– Откуда ты взялся?
– Из Айзенштурма, мы очень спешили, – отозвался с другой стороны Крэйг. Дрэгон прыжками спускался со скалы. – С помощью небольшого количества магии дело пошло быстрее, но мы все равно опоздали. Давно за вами наблюдаем, посмотрели, как вы пробираетесь, и двинулись следом.
Горен был рад появлению дрэгона, они давно не виделись. У него в голове не укладывалось, что великий норкан старается ради него и Шейкура. Посмотрев на Вольфура Гримбольда, он еще больше обрадовался: тот, как всегда, жадно слушал рассказы Хага и Менора.
– Вольфур, – обратилась к нему Звездный Блеск, – ты прилично поправился после Долины Слез.
– Точно. Правда здорово? – Кузнец повернулся боком и гордо продемонстрировал свое огромное брюхо.
– Да уж, мне за тобой не угнаться, – раскатисто смеясь, заметил Бульдр.
– Ну что ж, наконец-то мы снова все вместе, – подвел итог Хаг и, искоса взглянув на Менора, добавил: – Почти все.
– Зато теперь с нами Крэйг! – завопил Вольфур и чуть было не стукнул по спине дрэгона, но вовремя остановился.
– Горен, с нашей последней встречи ты выглядишь гораздо лучше, но все равно еще не настолько хорош, как следовало бы. Не переживай! Помощь из Айзенштурма уже близко. Совсем скоро Шейкур снова окажется в нужных руках. Какие у тебя планы?
– Прямо сегодня ночью проберусь внутрь, – решительно объявил Горен.
– Мимо войска Хокана? В крепость, которую захватил Руорим? С ума сошел! – Вольфур покрутил пальцем у виска. – Коготь Цараха, пустыня выжгла тебе последние мозги.
– Я могу провести его внутрь, – вмешалась Звездный Блеск. – Да и всех вас. Только тогда кто-то должен будет позаботиться обо мне, когда мы окажемся в Шейкуре, потому что на какое-то время я окажусь совершенно беспомощной.
– Предоставьте это дело мне! – закричал Менор, потом скорчил испуганную физиономию и скромно добавил: – Если ты, конечно, не против.
– Тебе я доверюсь с гораздо большей охотой, чем кому бы то ни было еще, – улыбаясь, ответила девушка. – Они великолепные воины, но ты сможешь ловко спрятаться… Да и меня тоже спрячешь.
Крэйг внимательно смотрел на них.
– А как ты собираешься это сделать?
– Никто меня не видит, если я сама этого не хочу. Больше ничего не скажу.
Горен, казалось, разрывался на части:
– Звездный Блеск, я…
– Замолчи, глупый, это мое решение, – перебила она его. – Все или никто. Безопаснее так, как предлагаю я. И снова мне нечего добавить.
Все непонимающе смотрели, как Звездный Блеск, закончив спор, забирается дальше в горы, а через какое-то время Горен полез в противоположном направлении, откуда, как он утверждал, лучше просматривался Шейкур.
– У них между собой все по-прежнему? – вскинулся Вольфур Гримбольд.
Бульдр вздохнул:
– Обычные влюбленные.
Хаг тоже вздохнул:
– Разобрались бы они наконец между собой.
А Менор добавил:
– Не говорить же об этом прямо, вдруг мы только все испортим.
– Видимо, путешествовать с ними довольно проблематично, – как всегда по-деловому и почти равнодушно, заметил Крэйг Ун'Шаллах. – Как бы там ни было, мы должны подготовиться к сегодняшней ночи. Давайте подыщем подходящее место, откуда сразу попадем в долину и обеспечим себе кратчайший путь, потому что в любом случае пара часов нам понадобится. Проберемся как можно ближе, прежде чем Звездный Блеск задействует свой дар, а потом нам придется поторопиться и буквально бежать бегом.
– Да, но перед началом мы все должны как следует выспаться, – добавил Вольфур. – Чтобы не лишиться сил по дороге.
Они спустились со скал как можно ниже и отыскали надежное укрытие, которое защищало их и от палящего солнца. Проглотили оставшиеся припасы и выпили последнюю воду. Вокруг стояла тишина.
– Как в Царстве Мертвых, – пробормотал Бульдр.
– Думаю, даже там есть хоть какие-то звуки, не то, что здесь, – отозвался ставший вдруг малоразговорчивым Менор. – Голоса мертвых громче.
Горен долго смотрел на высокую скалу, в которой был построен Шейкур. Крытые галереи и башни упрямо вздымались над каменными глыбами, и молодой шейкан представил себе, что где-то там внутри находится его дед, который не перестает ждать внука. Руорим его не уничтожил, в этом Горен был уверен, потому что в противном случае у него не осталось бы ни единого средства воздействия на сына.
