А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


OCR Angelbooks
«Плененные любовью»: АСТ; Москва; 2001
ISBN 5-17-005030-5
Аннотация
Прелестная юная Аманда надеялась найти свое счастье в колониях Нового Света — но оказалась пленницей человека, которого считала безжалостным дикарем. Не сразу поняла девушка, что в суровом воине обрела верного супруга и страстного возлюбленного. Однако внезапно в жизнь Аманды врываются воспоминания прошлого, ибо из сладостного плена ее пытаются спасти двое — друг детских лет и таинственный незнакомец.
Элейн Барбьери
Плененные любовью
Глава 1
8 августа 1757 года
Осажденная крепость держалась из последних сил. Густой пороховой дым плыл по влажному летнему воздуху, почти заслонив заходившее солнце. Нигде не было спасения от запаха гари. Пять дней длилась жестокая осада, и хотя в крепости всего хватало для отпора и оборонялись солдаты храбро, однако из-за непрерывного обстрела французской артиллерии были повреждены чуть ли не все пушки, разрушен северо-западный бастион, а число защитников сократилось с пяти до двух сотен. Казематы были полны — но не боеприпасами, а ранеными и умирающими. При первых признаках опасности переселенцы, привезенные землеустроительной компанией Спикмана, покинули свой лагерь и укрылись за стенами форта. Таким образом, теперь здесь находилось около тысячи семисот человек.
Воевавшие под командованием маркиза де Монткальма шесть тысяч французов и канадцев, а также тысяча семьсот индейцев ждали падения крепости с нараставшим нетерпением. Как это ни печально, они были близки к победе, ибо форт Уильям Генри — стойкая британская крепость, этот гордый бревенчатый «часовой» у стратегически важного озера Георг, — уже не мог сдерживать их натиск.
Грохот французских пушек не прекращался ни на минуту — казалось, стучали в огромный барабан. В этот гул смерти вливались шум падавших бревен и гудение жадного пламени. Стоявший в воздухе запах пороховой гари и дым от пожарищ вызывали тошноту. Молоденькая поселенка несколько раз судорожно вздохнула, пытаясь совладать с собой. Она виновато оглянулась и украдкой смахнула слезы, так некстати выступившие на глазах. Но лица окружавших ее людей были мрачными и напряженными. Каждый сосредоточился на своем и ни на кого не обращал внимания.
Девушка поспешно вернулась к своему занятию. Она делала бинты для раненых, лежавших в казематах. Ее мучила мысль, что эти бинты не принесут раненым какой-то значительной пользы, судя по тому, что она увидела в казематах несколько часов назад.
До сих пор ее мутило и бросало в дрожь при одном воспоминании об увиденном. Спертый воздух, вонь от немытых тел, крови, разлагавшейся плоти и человеческих испражнений. Мука и отчаяние отражались на лицах умиравших людей. Ее охватил такой ужас, что она моментально выскочила вон и забилась в долгом отвратительном приступе рвоты, ругая себя за слабость.
— Проклятие! — вырвалось у нее сквозь стиснутые зубы. — Больше это не повторится.
Потому что если она не справится со своими чувствами, как посмеет смотреть в глаза Роберту? Он нашел ее как раз в ту минуту, когда она сбежала от раненых. В ее ушах все еще стояли предсмертные вопли и стоны. Зарыдав, она отвернулась от Роберта.
— Роберт, не смотри на меня! Мне так стыдно, так стыдно. Но это было просто ужасно. Они там мучаются и знают, что скоро умрут. Один ополченец из Нью-Джерси — совсем еще мальчик — хотел, чтобы я подержала его за руку, и тянулся ко мне… Ох, Роберт, да ведь у него совсем оторвало эту самую руку, а он даже не замечал! И я убежала, и меня вырвало. Я не смогла помочь даже ему. Роберт, что со мной творится? Почему я ему не помогла?..
— Успокойся, Аманда. Старайся не думать о том, что там увидела. Тебе не станет легче, если будешь без конца себя проклинать. Бедный парнишка наверняка уже умер, и ты ничем не помогла бы ему, даже если бы осталась там.
— Но я могла бы его утешить.
— Тебе вообще не следовало туда соваться, — строго произнес Роберт. — Тебе нечего там делать. Ты слишком молода для такого кошмара.
— А тот парень — он разве не молод? Он не намного старше меня!
