– О нет, отец. – Она тихо засмеялась. – Ты здоровый, крепкий, сильный мужчина. Это не порок – иметь спутницу жизни. Я надеюсь, ты при» случае познакомишь меня с ней. Она очень симпатичная, эта Мануэла Кордобес.
Он улыбнулся.
– Ты действительно информирована наилучшим образом. Она сейчас спит. Разбудить ее?
– Нет, сейчас неподходящий момент. Я хотела бы, чтобы сначала мы вдвоем пришли с тобой к согласию, отец.
Он обхватил голову обеими руками и снова долгое время глядел перед собой в раздумье.
– Расскажи мне побольше об этом племени! – сказал он наконец. – Как ты его назвала?
– Сенеки, – повторила она. – Это одно из племен ирокезов с востока. Небольшая часть из них более ста лет назад перекочевала на запад. Они нашли в этих горах свою новую родину. До сих пор индейцы могли полностью замкнуто жить в своих потайных долинах. Но в скором будущем это станет невозможным. Все больше переселенцев устремляется на запад, и мое племя уже не сможет более жить в изоляции. И тогда мы должны будем владеть землей, которая принадлежала бы нам официально. Пойми же, наконец, отец! Это будет великое дело!
Ее глаза зажглись миссионерским огнем. Кинсберг внезапно улыбнулся.
– Как твоя мать, – сказал он в задумчивости. – Теперь ты, Мария, выглядишь точно так, как выглядела твоя мать. Она всегда хотела делать только добро. Жаль, что она так рано покинула нас. Тебе было два года, когда это произошло, – ужасный несчастный случай…
Он смотрел в пустоту перед собой, рассеянно прикрывая тыльной стороной ладони глаза.
– Расскажи мне еще что-нибудь, – пробормотал он. – Я хочу все знать о сенеках, о твоем племени.
– У них чудесно, – начала она мечтательным голосом. – Вначале мне все казалось как в сказке. Послушай…
Она рассказала, как доставила раненого индейца в его племя и как по-дружески ее там приняли. Она объяснила, что вождя там зовут «сахем» и что этот сахем является одновременно мудрым врачом у своего маленького народа, который насчитывает ныне почти три сотни душ.
Сахем, его имя было Ариакана, спросил совета у богов, когда Мария попала к индейцам. Ответ он прочитал по волчьим внутренностям: боги послали Марию, чтобы принести сенекам счастье и мир.
С тех пор Марию считали святой и оказывали соответствующие почести. Скоро она станет женой Массаро, воина, который спас ее от нападения пумы. Массаро был внуком старого сахема, и Мария любила его. Она и это рассказала своему отцу, который был молчаливым, но напряженно внимавшим слушателем, иногда недоверчиво качавшим головой.
– Сахем был прав, – завершила Мария свой рассказ. – Его предсказание сбудется, если ты заключишь со мной этот договор.
Он подумал о своем смертельном враге Яго Манаске. Совершенно неожиданно ему пришла в голову мысль: если бы эти сенеки стали его союзниками, то он смог бы использовать их для защиты против мексиканских налетчиков.
Патрик Кинсберг всегда мыслил конкретно. Его дочь говорила, что племя насчитывает около трехсот человек. Среди них должно было быть по меньшей мере от пятидесяти до шестидесяти хороших воинов. И они прекрасно ориентировались в горах, которые ни одним белым еще не были исследованы по-настоящему.
Кинсберг поднялся и протянул обе руки навстречу дочери.
– Ты меня убедила, Мария, – сказал он нежно и заключил ее в объятия.
Мария поцеловала отца в щеки, так что у него сердце подпрыгнуло от радости. Это было действительно примирение!
Он достал большую географическую карту и разложил на письменном столе. Мария отмечала жирным красным карандашом точки и линии, по которым, по ее мнению, должна была проходить граница. Отец на все согласился.
Они составили договор и подписали его-. В него также включили пункт, который гласил, что воины сенеков будут бороться на стороне Кинсберга, если он окажется в опасности.
– Ты боишься какого-то определенного врага? – спросила Мария.
– Это дон Яго Манаска, – мрачно сказал Кинсберг. – Я не думаю, что ты когда-либо слышала его имя.
– Расскажи мне.
– Он чрезвычайно богатый человек, с которым я раньше вместе вел кое-какие дела, – вымолвил он. – Но это было уже давно, примерно лет двадцать назад или несколько больше. Мы любили одну и ту же женщину; это была твоя мать, Мария, от которой ты унаследовала свое имя. Она избрала меня, и с тех пор Манаска стал моим смертельным врагом.