«Наверное, правильнее было бы поберечь друзей и пойти одному, – подумал он. – Со мной ничего не будет, потому что Руориму я нужен живым. А когда попаду в крепость, я уж придумаю, как освободить деда. И Ура, которого Руорим наверняка велел заковать, потому что иначе он сотрет с лица земли все войско Хокана Ашира. И тогда можно будет наконец взять за горло отца, а потом уж подготовиться и к приему Хокана Ашира. – Некоторое время он размышлял, а потом закивал, одобряя собственные мысли. – Да, так я и сделаю. Подожду, пока все покрепче уснут. Исчезну. Нужно будет как можно скорее пробраться вниз, чтобы они ничего не заметили раньше времени и не вернули меня обратно. Жаль, что лошадей нет, сейчас бы одна очень даже не помешала».
Горену стало легче. Наконец-то дело близится к развязке.
С этими мыслями он уснул.
Звездный Блеск закричала так, что Бульдр, Хаг и даже Менор моментально вскочили на ноги. Они удивленно смотрели на девушку, которая стояла растерянная, с широко раскрытыми глазами. Солнце уже зашло, и сгустившиеся сумерки погрузили горы в полумрак.
– Горен, – захрипела она, – он… он исчез. И… Вольфур с Крэйгом тоже.
– Что? – Хаг бросился к краю скалы и стал напряженно всматриваться вниз. – Не видно никаких следов… но уже так темно… на таком расстоянии ничего не разобрать…
– Что… что это значит? – лепетал пораженный Менор. – Почему они бросили нас здесь?
Девушка никак не могла успокоиться.
– Он ушел без меня, – шептала она. – Почему он так поступил? – Глаза ее наполнились слезами.
Подбежавший Бульдр осторожно обнял ее за плечи, она не сопротивлялась.
– Все хорошо, девочка, – мягко убеждал он ее. – Ты его не потеряешь.
– Я все равно ничего не понимаю, – отчаянно повторял Менор. – Почему Горен ушел, ничего нам не сказав и даже не оставив никакого знака? И почему с Крэйгом и Вольфуром?
Хаг, осторожно осмотревший все вокруг, вернулся обратно с крайне серьезным лицом. Тем временем окончательно стемнело.
– Горен не сам ушел, – объявил он. – Его утащили эти двое.
ГЛАВА 10
Отец и сын
Когда Горен очнулся, он обнаружил, что закован в цепи. Окружающие его стены показались знакомыми.
«Значит, я в Шейкуре, – подумал он. – Но как я сюда попал?»
Горен не помнил ничего. Он изо всех сил старался не спать, и у него не получилось. Потом полная темнота, в памяти не сохранилось ни одного сна.
Молодой шейкан потянул цепи, но они оказались крепкими. В груди у него бушевал гнев, но он постарался осмотреться. Его посадили спиной к двери перед удивительно большим окном, из которого хорошо была видна окружающая местность. Видимо, хотели, чтобы он не скучал. Но смотреть на стоящее снаружи войско Хокана Ашира было не очень приятно. Горен находился не в помещении для допросов и не в тюрьме, нет, он был в покоях.
В Галерее Шепота! В нише стояла уютная кровать со свежим бельем. На стенах висели гобелены с лошадьми и драконами. Одна стена скрывала шкаф для одежды, рядом – тумбочка с умывальными принадлежностями, похоже новыми. Расположенная слева от окна узкая дверь вела на балкон, а другая, пошире, – в ванную. А еще здесь находились красивый резной стол с двумя стульями, искусно изготовленный канделябр и полка с книгами. Эта спальня явно принадлежала княжеской семье, но Горен ни разу еще здесь не бывал.
Ему обеспечили все удобства. Если бы не цепи.
«Типично для моего отца, – подумал Горен. – Наполовину прекрасно, наполовину отвратительно. И под постоянным контролем».
Дверь открылась. Он, сколько мог, повернул голову.
– Я занят! – сказал он. – Попозже.
– С каких это пор ты начал шутить?
Он почувствовал сильный укол в самое сердце, когда услышал чистый, как колокольчик, голос Вейлин Лунный Глаз. Посмотрел на прелестную эльфийку, которая медленно обошла его и прислонилась к окну, скрестив руки на груди.
– Вейлин, похоже, у тебя все замечательно…
– Да, пожаловаться не могу, – усмехнулась она. – Твой отец – очень внимательный любовник, кто бы мог подумать.
Его затрясло.
– Меня мутит от твоих слов.
