– Пожалуйста, – выдохнула она.
Однако Айвэн все не отпускал ее, и ей вдруг показалось, что сейчас он ее поцелует. Прямо здесь! Среди бела дня! Посреди Беркли-сквер.
Но самое ужасное – когда рука его наконец соскользнула с ее запястья, она едва не потянулась за ней… Вместо этого Люси дала волю своему гневу и, вскочив на ноги, резко заговорила, прячась за яростью, как за щитом:
– Я буду вам очень благодарна, если вы оставите меня в покое. Нам не о чем беседовать, лорд Уэсткотт. У нас с вами нет никаких точек соприкосновения!
Айвэн небрежно откинулся на спинку скамейки.
– Беседовать? Интересное слово. А мне безумно хочется именно этого – побеседовать с тобой наедине, Люси.
Глаза ее сузились, она с трудом удержалась, чтобы не стукнуть его ридикюлем по голове.
– А вы когда-нибудь размышляли над тем, куда вас может завести подобное поведение, лорд Уэсткотт? Я подозреваю, что нет. Допустим на мгновение, что я позволила вам называть себя по имени и сама стала называть вас по имени…
– А тебе так трудно назвать меня по имени? – Он усмехнулся, и ярость Люси утроилась.
– Предположим, я назвала вас «Айвэн», – продолжала она язвительно. – Я даже могу позволить вам держать себя за руку на этой скамейке в парке. Я даже могу подтолкнуть вас к поцелую, вместо того чтобы дожидаться, когда это сделаете вы.
В глазах Айвэна мелькнуло удивление. Он выпрямился, внимательно глядя на нее, и Люси возликовала. Она все-таки заставила его себя слушать!
– Но, принимая во внимание, что вы принадлежите к тому типу мужчин, которые тут же бросают женщину, едва заинтересуют ее, мне следует принять меры предосторожности. Вас нужно всякий раз отталкивать, а потом опять заманивать, чтобы вы вновь начали за мной ухаживать.
– Потрясающая игра, дорогая Люси! А скажи, в конце концов я тебя завоюю?
– Ну разумеется, милорд. Конечно, завоюете. Но только в присутствии множества людей. Какой женщине смысл играть в такие игры, если они не заканчиваются удачным замужеством? – закончила она с торжествующей улыбкой.
Ее удар попал в цель – Люси поняла это по блеску его глаз. Но надо отдать ему должное, лицо его не дрогнуло. – Можешь мне поверить, Люси, что, если я надумаю тебя соблазнить, я выберу для этого такое место, где нас никто не побеспокоит.
– А если я надумаю соблазнить вас, – парировала она, – то сделаю это там, где смогу извлечь как можно больше пользы для себя.
Айвэн медленно провел глазами по ее груди, а затем задержал взгляд на губах.
– Ты соблазняешь меня прямо здесь, – протянул он с явным намерением ее разозлить – и ему это почти удалось.
– Здесь слишком мало свидетелей, – колко заметила Люси и чопорно поджала губы. – Всего хорошего, лорд Уэсткотт. Можете меня не провожать. Я в состоянии найти обратную дорогу сама.
Она гордо повернулась и пошла, чувствуя на себе его взгляд, словно он прикасался пальцами к ее обнаженной разгоряченной плоти. Внутри у нее бушевал яростный огонь. Огонь желания. Люси сразу его узнала, хотя загорелся он в ней впервые.
Пропади ты пропадом, проклятый цыган! Если бы она и вправду его интересовала, это еще куда ни шло. Но он явно ухаживал за ней от скуки, и это ее бесило.
Ничего, успокаивала себя Люси, выходя из парка и направляясь прямиком домой, для соблазна нужны двое, а она будет настороже. Айвэн вовсе не заинтересован в том, чтобы о его ухаживаниях кто-то узнал. Следовательно, пока она будет ему об этом напоминать, она в безопасности.
По крайней мере, Люси на это очень надеялась.
Айвэн знал, что улыбается, что все его мысли написаны сейчас у него на лице. Но впервые в жизни ему было на это наплевать.
К своему удивлению, он вдруг понял, что мисс Драйсдейл оказалась самой интересной и загадочной из всех женщин, встретившихся ему в жизни. Если бы кто-то из знакомых осмелился рассказать ему о том, как женщина будет соблазнять его, поддаваясь и отдаляясь, как будет провоцировать его на поцелуй, это бы его позабавило, а может, и возбудило. Во всяком случае, Айвэн не усомнился бы, что победителем из этой игры рано или поздно выйдет он.
