Их нужно всех захватить – мгновенно и без перестрелки.
С этими четырьмя Рио хотел справиться сам, это он дал понять своим сообщникам.
У двери в соответствующую комнату Рио остановился и прошептал:
– Мы должны постучать, о'кей?
И он тут же постучал. Сразу вслед за этим дверь приоткрылась, и Лило высунула наружу свою белокурую голову. Она сразу все поняла, когда увидела индейцев. Кроме того, она правильно оценила настойчивый взгляд Рио.
– Джентльмены хотели бы увидеть твоего друга, Лило, – сказал он. – Ты не возражаешь? Ничего плохого не случится. Они хотят лишь поговорить с ним.
– Он спит, – ответила она. – И, кстати, очень крепко. Он вдребезги пьян.
Массаро пытался посмотреть мимо нее в дверную щель. Возбуждение охватило его. Он увидел своего брата Томаса лежащим на постели. Они вернут его в свою общину. Когда-нибудь он осознает, что поступил неправильно, и они простят его.
Не только возбуждение, но и радость охватила Массаро, радость оттого, что все снова будет хорошо.
Этим он обязан симпатичному, дружески настроенному человеку, который сказал ему правду и привел сюда.
– И все же разрешите мне войти, мадам, – попросил он. – Я его разбужу.
– Если вы хотите, мистер, – сказала Лило. От нее не укрылся незаметный кивок Рио. Она полностью распахнула дверь. – Пожалуйста, вы можете получить обратно своего блудного сына. Но он мне еще кое-что должен. Вы можете заплатить за него?
Массаро вынул из кармана золотой самородок и показал ей.
– Этого достаточно?
Небольшой золотой слиток стоил по меньшей мере триста долларов.
Лило скрыла свое удивление за равнодушным кивком головы.
– Да, все в порядке, – сказала она. – Если хотите. вы можете тотчас же забрать Джима с собой.
Она взяла самородок и сделала приглашающий жест рукой.
– Пожалуйста, входите же.
Массаро вошел в комнату. Его трое спутников последовали за ним. Он склонился над своим братом и начал трясти его за плечи.
Все четверо беззаботно повернулись спиной к Рио. Он тут же вытащил оба револьвера. Первые удары рукоятками были короткими и точными. Два индейца еще не успели упасть как подкошенные, а на очереди уже были другие. Они услышали шорох и мгновенно повернулись, но недостаточно быстро для дьявола Рио.
Он снова ударил одновременно обеими рукоятками револьверов. Массаро и его спутник также свалились без единого звука.
Рио вынул наручники из глубоких карманов своей кожаной куртки. У него всегда с собой было несколько штук, и некоторый запас находился в багаже. Это в известной степени был его рабочий инструмент.
На индейцев, которые находились без сознания, быстро надели наручники и связали их.
– Жди здесь и будь начеку! – приказал Рио. – Следи также за своим Джимми-боем. У него могут появиться угрызения совести, когда он увидит своих людей.
Он покинул комнату и через полминуты уже стоял у выхода из салуна. Еще шесть индейцев стояли там около своих мустангов. Они глядели недоверчиво, как будто чувствовали опасность.
Рио действовал без церемоний. Он не дал им времени на размышления, мгновенно выхватил свои тяжелые револьверы. Как по команде за спинами индейцев из темноты вынырнули фигуры. Это были четверо сообщников Рио.
Один из индейцев издал резкий звук и вскинул ружье.
Прогремели два выстрела, и индеец закричал от боли. При этом он не был даже ранен, лишь приклад ружья больно вдавился ему в тело от выстрелов револьверов 45-го калибра.
– Брось на землю! – приказал Рио ледяным тоном. – Следующий получит кусок свинца в свой дурацкий череп.
Индейцы выполнили приказ. Они поняли, что у них не было никаких шансов.
– Что вы хотите от нас? – спросил один из них. – Что вы сделали с Массаро и другими?
– Они сейчас составят вам компанию, – ухмыльнулся Рио. – А теперь встаньте к стене!
Сенеки были полностью растеряны и запуганы. Все свалилось на них слишком внезапно, они не были подготовлены к нападению. Но индейцы сдались также с мыслью, что им нечего опасаться. Они не нарушили никаких законов белых людей, а лишь расспрашивали о Томасе. Разве это было преступлением?
Охотники на людей заковали их в наручники.
Пленники были уверены, что это представители закона. Иначе откуда у них могли быть наручники?
Наверняка все не так уж плохо. Очевидно, произошло какое-то недоразумение.
Правда открылась им лишь тогда, когда они в окружении пяти стражников поскакали к югу.
