— Начнет Соленый, а потом по очереди, как стоите, справа налево, — сказал Гэс.
Старина Соленый положил свой тяжелый короткоствольный “бульдог” на согнутый локоть левой руки и выстрелил шесть раз, наполняя помещение гулким эхом; пули звонко цокали о стену.
— Позволь ему подойти вплотную, босс! — выкрикнул кто-то, и все рассмеялись.
Левша Стритер был следующим; он стрелял быстро, уверенно, но с тем же результатом. Потрох Мердок, круглый, как пивная бочка, с длинными руками, методично выпускал пулю за пулей из своего “люгера”. Малютка Фелдкэмп, огромный и волосатый, как медведь, стрелял размеренно, его пули ложились очень близко к цели, но и он не попал. Казалось, в эту лампочку невозможно попасть с такого расстояния из такого оружия.
— Глядите, ребята, как это делается, — сказал Фид Мулхаузен; его лицо было бледным, словно он недавно вышел из тюрьмы, а выражение на нем напряженное и решительное. — Я в последнее время не очень-то практиковался, но мне всегда везет.
Слегка присев, он произвел шесть выстрелов, очень быстро, один за другим, из автоматического пистолета, который был на вооружении полиции, но в этот раз его везенье ему изменило.
Змей Миллер, молчаливый, угрюмый, такой же бледный, как и Фид, передернул плечами и стал стрелять, будто выполнял скучную обязанность. После одного из выстрелов лампочка качнулась — пуля пролетела совсем близко. Крекер Зак, со впалыми щеками, никогда не снимавший темные очки, тщательно целился из своего короткоствольного крупнокалиберного пистолета. Но и он не смог поразить цель.
Огромное помещение склада наполнилось голубым дымом и едким запахом пороха.
— Гэс, похоже, что твои денежки останутся при тебе, — сказал, посмеиваясь, Потрох. — В эту сраную лампочку нельзя попасть с такого расстояния.
Гэс пошел к своему автомобилю, вытащил из тайника за сиденьем автомат, который был последним достижением в деле производства стрелкового оружия. Все стрелявшие любили оружие, они зарабатывали себе на жизнь с помощью оружия, их жизнь зависела от умения владеть оружием. И они с интересом смотрели на незнакомый им еще автомат в руках Гэса.
Гэс проверил, правильно ли вставлен диск с патронами, щелкнул предохранителем, взвел затвор и тут же стал стрелять с бедра. Пули густым роем полетели сквозь сизый туман. Лампочка, патрон и провод, в брызгах электрического огня, разлетелись на мелкие кусочки, и все окуталось едким дымом.
Никак не прокомментировав свою стрельбу, Гэс со щелчком вернул предохранитель в прежнее положение, а потом позволил всем подержать автомат в руках.
— Бог ты мой, — воскликнул Левша, — эта штука говорит, поет и танцует!
— Пора в дорогу. Прямо сейчас, — сказал Гэс громко, и это прозвучало как приказ.
— Сейчас? — удивился Потрох.
— Да, прямо сейчас.
— Фу ты, — сказал Малютка своим тоненьким голоском, — а я думал, мы поедем завтра утром!
— А я даже не попрощался со своей новой подругой, — пожаловался Змей.
— Будет лучше, если мы никому не сообщим, когда выезжаем. Сегодня вечером, и если будет такая возможность, позвоните по телефону всем тем, кому считаете нужным. Мы все хотим добраться до места в целости и сохранности. И чем меньше будут знать о наших перемещениях, тем для нас лучше.
— Правильно, — сказал Крекер Зак. — А мне все равно некому сказать “пока”, кроме меня самого.
— А планы не изменились? — спросил Левша.
— Нет. Мы едем на запад штата, — ответил Гэс. — Шесть грузовиков поедут один за другим. Потом пикап с бензином и всем прочим. А сзади пока буду ехать я сам. Надо посмотреть, не сядет ли Зирп нам на хвост. Первая часть маршрута — по шоссе в Олаф.
— Я готов, — сказал Лейф, старший водитель. Он залез в кабину и завел мотор.
Через минуту помещение склада уже содрогалось от рева мощных двигателей.
Гэс и Соленый открыли огромные створки дверей склада и проверяли еще раз каждый грузовик, выезжающий на улицу. Гэс внимательно осмотрел дома на противоположной стороне улицы.
— Трудно поверить, что Зирп позволит нам вот так запросто отъехать, — сказал он Соленому. Караван грузовиков с грохотом двигался по улице. — Пускай они отъедут подальше, а потом и мы двинемся.
