Они давили, швыряли друг друга, пробиваясь вперед, а шум их голосов достигал вершины холма, раскинувшегося над беспокойным людским морем.Гейл знала, что будет дальше: пароходик подойдет наконец к берегу, с борта перекинут ветхие сходни, и на землю хлынет волна безумцев, жаждущих получить лучшую долю в жизни. Их встретят неприязненными взглядами на прииске хватает и неудачников, и наивных счастливцев, и бандитов, и шулеров, и воров, и проституток, и нищих — всех хватает. Но они, вновь прибывшие, не думают или просто не знают об этом и поспешат наверх в неудержимом стремлении поскорее увидеть край, сулящий счастье земное.Гейл оглянулась на знакомый пейзаж. Зимой здесь особенно уныло. Куда ни кинь взгляд, везде белесая равнина, жидкая глинистая грязь, туман. Да и сам стоящий в низине поселок словно уснул, скованный холодом и чередой надоедливых серых дождей. Одна часть прииска принадлежит промышленной компании, другая поделена на бесчисленное множество мелких участков, темнеющих бесформенными бурыми пятнами.Гейл поежилась, поглубже засунула руки в карманы полушубка и посмотрела вниз.Так и есть. Вереница самых сильных и нетерпеливых искателей счастья уже карабкалась по склону холма. Пароход перестал гудеть, он лишь обиженно поскрипывал, принимая на борт новых пассажиров. Покидавшие эту землю вздыхали с не меньшим облегчением, чем те, что только что на нее ступили. Гейл еще раз окинула взором приезжих. Их было человек сорок или немного больше, в основном мужчины, почти все одинаково, по-дорожному одетые, с грубыми, как казалось ей, лицами, с одинаковой поклажей. Двое прошли мимо Гейл, потом внезапно остановились, переглянулись и направились к ней. Спросили дорогу в поселок. Гейл, не утруждая себя подробным ответом, небрежно махнула рукой вниз и, с досадой отвернувшись, отошла в сторону. Она постояла еще немного, замерзла окончательно и лишь потом зашагала к поселку. Она никого не встречала и не ждала.До поселка было четверть часа быстрого хода, и вскоре Гейл уже открывала дверь своей комнаты.Она вошла в помещение и остановилась, вдыхая застоявшийся сырой воздух. Камин зиял холодной пустотой; Гейл нехотя наломала щепок и принялась его растапливать. Сломала спичку, чертыхнулась, взяла стоящую под кроватью бутылку, плеснула из нее, подожгла и села на выщербленный пол наблюдать, как разгорается в глубине камина яркое успокаивающее пламя.Комната медленно наполнялась теплом. Дом был двухэтажный, старый, уже начавший гнить, довольно некрасивый, а впрочем, вполне сносный, во всяком случае для населявших его людей. Чинить дом было некому, и в некоторых комнатах второго этажа протекал потолок, дуло в щели окон, но это мало кого волновало: золотоискатели целыми днями пропадали на прииске, а хозяйка, одинокая вдова, не имела ни сил, ни средств для благоустройства своей обители. Гейл жила здесь почти год и за это время сменила не один десяток соседей. Иные счастливчики переезжали на лучшее место, многие убирались прочь, задолжав за квартиру, другие просто скитались, нигде не живя подолгу! Гейл воспринимала это равнодушно, столь мелкие перемены ее не интересовали.Она стащила с себя полушубок, скинула заляпанные грязью сапоги, влезла на кровать и растянулась, положив руки под голову. Гейл была одна. Она жила в таком месте, где каждого интересуют только его собственные проблемы, где редко поселяются надолго, где всем ясно одно: если ты приехал на прииск, значит, тебе нужно золото, и раз оно тебе нужно, ты его добываешь, а как — это твое дело… Иногда в сумерки ее посещал мужчина, всегда один и тот же или нет — никто не знал.Она закрыла глаза. Снизу доносились людские голоса, во дворе лаяла чья-то собака: хозяйка принимала новых постояльцев.Пламя в камине ровно гудело, изредка вспыхивая золотыми искрами. Гейл повернулась к стене; звуки постепенно отдалялись, стихали — заснула.В тот же час в большой полупустой салун на окраине поселка вошли двое и, подозрительно оглянувшись, остановились у стойки.— Холодно сегодня. Ветер ледяной, — пожаловался один из вошедших, зубами стягивая перчатки. Потом порылся в карманах; вынув плотно набитый мешочек, обратился к хозяину:— Налей-ка нам чего-нибудь, Джим. — И повернулся к приятелю: — Слышал, Дэвид, прибыла новая партия золотоискателей!