Она отвернулась, он видел только ее узкую спину и нечеловечески узкие
плечи, какие бывают только у молдогов. В кабине челнока стоял полумрак.
- Нет, - тем же сдавленным голосом произнесла она. - Демон принимает
любой облик, какой пожелает, - даже если это мягколицые, которые делают
вид, что они сами - всего лишь мягколицые. Ты сам - Демон Тьмы, и я
потеряла почтенность.
Калли пытался что-нибудь сказать по-молдогски, чтобы успокоить ее, но
в голову ничего не приходило.
Он посмотрел на Вила и Доука, потом на приборы пульта. Все в порядке.
Челнок не спеша уходил от планеты. Уже сейчас им ничего не угрожало, а
полчаса спустя они будут в полной безопасности. Молдожка вдруг не то
всхлипнула, не то закашлялась, и прижалась к Калли.
Он не повернул головы, но был рад, что она, наконец, нашла в себе
силы нарушить заговор неприкасаемости. Наверное, ей удалось пробить их
ледяную стену шока, теперь ей будет лучше. Он отправит ее к пленным
молдогам, среди своих она придет в себя намного быстрее. Она ведь еще
такая юная, должна быстро адаптироваться.
Челнок вышел на траекторию к луне. Тридцать пять минут спустя он
обогнул спутник планеты и приблизился к бору захваченного курьера. В борту
открылся люк, и челнок скользнул в отверстие. Люк затворился.
- Мы сами прибыли на место, - сообщил Калли, повернувшись к молдожке.
Она ничего не ответила, поворачиваясь, он плечом задел ее, и молдожка
вдруг, подавшись вперед, упала прямо поперек его колен. Только тогда Калли
увидел круглую, напоминающую грушу, рукоятку маленького меча. Лезвие
глубоко вошло в грудь молдожки. Она была мертва. Калли сидел и смотрел на
мертвую девочку, не в силах поверить собственным глазам. Из столбняка его
вывел голос Вила. Он поднял голову, увидел, что Вил обернулся и тоже
смотрит на тело инопланетянки.
- Я все равно отнесу ее к молдогам, - услышал Калли собственный голос
как бы со стороны.
Тело молдожки было такое легкое, почти невесомое. Он вышел в
воздушный шлюз челнока, потом - в коридор, по которому добрался до кают,
где под охраной двух пограничников содержались пленные молдоги.
Калли приказал охранникам открыть замок. Дверь распахнулась. Калли,
за которым следовали Вил и Доук, с маленьким тельцем на руках, вошел в
каюту молдогских офицеров.
Пленные сидели, лежали или стояли - все в разных позах - в большой
общей каюте, служившей гостиной. Увидев Калли, все вскочили.
- Что вы сами принесли нам самим? - кратко спросил старший офицер.
Но смотрел он не на Калли, а на мертвую девочку.
- Расскажи им, Вил, - попросил Калли.
Вил, насколько это было возможно кратко и в самых обтекаемых
выражениях, рассказал молдогам о событиях последних нескольких часов.
- А теперь, - продолжил Калли, когда Вил закончил рассказывать и
наступила тишина, - я сам намерен поместить тело в грузовой отсек номер
один вместе с почтенными телами братьев вас самих. Я сам желал, что бы вы
сами знали о поступке этой девочки во имя почтенности и чтобы тело ее было
возвращено в Хедер Таи, когда вы будете отпущены на свободу.
- Мы сами благодарим за то, что ты сам все это рассказал, - ответил
старший офицер. - Но теперь я сам должен потребовать, чтобы ты сам не
помещал этого тела с почтенными телами наши братьев меня-который-был. Это
тело надлежит поместить в другой отсек. Мы сами позаботимся о его
возвращении в семью.
Калли уставился на молдога.
- Как это понимать? - спросил он у Вила по-английски.
- Она потеряла почтенность, вот и все, - ответил Вил. - Почему - не
могу понять.
- Сейчас выясню, - мрачно пробормотал Калли и перешел на молдогский.
- Позвольте узнать, почему тот, кто храбро сам себя лишил жизни, не
достоин делить один отсек с первыми братьями вас самих? Они сами храбро
дрались и погибли. Не менее храбро поступила эта юная сестра, покончившая
с собой во имя почтенности.