Вейлин засмеялась:
– А что тебя злит больше: то, что я свою столь тщательно оберегаемую невинность подарила твоему отцу, или то, что он, возможно, более потрясающий любовник, чем ты?
– Какие гадости ты говоришь, Вейлин. Подобные темы я вообще не собираюсь с тобой обсуждать. Во что ты превратилась!
– Во мне не появилось ничего нового, такой я была всегда.
– Не верю. – Его лицо омрачилось. – После Долины Слез я познакомился совсем с другой Вейлин. Ты была очаровательна и готова прийти на помощь, ты была одной из нас. Мы стали друзьями…
– Повзрослей, наконец! – с издевкой в голосе сказала она и махнула рукой. – Мы все давно уже не дети, все, кроме тебя. Ты все еще живешь в каком-то царстве грез, которое создала для тебя твоя мать, но ведь с ним давным-давно пора расстаться.
Ему показалось, что его вот-вот вырвет.
– Я расстался с ним в тот самый момент, когда увидел, как жестоко и подло мой отец убил мою мать. Руорима не случайно называют Мясником!
– Но у него есть и другая сторона, которую ты должен наконец признать. Не раз он тебе говорил, что любит тебя как сына и хотел бы видеть тебя на своей стороне.
– Неужели ты серьезно в это веришь, Вейлин? Что он с тобой сделал?
– Ничего, – ответила она. – Он со мной ничего не сделал, Горен. Он ни к чему меня не принуждал. Я отдалась ему добровольно.
Он чувствовал, что на ней нет никаких заклятий.
– Он тебя соблазнил… лишил воли своими словами, а может, и… – Он прикрыл глаза. Отец подчинил себе Вейлин, не важно, каким способом. Она служила ему. Возможно, покорилась, чтобы выжить. Но при этом она потеряла себя. – И ты всех нас предала, – повторил он.
– Не будь дураком, Горен! – Теперь она говорила почти зло. – Я никого из вас не предавала. Просто сделала свой выбор. Руорим много чего мне рассказал и открыл мне глаза на некоторые истины. Я в него верю.
– В человека, который мучит и убивает…
– У нас война, Горен. Ты тоже убивал.
– В честной борьбе, и я никого не пытал…
– Он делает то, что необходимо! И он не такой, как его подчиненные, которые из чистой любви к убийствам шляются по миру и насилуют женщин. Как этот мерзкий Энарт Обоюдоострый. Исключительная свинья! Таких вещей Руорим никогда не делает.
– И ты в это веришь?
– Он ни разу не пытался принудить меня силой. С тех пор как я с ним, в его постели бываю только я. И он оставил в живых Хага с Менором.
Горен покачал головой:
– Неужели ты искренне веришь в эти пустые фразы? Ты ослеплена его красивыми речами, он умеет соблазнять. Он вывернул наизнанку твои мозги, так что ты просто повторяешь его слова. Начни наконец думать сама! Очнуться должна ты, а не я!
Она вздохнула:
– Вижу, с тобой каши не сваришь. Ты все еще тот же деревенский увалень, что и в Долине Слез. В тебе нет ни зрелости твоего отца, ни его величия. Не знаю, что он в тебе нашел. Наверное, все дело в том, что ты плоть от его плоти. Даже такие твердые мужчины, как он, иногда становятся мягкими и снисходительными. – Она усмехнулась. – Но я это выясню. Кого бы ты хотел больше, сестренку или братика?
– Оставь меня! – закричал Горен. – Скройся с глаз моих!
Она пожала плечами:
– Как хочешь. Сказать, чтобы тебе что-нибудь принесли?
– Уходи, – всхлипнул Горен. – Просто уйди, Вейлин.
Она вышла, не сказав больше ни слова.
«Начало просто отличное, – подумал впавший в гнев и отчаяние Горен. – В Шейкур я попал даже быстрее, чем собирался, но не знаю, как найти и освободить деда, как сообщить остальным, что жив и здоров. Что же делать? Надеюсь, они меня не ищут. Только бы они побыстрее скрылись, ведь здесь им больше нечего делать. Все пропало».
– Отлично! – сказал Руорим, вытягивая ноги и поднимая кубок с вином. – Огромное спасибо, мои новые друзья.
– Рады стараться! – ответил хриплый голос.
