Девчонки входят в гостиную. Раздаются одобрительные свистки. Обе краснеют, хотя пытаются не подать вида, что смущены. Они сногсшибательно выглядят. Надин надела черный кружевной топ, странную асимметричную юбку и очень высокие сапоги с пряжками и длинными носками, как у ведьмы. На Магде красный свитер, открывающий плечи, очень короткая блестящая черная юбка, черные колготки в сеточку и черные туфли.
— Это подружки Элли? — удивленно спрашивает Биг Мак. — Рассел, ты выбрал не ту девочку из их троицы!
Чувствую, что сильно краснею, и наливаю себе еще водки, чтобы успокоиться. Рассел молчит — ни слова не говорит в мою защиту. Наверное, согласен с Биг Маком.
Да ну его! Может, я сама выбрала не того парня! Все мальчишки на вечеринке отвратительные! Пойду к Надин с Магдой, и мы чудесно проведем время.
Только получается не так, как я хотела. Магда и Надин окружены мальчишками. Впереди Биг Мак. Я остаюсь в стороне. Приходится общаться через плечи других гостей. Подружки меня сначала даже не слышат. Приходится повысить голос. Неожиданно музыка стихает, и я одна кричу в комнате, где все остальные притихли. Присутствующие смотрят на меня как на сумасшедшую.
— Ты как себя чувствуешь, Элли? — шепчет Магда, пробираясь ко мне сквозь толпу воздыхателей и отводя в сторону.
— Ты сильно покраснела, и глаза у тебя какие-то странные, — говорит, приблизившись к нам, Надин. — Ты что, напилась?
— Да нет, выпила всего одну рюмку. Ну, может, две, — отвечаю я, держа в руке очередную порцию.
Рука, кажется, живет своей жизнью. Водка расплескалась и залила черный рукав свитера и скучные джинсы.
— Это водка, — говорит Надин. — По-моему, ты выпила не две рюмки, а больше. Нужно быть осторожней!
Кто бы мне говорил про выпивку!
— Ты уж лучше помалкивай, Надз!
— Элли, да у тебя язык заплетается, — удивляется Магда.
— Ничего подобного! Эй, вы, хватит на меня нападать! Пошли! Давайте потанцуем!
— А как же Рассел? — спрашивает Магда, глядя на него.
Он сидит в кресле, злобно сверкая глазами и опрокидывая одну рюмку за другой.
— А что он? Я не его собственность, и прав на танец со мной у него тоже нет. Да он и не любит танцевать.
Это правда. Рассел предпочитает, покачиваясь, стоять на месте и целоваться. О быстрых танцах с дикими прыжками и речи быть не может. Если его упросить, он, конечно, пойдет, но начнет размахивать руками, как мельница крыльями, и будет выглядеть полным идиотом, поэтому лучше этого не видеть. Вот уж не хочу, чтобы он танцевал рядом с Надин и Магдой! У них от удивления брови полезли бы вверх и скрылись под челками.
Нельзя сказать, что я очень хорошо танцую, но во всяком случае нормально. Чувствую ритм и не очень сильно шаркаю ногами. Я пробовала танцевать перед зеркалом и закрепила несколько красивых движений, которые можно выдать за спонтанные. Хотя по сравнению с другими смотрюсь как новичок.
Надин великолепно танцует — движения ее прихотливы, точно она героиня готического романа, но лицо при этом безжизненно — кажется, она только что поднялась из могилы. Надин кладет руки на плоский живот и очень сексуально дергается. Но ей далеко до Магды, которая занимается танцами с трех лет и вообще потрясающе двигается. Обыкновенно обращают внимание не на танец, а на ее лицо. То она с гордым видом смотрит вниз, а то вдруг поднимет голову и взглянет вверх сквозь опущенные ресницы. Она сногсшибательно смотрится: трясет волосами, покачивает бедрами, выставляет попку. А теперь представьте: я хлопаю ресницами, трясу кудрявыми волосами и кручу толстым задом — вот смеху-то будет!
Только мне сейчас не до смеха. Хочется плакать. Я с Магдой и Надин, но кажется, что никого нет рядом. Даже с самой собою мне трудно найти общий язык. Будто я отошла в сторону и наблюдаю за толстой девчонкой, которая всегда в роли третьей лишней. Рассел мрачно на меня уставился. Он, наверное, думает то же самое.
Внешность не самое главное. Я знаю. Мы все в этом уверены. Когда музыка стихнет, я расскажу Магде и Надин про Николу Шарп и про то, как ей понравилась моя мышка Мертл. При мысли о ней мне становится грустно — точно я украла ее образ у мамы. Как мне ее не хватает! Не хочу об этом думать. Слишком больно.