— Я же сказал тебе — забудь, выкинь из головы! — В голосе Роберта звучало раздражение. Слишком больно ему было видеть, как терзается Аманда. — Или ты вообразила, что одна в этой крепости испытываешь страх? Время от времени страх может испытать любой из нас. Тебе не в чем себя винить!
— Но я же струсила, Роберт!
Аманда едва сдерживала слезы. Роберт, удивленный столь бурным раскаянием девушки, заговорил мягче, надеясь успокоить ее:
— Ты напрасно осуждаешь себя, Аманда. Сейчас ни один человек в крепости не свободен от страха. Только дураки не способны испытать страх, когда есть чего бояться.
— Роберт, уж не хочешь ли ты сказать, что тоже боишься? — потрясение уставилась на него Аманда. Судя по едва заметной улыбке, к девушке уже возвращалось обычное присутствие духа.
— Ну, Аманда, ты же понимаешь, что я бы не хотел оказаться в числе дураков, поэтому признаюсь: да, и я немного боюсь. Ведь страх всегда живет в человеке, на самом дне его души — вопрос только в том, сумеет ли он его подавить, когда понадобится. А для этого нужен некоторый опыт. Разница между мной и тобой лишь в том, что ты так сильно испугалась впервые. И не смогла побороть страх. Это всегда трудно в первый раз.
Аманда надолго замолчала, стараясь окончательно прийти в себя. Ее все еще мучило чувство стыда, однако в душе она согласилась с Робертом: что случилось — то случилось, и слезами горю не поможешь. Наконец она произнесла, все еще не решаясь поднять глаза:
— Роберт, я такая глупая. Ты, наверное, разочаровался во мне?
В ответ он ласково, но решительно поднял ее лицо за подбородок, пока их глаза не встретились и Аманда могла сама убедиться в его искренности.
— Нет, Аманда, ты не сделала ничего такого, что заставило бы меня разочароваться в тебе, — серьезно и значительно произнес он.
Вряд ли у нее нашлись бы слова, чтобы выразить вспыхнувшую в душе благодарность за такое понимание. Несмотря на испытанное облегчение, она не смогла сдержать дрожу в голосе, когда с чувством ответила;
— Я обещаю, Роберт, что не сделаю этого и впредь. А вот теперь, вспоминая свою недавнюю искреннюю клятву, данную с такой решимостью, она сильно сомневалась, что сумеет все же ее исполнить. Девушка в любую минуту готова была снова поддаться демонам страха и проклинала себя за это. Откуда ей было знать, с какой неохотой отпускают эти демоны свою жертву? Тем более что в осажденной крепости страх гулял повсюду.
Стараясь не смотреть сквозь дверной проем во двор, где отчаянно суетились защитники форта — от этого становилось еще страшнее, — Аманда уткнулась в свою работу. Усилием воли она заставила себя отвлечься от жуткой действительности. Она вспомнила, как всего полтора года назад впервые оказалась в лагере поселенцев. Теперь, оглядываясь на это время, она удивлялась собственной былой наивности. Какой восторг испытала Аманда, когда сумела убедить родителей, что в свои пятнадцать лет она вполне может присоединиться к пионерам, строившим поселок недалеко от форта. Вдохновленная всеобщей целеустремленностью, девочка, не желая оставаться без работы, стала помогать нескольким женщинам, организовавшим нечто вроде общественной прачечной, чтобы и ее малые силы были направлены на грандиозное дело — создание нового государства. Естественно, ей и в голову не могло прийти, что усилия поселенцев могут оказаться напрасными. О, эти безумные детские мечты о славе первооткрывателей!
Устало прикрыв глаза, девушка тяжело вздохнула. Мечты безжалостно раздавлены жуткой реальностью. Вряд ли можно снискать славу среди этой бесконечной пытки, сидя за стенами обложенной врагами крепости, которая из-за непрерывного обстрела быстро превращается в руины, грозящие погрести под собой всех до единого защитников. Страшась неизбежного поражения, Аманда чувствовала, как иссякают жалкие остатки ее отваги и решимости. Ей было стыдно.
Внезапно осознав, как сильно не хватает ей дружеской поддержки Роберта, его мягкого юмора, способного разогнать любой страх, девушка горячо прошептала:
— Но я не должна быть обузой для него из-за дурацких детских страхов. Нет, больше никогда!
