Примерно от середины главного пролета отделялся второй, поменьше, который вел направо, к часовне, а главный шел дальше, на галерею, перекинутую через улицу, что, как прочитал Дэвид, было сделано для удобства сонных монахов, направлявшихся на ночную службу в собор.
Свет падал на лестницу из высоких окон, и изношенные покосившиеся каменные плиты ловили и отражали его, приобретая легкий золотистый оттенок. Похоже на рябь, подумала Джесс, на световую рябь, которая плывет вверх, а не вниз; вся лестница состоит из игры солнечного света и поднимается в небеса. Казалось, воздушные детали маленького пролета, ведущего в часовню, сделаны из материала, который значительно легче камня, а формы их были такими изящными, словно их создала природа, а не инженерный расчет.
Дэвид тащил Джесс за собой, и они поднялись в часовню, и Джесс ощутила, как где-то в глубинах ее сознания зарождается странное чувство.
Она впервые встретилась с кузеном Джоном в часовне в Солсбери, и эти часовни были очень похожи. Октагональный зал с высоким сводом, который поддерживала только одна ребристая колонна в центре, фонтаном взлетающая вверх, разлетаясь на потолке каменными струями; стены в льющемся из высоких окон свете обретали цвет слоновой кости.
Дэвид обшарил глазами зал и остался доволен.
— Встаньте тут, у колонны, — шепнул он, — чтобы он мог вас заметить. Я буду... Вы не боитесь, нет?
— Боюсь.
— Почему? Я буду совсем рядом. Тут в общем-то негде спрятаться, но он меня не увидит, по крайней мере, пока не войдет.
Он отбежал на цыпочках в сторону и взобрался на каменную скамью, где скорчился, словно Дракула, изготовившийся к прыжку. Джесс неодобрительно замахала руками. Дэвид насупился и остался в той же позе.
На лестнице зазвучали шаги. Остановились. Опять зазвучали — шаги одного человека. Дэвид сунул руку под куртку. Шаги приблизились. Замедлились. Снова затопали. И в широком дверном пролете появилась очень старая леди с седыми волосами и в пурпурной бархатной шляпке.
— Не очень-то это вежливо, молодой человек, — дрожащим голосом произнесла она. — Может, кому-то захочется посидеть на скамье.
— Прошу прощения, мэм, — сказал Дэвид, слезая вниз. Красный как рак, он вытащил из кармана носовой платок и вытер сиденье. — Не желаете ли присесть?
— Нет, спасибо, я совсем не устала. Четыре мили быстрой ходьбы ежедневно держат меня в форме. Я просто сделала общее замечание.
Джесс, с удовольствием наблюдая эту сцену, оставалась на месте. Старая леди медленно обошла зал, внимательно приглядываясь; Джесс все ждала, когда она проведет пальцем в перчатке по каменной резьбе, проверяя, нет ли пыли. Потом она кивнула Дэвиду и вышла.
Дэвид, румянец которого объяснялся не столько смущением, сколько удивлением от неожиданности, издавал какие-то приглушенные звуки.
— Господи, каким же я выглядел идиотом, — спокойно сказал он. — Ну что, попробуем еще раз?
Он вернулся на скамью в прежнюю позу, а Джесс прислонилась к колонне. Последний эпизод развеял почти все ее волнения; трудно бояться и хохотать до истерики одновременно. Дэвид превратил происходящую с ней небольшую драму в комедию. Он переживал бурный момент своей жизни. Перенес побои, похищение, лисье бегство через перепаханное поле — и ни одно из этих испытаний нисколько не вывело его из себя. Она подумала, что он, должно быть, постоянно встречается с подобного рода неприятностями, и решила, что раз происходящее его забавляет, то уже ничто не способно серьезно расстроить. И что самое замечательное — его наслаждение жизнью передается другим. Ей это позволяет надолго забывать о потенциальной угрозе и получать искреннее удовольствие.
Снова шаги — мягкие, но тяжелые. Она их узнала и сразу перенеслась в часовню в Солсбери; вот он идет, вот все начинается снова, страх и погоня. Она замерла, и во рту у нее пересохло.
Потом она посмотрела на Дэвида. Лицо его излучало радость, он делал немые жесты, выражающие удовлетворение, а в завершение приложил палец к губам. Джесс усмехнулась. Он нахмурился и яростно помотал головой. Он сцепил руки и прижал их к груди. Он вытаращил и закатил глаза, изображая ужас. Джесс покорно приняла позу, и как раз вовремя.
В арочный проем входил кузен Джон.
Он сразу увидел Джесс. Усы его дрогнули, между бровями залегла складка.