- Да, поступок в самом деле отважный, - согласился офицер. - Но
больше нечего сказать в пользу сестры. Она помогла тебе самому, когда ты
сам изображал Демона Тьмы. Не важно, верила она или нет, что ты сам в
действительности не Демон. Потому она сама потеряла почтенность.
- Но ведь это не ее самой была вина! - не сдержался Калли. - Я сам
уверяю вас самих, что она все равно не в силах была помешать нам самим.
- Это правда, конечно, - ответил молдог. - Но не понимаю, почему ты
сам столько говоришь о потере Почтенности этой юной сестрой. Это трагедия,
но это случилось. И повторяю: ее самое не должно помещать в холодильный
отсек вместе с нашими почтенными мертвыми братьями. Она сама права на это
не имеет.
С этими словами молдог отвернулся от Калли - правда, не полностью,
чтобы его жест не сочли откровенными оскорблением. Но смысл его был
достаточно ясным: разговор окончен, дело решено, и молдог более не намерен
его обсуждать.
Калли повернулся и одним шагом достиг двери, вышел в коридор, за ним
последовал Вил.
- Запирай дверь! - хрипло приказал Калли охраннику.
Он зашагал вдоль коридора, в кормовой отсек, где размещались два
холодильных грузовых отсека.
Сначала он взялся за ручку двери в камеру, где лежали мертвые офицеры
молдоги. Но когда рука его коснулась металла, он вдруг заколебался.
Несколько мгновений он стоял в нерешительности, потом вздохнул и отпустил
ручку. Вместо того, чтобы открыть первую камеру, он открыл вторую и вошел.
Ледяной, стерильный воздух камеры... От него перехватило дыхание. Калли
осторожно положил мертвую девочку на полку - в стене было несколько таких
полок. Он расправил ее платье, сложил руки вдоль туловища, поднял капюшон
и отпустил его так, чтобы лицо было закрыто. Потом он отступил на шаг, еще
на секунду задержался, бросив на нее прощальный взгляд, повернулся на
каблуках и вышел.
Со звоном захлопнулась тяжелая металлическая дверь холодильного
отсека номер два. Звон был холодный, безжалостный.
Только сейчас Калли заметил Вила. Больше в коридоре у холодильных
камер никого не было. Они смотрели друг на друга. Потом седоволосый старик
улыбнулся печально:
- Пойдем, Калли, - тихо сказал он, - пойдем, выпьем по чашечке кофе
или чего покрепче. У каждой разумной расы есть свои жестокие законы,
причем, жестокими они могут казаться не им самим, а нам, иноразумным. Хотя
лот этого не легче, по-моему.

17
- Значит, ты настаиваешь? - спросил Пит Хайд. - Мы могли бы
сэкономить полдня на обратном пути без этого дополнительного смешения в
точку связи. Неужели так важно узнать, были ли для нас сообщения? Всего
через три дня мы были бы дома.
- Нет, - твердо возразил Калли. - Сначала сместимся в точку связи.
Потеря времени сейчас роли не играет. Мы покинули Пограничье шесть недель
назад. Что сейчас там делается? У нас хватает людей еле-еле на пять
захваченных молдогских кораблей. И вслепую влететь в опасную переделку нам
сейчас никак нельзя. Этот небольшой крюк - всего полдня - может спасти нам
жизнь.
Калли не стал говорить, что он практически не сомневается: в точке
связи их ждет информация. Такие вещи трудно объяснить человеку вроде Пита.
Но дело в том, что, покидая Калестин, они возбудили определенные
социальные процессы, которые должны были уже принести результаты. К тому
же, людей для шести кораблей, которыми Калли теперь командовал, в самом
деле едва хватало.
"Беи" и захваченный корабль без помех покинули Коронный мир - слишком
много кораблей входило и выходило из смещения в этом районе, поэтому
затеряться в пространстве среди множества энергетических вспышек не
представляло особого труда. Затем они отправились в рейд по обитаемым
планетным системам молдогов, используя карты находившиеся на борту
захваченного корабля. В ходе рейда они завладели еще пятью молдогскими
кораблями, которые, ничего не подозревая, вступили в контакт с ними. Два
корабля были разоружены и отпущены на свободу вместе с пленными молдогами
и телами погибших.
В пяти световых годах от Калестина находилась точка связи -
определенное место в пространстве, достаточно близкое к Калестину, чтобы в
него можно было выслать автоматический зонд-курьер, используя только одно
смещение. Калли должен был появиться в этой точке, чтобы получить
сообщения, которые должен был посылать для них Онвиток или кто-нибудь
другой.