Напротив новоиспеченного правителя Шейкура сидели двое, размерами напоминавшие троллей, а обликом людей. В них было что-то демоническое. Их холодные, жесткие, нечеловеческие лица с выступающими костями были темными, сверкающие глаза – беловато-желтыми. Шлемы имели вид корон, длинные мундиры походили на военные. Дополняли их облик наколенники, нарукавники и длинные плащи. На ремнях слева и справа висели огромные длинные мечи и топоры, а на животе – сверкающие кинжалы. Аура этих существ была невыносимой даже для Руорима. Еда, которую он из вежливости им предложил, моментально вспыхнула, от нее остались одни головешки. Отхлебнув вина, Руорим понял, что оно превратилось в чистый яд, похожий на змеиный, пришлось быстро отставить его в сторону.
Кроме них, ни в Тронном зале, ни в соседних помещениях никого не осталось. Увидев Фиал Дарг, разбегались все, даже самые храбрые. Растения немедленно увядали, а юные существа, что люди, что животные, умирали, потому что из них были высосаны жизненные соки.
Руорим, который уже не раз имел дело с магами Альянса, впервые в жизни испытал настоящее потрясение. И самому себе признался, что смертельно боится принцев Тьмы, хотя до сих пор страх был ему неведом. Даже Раит Черный, аура которого убивала все находящееся в непосредственной близости от него, и тот не смог долго выдержать присутствие Фиал Дарг, хотя сам он, предположительно, не произвел на них ровно никакого впечатления.
Венец творения, по-другому их не назовешь. Как будто в них пребывал сам Царах: мрачная, бездонная пропасть. Казалось, даже солнце за окном внезапно потемнело и перестало посылать в комнату свои лучи.
Руорим задавал себе вопрос, почему они пошли на сделку с ним. Они ведь могли просто так забрать все: Шейкур, Фиару, Эо. Однажды им почти это удалось, и удержать их смогли только сами Стражи.
Они не сводили с него сверкающих глаз. Один из них заговорил хриплым, безжизненным, словно эхо, голосом:
«Мы знаем, какие вопросы ты себе задаешь, Руорим Шейкан. Но имей в виду, у нас есть свои причины заключить с тобой союз. Не спрашивай почему, ибо мы слуги ренегатов, их правая рука в этом мире, у нас есть важное задание, и мы должны его выполнить. Твое предложение пришлось нам весьма кстати, поэтому мы привели тебе твоего сына».
Руорим кивнул:
– Даже я не мог узнать вас под личиной Крэйга и Вольфура. Уже собирался было бить тревогу, но потом наконец сообразил. Я не спрашиваю, как давно вы находитесь здесь, пусть и не у меня в отряде.
Теперь заговорил второй Фиал Дарг. Ни тот ни другой не назвали своих имен.
«Мы все едины, – пояснили они. – У нас нет имен. Мы те, кто мы есть, Фиал Дарг».
«Мы не надеваем никакой личины. Если мы превращаемся в кого-то, то мы и есть те, чью внешность берем. Разницы нет. Никому не дано нас разоблачить, потому что никто не способен нас узнать».
– Благодарю, что вы приняли мое предложение, – продолжил Руорим. – И я сдержу слово: вы получите liber sinistrorum, чтобы разбудить своих братьев, как только битва за Шейкур подойдет к концу и я достигну своей цели.
Единственное ограничение, которое Нор наложил на Фиал Дарг, – это необходимость выполнять взятые на себя обязательства. Они бы легко отобрали у Горена книгу, но была заключена сделка, связавшая им руки. Серебряный Ткач, с благодарностью принявший дар Цараха, поставил им одно-единственное условие, прежде чем они были выпущены в мир. Иначе бы Фиал Дарг были полностью свободны и, обладая равными божественным силами, могли бы сместить даже ренегатов.
Так что они доставили Руориму Горена вместе с книгой и магическими предметами. Чтобы заполучить Гримуар, они готовы были выполнить и вторую часть соглашения.
Это являлось единственной гарантией, которая имелась у Руорима, и он был рад хотя бы этой малости. В нормальных условиях он бы ни за что не пошел на подобную сделку, а теперь, воочию увидев обоих Фиал Дарг, он, несмотря ни на что, глубоко сожалел о своем поступке. Этих исчадий не мог не бояться даже он. Раит, задумавший их разбудить, теперь казался ему безумцем. Как черный маг собирался подчинить себе всех принцев Тьмы? У них ведь не было причин сражаться на чьей бы то ни было стороне, кроме своей собственной.
Единственным, кто мог предложить крайне необходимую им вещь, оказался Руорим, вот почему они моментально откликнулись, как только он с помощью Ура и магии вступил с ними в контакт. Оставалось надеяться, что подобная удача не обернется для него окончательным поражением.
