– прошептал он. – Нассис! Старик лежал на животе, раскинув руки, словно обнимал руины. Из его спины торчала рукоятка ножа.– Не прикасайся к нему, – прошептала Линден. – От него еще веет жаром. – Ее голос дрожал от ужаса.Еще веет жаром? Кавинант отбросил прочь свое отчаяние.– Возьми старика за ноги. Мы отнесем его в хижину и осмотрим рану.Линден не шевелилась. При свете звезд она выглядела маленькой и напуганной девочкой.Он закричал, чтобы вывести ее из оцепенения:– Я предупреждал тебя, что здесь будет опасно! Ты думала, я шутки с тобой шучу? Бери его за ноги! Живо! Ее печальный голос казался шепотом ночи:– Он мертв. Мы ничем ему уже не поможем. Горечь ее слов умерила гнев Кавинанта. Он вдруг испугался, что рассудок Линден не выдержит такого ужаса. Он боялся ее потерять. Но она встала и нагнулась к ногам Нассиса. Волосы закрыли ее лицо. Он поднял старика за плечи, и они отнесли окоченевшее тело в дом.Кавинант осмотрел рану Нассиса. Крови не было; очевидно, ее смыл ливень. Судя по всему, труп пролежал под дождем довольно долго. Линден не сводила взгляда с ножа. Черное железо притягивало ее, как магнит.– Он умирал около часа, – хрипло сказала она. – Удар парализовал его мышцы, и Нассис истек кровью буквально у нас под боком.Кавинант заметил жилку, которая пульсировала на ее виске.– Это истинное Зло.От того, как она произнесла последнюю фразу, у него по спине пробежал холодок. Кавинант знал, о чем говорила Линден. Когда-то он тоже мог чувствовать такие вещи. Она уловила ту жуткую безжалостность, с какой рука убийцы сжимала нож. Она ощутила злобу, вдохновившую человека на этот удар. А от железа по-прежнему веяло жаром… Он с трудом подавил стон отчаяния. Убийца Нассиса обладал огромной и зверской силой. Силой Зла и разрушительной магии!Он попытался найти какое-то объяснение:– Этот человек, очевидно, знал, что мы находились в доме. Иначе для чего оставил старика на куче камней перед входом? Ему хотелось, чтобы мы обнаружили тело, – причем не сразу, а после того как он уйдет. – Кавинант прикрыл глаза, стараясь остановить круговорот мыслей. – Нассиса убили из-за нас.., чтобы не позволить ему встретиться с сыном. Он многое мог бы рассказать нам о Стране, и поэтому его лишили жизни. Черт возьми! Я чувствую здесь зловоние Фоула!Линден не слушала его. Она размышляла о чем-то своем. Страх превратил ее голос в шелест сухой листвы:– Это не по-людски… Люди так не поступают. Не обращая внимания на странность ее слов, Кавинант продолжал излагать свое мнение. В его сердце вновь пробудился гнев на Лорда Фоула.– Горячий нож мог оставить после себя только очень могущественный убийца! И здесь, конечно же, не обошлось без вмешательства Презирающего! Он приказал убить Нассиса, чтобы мы ничего не узнали. И я подозреваю, что за смертью старика кроется какая-то ловушка!– Люди так не убивают, – шептала Линден, переводя на него невидящий взор. – Они не убивают друг с друга с таким удовольствием.– А кто же тогда ударил старика ножом? Он уловил в ее голосе отчаяние и страх. Но смерть Нассиса возмутила его до глубины души, и ему не удалось сдержать свой гнев.– Ты все время твердишь, что люди здесь ни при чем. Он что, поскользнулся под дождем и сам упал на этот нож? Или, может быть, ты думаешь, что клинок свалился с неба?Линден пропустила его сарказм мимо ушей. Ее потрясение было выше любых обид. Она заметила иронию в словах Кавинанта, но это ни на миг не поколебало ее уверенности.– Люди убивают друг друга из-за голода и страстей или потому, что боятся. Они убивают, защищая свою жизнь или если кто-то принуждает их к этому. – Ее голос стал пронзительным, вот-вот сорвется на крик. – Но убийство никому не приносит удовольствия!– Ты ошибаешься, Линден.Он уже усвоил, что его спутница лучше всего справляется с потрясениями в минуты ярости и гнева. Вид ее страданий побудил Кавинанта попробовать возразить ей.– Люди любят убивать, потому что сила нравится всем и каждому. Многие из нас контролируют эту страсть только из-за страха наказания. Обманывая себя, мы говорим, что насилие не приносит нам никакого удовольствия. Но это лишь ложь в утешение. Мы оба знаем, что убийство старика ничем не отличается от тысяч других преступлений. Просто оно до боли очевидно, вот и все.