Гэс медленно и тщательно перезарядил автомат. Глянул на часы. Соленый уже сидел в машине. Гэс сам уселся за руль, выехал на улицу — и машина помчалась вслед за грузовиками.
Они проехали по грязным улицам, вдоль которых стояли однообразные кирпичные дома, потом переехали через мост, проехали через жилые кварталы, где жили люди с некоторым достатком. Потом дома стали редеть, уступая место фермам и коровникам. Потом и они исчезли. Гэс ехал на юго-запад.
Как только город и фермы остались позади, Гэс прибавил скорости. Он уже начинал беспокоиться, что позволил грузовикам так далеко уехать вперед.
— Похоже, что головной, Лейф, прекрасно знает дорогу на Олаф, — пробормотал он.
— Мы их скоро догоним, — успокоительно сказал Соленый, расслышав обеспокоенность в голосе Гэса.
Вскоре Гэс увидел вдалеке массивный грузовик, уже исчезающий за холмом.
Он облегченно улыбнулся. Но тут же заметил подозрительный “линкольн”, пристроившийся в хвост их пикапу.
— Похоже, что в том “линкольне” сторожевые собаки Зирпа. Гэс немного сбавил скорость; ему не хотелось привлекать пока внимание к своей машине.
— Соленый, опусти ветровое стекло, — сказал Гэс немного погодя и увеличил скорость. Они стали догонять “линкольн”, упрямо следующий за караваном грузовиков.
Солтц открутил крыльчатые гайки и опустил ветровое стекло. Держась за руль левой рукой, Гэс взял с сиденья автомат и положил его на приборную доску; ствол едва возвышался над капотом.
— А что делать мне, Гэс? — спросил Соленый хрипло.
— Пока ничего. Стрелять еще рано. К тому же, вдруг мы ошибаемся и это не Зирповы ублюдки!
— Лучшего шанса может и не представиться, — заметил Солтц. Они взлетели на холм и понеслись вниз. Гэс резко увеличил скорость и почти вплотную приблизился к большому “линкольну”. Приподняв автомат правой рукой, он со словами “была не была!” выпустил очередь по задним шинам идущего впереди автомобиля.
Сидевшие в “линкольне” повернулись и посмотрели назад; мелькнули бледные лица итальянского типа; “линкольн” замедлял ход-Водитель пытался сохранить управление машиной на гравиевой дороге, но это оказалось невозможным. Машину занесло в сторону, она зависла на краю канавы, которая шла вдоль дороги, а потом медленно перевернулась.
Гэс не притормозил, чтобы посмотреть, что произошло с “линкольном”. Он мчался вперед на полной скорости, быстро приближаясь к грузовичку, который со скоростью не больше пятидесяти километров в час двигался по направлению к Олафу.
— Бедный мистер Зирп. Похоже, он потерял нескольких своих сторожевых собак, — сказал Соленый, усмехнувшись.
— Как жаль, — отозвался Гэс, прищелкнув языком.
Через полчаса они прибыли в небольшой городок Олаф; головной грузовик свернул к краю дороги. Гэс прибавил газу, и когда они проезжали мимо головного грузовика, крикнул:
— Соленый, передай им, чтоб не останавливались и ехали за нами.
Соленый махнул Лейфу, высунувшемуся из кабины:
— Езжай за нами!
Лейф кивнул головой; мотор взревел, водитель переключил сцепление, и грузовик снова стал набирать скорость.
Проезжая по центральной улице городка, которая не была вымощена даже булыжником, Гэс вынужден был снизить скорость, но как только они выехали за окраину, снова прибавил газу.
— Соленый, я хочу заехать в Болдуин-Сити, — сказал Гэс, глядя на карту. — Боюсь, правда, дорога туда не очень гладкая.
— Я хорошо знаю эти места. Мог бы проехать здесь с завязанными глазами. Не раз возил здесь товар. До поворота на Болдуин-Сити мили три отсюда.
Солтц оказался совершенно прав. Проселочная дорога, свернувшая направо, вообще не заслуживала названия дороги. Гэс решил полагаться на Соленого, который подсказывал, куда ехать. Тяжелые грузовики с трудом взяли крутой поворот; моторы оглушительно ревели. Гэсу пришлось снизить скорость до тридцати километров в час.
— Далеко еще ехать? — спросил Гэс, когда они проезжали ферму, одиноко стоящую посреди широкого поля, засаженного рядами кукурузы.
— Одиннадцать миль по такой дороге, потом будет легче. Дорога там гладкая и ровная, как стрела, — ответил Соленый. — Прямо на запад.
— Прекрасно. Чем дальше мы от Канзас-Сити, тем лучше. Кто догадается, что мы забрались в такую глубинку?