«Мы отправимся к войску Хокана Ашира, – сказал один из Фиал Дарг. – Если задержимся в этой крепости, то жизнь в ней просто погаснет. Нынешние поколения отвыкли от настоящей силы, такой как у нас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
– Из Айзенштурма, мы очень спешили, – отозвался с другой стороны Крэйг. Дрэгон прыжками спускался со скалы. – С помощью небольшого количества магии дело пошло быстрее, но мы все равно опоздали. Давно за вами наблюдаем, посмотрели, как вы пробираетесь, и двинулись следом.
Горен был рад появлению дрэгона, они давно не виделись. У него в голове не укладывалось, что великий норкан старается ради него и Шейкура. Посмотрев на Вольфура Гримбольда, он еще больше обрадовался: тот, как всегда, жадно слушал рассказы Хага и Менора.
– Вольфур, – обратилась к нему Звездный Блеск, – ты прилично поправился после Долины Слез.
– Точно. Правда здорово? – Кузнец повернулся боком и гордо продемонстрировал свое огромное брюхо.
– Да уж, мне за тобой не угнаться, – раскатисто смеясь, заметил Бульдр.
– Ну что ж, наконец-то мы снова все вместе, – подвел итог Хаг и, искоса взглянув на Менора, добавил: – Почти все.
– Зато теперь с нами Крэйг! – завопил Вольфур и чуть было не стукнул по спине дрэгона, но вовремя остановился.
– Горен, с нашей последней встречи ты выглядишь гораздо лучше, но все равно еще не настолько хорош, как следовало бы. Не переживай! Помощь из Айзенштурма уже близко. Совсем скоро Шейкур снова окажется в нужных руках. Какие у тебя планы?
– Прямо сегодня ночью проберусь внутрь, – решительно объявил Горен.
– Мимо войска Хокана? В крепость, которую захватил Руорим? С ума сошел! – Вольфур покрутил пальцем у виска. – Коготь Цараха, пустыня выжгла тебе последние мозги.
– Я могу провести его внутрь, – вмешалась Звездный Блеск. – Да и всех вас. Только тогда кто-то должен будет позаботиться обо мне, когда мы окажемся в Шейкуре, потому что на какое-то время я окажусь совершенно беспомощной.
– Предоставьте это дело мне! – закричал Менор, потом скорчил испуганную физиономию и скромно добавил: – Если ты, конечно, не против.
– Тебе я доверюсь с гораздо большей охотой, чем кому бы то ни было еще, – улыбаясь, ответила девушка. – Они великолепные воины, но ты сможешь ловко спрятаться… Да и меня тоже спрячешь.
Крэйг внимательно смотрел на них.
– А как ты собираешься это сделать?
– Никто меня не видит, если я сама этого не хочу. Больше ничего не скажу.
Горен, казалось, разрывался на части:
– Звездный Блеск, я…
– Замолчи, глупый, это мое решение, – перебила она его. – Все или никто. Безопаснее так, как предлагаю я. И снова мне нечего добавить.
Все непонимающе смотрели, как Звездный Блеск, закончив спор, забирается дальше в горы, а через какое-то время Горен полез в противоположном направлении, откуда, как он утверждал, лучше просматривался Шейкур.
– У них между собой все по-прежнему? – вскинулся Вольфур Гримбольд.
Бульдр вздохнул:
– Обычные влюбленные.
Хаг тоже вздохнул:
– Разобрались бы они наконец между собой.
А Менор добавил:
– Не говорить же об этом прямо, вдруг мы только все испортим.
– Видимо, путешествовать с ними довольно проблематично, – как всегда по-деловому и почти равнодушно, заметил Крэйг Ун'Шаллах. – Как бы там ни было, мы должны подготовиться к сегодняшней ночи. Давайте подыщем подходящее место, откуда сразу попадем в долину и обеспечим себе кратчайший путь, потому что в любом случае пара часов нам понадобится. Проберемся как можно ближе, прежде чем Звездный Блеск задействует свой дар, а потом нам придется поторопиться и буквально бежать бегом.
– Да, но перед началом мы все должны как следует выспаться, – добавил Вольфур. – Чтобы не лишиться сил по дороге.
Они спустились со скал как можно ниже и отыскали надежное укрытие, которое защищало их и от палящего солнца. Проглотили оставшиеся припасы и выпили последнюю воду. Вокруг стояла тишина.
– Как в Царстве Мертвых, – пробормотал Бульдр.
– Думаю, даже там есть хоть какие-то звуки, не то, что здесь, – отозвался ставший вдруг малоразговорчивым Менор. – Голоса мертвых громче.
Горен долго смотрел на высокую скалу, в которой был построен Шейкур. Крытые галереи и башни упрямо вздымались над каменными глыбами, и молодой шейкан представил себе, что где-то там внутри находится его дед, который не перестает ждать внука. Руорим его не уничтожил, в этом Горен был уверен, потому что в противном случае у него не осталось бы ни единого средства воздействия на сына.