Дрожь отвращения пробежала по ее лицу. Казалось, что его слова причинили ей еще больший вред. Какой-то миг Кавинант боялся за ее рассудок. Но через несколько секунд она взяла свои чувства под жесткий контроль.– Я хочу… – Усилие воли затуманило ее глаза. Голос дрогнул, и она сделала паузу, справляясь с волнением. – Я хочу встретить этого убийцу. Я хочу посмотреть этому ублюдку в глаза. Тогда мне все станет ясно.Кавинант кивнул, перетирая зубами собственную злость. Он тоже желал найти убийцу Нассиса.– Я думаю, тебе еще представится такая возможность. Но сейчас нам лучше спуститься в подкаменье Мифиль. К сожалению, у нас больше нет проводника, и мы не узнали о том, что случилось в Стране за время моего отсутствия. Однако нам все равно не удастся предусмотреть всех хитростей Фоула. Он долго готовился к нашей встрече. Возможно, убийца не напал на нас здесь только потому, что ему приказано встретиться с нами по пути в деревню.Какое-то время Линден молчала, собираясь с силами. Затем решительно направилась к двери.– В дорогу, Кавинант!Он не колебался. Смерть Нассиса взывала к мщению. Рука об руку они шагнули в ночь.Несмотря на твердую решимость, Кавинант не торопился. Он не желал бросаться напролом в темноту, чтобы затем проклинать себя за свою опрометчивость. Скудный свет звезд едва освещал окрестности и скользкую от грязи землю. Путь в подкаменье таил немало опасностей.Дойдя до ручья, он и Линден спустились по нему в небольшую расщелину и начали пробираться между высокими отвесными скалами. Через некоторое время они протиснулись в трещину, которая вела наверх под прямым углом к расщелине.Этот отрезок пути, когда над головой виднелась лишь узкая полоска неба, оказался, пожалуй, самым трудным. Чуть позже трещина расширилась и начала резко спускаться. Внезапно скалы разбежались в стороны. Сделав дюжину шагов, путники вышли на крутой обрыв с восточного края Мифильской низины.Долина, лежащая перед ними, расширялась к северу и сливалась вдалеке с бескрайней равниной. От гор и до горизонта ее рассекала черная линия, которая выглядела как река. Рядом с ней, на правой стороне, сияла гроздь огней.– Подкаменье Мифиль, – прошептал Кавинант.Головокружение заставило его отойти от обрыва. Они свернули налево и пошли по едва заметной тропе. Кавинант невольно вспомнил о Лене.Линден Эвери еще не знала о его преступлении и о том, кем он был на самом деле. Она ошибалась в своем отношении к нему и Стране. Эту ситуацию требовалось исправить. Он нуждался в ее поддержке и силе. Старый нищий не зря послал их вместе.Сырость сгустилась в прохладном воздухе, и, чтобы согреться, они перешли на быстрый шаг. Тропа, спускаясь в долину, становилась все более ровной и менее трудной. Когда из-за горных пиков появилась луна, Кавинант отбросил последние предосторожности. Он готовил себя к серьезному разговору и почти не замечал того, что происходило вокруг.Вскоре тропа изогнулась и, сделав зигзаг, побежала по берегу реки. Время от времени Кавинант поглядывал на Линден, удивляясь ее выдержке и той безрассудной глупости, из-за которой она попала в его компанию и в Страну. Он хотел понять, откуда она берет свои силы, – исходит ли ее строгость от каких-то убеждений или просто от страха. Его удивляло, что Линден не верила в существование материального зла. Все это вело к единственному решению: он должен был рассказать ей о Лене.Пересилив смущение, Кавинант коснулся ее руки и замедлил шаг. Взглянув на него, она остановилась. В лунном свете Линден казалась гипсовой скульптурой – бледной, холодной и ужасно далекой. Губы Кавинанта задрожали.– Прежде чем мы двинемся дальше, я должен тебе кое-что рассказать.Его лицо походило на старый гранит. Боль в груди превратила голос в колючий шепот.– Когда я впервые попал сюда, мне встретилась девушка, которую звали Леной. Без нее я сошел бы с ума на Смотровой Площадке Кевина и, скорее всего, упал бы в пропасть от страха. Но она помогла мне как другу.Его душа, уставшая от одиночества, молила прервать это фатальное разоблачение.– Лена вылечила меня от проказы. А потом.., я изнасиловал ее.