Граница была недалеко. Когда они ее пересекли, их передали другому отряду.
– И хорошенько следите за ними! – напутствовал Рио. – Наручники снимать лишь тогда, когда прибудете на место. Это не те жалкие индейцы, которые лишь изредка оказывают сопротивление. Строго следите за ними!
Затем он снова отправился со своими сопровождающими на север, назад в город, где предатель Томас был под надежной опекой белокурой Лило, чтобы ему не приходили в голову глупые мысли.
Для Массаро и его спутников начался полный мучений путь в жестокую неволю.
8
Лэсситер и, Луа находили все большее взаимопонимание с двумя индейскими караульными. Индейцы много рассказывали о своем племени, а также о дочери Кинсберга Марии, которая однажды прибилась к ним волею судьбы и которую они почитали, как святую. Так распорядился старый сахем и мудрый лекарь Арикана.
Между тем прошли день и ночь, с тех пор как Массаро ускакал со своими спутниками, чтобы разыскать Томаса.
Рана Лэсситера уже хорошо затянулась, эти индейские мази и травы оказывали действительно чудесное воздействие.
Лэсситер с нетерпением ожидал Марию. Она должна была приехать сегодня, самое позднее – сегодня, так она сказала Массаро.
Было девять часов утра, когда она внезапно появилась. Роберт объяснил ей все в нескольких предложениях.
Мария сохраняла выдержку. Она обратилась к Лэсситеру:
– Мне рассказали, что ты насильно увез в горы Луа Макбрайд как заложницу. Ты и есть тот самый Лэсситер или нет?
– Он, тот самый, – ответил Лэсситер. – Но, впрочем, не могло быть и речи о насильственном угоне. Скорее все было наоборот. Спросите сами у Луа. Без ее помощи я, вероятно, не сумел бы оторваться от стрелков вашего отца. А затем нам посчастливилось встретить ваших друзей – сенеков.
– Именно так все и было, мисс Кинсберг, – воскликнула Луа.
Лицо Марии странно напряглось, ее взгляд стал твердым. Она спешилась со своего пегого мустанга.
– Оставь формальности, Луа, – сказала она. – Ты тоже, Лэсситер. Зовите меня просто Мария, этого достаточно.
Она взяла кружку кофе из котла, который висел над огнем, а в другую руку – кусок кукурузного хлеба и холодного жареного мяса.
– Расскажи мне о себе, Лэсситер! – потребовала она Затем, – Я хотела бы услышать твой рассказ. Что ты искал в этих горах? Почему ты прискакал в салун Луа?
– Я ехал по дороге на юг, – сказал Лэсситер. – В Мексику. Но за мной гнались преследователи. Я смог обмануть их и улизнуть. Позднее я случайно наткнулся на это строение и познакомился с Луа. Затем вечером появились мужчины, которые хотели заполучить мой скальп. Это были наемные убийцы Патрика Кинсберга. Я сопротивлялся. И это все. Наконец, лишь только чудом мне удалось уйти благодаря поддержке Луа. Вот и весь рассказ. Теперь мы находимся здесь.
Мария уселась на камень, пила кофе и время от времени откусывала хлеб и мясо. Она размышляла.
– Мой отец считает тебя убийцей, нанятым Манаской, – сказала она задумчиво. – Ты не знаешь, Лэсситер, кто такой Манаска?
– Я слышал о нем.
– Но ты его не знаешь?
– Еще не имел сомнительного удовольствия познакомиться с ним.
– Манаска – это дьявол в человеческом обличье, – произнесла она серьезно. – Он посягает на жизнь моего отца.
– Почему?
– Личная вражда, которая меня не касается, – сказала Мария, – Это тебя так или иначе не должно интересовать, Лэсситер. Ты лишь случайно попал в эту историю. Какие у тебя теперь планы?
– Я думаю, что стрелки Кинсберга все еще хотят отправить меня на тот свет, – сказал он. – И Луа это тоже может стоить головы, если ее найдут. Поэтому некоторое время мы еще вынуждены скрываться. Но, может быть, ты при удобном случае сумеешь убедить своего отца, что я не посягал на его жизнь.
Она посмотрела на него странно пронизывающим взглядом.
– Я должна буду серьезно поговорить с Кинсбергом, – промолвила она после короткого раздумья. – Но это семейное дело. Вы оба можете пока поехать вместе с нами в нашу деревню. При условии, конечно, если захотите. Вы свободны и можете ехать, куда вам нужно.
– Мы принимаем твое предложение, – сказал Лэсситер без колебаний. – Ты согласна, Луа?