Однако с Люси исход был далеко не столь предсказуем…
«Нет, – поправил он себя. – Исход ясен». Они кончат тем, что доставят друг другу полное удовлетворение, – в этом он ничуть не сомневался. Но когда это произойдет и какие еще усилия ему придется для этого предпринимать, он сказать не мог.
– Черт побери! – воскликнул Айвэн, вдруг сообразив, что упрямая мисс Драйсдейл вновь возбудила его. Она сопротивлялась, и это действовало на него сильнее, чем кокетливые взгляды и идиотские намеки, которые он слышал в последние несколько месяцев.
Айвэн заерзал на скамейке, усаживаясь так, чтобы не выдать своего состояния. Нужно было срочно отвлечься, и он принялся разглядывать редких прохожих, гуляющих в сквере. Тут были две матроны, увлеченно делившиеся последними сплетнями; гувернантка с маленьким мальчиком и собачкой; садовник, подправлявший и без того безукоризненную зеленую ограду.
Взгляд Айвэна вернулся к светловолосому мальчику в рубашечке с высоким воротничком. Он играл с собачонкой, которая яростно вырывала у него из рук палку, а гувернантка всячески мешала им веселиться.
– Ты запачкаешь перчатки! – шипела она. – Не позволяй ему на тебя прыгать! Будешь себя так вести, мы сейчас же вернемся домой! – грозила она.
Мальчик остановился и дождался сварливую гувернантку. Она тут же вырвала у него из рук палку, переломила ее об колено и швырнула подальше в рододендроны. Собака, как и следовало ожидать, тут же бросилась в кусты за палкой. А гувернантка схватила мальчика за плечи и хорошенько его встряхнула.
– Мы немедленно возвращаемся!
– Я еще хочу погулять, – хныкал мальчик.
– Тогда веди себя прилично. Я не шучу, Джон! Если ты не будешь вести себя как джентльмен…
Настроение у Айвэна тут же испортилось. А чем он, в сущности, отличается от этого мальчика, которого тащит за собой гувернантка? Он тоже лишен свободы, ему тоже ее не хватает… Нет, будь у него дети, он позволил бы им бегать на свободе и делать что угодно. Он ни за что не стал бы напяливать на них перчатки, и, прежде чем заставлять их заучивать имена правителей Англии, заставил бы их выучить названия деревьев в лесу.
Только ему дети ни к чему.
Он резко поднялся и пошел в противоположную от Джона, гувернантки и собаки сторону. Если у мальчика есть характер, то он воспротивится гувернантке, а со времененм – и светским условностям. Если же нет, то произведет на свет целую кучу бесхребетных созданий вроде него самого. И так до скончания веков.
Слава богу, Айвэн слишком умен, чтобы бросаться в этот омут с головой. Пока же надо как-то убить день и куда-то выплеснуть свою энергию. И раз уж этого не удалось сделать с колючей мисс Люси Драйсдейл, то он, пожалуй, направит свои стопы на Пэлл-Мэлл, к более сговорчивым женщинам.
«Но ты уже пытался, – напомнил он себе, – и нельзя сказать, что тебе это очень понравилось. Давай-ка лучше в атлетический клуб на Мэйфер. Там тебе найдется партнер по рингу на три раунда».
Чтобы добиться успеха у упрямой мисс Драйсдейл, надо искать выход своей энергии где-нибудь в другом месте, а для этого лучше всего подойдет ринг, где без шляпы лорда никто и не узнает.
10
Люси была в восторге. Им удалось выйти из дома, не столкнувшись с Айвэном. До Фатьюэлль-Холла, где должна была состояться лекция, они добрались без всяких приключений. И вот через несколько минут она увидит сэра Джеймса Моби и услышит своими ушами блестящее изложение его умных мыслей!
Валери с любопытством осматривалась.
– А здесь больше людей, чем я ожидала.
– И люди здесь совсем не того пошиба, к каким вы в последнее время привыкли, – добавила Люси.
Публика в Фатьюэлль-Холле и правда была необычной. По большей части слушатели сэра Джеймса состояли из людей среднего и пожилого возраста. Седобородые, в серых костюмах мужчины и аккуратненькие матроны. Но были здесь и ученые с серьезными лицами, в дешевых пиджачках и лоснящихся брюках, торговцы в тяжелых ботинках и даже несколько гувернанток, которые робко оглядывались по сторонам.
«В общем и целом очень интересный срез британского общества», – подумала Люси, едва сдерживая свое возбуждение.
– Это надолго? – поинтересовалась Валери.
– Скоро начнется, – успокоила ее Люси, когда они усаживались на свои места в первом ряду.