– Потому что мать его отвергла? – спросила она, нахмурив лоб. – Но это же не твоя вина.
– Тут было еще и нечто другое, – признался он. – Манаска считает, что я кое-что рассказал о нем властям.
– А ты это сделал?
Он собрался с духом.
– Да, черт возьми! Я хотел его таким способом навсегда убрать с моей дороги. Но его только на пятнадцать лет засадили в тюрьму. Через пять лет он совершил побег. Тогда его звали другим именем. Только недавно я узнал, что этот Яго Манаска является моим былым соперником. Благодаря темным делам он стал богатым. Теперь он чувствует себя достаточно сильным, чтобы наконец осуществить свою месть. Он – дьявол, дьявол в человеческом обличье. Он заслал ко мне убийц. На этот раз в моих владениях появился особенно опасный тип. Прошлой ночью мои люди засекли его в Пыльной долине, в гнезде Макбрайдов. Ты наверняка еще помнишь этот притон.
– Конечно, – сказала она. – Луа и Мартин Макбрайд. Я иногда у них останавливалась. Милые люди, насколько я помню.
– Да, милые люди, – проворчал он. – Не считая того факта, что он украл у меня несколько первоклассных племенных лошадей.
– И что? – спросила она с тяжелым предчувствием.
– Дело дошло до схватки, когда мои люди его застали, – ответил он не совсем правдиво. – При этом его настигла пуля.
– Насмерть?
– Да.
– И Луа живет там одна?
– Я сменил гнев на милость, – пробормотал он. – И она мне не мешает.
– Тогда ты, похоже, не являешься больше таким жестоким, каким был в моих воспоминаниях, – сказала она облегченно и вновь поцеловала его в щеку. – Что произошло с тем убийцей, которого вы выследили в Пыльной долине? – спросила она.
– Ему удалось прорваться, – сказал он. – Он смог это сделать, потому что взял в заложницы Луа Макбрайд и бежал с ней в горы, на юг. Может быть, он объявится в ваших краях, тогда ты можешь сделать мне приятное.
– Я посмотрю, что можно будет предпринять.
– Если бы вы его убрали, то устранили бы самую большую опасность для меня. А ты останешься хотя бы на один день?
– Нет, я не хочу терять времени.
– Один день ничего не изменит. – Он взглянул на нее печально. – Мы должны еще так много рассказать друг другу, Мария.
Она размышляла некоторое время.
– Ну, хорошо. Я предупрежу Массаро. Он ждет меня за полмили от ранчо. Тогда он поскачет назад к остальным. Они находятся в горах, в десяти милях южнее Пыльной долины. Я скоро вернусь.
Она исчезла так же бесшумно, как и появилась.
Через полчаса, теперь уже открыто, Мария прискакала на своем пегом мустанге с бело-коричневыми пятнами. Кинсберг слышал, как ее снаружи окликнул сторож. Кто-то сделал предупредительный выстрел в воздух.
– Идиоты! – пробурчал Кинсберг себе под нос. – Болваны! Сонные тетери! Это объявилась ваша госпожа.
Он был горд своей дочерью, даже ее необычным приключением. Итак, она стала как бы святой у этих дикарей, что открывало наилучшие виды на будущее.
Но прежде всего он должен расправиться с Яго Манаской, этим дьяволом. Предстоит тяжелая работа, но с новыми союзниками на его стороне многое изменится к лучшему.
Кинсберг вышел из дома на веранду. Мария была окружена полудюжиной вооруженных мужчин. Парни не знали ее, они здесь еще совсем недавно, и лишь старые слуги были посвящены в домашние дела, но Кинсберг приказал им помалкивать.
Эскорт сопровождал Марию до большого каменного жилого дома.
Ружья все время держали ее на прицеле.
– Хэлло, Мария! – воскликнул большой босс и сделал вид, что он удивлен. – Какая радость снова видеть тебя!
Потом – властный жест в сторону вооруженных всадников.
– А вы – исчезните! Возвращайтесь на свои посты! И держите глаза и уши раскрытыми!
Мария мягко спрыгнула с коня, подошла к отцу и поздоровалась с ним так, как будто они действительно давно не виделись.
Кинсберг вошел с ней в дом.
– Экие сонные тетери! – бранился он. – Как ты только смогла пройти через эту сеть постов?
Она мило улыбнулась.
– Это было не совсем просто, отец. Но я многому научилась за последнее время, мои новые друзья – хорошие учителя.
– Ты, должно быть, проползла, как змея, – сказал он и одобрительно похлопал ее по плечу. – А теперь мы должны устроить маленький праздник, ты согласна со мной?
