не знаю, мол, случайно, наверное. В конце концов, бутылку с отравой незадолго до чаепития на свет божий извлекли? Извлекли. Ты видел, куда ее Варвара дела? Не видел. Это она уж потом всем показала, куда ее поставила, но точно ты этого не знаешь. А вдруг Варька ошиблась или наврала?
- Тогда пусть сама Варька и рассказывает. Ей, может, удастся наврать Белову, что ничего странного мы здесь не видим.
- Ладно, - согласилась я. - Только, если он тебя пригласит на беседу первым, о Марке не упоминай вообще. Пусть Белов думает, что он скоро подойдет.
На этот раз Константин Олегович Белов первой на беседу пригласил меня. С одного взгляда на его хмурое лицо я поняла, что он пребывает не в лучшем расположении духа. Круги под глазами и бледность несколько затушевали его безликость, и воспринимать его как шестеренку бездушной машины правосудия стало труднее.
Несмотря на скверное настроение, Константин Олегович, по обыкновению, прямо-таки сочился вежливостью.
- Добрый день, Варвара Андреевна. Рад вас видеть. Садитесь, пожалуйста. Что-то вид у вас сегодня совсем измученный. Да-да, я понимаю, все случившееся вряд ли способствует полноценному отдыху, но нельзя же так себя изводить!
- Не беспокойтесь за меня, Константин Олегович. На мне все, как на собаке, заживает. А вид и у вас отнюдь не цветущий, простите за откровенность.
Белов хрюкнул, и глаза его весело блеснули. Похоже, мое вежливое хамство непонятным образом поднимало ему настроение.
- Хорошо, Варвара Андреевна, будем считать, что с обменом любезностями мы покончили. Перейдем к делу. Я хотел бы вас попросить описать, по возможности подробно, что из себя представляли погибшие Нина и Мирон Полторацкие. Поначалу я хотел составить о них представление по рассказам близких друзей, но после ваших сочных характеристик их описания выглядят несколько суховатыми. Может быть, тут моя вина, но я не сумел разглядеть за ними живых людей. Вы мне поможете?
- Я попробую, Константин Олегович, но не думаю, что это пойдет вам на пользу. Эдак я избалую вас, и вы с другими свидетелями совсем работать не сможете. Что же вы будете делать, когда меня под рукой не окажется? Уволитесь из прокуратуры в связи с профнепригодностью?
- Надеюсь, Варвара Андреевна, до этого все-таки не дойдет. И потом, зачем заглядывать так далеко вперед? Пока я могу прибегнуть к вашей любезной помощи, надо пользоваться удобным случаем.
- Да, пожалуй, это здравая мысль.
- Благодарю вас. Вы не возражаете, если я опять включу магнитофон?
Я кивнула.
- Итак, о Нине. Мы учились в одной группе с первого до последнего курса, начала я и почувствовала, как к глазам подступают слезы. - Нина выросла в хорошей семье и производила впечатление благовоспитанной барышни из института благородных девиц. Она никогда не употребляла жаргонных слов, не рассказывала и не слушала сомнительных анекдотов, не носила драных джинсов. Этим она выделялась в студенческой среде. Кроме того, Нина была эстеткой. Она не выносила ширпотреба, и это чувствовалось во всем - в ее манере одеваться, в обстановке комнаты, в выборе книг, пластинок, духов. Нина прекрасно шила и вязала, и я не припомню, чтобы она хоть раз надела магазинное платье. Причем она сама придумывала фасон, и в ее туалетах всегда была какая-нибудь изюминка. Некоторые наши девочки пытались за ней угнаться, но куда там! Рядом с Нинкой любая франтиха выглядела словно разукрашенная курица рядом с фламинго. Для Нины форма всегда была неразрывно связана с сутью - неважно, шла ли речь о предмете, человеке, живой или неживой природе. Иногда мне даже казалось, что форма для нее важнее содержания. Например, если Нина сталкивалась с откровенным мерзавцем, который умел выгодно себя подать, она прощала ему низость охотнее, чем прощала какому-нибудь славному, но неотесанному малому недостаток хороших манер. Эта черта постоянно служила причиной неудач в ее личной жизни. Нина была очень романтической девушкой и, встретив очередного красивого парня со светскими повадками, тут же наделяла его внутренним благородством и безоглядно влюблялась. Понятно, это доставляло ей массу неприятностей. Правда, со временем она поняла, что красивая внешность в мужчине - не самое главное достоинство, но ее требования к манерам и умению одеваться оставались запредельно строгими. Если молодой человек позволял себе явиться к ней на свидание с пятном на рубашке, Нина воспринимала это как смертельное оскорбление, и молодой человек тут же получал от ворот поворот. К женщинам она была не столь требовательна. Например, на протяжении нескольких лет терпела в качестве подруги вашу покорную слугу, а это уже немало говорит о ее снисходительности. С людьми Нина в основном ладила. Она была щедрой до расточительности, всегда радовалась любой возможности сделать кому-нибудь подарок или оказать услугу. Если у нее с кем-то портились отношения, она становилась язвительной, но на открытый конфликт не шла, поскольку больше всего на свете боялась выглядеть вульгарной. Пожалуй, Марк и я были единственными, на кого Нинка позволяла себе кричать, но это легко понять: нас связывали близкие отношения. Вероятно, она научилась прощать недостатки мужа, и чем больше их прощала, тем сильнее его любила. Но их не прощали мы, поэтому после ее замужества довольно быстро отдалились. Она так и не простила нам этого разрыва, считала наше поведение предательством.