Делаю несколько глотков водки прямо из бутылки. Легче на душе не становится. Наоборот, только хуже. О господи, мне нужно в туалет. Не знаю, где он. Комната кружится перед глазами. Не понимаю, куда идти. Нужно поскорей выйти, а то стошнит при всех…
— Элли?
Меня подхватывает Рассел, но слишком сильно тянет за собой, и я спотыкаюсь. Потом Магда крепко берет меня под одну руку, Надин — под другую, и мы вместе выбегаем из комнаты.
— Мы с ней справимся, Рассел.
Они притаскивают меня в туалет как раз вовремя и караулят под дверью. Когда наконец все закончилось, они вытирают мне лицо, дают попить воды и отводят в спальню. Боже, надеюсь, это не комната Биг Мака. Меня кладут на кровать и накрывают пальто, потому что я вся дрожу.
— Закрой глаза и попробуй уснуть, Элли, — ты почувствуешь себя гораздо лучше.
— Вы так хорошо обо мне заботились! Вы меня еще не разлюбили? — жалобно бормочу я.
Магда приглаживает мне волосы, а Надин укрывает потеплее. Они говорят, что любят меня, мы лучшие друзья. И это правда, правда, правда.
Рассел мой мальчик. Ему полагается за мной ухаживать. Он подарил мне кольцо. А где он сейчас? Ему все равно. Со мной только подружки, которым я небезразлична в любом виде. Только им можно доверять…
Я засыпаю. Через некоторое время кто-то стягивает пальто, служащее мне одеялом. Со стоном пытаюсь его удержать.
— Пусти, Элли! Отдай мне пальто! — шепчет Надин. — Я пойду домой. Отвратительная вечеринка. Устала от глупых школьников!
— А Магз? — спрашиваю я.
— Она остается. Кажется, ей здесь нравится. — У нее странный голос. — Наверное, тебе лучше еще поспать, Элли.
Она наклоняется надо мной и обнимает. Я очень рада, что мы по-прежнему друзья. Однако Надин не собирается оставаться. Магда — вот кто настоящий друг. Она меня ждет, переживает… Потом проводит меня домой, если я не помирюсь с Расселом.
Волнуюсь и верчу его кольцо на пальце, пытаясь собраться с мыслями. Вдруг я повела себя бестактно? Вполне естественно, ему это не понравилось. Конечно, он немного завидует. Может быть, пойти и попробовать помириться? Он повел себя не лучшим образом, да и сама я хороша…
О боже, как сильно болит голова! Только я попыталась встать, как пульсирующая боль снова повалила меня на подушку. Опять тошнит. Никогда в жизни больше не буду пить водку!
Лежу очень тихо, схватившись за край кровати, потому что комната плывет и плывет перед глазами. Болит живот. О нет!
С трудом встаю с кровати и пробираюсь к двери. Иду по лестничной площадке и наталкиваюсь на обнимающиеся парочки. Еле успеваю в туалет. Кому-то там до меня стало плохо. Хоть бы никто не подумал, что это я оставила после себя такую грязь.
Мне удается вовремя склониться над унитазом, но на лицо падают волосы, и я боюсь, что они попали прямо в отвратительное месиво. Приходится опустить голову в раковину и как следует их прополоскать. Я вся мокрая, но, кажется, протрезвела. Насухо вытираюсь. Меня бьет дрожь. Поскорее бы найти пальто в общей куче. Мне нужно его найти — я иду домой. Да, с Расселом и Магдой. Я должна их разыскать. Выхожу, покачиваясь, из туалета. Кто-то уже пять минут барабанит в дверь.
— Что ты там так долго делала? Ванну, что ли, принимала? — спрашивает какой-то мальчик. Он смотрит на мои мокрые волосы. — Надо же! И вправду мылась! Вот чокнутая!
Пробегаю мимо него в поисках Магды и Рассела. Приходится лавировать очень осторожно. Всюду расположились влюбленные парочки. Кажется, им не очень понравится, если я вдруг зажгу свет. Может, пока я отлеживалась наверху, подошли еще девчонки? Похоже, Биг Маку и многим его друзьям повезло.
В темноте на лестнице еле различаю страстно целующуюся парочку. Они лежат прямо у меня на пути, приходится через них перешагнуть.
— Извините! — говорю я, с трудом перелезая через них.
Вдруг наступаю сапогом на чью-то руку. Раздается стон.
— Простите! — восклицаю я и замолкаю на полуслове.
Мне знаком этот голос. Знакома рука.
Мой Рассел лежит на полу и целуется с другой девочкой!
Точно холодная вода из-под крана опять полилась мне на голову. Замираю от неожиданности. Он тоже не двигается.
Девочка не понимает, что я стою рядом, и прижимается к нему еще теснее. Затем слегка трясет его за плечи:
— Эй, Рассел, ты что, заснул?