Два дня спустя корабли Калли вынырнули в обычное пространство в сотне
миль от условленной точки.
Тотчас же в рубке "Беи" зазвенел сигнал тревоги, из-за которого
невозможно было услышать попискивание зондов - если таковые действительно
подавали сигналы. Калли пулей помчался в рубку.
- Корабль! - крикнул Пит, когда Калли ворвался в рубку. - Но это наш
корабль, Калли, не молдогский.
Он не успел продолжить, потому что ожил динамик пространственного
коммуникатора типа "корабль - корабль", вмонтированный над пультом:
- "Беи"? Вызываю "Беи"! Говорит калестинский корабль "Вандерлюст".
Повторяю, говорит калестинский корабль "Вандерлюст". Калли, ты здесь? Это
Онвиток Мурфа. Повторяю, вызывает Онвиток Мурфа...
Калли в два прыжка достиг панели коммуникатора, вдавил до упора
кнопку передатчика.
- Онвиток!.. - Калли, почти никогда не поддававшийся слепой злости
обнаружил вдруг, что это чувство вот-вот возьмет над ним верх. - Я же тебя
просил... ладно, неважно. Переходи к нам. СЕЙЧАС ЖЕ!!!
Пять минут спустя юный франт появился в рубке "Беи". Калли был
мрачнее грозовой тучи. Онвиток открыл было рот, чтобы сказать что-то, но
первым заговорил Калли:
- Я же тебя просил: ни при каких обстоятельствах Калестина не
покидать! Те, кто стоял за спиной Мачина и его парней, ухватятся за первую
же возможность взять власть над Ассамблеей, вернуть ее в свои руки! Ты это
понимаешь?
Онвиток смотрел на грозного Калли скорее с удивлением.
- Клянусь небом, Калли, ты стал просто телепатом! - воскликнул он. -
Откуда ты узнал? Кто-то сотнями нанимает ребят-ножевиков! Я как раз об
этом хотел с тобой поговорить, и не только об этом, поэтому и явился сюда.
- Ничего удивительного, - выкрикнул Калли, но потом взял себя в руки
и заговорил спокойнее. - Мачин был не настолько умен и влиятелен. Он был
просто ширмой для политической машины, которую якобы сам придумал и
который управлял, но на самом деле управлял ею неон. Вот потому я тебя и
оставил на Калестине. Поскольку я улетел, они не побоялись выйти на свет,
но пока там оставался ты, они не рискнули бы на попытку переворота. И
тогда, после моего возвращения, мы бы с ними разобрались. Понимаешь. Он, в
одном отношении Пограничье ничем не отличается от старых миров: ему тоже
необходима хорошая встряска, чтобы проснуться и увидеть проблемы, как они
есть, осознать действительность.
- Полностью с тобой согласен, Калли, дружище! - воскликнул Онвиток. -
И приношу извинения, за то, что нарушил данное тебе обещание. Но ведь ты
ничего толком не объяснил, когда улетал! Ну, ладно. Ты был прав: за спиной
Мачина действительно кто-то стоял, и, похоже, это Ройс.
Он сейчас набирает настоящую небольшую армию из всякой трапперской
шпаны - того и гляди, мы получим веселенькую гражданскую войну!
- Может, это нам как раз и нужно... - Калли поспешил прервать сам
себя. - Но ты, кажется, упомянул, что это только половина новостей?
- А, да... есть еще довольно любопытная новость... Восемь человек -
родственники членов Трехпланетного Совета и некоторые другие важные
персоны, - как раз сейчас направляются с визитом к молдогам. Они
добровольно вызвались стать заложниками, чтобы доказать молдогам: Совет
Старых миров не причастен к твоему рейду на территорию молдогов.
Онвиток искоса взглянул на Калли, потом продолжил:
- Среди добровольцев - Алия Брайт.
- Алия? - вырвалось у Калли. Но вспышка тут же погасла, он задумался.
- Где Вил? А, вот ты где... Как ты считаешь, как примут молдоги корабль с
заложниками?
- Заложники, не говоря уже о добровольцах, - понятие молдогам
незнакомое... - начал Вил, но Калли, подняв руку, заставил его замолчать,
повернулся к Онвитоку.
- Корабль с заложниками совершал посадку на Калестине? Он уже вошел
на территорию молдогов?
