Драмкружок был ее давней великой страстью. Каждый год к прощальному вечеру она готовила представление в виде очередной театральной постановки. Темой обычно являлись различные сказочные сюжеты, по которым уже были в свое время сняты фильмы, такие как «Иван Царевич», «Варвара-краса», «Снегурочка». К участию в репетициях она привлекала только учеников двух старших классов, принципиально не желая возиться с «соплями зелеными», то бишь малолетками.
Весь последний учебный год по три раза в неделю в игровой шли репетиции «Золушки». Лиана Казимировна, избавленная от ночных кошмаров, была полна энергии и собиралась в этом сезоне произвести фурор, создав нечто из ряда вон выдающееся. К участию в спектакле она привлекла «лучшие силы», и теперь требовала от актеров проникнуться ролью так, словно эта сказка была главным делом в их молодой жизни.
Вообще эти ежегодные спектакли были весьма популярны в санаторке, и участвовать в них считалось престижным. На «кастинге» у Лианы обычно собиралось немало желающих покрасоваться на сцене. В результате придирчивого отбора режиссер отбирала наиболее подходящих актеров, и еще несколько «дублей» на главные роли. На случай, если в последний момент кто-то не сможет принять участие в постановке.
На роль Золушки была приглашена Майя. Лиана считала ее прирожденной актрисой с идеальными данными для театра. И вообще утверждала, что лесной школе сильно повезло, что в ее серых стенах растет такая орхидея. – Майечка, ты просто прелесть! – говорила она и ставила девушку в пример остальным.
Мачеху играла Любка Сазонова из восьмого. Толстая противная девица с удовольствием согласилась на эту роль, чтобы хоть на сцене иметь возможность поиздеваться над Майей и Бучей, изображавшим безответного папочку. К роли двух сестренок идеально подошли Романова и Борисова. Этим нагловатым и вредным подружкам не надо было даже притворяться, они просто играли самих себя.
Сегодня репетировали сцену превращения Золушки в прекрасную принцессу. Вдоволь намахавшись шваброй и протерев целую кучу специально принесенной посуды, Майя радостно встречала прекрасную фею и ее верного пажа.
– Ой, крестная, какая Вы красивая! ...
Та и в самом деле была хороша. Алена Максимова из восьмого недаром считалась одной из первых красавиц школы. Высокая, чуть крупноватая шатенка, с большими серыми глазами, она здорово смотрелась в роли крестной.
– Мальчик, скажи мне, сколько раз Золушка заслужила сегодня похвалу?
– Триста тридцать три раза!
– А сколько раз похвалили?
– Не похвалили ни разу...
Мальчика-пажа играл Витя Колесов. Хрупкий паренек с нежным лицом идеально подходил на эту роль. Но по причине своей стеснительности он никогда бы не согласился выйти на сцену, если б не Майя. Он был давно и безнадежно влюблен в эту девушку, не решаясь однако признаться ей. И роль пажа он принял только для того, чтобы иметь возможность пообщаться со своим кумиром.
– Я не волшебник. Я только учусь.
Витя сияющими глазами смотрел на Золушку. Встав на одно колено, он подносил ей туфельки так, словно дарил частичку своей души. Лиана Казимировна захлопала в ладоши:
– Молодец, Колесов! Просто молодец. Ставлю пять с плюсом. Вот, господа актеры, учитесь, как надо играть роль!
Майя весело улыбалась, глядя на смущенного пажа. Конечно, она все понимала. Ей было немного жаль этого славного мальчишку с большим нежным сердцем. Она хорошо относилась к нему, в чем-то даже симпатизируя, но мысли Золушки были заняты совсем другим человеком. И места в них для мальчика-пажа не оставалось вовсе.
– Продолжаем, продолжаем! Золушка благодарит пажа и крестную.
Майя рассыпалась в словах благодарности перед феей, затем подбежала к пажу и сделала вид, что целует его. Чуть прикоснувшись губами к щеке, девушка побежала к выходу, где ее уже поджидала «заправленная карета».
– Все, все. Молодцы! На сегодня достаточно. Можете идти гулять. Следующая репетиция послезавтра. Не забывайте. До свидания.
Юные актеры и актрисы, попрощавшись с Лианой, стали быстро расходиться и разбегаться из игровой комнаты. По пути к раздевалке они обсуждали прошедшую репетицию, обмениваясь шутками и насмешками. Больше всех доставалось Буче. Он был самым никудышным актером во всей труппе, и даже роль свою запоминал с трудом. Непонятно было, почему Лиана вообще его выбрала.