Ну, что еще можно сказать о Нине? Она была очень неглупой женщиной с разносторонними интересами. Немного рисовала, играла на фортепиано, занималась подводным плаванием. Получала удовольствие от знакомства с новыми людьми, любила принимать гостей и появляться в обществе. Обычно после замужества женщины постепенно замыкаются в своем тесном мирке, но с Ниной этого не произошло. Она ходила в театры, на концерты, на выставки. При этом дом содержала в образцовом порядке и успевала еще учиться на курсах модельеров. Словом, жила насыщенной и разнообразной жизнью. - Прошедшее время последнего глагола снова вызвало у меня жжение в глазах. - Может, вы будете задавать вопросы, Константин Олегович? Трудно говорить о человеке в общем плане.
- Но вы прекрасно справились с этой задачей, Варвара Андреевна. У меня, пожалуй, не осталось вопросов. А что вы скажете о Мироне Полторацком?
- Боюсь, говоря о Мироне, мне трудно оставаться объективной. Может быть, вы все-таки ограничитесь характеристиками, которые дали ему друзья?
- Как известно, чтобы получить объективное представление о человеке, нужно выслушать и его врагов.
- Ладно, я вас предупредила. Мирон на факультете был личностью известной. Не могу сказать, что все в нем души не чаяли, но уважали его многие. С первого знакомства с ним поражала воображение его необыкновенная сила, как физическая, так и внутренняя. Такому человеку никто не осмелится нахамить в магазине или трамвае, таких не задирают хулиганы и не изводят мелкими придирками вахтеры. В нашей гнилой интеллигентской среде личности вроде Мирона - редкость. Если оставить в стороне внешность, он напоминал американского киногероя - не ведающего страха и сомнений ковбоя или шерифа с Дикого Запада. Его отличали жесткость, неукротимая воля к победе и стремление к лидерству. Из крупных недостатков у него имелся лишь один, но, с моей точки зрения, он стоил всех его достоинств, вместе взятых. Мирон катастрофически не умел проигрывать. Если такое случалось, ему напрочь отказывало чувство юмора, жесткость сменялась жестокостью, а уровень интеллекта мгновенно падал до первобытного. Если кто-то высказывал в его адрес меткое остроумное замечание, вызывающее общий смех, Мирон вполне мог ответить увесистым тумаком. Если он участвовал в каких угодно конкурсах, олимпиадах, спортивных состязаниях и не становился первым, победитель едва ли мог рассчитывать на теплые дружеские поздравления Мирона; напротив, тот исходил желчью и делал все, чтобы умалить победу противника, намекал на нечестность судей, на сомнительность результатов победителя, жаловался на катастрофическое невезение, ну и так далее. Зато если побеждал Мирон, положение коренным образом менялось. Он становился снисходительным и добродушным, блистал остроумием и охотно признавал достоинства судьи и устроителей соревнования. Надо сказать честно: побеждал Мирон куда чаще, чем проигрывал, и потому неприятные стороны его натуры не били в глаза, но менее неприятными от этого не становились.
- Да, похоже, вы действительно немного перегнули палку, Варвара Андреевна, - заметил Белов. - Как человек с таким характером мог хоть у кого-то вызывать симпатию? А то, что деловые партнеры Полторацкого испытывали к нему симпатию, сомнений не вызывает. Да и Генрих Луц говорил о нем с большой теплотой...
