Это вам не просто хорошенькая мордашка.
Эйлин зашлась в приступе истерического смеха.
— Если человек с ней работает, она ему помогает по-настоящему, черт возьми, пылинки с него сдувает. Такси!
Она решительно шагнула с тротуара и буквально силой остановила проезжавшую машину. Когда они забрались внутрь, Уинфилд продолжила:
— Я знаю ее стиль: ближайшие несколько месяцев она будет внушать кому-нибудь из начальства, человеку, не довольному своей карьерой, с большими амбициями, что без ее помощи ему не обойтись.
Эйлин вполоборота поглядывала на мелькающие за окном машины улицы.
— Мне кажется, вы больше меня хотите прижать кузена Винса.
— Это не личное чувство. Просто тактический ход в большой игре.
— Вы бы лучше объяснили мне, в чем тут дело.
Уинфилд немного помолчала.
— Я вам уже говорила: у моего отца неприятности. Источник неприятностей — мой двоюродный дед, он стареет, но еще ужасно хитрый. Если мне удастся организовать серьезные проблемы для Винса, это заставит деда забыть про отца... Нет, пожалуй, просто на время переключиться на другие мишени.
Они молча ехали дальше, Эйлин осмысливала полученную информацию, искоса поглядывая на спокойный профиль Уинфилд. Нет, все это чересчур по-византийски, подумала она. И посочувствовала стареющему дедушке.
Глава 17
На Карибах было сосредоточено не все богатство Риччи, но изрядная его часть.
Возвращаясь в Майами, Винс развернулся, как кошка, на заднем сиденье самолета. Он еще раз напомнил себе, что, даже если не принимать во внимание его особую, мафиозную влиятельность, он все равно остается некоронованным королем Карибов.
Разбросанные по побережью курорты были давно оприходованы и разделены организованной преступностью с ее феодальными нравами и гегемонией Мейера Лански, рожденной на Кубе. Но семейства вроде Риччи продолжали спокойно стричь купоны.
Сотрудничество Мейера и Этторе Риччи возникло после первой мировой войны. От возглавляемого Мейером «паточного» бизнеса отпочковалась фирма, специализировавшаяся по убийствам на заказ, ею руководил Багси Сигэл. Первым клиентом этой фирмы стал Этторе Риччи, отец Итало.
Сын Этторе, Эудженио, позже — горько оплаканный отец Винса, изучал способы употребления пешни для льда под руководством Мейера и Багса, пока газеты не прозвали их компанию «Убийства, Инкорпорейтед». Поэтому совершенно естественно, что, как только Винс завершил свое ученичество в Лас-Вегасе, парни с Карибов обеспечили ему свободный вход на Багамы. Там как раз требовался хищник, безжалостный бандит вроде Винса.
Курортная жизнь ему понравилась. Он выглядел сногсшибательно в самых крошечных плавках на всем побережье, успешно справлялся с любым количеством спиртного типа «зомби», лихо отплясывал под любую музыку и имел подход к богатым клиенткам, обеспечивая их более основательными впечатлениями, чем скоропалительное соитие, перед возвращением домой, в Гранд-Рапидс, штат Мичиган.
Еще существенней было то, что в казино у Винса все поступления учитывались не хуже, чем в игровом автомате. Многие из остепенившихся проходимцев наперебой предлагали ему контракты на управление их курортами.
Однажды он спросил своего дядю Итало:
— Чио, я плачу налоги с большей части своих доходов. Почему бы мне не выйти на поверхность, как Эль Профессоре?
— Кому нужна известность, cretino? Твоим нелегальным притонам? Твоим проституткам и кокаинистам?
— Я могу отколоть их от «Риччи-энтертэйнмент».
— Слушай Чио, Винс. Я скажу, когда тебе можно будет светиться.
— На собственных похоронах, — съязвил Винс, — вот когда.
Винс немного нервничал во время обратного перелета в Манхэттен — во-первых, самолет вел не его обычный пилот, а какой-то новый, незнакомый, во-вторых, обнаружились кое-какие непрятные симптомы в Гренаде, Мастикве и Гваделупе. Пришлось убрать кассира из казино в Вирджин-Горда. Ребята сработали под несчастный случай при серфинге, так что Винсу это встало втридорога. Самое обидное, никто так и не добился от него, куда он запрятал сто кусков в пятидесятидолларовых банкнотах. Винс заранее представил себе, как Чио скрипучим голосом выговаривает ему: "Buco di culo, сперва деньги, потом наказание. Как мертвец скажет тебе, где деньги?"
