— Это скалолазы, — объяснила Фьяна. — Их всегда можно здесь увидеть, они никогда не поднимаются вверх на край и не спускаются вниз на дно. Для этого они и используют когти.— Кажется, они ничего не боятся. На них никто не охотится?— В Каньоне никогда не охотятся на животных. Здесь они… другие. Не то, чтобы они просто имели другой вид, чем остальные звери, хотя животные, родившиеся и живущие в Каньоне, совсем не похожи на тех, которые живут за его пределами. Многие из них обладают особой силой, существует поверье, что страшные несчастья обрушатся на того, кто убивает их, и что смертельные болезни одолеют всех, кто попробует их мясо. В любом случае, за пределами Каньона водится бесчисленное множество дичи, поэтому никто и не рискует охотиться на этих животных. Анса обдумывал это.— Когда отец рассказывал о животных, он часто упоминал их духовную силу. Это то, что может почувствовать далеко не всякий, а только шаманы и предсказатели. Но он говорит, что духовные силы были гораздо более мощными на островах, где он родился. Они были столь ощутимы, что зверей можно было отличать в соответствии с силой, исходящей от них. Маленькие животные, живущие в норах, почти совсем не имели такой силы. Огромные коты и длинношеи отличались неимоверной мощью.— У нас также водятся длинношеи, — сказала она. — Они встречаются редко, но наносят большой ущерб стадам.— На островах водится гигантская порода, многократно превосходящая всех известных нам животных. Отец говорил, что их духовная сила столь велика, что они окружены целым сводом ритуальных табу. Однажды он убил одно такое животное. Во всей истории и мифах его народа никогда и никто не делал такого.— Итак, он стал великим героем? — спросила Фьяна.— Нет, он стал изгнанником. Животное было столь священно, что прощения за убийство не могло быть, даже ради спасения своей собственной жизни или ради спасения жизни соплеменника. — Он пожал плечами. — Так, во всяком случае, говорит мой отец. Что-то в этих местах заставило меня вспомнить старинные рассказы отца, от которых я устал еще со своей ранней юности.— Почему же Каньон заставил тебя думать о его рассказах? — спросила она, слегка укоряя его.Анса усиленно пытался это понять. Он не привык обдумывать свои чувства, но в этом необычном месте с его великой красотой и воздухом, напоенном тайнами, было что-то такое, что направило его мысли к сверхъестественному.— Я думаю, — наконец сказал он, — что каким-то образом это связано со Временем Катастрофы, а также тяжелыми временами, которые последовали сразу же за ней. У каждого народа есть свои легенды о тех временах. Эти рассказы во многом расходятся между собой, но все они согласны в том, что люди накликали на себя огромное и ужасное бедствие и что во времена тяжелых испытаний, последовавших за ним, погибло большинство людей и животных, а те, которым удалось выжить, изменились тем или иным образом. Духи вернулись на землю в те времена, если верить этим легендам…— Я слышала много сказаний об этом. Пожалуйста, продолжай, — попросила она.— Я думаю, что большая часть мира и появилась из тех времен. Духовная сила важна только для стариков-шаманов или провидцев, как мой отец. В землях с большими городами, как я слышал, духов не признают вообще. Вместо этого у них есть то, что они называют религией, в которой жрецы действуют в качестве посредников между богами и людьми и совершают все ритуальные обряды.Он осмотрел Каньон со всех сторон.— Я думаю, что в мире еще существуют отдельные территории, где до сих пор продолжаются тяжелые испытания. На островах моего отца и здесь, в Каньоне, еще сохраняется могущественное волшебство. Здесь люди, и животные, и сама земля имеют… имеют духовное родство друг с другом.— Ты, может быть, и прав, — сказала она, глядя на него более благожелательно, чем ранее. — Это глубокие мысли для молодого воина. Но впрочем, ты сын своего отца.— Случались и такие времена, когда я хотел бы не быть им, — сказал он. Сейчас они уже совсем близко подошли к дну Каньона, и он увидел свору очень странных созданий, взбирающихся по стволам чахлых деревьев и возящихся друг с другом на земле под ними. Сначала он подумал, что это обезображенные люди, маленькие и волосатые. Потом он увидел их рудиментарные хвосты и длинные морды с клыками. При приближении всадников создания прекратили свою игру и стали шипеть и присвистывать на пришельцев. Все движения так напоминали человеческие, что Анса не мог определить их природу.