— А, вот вы где, юная леди, — начал он и шагнул в зал.
А когда он шагнул, в поле его зрения попал Дэвид. Вид Дэвида вселил бы ужас в самое храброе сердце. Он согнулся в прыжке, вытянув руки и нацелив согнутые в крючья пальцы, растянув губы в предвкушающей улыбке. Он очень напоминал вышеупомянутого иммигранта из Трансильвании, и, естественно, кузен Джон испугался и отпрянул со сдавленным восклицанием. Дэвид не успел схватить его, как намеревался, и тяжело приземлился на колени, обхватив ноги противника. Оба упали. Дэвид оказался сверху — по крайней мере, частично, — держа другого мужчину руками за ляжки, а подбородком уткнувшись ему в живот.
Наступил момент общего замешательства. Дэвид старался поправить свое положение, а кузен Джон пытался перебороть охватившую его от удара головой о каменный пол слабость. Потом Дэвид попытался высвободить руки, а кузен Джон принялся колотить его кулаками по спине.
Джесс так и не довелось узнать, сколько времени продолжалась бы эта безрезультатная битва, — приближалось вторжение, предотвратить которое было невозможно. На этот раз шаги по лестнице не были ни медленными, ни спокойными — они напоминали марш пехоты.
Дерущиеся услышали шум и заторопились. Джесс ничего не могла разобрать, заметив лишь яростные движения, исходившие из-под распростертой фигуры ее героя, но результат получился ошеломляющий. Дэвид дернулся, как будто получил хороший удар электрическим током. Глаза его сузились от боли и злости, он сгреб кузена Джона за воротник и трахнул его головой об пол. От этого звука Джесс стало плохо. Кузен Джон повалился замертво, а Дэвид с позеленевшим лицом поднялся на ноги.
Новые посетители остановились на пороге. Их было четверо: уставшая с виду мать с двумя мальчиками и Билл.
Из всех четверых больше всех был ошарашен Билл. Он стоял, раскрыв рот, а мальчишки бросились вперед, радостно визжа:
— Мам, смотри, труп!
— Он мертвый, мистер, мертвый?
— Он, гм... заболел, — прохрипел Дэвид. — Билл, помоги нам.
— Что? А! — сказал Билл и деликатно приблизился, точно кошка, принюхивающаяся к незнакомым запахам.
— Послушайте, куда вы его тащите? — воскликнула женщина.
Билл, приподнявший упавшего за плечи, послушно выпустил его, и снова Джесс вздрогнула, услышав, как голова ударилась о камень.
— Подхватывай, — зарычал Дэвид. — Будьте любезны, мадам, не мешайте.
— Но его в самом деле нельзя трогать, — вступилась женщина. — Это одно из простейших правил, которым детей учат в школе. Не трогать пострадавшего человека.
Она опустилась на колени возле кузена Джона. Дэвид воздел над ее склоненной головой руки и лик к небесам, и один из наблюдающих юнцов завопил:
— Мам, он хочет тебя стукнуть! Помогите! Мою маму бьют!
Дэвид явно разрывался между желанием оправдать данное обвинение и не менее острым искушением придушить орущего ребенка. И в этот неподходящий момент кузен Джон открыл свои прекрасные голубые глаза.
После первого изумленного взгляда глаза его быстро обежали по кругу обращенные к нему лица, осознали происходящее и слабенько замерцали.
— О-о-о... — простонал он, хватаясь за карман пиджака. — Какая боль...
— Сейчас пройдет, — успокоила непрошенная Флоренс Найтингейл. — Это, наверно, сердечный приступ. Лежите спокойно, молодой человек, а мы приведем врача.
— Я сам отведу его к врачу, — без особой надежды заявил Дэвид. — Пошли, э-э-э... Мордред, старина.
— Мордред? — с сомнением переспросила женщина.
— Мы называем его Морд, — истерическим тоном пояснил Дэвид.
— Благослови тебя Бог, приятель, — слабым голосом пробормотал кузен Джон. — У тебя такое доброе сердце... А если уж речь зашла о сердце, я, пожалуй, предпочитаю полежать здесь.
— Ну конечно, — сказала женщина. — А, я слышу, кто-то идет.
— Должно быть, бегут расследовать массовое убийство, — сквозь зубы пробормотал Дэвид. — Мэм, не могли бы вы успокоить этого ужасного ребенка?
— Может быть, среди них найдется врач, — продолжала женщина.
Дэвид поколебался и сдался.
— Я сам приведу врача, — пообещал он и испарился.
Джесс вылетела следом за ним.