О боже! Не могу поверить! Это Магда!
Глава тринадцатая
ДЕВЧОНКИ ПЛАЧУТ, КОГДА У НИХ РАЗБИВАЮТСЯ, РАЗБИВАЮТСЯ, РАЗБИВАЮТСЯ СЕРДЦА
Спотыкаюсь о них и несусь вниз по лестнице. Рассел кричит мне вслед. Слышу, как Магда все время повторяет: "О господи!"
Расталкиваю пьяных идиотов и бросаюсь к двери. Сама я наклюкавшаяся идиотка! На улице свежий воздух чуть не сбивает меня с ног, но надо бежать. Как страшно: если меня догонят, придется на них смотреть, с ними говорить… Я умру. Уже умираю.
Ну надо же! Магда!
Ты же моя подруга!
Как же ты могла?! Как же ты посмела с ним целоваться?! Как же у тебя хватило наглости с ним обниматься, если недели напролет ты только и слышала о том, что я его люблю?!
Ох, Рассел! Ты же был моим другом!
Как же ты мог целоваться с Магдой после наших обещаний, признаний шепотом, ласк?.. После всего, что было… И с кем? С Магдой, моей лучшей подругой!
Надин знала и потому ушла. Не хотела принимать в этом участия. Рассел и Магда! После всего того, что он о ней наговорил! Называл воображалой, чуть не сказал «пошлая»… Может, она давно ему втайне нравилась?
Подумать только! Ведь это Рассел придумал позвать ее на вечеринку! Может, именно на это он и надеялся? А я ему подыграла и напилась… И до сих пор не протрезвела. Иду, не знаю куда… В голове ни одной мысли. От сильного шока сжимается все внутри. Не могу держать боль в себе! Иду и постанываю. При свете фонарей на меня странно смотрит женщина, которая гуляет с собакой. Она спрашивает, не плохо ли мне. Отвечаю, что нормально себя чувствую, хотя по щекам катятся слезы, а сердце разрывается…
Я-то думала, что Рассел меня действительно любит. Считала, что он выбрал меня, а не Магду. Он подарил мне кольцо, глупую детскую бесплатную игрушку. Нащупываю его, срываю с пальца, а потом что есть силы кидаю прочь. Кольцо летит через дорогу и исчезает в темноте. Ах, если бы я сама могла сейчас исчезнуть! Не хочу быть собой! Не могу смириться с тем, что у меня ничего не получилось! Жизнь пошла наперекосяк! Никого у меня не осталось. Даже папа меня больше не любит. Только и думает, как бы нас обидеть. Рисование тоже не доставляет радости. Я не оригинальна. У меня больше нет Рассела. Никогда он меня не любил, иначе бы не предал. А самое плохое — у меня больше нет подруг. Надин ушла… А Магда… Ах, Магда, Магда, Магда! Как ты могла?!
Горько рыдаю и ничего и никого перед собой не вижу. Я в центре города. Иду, натыкаясь на людей. Мне что-то говорят, но я не обращаю внимания… Убегаю ото всех, выскакиваю на дорогу… Машина резко тормозит, кто-то кричит: "Тебе что, жить надоело?!"
Горько плачу и вдруг слышу:
— Глупышка! Думаешь, с тобой приключилась беда, дорогуша? Тебе и невдомек, что ты только на свет появилась.
Ко мне, пошатываясь, подходит вонючий грустный бомж. Его собака пытается укусить меня за щиколотку.
Реву сильнее, пытаясь оттолкнуть голову пса. Вдруг кто-то крепко берет меня под руку и велит бомжу убираться подальше вместе с его вшивой собакой.
Узнаю этот голос. Открываю глаза и вижу перед собой парня моей мечты. Он обнимает меня с обеспокоенным видом.
— Моя маленькая школьница! — в изумлении говорит он.
— Твоя школьница? — смеется один из его друзей.
— Девчонка напилась! — говорит другой. — Оставь ее в покое, Кев. От нее одни неприятности!
Не могу поверить, чтобы какого-нибудь замечательного парня звали Кевин, но тем не менее это он. И он замечательный!
Кев бросает всех своих друзей. Они идут без него в клуб, а он останавливает такси и хочет непременно проводить меня домой. Плачу и говорю, что мне не хватит денег. Он отвечает, что у него их целая куча. Потом я рыдаю, потому что он слишком добр ко мне. Кев утверждает, что ему интересно изображать прекрасного принца, который помогает в беде юным девицам. Плачу, потому что он с девятого класса был моим прекрасным принцем. Кев ласково отвечает, что польщен, но дело в том, что он голубой. Я, всхлипывая, говорю, что знаю об этом, но до недавних пор мне было почти все равно, потому что у меня был мальчик, но вот именно сегодня он целовался на вечеринке с моей лучшей подругой.