— Это люди? — спросил он.— Нет. Мы называем их ганумы. Они самые человекоподобные из всех созданий, но лишены дара речи. Они могут представлять опасность только в том случае, когда к ним подходят слишком близко или угрожают им, а если этого не делать, то они никого и не побеспокоят.— Я слышал, что в прибрежных районах существуют создания, которых называют древесным народцем, но говорят, что они крошечные. А рост этих составляет половину роста крупного мужчины. — Он рассмеялся, глядя на то, как странные звери делают в их сторону угрожающие жесты, которые производили лишь комический эффект.— Они вредители и расхищают наших урожаи и запасы, но мы терпим их. Даже в своем наихудшем проявлении они забавны. Особенно смешно наблюдать за детенышами.Он вскоре понял, что она имела в виду. Бесстрашные маленькие создания носились между ног взрослых, дерясь и играя. Они совершенно не обращали внимания на обеспокоенность старших. Их юные мордочки еще не сформировались окончательно и необыкновенно напоминали человеческие лица с яркими большими глазами и крошечными носиками. На этих личиках волос не оказалось, а кожа была розоватая.По мере того, как всадники проезжали дальше, ганумы перестали демонстрировать недружелюбие, а просто осторожно наблюдали за ними. Анса был поражен тем, что в темных глазах этих созданий светился разум. Может быть, они и не были людьми, подумал Анса, но очень приближались к ним.Сверху, с высоты края каньона, долина казалась плоской и ровной, когда же они прибыли туда, то оказалось, что это труднопроходимая, сильно пересеченная местность с глубокими лощинами и скалами. Кабо осторожно прокладывали путь между бесчисленных камней и нор подземных жителей. Однажды крошечная носорожка выставила свою головку из норки и стала изучать их немигающими крошечными глазками, расположенными за коротким вилообразным рогом, вырастающим из миниатюрного носика. Анса указал на нее.— Носорожка! Ты говорила, что животные, живущие в Каньоне, не похожи на животных, живущих во внешнем мире. А я видел таких тварей везде, где только я ни путешествовал.— По внешнему виду они похожи, — поддержала она, — но эти вылезают из своих норок каждый день на закате, и вся их колония поет в унисон. А те, которых ты видел, тоже поют?— Нет, — признал он. — Они просто копают норы. Единственный издаваемый ими звук, который мне как-то довелось услышать, был похож на писк, предупреждающий всех остальных о приближении хищника.— Наши тоже делают так. И они такие же вредители, как и все остальные. Они всего лишь носорожки Каньона, вот и все!По мере приближения к реке, местность постепенно стала выравниваться и плавно перешла в пойму реки. Почва стала намного плодороднее, обеспечивая буйный рост колючего кустарника, искривленных деревьев и ярких растений. Все вокруг кишело птицами и животными, как если бы основная жизнь Каньона сконцентрировалась около воды. Здесь и там были разбросаны поля, которые когда-то возделывались. Они были ограждены низкими неправильными стенами, сложенными из камня. Он спросил Фьяну об этом.— Поля обычно возделывают год или два, затем их вспахивают под пар на три или четыре года.Анса надменно осмотрел огороженные поля.— Никогда не мог понять, как люди могут тратить свое время на то, чтобы копаться в грязи, и называть это жизнью.— Он почувствовал, что это может ей не понравиться, и добавил: — Но ведь ты говорила, что население Каньона живет, в основном, скотоводством. Это гораздо лучше.— Безусловно, они обрадуются, услышав твое доброе мнение, — сухо заметила она.— Я не имел в виду… — Он резко остановился. — Что это? Они ехали в северном направлении и прибыли к узкой полосе поймы, с одной стороны которой была река, а с другой утес из красного песчаника, который резко расширялся, поднимаясь высоко над их головами. Анса показал на глубокое углубление в утесе, в котором грязные строения неправильной формы были собраны в группы точно так, как гнезда гигантских птиц, живущих в скалах.