Кроме того, его заставила почувствовать себя дураком азартная высокая рыжеволосая бабенка, которую он подцепил в казино, владелица сети шикарных магазинов дамской одежды в Индиане и Айдахо. Винсу всегда нравились крупные женщины с большими сиськами. Эта рыжая всю ночь вопила от удовольствия, смущая Винса своими оргазмами. Он никогда не считал секс удовольствием для двоих. Как всякий настоящий сицилиец, он усвоил, что только извращенцев интересует, что испытывает женщина во время полового акта.
Женщины не должны осложнять жизнь. Посмотреть только, как эта индейская цыпочка заморочила голову Чарли, вбила клин между ним и семьей. Но Эль Профессоре с детства вбивали, что он должен быть респектабельным. Так что его лохматая скво просто выпустила наружу то, что уже было вложено.
Но все это еще мелочи по сравнению с новостями кузена Лауро, «дополнительного» менеджера — эту должность Винс ввел совсем недавно. В соответствии с возросшими требованиями клиентов приходилось поставлять кокаин и прочее для желающих через коридорных и девочек по вызову. Эти операции вел Лауро. Прибыль от наркотиков росла так быстро, что почти сравнялась с поступлениями из казино, и все — наличной монетой. Глядя, как лихо Риччи развернулись с наркотиками, напомнил о себе картель Медилли, назначив при поставках розничную цену вместо оптовой. Лауро переориентировался на другие источники. Где-то на Дальнем Востоке он сговорился взять приличную партию по двадцать тысяч за кило. Винс знал, что товар будет из нового источника, но какая ему разница? Была бы цена подходящая.
Винс зашевелился, устраиваясь поудобней на заднем сиденье. Скоро он пересядет в маленький самолет «Фоккер-128», тоже собственность семьи Риччи, спроектированный специально для доставки отдыхающих на курорты Карибских островов. Глядя на Винса, свернувшегося клубочком, можно было подумать, что он дремлет, но мысли его продолжали кружиться.
Его смуглое, арабское лицо с орлиным носом побледнело, под большими глазами обозначились полукружья, словно подрисованные тушью. Плохие новости у Лауро — новый источник зелья накрылся. Сначала ему обещали пятьдесят килограммов в неделю, потом, ссылаясь на технические трудности, цифра снизилась до одиннадцати...
Малыш «Муни» — ужасно шумное устройство. Полуоткрыв один глаз, Винс покосился на индикатор горючего. Они едва притронулись к запасам — эта модель была приспособлена к длительным перелетам.
Модель была знакома Винсу, а вот пилот — нет. Обычно часовой перелет в Майами он совершал с пухлощеким парнем по имени Норман. Новый пилот — очень худой, в темно-зеленых солнцезащитных очках, таких темных, что казались черными, — за все время после вылета не произнес ни слова.
Молчание пилота было по душе Винсу — это давало ему возможность собраться с мыслями. Он запустил пальцы в свои коротко подстриженные курчавые волосы и яростно поскреб череп, словно докапываясь, что там внизу, под ним. Нужно любой ценой уладить вопрос о доставке наркотиков, без них доходы упадут втрое.
Через плечо пилота он взглянул на альтиметр.
— Двенадцать тысяч? Понятно, почему мне дышать нечем. Спускайся.
— Мы летим согласно маршруту, мистер Риччи.
— Я сказал, спускайся! Что это еще за хреновый маршрут на двенадцати тысячах футов? Нам кислорода не хватает!
Винс наблюдал, как пилот выполняет серию поворотов. Стрелка альтиметра начала опускаться.
— Вот так и иди. Дай мне отдышаться.
Он снова свернулся по-кошачьи, подтянув колени к груди. Остроносые ковбойские сапоги стояли под сиденьем. На мгновение Винс окунулся в размытое пространство подсознательного, где самые странные идеи кажутся вполне разумными. Самолет легонько покачивался на поворотах, словно колыбель, медленно, медленно...
Винс встрепенулся, еще не вынырнув из дремоты. Пустые легкие! Ужас! Он открыл глаза. Стрелка альтиметра снова стояла на отметке двенадцать тысяч. Повинуясь инстинкту, Винс сдержал свирепое рычание. Он затаился, изображая спящего. Впереди него пилот потихоньку перекладывал девятимиллиметровый браунинг в правый карман своей коричневой кожаной куртки. Винс, не спуская с него полуприкрытых глаз, осторожно потянулся под сиденье, за сапогами. Он еще туже свернулся, но уже не клубком, пружиной. В курчавых волосах потрескивали электрические заряды, как в кошачьей шубке. Двойной пульт управления находился прямо перед ним. Через секунду пилот повернется, прицелится, и...
