– Мы можем координировать наши действия, – мягко улыбнулся Луганов.
– И как же мы будем это делать?
– Ну, это вопрос времени… пока я не могу так четко сказать, – вздохнул Луганов. – Я бы попросту попросил вас соблюдать некий нейтралитет. Мы недовольны, что вы нападаете на суда «Акроса», – прямо высказался он.
– Это еще нужно доказать, – проговорил Рок и тут же, усмехнувшись, спросил: – Значит, если я брошу этим заниматься, вы предоставите мне ограниченную свободу действий?
– Демократия не означает вседозволенности, – разразился банальной тирадой Федор Николаевич, – ни я, ни губернатор не потерпим произвола.
– А вы сами не творите этого самого произвола? – Рок насмешливо взглянул на Луганова.
– На что вы намекаете?
– Как раз на вашу управляемую демократию, – небрежно усмехнулся Рок.
– Так вы не хотите сотрудничать? – нахмурился Луганов.
– Вы толком не объяснили мне, в чем будет заключаться это сотрудничество, – пожал плечами Рок.
– Не нападать на суда «Акроса», – сдерживая нетерпение, проговорил Луганов, – выходить с нами на связь для получения инструкций, так, чтобы мы всегда знали, где вы находитесь и чем намерены заняться, иногда выполнять наши прямые указания, ну и вносить, так сказать, реальный вклад в экономику острова, в бюджет…
– То есть башлять вам? – назвал вещи своими именами Рок.
– Вроде того, – со вздохом – ему трудно давался этот разговор – произнес Луганов.
– И какова будет сумма этого взноса? – Рок сделал вид, что его и впрямь интересует эта проблема.
– Все будет зависеть от улова, – поигрывая бровями, довольно улыбнулся Луганов. – Или же, чтобы не ограничивать вас какими-то более тесными рамками… видите, как мы лояльны… Скажем, пятьдесят процентов от вашего ежемесячного заработка.
– А как на практике будет осуществляться этот платеж? – продолжал дурачиться Рок.
– Знаете такого Синицына? Он сейчас находится как раз напротив нас, – вице-губернатор кивнул в сторону иллюминатора, – капитана «тройки».
Рок кивнул. Синицын был капитаном судна, на котором плавал Захаров. Тот самый мичман Захаров, предложивший Року и его команде грабануть япошек-браконьеров.
– Скажем, пятого числа каждого месяца будете передавать ему определенную сумму, – лицо Луганова просветлело, он был уверен, что дело в шляпе.
– Что ж, предложение заманчивое. – Рока жгло желание спустить вице-губернатора с трапа, и он прилагал максимум усилий, чтобы не проявить своей ненависти и довести разговор до конца – он находился не в том положении, когда можно было позволить себе какую-нибудь эксцентричную выходку, и это его тоже бесило. – Но мне необходимо время.
– Не пытайтесь отделаться от меня, – угрожающе свел брови на переносице Луганов – от его благожелательной мины не осталось и следа, – вам все равно не отвертеться от прямого ответа.
– Мне нужно время, – резким тоном повторил Рок, – я должен обсудить ваше предложение с командой. Как видите, у нас тут тоже демократия, – насмешливо закончил он.
– Сколько времени? – недовольно спросил Луганов и впился в Рока пристальным взглядом.
Его раздражало упрямство Рока, причем, как казалось ему, выверенное и хитрое, но в то же время он дорожил осенившей его идеей использования Рока в своих целях. В итоге минутного колебания он все же согласился пойти капитану «Вэндженса» на уступки.
– Вы ведь прекрасно понимаете, что никуда не денетесь, – после паузы продолжил Федор Николаевич. – Если вздумаете обмануть нас, вам несдобровать.
– Это я уже понял, – ответил Рок. – Завтра утром я сообщу вам мое решение.
– Неужели это может занять столько времени? – недоверчиво взглянул на Рокотова Луганов.
– В девять утра, – игнорируя его вопрос, уточнил Рок.
– Ладно, – натянуто улыбнулся вице-губернатор.
– Не волнуйтесь, я сдержу свое слово, – твердо произнес Рок.
– Волноваться нужно вам, – презрительно выдавил из себя Луганов.
– А пока я попрошу предоставить мне полную свободу действий, это одно из условий нашего с вами договора, – резким тоном закончил Рок. – Я прошу вас снять осаду.
– Хорошо. – Луганов был не очень доволен результатом переговоров, но был уверен, что в случае несогласия Рокотова сотрудничать с ним он запросто еще раз поймает кэпа «Вэндженса».