Линден резко вскинула голову. “Ты? Изнасиловал? – беззвучно шептали ее губы. – О Боже!” Кавинант понимал, что в ее глазах он превращался в гнусного мерзавца.В тот же миг над ними промелькнула темная тень. Крепкая сеть опутала их со всех сторон, и из мрака ночи выбежали какие-то люди. Один из нападавших бросил им в лицо что-то липкое и зловонное, напоминавшее сгнившую дыню.Едкий запах ударил в ноздри Кавинанта, лишая рассудка и способности дышать. Он и Линден упали друг к другу в объятия и повалились на мокрую землю. Глава 6Гравепинг Он проснулся оттого, что мерзкая удушливая пленка на его лице начала стягивать кожу. Кавинант хотел убрать эту дрянь с лица, но его руки оказались связанными за спиной. Какое-то время он беспомощно задыхался от тошнотворного запаха. К счастью, откуда-то потянуло сквозняком, и он с жадностью вдохнул сухой прохладный воздух. В груди закололо. К горлу медленно подступала тошнота. За его спиной послышался тихий шепот Линден:– Все нормально, Кавинант. Они усыпили нас каким-то анестезирующим веществом. Тошнота и слабость скоро пройдут. Можешь считать, что ты надышался эфира.Потеревшись лицом о холодный камень, он перекатился на спину и сел. Путы на руках затрудняли каждое движение. Волна головокружительной слабости ударила в голову, но прохладный воздух подкрепил его силы.– Вот тебе и друзья, – прошептал он в ответ. – А ведь Нассис нас предупреждал.– Да, он был прав насчет своих сородичей, – эхом отозвалась Линден.Они находились в небольшой комнате, похожей на клетку. Тяжелый занавес закрывал дверной проем, а напротив входа имелось окно с железной решеткой, через которую проникала мутная серость рассвета.Линден сидела рядом. Ее руки тоже были связаны за спиной. Однако ей удалось очистить лицо от липкой зловонной массы. Куски белой пленки виднелись на ее плечах и коленях.Скосив глаза, он осмотрел свой нос и скулы. Засохшая масса отслаивалась от кожи, как короста прокаженного.Кавинант согнул ноги и оперся спиной о стену. Жесткие веревки врезались в запястья. Закрыв глаза от боли и печальных мыслей, он попытался оценить ситуацию. Итак, их заманили в западню. Нассиса убили только для того, чтобы заставить Кавинанта и Линден спуститься ночью в подкаменье Ми-филь. Кто-то устроил им засаду, и они попали в плен. Однако он не понимал, чего добивался Фоул. Красноватая мгла за закрытыми веками хранила молчание и не давала ответов. Быть может. Презирающий хотел втянуть их в схватку с жителями деревни?– Зачем тебе это понадобилось? – холодно спросила Линден. – Почему ты рассказал мне о той несчастной девушке?Кавинант открыл глаза и повернулся к ней. В тусклом свете ее лицо казалось белым овалом. Он мог бы ответить, что сейчас не время говорить о таких вещах, но Линден была права, стараясь выяснить правду.– Мне хочется честных отношений между нами. – От мрачных воспоминаний у него заболел живот. – Мои прежние поступки могут повлиять на наше нынешнее положение. Лорд Фоул – коварный противник, и я боюсь… – Он запнулся, поймав себя на отговорке. – Ты могла довериться мне, не зная, какой я на самом деле. Мои слова разочаровали тебя, по пусть это случится сейчас, чем позже. Я не хочу создавать иллюзий.Она молчала. Ее темные глаза не выражали никаких эмоций. Кавинант почувствовал внезапную злость. Из уст его полились печальные признания:– Узнав о проказе, Джоан покинула меня. Я прожил без женщины целый год, постепенно превращаясь в импотента. Попав сюда, я не мог понять, что со мной происходит. Страна излечила меня. Она вернула мне забытые чувства, и когда Лена… – Угрызения совести разъедали его сердце, как кислота. – Я до сих пор вижу кошмары об этом. Ее прекрасное тело притягивало меня, как магнит. Той первой ночью… Желание превратилось в безумную страсть. И почему я тогда не остался прокаженным!Линден хотела что-то сказать, но он оборвал ее на полуслове, продолжая выплескивать поток признаний:– Каждый платит за свое преступление. И я тоже не ушел от возмездия. Мое насилие породило цепь несчастий, которые преследуют меня до сих пор. Мать Лены покончила жизнь самоубийством. Ее отец зачах от горя, а жених навсегда потерял любовь и покой. Лена сошла с ума – ее разум распался на части.