— Ну и что? — угрюмо спросил тот, разглядывая поставленный перед ним бокал. — Лучше ковыряться в грязи, чем торчать тут и ждать чего-то. Я уже спустил свою последнюю долю…— А кстати, Джим, сегодня будет большая игра? — улыбнулся первый.— Будет, — хозяин, со стуком ставя на край стойки новые бутылки. — Будет. Приходи, Генри. И ты приходи, Дэвид.Дэвид в ответ что-то невнятно пробурчал.— Ох, и неделька выдалась! — продолжал тот, кого назвали Генри. — За пять вечеров я проиграл столько золотого песка, сколько не проигрывал раньше за месяц! Не везет, хоть убей! Пойдем ближе к огню, Дэвид.Они отошли от стойки и сели за столик в полутемном углу.— Брось! — небрежно кинул приятелю Генри. — Скука не продлится долго. Через пару дней отправят очередной дилижанс, и будет тебе работа.— Ты точно знаешь?— А когда я ошибался?— Кинрой уже знает? Генри нахмурился.— Нет еще.— Ты все злишься на него? — спросил Дэвид; несмотря на свою угрюмость в начале разговора, он казался добродушнее приятеля — в характере того таилась прикрытая хитростью злоба.— А, не спрашивай! Чтоб ему провалиться!..— Перестань, не надо, — сказал Дэвид, не с угрозой, а скорее примирительно, — иначе добром не кончишь.Они посидели еще с полчаса, все так же вполголоса переговариваясь, после тихо вышли, вскочили верхом на лошадей — и исчезли во тьме.Гейл проснулась. Неожиданно выглянувшее солнце — первый привет далекой еще весны — освещало комнату. Гейл села, потерла руками лицо, тряхнула нечесаной гривой волос и, лениво, по-кошачьи прогибаясь, слезла на пол.Произвела в комнате некое подобие уборки, иначе говоря, рассовала по углам разбросанные в беспорядке вещи, затем вытащила из-под подушки пачку денег и вышла в коридор. Здесь было тихо, новые жильцы или еще спали, или уже ушли; впрочем, Гейл не потрудилась взглянуть на часы.Она прошла по коридору до шаткой деревянной лестницы, лишь кое-где сохранившей остатки перил, и спустилась вниз, в просторную комнату, служившую чем-то вроде гостиной в былые, лучшие времена.Внизу она встретила хозяйку. Хозяйка, миссис Бингс, была бездетной вдовой: муж ее погиб несколько лет назад, незадолго до этого построив дом, доходами с которого и жила теперь она. Прииск сделался последним пристанищем немолодой уже женщины, его обитатели — последними спутниками ее жизни. Миссис Бингс недорого брала за комнаты, а многие неудачники жили у нее в долг; она сама была небогата, но знала: людям здесь приходится тяжело. По хозяйству ей помогала шестнадцатилетняя девушка — служанка Элси.— Как дела, миссис Бингс? — спросила Гейл, задерживаясь на ступеньке. — Что, много новых постояльцев?— Да человек пятнадцать будет.— О! Недурно! Кстати, вот плата за месяц вперед. — Она вручила хозяйке деньги.— Я думала, мы расстаемся, — заметила хозяйка, принимая пачку. — Помнится, ты говорила, что уезжаешь…Гейл рассмеялась злым резким смехом, откинув голову.— Я так часто говорю об этом, миссис Бингс, а вы все верите! Я сама себе уже не верю…— и добавила полузадумчиво, точно прислушиваясь к чему-то внутри себя: — Будь моя воля, давно бы уже уехала…Хозяйка считала деньги.— Как жильцы? — поинтересовалась Гейл уже совсем спокойно.Миссис Бингс пожала плечами.— Люди как люди… Да что тебе с них! Вот у Элси будет теперь работы.— Дурочка ваша Элси! Отказывается заходить в комнату, где повесился этот, как его там… тот, кого ограбили осенью, помните? Я ей говорила сто раз: это ветер свистит в каминной трубе, а не дух. Тем более очень интересно привидению сидеть в пустой комнате! — Она захохотала. — Я бы на его месте лучше пощекотала нервы какому-нибудь толстосуму!— Бог с тобой! — Хозяйка испуганно перекрестилась. — Не шутила бы ты так, Гейл. И Элси ничего тебе не сделала плохого, незачем постоянно прогонять ее из своей комнаты.— Да? Я впущу ее, а назавтра весь прииск узнает, что у Гейл Маккензи под подушкой деньги и револьвер, а под кроватью бутылка виски.Миссис Бингс вздохнула.— У меня тут одни поселились вот с такой псиной. — Она показала рукой по пояс. — Здоровенная, как медведь! И без цепи.