Скрепя сердце он согласился «снять осаду».
– Я поступаю благородно, – высокомерно взглянул он на Рока, чье лицо сейчас было непроницаемей маски, – надеюсь, что и вы в грязь лицом не ударите.
– Боюсь, что не могу тягаться с вами в благородстве, – усмехнулся Рок и, увидев, как напрягся Луганов, небрежно добавил: – Но попытаюсь…
– Ответ передайте через Синицына, не позднее девяти, – вице-губернатор задержал на Роке тяжелый пристальный взгляд.
Он вышел из каюты, сопровождаемый своими братками, и, не удостоив боцмана и Дудника вниманием, прошел к трапу. Рок следовал за ним. На палубе он остановился и стал наблюдать, как «гости» садятся в катер.
– Чего решили? – обеспокоенно спросил боцман.
– Поступило предложение о деловом сотрудничестве, – лаконично ответил Рок. – Я сказал, что подумаю, посоветуюсь с командой.
– Ты серьезно? – вскинул брови боцман.
– А что бы ты на моем месте сказал этому мерзавцу? – Рок кивнул в сторону дрейфующих кораблей.
– Значит, ты просто выиграл время? – с облегчением произнес Дудник.
– Вот именно, – невесело усмехнулся Рок, – или, может, кто-то хочет сотрудничать с этой скотиной?
– За кого ты нас держишь! – выпалил боцман. – Да чтоб мне всю жизнь в проливе Дрейка бултыхаться!
– В любом случае я не намерен ложиться под этого урода, – злобно процедил Рок, – а у кого другое мнение – я никого не держу. Это решение я принимаю сам, не учитывая мнения команды. Думаю, я имею иногда право не спрашивать общего мнения. Кто не хочет рисковать, скатертью дорога.
– Все равно, кэп, – озадаченно посмотрел на Рока Дудник, – ты должен поговорить с командой.
– Разумеется. – Рок сплюнул в зеленую воду и пошел в ходовую рубку.
Глава 23
«Вэндженс» бросил якорь в полумиле от «Куража». Вскоре с его борта была спущена десантная лодка. В нее сели пять человек: Рок, боцман, Дудник, Палермо и Мумба. Весь день после инцидента с пограничными катерами команда отдыхала, каждый занимался своими делами. Одному боцману не сиделось на месте, а если не сиделось ему, то это означало, что Сашка и Лешка тоже были лишены такой возможности. Боцман заставил их таскать «машу» – драить палубу. Череватенко был немного не в своей тарелке. Появление Луганова на «Вэндженсе» расценивалось им – как бы ни решил Рок – как маленькое поражение, и ему, одолеваемому комплексом вечного победителя (в этом он был максималист), обидно было сознавать, что его кто-то вынудил, как он выражался, «стоять на цырлах» хотя бы в течение получаса. Он беспрестанно хмурился, запивая разочарование и досаду «доктором», а когда Ким, как обычно, подал обед, стал возмущаться «чудесами корейской кухни», от которой он, Череватенко, давно должен был заработать язву желудка.
– Ты все запасы перца сюда вбухал, – раскрывая рот как рыба, роптал Червь на Кима, – я тебе не глотатель огня!
– Червю надо устроить встречу с психоаналитиком, – усмехнулся Назарет.
– Или с Агды, – подхватил Дудник.
– О! – рыкнул Череватенко. – Началось!
Команда уже «приняла на грудь». Стресс был снят, и мрачные прогнозы боцмана (он предсказывал новую, кровавую встречу с Лугановым и пограничниками) уже никого не впечатляли. Люди, связавшие свою жизнь с морем, отличаются завидной крепостью и духа, и тела, а также чертовской приспособляемостью.
– Уж если с морем подружились, – так и заявлял Дед, – что людей бояться?
Череватенко тоже перешел от жалоб и приглушенного негодования к гордому фанфаронству. Он призывал кары небесные на голову Луганова и всей тарутинской администрации и божился, что умрет, а «шестеркой» не станет. По мере потребления «доктора» настроение у команды не просто выравнивалось, а становилось прямо-таки лучезарным. Многим не терпелось назло врагу отправиться в «Кураж» и показать всем, кто такие они, пираты с «Вэндженса».
– Боюсь, этого мы сделать не сможем, – улыбнулся немного повеселевший Рок.
– Это почему же? – недовольно воскликнул боцман.
– Мы до следующего утра под охраной Луганова, – усмехнулся кэп, – а потому драки не получится. А с другой стороны, кто знает, на что может отважиться Михей… – его глаза азартно сверкнули.