«Наверное, правильнее было бы поберечь друзей и пойти одному, – подумал он. – Со мной ничего не будет, потому что Руориму я нужен живым. А когда попаду в крепость, я уж придумаю, как освободить деда. И Ура, которого Руорим наверняка велел заковать, потому что иначе он сотрет с лица земли все войско Хокана Ашира. И тогда можно будет наконец взять за горло отца, а потом уж подготовиться и к приему Хокана Ашира. – Некоторое время он размышлял, а потом закивал, одобряя собственные мысли. – Да, так я и сделаю. Подожду, пока все покрепче уснут. Исчезну. Нужно будет как можно скорее пробраться вниз, чтобы они ничего не заметили раньше времени и не вернули меня обратно. Жаль, что лошадей нет, сейчас бы одна очень даже не помешала».
Горену стало легче. Наконец-то дело близится к развязке.
С этими мыслями он уснул.
Звездный Блеск закричала так, что Бульдр, Хаг и даже Менор моментально вскочили на ноги. Они удивленно смотрели на девушку, которая стояла растерянная, с широко раскрытыми глазами. Солнце уже зашло, и сгустившиеся сумерки погрузили горы в полумрак.
– Горен, – захрипела она, – он… он исчез. И… Вольфур с Крэйгом тоже.
– Что? – Хаг бросился к краю скалы и стал напряженно всматриваться вниз. – Не видно никаких следов… но уже так темно… на таком расстоянии ничего не разобрать…
– Что… что это значит? – лепетал пораженный Менор. – Почему они бросили нас здесь?
Девушка никак не могла успокоиться.
– Он ушел без меня, – шептала она. – Почему он так поступил? – Глаза ее наполнились слезами.
Подбежавший Бульдр осторожно обнял ее за плечи, она не сопротивлялась.
– Все хорошо, девочка, – мягко убеждал он ее. – Ты его не потеряешь.
– Я все равно ничего не понимаю, – отчаянно повторял Менор. – Почему Горен ушел, ничего нам не сказав и даже не оставив никакого знака? И почему с Крэйгом и Вольфуром?
Хаг, осторожно осмотревший все вокруг, вернулся обратно с крайне серьезным лицом. Тем временем окончательно стемнело.
– Горен не сам ушел, – объявил он. – Его утащили эти двое.
ГЛАВА 10
Отец и сын
Когда Горен очнулся, он обнаружил, что закован в цепи. Окружающие его стены показались знакомыми.
«Значит, я в Шейкуре, – подумал он. – Но как я сюда попал?»
Горен не помнил ничего. Он изо всех сил старался не спать, и у него не получилось. Потом полная темнота, в памяти не сохранилось ни одного сна.
Молодой шейкан потянул цепи, но они оказались крепкими. В груди у него бушевал гнев, но он постарался осмотреться. Его посадили спиной к двери перед удивительно большим окном, из которого хорошо была видна окружающая местность. Видимо, хотели, чтобы он не скучал. Но смотреть на стоящее снаружи войско Хокана Ашира было не очень приятно. Горен находился не в помещении для допросов и не в тюрьме, нет, он был в покоях.
В Галерее Шепота! В нише стояла уютная кровать со свежим бельем. На стенах висели гобелены с лошадьми и драконами. Одна стена скрывала шкаф для одежды, рядом – тумбочка с умывальными принадлежностями, похоже новыми. Расположенная слева от окна узкая дверь вела на балкон, а другая, пошире, – в ванную. А еще здесь находились красивый резной стол с двумя стульями, искусно изготовленный канделябр и полка с книгами. Эта спальня явно принадлежала княжеской семье, но Горен ни разу еще здесь не бывал.
Ему обеспечили все удобства. Если бы не цепи.
«Типично для моего отца, – подумал Горен. – Наполовину прекрасно, наполовину отвратительно. И под постоянным контролем».
Дверь открылась. Он, сколько мог, повернул голову.
– Я занят! – сказал он. – Попозже.
– С каких это пор ты начал шутить?
Он почувствовал сильный укол в самое сердце, когда услышал чистый, как колокольчик, голос Вейлин Лунный Глаз. Посмотрел на прелестную эльфийку, которая медленно обошла его и прислонилась к окну, скрестив руки на груди.
– Вейлин, похоже, у тебя все замечательно…
– Да, пожаловаться не могу, – усмехнулась она. – Твой отец – очень внимательный любовник, кто бы мог подумать.
Его затрясло.
– Меня мутит от твоих слов.