- Ну, Генрих - это особый случай. Он видит жизнь исключительно в розовом свете. Генрих просто не способен заметить в человеке какие-либо недостатки. Даже самый отпетый негодяй у него превращается в весьма достойную личность. А Мирон отпетым негодяем не был. Даже наоборот. Как я уже говорила, его вполне можно сравнить с положительным персонажем из американского боевика. Что же касается Славок, тут ситуация другая. Они уже давно сумели доказать Мирону, что ни в чем ему не уступят. Поскольку их доводы отличались увесистостью, Мирон признал в них равных. С ними он не позволял себе особых вольностей.
- Значит, конфликты у них практически не возникали? - как можно небрежнее поинтересовался шпион Белов. И по тому, как он это сделал, я поняла: о последнем скандале Мирона со Славками ему известно. Поскольку из нашей компании я разговаривала с Беловым первой, мне не составило особого труда сделать вывод, что источник его информации - сами Славки.
- Возникали, конечно. Мирон, он Мирон и есть... был. Но Славки, наверное, сами вам все выложили.
- Выложили, выложили. - Белов криво усмехнулся. - Вчера же вечером меня отыскали и во всем отчитались. А вам не показалось странным, Варвара Андреевна, что они начисто забыли о ссоре, которая произошла за несколько часов до гибели Полторацкого?
И снова выражение лица Константина Олеговича заставило меня призадуматься. Наверняка он задавал тот же вопрос Славкам, и они с комсомольской честностью выложили ему всю правду о безобразной сцене, которая затмила их маленькую размолвку с Мироном.
- Ну, во-первых, гибель человека сама по себе может память отшибить, а во-вторых, между этой ссорой и исчезновением Мирона имело место куда более впечатляющее событие. На сей раз при моем активном участии.
- А вы не хотите посвятить меня в суть дела, Варвара Андреевна? - немного ехидно полюбопытствовал шпион Белов.
Я не видела причин, мешающих мне удовлетворить шпионское любопытство, и рассказала все как на духу. Наверное, я зря оклеветала Славок. Белов явно слышал эту историю впервые. Во всяком случае, изобразить ту гамму чувств, которую я увидела на его лице, едва ли можно намеренно. Только после долгой паузы Константин Олегович сумел закрыть рот и произнести членораздельную фразу:
- Объясните мне, Варвара Андреевна, как вы ухитрились дожить до своих лет?
Впервые на моей памяти следователю Белову изменила его безупречная вежливость. Напомнить даме о ее годах - такого моветона я от него не ожидала!
- Исключительно благодаря своему такту и обаянию, - буркнула я нелюбезно.
Белов, похоже, сообразил, что допустил оплошность. Во всяком случае, в нашем разговоре возникла затяжная пауза.
Я нарушила молчание первой - не сидеть же тут целую вечность!
- А как ваши успехи в расследовании, Константин Олегович? Нашли неопровержимые улики? Отпечатки пальцев, свидетелей?
Белов отшвырнул ручку.
- Нет. Отпечатков пальцев на двери бокса хватает, но практически все они смазаны. Да и что в них толку? Персонал медпункта бывает там постоянно. Из вашей компании в бокс Нины Полторацкой заглядывали почти все. Никто этого и не скрывает. А убийца вообще мог открыть дверь, не оставляя следов. Например, нажать на ручку ногтем. Ох, будь оно все неладно! Я целые сутки, не меньше, потратил на опросы работников и отдыхающих и выяснил только, да и то не наверняка, что Ирина Астафьева наставляет рога сво... - Шпион Белов осекся на полуслове, и его интересная бледность уступила место поросячьей розоватости. Как это у вас получается, Варвара Андреевна? Впервые в жизни я проговорился перед свидетелем, возможно, даже подозреваемым.
Я ответила Белову жалостливым взглядом умудренного жизнью философа, выслушавшего горячечные речи зеленого юнца.
- Это случается, Константин Олегович. Но вы сильный человек и, я уверена, сумеете справиться с недостойной слабостью к женщине, пусть даже такой милой и обаятельной.
Константин Олегович пару раз открыл рот, словно рыбина на берегу, потом весело рассмеялся:
- Нет, Варвара Андреевна, боюсь, вас мне не забыть уже никогда. Ступайте, бога ради, не вводите в грех.
