Кайрик был совершенно один.
ПОИСК ДУШИ
Глава, в которой Принц Лжи открывает некоторые секреты, а Гвидион Быстроход узнает, что в Городе Раздоров даже мертвому есть чего бояться.
Кайрик сидел, мрачно размышляя, в огромном тронном зале замка Праха. Мысленно он все время возвращался к той унизительной сцене, в которой ему пришлось участвовать благодаря Мистре. Каждый раз, доходя до момента, когда богиня запретила ему обращаться к магической материи, Кайрик самым диким образом представлял, как иначе могли развернуться события. По одной версии, он разбивал магический щит Мистры и наносил ей удар Сокрушителем Богов, добавив таким образом еще один титул – бог Магии – к своему растущему списку титулов. В другой раз он представлял, что сама волшебная ткань обратилась против Мистры. Или взбунтовались боги Хаоса и набросились на нее, как стая изголодавшихся за зиму волков. Или сам Эо появлялся на Совете, чтобы запретить ей так явно злоупотреблять своим могуществом…
Вариантам не было конца, в самых сокровенных темных уголках его сознания некоторые из них падали как семена в трясину разочарования и фантазии. Через несколько дней или месяцев, а может быть и лет, если измерять время по канонам Королевств, эти идеи распустятся бутонами ложных воспоминаний. Назойливые мысли станут конкурировать с правдой, опутывая ее своими лианами, которые высосут из правды все жизненные соки. Затем ложь станет единственным воспоминанием Кайрика о Совете, который якобы закончился для него полным триумфом.
– Восхитительно, – пробормотал Кайрик, представляя себя по локоть в крови Мистры. Он буквально ощутил вкус алой жидкости на своих губах.
«Месть останется за тобой, мой дорогой, – промурлыкал Сокрушитель Богов. Дух меча все время пульсировал в мятущемся хаосе Кайриковых мыслей, – как только ты начнешь осуществлять свои планы».
– Что? – буркнул Кайрик. – Мои планы?
«Ты хотел найти Келемвара. Закончить свой священный том».
Принц Лжи потер эфес меча:
– В эту самую минуту созревают сотни заговоров, действуют тысячи агентов…
Сердце его забилось быстрее, когда он вспомнил убийц-чудовищ, посланных им выследить священников Мистры в Сембии. Они пошли по следу адептов богини, двигаясь под землей в обличье кротов-мутантов и передвигаясь по небу под видом стервятников. Банды вербовщиков на равнине Фуги в эту самую минуту захватывали преданных Мистре последователей, которым предстояло попасть в Город Раздоров, пока маруты не успели сопроводить их в рай. В Зентильской Твердыне поиск нового писаря подходил к концу. От одного изготовителя пергамента солдаты узнали, где обитает дочка Бевиса. Были в запасе у Кайрика и другие планы – осквернение храма Торма в Тантрасе, срыв священного обряда, посвященного Тиру, в Сюзейле, выдача агентов Маска городскому патрулю Глубоководья…
И в каждом храме, посвященном Кайрику, все молящиеся, священники и всесильные маги искали душу Келемвара Лайонсбейна.
За десять лет Кайрик успел подключить к поискам магию всех своих последователей. Он не очень верил, что смертным удастся найти блуждающую душу, раз какому-то божеству взбрело в голову так долго прятать Келемвара, но каждый оракул, каждый жрец, гадавший, где могла спрятаться душа воина, одновременно подвергал испытанию силу вероломных богов. В последнее время количество брошенных на поиск увеличилось за счет преданных Лейре верующих.
Кайрик без труда переманил на свою сторону всю церковную братию – для этого достаточно было сочинить складную легенду о гибели их богини от руки Келемвара. Легче всего было убедить самых пылких последователей Лейры, они первыми подключились к охоте за душой предателя. Страх оскорбить новоявленного бога Обмана подтолкнул прочих сановных священников сменить веру, особенно тех, кто посвятил свою жизнь искусству иллюзий. Если все-таки кто-то слишком громко выступал против, с ним быстро разбирались наемные убийцы. Перетянув под свои знамена всех высших жрецов, Кайрик был уверен, что остальные церковники последуют за ним, как безмозглые овцы.