– Буча, тебе что, медведь на ухо наступил? – ехидничала фея Алена. – Ты вообще слышишь, что тебе говорят-то?
– Да не медведь, – издевалась Борисова. – Это ему Шер-Хан наступил вчера. Вон какое ухо-то красное! ...
Хмурый Буча, который вчера и впрямь неудачно подвернулся под тяжелую руку, только раздраженно сопел и поджимал губы, не желая вступать в перепалку с языкастыми девчонками.
Колесов, пропустив всех вперед, последним вышел из комнаты и направился в свой класс. Сев за парту, он скрестил руки на груди и стал вспоминать прошедшую сцену. Сердце его билось как сумасшедшее, щека горела. Он до сих пор ощущал теплое прикосновение ее губ. Подняв руку, Витя приложил ладонь к щеке и закрыл глаза. Перед ним возникло прекрасное лицо Золушки, ее большие глаза ласково смотрели на него.
– Спасибо тебе, мальчик...

Глава 39

По узкой тропинке шли двое. Широкоплечий парень и эффектная светловолосая девушка медленно прогуливались по вечернему лесу. Одной рукой кавалер обнимал даму за талию, а другой приподнимал нависающие над дорожкой ветки деревьев. Девушка прижималась к своему могучему спутнику, положив голову ему на плечо. Оба молчали.
– А вот скажи, Андрюша. Что ты вообще собираешься после школы? В институт поступать?
Хоршев неопределенно повел плечами.
– Не знаю, Катя. Вообще у меня есть кой-какие планы. Но тебе о них лучше не знать.
Ларина обиженно посмотрела на него.
– А почему? Надеюсь, ты меня за маленькую-то не держишь?
– Да нет, Катюша. – Он улыбнулся. – Конечно не держу. Просто для тебя такие дела непонятны. Ты много не знаешь.
– Ну так объясни!
– А ты поговори со своим отцом, он должен быть в курсе.
Катя остановилась и строго посмотрев на своего спутника, сказала:
– Андрей, или ты перестанешь считать меня ребенком, или я серьезно обижусь.
Хоршев обреченно развел руками.
– Да я сам точно ни в чем не уверен. Просто я общался с серьезными людьми, слышал кой-какие разговоры. Они говорили, что скоро будут большие перемены. То, что сейчас творится в стране – это только начало, дальше вообще будет круто. Будет новая жизнь, большие деньги. И я не хочу оказаться лишним в этом деле. – Хоршев решительно кивнул головой. – Все, больше ни слова, я и так много сказал. Дай слово, что никому. Ни Эльке, ни папке, вообще никому.
Катя потрясенно смотрела на него. Потом обняла за шею и поцеловала.
– Прости меня, Андрюша. Я такая дуреха. Маленькая глупая дуреха. Ты не будешь на меня сердиться?
Хоршев притянул ее к себе.
– Ты совсем не маленькая. И уж точно не глупая. И ты мне очень даже нравишься...
Деревья расступились и показался маленький домик дворника. Он одиноко стоял на отшибе, слепо поглядывая темными окнами. Катя показала на него рукой:
– А помнишь, как мы с Элькой вас тогда застали?
– А то! Эх мы тогда и разозлились...
– А мы как перепугались, когда этот за нами рвануть хотел. Бежим, а сами думаем: – «догонит – не догонит?»
– Так он же раздетый был!
– А твоему Чернышу все по барабану, он же бешеный...
Они приблизились к одинокому домику. Катя заглянула в окно, тщетно пытаясь что-нибудь разглядеть.
– А что, Бабы Маши нет?
– Да она обычно на ночь к себе уезжает. Она же тут недалеко живет, пара остановок.
– А ты можешь туда попасть?
– Конечно, она нам всегда ключ оставляет. – Хоршев полез в какую-то щель между бревен и вытянул небольшой ключик. – Хочешь, давай зайдем.
Катя загадочно посмотрела на него.
– Хочешь. Давай. Зайдем. Я ведь тут еще ни разу была. Знаешь, как интересно?
Хоршев включил свет и первым делом задернул занавески. – Привычка, – улыбнулся он. – Снимай куртку, разувайся. Сейчас будем чай пить.
Сняв куртку и свитер, Катя разулась и села на тахту, поджав под себя ноги. Андрей уже поставил кипятиться чайник. Войдя в комнату, он присел рядом с девушкой и обнял ее.
– Ну вот, теперь хорошо...