— Я собак не боюсь, — равнодушно отозвалась Гейл и, не слушая больше хозяйку, направилась к выходу.Она постояла во дворе, глядя на равнину, над которой нависли грязно-серые, цвета талой воды облака; густые, сонные, они давно отрезали поселок от остального живого мира.Гейл стало скучно. Она поднялась наверх, медленно дошла до конца коридора и остановилась у окна. И отсюда виделось то же самое: дали, дали, застывшие под серым снегом. Снег — дождь, дождь — снег, и ничего иного, лишь изредка мелькнет, будто приснившийся, бледный луч солнца.Гейл постояла возле окна минут пять и, не придумав никакого занятия, направилась было к себе; услышав позади скрип дверей, оглянулась и увидела выходящую из угловой комнаты девушку. Взгляды их на секунду встретились, при этом губы незнакомки дрогнули, словно она собиралась улыбнуться, и хотя мгновенье спустя девушка опустила глаза и прошла вперед, именно эта полусорвавшаяся улыбка заставила Гейл внимательно рассмотреть новую соседку. Та выглядела младше двадцатилетней мисс Маккензи; во внешности ее Гейл не обнаружила ничего примечательного, разве что ровный, золотисто-бронзовый, совершенно южный загар сейчас, зимой, и тем более здесь смотрелся необычно. Девушка была одета в скромное серого цвета платье фасона, который носят простые женщины.«Познакомиться с ней, что ли?» — подумала Гейл. Задержалась возле своей двери и окликнула:— Мисс!Незнакомка обернулась.— Вы меня?— Да, вас. Вы не к хозяйке? — осведомилась Гейл с самой что ни на есть естественной улыбкой.— К хозяйке.— Ее нет, она только что вышла, — спокойно заявила Гейл и поинтересовалась: — Вам что-нибудь нужно? Наверное, в комнате холодно?— Да. — Незнакомка улыбнулась просто и чуть-чуть смущенно.Гейл усмехнулась.— Обычное дело! Все, кто хочет здесь жить, должны привыкнуть к холоду, да и не только к нему…Девушка вздохнула все с той же улыбкой; Гейл с каким-то бессознательным любопытством уставилась на незнакомку карими, немного навыкате глазами, невольно сравнивая ее с собой. Мисс Маккензи иногда могла наговорить лишнего, отзываясь о своей особе весьма нелестным образом, тогда как на самом деле ценила себя высоко. Здесь на прииске она нравилась многим и считалась первой красавицей и недотрогой. Добиться ее благосклонности, по слухам, было нелегко, никто из золотоискателей не мог похвастать тем, что снискал подобное счастье. Может быть, только таинственный всадник, заезжавший по вечерам? Но он желал оставаться неизвестным.У Гейл была матовая кожа, густые черные волосы, Довольно высокий для женщины рост и масса прочих достоинств. Никому на прииске не приходило в голову считать ее целомудренной, однако мужчины не осмеливались вести себя с нею развязно. Кое-кто знал, в чем тут дело, но для многих мисс Маккензи оставалась загадкой.Незнакомка, худенькая, на полголовы ниже Гейл, показалась ей совсем девчонкой. Она выглядела немного заспанной и усталой, но в глазах ее был какой-то особый привлекающий свет.— Пошли ко мне, — предложила Гейл, приоткрывая дверь, — у меня тепло. А вы уже завтракали?— Нет.— Я тоже. Давайте позавтракаем вместе. У меня, знаете ли, есть многое, о чем здешние жители мечтают во сне и наяву! Я сварю вам отличный кофе! — Она подмигнула девушке, а та, очевидно, растерявшись от такой непосредственности, в нерешительности остановилась на пороге.— Спасибо, но… как-то неудобно…— А, чепуха! — Гейл потянула девушку за рукав платья. — Пошли!Она втащила незнакомку к себе и сказала, махнув рукой:— Тут беспорядок, но это ничего, не обращайте внимания. Садитесь, я сейчас все сделаю.— Вы не беспокойтесь. — Гостья присела на стул. — Мы только вчера приехали, я еще никого здесь не знаю.— Сюда все только что приехали.— А вы?..— Я? Нет, я старожилка.Она наклонилась, отыскивая что-то.— Как тихо в доме, — сказала девушка, прислушиваясь.Гейл удивилась.— Тут нельзя долго спать. Все уже там! — Она кивнула в сторону окна. — Здесь же целыми днями никого не бывает! — И со злостью закончила: — Хоть подыхай со скуки!Незнакомка молчала, а Гейл продолжила:— Вы-то тоже, наверное, не будете вылезать оттуда даже в самый холод и снег!— Нет, вряд ли я буду работать на прииске.— И то легче, — сказала Гейл и напомнила: — Закройте свою дверь на ключ, тут никому нельзя верить.