Поля были в прекрасном состоянии; на плодородной почве росла отменная, высокая кукуруза, среди которой они видели фермеров, их жен и детей, занимавшихся своим делом.
Гэс вспомнил о тех временах, когда ему самому приходилось целыми днями, в липкую жару, погонять лошадей, двигаясь по полю из одного конца в другой, из одного в другой. И так до бесконечности, чтобы способствовать “приумножению”; вспомнил о культиваторе, который убил отца, вспомнил... Забудь обо всем этом, сказал он себе, забудь; загони все эти воспоминания в яму и привали каменной плитой...
Когда состояние дороги — как и предсказывал Солтц — улучшилось, Гэс прибавил газу. Пылающий шар солнца, уже начавший скольжение к западу, слепил водителей, но они не снижали скорости, распугивая кур, бродивших в некоторых местах вдоль дороги. А иногда при их приближении с дороги лениво сползали, как отжившие толстые веревки, большие черные змеи.
На одной из развилок Гэс съехал на обочину и остановился. Грузовики, следившие за ним, сделали то же самое. Теперь они напоминали поезд — впереди ярко-желтая машина Гэса, словно паровоз, а за ней, чуть ли не впритык, тяжелые, как товарные вагоны, грузовики.
— Отдохните немного. Разомнитесь! — крикнул Гэс водителям. — Левша! Поглядывай вокруг!
Водители и охранники устало выбрались из кабин грузовиков и стали ходить вдоль них, потягиваясь и притоптывая, ударяя ногами по шинам, зажигая трубки и сигареты. Гэс обводил внимательным взглядом дорогу, по которой они приехали.
— Ты думаешь, что ребята Мики могут и сюда добраться? — спросил Малютка Мадкэмп. — Я видел, как ты их классно перекинул. Чтоб очухаться и отправить кого-нибудь другого, им и недели не хватит.
— Лучше поостеречься, — сказал Гэс. — Я всегда настороже. Пускай мистер Мики Зирп прибудет сам, собственной персоной. Мы с ним поговорим. Думаю, что после нашего разговора беспокоить он нас больше не будет.
— Ты его когда-нибудь видел? — спросил Соленый.
— Нет, а ты?
— Видел раз. Как вспомню — мурашки по коже! Соедини самое худшее, что есть в ирландцах, итальяшках и жидах — и получишь Зирпа. Нос как у вороны, сам рыжий, патлатый. Глазки как у ящерицы. Он выше Малютки и такой какой-то скособоченный. С пером творит чудеса, пушку выхватывает — моргнуть не успеешь. И все время чего-то там думает, соображает, мозги сушит, как бы какую-нибудь пакость устроить!
— Говорят, у него бзик такой есть — людей резать, — сказал Левша. — Доставляет ему большое удовольствие. Метит всегда в низ живота. Говорят, подпускать его к себе и на три метра нельзя. Не успеешь рукой двинуть, а его железка у тебя уже в кишках. А еще говорят, что он многим яйца пообрезал, так, просто со зла.
— Со зла?
Левша утвердительно кивнул.
— Говорят, он как жеребец-производитель, которого взяли и выхолостили. Когда-то он своими яйцами пулю поймал. Поэтому он стал таким сволочным. Его ничего не трогает, кроме сына — сделал этого выродка, пока яйца были еще целы.
— И как это ему еще не пустили пулю между глаз? — спросил Потрох.
— Ха, его не раз накачивали свинцом, но ему всегда везло. Говорят, его возьмет только серебряная пуля.
— Всади в него заряд медвежьей дроби, а ему хоть бы хны, — добавил Крекер Зак.
— Ладно, поехали дальше, — сказал Гэс. — Поедим на следующей остановке.
Гэс размышлял о долгоносом, рыжем скопце, замышляющем очередное нападение; может быть, он уже где-то рядом. И нельзя подпускать его к себе близко — а не то действительно всадит в тебя свой кривой нож так быстро, что и моргнуть не успеешь. Но рано или поздно встретиться им придется — Мики Зирп должен расплатиться за смерть Джима.
Не открывая дверцы, Гэс перелез через борт своей машины и сел за руль. Махнул рукой — поехали!
Рев моторов нарушил предвечернюю тишину полей, и огромные грузовики, один за другим, двинулись вперед.
Темнота быстро сгущалась. И это беспокоило Гэса. В темноте что увидишь? Разве разглядишь, есть ли в руках людей в подъезжающей машине оружие? Или ящик с гранатами на сиденье? Увидишь фары — и все. А что прячется за фарами?