Глава 6
Троица на постыдной скорости пересекла подстриженную лужайку за собором. Билл спасся первым. Он спокойно ушел до того, как поднялся шум.
— Какое на редкость неудачное стечение обстоятельств, — пропыхтел Дэвид.
— Вам следовало бы что-нибудь придумать, — сказала Джесс.
— Что, например?
— Могли сказать, что вы и есть врач.
Они вышли в ворота с другой стороны собора, поближе к городской площади, и все трое сбавили темп, перейдя на умеренный шаг.
— Могли сказать, что его разыскивают, чтобы арестовать, или что он сумасшедший, или что-то еще в этом роде.
— М-м-м... — Дэвид мрачновато, но с уважением покосился на нее. — Вы не хотели бы поработать вместе со мной над следующей книгой? Признаю, виноват, но эта женщина сбила меня с толку, да еще и тот мерзкий орущий... Но, должен заметить, и от вас было мало толку.
Билл ничего не сказал. Только настороженно вытаращил глаза и покачал головой.
— Хотя странно, — задумчиво произнес Дэвид. — Второй тип, Алджернон, — где он был, пока мы там развлекались?
Это они узнали, вернувшись в отель. Оба номера — Джессики и Дэвида — были тщательно обысканы. Джесс распознала подлинный почерк Алджернона. С каким-то злобным удовлетворением он даже не пытался скрыть следы своей деятельности.
— Кольцо? — спросил Билл.
Джесс подскочила. Он так редко заговаривал, что произвел на нее такое же впечатление, как если бы стол поинтересовался, который час.
— Джесс держит его при себе, — сказал Дэвид. — Они не... Джесс, почему вы похожи на привидение? Только не говорите мне, что вы оставили его здесь!
— Нет, дело совсем не в кольце. Оно у меня. — Джесс побелела от ярости. — Этот бандюга украл мой паспорт!
* * *
Взаимные обвинения сыпались градом, когда через несколько часов конспираторы сидели в баре «Кинге Армз». Дэвид обнаружил, что враги остановились там, просто сразу приметив их синий автомобиль во дворе гостиницы.
— Какая ужасная глупость, — в сердцах восклицала Джесс в пятый, а то и в шестой раз. — Но как я могла предположить...
— Разве вас не предупреждали в госдепартаменте, или где там еще, чтобы вы не оставляли этот священный предмет где попало?
— Помолчите!
Билл прокашлялся, и спорщики притихли.
— И я не понимаю, зачем мы сюда заявились, — проворчала Джесс. — Они нас возьмут тепленькими.
— Сейчас это вряд ли имеет значение. Все знают, что все за всеми охотятся. Я думал обождать, пока они выйдут поесть или поискать нас, а потом попытаться самим обыскать их номер.
Джесс вздохнула и отхлебнула пива. Она предпочла пиво более крепким напиткам, ибо было похоже, что ждать им придется долго. Она хорошо знала, что возражать против гениального плана Дэвида не следует. Когда у него возникает идея, он держится за нее до конца.
Им достался столик у окна. И, несмотря на это, они чуть не упустили момент исхода, втянувшись в очередной спор, на этот раз по поводу того, кто именно из врагов украл паспорт Джессики. Препирались вдвоем, Билл молча потягивал пиво. Аппетит на пиво у него был непомерный, но это не отвлекало его от насущных проблем. Он молча посмотрел в окно и молча ткнул Дэвида локтем.
Дэвид бросил один взгляд и вскочил.
— Они удирают, трусливые свиньи!
— Где, где? — Джесс попыталась выглянуть в окно, но Дэвид дернул ее.
— Давайте быстрей! Моя машина в квартале отсюда, так мы их никогда не догоним.
Билл кашлянул.
— Прекрасная мысль, — одобрил Дэвид. — Отлично, рядовой! По местам. Выполнять!..
Они выскочили из дверей отеля как раз вовремя, чтобы увидеть, как отъезжает синий автомобиль. Дэвид схватил Джесс за руку и потащил по улице к тому месту, где они оставили «ягуар». Только когда он толкнул ее на переднее сиденье, она заметила, что Билл где-то по пути потерялся, и не успела поинтересоваться, куда он делся, как обнаружила его в полутора кварталах впереди. Не заметить его было нельзя, не только из-за габаритов и золотых локонов, но и потому, что он бежал посреди улицы, работая ногами и локтями в великолепном профессиональном стиле, оставляя за собой хвост изумленно наблюдающих пешеходов.