Черпая силы в только что одержанной над собой победе, Аманда набралась храбрости и даже осторожно выглянула из дверей того каземата, где укрылась от обстрела с другими женщинами. Наверняка скоро Роберт освободится с дежурства. Ей не терпелось похвастаться, что она сумела победить страх. Конечно, Роберт немедленно отправится прямо к ней — никаких сомнений. Аманда давно привыкла к тому, что молодой человек предпочитает ее общество, хотя многие девушки в поселке бросали в его сторону откровенно чувственные взгляды. У нее, как всегда, потеплело на сердце, когда в дверях возникла его высокая, плечистая фигура. Усталое лицо было испачкано порохом и грязью, а двухдневная щетина и темные круги под глазами говорили о тяготах осадного положения.
Аманда подумала, что даже в таком виде Роберт остается самым красивым мужчиной в форте. Она залюбовалась густыми рыжевато-каштановыми волосами, стянутыми в хвост на затылке, чеканным профилем, густыми темными бровями и мягкими карими глазами, нетерпеливо высматривавшими ее в наполненном людьми каземате.
И вот уже Роберт оказался рядом. Он взял ее за руку.
— Аманда, у меня почти нет времени, но нам необходимо поговорить.
Не дожидаясь ее согласия, он мягко, но решительно повел девушку к выходу.
С самого начала осады Роберт тревожился за Аманду, и с каждым днем тревога возрастала настолько, что больше Роберт ни о чем не мог думать. Сегодня ему стало ясно, что ни у кого из защитников нет шанса дожить хотя бы до завтра. А ведь он так еще и не признался Аманде в своих чувствах к ней. Давно ли он полюбил ее? Он и сам не знал толком, когда зародилось это чувство, однако хорошо помнил день их первой встречи.
Склонившись над корытом, Аманда стирала мундир в теплой мыльной воде так старательно, что этим у любого могла вызвать умиление. Чудесные светлые волосы были небрежно связаны сзади. Несколько непослушных прядок вырвались на волю и потемнели от пота, выступившего на шее от летнего зноя и от усилий юной прачки, Короткие мягкие завитки обрамляли нежное лицо. Поношенное голубое платьице намокло от брызг, пока девушка отстирывала пятно с мундира — между прочим, его собственного. На ее щеках появился румяней — результат напряженного труда. Пятно не поддавалось, и Аманда от усердия даже прикусила нижнюю губу. Вот она оторвала от мундира сердитый взор, и Роберт невольно охнул, пораженный дивным блеском ярко-синих глаз. Девушка с удесятеренным усердием вернулась к работе, и Роберту показалось, что он видит перед собой маленького трудолюбивого ангела, милостиво сошедшего к нему с небес.
С той самой минуты Роберт только об Аманде и думал, хотя его смущало, что он, взрослый молодой человек двадцати пяти лет, совершенно околдован девочкой, почти еще ребенком. Роберт зачастил в гостеприимный дом Старкуэдеров, изображая из себя друга семьи. Он полагал, что весьма успешно скрывает свои чувства. Однако Джон Старкуэдер быстро все понял. Ведь он был постарше и поопытнее Роберта. Всякий раз, когда Роберт вспоминал их с Джоном разговор на эту тему, он не мог сдержать улыбки.
— А ну-ка, Роберт, признайся, почему ты так часто стал ходить ко мне. Неужели только для того, чтобы поболтать со мной? Или тебе нравится стряпня моей женушки?
Роберт, захваченный врасплох, что-то забормотал в ответ, но быстро умолк, почувствовав, как от смущения краснеет. А Джон, не спуская с него чуть насмешливого взгляда, добавил:
— Или ты положил глаз на то, что нам с женой удалось произвести на свет общими усилиями?
— Черт бы тебя побрал, Джон! — расхохотался наконец Роберт. — Ты же и сам все отлично понимаешь. Я не могу ею налюбоваться! Но ведь она еще ребенок. Я очумел от любви к ней. И получается, что я сам себя загнал в угол.
Столь откровенное признание явно пришлось по душе старине Джону, и он громко, добродушно рассмеялся. Наконец, вытерев выступившие на глазах слезы, Джон ободряюще произнес:
— Ну, Роберт, хотя время способно излечить многое, я все же рад, что у тебя есть совесть и ты не пытаешься окрутить ее прежде, чем она для этого созреет, хотя сам-то созрел уже давным-давно! — Снова широко ухмыльнувшись, Джон продолжил: — В наше время девчонки растут куда как быстро, а из Аманды выйдет добрая, преданная жена для любого мужчины. И я не возражаю, Роберт, чтобы этим мужчиной стал ты — если согласишься подождать, пока она подрастет.