Вейлин засмеялась:
– А что тебя злит больше: то, что я свою столь тщательно оберегаемую невинность подарила твоему отцу, или то, что он, возможно, более потрясающий любовник, чем ты?
– Какие гадости ты говоришь, Вейлин. Подобные темы я вообще не собираюсь с тобой обсуждать. Во что ты превратилась!
– Во мне не появилось ничего нового, такой я была всегда.
– Не верю. – Его лицо омрачилось. – После Долины Слез я познакомился совсем с другой Вейлин. Ты была очаровательна и готова прийти на помощь, ты была одной из нас. Мы стали друзьями…
– Повзрослей, наконец! – с издевкой в голосе сказала она и махнула рукой. – Мы все давно уже не дети, все, кроме тебя. Ты все еще живешь в каком-то царстве грез, которое создала для тебя твоя мать, но ведь с ним давным-давно пора расстаться.
Ему показалось, что его вот-вот вырвет.
– Я расстался с ним в тот самый момент, когда увидел, как жестоко и подло мой отец убил мою мать. Руорима не случайно называют Мясником!
– Но у него есть и другая сторона, которую ты должен наконец признать. Не раз он тебе говорил, что любит тебя как сына и хотел бы видеть тебя на своей стороне.
– Неужели ты серьезно в это веришь, Вейлин? Что он с тобой сделал?
– Ничего, – ответила она. – Он со мной ничего не сделал, Горен. Он ни к чему меня не принуждал. Я отдалась ему добровольно.
Он чувствовал, что на ней нет никаких заклятий.
– Он тебя соблазнил… лишил воли своими словами, а может, и… – Он прикрыл глаза. Отец подчинил себе Вейлин, не важно, каким способом. Она служила ему. Возможно, покорилась, чтобы выжить. Но при этом она потеряла себя. – И ты всех нас предала, – повторил он.
– Не будь дураком, Горен! – Теперь она говорила почти зло. – Я никого из вас не предавала. Просто сделала свой выбор. Руорим много чего мне рассказал и открыл мне глаза на некоторые истины. Я в него верю.
– В человека, который мучит и убивает…
– У нас война, Горен. Ты тоже убивал.
– В честной борьбе, и я никого не пытал…
– Он делает то, что необходимо! И он не такой, как его подчиненные, которые из чистой любви к убийствам шляются по миру и насилуют женщин. Как этот мерзкий Энарт Обоюдоострый. Исключительная свинья! Таких вещей Руорим никогда не делает.
– И ты в это веришь?
– Он ни разу не пытался принудить меня силой. С тех пор как я с ним, в его постели бываю только я. И он оставил в живых Хага с Менором.
Горен покачал головой:
– Неужели ты искренне веришь в эти пустые фразы? Ты ослеплена его красивыми речами, он умеет соблазнять. Он вывернул наизнанку твои мозги, так что ты просто повторяешь его слова. Начни наконец думать сама! Очнуться должна ты, а не я!
Она вздохнула:
– Вижу, с тобой каши не сваришь. Ты все еще тот же деревенский увалень, что и в Долине Слез. В тебе нет ни зрелости твоего отца, ни его величия. Не знаю, что он в тебе нашел. Наверное, все дело в том, что ты плоть от его плоти. Даже такие твердые мужчины, как он, иногда становятся мягкими и снисходительными. – Она усмехнулась. – Но я это выясню. Кого бы ты хотел больше, сестренку или братика?
– Оставь меня! – закричал Горен. – Скройся с глаз моих!
Она пожала плечами:
– Как хочешь. Сказать, чтобы тебе что-нибудь принесли?
– Уходи, – всхлипнул Горен. – Просто уйди, Вейлин.
Она вышла, не сказав больше ни слова.
«Начало просто отличное, – подумал впавший в гнев и отчаяние Горен. – В Шейкур я попал даже быстрее, чем собирался, но не знаю, как найти и освободить деда, как сообщить остальным, что жив и здоров. Что же делать? Надеюсь, они меня не ищут. Только бы они побыстрее скрылись, ведь здесь им больше нечего делать. Все пропало».
– Отлично! – сказал Руорим, вытягивая ноги и поднимая кубок с вином. – Огромное спасибо, мои новые друзья.
– Рады стараться! – ответил хриплый голос.
