Фрост уложил “коммандо” в ящик, прикрыл его брезентом и вернулся на свое сиденье.
— Линь сделал тебе какой-то подарок? — спросил у него сидящий рядом Майк. — Интересно, почему он мне ничего не дарит?
— Он подарил эту штуку нам обоим.
— Да? — заинтересованно поднял голову О’Хара, — и что же он нам преподнес?
— Арбалет “Барнетт коммандо”, самый лучший, — довольно произнес капитан.
Майк разочарованно поморщился.
— Арбалет? Зачем он мне сдался?
— Наверное, Линь подумал, что он может нам пригодиться, — ответил Хэнк.
— Нет, такие игрушки не для меня, — бросил эфбээровец и похлопал по своей кобуре. — Я больше привык к своему неразлучному “магнуму”. Играй сам со своим луком и стрелами. Мне такого подарка не нужно.
— Ну вот и хорошо, — похлопал Хэнк его по плечу, — а то я думал, что ты обиделся и нам придется распиливать арбалет пополам…
Глава двенадцатая
“Отчаянный” коснулся колесами грунтовой полосы и запрыгал по ней, постепенно снижая скорость. Фрост проснулся от толчка, уцепился за сиденье и с облегчением вздохнул, сообразив, что полет благополучно закончился. Он выглянул в иллюминатор, за которым лучи утреннего солнца освещали зеленые холмы и виднеющиеся вдалеке голью горные вершины.
Самолет развернулся, уходя с посадочной полосы на рулежку, и между аэродромом и холмами капитан увидел широкую полосу воды — реку Янцзы. Как недавно рассказывал Линь, это самая большая река Китая, она берет начало далеко в горах, пересекает почти всю страну и впадает в Южно-Китайское море возле Шанхая.
Наконец, “Отчаянный” остановился.
— Всем выгружаться! — скомандовал О’Хара. — Ох и засиделся же я. Руки уже чешутся, просят работы.
— Это уж точно, — согласно кивнул Хэнк. — Хватит кататься на самолетах и вертолетах, пора уже спасать этого Торесена, будь он неладен…

Разгрузка самолета заняла около часа. После этого они наскоро перекусили, перетащили все вещи на берег и занялись пакованием снаряжения для дальнейшего продвижения. Оружие, запасные патроны и остальная экипировка были уложены в пластиковые мешки, которые стянули нейлоновыми шнурами. Потом все это уложили в четырехместную резиновую лодку и путешествие по Янцзы началось. Линь сказал, что оно займет весь день, на ночь они остановятся на привал и будут на месте на следующее утро.
Конечно, туда можно было намного быстрее добраться по воздуху, но они не хотели подвергать жизнь заложника дополнительной опасности. Далее план был такой: их группа должна проникнуть в лагерь противника, найти Торесена — живого или мертвого — и только после этого вызвать но рации вертолеты.
— И где же находятся эти самые вертолеты? — поинтересовался Майк.
— Достаточно близко, чтобы прийти нам, в случае необходимости, на помощь, — ответила Элизабет, — но достаточно далеко от лагеря террористов, чтобы те их не обнаружили.
— Другими словами — вы не знаете, где они, — сделал вывод Хэнк.
— В общем, вы правы, — невесело сказал Вао.
— Это значит, — заворчал О’Хара, — что даже если вертолеты и услышат наш сигнал, то будут очень долго лететь к нам. Отсюда следует, что нам нечего рассчитывать на их подмогу, а придется полагаться только на свои собственные силы.
— Здорово, — хмыкнул Фрост. — Оставили нас ваши начальники на произвол судьбы…

Время приближалось к двум часам пополудни. В безоблачном небе сияло жаркое солнце и окружающий воздух был душным и липким. Капитан и Майк попеременно опускали в воду весла, следя лишь за тем, чтобы лодка шла ровно по течению. Они свернули с главного русла реки и плыли сейчас по одному из ее нешироких ответвлений, которое вновь соединялось с Янцзы миль через двадцать вниз по течению.
— Видите, так мы срежем путь и выиграем несколько драгоценных часов, — говорил Линь, тыкая пальцем в тоненькую синюю линию на карте, которая отходила от реки и вновь соединялась с ней дюймом ниже.
Тогда эта мысль показалась капитану неплохой, но теперь он все тревожнее оглядывался по сторонам и всматривался в несущее лодку течение.
— Майк, ты ничего не замечаешь? Никаких изменений?
— Да вроде нет. А что?
— Да то, что мы плывем все быстрее и быстрее.
