113. Откуда взялись индейские женщины
Педве отправился работать в огород. Сын его остался дома.
У меня глаз болит, пожаловался он матери.
Женщина наклонилась, внимательно рассматривая глаз.
Ты с кем-то совокуплялся, сделала она вывод, и я на тебя
сержусь!
И вдруг добавила:
Сделай это со мной!
Сын послушался и они легли: пенис мальчика в лоне матери.
В это время вернулся Педве. Наблюдая за любовной сценой,
он машинально поправлял хвостовое оперение на своих стрелах.
Тут появилась дочь, неся корзину со сладким картофелем.
Стыдно мне за твою мать и за брата, проговорил отец. Нога
моя больше не ступит в этот дом!
Вскоре жена вышла на улицу справить нужду.
Ты чего не заходишь? удивилась она, увидев Педве.
Не хочу. Я и говорить-то с тобой не стану, развратница!
После обеда Педве молча ушел. "Во что бы такое мне
превратиться? размышлял он, стоя посреди огорода. Пожалуй, что
в маниок!". Педве попробовал, но сразу же передумал: "В маниок
не годится: вытащат из земли, разотрут, положат на сковородку и
станут печь. Тогда. может быть, в яме? Или в батат?".
В конце концов Педве превратился в коня. Он пощипывал
травку у края тропы, когда появились его три дочери
Вроде его следы...
Да вот он! воскликнула старшая.
А ну-ка, станем и мы кобылами!
Две сестры выполнили это пожелание, но младшая облика не
изменила. Держа в руках раскрашенный сосудик из тыквы, она
зашагала с лошадьми рядом.
Пришли к озеру. Аутшетпируре ловил рыбу. Отец с дочерьми
снова обернулся индейцами, а потом птичками-зимородками, и
принялись воровать рыбу. Только младшая сестра по-прежнему ни в
кого не превращалась, стояла на берегу и смотрела.
Как тебе удалось так красиво раскраситься? спросил
Аутшетпирурэ у зимородка-Педве.
Проще простого: надо немного полежать в земляной печи.
По просьбе Аутшетпирурэ отец с дочерьми вырыли яму,
положили туда рыболова вместе с его рыбой, накрыли соломой и
засыпали землей.
Теперь скорее! велел Педве.
Все бросились бежать, но младшая девочка с полдороги
вернулась забыла свой сосудик из тыквы. Когда она подошла к
печи, ей захотелось попробовать рыбки и она стала разгребать
землю. Аутшетпирурэ высунулся и спросил:
Ну, как, я уже красив?
Полежи немного еще! ответила девочка.
Аутшетпирурэ полез назад в печь. В это время Педве со
старшими дочерьми забрался на пальму, надеясь спрятаться от
Аутшетпирурэ, когда тот за ними погонится. Разыскав свой
сосудик, младшая сестра присоединилась к ним.
Аутшетпирурэ долго сидел в яме. Наконец, выкарабкался и
огляделся вокруг: никого. Изрыгая проклятья, он пошел по
следам, которые обрывались у пальмы. Тут младшая дочь случайно
плюнула вниз. Аутшетпирурэ поднял голову.
Как вы туда забрались? спросил он.
С помощью петли из лубяных волокон.
Помогите и мне!
Педве бросил вниз полоску коры. Аутшетпирурэ схватился за
нее и его стали подтягивать кверху. Затем одна из девочек
перерезала эту веревку, Аутшетпирурэ упал.
Так дело не пойдет! сказал он себе и превратился в краба.
А Педве с дочерьми велели пальме нагнуться, спустились с
нее, стали оленями и ускакали. Только младшая снова сохранила
человеческий облик.
Теперь она зашагала одна и пришла к селению птиц
длинноногих серием. Там она спряталась на берегу водоема.
Отец-сериема послал сына за водой. Девочка плюнула. Сосуд в
руках мальчика немедленно раскололся, и тот с плачем вернулся
домой. А отец как раз пек бананы.
Дай банан, расскажу кое-что! заявил вдруг сын.
Отец дал. Сын взял банан и рассмеялся:
А вот и не расскажу!
Отец отобрал банан. Мальчик заплакал:
Отдай, отдай, там на берегу девочка в кустах прячется!