Ноги Винса взлетели, высокие каблуки остроносых ковбойских сапог врезались в затылок пилота. Тот рухнул на панель, словно сбитый грузовиком. Удар его тела по панели управления заставил самолет резко нырнуть вниз. Браунинг со стуком упал на пол кабины. Винс схватил его. Самолет стремительно снижался, теряя высоту и скорость. Стрелка альтиметра неуклонно сползала — 12, 10, 8, 6... Пилот в перекошенных, сползших очках был похож на рассерженную птицу. У Винса зашумело в ушах. Он свалился на правое сиденье перед пультом управления, схватился за штурвал и изо всех сил рванул его на себя.
Самолет с натужным ревом сражался с притяжением, падение приостановилось. Винс чувствовал всей кожей обрушившуюся на хрупкую машину тяжесть, казалось, эта сила расплющивала даже завитки его волос. Желудок подпрыгнул к самому горлу. Во рту появился отвратительный кислый привкус. Но «Муни» наконец выровнялся. Альтиметр был на предпоследней отметке — две тысячи. Вывернулся в последний момент, подумал Винс.
Что дальше? Он не летчик. Учитывая количество его перемещений по воздуху, давно пора было позаботиться о летной лицензии. Но что-нибудь всегда мешало. Пилот шевельнулся, поднес руку к затылку и застонал. Винс проанализировал этот звук и решил, что парень не притворяется. Он здорово вломил ублюдку, но из рабочего состояния не вывел.
Вынув из браунинга магазин с патронами, Винс незаметно уронил девятимиллиметровую хлопушку на пол.
— Эй, извини, друг. — Он потрепал пилота по плечу.
— Ох, как больно!
— Ну, извини. Я всегда бешеный на такой высоте.
— Я же ничего не сделал, мистер Риччи... Вы неправильно поняли...
— Да ладно тебе, — примирительно произнес Винс. Его сердце все еще учащенно билось. — Говорю тебе, ненавижу высоту, прямо задыхаюсь. Забудем, ладно?
— Да, конечно. Но лягаетесь вы, как мул. — Пилот робко улыбнулся.
— Говорю тебе, это от нервов. Все прошло. Я уже в порядке. А тебе перепадет хороший кусок... А, вот он, аэропорт Майами. Я просто перепугался из-за высоты. Ты никому не скажешь?
Пилот хитро улыбнулся:
— Ни словечка, мистер Риччи.
Винс с деланным облегчением рассмеялся.
Пилот вызвал наземные службы аэропорта, сообщил свои данные. Четырьмя минутами позже они уже приземлились, и «Муни» подъехал к линии частных ангаров, на одном из которых была надпись: «Риччи».
— Заезжай внутрь, — скомандовал Винс.
В ангаре пилот выключил двигатель. Они с Винсом вылезли из кабины. Навстречу им направлялся мужчина, одетый в рабочий комбинезон. Пилот протянул руку к своим солнцезащитным очкам.
Носок ковбойского сапога Винса, острый, как копье, ударил ему в пах, наверное размозжив яички. Пилот беззвучно согнулся пополам. Винс схватил его руки и завел назад, за шею, придавив к затылку. Под яростным натиском Винса они словно слились в единое существо, курчавые волосы Винса подрагивали при каждом новом ударе. Вдруг что-то хрустнуло — кость об кость, — и пилот завалился вперед. Человек в комбинезоне поймал его у самого пола, покрытого пятнами бензина.
— Господи, Винс, — пробормотал он, — ты что-то разбушевался.
— Я б его иголкой шил с утра до вечера, скотину такую. Хотелось бы мне знать, не он ли сработал на Пеконик-Бей. Помнишь двойную ликвидацию на Лонг-Айленде, Кенни?
Он прижал руку к неистово бьющемуся сердцу и жадно хватал воздух.
— А, вот теперь дошло, кузен — все понятно.
— Этого парня нужно показать Чио Итато. Capeesh?
Винс потер пораненный край ладони и поморщился от боли.
— Между прочим, дай-ка мне пару таблеток аспирина, кажется, мы спускались слишком быстро, уши заложило.
— Нужно было мне самому полететь за тобой.
Винс снова поморщился от боли.
— Ох, ладно. Пора домой, к женушке.
Головная боль усиливалась, но возбуждение понемногу оставляло его. Ну что за жизнь? После изматывающей ночи с требовательной шлюхой, стонущей тебе в ухо, после того, как тебя пытались прикончить на высоте в двенадцать тысяч футов, нужно еще обслужить Ленору, ждущую, чтобы он заделал ей ребенка!