— Так разве это плохо? Линь сказал же, что мы срезаем путь.
— Знаю, но посмотри сам.
Хэнк прекратил грести и вытащил весло из воды.
— Видишь?
— Вижу. Ну и что?
Фрост снова попытался терпеливо объяснить своему беспечному другу нежелательные последствия, к которым может привести ускоряющееся течение, но слова вдруг застряли у него в горле, а глаз в страхе расширился от увиденного.
— Черт побери! — только и успел выкрикнуть он.
— Почему же ты сразу не сказал? — увидел подстерегающую их опасность и О’Хара. Они вогнали весла в воду и с силой гребли, направляя лодку к спасительному берегу. Однако, их усилия оказались тщетными. Лодка ударила в большую бурлящую волну, которую друзья заметили слишком поздно, и на сидящих в ней обрушился фонтан воды.
В резиновый бок ударила вторая волна, угрожая смыть разведчиков за борт.
— Ничего себе срезали путь! — крикнул капитан Линю.
И в это время лодка стрелой полетела вперед, подхваченная бурным течением. Слева и справа мелькали сужающиеся каменистые берега, образующие естественную воронку, в которой шумел пенный поток. Внезапно яркий солнечный свет над головой исчез, уступив место тени деревьев, кустарника и лиан, образующих свод над узким ущельем, в котором по воле стремительного течения неслись его невольные пленники. Лодка на полной скорости ударялась о буруны и перекаты, перекатывающиеся гребни волн захлестывали всю команду, которая вскоре промокла до нитки.
Теперь разведчикам не оставалось ничего, кроме как постараться удержать лодку посреди потока, чтобы ее не ударило о какой-нибудь порог или острый выступ отвесного берега. Все схватились за весла и бешено загребали, пытаясь сделать все, чтобы остаться на плаву.
Вдруг за очередным порогом лодку накрыла особенно крупная волна и она накренилась на правый борт, едва не перевернувшись под многокилограммовой массой воды.
— Хэнк! — донесся до слуха капитана сзади слабый выкрик, едва слышимый в реве обезумевшего потока. Он повернулся, стараясь удержаться на ходящем ходуном сиденье, и увидел, как пенный гребень уносит за борт пытающуюся уцепится за скользкую резину Элизабет.
Не раздумывая, Фрост прыгнул вслед за женщиной, ухватившись одной рукой за нейлоновый шнур, идущий по периметру лодки и достав второй до запястья тонущей Элизабет. Вес ее тела и накрывшая сверху вторая волна потащили его на дно, шнур впился в ладонь, но он не отпускал руку женщины. Капитан подтянулся, вынырнул на поверхность, вытаскивая за собой Элизабет, и судорожно глотнул воздуха.
— Фрост!
Ему показалось, что О’Хара кричит откуда-то издалека, как будто из другого мира. Ноги капитана ударило о каменистое дно и его снова потащило под воду. Неужели в последний раз? Силы уходили от капитана, но он все равно не бросал руку Элизабет. Единственное, что он чувствовал, — то, что погружается все глубже и глубже…
Ему казалось, что он пробыл под водой целое столетие. Последним усилием мозга он ощутил, что его кто-то тянет вверх за левую руку, вытаскивая на поверхность вместе с китаянкой, словно связку рыбы…
Очнулся Фрост уже в лодке. Он жадно задышал и закашлялся, выплевывая целые литры воды. Сердце стучало, как барабан.
— Как… как… Элизабет? — прошептал он, медленно приходя в сознание. — Она жива?
Он открыл глаз и увидел склонившихся над ним Майка и Линя.
— Промокла, так же как и ты, — ответил его дружок. — Но жить будет, ничего страшного. Так же, как и ты.
— Спасибо за разрешение, — пробормотал Хэнк, перед глазом поплыли разноцветные круги и он снова погрузился в темноту…

…Капитан пришел в себя минут через пятнадцать после того, как потерял сознание. Первое, что он осознал, когда очнулся, так это то, что повязка каким-то чудом удержалась на глазу. Второе, что его голова лежит на коленях Элизабет. Ее мокрые волосы свисали прядями и глаза распухли от воды, но она все равно показалась ему прекрасной…
Часы показывали десять минут девятого. Группа недавно остановилась на ночевку и на костре уже закипал чайник.
— Скажите мне, агент О’Хара, — сказал Вао, заваривая чай, — когда вы родились?
— Это не является засекреченной информацией, — ответил тот и сообщил Вао дату своего рождения. — А зачем тебе это?
Тот лишь посмотрел на него и усмехнулся.