– Так это ж прекрасный повод вечерком отправиться в «Кураж». Надо же нам снять напряжение! – горланил боцман.
Его поддержало большинство. Только Немец и Назарет, отличавшиеся умеренным темпераментом, не приняли в этом ликовании должного участия. Было решено, что в казино-бордель отправятся пятеро: Рок, Дудник, Череватенко, Палермо и Мумба.
И вот когда над морем стали опускаться неспешные летние сумерки и вспыхнули первые звезды, пятерка отправилась в «Кураж».
– Аж в темноте видно, как у тебя лицо светится, – подковырнул боцмана Дудник, – не терпится попасть под крылышко к своей Агды.
– Заткнись, – беззлобно одернул Дудника Червь, – это тебе не терпится к хозяйке подъехать. Я-то видел, как ты на нее в прошлый раз таращился!
– Неплохая парочка получилась бы, – усмехнулся Палермо, – наш Дудка и сестра Михея.
– Говорят, она не больно его слушается, – гордым тоном произнес Дудник, – у нее своя голова на плечах есть.
– Может, и шалит по мелочам, но всегда его сторону держит, – вмешался боцман, – так что не обольщайся, – засмеялся он и толкнул сидевшего рядом с ним Дудника локтем в бок.
Лодка рассекала гладь моря, словно затаившегося под маской штиля.
– Погодка-то сегодня – хоть куда! – широко дышал грудью боцман.
– «La notte que tu vedi in si dolci atti Fu da un angelo scolpita…» – самозабвенно процитировал Палермо.
– Это что за словеса? – обратил боцман к Палермо пытливый взгляд.
– Стих Микеланджело, – вздохнул Палермо.
– Ты его той чернявой прочитай, с которой в прошлый раз был, – иронично посоветовал Дудник, – бабы такое любят.
– А ты думаешь, почему они ему на шею вешаются, – усмехнулся боцман. – Он им что-нибудь на языке предков пролопочет, дамочки в обморок и падают. Мумба, – загоготал он, – а ты на каком наречии с бабами гутаришь?
Мумба широко улыбнулся.
– А ему, – ответил вместо него Дудник, – вообще говорить не приходится. Бабы думают, что у черненьких хрены длиннее, чем у белых. А я вот так сказать не могу…
– А ты что, с линейкой ходишь? – поддел его боцман. – И вообще, кого ты из негров, кроме Мумбы, без порток видел?
– Я и сравниваю Мумбу с собой, – обиженно пробормотал Дудник. – А кроме того, – вызывающе добавил он, – не одну порнуху с неграми видел.
– Раз на раз не приходится, – миролюбиво заметил Палермо.
– А у итальянцев вообще хренов нет, – раскипятился Дудник.
– Зато у них встает чаще, – нашелся Палермо, – а размеры не так и важны.
– Ну это когда…
Далее начались точные замеры и сравнительный анализ, исходя из разницы в один и более сантиметров. Рок не слушал этот спор, он молча смотрел, как на западе, где еще догорала лазурно-оранжевая кромка дня, вскипают сиреневые и чернильные космы ночи. Было что-то завораживающее в этом столкновении времен суток, что-то первозданное и даже пугающее. Мерно дышащее море придавало мгновению дополнительный драматический аккорд.
А впереди, очерченный веселыми желтыми нитями, светился гирляндами огней «Кураж». Его темный силуэт ткался на фоне сумерек загадочным рисунком запретных удовольствий и лихого кутежа.
– Не отнесло его еще к Японии? – с притворным удивлением спросил боцман.
Это была последняя реплика. Спор стих, все ждали момента высадки, горя нетерпением. Возле сейнера покачивались на спокойной воде катера. Отголоски музыки разрежали тишину сумерек. Эту шаткую, отороченную ритмичными брызгами заезженной мелодии тишину неожиданно прорезало короткое звонкое бултыхание. И тут же на палубе раздался грубый смех.
– Ну что, ополоснулся? – закричали с палубы.
Когда лодка подошла к дебаркадеру, выполнявшему роль причала, Рок увидел у борта сейнера плавающего человека.
– Надо помочь бедняге, – сказал боцман.
Они приблизились к барахтающемуся в воде человеку. Им оказался вдребезину пьяный матрос. Они втянули матроса в лодку, а потом, когда пришвартовались, перетащили его на борт дебаркадера, пришвартованного к сейнеру.
На трапе их ждали два охранника, те самые, что швырнули бедного матроса за борт. Увидев, что пираты тащат за собой матроса, они разразились добродушным, хотя и вульгарным хохотом.