Дэвид срезал бровку тротуара перед носом грузовика, отреагировавшего визгом тормозов и градом проклятий, на что он не обратил никакого внимания. Они миновали бегущего Билла, завернули налево за угол налево, следуя его указующему жесту, и обнаружили впереди за два квартала хвост синего автомобиля. Охота началась.
Предложение Джесс заставить преследуемую машину съехать с дороги принято не было. Дэвид заявил, что здесь слишком оживленное движение, но Джесс заподозрила истинную причину в страхе. Не за себя, а за сверкающую отполированную машину. Это мнение она оставила при себе.
Солсбери остался уже далеко позади, когда Дэвид вдруг сказал:
— Если я не утратил прозорливости, они направляются в Гластонбери. Они что, думают, мы достопримечательности осматриваем?
Разумного ответа на этот вопрос не существовало, поэтому Джесс даже не стала пытаться его искать. Вместо этого она спросила:
— А что будет с Биллом?
— О, Билл никогда не покидает Уэльс. Ему там нравится.
— В самом деле?
— Я хочу сказать, он в некотором роде отшельник.
— Правда? О! А он не обидится, что мы вот так умчались и даже не попрощались?
— Кто, Билл? С чего бы ему обижаться?
— Если бы я забыла про ваш день рождения, вы бы обиделись?
Дэвид ухмыльнулся.
— В целом наш пол обладает замечательными достоинствами, — заметил он. — Но, я полагаю, мы еще встретимся с Биллом.
— Зачем? Чемоданы свои мы забрали. Должна сказать, с вашей стороны было очень предусмотрительно положить их в машину.
— Благодарю, что заметили мой единственный умный поступок за сегодняшний день. Нет, я хочу сказать, что нам, может быть, придется вернуться ночевать к Биллу.
— Но уже поздно. Почему бы нам не переночевать в Гластонбери, если они туда направляются?
— Потому, моя радость, что у вас нет паспорта.
— А его никогда и не спрашивают.
— Да что вы?
Да, пунктом их назначения был Гластонбери. Вскоре они уже ехали по его тихим улочкам, и Джесс увидела невдалеке высокие симметричные очертания увенчанного башней холма, который, по ее сведениям, должен был быть Гластонберийской скалой. На корабле она прилежно прорабатывала путеводители из судовой библиотеки и теперь высунулась в окно, чтобы лучше видеть. Высокий холм, где, согласно легенде, Иосиф Аримафейский спрятал Святой Грааль, представал в вечернем освещении зеленым и очень красивым. Дэвиду пришлось повторить свой последний вопрос.
— Что? Совсем не обязательно. Они просто дают анкету, и, если ты знаешь номер своего паспорта, и когда он выдан, и все такое прочее, его даже не надо показывать.
— О!
— Вы, кажется, разочарованы?
— Мне пришел на ум довольно-таки подленький альтернативный вариант, — признался Дэвид.
— Ой, посмотрите вон на ту башню! Это аббатство?
— Нет, вы самая настоящая овца, лишенная каких-либо романтических чувств! Вы когда-нибудь думаете о чем-нибудь, кроме красивых картинок? Это приходская церковь в честь какого-то там святого. Я не был здесь уже... Смотрите! Вот!
Он с визгом затормозил у обочины тротуара. Стукнувшись о ветровое стекло, Джесс сердито сказала:
— Удивительно, что вы не коллекционируете талоны.
— Какие талоны?
— Сколько времени вы провели в Нью-Йорке?
— Ах, штрафные талоны! А что? Я великолепный водитель.
Джесс потерла лоб.
— Вы остановились в неположенном месте, — мягко заметила она.
— Я хочу убедиться, что они хорошо устроились. Синий автомобиль встал перед отелем. Кузен Джон вышел, зашел в отель и вернулся с портье, который начал вытаскивать вещи. Тогда Дэвид решил двигаться.
Пока Гластонбери не произвел на Джесс особого впечатления — типичные для любого провинциального городка магазинчики и скучные домики. Но в отель, который выбрал Дэвид, она просто влюбилась. Его фасад из светлого камня был трехэтажным, с высокими узкими окнами в резных наличниках, а над входом сияли золотом щиты с гербами.
— Что это? — спросила она. — Надеюсь, не подделка под старину?
— Подделка? — возмутился Дэвид. — «Георг» — старинный приют пилигримов, построенный для приема потока гостей, наезжавших в аббатство. Не позже пятнадцатого века, если это вас впечатляет, а американцы, по-моему, всегда... Прошу вас, входите.
Пока Джесс заполняла анкету, с редкостным апломбом проставляя ряд цифр в соответствующей графе, Дэвид покрылся легкой испариной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23