«Ваше Великолепие».
Слова эхом прозвучали в голове Кайрика. Это не было спокойное женское мурлыканье Сокрушителя Богов, а леденящий душу нечеловеческий голос. Кайрик оглядел длинный узкий тронный зал и увидел перед собой Жергала. Сенешаль стоял, уставившись в пол. Невидимые руки в белых перчатках поплыли вверх, а затем сложились в раболепном жесте.
«Прошу прощения, что прерываю ваши раздумья, но у ворот снова стоят посланцы Повелителя Теней. Они умоляют позволить им вручить дары своего хозяина».
– Всех убей, – холодно приказал Кайрик. – Затем отошли их головы обратно Маску вместе с его дарами. Рано или поздно он сдастся… Или больше посылать будет некого.
Сокрушитель Богов нервно вздрогнул:
«Возможно, тебе когда-нибудь придется прибегнуть к его помощи, любовь моя», – проворковал он женским голосом.
– Маск хочет извиниться за свою трусость, а не купить меня, чтобы я вновь заключил с ним союз. Он слишком боится Мистры, чтобы нарушить данное ей слово… Во всяком случае, не так сразу.
Кайрик внезапно вскочил с трона, и Жергал едва успел отпрянуть, чтобы избежать столкновения и не оказаться растоптанным. Пустой черный плащ сенешаля затрепетал, заколыхался волнами.
– Что-то во всем этом есть странное, – прошипел Повелитель Мертвых. – Маск рискует вызвать гнев Мистры уже тем, что присылает ко мне эмиссаров.
«Возможно, в дарах содержится разгадка», – предположил Сокрушитель Богов.
– Хм. Ты обследовал дары, Жергал? – поинтересовался Кайрик.
Сенешаль кивнул:
«Аркебузы, Ваше Великолепие. Все гонцы принесли аркебузы. Никакой записки, хотя на всех ружьях проставлены клейма Повелителя Теней и Оружейника».
– С какой стати Маску предлагать мне пищали Гонда? В прошлом Гонд сам присылал мне десятки таких штуковин. Этот болван думает, что они сделают любую армию непобедимой. – Кайрик презрительно хмыкнул. – Какой от них толк, если они взрываются солдатам в лица не реже, чем стреляют как надо? – Принц Лжи потер заостренный подбородок. – Может быть, в них есть что-то необычное? Они, случайно, не заколдованы?
Жергал покачал головой:
«Нет, Ваше Великолепие. Я лично их осмотрел. Обычное оружие из металла и дерева, как и все, что создает Оружейник. Единственное необычное обстоятельство – это то, что дарители получили строгий приказ от Повелителя Теней вручить вам оружие собственноручно в этом самом зале».
Лицо Кайрика застыло от сосредоточенности, когда он принялся вышагивать вдоль длинного зала. К колоннам у противоположной стены были прикованы цепями триста девяносто семь душ, горящих в пламени, но не сгорающих, – это были писари, которым не удалось создать «Кайринишад». Еще одна тень извивалась, терпя огненную пытку: это был Бевис, иллюстратор. Он был подвешен к потолку раскаленными железными цепями, как раз посередине между троном и дверьми. Любой, кто входил в зал, слышал стенания Бевиса. Остальные горящие души давным-давно онемели от собственных криков.
Бессвязно что-то бормоча, Повелитель Праха следил за длинными тенями, пробегавшими по залу. Проходя мимо трофеев, он невольно переключил все внимание на них, позабыв ненадолго о странных дарах Маска. Перед ним висел жуткий холст, раскрашенный одной из почитательниц Денэр, – вместо красной и коричневой краски она использовала не что иное, как кровь собственных детей. Рядом с холстом висел топор, которым орудовал один сумасшедший король, правивший именем Тира. В стеклянном шкафу у основания одной из колонн лежал серебряный гвоздь, которым человек, поклонявшийся Сьюн, ослепил себя, увидев однажды богиню и поняв, что никогда больше ему не видать ничего, что могло бы сравниться с такой красотой.