Кев обнимает меня, гладит по еще мокрым волосам и говорит, что от этой беды нет лекарств. Будет болеть еще очень долго, но если его слова хоть как-то смогут меня утешить, то он знает, что почти все через это проходят, особенно в возрасте четырнадцати или пятнадцати лет. Я польщена, потому что мне еще только тринадцать, а он, наверное, думает, что я старше. И мне все равно — голубой он или нет. Здорово, когда тебя обнимает и гладит по волосам такой красивый парень. Но потом я вспоминаю про Рассела и Магду и начинаю снова рыдать и плачу до тех пор, пока мы не приезжаем домой.
Он просит водителя подождать, помогает мне встать, доводит до дома и стучит в дверь.
Открывает папа в халате и с тревогой смотрит на меня. Боюсь, что он начнет ругать юношу моей мечты, поэтому бормочу, что он пришел мне на помощь. Папа смягчается и благодарит моего друга. Юноша моей мечты (не могу называть его Кевом) целует меня в лоб, обещает со мной встретиться и надеется, что мне скоро станет легче. До чего же он хороший! Только мне никогда не станет легче! Ничто в этом мире больше не сделает меня счастливой!
Когда я вхожу в дом, папа просит меня подробно рассказать, что произошло. Не могу об этом говорить, но папа не отстает. Анна спускается вниз, и я шепчу:
— Рассел и Магда.
Она обнимает меня и нежно покачивает, точно я маленький Моголь.
— Бедная маленькая Элли! — восклицает папа и гладит меня по плечу. — И все же… Рассел не единственный мальчик на свете. Я лично всегда считал его высокопарным мерзавцем, но ты…
— Замолчи! — свирепо прерывает его Анна. — Дело не только в Расселе. Это из-за Рассела и Магды.
Рассел и Магда… Рассел и Магда… Рассел и Магда… Он будет теперь с ней встречаться? Ждать возле школы? Гулять с ней? Проводить с ней время, как со мной? Подарит ей кольцо?
Анна укладывает меня в постель, но я не могу об этом не думать. Мысленно возвращаюсь на вечеринку, спотыкаюсь на лестнице и вижу их вместе, Рассела и Магду. Наверное, весь вечер там провели!
Звонит телефон. Я сажусь на кровати. Сердце бьется как сумасшедшее. Слышу, как папа сонно отвечает. Потом его голос звучит сердито:
— Да, она пришла домой. Все нормально. Тебя мне не за что благодарить. Нет, с ней нельзя поговорить. Она крепко спит, и я не буду ее будить. Спокойной ночи!
Снова начинаю плакать, зажав рукою рот. Надеюсь, папа действительно думает, что я сплю, но через минуту слышу шаги и шепот за дверью:
— Элли? Элли, ты не спишь? Можно мне войти?
Я не отвечаю, но папа все равно входит. Из-за слез не могу его прогнать.
— Родная моя!
Папа садится на край кровати и крепко, как медведь, обнимает меня. Несмотря на то что в последнее время он был ужасно противным, я тоже обнимаю его в ответ.
— Ах, папа! Какая я несчастная! — рыдаю я.
— Знаю, знаю, Элли.
Папа крепко прижимает меня к себе.
— Ты не представляешь, папа, как мне больно!
— Представляю. Мне тоже было больно.
Будто мы снова оказались в прошлом. Мама только что умерла, и нам ничего не остается, как тесно прижаться друг к другу в поисках утешения.
— Это Рассел звонил?
— Анна говорит, что нужно было тебя спросить. Может, ты хотела с ним поговорить?
— Нет, ни за что!
— Я тоже так подумал, но все равно, наверное, надо было тебя спросить. В последнее время, Элли, я не знаю, как с тобой себя вести.
— И с Анной.
Папа напрягается, но я чувствую, что он кивает. Его борода трется о мой лоб.
— И с Анной, — повторяет он.
— Папа, вы с Анной не расстанетесь? — шепчу я, прильнув к нему.
— Нет, ну конечно нет! Тебе ведь Анна об этом не говорила?
— Нет, но вы оба все время нападаете друг на друга, и ты каждый вечер поздно приходишь.
— Мы с Анной разберемся, не волнуйся, — хрипло говорит папа.
— Папа, когда ты поздно возвращаешься…
— Послушай, Элли, не обо мне сейчас речь. Давай подумаем о тебе. Мне тебя очень жаль, но ты меня рассердила. Наверное, ты очень много выпила. Я не возражаю, если ты попробуешь пива или сделаешь несколько глотков вина, но нельзя же начинать с водки! Ты ведь могла заболеть! Даже угодить в больницу!