Катя медленно повернулась к нему и обняла за шею, прижавшись грудью. Их глаза встретились. Несколько мгновений они смотрели друг на друга горящим взглядом, затем девушка сжала его щеки ладонями и стала быстро целовать по всему лицу. Хоршев вспыхнул просто как свечка, он обхватил Катю руками и стал жадно гладить ее спину, руки и плечи. Она запрокинула голову и закрыла глаза. Андрей стал целовать ее в шею, его поглаживания становились все смелее, он раз за разом проводил ладонями по груди. И наконец начал в открытую тискать ее.
Вдруг засвистел чайник. Хоршев выругался про себя. – Твою мать! Сейчас все сорвется. – Двумя прыжками он добрался до кухни и выключил проклятый чайник. Вернувшись, не поверил своим глазам. Катюша, откинувшись на подушку, лежала на тахте и протягивала к нему руки.
– Иди сюда...
Одним движением сбросив свитер, он прилег рядом с девушкой и прижал ее к себе. Их губы соединились в долгом поцелуе. Свободной рукой Андрей проник под блузку и стал выдергивать майку из под юбки. Он сильно опасался, что Катя воспротивится этому, но она прильнула к его губам и как будто ничего не замечала. Наконец майка подалась, и жадная рука, пройдясь несколько раз по спине, залезла под лифчик и вдруг одним движением оказалась спереди. Хоршев стал осторожно ласкать нежную девичью грудь.
– О-о-о-х-х! ...
Катя вздохнула в изнеможении и сама стала расстегивать блузку, словно она душила ее. Он высвободил руку и быстро снял через голову рубашку вместе с майкой. При этом несколько пуговиц с треском отлетели. Затем стал «помогать» своей девушке. Освободив ее, он умело расстегнул застежку лифа. И вот уже обнаженная по пояс Катя лежала перед ним во всей красе своего юного тела. Она смотрела на парня широко открытыми глазами и тяжело дышала.
Андрея всего трясло от возбуждения. Он лег на спину и перекатил девушку себе на грудь. Прижав ее к себе, снова впился в нежные губы, раздвинул их и проник внутрь языком. Стиснул ее пониже спины и придавил к возбужденному члену. Катя шумно дышала, прижавшись всем телом и извиваясь как змея. Отбросив все доводы разума, Хоршев резко задрал ей юбку и запустил руку под колготки и трусики. Проникнув до самой глубины, он стиснул нежную девичью плоть, погрузив пальцы в самое запретное...
– Андрюша, Андрюшенька! Подожди, не надо! ...
Прерывающимся голосом Катя умоляла его остановиться. Хоршев замер, закрыв глаза от разочарования. Потом медленно вытащил руку. Пальцы были влажными и липкими. Он бессильно распростерся на лежаке, пытаясь прийти в себя.
– Андрюшенька, посмотри на меня...
Он открыл глаза. Катя в упор смотрела на него. Ее лицо было грустно и тревожно, казалось, что она сейчас расплачется.
– Прости меня, я не могу сейчас, не могу. Я знаю, чего ты хочешь. Мне мама рассказывала. Нельзя мне. Ты же умный, пожалуйста, пойми меня, я тебя прошу!
Хоршев глубоко вздохнул и погладил девушку по волосам.
– Да все нормально, Катюша. Я ведь понимаю, не баран все-таки. Слово даю – останешься девушкой. Не бойся.
Катя пристально посмотрела на него, ее глаза блеснули.
– Ну, раз ты так говоришь... я тебе верю. Давай так. Я сделаю все, что ты хочешь, все! Только кроме этого. Обещаешь?
– Само собой. – Хоршев заметно повеселел.
Она закрыла ему рот ладонью.
– Я ТЕБЕ ВЕРЮ!
Затем расстегнула молнию и стала быстро стягивать юбку...

Глава 40

Наступил май. Уже неделю стояла теплая солнечная погода. Лужи подсохли, мусор давно был убран, и школа превратилась в чудесный зеленый парк, полностью оправдывая свое название. Школьники ходили повеселевшие, во всем ощущалось приближение конца учебного года и долгожданных каникул.
В седьмом классе шел урок географии. В приоткрытые окна веяло дуновениями свежего воздуха, доносился шелест деревьев и щебетание птиц. Обстановка совершенно не располагала к учебе, ученики беспрестанно шептались и переговаривались, невзирая на замечания учителя.
Урок вела Зоя Федоровна – пожилая сухопарая дама, как и большинство ее коллег отработавшая в санаторке многие годы. Обычно строгая и придирчивая, сегодня она снисходительно относилась к легкому шумку в классе, понимая состояние ребят. Рассказав им новую тему, учительница решила проверить, как ее слушали.