В общем, большая часть зала была отдана под демонстрацию экспонатов, позорящих других богов. Раньше Кайрик думал, что эти трофеи лишат мужества богов, когда те явятся к нему с визитом, но теперь, оказавшись в изоляции, Принц Лжи лишь видел в них напоминание того, как легко поклонение может принять извращенные формы.
Лучше всего это подтверждал трон Кайрика. Принц Лжи создал это громоздкое нелепое сооружение из костей мужчин и женщин, ошибочно считавших себя святыми: последователя Чантии, который вскрыл себе вены, полагая, что от его крови пшеница начнет расти быстрее; друида, поклонявшегося Элдату, который топил каждого, кто приближался к одному заветному пруду, тем самым якобы нарушая покой этого места; рыцаря Торма, который пытал любого пойманного им даже на самой пустяковой лжи…
В очередной раз приблизившись к трону, Кайрик остановился и словно окаменел. Среди прочих реликвий у него хранилась рука одного кузнеца, приверженца Гонда. Умелец истек кровью и умер после того, как отсек сам себе левую руку, надеясь заменить ее механической конечностью, построенной по собственным чертежам, приснившимся ему накануне. Пока жизнь вытекала из него по капле, кузнец захлебывался восторженным бредом, мечтая об армии механических воинов, не знающих устали и способных противостоять любому волшебству. Идея создания таких машин, делавших магическую материю Мистры ненужной, была близка черному сердцу Кайрика, и он часто обсуждал ее с Маском.
– Сильнее волшебства, – прошептал Кайрик. – Ну конечно.
Принц Лжи заулыбался и жестом подозвал к себе Жергала.
– Пергамент и перо, – нетерпеливо приказал он, а когда сенешаль исполнил приказание, быстро начертал пространное послание. – Отнеси это Гонду, – велел он призраку, поставив точку. – Об этой записке никто не должен знать. И внуши Оружейнику, чтобы тоже помалкивал. Скажешь, что я заплачу любую цену, но заказ должен быть выполнен втайне. Проследи, чтобы перед твоим уходом разделались с гонцами, но оставь одну из аркебуз. Это послужит ответом Повелителю Теней.
Жергал отвесил низкий поклон, взял пергамент и попятился, не отрывая выпуклых желтых глаз от пола, пока не достиг дверей.
«Повелитель Теней достоин своего звания бога Интриги, – промолвил Сокрушитель Богов, как только сенешаль удалился. – Новичок мог бы у него многому поучиться».
Кайрик откинулся на спинку жуткого трона:
– А я как раз думал, что он многому научился у меня…
Где-то в отдаленном уголке его сознания мелькнула вспышка света, заставив Кайрика переключить внимание на ее поиски. Все мысли Принца Лжи невольно обратились к той частичке сознания, которая выслушивала мольбы его верных последователей. Пронзительный голос взывал к богу Смерти с таким пылом, что не обратить внимания на этот призыв было невозможно.
– О могущественный Кайрик, судья мертвых, хозяин проклятых, услышь меня! Я сообщу тебе славную новость от одной из твоих самых святых церквей Зентильской Твердыни.
Когда Кайрик сосредоточился на мольбе, перед его мысленным взором появился образ Зено Миррормейна. Серебряная грива верховного жреца обрамляла сияющее лицо растрепанными клочьями, глаза светились сумасшедшей радостью.
– Слушаю тебя, Миррормейн, – сухо откликнулся Кайрик.
– О великий Принц Лжи, жрецы Лейры кое-что узнали, – забормотал Зено, улыбаясь, как пьянчуга, увидевший дно бутылки. – Лорд Чесс самолично возглавил их ночное бдение… под моим наблюдением, конечно… и у них было весьма примечательное видение…
– Продолжай, – рявкнул Кайрик.
– Келемвар Лайонсбейн, – сказал Зено. – Жрецы предсказывают, что его душа находится где-то в Городе Раздоров.
– Где именно?
– Точнее они указать не могут. Какая-то сила все еще пытается помешать их магии.