— Так я и думал. Вы — свинья. Вернее, кабан.
— Не понял, — ответил тот угрожающим тоном. — Пусть у нас и разные политические взгляды, но я не потерплю, чтобы меня обзывали.
— Вы не поняли, — поспешил объясниться Вао. — Я назвал вас свиньей, ни в коей мере не желая вас оскорбить.
— Он просто имел в виду знаки китайского астрологического календаря, — прервала его Элизабет.
— Конечно, — подтвердил тот. — Я хотел сказать, что вы родились в год свиньи. Я, например, по календарю лошадь.
Майк посмотрел на китаянку и спросил:
— А под каким знаком родились вы?
— Под знаком змеи, — улыбнулась она.
— Так я и думал, — прокомментировал О’Хара.
— Линь, ты не ошибся со знаком Майка? — спросил Фрост.
— Нет. А что?
Капитан рассмеялся.
— Я знаю его уже очень давно, и для него мне кажется более подходящим знак какого-нибудь жалящего скорпиона.
К Хэнку подошла Элизабет и села рядом.
— Я хотела вас поблагодарить за то, что вы спасли меня
— А мне просто не оставалось ничего другого.
— Что вы имеете в виду?
— Ну, вы ведь выкрикнули мое имя, когда падали борт. Я чувствовал себя обязанным…
— Вот за это и спасибо, — добавила она. — Я даже не надеялась, что вы будете рисковать своей собственной жизнью, спасая какую-то вражескую шпионку.
— Элизабет, какой вы теперь мне враг? — возразил на это Фрост. — Мы — партнеры, ведь делаем общее дело. Если же, не дай Бог, мы когда-нибудь окажемся по разные стороны баррикад, то я… в общем, я решу, что мне делать тогда, когда придет на то время…
Они оставили Майка и Вао у костра спорить о социальных реформах и общественных формациях, а сами решили немного прогуляться, чтобы не слушать этот политический бред.
Они зашли за скалу и сели на поваленный ствол. Элизабет набросила на плечи прихваченное одеяло.
— Хэнк, можно задать вам один вопрос? — немного помявшись, спросила она.
— Только такой, на который я могу ответить, — улыбнулся Фрост, разминая руку, которая все еще болела.
— Я не решалась спросить раньше, потому что совсем вас не знала, но теперь, когда вы спасли меня, я думаю, нам можно обходиться без формальностей…
— Конечно. Давайте, задавайте свой вопрос, — подбодрил он ее.
— Это… ваш глаз…
— Вы хотите узнать, как я его потерял?
— Да, если вам не тяжело это вспоминать, — кивнула она.
— Для вас — нет. Все началось, когда я впервые приехал в Лос-Анджелес. Там был такой густой туман, что у меня от него началась какая-то аллергия и я страшно расчихался. Когда я ехал в такси и оглушительно чихнул, то водитель остановился, выскочил из машины и стал доставать запасное колесо. Ему показалось, что взорвался баллон.
Я решил пройтись пешком, увидел на углу ресторанчик — кстати, китайский — и захотел перекусить. Проходя какой-то банк, я опять пару раз чихнул и прохожие в ужасе разбежались. Они подумали, что это вооруженное ограбление и началась перестрелка.
Наконец, я зашел в ресторан, изо всех сил растирая нос, чтобы удержаться, сел за столик и сделал заказ. А официантка была очень хорошенькая… И черт меня дернул покрасоваться перед ней и показать, как я ловко умею управляться с палочками для еды. И вот я вертел этими деревяшками туда-сюда, залихватски подхватывая с тарелки кусочки цыпленка и отправляя их в рот, ну и довертелся. В носу опять засвербило…
— И вы чихнули? — не удержалась Элизабет.
— Не перебивайте! — рассержено воскликнул капитан, — Кто рассказывает — вы или я?
— Значит, не чихнули?
— Конечно, чихнул. На “а-а-а” откинул голову назад, а на “пчхи!” ее бросило вперед, ну и… — Элизабет по-детски рассмеялась.
— Очень печальная история, Хэнк.
— И заметьте, каждое ее слово — чистая правда. Он стал разминать ноющее плечо.
— Болит?
— Ничего страшного. Просто потянул мышцу, когда О’Хара вытаскивал нас из воды. Еще побаливает.
— Тогда давайте я хоть немного облегчу ваши страдания. Не успел Фрост запротестовать, как она прильнула к нему и стала нежно массировать его руку и плечо, изгоняя боль из ноющих мышц.
— А-а-а, — тихо простонал капитан.