– О да, – засмеялась она. – Теперь я охотно выпью бокал вина, самого лучшего, какое у тебя есть.
Они направились в большую жилую комнату, а из другой двери туда же как раз вошла молодая черноволосая женщина. Она была примерно такого же возраста, как Мария.
– Мануэла, – весело воскликнул Кинсберг. – Это моя дочь Мария, о которой я тебе так много рассказывал.
Обе молодые женщины приблизились друг к другу и протянули руки. Затем, после короткой заминки, они обнялись и расцеловались.
– Я думаю, вы найдете общий язык, – сказал Кинсберг.
Они уселись за стол. Кинсберг взял колокольчик, позвонил слуге и распорядился принести вино и другие напитки, а также, естественно, разные лакомства.
– Может быть, у тебя есть желание отведать что-нибудь существенное, Мария? – осведомилась Мануэла.
– Нет, спасибо. Всего семь часов назад у меня была большая трапеза.
– Я бы уже умирала с голоду, – сказала Мануэла.
Они рассмеялись и выпили за здоровье друг друга превосходное калифорнийское вино.
– Ты не хочешь все рассказать ей, Мария? – спросил затем Кинсберг. – Не бойся, Мануэла молчалива, как могила.
– А твои люди? – спросила Мария. – Это должно держаться от них в секрете?
– Я посвящу самых доверенных, – сказал Кинсберг. – Пока не следует афишировать это дело, иначе Манаска может быть предупрежден. Если он узнает, что я привлек на свою сторону новых союзников, то наверняка придумает какую-нибудь чертовщину. – Он сделал паузу и вопросительно посмотрел на Марию. – Я могу рассчитывать на вашу поддержку в этой борьбе? Что сказал Массаро?
– Он обещал держать ушки на макушке.
– Он должен пристрелить этого Лэсситера.
– Его зовут Лэсситер?
– Да, разве я еще не сказал этого?
– Я не могу вспомнить… Лэсситер… Где-то я, по-моему, уже однажды слышала это имя…
– В какой связи?
Она нахмурила лоб. Потом покачала головой.
– Мне жаль, но при всем желании я не могу вспомнить. Во всяком случае, я полагаю, это была какая-то дикая история.
– Ничего другого я и не ожидал, – пробормотал Кинсберг. – Я надеюсь, что твои люди сразу отправят его в мир иной, как только увидят.
– Они едва ли сделают это.
– Но почему?
– Потому что мои люди не являются убийцами, отец.
Он снова налил себе виски. Вино было недостаточно крепким, чтобы успокоить его нервы.
Черт побери, может быть, его люди все же настигли этого посланца дьявола, прежде чем он встретился с краснокожими. Только тогда он мог быть уверен, что все будет покончено быстро. И, конечно, также и с Луа, с этой проклятой бабой.
В нетерпении ожидал Кинсберг новых сообщений. Ему было затруднительно принимать участие в разговоре обеих женщин. Вновь и вновь он напряженно прислушивался в ожидании цокота копыт, но ничего не было слышно.
Непрерывно в его мыслях возникало имя Лэсситер, имя, которое он так часто проклинал в последнее время. Остается надеяться, что дьявол скоро возьмет его к себе!
6
Луа перевязала рану Лэсситера. Время от времени он делал глоток виски из бутылки. От него не укрылось, что краснокожие делали по этому поводу пренебрежительные замечания.
Подобное Лэсситер переживал в первый раз. Как правило, индейцы всегда зарились на виски и другие крепкие напитки. Только у этих воинов, казалось, не было такого пристрастия.
Лэсситер также удивился, что индейцы оставили их в покое. Он считал, что его давно должны были связать.
Что это за таинственное племя?
– Ты их встречала когда-нибудь? – спросил он тихо Луа.
Она отрицательно покачала головой.
– Таких я еще никогда не видела. Они более рослые, чем апачи и команчи, более стройные. Лица очерчены более резко.
Она взяла бутылку виски и хотела немного плеснуть Лэсситеру на рану. Это было обычное исцеляющее средство на все случаи жизни.
Тогда один из индейцев что-то выкрикнул и медленно приблизился к ним. Держа в левой руке деревянный горшок, он встал на колени около Лэсситера.
– Это лекарство лучше, – улыбаясь, сказал индеец на безупречном английском языке без акцента. – Держитесь спокойно, мистер.
– Чрезвычайно мило, что вы мне помогаете, – сказал Лэсситер. – Можно узнать, с кем мы имеем честь говорить? Мое имя Лэсситер. Мою спутницу зовут Луа Макбрайд.