– Грингруз, иди сюда.
Грузило растерянно поднял свою большую голову. Он как всегда все прослушал, увлекшись рисованием в тетради зубастых чертиков. Под злорадные взгляды окружающих он встал и уныло побрел к доске. Дойдя до «лобного места», остановился и стал укоризненно смотреть на мучительницу.
– Ты не на меня смотри, Виталик. Ты на карту смотри. Так где находится тропический пояс?
Грузило громко пыхтел, водя указкой по всему земному шару. Ему никак не удавалось угадать правильное место, и он с тоской поглядывал на училку, ожидая неминуемой пары...
Наташа Терехова безнадежно махнула рукой и открыла свой журнал звеньевого. Аккуратно поставила минус в соответствующей клеточке. – Опять из-за Грузилы флажок не получим. И Альбина ругать будет...
Видя, что училка стоит к классу спиной, Наташа быстро обернулась к своей подруге, которая сидела двумя партами дальше. И неожиданно успела перехватить взгляд любовавшегося ею Малыша. Тот покраснел и быстро опустил голову. Раньше девушка не обратила бы на это внимания. Но теперь она на мгновенье замешкалась, с интересом наблюдая за влюбленным Ромео. Затем улыбнулась и перевела взгляд на Майю.
Та уже успела все заметить. Весело потерев ладоши, Майя сделала большие глаза и показала на уткнувшегося в учебник Малыша. Терехова тихо прыснула.
– Наташа, Наташа! Ну как тебе не стыдно. – Зоя Федоровна укоризненно качала головой. – Вот уж от тебя никак не ожидала.
Пристыженная Терехова склонила голову и снова приняла облик примерной ученицы...
На задних партах уже давно никто учебой не утруждался. Вконец оборзевшие волки абсолютно внаглую побросали учебники и занимались своими делами. Учиться им, как и Шер-Хану, вообще было «легко». Домашние уроки и контрольные они списывали у местных отличников, при проверке устных заданий звеньевые не глядя ставили им плюсики. Учителя, за исключением разве что Беллы, старались вообще их не трогать и к доске вызывали крайне редко.
Вот и сейчас Акела и Серый занимались тем, что тихонько настукивали кулаки о сиденье парты. Им давно не давали покоя костяные шишки на руках босса. Сам Хоршев постоянно «набивал» свои кулачищи обо все, что попадется под руку. Иногда он демонстрировал друзьям умопомрачительные удары по стене, после которых осыпалась штукатурка и оставались нехилые вмятины на поверхности.
Двое других волчищ состязались в армрестлинге. Повернувшись лицом друг к другу, Черныш и Белый поставили локти на парту и, сцепившись руками, изо всех сил пытались одолеть. Упорная борьба закончилась победой Белого, он зачмокал губами и стал изображать разные непристойные жесты.
Хоршев спокойно сидел за партой, совсем потеснив свою крошечную соседку. Малютка Лушева боялась его как огня и безропотно примостилась на самом краю сиденья. Он давно уже списывал у этого ребенка все, что только можно, дав ей взамен свою высокую защиту и покровительство.
В этот урочный час школьный король находился в расстроенных чувствах. Поглядывая на пустое место за партой, где обычно сидела его верная подруга, он вздыхал и озабоченно качал головой. Вот уже третий день Катя находилась в изоляторе с диагнозом «воспаление легких». Где и как она умудрилась подцепить болячку – тайна, покрытая мраком. Может быть, ее прохватило сквозняком в дворницкой, когда они, совершенно обнаженные, предавались любовным утехам. Хоршев прикрыл глаза и хищно улыбнулся, вспоминая, что они там вытворяли на протяжении целого месяца.
Сейчас он сильно переживал за свою подругу. Болезнь была серьезной, Катя лежала с высочайшей температурой и сильно кашляла. К больной его конечно не пустили. Хоршев мог лишь передать ей гостинец – все те же орехи, изюм, мед. Связным звеном между ними стала Массагутова. Она навещала Катю каждый день и потом рассказывала переживающему кавалеру о ее здоровье. Хоршев внимательно слушал Эльку и бесился, что ничем не может помочь...
Весело прозвенел долгожданный звонок. Захватив журнал и учебник, Зоя Федоровна направилась к выходу. Вслед за ней дежурный по классу Шевчук потащил стенд с картой мира. Уроки на сегодня закончились, и ликующая толпа учеников хлынула в раздевалку. Их ждал погожий солнечный денек, всевозможные игры и прогулки на свежем воздухе. Май вступил в свои права, и ничто не могло помешать ребятам радоваться жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35