Все жители деревни поспешили к водоему. Мужчины-сериемы
начали совокупляться с девочкой. Они совсем потеряли голову:
вводили свои пенисы под мышки, в глаза, в рот, в нос, в уши. В
результате девочка испустила дух: она не выдержала шума,
поднятого насильниками. Сериемы разрезали ее вульву на части и
каждый кусочек перевязали веревочкой. Из этих кусочков возникли
настоящие индейские женщины.
114. Женщина в ветвях дерева
Однажды индейцы племени чамакоко должны были переселиться
с одного места на другое. Мужчины ушли вперед, а девушки
занялись по дороге играми и отстали. Увидели растущую у тропы
дикую дыню и отрезали кусочек плода попробовать. Сели вокруг,
принялись есть. А ежели кто не хотел, тот не ел. Затем вот что
устроили. Одна схватила дыню, а другая вонзила в плод свою
палку-копалку. Потом обе начали швыряться друг в друга
кусочками дыни. Дыра в плоде становилась все шире, дыне это
надоело, дыня стала расти. Из отверстия хлынул сок, потом вода
и в ней рыбы, получилось целое озеро.
Дальше из дыни полезли духи. Тут девушки намеревались
удрать, но духи окружили их плотным кольцом. Первыми из числа
духов появились те, кого зовут уакака, а после них уже все
остальные, например, каймо.
Ведите нас на восток, туда где селение, где стоит хижина
для обрядов! велели женщинам духи.
Женщины послушались. Близ селения расчистили поляну в
лесу.
Вечером, громко крича, духи приблизились к деревне
чамакоко. Мужчины похватали детей и бросились прочь: они
понятия не имели, что происходит.
Что это? в ужасе спрашивали мужчины. А женщины
успокаивали:
Не бойтесь, это духи. Стойте в сторонке и спокойно
смотрите, никто вас не отравит и не убьет. А вот мы будем для
духов работать, ведь это мы, женщины, их нашли!
Не пугайтесь, все верно, подтвердила старуха. Эти самые
девушки и вызвали духов из дыни.
Вокруг площадки для танцев духи очистили деревья от
листьев и веток, остались одни голые стволы. К рассвету все
было готово.
Танцуйте же! предложили теперь духам женщины.
Начался танец. Девушки остались стоять на поляне, а
мужчины отошли подальше.
Дня через два еще одна группа духов присоединилась к
танцующим. Девушки продолжали следить, чтобы окружающие деревья
были очищены от листвы, чтобы ветки не царапали танцующих:
пусть стволы будут голые, площадка красива! С приближением
духов мужчины всякий раз хватали детей и отступали подальше.
Они не так боялись, как в начале, ибо видели, что духи
интересуются только женщинами. И все же мужчины не смели вблизи
смотреть на танцующих, считали, что не стоит впутываться в
женские дела.
Тем временем женщины ни на шаг не отходили от духов,
особенно от тех, которые вылезли из дыни первыми. Очень им духи
нравились, привлекали своей разноцветной окраской. Женщины так
стремились к близости с духами, что сбегать поесть и то считали
для себя в тягость. Лишь совокупляться они желали, и стали-таки
совокупляться. Одной очень нравился дух каймо, он был так
чудесно раскрашен! Эти двое занимались любовью только друг с
другом.
Миновало три или четыре дня. Женщины не отходили от духов,
никуда не отлучались из обрядовой хижины. На мужей своих и
детей не обращали внимания, лишь совокуплялись с духами.
Мужчины и на это даже возразить ничего не могли, слишком
боялись. Так как духи женщин не кормили, тем все же приходилось
иногда заходить домой поесть, получить еду от мужей. Но была
одна женщина, которая даже этого не делала, а просила подруг
захватить для нее еды. Пока она оставалась в обрядовой хижине,
дома ее маленький сын беспеременно плакал от голода. Другая
женщина пришла и говорит:
Слушай, сестрица, сын твой скоро помрет, в голос кричит!
Тогда неси его сюда, отвечала первая, я сама никуда не
пойду!
Она так влюбилась в духов, что ну никак не могла от них
оторваться. Наконец, какая-то индеанка принесла ей младенца, и
мать дала ему грудь. Дать-то дала, но даже не смотрела при этом
на сына только на духов. Совсем разомлела от счастья. А
младенец взял да сбросил одеяльце и помочился. Духи сбежались и
спрашивают:
Это кто, мальчик или девочка?
Девочка, девочка!
Нет, дай посмотреть!
Тут-то все и разглядели, что мальчик.
А раз мальчик, то вокруг должны быть и прочие люди
мужского пола, сообразили, наконец, духи.