Она действительно этого хочет! О'кей. Никакие извинения не принимаются.
— Эй, Кении, хочешь совет? Никогда не женись.
— Опоздал, Винс.
Вдвоем они втащили пилота, не приходившего в сознание, в маленькую кладовку. Его очки целые и невредимые валялись на промасленном полу ангара.
Глава 18
— Керри, — произнес в интерком Чарли, — мы ждем.
Молодой человек подхватил желтый блокнот с записями и вошел в кабинет Чарли. Вокруг большого стола для конференций сидели три ведущих финансиста «Ричланд-холдингз» и Энди Рейд. Все выглядели непринужденно, за исключением Рейда, у которого, был вид, словно его душил собственный галстук.
Они собрались, чтобы провести нечто вроде репетиции перед встречей с правлением ведущего банка «Ричланд» — "Юнайтед-бэнк и Траст К ". Персонал «Ричланд» очень серьезно относился к таким встречам. Представлять интересы компании было поручено Энди Рейду, имевшему респектабельный вид, но не имевшему мозгов Чарли — отсюда и репетиция.
— Наша главная задача — финансирование программы модернизации «Фуд Ю-Эс-Эй», — сказал Чарли. — Все рефрижераторы устарели, и в любой день листерия, сальмонелла, а то и бутулизм пойдут гулять по нашим складам. — Он нахмурился. — Это информация класса «top secret». Наши морозильники переполнены и не справляются с нагрузкой. Персонал плохо обученный, безграмотный, лет десять назад мы бы ни за что не взяли таких людей на работу. Мы составили смету на модернизацию всех пищевых предприятий. Спасательная кампания обойдется нам в триста миллионов. Это серьезный удар, но все же лучше заплатить их сейчас, чем потом, по судебным искам потребителей, пострадавших от отравления нашими продуктами.
Энди Рейд сунул палец под воротник сорочки и раздраженно покрутил головой.
— Мне это не нравится.
— Еще бы, — согласился Чарли. — Самое важное сейчас — чтобы никто не знал, что без модернизации мы окажемся перед лицом катастрофы. Версия, которую мы предложим правлению банка, такова: люди мы предусмотрительные и осторожные и потому предвидим проблемы и сложности на десятилетия вперед. Понятно? — Он тяжелым взглядом смотрел на Рейда. — Это очень важно, Энди. У них ни в коем случае не должно создаться впечатление, что сейчас мы отчаянно нуждаемся в деньгах. — Ясно? Итак, нам нужна ссуда на пятнадцать лет. Срочная. Керри, твоя очередь.
Звякнул телефон. Чарли снял трубку.
— О'кей, — произнес он. — Простите. Керри!!
Он встал и подтолкнул Керри к выходу из кабинета, мимо компьютерного зала, к скоростному лифту.
— Чио Итало протрубил общий сбор.
— Прямо сейчас?
— Когда это Чио Итало что-нибудь требовалось не прямо сейчас?
Чарли не добавил больше ни слова, но подтекст читался на его лице — острое раздражение из-за необходимости мчаться, бросив все дела, по звонку человека, которого он видеть не мог без гадливости. Это отвратительное прикосновение нравов «старой родины». Знать, помыкающая домашним Эль Профессоре. Приди. Уйди. Сюда. Прочь.
Они спустились в подземный гараж и сели в белый «Пежо-205», гордость Керри. Пятнадцатью минутами позже они припарковались под знаком, запрещающим парковку, на Доминик-стрит, около клуба.
Итало сидел за своим огромным столом, пальцы драматически переплетены, голова опущена так, что длинный нос едва не касается лежащих на столе рук, глаза полузакрыты. Поза номер один, «аббат за молитвой», прокомментировал про себя Керри. Для позы номер два, «дергающийся дервиш», требуется значительно больше энергии.
Чарли сел за стол напротив Итало, стараясь сохранять на лице нейтральное выражение. Керри, стоявший в ожидании разрешения присоединиться к старшим, отметил, что им отпущено дополнительное время для медитации. Похоже, происходит что-то серьезное. Он знал, чего хочет Чарли от Чио. И знал, что Чио отказал. Но зачем нужен он, Керри, на этой схватке титанов?
Наконец глубоко посаженные глаза открылись, а нос на дюйм приподнялся над руками. Итало пальцем поманил Керри и ткнул в сторону стула сбоку. Молодой человек сел. Этот средневековой протокол — полный идиотизм, но старик упорно цепляется за него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Эйлин зашлась в приступе истерического смеха.
