая каюта. Она вспомнила, как выбрасывала розы… Тем временем Алан завел светскую беседу.
– Помнишь, мы как-то обедали у Маршана и ты привела с собой горничную в качестве дуэньи?
– Не припоминаю, – покачала головой Тори.
– Ах, это так ранит меня.
– Не так сильно, как я бы хотела.
– Думаю, ты должна помнить, что сегодня с тобой нет дуэньи, поэтому будь поосторожнее.
Тори промолчала. Страх заползал в душу. Больше всего ей хотелось броситься вон из каюты, захлопнуть за собой дверь и запереть ее прежде, чем дьявол выскочит следом. Но что, если она не успеет? Если ее догонит пуля? Она посмотрела на Слеттера. Этот страшный человек сделал состояние на женской беспомощности. Источник его силы и власти – страх. Но она справится со страхом и будет сильной. Кто знает, может, тогда у нее появится шанс…
– Вот увидишь, здешний повар готовит не хуже, чем шеф у Маршана… Впрочем, я совсем забыл – ты ведь уже пробовала его стряпню, раз провела здесь свой медовый месяц, да, Тори? На этой самой кровати?
Но Тори не стала смотреть на кровать (хотя и успела заметить, что вишневое покрывало откинуто и видны черные простыни).
Они вошли в столовую. Их ждал пожилой слуга, но Алан сразу его отпустил. Когда дверь закрылась и они остались одни, он улыбнулся Тори:
– С твоей стороны было очень разумно не звать на помощь. У меня в кармане заряженный револьвер.
– Я так и думала, – проговорила она.
Они заняли места за столом. Алан ел с аппетитом, достойным человека с чистой совестью. Но Тори, чей желудок еще недавно требовал пищи, теперь испытывала тошноту от одного вида еды.
– Что с тобой, Тори? Ты так перепугалась, что у тебя пропал аппетит? – Алан улыбался.
– Нет, просто мне неприятно твое общество.
– Ах вот оно что! Все еще играешь в Принцессу Ледышку?
– Для тебя – всегда.
– Но не для Спенса? Тори промолчала.
– Добрый старина Спенс! Я должен был предвидеть, что именно он сможет растопить твой лед. Женщины всегда по нему с ума сходили.
Тори попыталась что-нибудь съесть, чтобы убедить его, что она не так уж напугана. Но цыпленок казался сделанным из папье-маше, и она не смогла проглотить ни кусочка. Слишком опасен был сидящий с ней за столом мужчина, чтобы в его присутствии она могла хоть чуть-чуть расслабиться. Внешне это был все тот же Алан, но холодный блеск в глазах и все его поведение выдавали в нем другого человека – убийцу Джека Слеттера.
– Мне всегда было чертовски интересно, какова ты в постели, – сказал Алан, вытирая рот и руки салфеткой.
Рука Тори сжала серебряный столовый нож.
– Если ты только тронешь меня, я тебя убью.
– О, да это вызов! – Смеясь, он отсалютовал ей бокалом.
Тори лихорадочно размышляла. Она не так себя ведет. Он любит насилие, а она, выходит, ему подыгрывает. Надо попробовать другую тактику.
– Знаешь, Алан, мне никогда не приходило в голову, что ты так трепетно ко мне относишься. – Она поднесла к губам бокал с водой и даже смогла улыбнуться. – Скажи, неужели все эти годы ты мечтал обо мне? А может, ты представлял меня на месте тех женщин, с которыми занимался любовью?
– Ты в тысячу раз привлекательнее тех женщин, которые на коленях умоляли меня взять их! – Губы его дрогнули. – Они умоляли!
Может, если рассердить его, он не вспомнит об этой ужасной постели с черными простынями, а просто запрет ее в каюте?
– Скажи, а Оливия… Она тоже умоляла?
Рука Алана, державшая бокал, судорожно сжалась. Теперь молчал он.
– Ну же! Той ночью, когда ты убил ее, она умоляла тебя?
Бокал лопнул. Красное, как кровь, вино залило рубашку Алана. Осколки стекла поранили его ладонь. Тори смотрела на него в ужасе: может, она зашла слишком далеко? Лицо его исказилось от гнева, и он даже внешне перестал быть Аланом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32