– Меня зовут Чарльз, – сказал индеец с достоинством и наложил на рану мазь. -Вы можете сесть, мистер Лэсситер? Я должен также добраться до выходного отверстия.
Лэсситер сел с легким стоном. Он уже почувствовал, что эта мазь распространяла приятную прохладу и имела резкий, похожий на мяту запах, который освежил его дыхательные органы.
– Это хорошо действует, Чарльз, – признал он. – Мне кажется, вы разбираетесь в том, как лечить раны.
– Пустяки, – сказал Чарльз скромно. – В нашем племени есть люди, которые гораздо больше разбираются в этом.
Из переброшенного через плечо полотняного мешочка он вынул какие-то листья и приложил их к ране. Только теперь очередь дошла до повязки, которую Луа все это время держала наготове.
Время от времени Лэсситер пригубливал виски из бутылки.
– Плохое лекарство, – сказал Чарльз.
– Мне оно помогает наилучшим образом, – ухмыльнулся Лэсситер. – Что будет с нами дальше? Мы должны считать себя вашими пленниками?
– Вождь примет решение, что с вами делать.
– Мы для вас – не враги, – отметил Лэсситер.
– Но вы и не являетесь нашими друзьями, – улыбнулся Чарльз. – Кто стрелял в вас, мистер Лэсситер?
– Банда стрелков Кинсберга, – ответил Лэсситер, – если вам что-либо говорит это имя.
– Кинсберг?
Чарльз бросил странный взгляд на своих собеседников. У них было напряженное выражение лиц.
– Наш вождь примет решение, – повторил Чарльз. – Вам придется набраться терпения.
Он удалился.
Лэсситер устроился поудобнее, использовав седло как опору для спины. Он чувствовал себя уже значительно лучше и предполагал, что скоро снова будет в прежней форме.
Индейцы развели огонь и поджарили мясо на сковороде. Без слов они принесли две порции своим пленникам, дали также кукурузный хлеб, который оказался чрезвычайно вкусным.
Затем в вечерних сумерках прибыл вождь. Во всяком случае, Лэсситер предполагал, что он был здесь начальником.
Он выслушал, что ему сообщили воины. Разговор велся тихо, и Лэсситер не мог понять, что там обсуждалось.
Вождь мрачно смотрел перед собой, это не предвещало ничего хорошего. Наконец он подошел к Лэсситеру и Луа и посмотрел на них без всякого выражения. Прошло некоторое время, пока он заговорил.
– Вы действительно Лэсситер? – спросил он. – И у вас была перестрелка с людьми Кинсберга?
Лэсситер спокойно кивнул.
– Да, это так, вождь. Негодяи Кинсберга хотели убить меня по какой-то причине, которая мне неизвестна. Я оборонялся и при этом был ранен.
– Я не вождь, – сказал индеец. – Мое имя – Массаро. Я такой же воин, как и все другие. У нас есть лишь один вождь, которого мы называем сахем. Он решит, как с вами следует поступить, мистер Лэсситер.
Затем Массаро испытующе посмотрел на Луа.
– Вы – Луа Макбрайд?
– Почему вы спрашиваете, Массаро? Или я должна говорить мистер Массаро?
Индеец слегка улыбнулся.
– Массаро – достаточно. Так это действительно вы?
– Да, меня зовут Луа Макбрайд.
– А почему вы поскакали с Лэсситером в эти горы?
– Потому что мы сбежали, – ответила Луа. – Послушайте, Массаро, это сложная история, и я думаю, что она вас вряд ли заинтересует. Я должна была подставить Лэсситера под нож убийц Кинсберга, но затем приняла другое решение. В последний момент я выложила Лэсситеру всю правду. Завязалась горячая перестрелка, и Лэсситер задал жару убийцам. Теперь их сообщники гонятся за нами. Если они обнаружат нас, мы пропали. Эти долго не церемонятся.
Взгляд Массаро был очень серьезным и задумчивым. Он размышлял над тем, что ему рассказала Мария. Получалось, этот Лэсситер должен быть хищным, кровожадным волком. У Массаро же было другое впечатление. Но он решил быть осторожен, могло случиться, что эта парочка лгала ему.
– Вы останетесь нашими пленниками, – сказал Массаро. – Не пытайтесь сбежать, это бесполезно. Вы никогда не найдете выход из лабиринта каньонов.
Он отвернулся и отошел к другим воинам.
– Что бы это могло означать? – спросила Луа со страхом. – Что это за странные индейцы, Лэсситер?
– Я не думаю, что эти индейцы – охотники за скальпами, – успокоил ее Лэсситер и улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12