Когда незнакомка вернулась, Гейл накрывала на стол. Она повернулась к девушке и спросила:— Звать-то тебя как? Меня Гейл Маккензи.— Агнесса Митчелл.Вскоре они разговаривали уже без стеснения; впрочем, мисс Маккензи с самого начала держалась запросто. Выложив на стол свои многочисленные припасы, она заставляла Агнессу есть, одновременно расспрашивая обо всем, что могло показаться интересным. Гейл не солгала: она в самом деле сварила замечательно пахнущий кофе и предлагала гостье пробовать лакомства, большинством обитателей этого края давно уже позабытые. Сама сказала, что ей это все «надоело до черта» (даже вишни в сахарном сиропе) и что всю эту чепуху она променяла бы на тепло и солнце, на «глоток настоящей свободы». Агнесса удивилась тому, как Гейл постоянно противопоставляла «тот» и «этот» мир, с какой жадностью выслушивала ее ответы, будто между тем, что творилось «здесь» и происходило «там», была такая уж колоссальная разница.— Так ты, значит, из Калифорнии! Об этом нетрудно догадаться. — Гейл дотронулась до загорелой руки Агнессы. — Господи, как я хочу тепла! Когда же это кончится?! Ох, и надоел мне этот прииск! Ладно, надеюсь, скоро я выберусь отсюда… На чем ты приехала?— Большую часть пути мы ехали верхом, потом плыли на пароходе.— Ты хорошо ездишь верхом?— Да, неплохо. — Агнесса улыбнулась.— Ты все время говоришь «мы». С кем ты приехала?— С Джеком.— Кто такой Джек? Твой приятель или брат? Агнесса быстрым движением откинула упавшие на лоб волосы, задумалась на секунду. Ей не хотелось обсуждать с этой не в меру любопытной и настойчивой девушкой вопрос о том, кто такой Джек.— Да, — ответила она, и лицо ее залил легкий румянец, — это мой друг.Мисс Маккензи умела быть скрытной, но чаще все-таки, особенно если дело касалось других, была безжалостно прямой и потому, добродушно усмехнувшись, произнесла:— Друг? То есть вы не женаты, но живете вместе! Это неважно! — добавила она, заметив смущение собеседницы, и беспечно махнула рукой. — Здесь, на прииске, в таких вопросах полная неразбериха, никогда не поймешь, кто кому и кем приходится. А что до венчания так о том и речи нет! Вот и я…— Она не закончила, сделав неопределенный жест.Хотя Гейл явно преувеличивала относительно полной свободы здешних нравов, такое сообщение не привело Агнессу в восторг.Она нахмурилась и молчала, а мисс Маккензи меж тем извлекла из-под кровати начатую бутылку.От вина Агнесса отказалась сразу.— Скверная штука пить с утра. — Гейл с сожалением повертела бутылку. — Но я все же налью немного…— И налила себе половину бокала.Агнесса поднялась, чтобы идти.— Спасибо за все, мисс Маккензи, мне, пожалуй, пора…— Сиди, Агнесса! — Гейл горько рассмеялась. — Не бойся и не думай плохо обо мне: не такая уж я пропащая! Если я тебя обидела чем-то, извини, не хотела. — Внезапно она помрачнела. — Да, я несдержанная, но ты не обращай внимания, ладно? Просто жизнь здесь такая… Иногда бывает очень тяжело, ты не поверишь, как… Видишь, я даже не забочусь о своей репутации, до того все опротивело… Ну, не сердись, пожалуйста! И называй меня просто Гейл.— Я не сержусь, Гейл.— Вот и хорошо. Скажи, а кто еще у тебя есть? Отец? Мать?— У меня нет родных, — солгала Агнесса, — и у Джека нет.— А как вас занесло сюда?— Наверное, так же, как и многих, — случайно. Просто решили попытать счастья.— И зря! — заявила Гейл и добавила очень серьезно:— Я, Агнесса, скажу тебе по секрету: вы здесь ничего не найдете. Чистая правда: это самый захудалый прииск из всех, что есть на свете, проклятое место! Тут мало кому везет, вы можете все потерять, и я говорю не только о деньгах! — Она взяла свой бокал, отпила немного и, пристально глядя на собеседницу, завершила: — Так-то вот!— Вы считаете, лучше уехать пока не поздно?— Вот именно. И поскорее. Уезжай, Агнесса, я тебе искренне советую, и приятелю своему скажи. Если б я могла, завтра же покинула бы это место! — Ее глаза загорелись таким темным отчаянием, что Агнесса, не выдержав, спросила:— Но почему вы не можете уехать? Гейл усмехнулась и произнесла вполголоса:— Агнесса! Ты, я вижу, девчонка неплохая! Запомни:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44