И вот получилось, что спустя всего лишь три или четыре дня
после встречи духи выгнали женщин вон. До чего же нравились
женщинам духи, и как недолго они вместе пробыли! А все из-за
одного проголодавшегося младенца.
Ступайте, ступайте! кричали духи. И младенца забирайте с
собой. Зато пришлите его отца и других мужчин.
Женщины отправились за мужьями. Те как узнали, куда их
ведут, принялись плакать, упираться. Пятерым-шестерым женщинам
приходилось тащить каждого мужчину к обрядовой хижине. И вот
мужей они приволокли, но сами-то теперь остались снаружи.
Отныне женщины утратили всякое уважение равно к мужчинам и
к духам. Ночью в хижине духи плясали н пели, а женщины слушали
и потешались: Ха-ха-ха! Они уже все знали про духов и только
смеялись. Это мужчины духов боялись, в благоговейном страхе
перед ними молчали, а женщины не боялись, громко болтали и
хохотали.
Айштувенте, глава духов, была этим весьма раздосадована.
Как это может быть, чтобы женщины ни мужчин, ни духов не
уважали! Разозлив Айштувенте, женщины сами себе все дело
испортили. Вели бы себя иначе, не попали бы в безнадежное
положение. Чего уж лучше, ни духов не уважать, ни мужчин!
Айштувенте сказала:
Мне это не нравится. Когда мы, духи, встретились с
женщинами, вы, мужчины, чинно молчали, ни криков ни шуток не
было слышно. А теперь, когда духи общаются с мужчинами, женщины
потешаются. Придется женщин всех перебить и сделать новых. Ибо
когда духи пляшут на танцевальной площадке, вокруг тишина
должна быть, а этим женщинам все смех да забава!
Хорошо, отвечали мужчины, а какими будут новые женщины?
Вот такими, показала Айштувенте рисунок. Это моя дочь. А
нынешних женщин убивайте смело. Мою дочь, младшую дочь, которую
вам отдам, вы потом тоже убьете и из нее получатся новые
женщины.
Ладно, женщин мы перебьем, обещали мужчины.
Вот что, сделайте высокий забор и заманите за него женщин,
чтоб ни одна из них не ускользнула, учила Айштувенте.
В тот же день, после полудня, мужчины выбрали участок и
окружили его изгородью, а женщины и не подозревали о нависшей
опасности. Айштувенте подозвала одного мужчину и говорит:
Дочь моя станет тебе женой. Найди место, где бы ей сесть у
всех на виду и лепить из глины кувшин.
Айштувенте придумала так отметить дочь: пусть наутро
мужчины увидят женщину, которая лепит кувшин, и сообразят, кто
перед ними.
После обеда мужчины перебили всех женщин, а наутро дочь
Айштувенте села лепить кувшин. Мужчины ее заметили и говорят:
Почему эта осталась? Покончим с ней живо!
Они бросились на нее, а женщина вскочила и бежать. Но дочь
Айштувенте только делала вид, что боится: если бы захотела, она
могла бы превратиться во что угодно, а не то всех людей
уничтожить. Но она просто побежала. Бросила свой кувшин,
перескочила через изгородь и приняла облик оленя. А потом в
лесу забралась по лианам на дерево.
Мужчины долго безуспешно разыскивали женщину-оленя. Когда
под деревом проходил ее муж, дочь Айштувенты бросила на землю
колючку. Муж наступил, укололся, задержался, и тут женщина
плюнула вниз. Муж поднял голову.
Спускайся, не бойся, сказал он.
Нет уж. Хочешь, наверное, чтоб и меня убили как моих
сестер? Если желаешь заняться со мной любовью, полезай ты ко
мне.
Мужчина попробовал вскарабкаться по стволу, но не смог.
Беспомощно держался за лиану, по которой поднялась его жена.
Хочешь меня убить, а самому даже на дерево не залезть!
Хватайся за другие лианы!
Наконец, он залез, и они совокупились. Когда кончили,
женщина сказала:
Теперь зови остальных мужчин. И смотри: пусть никто не
останется дома! Пусть все залезут сюда на дерево и совокупятся
со мной! Затем положите на землю циновку, помогите мне
спуститься и убейте меня. После этого режь меня на части и
каждому дай кусочек, пусть хоть пальчик. Для себя же срежь мясо
у меня с бедер и живота, тогда получишь женщину вроде меня.