Папа все ворчит и ворчит, а я лишь тихонько всхлипываю. Какое мне дело до крепких напитков? Больше никогда не пойду на вечеринки! О боже, что я буду делать в школе? Как смогу посмотреть в глаза Магде?
***
Она звонит на следующее утро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
— Это подружки Элли? — удивленно спрашивает Биг Мак. — Рассел, ты выбрал не ту девочку из их троицы!
Чувствую, что сильно краснею, и наливаю себе еще водки, чтобы успокоиться. Рассел молчит — ни слова не говорит в мою защиту. Наверное, согласен с Биг Маком.
Да ну его! Может, я сама выбрала не того парня! Все мальчишки на вечеринке отвратительные! Пойду к Надин с Магдой, и мы чудесно проведем время.
Только получается не так, как я хотела. Магда и Надин окружены мальчишками. Впереди Биг Мак. Я остаюсь в стороне. Приходится общаться через плечи других гостей. Подружки меня сначала даже не слышат. Приходится повысить голос. Неожиданно музыка стихает, и я одна кричу в комнате, где все остальные притихли. Присутствующие смотрят на меня как на сумасшедшую.
— Ты как себя чувствуешь, Элли? — шепчет Магда, пробираясь ко мне сквозь толпу воздыхателей и отводя в сторону.
— Ты сильно покраснела, и глаза у тебя какие-то странные, — говорит, приблизившись к нам, Надин. — Ты что, напилась?
— Да нет, выпила всего одну рюмку. Ну, может, две, — отвечаю я, держа в руке очередную порцию.
Рука, кажется, живет своей жизнью. Водка расплескалась и залила черный рукав свитера и скучные джинсы.
— Это водка, — говорит Надин. — По-моему, ты выпила не две рюмки, а больше. Нужно быть осторожней!
Кто бы мне говорил про выпивку!
— Ты уж лучше помалкивай, Надз!
— Элли, да у тебя язык заплетается, — удивляется Магда.
— Ничего подобного! Эй, вы, хватит на меня нападать! Пошли! Давайте потанцуем!
— А как же Рассел? — спрашивает Магда, глядя на него.
Он сидит в кресле, злобно сверкая глазами и опрокидывая одну рюмку за другой.
— А что он? Я не его собственность, и прав на танец со мной у него тоже нет. Да он и не любит танцевать.
Это правда. Рассел предпочитает, покачиваясь, стоять на месте и целоваться. О быстрых танцах с дикими прыжками и речи быть не может. Если его упросить, он, конечно, пойдет, но начнет размахивать руками, как мельница крыльями, и будет выглядеть полным идиотом, поэтому лучше этого не видеть. Вот уж не хочу, чтобы он танцевал рядом с Надин и Магдой! У них от удивления брови полезли бы вверх и скрылись под челками.
Нельзя сказать, что я очень хорошо танцую, но во всяком случае нормально. Чувствую ритм и не очень сильно шаркаю ногами. Я пробовала танцевать перед зеркалом и закрепила несколько красивых движений, которые можно выдать за спонтанные. Хотя по сравнению с другими смотрюсь как новичок.
Надин великолепно танцует — движения ее прихотливы, точно она героиня готического романа, но лицо при этом безжизненно — кажется, она только что поднялась из могилы. Надин кладет руки на плоский живот и очень сексуально дергается. Но ей далеко до Магды, которая занимается танцами с трех лет и вообще потрясающе двигается. Обыкновенно обращают внимание не на танец, а на ее лицо. То она с гордым видом смотрит вниз, а то вдруг поднимет голову и взглянет вверх сквозь опущенные ресницы. Она сногсшибательно смотрится: трясет волосами, покачивает бедрами, выставляет попку. А теперь представьте: я хлопаю ресницами, трясу кудрявыми волосами и кручу толстым задом — вот смеху-то будет!
Только мне сейчас не до смеха. Хочется плакать. Я с Магдой и Надин, но кажется, что никого нет рядом. Даже с самой собою мне трудно найти общий язык. Будто я отошла в сторону и наблюдаю за толстой девчонкой, которая всегда в роли третьей лишней. Рассел мрачно на меня уставился. Он, наверное, думает то же самое.
Внешность не самое главное. Я знаю. Мы все в этом уверены. Когда музыка стихнет, я расскажу Магде и Надин про Николу Шарп и про то, как ей понравилась моя мышка Мертл. При мысли о ней мне становится грустно — точно я украла ее образ у мамы. Как мне ее не хватает! Не хочу об этом думать. Слишком больно.
Делаю несколько глотков водки прямо из бутылки. Легче на душе не становится. Наоборот, только хуже. О господи, мне нужно в туалет. Не знаю, где он. Комната кружится перед глазами. Не понимаю, куда идти. Нужно поскорей выйти, а то стошнит при всех…
— Элли?