Все это время Луа сидела, мрачно уставившись перед собой.
– Я ненавижу твоего отца, Мария! – вырвалось у нее затем с горечью. – Если б я могла, убила бы его.
– Потому что твой муж погиб в перестрелке? – спросила дочь Кинсберга в недоумении. – Конокрадов в этой стране обычно вешают.
– Он и был повешен! – сказала Луа печально.
– Это правда?
Мария была озадачена еще больше, чем прежде, когда узнала, что Лэсситер вовсе не взял Луа в заложницы. Это была уже вторая крупная ложь отца.
Неужели он вообще не изменился?
– Твой отец наверняка рассказал тебе другую историю, Мария, – сказала Луа. – Я могу это себе представить. Он не дал Мартину никакого шанса. При этом речь шла лишь о небольшом табуне свободно пасущихся, полудиких лошадей, которые еще даже не имели клейма. Но Кинсберг не проявил ни малейшего сострадания, Мария. И знаешь почему? Я хочу тебе рассказать об этом. Патрик Кинсберг хотел иметь меня, и он меня получил. Если бы я заартачилась, мне было бы совсем плохо. Я вынуждена была также уступить ему Пыльную долину, и я обречена на участь потаскухи. У меня нет выбора, я должна ублажать его убийц. И еще ты сейчас узнаешь то, о чем до сих пор умалчивал Лэсситер. Я должна была выспросить все у Лэсситера и создать впечатление, что он находится в безопасности, а затем его бы убили, как и некоторых других мужчин до него.
Она стояла, дрожа всем телом, с горящими глазами.
Мария как будто окаменела.
– Да, это, пожалуй, все правда, – прошептала она. – Я верю тебе, Луа, и… мне очень жаль.
Она поднялась с камня, подошла к Луа и положила ей руки на плечи.
– Это – правда, – сказала она печально. – А я верила в нечто совсем иное. Мне очень жаль, Луа.
– Ты можешь мне не говорить этого, Мария, – прошептала Луа. – Я теперь знаю, что ты не несешь никакой вины.
Несколько секунд женщины стояли обнявшись, но затем Мария отстранилась от Луа.
– Мы должны двигаться в путь! – сказала она энергично. – Лэсситер, теперь я прошу тебя остаться с нами. Я боюсь, что нам вскоре понадобится твоя помощь. Я слышала, как ты сражался. Там было много убитых, и тебя изображали как кровожадное чудовище. Теперь я знаю, что ты лишь боролся за свою жизнь. Ты останешься на моей стороне, Лэсситер?
– Поскачем! – сказал он. – Мы не должны больше терять время на разговоры.
Через несколько минут лошади были оседланы. Они выехали.
– У меня плохие предчувствия, -тихо сказала Мария.
– Из-за Томаса?
– Он сгорает от ненависти.
– Может быть, Массаро уже догнал его, – попытался ее успокоить Лэсситер.
Прошел час. Разговоров почти не было.
Они снова скакали через один из тех каньонов, по краям которых в диком беспорядке громоздились обломки скал.
И тут Лэсситер вдруг увидел отблеск металла за одним из обломков скал.
Он издал резкий предупредительный возглас и рывком развернул своего коня.
В то же мгновение раздался выстрел, и Лэсситер почувствовал дуновение воздуха от пролетевшей рядом пули.
Он тут же исчез за первым попавшимся обломком скалы, выхватывая винчестер из чехла.
Остальные также мгновенно соскочили с лошадей.
Но следующего выстрела не было.
Впереди кто-то закричал:
– Сюда! Идите сюда!
Цокот копыт гремел в каньоне. Раздался топот копыт и с тон стороны, откуда они приехали.
Неожиданно рядом с Лэсситером оказалась Мария.
– Я узнала этот голос, – прошептала она. – Это Джесси Кеннеди, один из главных людей Кинсберга. Очевидно, они тайно следовали за мной.
– По приказу твоего отца?
– Я не желаю слышать о нем! Он мне больше не отец. Он меня предал.
– Может быть, они действовали на свой страх
и риск, – высказал предположение Лэсситер. – Они стреляли только в меня, для них я являюсь самым опасным врагом. Против тебя они, однако, не могут ничего себе позволить, потому что придется держать ответ перед боссом.
– Что ж, я могу попробовать, – сказала она тихо и в следующее мгновение вышла из укрытия и вскочила на высокий обломок скалы.
Выпрямившись, она стояла в лучах солнечного света. Время приближалось к полудню. Она была ясно и отчетливо видна со всех сторон.
– Джесси Кеннеди, – крикнула Мария. – Я узнала твой голос. Что это значит? Разве. босс не дал вам точных указаний, как вы должны относиться ко мне?