– Вы что, совсем озверели? – возмутился боцман. – Он же мог захлебнуться!
– Ты бы слышал, какие он тут понты кидал! – возмущенно и в то же время весело воскликнул один из охранников – круглолицый блондин в тельняшке.
Другой охранник, крепкий вихрастый парень с волчьими глазами, видимо, был задет за живое замечанием Череватенко.
– Если он так тебе дорог, забирай его себе, а здесь он не нужен!
– В сраку тэби дышло! – разразился боцман и, оттолкнув парня, замер в сторонке, пропуская Рока.
Палермо и Дудник волокли матроса, держа его под мышки. Парень бормотал какой-то вздор, который постепенно растягивался и превращался в некий тоскливый напев. Боцман усмехнулся, проведя рукой по своему лысому черепу. Этот жест – в разных обстоятельствах – мог означать как замешательство, так и удовлетворение. Они вошли в зал, где располагалось казино и где боцман и Дудник сгрузили пьяного в стельку матроса на круглый кожаный диван. Возле застеленных зеленым сукном столов, осененных зеленовато-желтым светом низко висящей лампы под плоским абажуром, толпился народ. Это были в основном офицеры с матросами, пираты и кое-кто с острова – жители суши и туристы, добравшиеся сюда на моторках, владельцы которых подрабатывали, исполняя что-то вроде миссии гондольеров.
Столы стояли рядами, и кроме тех, кто решил попытать счастья, в зале было полно ротозеев, следящих за игрой или беззаботно фланирующих вдоль стен, увешанных маринами а-ля Айвазовский. По углам были установлены круглые столики, за которыми шла карточная игра. В смежном зале состязались в бильярд. Вдоль стен – проходы были широкими, а залы просторными – в разрывах между тянущимися зигзагом (в обход выступов, отделяющих одно помещение от другого) диванами примостились сделанные «под старину» сундуки. Они напоминали те, что использовались в давние пиратские времена, когда груженные золотом испанские галеоны пересекали караванами Атлантику, направляясь из Нового Света к родным берегам. Кроме того, зал украшала прочая пиратская бутафория, в том числе мушкеты, причудливая форма которых давала Череватенко повод для многочисленных шуток. Шикарные диваны, двумя полукружиями обрамлявшие пространство холла, где располагался один из баров заведения, являли резкий контраст всем этим тромблонам и мушкетам, но ничуть не впечатляли завсегдатаев. Крупье – элегантные, одетые в сюртуки девушки – ослепительно улыбались игрокам, ловкими движениями перемещая фишки.
Команда «Вэндженса» не спешила за игорные столы. Вначале решено было пропустить по рюмочке.
– Что-то он косит лиловым глазом, – Череватенко легонько толкнул плечом Рока.
Боцман имел в виду наблюдавшего за игрой и за всем залом менеджера казино Рудольфа Квасина. Матросня и пираты звали менеджера не иначе как Квас, те, у кого был личный повод недолюбливать его, именовали его Квашней. Но боцман и здесь выделился, он звал Квасина Адольфом. Кроме имени менеджера, на это боцмана подвигло не то чтобы разительное, но вполне примечательное внешнее сходство менеджера со всемирно известным фашистом. Не хватало только короткой полоски усов над верхней губой. Кроме того, Гитлер отличался более плотной комплекцией и округлой спиной, которая так волновала Дали. Квасин был высоким, костлявым субъектом, мелочным и осторожным. Поэтому, едва завидев команду «Вэндженса», он полез за сотовым, дабы связаться с Михеем. Глядя на боцмана, он приложил трубку к уху, с неторопливой небрежностью поправляя свою «нацистскую» челку. Но тут из-за его спины появилась Валентина, в кофточке с открытой спиной и облегающей юбке бирюзового цвета.
Квасин склонил голову набок, шепча ей что-то на ухо. В это время команда «Вэндженса» уже сидела перед стойкой на высоких табуретах, и перед каждым из пиратов стоял стакан со спиртным. Рок и Дудник заказали текилу, Палермо – мартини с водкой, боцман – джин без тоника, а Мумба – ром с кока-колой. Замечание боцмана потонуло в гуле голосов, к которым примешивался натужный однообразный ритм дешевой попсы. Тогда боцман тронул Рока за рукав. Рок чуть повернул голову и встретился глазами с Квасиным, но тут же перевел взгляд на Валентину.
Та, видать, отговорила менеджера от звонка и теперь кокетливо улыбалась пиратам с «Вэндженса» – вслед за капитаном к ней повернулись Дудник, Палермо и Мумба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36