Кайрик мысленно отвернулся от верного жреца и вновь сфокусировал сознание на тронном зале в Гадесе. Напряженным от волнения голосом он кликнул своих стражников, приказав им прочесать каждую пядь города и, если понадобится, сжечь все дотла. Келемвар должен был выйти из своей норы – ни одной душе не позволено оставаться в Королевстве Мертвых без разрешения Кайрика. Если этот воин засел где-то в своем логове, то оставалось только выкурить его оттуда.
Отдавая распоряжения, как искать Келемвара, Повелитель Мертвых вновь проклял Мистру за то, что она лишила его магии. Но тут Кайрику пришла в голову еще одна мысль. Именно Мистра все это время прячет Келемвара, скрывает его присутствие в королевстве Кайрика, так как не имеет возможности спасти своего бывшего любовника. Бог Смерти в этом не сомневался. Просто теперь, когда все свое могущество она тратит на то, чтобы охранять магическую материю, она упустила из виду, что новые последователи Кайрика пустят в дело свое волшебство. Принц Лжи заулыбался. Наконец-то он докопался до правды…
Мысль Кайрика продолжала развиваться, обогащая новыми красочными деталями только что созданный план. Вскоре он окончательно уверился, что другого объяснения, почему Келемвару так долго удается скрываться, не существует. Но теперь, когда Мистра ослабила бдительность, настало время для мести Кайрика. Он представлял, как подвергнет душу Келемвара тысяче новых пыток. Его фантазии расползались по черной пустоте серебристой мерцающей паутиной.
– Прекрати скулить, Пиндикс, – проворчал Аф. – Я карабкаюсь, как могу.
Стражник с волчьей головой с трудом поднялся чуть выше по Стене Неверных. Он полз медленно, ставя паучьи лапки между рядами корчившихся в муках душ, из которых была сложена стена. Потом подтягивал по крутому фасаду длинное змеиное тело.
– Я вообще не понимаю, зачем тебе понадобилась моя помощь, – буркнул Аф.
Бешено колотя крыльями по воздуху, пропитанному зловонием, Пиндикс завис над ним так, чтобы не попасть под его удар.
– Тебе ведь раньше не приходилось вынимать кого-то из стены? – отфыркиваясь, спросил он. – Так-то. А следовало бы знать, что для этой работы нужны, по крайней мере, двое. Да, я совсем забыл, ты ведь построил всю стену единолично без всякой помощи.
– Никогда я такого не говорил! – прокричал Аф, перекрывая стоны, раздающиеся из стены. – Нечего тут остроумничать, а то смотри у меня, получишь. Хорошая оплеуха тебе не помешает… – Аф зажал своей человеческой рукой рот ближайшей к нему тени. Души Неверных кричали непрерывно, поэтому стена была воздвигнута так, что лица несчастных были обращены внутрь города. Терпя неимоверные муки, Неверные услаждали Повелителя Мертвых бесконечной серенадой. – Проклятые нытики, – злобно прошипел Аф. – Это еще хуже, чём вопли привидений, предвещающих смерть.
– Знавал я такое привидение, – задумчиво проговорил Пиндикс. – Прелестная была девчонка, но ты прав, от них лопаются уши. – Он окинул стену единственным синим глазом. – Почти добрались, Аф. Еще два или три уровня… может быть, и десять, но это самое большее.
Пройдя еще тридцать рядов душ, Аф достиг того места, где они оставили Гвидиона Быстрохода. Как все Неверные, сложенные вместо кирпичей вокруг него, наемник дергался и кричал. Частично его муку вызывала зеленоватая плесень, удерживающая души в стене. Этот живой строительный раствор прорастал между тенями, болезненно пронзая каждого несчастного, который переставал шевелиться.
– Надо же, – воскликнул Пиндикс, взглянув на бледное лицо Гвидиона, – у него до сих пор сохранился язык. Значит, он все-таки кое-чему научился. А я был уверен, что он снова попытается молиться другому богу. – Он с отвращением поморщился. – Как подумаю о тех жуках, что пожирают языки непокорных… бр-р.
– Да-да. Давай поскорее покончим с этим делом.
Аф схватился человеческими руками за голову Гвидиона и, откинувшись назад, начал медленно вытягивать душу из стены, хотя Неверные по обеим сторонам препятствовали этому, как могли. Разобраться с этими ревнивыми тенями предстояло Пиндиксу. Маленький стражник впивался в их руки крепкими белыми зубами.