— Если человек с ней работает, она ему помогает по-настоящему, черт возьми, пылинки с него сдувает. Такси!
Она решительно шагнула с тротуара и буквально силой остановила проезжавшую машину. Когда они забрались внутрь, Уинфилд продолжила:
— Я знаю ее стиль: ближайшие несколько месяцев она будет внушать кому-нибудь из начальства, человеку, не довольному своей карьерой, с большими амбициями, что без ее помощи ему не обойтись.
Эйлин вполоборота поглядывала на мелькающие за окном машины улицы.
— Мне кажется, вы больше меня хотите прижать кузена Винса.
— Это не личное чувство. Просто тактический ход в большой игре.
— Вы бы лучше объяснили мне, в чем тут дело.
Уинфилд немного помолчала.
— Я вам уже говорила: у моего отца неприятности. Источник неприятностей — мой двоюродный дед, он стареет, но еще ужасно хитрый. Если мне удастся организовать серьезные проблемы для Винса, это заставит деда забыть про отца... Нет, пожалуй, просто на время переключиться на другие мишени.
Они молча ехали дальше, Эйлин осмысливала полученную информацию, искоса поглядывая на спокойный профиль Уинфилд. Нет, все это чересчур по-византийски, подумала она. И посочувствовала стареющему дедушке.
Глава 17
На Карибах было сосредоточено не все богатство Риччи, но изрядная его часть.
Возвращаясь в Майами, Винс развернулся, как кошка, на заднем сиденье самолета. Он еще раз напомнил себе, что, даже если не принимать во внимание его особую, мафиозную влиятельность, он все равно остается некоронованным королем Карибов.
Разбросанные по побережью курорты были давно оприходованы и разделены организованной преступностью с ее феодальными нравами и гегемонией Мейера Лански, рожденной на Кубе. Но семейства вроде Риччи продолжали спокойно стричь купоны.
Сотрудничество Мейера и Этторе Риччи возникло после первой мировой войны. От возглавляемого Мейером «паточного» бизнеса отпочковалась фирма, специализировавшаяся по убийствам на заказ, ею руководил Багси Сигэл. Первым клиентом этой фирмы стал Этторе Риччи, отец Итало.
Сын Этторе, Эудженио, позже — горько оплаканный отец Винса, изучал способы употребления пешни для льда под руководством Мейера и Багса, пока газеты не прозвали их компанию «Убийства, Инкорпорейтед». Поэтому совершенно естественно, что, как только Винс завершил свое ученичество в Лас-Вегасе, парни с Карибов обеспечили ему свободный вход на Багамы. Там как раз требовался хищник, безжалостный бандит вроде Винса.
Курортная жизнь ему понравилась. Он выглядел сногсшибательно в самых крошечных плавках на всем побережье, успешно справлялся с любым количеством спиртного типа «зомби», лихо отплясывал под любую музыку и имел подход к богатым клиенткам, обеспечивая их более основательными впечатлениями, чем скоропалительное соитие, перед возвращением домой, в Гранд-Рапидс, штат Мичиган.
Еще существенней было то, что в казино у Винса все поступления учитывались не хуже, чем в игровом автомате. Многие из остепенившихся проходимцев наперебой предлагали ему контракты на управление их курортами.
Однажды он спросил своего дядю Итало:
— Чио, я плачу налоги с большей части своих доходов. Почему бы мне не выйти на поверхность, как Эль Профессоре?
— Кому нужна известность, cretino? Твоим нелегальным притонам? Твоим проституткам и кокаинистам?
— Я могу отколоть их от «Риччи-энтертэйнмент».
— Слушай Чио, Винс. Я скажу, когда тебе можно будет светиться.
— На собственных похоронах, — съязвил Винс, — вот когда.
Винс немного нервничал во время обратного перелета в Манхэттен — во-первых, самолет вел не его обычный пилот, а какой-то новый, незнакомый, во-вторых, обнаружились кое-какие непрятные симптомы в Гренаде, Мастикве и Гваделупе. Пришлось убрать кассира из казино в Вирджин-Горда. Ребята сработали под несчастный случай при серфинге, так что Винсу это встало втридорога. Самое обидное, никто так и не добился от него, куда он запрятал сто кусков в пятидесятидолларовых банкнотах. Винс заранее представил себе, как Чио скрипучим голосом выговаривает ему: "Buco di culo, сперва деньги, потом наказание. Как мертвец скажет тебе, где деньги?"