Напротив новоиспеченного правителя Шейкура сидели двое, размерами напоминавшие троллей, а обликом людей. В них было что-то демоническое. Их холодные, жесткие, нечеловеческие лица с выступающими костями были темными, сверкающие глаза – беловато-желтыми. Шлемы имели вид корон, длинные мундиры походили на военные. Дополняли их облик наколенники, нарукавники и длинные плащи. На ремнях слева и справа висели огромные длинные мечи и топоры, а на животе – сверкающие кинжалы. Аура этих существ была невыносимой даже для Руорима. Еда, которую он из вежливости им предложил, моментально вспыхнула, от нее остались одни головешки. Отхлебнув вина, Руорим понял, что оно превратилось в чистый яд, похожий на змеиный, пришлось быстро отставить его в сторону.
Кроме них, ни в Тронном зале, ни в соседних помещениях никого не осталось. Увидев Фиал Дарг, разбегались все, даже самые храбрые. Растения немедленно увядали, а юные существа, что люди, что животные, умирали, потому что из них были высосаны жизненные соки.
Руорим, который уже не раз имел дело с магами Альянса, впервые в жизни испытал настоящее потрясение. И самому себе признался, что смертельно боится принцев Тьмы, хотя до сих пор страх был ему неведом. Даже Раит Черный, аура которого убивала все находящееся в непосредственной близости от него, и тот не смог долго выдержать присутствие Фиал Дарг, хотя сам он, предположительно, не произвел на них ровно никакого впечатления.
Венец творения, по-другому их не назовешь. Как будто в них пребывал сам Царах: мрачная, бездонная пропасть. Казалось, даже солнце за окном внезапно потемнело и перестало посылать в комнату свои лучи.
Руорим задавал себе вопрос, почему они пошли на сделку с ним. Они ведь могли просто так забрать все: Шейкур, Фиару, Эо. Однажды им почти это удалось, и удержать их смогли только сами Стражи.
Они не сводили с него сверкающих глаз. Один из них заговорил хриплым, безжизненным, словно эхо, голосом:
«Мы знаем, какие вопросы ты себе задаешь, Руорим Шейкан. Но имей в виду, у нас есть свои причины заключить с тобой союз. Не спрашивай почему, ибо мы слуги ренегатов, их правая рука в этом мире, у нас есть важное задание, и мы должны его выполнить. Твое предложение пришлось нам весьма кстати, поэтому мы привели тебе твоего сына».
Руорим кивнул:
– Даже я не мог узнать вас под личиной Крэйга и Вольфура. Уже собирался было бить тревогу, но потом наконец сообразил. Я не спрашиваю, как давно вы находитесь здесь, пусть и не у меня в отряде.
Теперь заговорил второй Фиал Дарг. Ни тот ни другой не назвали своих имен.
«Мы все едины, – пояснили они. – У нас нет имен. Мы те, кто мы есть, Фиал Дарг».
«Мы не надеваем никакой личины. Если мы превращаемся в кого-то, то мы и есть те, чью внешность берем. Разницы нет. Никому не дано нас разоблачить, потому что никто не способен нас узнать».
– Благодарю, что вы приняли мое предложение, – продолжил Руорим. – И я сдержу слово: вы получите liber sinistrorum, чтобы разбудить своих братьев, как только битва за Шейкур подойдет к концу и я достигну своей цели.
Единственное ограничение, которое Нор наложил на Фиал Дарг, – это необходимость выполнять взятые на себя обязательства. Они бы легко отобрали у Горена книгу, но была заключена сделка, связавшая им руки. Серебряный Ткач, с благодарностью принявший дар Цараха, поставил им одно-единственное условие, прежде чем они были выпущены в мир. Иначе бы Фиал Дарг были полностью свободны и, обладая равными божественным силами, могли бы сместить даже ренегатов.
Так что они доставили Руориму Горена вместе с книгой и магическими предметами. Чтобы заполучить Гримуар, они готовы были выполнить и вторую часть соглашения.
Это являлось единственной гарантией, которая имелась у Руорима, и он был рад хотя бы этой малости. В нормальных условиях он бы ни за что не пошел на подобную сделку, а теперь, воочию увидев обоих Фиал Дарг, он, несмотря ни на что, глубоко сожалел о своем поступке. Этих исчадий не мог не бояться даже он. Раит, задумавший их разбудить, теперь казался ему безумцем. Как черный маг собирался подчинить себе всех принцев Тьмы? У них ведь не было причин сражаться на чьей бы то ни было стороне, кроме своей собственной.
Единственным, кто мог предложить крайне необходимую им вещь, оказался Руорим, вот почему они моментально откликнулись, как только он с помощью Ура и магии вступил с ними в контакт. Оставалось надеяться, что подобная удача не обернется для него окончательным поражением.
«Мы отправимся к войску Хокана Ашира, – сказал один из Фиал Дарг. – Если задержимся в этой крепости, то жизнь в ней просто погаснет. Нынешние поколения отвыкли от настоящей силы, такой как у нас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22