— Собираетесь чихнуть? — серьезно поинтересовалась Элизабет, не прекращая растирать его тело чувственными пальцами.
— Нет, — через силу улыбнулся Хэнк. — Это просто вздох облегчения. Мне очень приятно…
Он закрыл глаз и расслабился, чувствуя, как женщина все крепче прижимается к нему.
— Элизабет… — прошептал он.
— Не надо ничего говорить, Хэнк Фрост, — прижала она ладошку к его губам. — Как ты думаешь, зачем я захватила это одеяло?
Он привлек ее к себе и поцеловал в раскрытые влажные губы, ощущая растущее в себе желание. Одеяло соскользнуло на землю, как будто подсказывая, что нужно делать и они опустились на него. Хэнк стал расстегивать рубашку Элизабет, которая вздымалась на груди от охватившего ее возбуждения, но в этот момент из-за скалы донесся крик Майка:
— Фрост, куда ты пропал, черт побери? Иди срочно сюда, тут все гранаты намокли!
Ему ничего не оставалось, как выматериться про себя И с сожалением оторваться от желанной женщины, проклиная своего бестолкового друга.
Глава тринадцатая
На следующее утро Фрост с облегчением узнал, что Линь больше нигде не планирует “сокращать” их путь, который осталось пройти по реке.
— Я очень сожалею о случившемся, капитан, — стал объяснять тот виноватым тоном, — но на этой карте не обозначено такое бурное течение, с которым мы столкнулись вчера…
— Может, ее вообще лучше выбросить, раз она такая неточная? — ответил Хэнк, с удовольствием задирая голые ноги на теплый борт резиновой лодки. Его ботинки до сих пор были влажные.
— Когда мы вернемся с задания, я обязательно доложу о тех подробностях, которые следует дополнительно нанести на карты, чтобы никто больше не попал в такое трудное положение, какое пережили мы, — разразился витиеватой тирадой Вао.
— Кстати, — вмешался О’Хара, более внимательно присматриваясь к средству их передвижения, — а ведь лодка-то — американская. Такие только у нас в армии. Откуда она у тебя, Линь?
— Все просто, Майк, — ответил за него Фрост. — Он сейчас расскажет тебе, что это подарок друга. Ведь правда, Вао?
— Конечно, правда, — рассмеялся тот, — у меня много друзей…

Солнце уже стояло высоко, когда они завершили водную часть своего пути и вытащили лодку на берег. День обещал быть еще жарче, чем предыдущий, душный воздух был насыщен влажными парами Янцзы и терпким ароматом густого тропического леса, растущего по берегам реки.
Они стали распаковывать захваченное с собой снаряжение, в которое, помимо всего, входило два акваланга и пара подводных ружей. Линь напоследок извлек из полиэтиленового мешка какой-то продолговатый пластиковый футляр и подошел с ним к Майку, который занимался проверкой своих пистолетов.
— Что там у тебя? — спросил тот.
— За тот короткий промежуток времени, который мы с вами знакомы, — начал Вао свои разглагольствования, — я понял, что несмотря на наши политические и культурные разногласия, мы очень похожи.
— А если короче, — не вытерпел О’Хара.
— Не перебивай, дай человеку высказаться, — осуждающе вставил Фрост.
— Спасибо, — повернулся к нему Линь и продолжил. — Так вот, мы одинаково ценим преданность своей родине, верность друзьям и даже тому оружию, которое мы выбираем, так же, как и самых близких приятелей. И вы, и я придерживаемся своих традиций и привычек, потому что понимаем, что с каждой маленькой переменой в нашей жизни мы навсегда теряем такой же кусочек нашей старой жизни, частичку самих себя.
И он протянул Майку футляр, по всей видимости, довольно увесистый.
— Что это? — непонимающе спросил тот после такого длинного вступления.
— Это мой подарок вам, агент О’Хара. Но я уже успел узнать ваш характер и не обижусь, если вы его не примете.
— Дай мне сначала посмотреть, что там внутри, а потом уж я скажу, приму его или нет, — с нетерпением ответил заинтригованный Майк.
Хэнк тоже заинтересовался и подошел поближе к трогательной сцене, разворачивающейся между китайцем и американцем. Майк взял футляр, положил его на землю, открыл крышку и присвистнул от удивления.
— Только не говори мне, — поднял он к Вао улыбающееся лицо, — что это дал тебе все тот же друг!
— Не пойму, почему вам не нравятся мои друзья, — притворно вздохнул тот.
— Ему понравился, как ты думаешь? — подошла к Фросту Элизабет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11