– Да, он дал, мисс Кинсберг, – воскликнул старший. – Но он дал также приказ застрелить Лэсситера, как бешеную собаку, где бы мы его ни встретили.
– Этот приказ больше не действует, Кеннеди, – ответила она. – Положение полностью изменилось. Лэсситер является нашим союзником. Возвращайтесь и скажите это Кинсбергу.
– Мы хотим. заполучить этого убийцу, мисс! – прогремело в ответ.
– Вы получите его только через мой труп!
– Будьте же благоразумны, мисс. Он совершил несколько убийств. Пятеро наших друзей погибли от его руки, а еще трое – ранены и испытывают из-за него страшные боли. Почему вы защищаете этого ублюдка, мисс?
– Я предупреждаю тебя, Кеннеди! Мои распоряжения равноценны приказам вашего босса. Вы должны повиноваться!
– Нам нужны лишь Лэсситер и предательница-баба! – прозвучал голос Кеннеди. – Тогда вы и ваши индейцы получите свободу для проезда, мисс.
– Только через мой труп! – закричала Мария и одним прыжком соскочила со скалы.
Она снова стояла возле Лэсситера.
– Я уверена, что Кинсберг дал им этот приказ, – сказала она. – Он тайно послал за мной шпионов. Наше убежище в котловане между скалами они не сумели обнаружить, так как я слишком долго запутывала следы и сделала большой крюк. Но они знали, в каком районе я исчезла. Позднее они обнаружили, как мы выехали из укрытия. Мы должны принять бой, Лэсситер. Бери командование на себя!
– Можно поставить им ловушку. Но для этого ты должна будешь взять на себя выполнение одного опасного задания.
– Я слушаю.
– Крикни ему, что ты передумала, – сказал Лэсситер. – Ты пойдешь к ним и отвлечешь их. В это время я попытаюсь занять выгодную позицию.
Она улыбнулась, сверкнув глазами.
Ее лицо вдруг вплотную приблизилось к его глазам – и она поцеловала его.
– Лэсситер. Я люблю тебя.
От нее исходило какое-то электризующее излучение, будто от пролетающей молнии.
Он притянул ее к себе.
– Не хочешь ли ты изменить своему Массаро? – спросил он, улыбаясь.
Она удивленно посмотрела на него.
– Измена? Что это такое? У нас нет ничего подобного. Мы полностью свободны в своей любви. Ты мне нравишься, Лэсситер, с первого мгновения нашей встречи.
– Сначала мы должны выбраться отсюда, -сказал он. – Сможешь ли ты' рискнуть пойти к ним? Покричи им, что ты хочешь подумать и просишь время на раздумье.
– А ты прокрадешься к ним?
– По всей видимости, это можно было бы сделать.
– О'кей, – сказала она. – Тогда давай попробуем.
Она снова взобралась на тот же обломок скалы и сложила руки рупором.
– Послушай-ка меня, Кеннеди.
– Да, что такое? – голос прозвучал очень удивленно.
– Мы еще раз поразмыслили, – прокричала она. – Но что будет с Лэсситером, если он сдастся?
– Если он живым попадет к нам в руки, то мы доставим его к боссу, а он затем примет решение.
– Хм, это звучит неплохо.
В то время как она начала переговоры, Лэсситер уже отправился в путь. Как пума заскользил он через хаос скал.
9
Джесси Кеннеди и его сообщники устроили военный совет. Минуту назад дочь босса вновь попросила время на размышления. Снова стало тихо.
– Может быть, они задумали какое-то свинство, – высказал предположение Пит Снейки, невысокий парень, похожий на крысу. – Они хотят лишь отвлечь нас.
– Не думаю, что им это удастся, – сказал Кеннеди и громко позвал: – Эй, Джек, там у вас все в порядке?
Джек Мюррей был старшим среди четырех всадников, которые прибыли с другой стороны, так что они смогли взять в клещи свои жертвы. Всего их было, таким образом, восемь человек, и они соответственно могли чувствовать свое превосходство.
– Все о'кей, Джесси! – громко прозвучал ответ. – Здесь незаметно не проползет и мышь.
– Пошли одного человека наверх, на скалы! – крикнул Кеннеди. – Оттуда он сможет осмотреть всю местность.
– Будет сделано, Джесси.
Они чувствовали себя очень уверенно.
– Мы подождем еще час или около этого. – сказал Кеннеди тихо. -До этого момента она, пожалуй, уговорит ублюдка, что будет лучше, если он сдастся.
– А если он просто возьмет ее в заложницы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12