(Последнего совета этот человек не послушался. Ему как-то
все равно показалось, взял кусок, какой первый под руку
подвернулся.)
Мужчина вернулся к соплеменникам и говорит:
Пошли. Она желает совокупиться с вами со всеми.
Толпа направилась к дереву. Как подошли, то увидели, что
женщина сидит среди ветвей, ноги широко развела и показывает
вагину. Мужчины остановились и стали смотреть.
Поднимайтесь и начинайте! велела женщина.
Мужчины полезли, но от возбуждения сразу же так забрызгали
спермой ствол, что стали по нему скользить вниз.
Да по лиане же подымайтесь! учила женщина. Спешить некуда,
забирайтесь по одному.
Наконец, один добрался до женщины и совокупился с ней. Его
сменил другой и так по очереди.
Теперь все, обгявили, наконец, мужчины.
Тут женщина спустилась, легла на расстеленную циновку и
муж перерезал ей горло. Тело стал потрошить, сперва резал
внутренности, раздавал кусочки печени. Помнил наставления жены:
Всю разрежь, даже голову, все кусочки раздай!
Взял кусок и себе.
Мясо отнесли в деревню, но не в старую, которую теперь
покинули. Чамакоко построили новые дома, расчистили новые
огороды. Свой кусочек мяса каждый укрепил на воткнутом в землю
шесте.
Затем люди двинулись на реку ловить угрей. Но многие
ворчали:
Зачем ловить, для кого?
Вот, вот, говорил один. Я поймаю сейчас штуки три для
себя, а коли проголодаюсь, так поймаю еще.
Вечером жарили угрей, спали под открытым небом. Утром
домой идти не хотелось. Как-то не верилось, что женщины
возродятся. "Наверное Айштувенте нас обманула, думали почти
все. Пойдем сейчас в деревню, а там и нас самих прикончат!".
Опасаясь возвращаться, люди провели у реки вторую ночь.
После этого отправили на разведку шамана. Но он не решился
войти в селение, повернул с половины дороги и обгявил, что мясо
на шестах сгели осы. Послали другого шамана. Тот подтвердил:
Мясо сгнило, поедено осами и никуда не годится.
Да только на самом деле ничего он не видел, тоже вернулся
назад, не дойдя до дома.
Дальше предложили пойти одному молодому человеку. Сказали
его отцу:
Пусть сын твой сходит посмотрит.
Юноша согласился и там, где шаманы посильнее его ничего не
добились, он одолел препятствия: пролетел до дерева птицей, а
спустившись и вновь став мужчиной, принялся вслушиваться и
вглядываться.
Около деревни женщины собирали хворост. Одна говорит
ребенку:
Разведи огонь и жди отца. Никого на дороге нет?
Слышался смех. Радость переполняла молодого шамана.
Что это? Что это за новые люди? повторял он.
Юноша вошел в селение, затем вновь превратился в птицу и
приблизился к женщинам.
Лови его, лови! закричал кто-то.
Но птица полетела к другому дому, облетела деревню и
вернулась на берег реки. Юноша принял свой человеческий облик,
подошел к отцу, попросил еды.
Вот рыба, ешь, отвечал старик. А что в деревне-то?
поинтересовался он, помолчав.
Ох, отец, там столько народу женщины, дети! Но только не
говори другим, пусть пока ловят рыбу и спят!
Тем временем мужчины утратили уже всякую надежду. Наловили
рыбы и легли спать.
Сходи принеси мне угрей покрупнее, велел отцу молодой
шаман, а если спросят, зачем берешь, то скажи, что хочешь в
сторонке покушать с сыном. Самых больших отбери!
Отец принес корзину угрей, и тут сын разрешил: теперь
расскажи обо всем остальным!
Старик обгявил:
Быстро наловите еще рыбы. Сын мой вернулся н рассказал,
что жены дожидаются вас!
Люди кинулись в воду, все радовались, спешили. Юноша с
отцом первыми направились в деревню, за ними остальные, неся
свой улов.
В селении каждого мужчину встретила жена, каждого повели в
его дом.
Это твой отец! обгясняли женщины детишкам.
Все, кто совокупился с дочерью Айштувенте, нашли себе
новых жен. Все обзавелись семьями и зажили счастливее, чем
когда-либо раньше. В тот вечер люди наелись, затем выспались, а
утром вспомнили о духах.
Мужчины сходили за ними и привели в деревню, а женщины
только молча робели. Ведь эти новые женщины понятия не имели,
кто такие духи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29