Мимо них проехало несколько машин, двигавшихся с запада, и каждый раз Гэс хватался за автомат. Но это были просто фермеры, возвращавшиеся домой на своих стареньких “фордах”.
Через час караван грузовиков подъехал к какой-то маленькой деревушке. Гэс не увидел никакого щита, на котором было бы написано название и приглашение посетить ее, но Солтц сказал, что она называется Овербрук.
На главной и единственной улице, где не стояло ни единой машины, ни единой телеги, горела одна лампочка, висевшая над вывеской “Столовая”.
— Вроде тихо, — сказал Гэс. — Если тут открыто, то можно и поесть чего-нибудь.
Он свернул к бордюру и поставил машину параллельно тротуару так, чтобы не тратить лишнего времени на выруливание, если понадобится отъезжать немедленно, хотя знал, что в этих местах сохраняется правило: транспортное средство нужно ставить носом к тротуару, под углом — и привязывать лошадь к поручню.
— Соленый, пойди принеси мне бутерброд или что-нибудь такое, — сказал Гэс. — Накупи бутербродов и для остальных, но пива не бери.
— А как же ты? Один посидишь пока?
— Ничего. И я буду не один, а со своим “банджо”.
Соленый криво усмехнулся и отправился в столовую. Она была открыта, и он, собрав водителей и охранников, повел их толпой, которая выглядела весьма необычно, в пустую, заспанную столовую.
В самом начале улицы и в самом ее конце горели два тусклых фонаря. Гэс прошелся вдоль грузовиков, проверяя, плотно ли брезент покрывает ящики, не ослабли ли веревки. Ему бы очень не хотелось, чтобы грузовики привлекли чье-либо внимание, но это было невыполнимо: всякий оказавшийся на улице в это время обязательно бы подивился веренице огромных черных машин, стоящих у края тротуара. Такое не спрячешь. Все равно, что попытаться спрятать на улице слона. Что тогда остается делать? Вести себя так, будто все это в порядке вещей.
Гэс подумал о том, что и в Канзас-Сити наступил вечер, что Бесси, готовясь к выступлению в клубе, уже одевает свое вечернее платье. Его охватил приступ тоски и одиночества, но он отогнал от себя печальные мысли. Сейчас ему нужно думать лишь о том, что ждет впереди — на каждой развилке дорог, у каждого моста их может подстерегать засада. И ни о чем другом.
Когда Гэс подошел к грузовику, который вез бензин и другие припасы, из дверей одного из домов вышел человек. Им оказался деревенский констебль, сутулый, щуплый, с большими седыми усами; на бедре у него болтался в кобуре старый “кольт” с костяной ручкой.
Гэс остановился, ожидая, что скажет констебль.
— Далеко едете? — спросил старик, засунув большие пальцы рук в карманы древнего жилета.
— Да, довольно далеко, — сказал Гэс. — У вас тут такой уютным городок, что хотелось бы даже остаться. Но мы только перекусим и поедем дальше.
— Да, вы прямо осчастливили Реда Уолфорда. За последние семнадцать лет, с тех пор как он открыл свою забегаловку, ему еще не приходилось обслуживать столько людей сразу, да еще на ужин.
— Я уверен, что наши ребята хорошо заплатят вашему Реду, и кое-что прибавят сверху.
— Однако забавно вы тут поставили свои машины.
— Забавно?
— Ну, вы их так поставили, что нарушили закон. У нас в Овербруке, как и во всех других городах штата, кстати, мы ставим машины и все остальное, что ездит, под углом к тротуару. А что вы везете в этих своих грузовиках?
— Особое посевное зерно. На запад штата. Им будут засевать поля для нового урожая.
— А, это такое, что хорошо растет в засушливых районах, да? — Старый констебль слегка улыбнулся. — Но может, я все-таки взгляну, что у вас там в грузовиках, а?
— Знаете, слишком много времени уйдет на то, чтобы развязать все эти веревки и снять брезент, — сказал Гэс.
— Ну... вот вы все-таки поставили машины не так, как нужно. Нарушили закон. Похоже, придется вам платить штраф.
— Хорошо. У нас шесть грузовиков, пикап и легковая машина. Сколько с нас?
— Ну, два доллара за каждое транспортное средство, — сказал старик. — Ну, это, понимаете ли, за то, что нарушили закон. Поставили машины неправильно.
— А не многовато? Мы никого не беспокоим, к тому же ваш Ред Уолфорд хорошо заработает.
— Реду Уолфорду не нужны деньги, потому что он их не тратит. Я был когда-то ковбоем в Техасе, перегонял скот в Абилен. Денежки не солил — всю получку тут же тратил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37