— Это деревня Красного Камня.— Деревня! Ты хочешь сказать, что люди живут в таком месте?Сейчас он увидел их: призрачные тени в красноватых одеждах перемещались между причудливыми домами, некоторые из них пасли небольшие стада мелких животных. У подножья утеса было несколько выгульных площадок для домашнего скота и устройство для подачи воды из водоема, выложенного камнем. Водоем подсоединялся к реке с помощью канала, который был также выложен камнем. Из широких коротких дымоходов потянуло дымком, запах которого был чист даже в неподвижном воздухе. У Ансы заурчало в желудке, и он вспомнил, что они ничего не ели с самого утра, когда они позавтракали остатками вчерашней трапезы.Спокойствие этого места было необычным. Откуда-то издалека доносился хрюкающий рев горбачей, но это и все, что было слышно. Анса полагал, что деревни всегда бывают шумными. Безусловно, они такими и были, когда он и его товарищи въезжали в них. Он провел много месяцев среди несмолкаемого гула шахты и не привык к тому, что такое большое число людей может производить так мало шума. По мере приближения к деревне, он заметил, что даже дети играют тихо и спокойно.— Как я должен вести себя? — спросил Анса, когда они подъехали к околице деревни.— Как человек с равнины, — сказала она. — Полагаю, ты ничего не можешь поделать со своим высокомерием. Просто держись так, как в моей деревне, и тогда, может быть, ты нанесешь меньше обид и оскорблений.Анса всегда считал свои манеры великолепными и был уязвлен, когда услышал, что она считает его невежей. Разве она ожидала покорности? Он держал себя как житель равнин, среди людей, которые были ниже по положению. А как же иначе?Когда они подошли к водопою, к ним приблизилась высокая величественная фигура. Анса уже понял, что половую принадлежность этих людей сразу определить было невозможно, что его весьма смущало. Капюшон был поднят, вуаль закрывала лицо от вездесущей пыли, оставляя открытыми только изумительные глаза, цвет в точности напоминал цвет только что отчеканенных золотых монет. Анса услышал резкий вздох и увидел, как Фьяна отвесила почтительный поклон, — первый знак уважения, который довелось ему увидеть у Фьяны или любого другого жителя Каньона.— Госпожа Бел! — воскликнула девушка. — Я не ожидала, что вы будете здесь.Женщина ответила на поклон, положив руку с длинными пальцами на лоб Фьяны.— Я пришла, чтобы встретить вас здесь. Я ждала вас.Как она могла их ждать, удивлялся Анса. Разве они владеют силой предсказывать будущее? Разве у них есть чрезвычайно скорые и умные шпионы? Или же это просто спектакль, чтобы заставить его поверить в то, что они владеют волшебством? Он подозревал последнее.Женщина перевела свои золотистые глаза на него.— Добро пожаловать, Анса, сын Гейла. Добро пожаловать на Красный Камень. — Небольшая группа местных жителей выстроилась за спиной Бел.— Благодарю вас, моя госпожа. Мне кажется, что все мои попытки скрыть свое происхождение здесь бесполезны?Он не видел ничего, кроме ее глаз, но они улыбались.— Тебе не нужны никакие маски здесь, с нами. Хотя там, куда ты отправишься, они будут совершенно необходимы.— Откуда ты знаешь, куда я собираюсь? — спросил Анса. Для того, чтобы скрыть свое смущение, он подвел кабо к водопою и дал ему напиться.— Не следует вести беседу на свежем воздухе, — сказала Бел. — По меньшей мере, это негостеприимно. — Она повернулась к одному из жителей деревни. — Старейшина Ема, проведи в дом наших гостей.Мужчина поклонился.— Безусловно. — Он повернулся к Ансе. — Дозволь мне передать приветствие моей деревни нашему высокому гостю с севера.Церемонность этих людей заразила и юношу.— От имени моего отца и моего народа я с радостью принимаю ваше гостеприимство.Бел представила ему и остальных старейшин. Ансе все еще казалось странным, что простые крестьяне могут вести себя столь благородно. То, что городские жители, в свою очередь, считали его собственный народ варварами, было для него простым доказательством их невежественности.