Меня подхватывает Рассел, но слишком сильно тянет за собой, и я спотыкаюсь. Потом Магда крепко берет меня под одну руку, Надин — под другую, и мы вместе выбегаем из комнаты.
— Мы с ней справимся, Рассел.
Они притаскивают меня в туалет как раз вовремя и караулят под дверью. Когда наконец все закончилось, они вытирают мне лицо, дают попить воды и отводят в спальню. Боже, надеюсь, это не комната Биг Мака. Меня кладут на кровать и накрывают пальто, потому что я вся дрожу.
— Закрой глаза и попробуй уснуть, Элли, — ты почувствуешь себя гораздо лучше.
— Вы так хорошо обо мне заботились! Вы меня еще не разлюбили? — жалобно бормочу я.
Магда приглаживает мне волосы, а Надин укрывает потеплее. Они говорят, что любят меня, мы лучшие друзья. И это правда, правда, правда.
Рассел мой мальчик. Ему полагается за мной ухаживать. Он подарил мне кольцо. А где он сейчас? Ему все равно. Со мной только подружки, которым я небезразлична в любом виде. Только им можно доверять…
Я засыпаю. Через некоторое время кто-то стягивает пальто, служащее мне одеялом. Со стоном пытаюсь его удержать.
— Пусти, Элли! Отдай мне пальто! — шепчет Надин. — Я пойду домой. Отвратительная вечеринка. Устала от глупых школьников!
— А Магз? — спрашиваю я.
— Она остается. Кажется, ей здесь нравится. — У нее странный голос. — Наверное, тебе лучше еще поспать, Элли.
Она наклоняется надо мной и обнимает. Я очень рада, что мы по-прежнему друзья. Однако Надин не собирается оставаться. Магда — вот кто настоящий друг. Она меня ждет, переживает… Потом проводит меня домой, если я не помирюсь с Расселом.
Волнуюсь и верчу его кольцо на пальце, пытаясь собраться с мыслями. Вдруг я повела себя бестактно? Вполне естественно, ему это не понравилось. Конечно, он немного завидует. Может быть, пойти и попробовать помириться? Он повел себя не лучшим образом, да и сама я хороша…
О боже, как сильно болит голова! Только я попыталась встать, как пульсирующая боль снова повалила меня на подушку. Опять тошнит. Никогда в жизни больше не буду пить водку!
Лежу очень тихо, схватившись за край кровати, потому что комната плывет и плывет перед глазами. Болит живот. О нет!
С трудом встаю с кровати и пробираюсь к двери. Иду по лестничной площадке и наталкиваюсь на обнимающиеся парочки. Еле успеваю в туалет. Кому-то там до меня стало плохо. Хоть бы никто не подумал, что это я оставила после себя такую грязь.
Мне удается вовремя склониться над унитазом, но на лицо падают волосы, и я боюсь, что они попали прямо в отвратительное месиво. Приходится опустить голову в раковину и как следует их прополоскать. Я вся мокрая, но, кажется, протрезвела. Насухо вытираюсь. Меня бьет дрожь. Поскорее бы найти пальто в общей куче. Мне нужно его найти — я иду домой. Да, с Расселом и Магдой. Я должна их разыскать. Выхожу, покачиваясь, из туалета. Кто-то уже пять минут барабанит в дверь.
— Что ты там так долго делала? Ванну, что ли, принимала? — спрашивает какой-то мальчик. Он смотрит на мои мокрые волосы. — Надо же! И вправду мылась! Вот чокнутая!
Пробегаю мимо него в поисках Магды и Рассела. Приходится лавировать очень осторожно. Всюду расположились влюбленные парочки. Кажется, им не очень понравится, если я вдруг зажгу свет. Может, пока я отлеживалась наверху, подошли еще девчонки? Похоже, Биг Маку и многим его друзьям повезло.
В темноте на лестнице еле различаю страстно целующуюся парочку. Они лежат прямо у меня на пути, приходится через них перешагнуть.
— Извините! — говорю я, с трудом перелезая через них.
Вдруг наступаю сапогом на чью-то руку. Раздается стон.
— Простите! — восклицаю я и замолкаю на полуслове.
Мне знаком этот голос. Знакома рука.
Мой Рассел лежит на полу и целуется с другой девочкой!
Точно холодная вода из-под крана опять полилась мне на голову. Замираю от неожиданности. Он тоже не двигается.
Девочка не понимает, что я стою рядом, и прижимается к нему еще теснее. Затем слегка трясет его за плечи:
— Эй, Рассел, ты что, заснул?
О боже! Не могу поверить! Это Магда!