– Да нет, я о лекции, – настаивала Валери.
Люси бросила на девушку скептический взгляд.
– Насколько я понимаю, учеба тебя не очень прельщает?
Валери виновато улыбнулась.
– История и арифметика всегда казались мне очень скучными. Но читать я люблю. Особенно романы.
– Я подозреваю, что ничего похожего на лекции сэра Джеймса Моби тебе слышать не приходилось. Я, например, никогда не читала ничего более умного, чем его статьи.
Наконец на кафедру поднялся лектор, и Люси напрочь забыла о Валери. Он здесь! Она в одном зале с ним!
Сэр Джеймс Моби оказался именно таким, каким она его себе представляла: среднего роста, худощавого телосложения, с темными, непокорными волосами и длинными бакенбардами. «Чтобы выглядеть солиднее», – решила Люси. Единственное, в чем она ошиблась, был его возраст: она думала, что он старше. Интересно все-таки, женат он или нет?..
Сэр Джеймс долго смотрел в зал.
– Право первородства является одной из основных причин семейных неурядиц в нашей любимой родине. Да и во всей Европе, – заявил он наконец.
С этой замечательной фразы началась его часовая речь, нарушаемая лишь время от времени неизбежным ворчанием несогласных или аплодисментами. Но независимо от того, соглашались с ним или нет, никто не мог поставить под сомнение глубокую обеспокоенность сэра Джеймса воспитанием подрастающего поколения.
– Они начинают учиться с того самого мгновения, как входят в наш мир. Согревают ли их чьи-то руки? Дадут ли им пищу и крышу над головой или отвергнут? Кому они смогут довериться, а кому нет? Вот в чем вопрос! – Он помолчал, напряженно вглядываясь в аудиторию. – Дети на собственном опыте определяют, кому доверять нельзя . И очень часто, к сожалению, они приходят к выводу, что доверять нельзя никому. Ни родителям, которые предают их в пользу старшего сына; ни братьям и сестрам, которыми руководит лишь соперничество. И что же станется с такими детьми?
Сэр Джеймс наклонился над кафедрой, глаза его горели. Люси даже вздрогнула, когда взгляд этот, в который уже раз, остановился на ней и на Валери.
– Лишенный любви ребенок вырастает в человека, который не знает ни что такое любить, ни что такое быть любимым. И своих детей он воспитывает точно так же: он холит и пестует старшего сына до тех пор, пока тот не превратится в эгоистичного монстра, и пренебрегает младшими, которые становятся завистниками. Очень часто на младших вообще не обращают внимания, если только они своим поведением не вынуждают родителей это сделать.
Он резко оттолкнулся от кафедры.
– В следующий раз я подробнее остановлюсь на том, как родители могут избежать ловушек, которые современное общество расставляет на пути наших детей.
Сэр Джеймс сошел с кафедры, не дождавшись, когда смолкнут аплодисменты. И тут же его окружили единомышленники, его засыпали вопросами. Люси жаждала присоединиться к ним, но испытывала такой священный страх перед этим человеком, что не могла заставить себя приблизиться к нему.
– Он потрясающий! – прошептала Валери.
Люси кивнула, не сводя глаз со своего кумира.
– Да, он потрясающий. Я же вам говорила.
Валери поднялась и оправила юбки, не сводя глаз с плотной толпы, окружавшей сэра Джеймса.
– Я хочу поговорить с ним, мисс Драйсдейл, – заявила она с неожиданной решительностью. – Мне кажется, в этом не будет ничего неприличного.
– А на следующие его лекции вы пойдете? – с улыбкой спросила Люси.
Вместо ответа Валери торопливо пошла по проходу к толпе, окружавшей молодого ученого.
Поспешность, с какой Валери бросилась к сэру Джеймсу, даже рассмешила Люси. Что ж, пусть послушает умные разговоры, а ей надо хоть чуточку успокоиться, прежде чем говорить с человеком, с которым она переписывалась последние полтора года.
Люси поднялась, расправила юбки, взяла ридикюль и нащупала в нем письма. «Он не стал бы писать тебе и приглашать на лекции, если бы не хотел. Он наверняка будет очень рад тебя видеть, – успокаивала она себя. – Ведь у вас с ним столько общего», – позволила себе немного пофантазировать Люси.
Мало браков основывается на любви – во всяком случае, на той любви, о которой пишут поэты. В современном обществе, когда речь заходит о браке, собственность и кровные узы считаются куда более важными. Для Люси же ни то, ни другое не имело никакого значения. Как и для сэра Джеймса. Она считала, что счастье семьи – во взаимном уважении и общих интересах. А у них с сэром Джеймсом всего этого в избытке.