Кроме того, его заставила почувствовать себя дураком азартная высокая рыжеволосая бабенка, которую он подцепил в казино, владелица сети шикарных магазинов дамской одежды в Индиане и Айдахо. Винсу всегда нравились крупные женщины с большими сиськами. Эта рыжая всю ночь вопила от удовольствия, смущая Винса своими оргазмами. Он никогда не считал секс удовольствием для двоих. Как всякий настоящий сицилиец, он усвоил, что только извращенцев интересует, что испытывает женщина во время полового акта.
Женщины не должны осложнять жизнь. Посмотреть только, как эта индейская цыпочка заморочила голову Чарли, вбила клин между ним и семьей. Но Эль Профессоре с детства вбивали, что он должен быть респектабельным. Так что его лохматая скво просто выпустила наружу то, что уже было вложено.
Но все это еще мелочи по сравнению с новостями кузена Лауро, «дополнительного» менеджера — эту должность Винс ввел совсем недавно. В соответствии с возросшими требованиями клиентов приходилось поставлять кокаин и прочее для желающих через коридорных и девочек по вызову. Эти операции вел Лауро. Прибыль от наркотиков росла так быстро, что почти сравнялась с поступлениями из казино, и все — наличной монетой. Глядя, как лихо Риччи развернулись с наркотиками, напомнил о себе картель Медилли, назначив при поставках розничную цену вместо оптовой. Лауро переориентировался на другие источники. Где-то на Дальнем Востоке он сговорился взять приличную партию по двадцать тысяч за кило. Винс знал, что товар будет из нового источника, но какая ему разница? Была бы цена подходящая.
Винс зашевелился, устраиваясь поудобней на заднем сиденье. Скоро он пересядет в маленький самолет «Фоккер-128», тоже собственность семьи Риччи, спроектированный специально для доставки отдыхающих на курорты Карибских островов. Глядя на Винса, свернувшегося клубочком, можно было подумать, что он дремлет, но мысли его продолжали кружиться.
Его смуглое, арабское лицо с орлиным носом побледнело, под большими глазами обозначились полукружья, словно подрисованные тушью. Плохие новости у Лауро — новый источник зелья накрылся. Сначала ему обещали пятьдесят килограммов в неделю, потом, ссылаясь на технические трудности, цифра снизилась до одиннадцати...
Малыш «Муни» — ужасно шумное устройство. Полуоткрыв один глаз, Винс покосился на индикатор горючего. Они едва притронулись к запасам — эта модель была приспособлена к длительным перелетам.
Модель была знакома Винсу, а вот пилот — нет. Обычно часовой перелет в Майами он совершал с пухлощеким парнем по имени Норман. Новый пилот — очень худой, в темно-зеленых солнцезащитных очках, таких темных, что казались черными, — за все время после вылета не произнес ни слова.
Молчание пилота было по душе Винсу — это давало ему возможность собраться с мыслями. Он запустил пальцы в свои коротко подстриженные курчавые волосы и яростно поскреб череп, словно докапываясь, что там внизу, под ним. Нужно любой ценой уладить вопрос о доставке наркотиков, без них доходы упадут втрое.
Через плечо пилота он взглянул на альтиметр.
— Двенадцать тысяч? Понятно, почему мне дышать нечем. Спускайся.
— Мы летим согласно маршруту, мистер Риччи.
— Я сказал, спускайся! Что это еще за хреновый маршрут на двенадцати тысячах футов? Нам кислорода не хватает!
Винс наблюдал, как пилот выполняет серию поворотов. Стрелка альтиметра начала опускаться.
— Вот так и иди. Дай мне отдышаться.
Он снова свернулся по-кошачьи, подтянув колени к груди. Остроносые ковбойские сапоги стояли под сиденьем. На мгновение Винс окунулся в размытое пространство подсознательного, где самые странные идеи кажутся вполне разумными. Самолет легонько покачивался на поворотах, словно колыбель, медленно, медленно...
Винс встрепенулся, еще не вынырнув из дремоты. Пустые легкие! Ужас! Он открыл глаза. Стрелка альтиметра снова стояла на отметке двенадцать тысяч. Повинуясь инстинкту, Винс сдержал свирепое рычание. Он затаился, изображая спящего. Впереди него пилот потихоньку перекладывал девятимиллиметровый браунинг в правый карман своей коричневой кожаной куртки. Винс, не спуская с него полуприкрытых глаз, осторожно потянулся под сиденье, за сапогами. Он еще туже свернулся, но уже не клубком, пружиной. В курчавых волосах потрескивали электрические заряды, как в кошачьей шубке. Двойной пульт управления находился прямо перед ним. Через секунду пилот повернется, прицелится, и...