Глава тринадцатая
ДЕВЧОНКИ ПЛАЧУТ, КОГДА У НИХ РАЗБИВАЮТСЯ, РАЗБИВАЮТСЯ, РАЗБИВАЮТСЯ СЕРДЦА
Спотыкаюсь о них и несусь вниз по лестнице. Рассел кричит мне вслед. Слышу, как Магда все время повторяет: "О господи!"
Расталкиваю пьяных идиотов и бросаюсь к двери. Сама я наклюкавшаяся идиотка! На улице свежий воздух чуть не сбивает меня с ног, но надо бежать. Как страшно: если меня догонят, придется на них смотреть, с ними говорить… Я умру. Уже умираю.
Ну надо же! Магда!
Ты же моя подруга!
Как же ты могла?! Как же ты посмела с ним целоваться?! Как же у тебя хватило наглости с ним обниматься, если недели напролет ты только и слышала о том, что я его люблю?!
Ох, Рассел! Ты же был моим другом!
Как же ты мог целоваться с Магдой после наших обещаний, признаний шепотом, ласк?.. После всего, что было… И с кем? С Магдой, моей лучшей подругой!
Надин знала и потому ушла. Не хотела принимать в этом участия. Рассел и Магда! После всего того, что он о ней наговорил! Называл воображалой, чуть не сказал «пошлая»… Может, она давно ему втайне нравилась?
Подумать только! Ведь это Рассел придумал позвать ее на вечеринку! Может, именно на это он и надеялся? А я ему подыграла и напилась… И до сих пор не протрезвела. Иду, не знаю куда… В голове ни одной мысли. От сильного шока сжимается все внутри. Не могу держать боль в себе! Иду и постанываю. При свете фонарей на меня странно смотрит женщина, которая гуляет с собакой. Она спрашивает, не плохо ли мне. Отвечаю, что нормально себя чувствую, хотя по щекам катятся слезы, а сердце разрывается…
Я-то думала, что Рассел меня действительно любит. Считала, что он выбрал меня, а не Магду. Он подарил мне кольцо, глупую детскую бесплатную игрушку. Нащупываю его, срываю с пальца, а потом что есть силы кидаю прочь. Кольцо летит через дорогу и исчезает в темноте. Ах, если бы я сама могла сейчас исчезнуть! Не хочу быть собой! Не могу смириться с тем, что у меня ничего не получилось! Жизнь пошла наперекосяк! Никого у меня не осталось. Даже папа меня больше не любит. Только и думает, как бы нас обидеть. Рисование тоже не доставляет радости. Я не оригинальна. У меня больше нет Рассела. Никогда он меня не любил, иначе бы не предал. А самое плохое — у меня больше нет подруг. Надин ушла… А Магда… Ах, Магда, Магда, Магда! Как ты могла?!
Горько рыдаю и ничего и никого перед собой не вижу. Я в центре города. Иду, натыкаясь на людей. Мне что-то говорят, но я не обращаю внимания… Убегаю ото всех, выскакиваю на дорогу… Машина резко тормозит, кто-то кричит: "Тебе что, жить надоело?!"
Горько плачу и вдруг слышу:
— Глупышка! Думаешь, с тобой приключилась беда, дорогуша? Тебе и невдомек, что ты только на свет появилась.
Ко мне, пошатываясь, подходит вонючий грустный бомж. Его собака пытается укусить меня за щиколотку.
Реву сильнее, пытаясь оттолкнуть голову пса. Вдруг кто-то крепко берет меня под руку и велит бомжу убираться подальше вместе с его вшивой собакой.
Узнаю этот голос. Открываю глаза и вижу перед собой парня моей мечты. Он обнимает меня с обеспокоенным видом.
— Моя маленькая школьница! — в изумлении говорит он.
— Твоя школьница? — смеется один из его друзей.
— Девчонка напилась! — говорит другой. — Оставь ее в покое, Кев. От нее одни неприятности!
Не могу поверить, чтобы какого-нибудь замечательного парня звали Кевин, но тем не менее это он. И он замечательный!
Кев бросает всех своих друзей. Они идут без него в клуб, а он останавливает такси и хочет непременно проводить меня домой. Плачу и говорю, что мне не хватит денег. Он отвечает, что у него их целая куча. Потом я рыдаю, потому что он слишком добр ко мне. Кев утверждает, что ему интересно изображать прекрасного принца, который помогает в беде юным девицам. Плачу, потому что он с девятого класса был моим прекрасным принцем. Кев ласково отвечает, что польщен, но дело в том, что он голубой. Я, всхлипывая, говорю, что знаю об этом, но до недавних пор мне было почти все равно, потому что у меня был мальчик, но вот именно сегодня он целовался на вечеринке с моей лучшей подругой.