Я дошла до двери и только там вспомнила, что должна сообщить Белову о недомогании Марка. Стараясь говорить по возможности непринужденно, я рассказала следователю об отравлении и справилась, не соблаговолит ли он отложить арест больного.
Судя по реакции Белова, со своей задачей я не справилась. Не удалось мне внушить ему мысль, что мы воспринимаем отравление как неприятную, но вполне обыкновенную случайность.
- Я и не знал, что на Южном берегу много комаров, - заметил Белов бесцветным голосом.
Поймав его цепкий взгляд, я почувствовала, как мое лицо заливает краска, и неожиданно разозлилась. Причем злость моя необъяснимым образом обратилась на Прошку.
- Есть у нас один осел, которого никому не удалось убедить в обратном, выпалила я раздраженно.
- Ну что ж... Очень жаль. А я-то хотел спросить вашего Марка, почему он забыл упомянуть об одном разговоре с Мироном Полторацким. Я нашел в пансионате свидетеля, который видел, как они беседовали здесь в день гибели Полторацкого. Причем беседа, по-видимому, была отнюдь не дружеской...
Глава 18
Это был настоящий нокаут. Если Белов хотел рассчитаться со мной за все мои фортели, он своего добился. Я деревянным голосом сказала ему "до свидания", на деревянных ногах доплелась до дерматинового ужаса в смежной комнате и бессильно плюхнулась рядом с Прошкой. Леша удалился в кабинет Белова.
Из роя обрывочных мыслей, зудящих в голове, выделилось воспоминание о недавнем разговоре с Прошкой. "...убийство чистое и аккуратное... Убийца способен на мгновенную импровизацию... Похоже на Марка... похоже на Марка... похоже на Марка". Последняя фраза звучала в мозгу с навязчивостью испорченной пластинки. С трудом отмахнувшись от нее, я попыталась найти доводы против этой ужасной версии, но, как ошалевший марафонец, побежала в противоположную от цели сторону.
"Почему он никому ничего не сказал о своем разговоре с Мироном? Забыл? Но вчера, когда Славки вдруг вспомнили о своей ссоре, Марк должен был по ассоциации вспомнить о своей. И наверняка вспомнил, но промолчал. Неужели действительно?.. Боже, что такого мог наговорить ему Мирон? Если убил Марк, то, должно быть, что-то ужасное... Нет, не может быть... Или все-таки Марк? Тогда в этой идиотской истории с отравлением появляется хоть какой-то смысл. Наверное, эта мысль и пришла Генриху в голову сегодня ночью, оттого-то он так и расстроился. Теперь понятно, почему Генрих отмалчивался, почему смутился, когда мы на него насели. Испугался своего подозрения. Марк! Господи, ну почему этот дурак несчастный ничего нам не рассказал?! Вместе мы могли бы придумать что-нибудь толковое. Хотя, если Мирон посмел навредить Марку, я собственными руками разорвала бы гада на куски..."
- Эй, Варька, я с тобой разговариваю! - донесся до меня несколько раздраженный голос Прошки. - О чем это ты задумалась?
Я судорожно попыталась придать своей физиономии равнодушное выражение.
- Да вот размышляю, не стать ли мне гражданкой Беловой.
- Ого! - Прошка присвистнул. - Я на месте Белова предпочел бы жить с крокодилом. А что, предложение уже поступило?
- Вот-вот, крокодил для тебя - самая подходящая компания. А предложения пока не было, хотя все к этому идет. Шпион все вокруг да около ходит. Мнительный он какой-то - все мнется и мнется. Пожалуй, не стану я принимать его предложение. На что мне такой рохля?
"Боже, неужели убийца - Марк? А Нинка-то! И ее - тоже он?.."
- Ничего себе рохля! - воскликнул Прошка. - Железная хватка у мужика. Ты на его обходительные манеры не смотри. Такой мягко стелет, а спать ох как жестко!
- Ерунду-то не говори! Какое железо, если он аморфной лужицей по столу растекается?
"Если Марк и Нинку убил, то произойти должно было нечто совсем из ряда вон выходящее. Насколько я его знаю, на такой шаг его не толкнул бы даже конец света".
- Одно из двух, Варвара: либо ты дура набитая и слепая курица, либо настолько шпиона Белова заклевала, что он при тебе сразу за голову хватается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28