Ноги Винса взлетели, высокие каблуки остроносых ковбойских сапог врезались в затылок пилота. Тот рухнул на панель, словно сбитый грузовиком. Удар его тела по панели управления заставил самолет резко нырнуть вниз. Браунинг со стуком упал на пол кабины. Винс схватил его. Самолет стремительно снижался, теряя высоту и скорость. Стрелка альтиметра неуклонно сползала — 12, 10, 8, 6... Пилот в перекошенных, сползших очках был похож на рассерженную птицу. У Винса зашумело в ушах. Он свалился на правое сиденье перед пультом управления, схватился за штурвал и изо всех сил рванул его на себя.
Самолет с натужным ревом сражался с притяжением, падение приостановилось. Винс чувствовал всей кожей обрушившуюся на хрупкую машину тяжесть, казалось, эта сила расплющивала даже завитки его волос. Желудок подпрыгнул к самому горлу. Во рту появился отвратительный кислый привкус. Но «Муни» наконец выровнялся. Альтиметр был на предпоследней отметке — две тысячи. Вывернулся в последний момент, подумал Винс.
Что дальше? Он не летчик. Учитывая количество его перемещений по воздуху, давно пора было позаботиться о летной лицензии. Но что-нибудь всегда мешало. Пилот шевельнулся, поднес руку к затылку и застонал. Винс проанализировал этот звук и решил, что парень не притворяется. Он здорово вломил ублюдку, но из рабочего состояния не вывел.
Вынув из браунинга магазин с патронами, Винс незаметно уронил девятимиллиметровую хлопушку на пол.
— Эй, извини, друг. — Он потрепал пилота по плечу.
— Ох, как больно!
— Ну, извини. Я всегда бешеный на такой высоте.
— Я же ничего не сделал, мистер Риччи... Вы неправильно поняли...
— Да ладно тебе, — примирительно произнес Винс. Его сердце все еще учащенно билось. — Говорю тебе, ненавижу высоту, прямо задыхаюсь. Забудем, ладно?
— Да, конечно. Но лягаетесь вы, как мул. — Пилот робко улыбнулся.
— Говорю тебе, это от нервов. Все прошло. Я уже в порядке. А тебе перепадет хороший кусок... А, вот он, аэропорт Майами. Я просто перепугался из-за высоты. Ты никому не скажешь?
Пилот хитро улыбнулся:
— Ни словечка, мистер Риччи.
Винс с деланным облегчением рассмеялся.
Пилот вызвал наземные службы аэропорта, сообщил свои данные. Четырьмя минутами позже они уже приземлились, и «Муни» подъехал к линии частных ангаров, на одном из которых была надпись: «Риччи».
— Заезжай внутрь, — скомандовал Винс.
В ангаре пилот выключил двигатель. Они с Винсом вылезли из кабины. Навстречу им направлялся мужчина, одетый в рабочий комбинезон. Пилот протянул руку к своим солнцезащитным очкам.
Носок ковбойского сапога Винса, острый, как копье, ударил ему в пах, наверное размозжив яички. Пилот беззвучно согнулся пополам. Винс схватил его руки и завел назад, за шею, придавив к затылку. Под яростным натиском Винса они словно слились в единое существо, курчавые волосы Винса подрагивали при каждом новом ударе. Вдруг что-то хрустнуло — кость об кость, — и пилот завалился вперед. Человек в комбинезоне поймал его у самого пола, покрытого пятнами бензина.
— Господи, Винс, — пробормотал он, — ты что-то разбушевался.
— Я б его иголкой шил с утра до вечера, скотину такую. Хотелось бы мне знать, не он ли сработал на Пеконик-Бей. Помнишь двойную ликвидацию на Лонг-Айленде, Кенни?
Он прижал руку к неистово бьющемуся сердцу и жадно хватал воздух.
— А, вот теперь дошло, кузен — все понятно.
— Этого парня нужно показать Чио Итато. Capeesh?
Винс потер пораненный край ладони и поморщился от боли.
— Между прочим, дай-ка мне пару таблеток аспирина, кажется, мы спускались слишком быстро, уши заложило.
— Нужно было мне самому полететь за тобой.
Винс снова поморщился от боли.
— Ох, ладно. Пора домой, к женушке.
Головная боль усиливалась, но возбуждение понемногу оставляло его. Ну что за жизнь? После изматывающей ночи с требовательной шлюхой, стонущей тебе в ухо, после того, как тебя пытались прикончить на высоте в двенадцать тысяч футов, нужно еще обслужить Ленору, ждущую, чтобы он заделал ей ребенка!