Кев обнимает меня, гладит по еще мокрым волосам и говорит, что от этой беды нет лекарств. Будет болеть еще очень долго, но если его слова хоть как-то смогут меня утешить, то он знает, что почти все через это проходят, особенно в возрасте четырнадцати или пятнадцати лет. Я польщена, потому что мне еще только тринадцать, а он, наверное, думает, что я старше. И мне все равно — голубой он или нет. Здорово, когда тебя обнимает и гладит по волосам такой красивый парень. Но потом я вспоминаю про Рассела и Магду и начинаю снова рыдать и плачу до тех пор, пока мы не приезжаем домой.
Он просит водителя подождать, помогает мне встать, доводит до дома и стучит в дверь.
Открывает папа в халате и с тревогой смотрит на меня. Боюсь, что он начнет ругать юношу моей мечты, поэтому бормочу, что он пришел мне на помощь. Папа смягчается и благодарит моего друга. Юноша моей мечты (не могу называть его Кевом) целует меня в лоб, обещает со мной встретиться и надеется, что мне скоро станет легче. До чего же он хороший! Только мне никогда не станет легче! Ничто в этом мире больше не сделает меня счастливой!
Когда я вхожу в дом, папа просит меня подробно рассказать, что произошло. Не могу об этом говорить, но папа не отстает. Анна спускается вниз, и я шепчу:
— Рассел и Магда.
Она обнимает меня и нежно покачивает, точно я маленький Моголь.
— Бедная маленькая Элли! — восклицает папа и гладит меня по плечу. — И все же… Рассел не единственный мальчик на свете. Я лично всегда считал его высокопарным мерзавцем, но ты…
— Замолчи! — свирепо прерывает его Анна. — Дело не только в Расселе. Это из-за Рассела и Магды.
Рассел и Магда… Рассел и Магда… Рассел и Магда… Он будет теперь с ней встречаться? Ждать возле школы? Гулять с ней? Проводить с ней время, как со мной? Подарит ей кольцо?
Анна укладывает меня в постель, но я не могу об этом не думать. Мысленно возвращаюсь на вечеринку, спотыкаюсь на лестнице и вижу их вместе, Рассела и Магду. Наверное, весь вечер там провели!
Звонит телефон. Я сажусь на кровати. Сердце бьется как сумасшедшее. Слышу, как папа сонно отвечает. Потом его голос звучит сердито:
— Да, она пришла домой. Все нормально. Тебя мне не за что благодарить. Нет, с ней нельзя поговорить. Она крепко спит, и я не буду ее будить. Спокойной ночи!
Снова начинаю плакать, зажав рукою рот. Надеюсь, папа действительно думает, что я сплю, но через минуту слышу шаги и шепот за дверью:
— Элли? Элли, ты не спишь? Можно мне войти?
Я не отвечаю, но папа все равно входит. Из-за слез не могу его прогнать.
— Родная моя!
Папа садится на край кровати и крепко, как медведь, обнимает меня. Несмотря на то что в последнее время он был ужасно противным, я тоже обнимаю его в ответ.
— Ах, папа! Какая я несчастная! — рыдаю я.
— Знаю, знаю, Элли.
Папа крепко прижимает меня к себе.
— Ты не представляешь, папа, как мне больно!
— Представляю. Мне тоже было больно.
Будто мы снова оказались в прошлом. Мама только что умерла, и нам ничего не остается, как тесно прижаться друг к другу в поисках утешения.
— Это Рассел звонил?
— Анна говорит, что нужно было тебя спросить. Может, ты хотела с ним поговорить?
— Нет, ни за что!
— Я тоже так подумал, но все равно, наверное, надо было тебя спросить. В последнее время, Элли, я не знаю, как с тобой себя вести.
— И с Анной.
Папа напрягается, но я чувствую, что он кивает. Его борода трется о мой лоб.
— И с Анной, — повторяет он.
— Папа, вы с Анной не расстанетесь? — шепчу я, прильнув к нему.
— Нет, ну конечно нет! Тебе ведь Анна об этом не говорила?
— Нет, но вы оба все время нападаете друг на друга, и ты каждый вечер поздно приходишь.
— Мы с Анной разберемся, не волнуйся, — хрипло говорит папа.
— Папа, когда ты поздно возвращаешься…
— Послушай, Элли, не обо мне сейчас речь. Давай подумаем о тебе. Мне тебя очень жаль, но ты меня рассердила. Наверное, ты очень много выпила. Я не возражаю, если ты попробуешь пива или сделаешь несколько глотков вина, но нельзя же начинать с водки! Ты ведь могла заболеть! Даже угодить в больницу!
Папа все ворчит и ворчит, а я лишь тихонько всхлипываю. Какое мне дело до крепких напитков? Больше никогда не пойду на вечеринки! О боже, что я буду делать в школе? Как смогу посмотреть в глаза Магде?
***
Она звонит на следующее утро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12