Онвиток покачал головой.
- Сообщение доставил корабль, который покинул Землю на три дня
раньше. Предполагалось, что заложники не будут делать остановок в пути.
Корабль направлялся прямо к месту встречи с кораблем молдогов за границей
Плеяд.
- А ты знаешь координаты? - быстро спросил Калли.
- Примерно пятнадцать световых лет в направлении галактического
центра от Калестина - ничего более определенного я узнать не смог, -
ответил Онвиток.
Калли повернулся к Вилу.
- Извини, что перебил тебя, Вил, - вежливо сказал он. - Просто вдруг
мысль в голову пришла. Ладно, на чем мы остановились... Что могут сделать
с заложниками, как ты считаешь? Существуют у молдогов какие-нибудь
легенды, сказки, мифы, где говорится об обмене заложниками?
Вил хмуро потер переносицу.
- Я как раз начал тебе объяснять, - сказал он. - Нет - ничего
подобного нет у молдогов.
- Ты уверен? - в свою очередь, нахмурился Калли.
- Я не припоминаю даже слова в языке молдогов, которое переводилось
бы как "заложник". В это человеческое понятие для них смысла не содержит.
Видишь ли, в понятиях их культуры, любой заложник в сущности тот же
мертвец.
- Почему?
- Потому что, как они это понимают, любой член семьи, связанный с
нежелательными и опасными акциями, предпочтительнее мертвый, чем живой.
Как бы ни хотелось ему жить, обязанность его - умереть, тогда семья
официально может определить на освободившееся место кого-нибудь нового.
Обязанности по отношению к семье для них важнее интересов отдельной
личности, далее - обязанности перед септом важнее обязанностей перед
семьей, клан - выше септа, а выживание молдогов как расы - превыше всего.
Поэтому то, что в наших глазах, - вершина самопожертвования, для молдога -
всего лишь минимум.
Калли хмуро все на седоволосого антрополога.
- Но корабль молдогов должен встретиться с кораблем заложников.
Значит, они их примут все-таки?
- А ты в этом полностью уверен? - парировал Вил. - Почему ты думаешь,
что молдоги знают о плане Совета Старых миров и что они с этим планом
согласны?
Калли сел на койку, жестом пригласил Вила занять стул напротив.
- Не могу представить, чтобы заложников отправили без предварительной
консультации с молдогами, - сказал Калли. - Ведь Рун и его братья,
очевидно, все еще находятся на Земле. Я хочу знать, Вил: как, вероятнее
всего, молдоги решат поступить с заложниками?
Вил задумался.
- Единственное, что мне приходит сейчас на ум - это их легенда о
девяти сестрах из Огх. Эти сестры сдались враждебному клану, потому что
все взрослые мужчины их клана были мертвы, а наследники воинов - еще
слишком малы. Если бы девять сестер не сдались, они были бы вынуждены
продолжать войну с тем кланом как регенты юных наследников. Погибнув, они
оставили бы детей на попечения септа, желали они этого или нет, -
следовательно, враги имели бы законное право расправиться и с мальчиками.
Сдавшись враждебному клану, сестры избежали сразу двух бед. Во-первых, они
были женщинами, а не воинами, и поэтому, блюдя почтенность, враждебный
клан своих пленниц казнить не мог. А поскольку сестры, оставшись живыми,
для своих стали как бы мертвыми, их дети могли просить помощи у
нейтрального клана. Это был ловкий ход, они смогли найти решение
конфликта, который казался неразрешимым.
- Ну, а как эту легенду можно применить к заложникам? - спросил
Калли.
- Я попытаюсь предугадать. Скорее всего, молдоги заподозрят какую-то
ловушку, хитрость со стороны людей.
- Ловушка... - задумчиво повторил Калли.
Он погрузился в размышления на несколько секунд. Потом взгляд его
встретился с глазами Вила. - Как ты полагаешь, свяжут они сдачу заложников
с тем, что делал я... мы делали? С нашим рейдом?
Вил медленно кивнул.
- Думаю, да. Не забывай, молдоги уверены: все, что мы натворили, было
одобрено нашими начальниками старейшинами. Поэтому Трехпланетному Совету
придется сильно попотеть, чтобы доказать свою непричастность к рейду.
- Итак, - сделал вывод Калли, - молдоги воспримут заложников как еще
одну пощечину, вроде моего Демона Тьмы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23