Она действительно этого хочет! О'кей. Никакие извинения не принимаются.
— Эй, Кении, хочешь совет? Никогда не женись.
— Опоздал, Винс.
Вдвоем они втащили пилота, не приходившего в сознание, в маленькую кладовку. Его очки целые и невредимые валялись на промасленном полу ангара.
Глава 18
— Керри, — произнес в интерком Чарли, — мы ждем.
Молодой человек подхватил желтый блокнот с записями и вошел в кабинет Чарли. Вокруг большого стола для конференций сидели три ведущих финансиста «Ричланд-холдингз» и Энди Рейд. Все выглядели непринужденно, за исключением Рейда, у которого, был вид, словно его душил собственный галстук.
Они собрались, чтобы провести нечто вроде репетиции перед встречей с правлением ведущего банка «Ричланд» — "Юнайтед-бэнк и Траст К ". Персонал «Ричланд» очень серьезно относился к таким встречам. Представлять интересы компании было поручено Энди Рейду, имевшему респектабельный вид, но не имевшему мозгов Чарли — отсюда и репетиция.
— Наша главная задача — финансирование программы модернизации «Фуд Ю-Эс-Эй», — сказал Чарли. — Все рефрижераторы устарели, и в любой день листерия, сальмонелла, а то и бутулизм пойдут гулять по нашим складам. — Он нахмурился. — Это информация класса «top secret». Наши морозильники переполнены и не справляются с нагрузкой. Персонал плохо обученный, безграмотный, лет десять назад мы бы ни за что не взяли таких людей на работу. Мы составили смету на модернизацию всех пищевых предприятий. Спасательная кампания обойдется нам в триста миллионов. Это серьезный удар, но все же лучше заплатить их сейчас, чем потом, по судебным искам потребителей, пострадавших от отравления нашими продуктами.
Энди Рейд сунул палец под воротник сорочки и раздраженно покрутил головой.
— Мне это не нравится.
— Еще бы, — согласился Чарли. — Самое важное сейчас — чтобы никто не знал, что без модернизации мы окажемся перед лицом катастрофы. Версия, которую мы предложим правлению банка, такова: люди мы предусмотрительные и осторожные и потому предвидим проблемы и сложности на десятилетия вперед. Понятно? — Он тяжелым взглядом смотрел на Рейда. — Это очень важно, Энди. У них ни в коем случае не должно создаться впечатление, что сейчас мы отчаянно нуждаемся в деньгах. — Ясно? Итак, нам нужна ссуда на пятнадцать лет. Срочная. Керри, твоя очередь.
Звякнул телефон. Чарли снял трубку.
— О'кей, — произнес он. — Простите. Керри!!
Он встал и подтолкнул Керри к выходу из кабинета, мимо компьютерного зала, к скоростному лифту.
— Чио Итало протрубил общий сбор.
— Прямо сейчас?
— Когда это Чио Итало что-нибудь требовалось не прямо сейчас?
Чарли не добавил больше ни слова, но подтекст читался на его лице — острое раздражение из-за необходимости мчаться, бросив все дела, по звонку человека, которого он видеть не мог без гадливости. Это отвратительное прикосновение нравов «старой родины». Знать, помыкающая домашним Эль Профессоре. Приди. Уйди. Сюда. Прочь.
Они спустились в подземный гараж и сели в белый «Пежо-205», гордость Керри. Пятнадцатью минутами позже они припарковались под знаком, запрещающим парковку, на Доминик-стрит, около клуба.
Итало сидел за своим огромным столом, пальцы драматически переплетены, голова опущена так, что длинный нос едва не касается лежащих на столе рук, глаза полузакрыты. Поза номер один, «аббат за молитвой», прокомментировал про себя Керри. Для позы номер два, «дергающийся дервиш», требуется значительно больше энергии.
Чарли сел за стол напротив Итало, стараясь сохранять на лице нейтральное выражение. Керри, стоявший в ожидании разрешения присоединиться к старшим, отметил, что им отпущено дополнительное время для медитации. Похоже, происходит что-то серьезное. Он знал, чего хочет Чарли от Чио. И знал, что Чио отказал. Но зачем нужен он, Керри, на этой схватке титанов?
Наконец глубоко посаженные глаза открылись, а нос на дюйм приподнялся над руками. Итало пальцем поманил Керри и ткнул в сторону стула сбоку. Молодой человек сел. Этот средневековой протокол — полный идиотизм, но старик упорно цепляется за него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57