Мальчики взяли на себя заботу о кабо, а они прошли в глинобитное жилище, размерами значительно превосходящее все прочие, всего с одной длинной комнатой, в которой с каждой стороны был сооружен конусообразный очаг. Анса всегда полагал, что глина скверный строительный материал, но теперь вынужден был признать, что внутри этих домов было удивительно прохладно и удобно в условиях жаркой пустыни. Собравшиеся разместились на полу по всей длине помещения, в два ряда друг против друга. Во главе этого двойного ряда оказалась Бел. По мановению ее руки, Анса и Фьяна сели по обе руки от нее, друг против друга.— Прежде всего, — сказала Бел, — вы двое должны поесть и подкрепиться. Поговорим мы позднее.Анса твердо знал, что не стоит протестовать и говорить, что они вовсе не устали, ибо в течение двух последних дней лениво ехали верхом, осматривая окрестности. Законы гостеприимства требовали, чтобы с ними обращались так, как будто бы они неутомимо скакали целый год и прибыли в деревню уже на пороге смерти. Они сидели, разговаривая о пустяках, пока их обносили напитками и едой.Бел скинула капюшон и вуаль, открывая лицо, которое Анса не смог бы назвать пожилым. Кожа казалась гладкой, без морщин, как и у Фьяны, но оно было худым с выступающими аристократическими скулами; вены прочерчивали синий узора на бледно-голубых чертах жительницы Каньона. Ее руки также казались совсем юными, не было узловатых раздутых жил, которые Анса всегда связывал с преклонным возрастом. Тем не менее, Анса был уверен, что перед ним была очень старая женщина.После того, как были удовлетворены все требования гостеприимства, им поднесли чашки с настоем трав, слегка смешанным с густым вином.Перед тем, как сделать первый глоток горячей жидкости, обычай требовал, чтобы они вдыхали исходящий от жидкости пар в течение нескольких минут.— Вы прибыли в решающий момент, — начала Бел. — В течение некоторого времени и до сих пор центр всех важных событий находился далеко от Каньона, пустыни и равнин. Твой отец занимался востоком, устанавливая торговые и военные связи с народами тех стран. Гассем завоевывал и укреплял Чиву и ряд близлежащих королевств и островов. Такое равновесие и относительное спокойствие нарушаются в настоящий момент. Гассем снова в походе, на этот раз уже на юго-восток. Он вторгается в Соно. И на этом он не остановится. Со временем он возьмет также и Гран, а после этого двинется на север.— Гассем! — Действительно, это была новость. Анса был совсем еще мальчишкой, когда извечный враг его отца в последний раз угрожал людям равнин. Чива была отдаленным королевством, и Гейл надеялся, что Гассем там и сгинет. Но его упования не сбылись.Анса почувствовал прилив возбуждения. Кто-то может считать тревожным такое развитие событий, но единственная возможность продвинуться и прославиться для молодого воина была на поле брани.— Не будь таким нетерпеливым, — сказала Бел, как если бы она могла прочитать его мысли. — Во-первых, пройдет еще какое-то время до того, как это безумец развернет свои армии в северном направлении. Но пока абсолютно необходимо, чтобы мы получали точную информацию обо всех его деяниях и намерениях.— Я полагаю, — сказал Анса, — что вы уже имеете такие сведения.— У нас есть в других странах доверенные лица, которые охраняют наши интересы. У них есть способы безотлагательно связываться с нами. Но сейчас, когда Гассем приводит в движение свои войска, возникает ряд трудностей. Какое-то время будет большая неразбериха. Кто-то, кому король Гейл доверяет полностью, должен быть там для наблюдений. — Она пристально посмотрела на него твердым взглядом.— Вы полагаете, что я должен в одиночку поехать туда, в самый центр нашествия Гассема? — Он искал приключений, но ничего подобного и не предполагал.— Нет, — Бел отрицательно покачала головой. — Не один. С ней. — Теперь она кивнула в сторону Фьяны. — Кто-то, кому мы доверяем полностью, тоже должен поехать.— Что! Поехать в одиночку самоубийственно. Но будучи обремененным женщиной, это… — он не находил слов, чтобы описать тяжкие последствия такого шага, — ну, еще хуже, чем самоубийственно.— Обремененным?! — возмутилась Фьяна. — Мы еще посмотрим, кто станет бременем в этом путешествии.— Вы обе так говорите, как если бы я уже согласился на это безумие!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34