Правда, в отличие от Айвэна Торнтона он не пробуждал в ней никаких чувств…
Люси едва не выругалась, сообразив, о чем думает. Какое кощунство! А кроме этого, это неправда. Чувства, пробуждаемые в ней Айвэном Торнтоном, могут привести только к горю. А чувства, которые она испытывает к сэру Джеймсу Моби… их хватит на всю жизнь.
Она живо представила себе, как они сидят в библиотеке – в их библиотеке! – и беседуют на серьезные темы за чашкой чая.
Да, именно такого будущего она хочет для себя! Именно поэтому она в Лондоне. И она не позволит каким-то глупым мыслям о ветреном лорде Уэсткотте сбить ее с пути истинного!
Когда толпа вокруг сэра Джеймса начала редеть, Люси глубоко вздохнула и двинулась вперед. Валери уже устроилась прямо перед сэром Джеймсом, и Люси поняла, что если бы не поторопилась, то девушка запросто сама бы ему представилась! Какой ужас! Достаточно и того, что Люси придется представлять их обеих. Но она все-таки старше Валери, и ей простят излишнюю дерзость. К тому же они с сэром Джеймсом почти знакомы, поскольку долгое время переписывались. А что начнут говорить о ребенке вроде Валери, забывшей обо всем на свете от восторга?!
Люси подошла к Валери и взяла ее за руку, напоминая о необходимости вести себя как леди.
Как ни странно, сэр Джеймс их заметил. Обеих. И постарался побыстрее закончить разговор с пожилой дамой с жесткими, как проволока, волосами.
– Могу ли я спросить, с кем имею честь? – обратился он к Люси с легким поклоном.
– Мы крайне польщены, – сказала Люси. – Позвольте представить вам леди Валери Стэнвич. А я – мисс Люси Драйсдейл.
Однако до сознания сэра Джеймса как будто не сразу дошло имя Люси. Он перевел на нее взгляд, с трудом оторвавшись от созерцания восторженного личика Валери.
– Мисс Драйсдейл! Я польщен тем, что вы пришли сегодня. Вы ведь из…
– Сомерсета, – подсказала Люси.
– А вы, мисс Стэнвич? Вы тоже из Сомерсета?
– Нет, милорд! Я из Арундела, Суссекс, – пояснила Валери, очень мило покраснев. Глаза ее сверкали.
Люси едва не застонала: к сэру Джеймсу нельзя обращаться «милорд»! Неужели дочь графа не знает таких простых вещей? Принимая во внимание его отрицательное отношение к социальной иерархии в Британии, он вполне мог обидеться. Вдруг он поправит бедняжку Валери и тем самым унизит перед присутствующими?
– Из Арундела? – произнес сэр Джеймс, не сводя заинтересованных глаз с Валери. – А я как раз думал о том, чтобы съездить с лекциями в Арундел. Есть ли у вас там подходящие залы?
Люси с облегчением вздохнула – он не обиделся на Валери. Но уже в следующую секунду она возмутилась, поскольку Валери полностью завладела разговором с сэром Джеймсом. Хотя, пожалуй, не совсем так. Говорил преимущественно сэр Джеймс, Валери же только коротко отвечала на его вопросы, восторженно глядя на своего ученого собеседника. Впрочем, и он, кажется, смотрел на нее не менее восторженно.
Впервые в жизни Люси испытала неприятное чувство ревности.
– Будете ли вы обсуждать на следующей лекции тему дисциплины? – вставила она, когда сэр Джеймс наконец сделал паузу.
– Дисциплина – тема моей третьей лекции, – пояснил он, впервые обратив на нее внимание. Но тут же опять перевел взгляд на Валери. – Вы придете, мисс Стэнвич?
– Леди Валери, – машинально поправила его Люси и тут же устыдилась своего замечания.
Но сэр Джеймс словно и не слышал ее, а Валери подтвердила, что обязательно будет на следующей лекции.
К чувству ревности прибавилось беспокойство. Уж не возомнила ли себе чего-то Валери относительно сэра Джеймса? Уж, конечно, девушка со столь ограниченными интеллектуальными способностями никак не может его заинтересовать!
«Все это ерунда, я наверняка ошибаюсь», – убеждала себя Люси.
– Какой трогательный союз! – раздалось вдруг у нее над ухом.
Люси вздрогнула. Этот насмешливый голос она не могла спутать ни с каким другим. Но что здесь надо Айвэну Торнтону?!
Она слегка повернула голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33