Я стал причиной гибели прекрасных людей. Смерть настигала каждого, кто дарил мне дружбу и помощь. Из-за меня погибла моя дочь Елена, а бедную Лену убили, когда она пыталась спасти мне жизнь. Тем не менее все, даже те, кому я приносил несчастья, считали меня Береком Полуруким – великим героем древности, который пришел спасти Страну. Ах, Лена, Лена! Что же я тогда наделал!Линден неподвижно сидела в углу. На фоне темной стены она выглядела холодной каменной статуей, которую не задевало раскаяние Кавинанта. Ее плотно сжатые колени были прижаты к груди.– И все же ты зря рассказал мне об этом, – хрипло прошептала она.– Нет, Линден, не зря! Теперь ты знаешь, кто я такой! А что он еще мог сказать?– Не надо очернять себя понапрасну, – возразила она, отметая Зло, которое встало между ними. – Твои друзья погибали в битвах. Вы сражались с врагами, спасая Страну.– Да, – с печальным вздохом ответил он. – И мы ее в конце концов спасли.– Вот и хорошо. А теперь давай покончим с этим. Мне больше не хочется говорить с тобой.Линден склонила голову, и ее волосы упали на лицо. Она прижималась лбом к коленям, словно сдерживала тяжелые удары мыслей. Кавинант посмотрел на нее и пожал плечами. Он совершенно не понимал эту женщину.Кавинант ожидал обвинений в преступлении, а не в том, что он в нем признался. Почему ее так задела история о Лене? Линден предпочитала не рассказывать о себе, и при таком подходе к личным тайнам он просто не мог рассчитывать на ее откровенность.– Я ничего не понимаю, – проворчал он с неожиданной злостью. – Если ты так относишься к чужим секретам, то почему вернулась обратно на Небесную ферму? В последнее время моя личная жизнь начинает доставлять тебе немало неприятностей.Она по-прежнему прятала лицо.– Я просила оставить меня в покое!– А я не оставлю! – Его голос задрожал от гнева и обиды. – Ты сейчас сидела бы дома, если бы не пошла за мной! Мне необходимо узнать, почему ты решилась на эту глупость! Я должен понять, заслуживаешь ты моего доверия или нет!Она резко вскинула голову:– Пойми! Я врач.– Этого недостаточно, – непреклонно ответил Кавинант. За окном светало. Он начал различать ее сжатый рот, но глаза по-прежнему оставались темными пятнами ниже лба. Она упорно не подпускала его к своим сокровенным тайнам. Молчание стало невыносимым, и Линден тихо сказала:– Я пошла за тобой, потому что считала тебя сильным человеком. При каждой нашей встрече ты едва держался на ногах, нуждался в помощи, но вел себя так, словно сила твоя неиссякаема. – Она помолчала и повторила:– Я считала тебя сильным человеком. А оказалось, что ты просто убегал от своей вины, как и все остальные. Предлагая себя за Джоан, ты пытался получить прощение. А что же оставалось делать мне? Позволить тебе совершить самоубийство?В ее голосе послышались гневные нотки. Не дав ему ответить, она крикнула:– Ты используешь вину, как использовал свою проказу! Тебе хочется, чтобы люди отвергли тебя, забросали камнями или превратили в жертву! Чистейшей воды мазохизм! – Ее ярость постепенно перешла в унылое отчаяние. – С меня довольно! Если ты считаешь, что я недостойна твоего доверия, то оставь меня в покое!Линден снова уткнулась лицом в колени.Кавинант с тоской смотрел на ее печальную фигуру. Упреки задели его как обвинение во лжи. А действительно! Зачем он дал ей повод отречься от себя? Неужели потому, что она не устрашилась его проказы? Может, он просто боялся, что кто-то поможет ему, поверит в него? Пораженный этим открытием, Кавинант поднялся на ноги и подошел к окну, чтобы отвлечься от горьких мыслей.Вид домов пробудил далекие воспоминания. Теперь он точно знал, что они находятся в подкаменье Мифиль. Прямо перед ним темнела низкая крыша другого здания. По бокам проглядывало несколько одноэтажных строений. Их древние, изъеденные веками стены были сделаны из больших камней, которые держались под собственным весом без какого-либо намека на известковый раствор. За плоскими крышами виднелись горы и мрачное небо с коричневым оттенком, будто предвещавшее пылевую бурю.Его мысли снова вернулись к разговору с Линден. Скорее всего, он опасался за ее жизнь. Слишком много людей поплатились за то, что оказывали ему содействие и помощь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66