У Роберта от волнения вдруг пересохло в горле. Он давно пообещал себе то, что собирался сказать сейчас Джону.
— Что ж, Джон, я согласен ждать сколько нужно, — торжественно произнес Роберт. В этот момент в комнату вошла Аманда, и его сердце учащенно забилось. Он едва слышно добавил, любуясь ею: — Тем более что ждать осталось совсем недолго.
Мужчины больше никогда не заговаривали об этом. Месяцы летели один за другим и сложились в год, принесший немалые перемены. Аманда из девочки превратилась в девушку и стала еще краше, а Роберт еще сильнее любил ее. И вот минули уже полтора года их знакомства. Роберт успел занять прочное место в жизни Аманды, Оставалось совсем немного — перекинуть мостик, по которому дружба переходит в любовь. Но внезапно оказалось, что больше ждать нельзя.
Они укрылись под уцелевшей стеной. Он повернулся к ней лицом. Девушка немым вопросом отвечала на его напряженный, пристальный взгляд.
Как всегда, Роберт не мог не восхититься совершенством этого доверчивого, милого лица. Наверное, он так никогда и не привыкнет к ослепительной красоте своей любимой и всякий раз при взгляде на нее будет вздрагивать от восторга. Роберт не мог налюбоваться мягкими, светлыми волосами, падавшими на хрупкие плечи, молочно-белой нежной кожей высокого лба, обрамленного пушистыми локонами, этими невероятными, сияющими синими глазами, оттененными необычно густыми и длинными ресницами, этими губами. Мягкие розовые губы, слегка раздвинутые сейчас в доброй улыбке, особенно маленькая ямочка, появившаяся в уголке рта, заставляли Роберта дрожать от вожделения.
Роберт понимал, что Аманде невдомек, насколько она обворожительно выглядит и как неистово он ее желает. Он начал разговор, осторожно подбирая слова.
— Аманда, я должен сообщить тебе что-то очень важное, о чем давно уже собирался сказать. — Он придвинулся вплотную, так что совершенно заслонил ее изящную фигурку своим телом. — Тебе известно, что положение наше отчаянное. Если курьер полковника Монро не приведет помощь из форта Эдуард, мы пропали. А тогда одному Богу известно, что с нами будет.
Аманда затрепетала, услышав, как облекаются в слова ее собственные скрытые страхи, но Роберт обнял ее и с удивительной нежностью стал гладить по шелковистой щеке своей сильной, загрубевшей от мозолей рукой. Его голос стал сиплым от волнения.
— Я обещал твоим родителям, что не буду спешить с разговорами на эту тему, однако время наше на исходе, и я бы все же хотел объясниться. Я хочу сказать, что люблю тебя и мечтаю на тебе жениться.
Роберт затаил дыхание в ожидании ответа, которого так и не услышал. Аманда устремила на него ошеломленный взор, явно утратив дар речи после столь неожиданного для нее признания друга. С уст Роберта сорвался горький смешок, он снова привлек девушку к себе и на миг спрятал свое лицо в ее теплых, пушистых волосах.
— Аманда, если кто-то и мог удивиться моим словам — так это ты одна. Потому что обо мне давно судачит весь поселок. Дескать, взрослый мужик двадцати шести лет от роду совсем потерял голову из-за шестнадцатилетней девчонки, в которой и росту от горшка два вершка. — В этот миг, словно протестуя против безнадежности своего чувства, он сильно прижал Аманду к себе. А потом слегка отодвинулся и тревожно заглянул ей в лицо. Девушка по-прежнему не отвечала ему ни словом, ни жестом, отчего его неуверенность только возрастала. Может, он все-таки поторопился с этим разговором? Но черт побери, ведь завтра для них может вообще не наступить! И Роберт с нетерпением стал добиваться от нее ответа.
— Что с тобой, дорогая? Неужели ты действительно так удивлена? Наверное, это из-за разницы в возрасте? Аманда, но ведь ты скоро станешь совсем взрослой. Ты могла бы тоже полюбить меня, правда? Аманда, — в его голосе послышалась мольба, — пожалуйста, скажи что-нибудь!
Роберт очень боялся получить отказ. Он умолял Аманду снова и снова, окончательно охрипнув от избытка чувств. Он не в силах был унять нараставший нервный озноб.
Прошло еще несколько мучительных минут, прежде чем Аманде удалось совладать с растерянностью. Это правда, она всегда ощущала нечто необычное в своих отношениях с Робертом, однако не придавала этому значения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38