Когда Гвидион освободился от зеленой плесени и других душ, Аф перекинул его через сутулое плечо и начал спускаться со стены.
– Тебе, парень, повезло, – проворчал стражник. – Я готов был побиться об заклад на что угодно, что Кайрик оставит тебя в этой стене навечно.
– Д-для чего он меня освободил? – ужаснулся Гвидион.
– Кайрик хочет, чтобы все коренные жители города, то есть мы, и Лживые, которые не подвергаются мукам за какой-то особый проступок, то есть ты, обшарили весь город, – пояснил Пиндикс, зашептав на ухо Гвидиону. – Ты поможешь нам искать типа по имени Келемвар Лайонсбейн. Это давнишний враг Кайрика, и прячется он где-то здесь.
Гвидион ошарашено завертел головой, оглядывая Город Раздоров. Адово место окружала стена из корчащихся тел, вздымаясь высоко вверх. Жители города ползли или летели к высоким крепостным валам. Звероподобные существа тащили вопящие души и складывали поверх стены, словно наращивали поленницу. Насколько мог видеть Гвидион, его одного стаскивали вниз.
Стена Неверных окружала трущобные постройки, собранные в несколько полуразрушенных городищ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
ПОИСК ДУШИ
Глава, в которой Принц Лжи открывает некоторые секреты, а Гвидион Быстроход узнает, что в Городе Раздоров даже мертвому есть чего бояться.
Кайрик сидел, мрачно размышляя, в огромном тронном зале замка Праха. Мысленно он все время возвращался к той унизительной сцене, в которой ему пришлось участвовать благодаря Мистре. Каждый раз, доходя до момента, когда богиня запретила ему обращаться к магической материи, Кайрик самым диким образом представлял, как иначе могли развернуться события. По одной версии, он разбивал магический щит Мистры и наносил ей удар Сокрушителем Богов, добавив таким образом еще один титул – бог Магии – к своему растущему списку титулов. В другой раз он представлял, что сама волшебная ткань обратилась против Мистры. Или взбунтовались боги Хаоса и набросились на нее, как стая изголодавшихся за зиму волков. Или сам Эо появлялся на Совете, чтобы запретить ей так явно злоупотреблять своим могуществом…
Вариантам не было конца, в самых сокровенных темных уголках его сознания некоторые из них падали как семена в трясину разочарования и фантазии. Через несколько дней или месяцев, а может быть и лет, если измерять время по канонам Королевств, эти идеи распустятся бутонами ложных воспоминаний. Назойливые мысли станут конкурировать с правдой, опутывая ее своими лианами, которые высосут из правды все жизненные соки. Затем ложь станет единственным воспоминанием Кайрика о Совете, который якобы закончился для него полным триумфом.
– Восхитительно, – пробормотал Кайрик, представляя себя по локоть в крови Мистры. Он буквально ощутил вкус алой жидкости на своих губах.
«Месть останется за тобой, мой дорогой, – промурлыкал Сокрушитель Богов. Дух меча все время пульсировал в мятущемся хаосе Кайриковых мыслей, – как только ты начнешь осуществлять свои планы».
– Что? – буркнул Кайрик. – Мои планы?
«Ты хотел найти Келемвара. Закончить свой священный том».
Принц Лжи потер эфес меча:
– В эту самую минуту созревают сотни заговоров, действуют тысячи агентов…
Сердце его забилось быстрее, когда он вспомнил убийц-чудовищ, посланных им выследить священников Мистры в Сембии. Они пошли по следу адептов богини, двигаясь под землей в обличье кротов-мутантов и передвигаясь по небу под видом стервятников. Банды вербовщиков на равнине Фуги в эту самую минуту захватывали преданных Мистре последователей, которым предстояло попасть в Город Раздоров, пока маруты не успели сопроводить их в рай. В Зентильской Твердыне поиск нового писаря подходил к концу. От одного изготовителя пергамента солдаты узнали, где обитает дочка Бевиса. Были в запасе у Кайрика и другие планы – осквернение храма Торма в Тантрасе, срыв священного обряда, посвященного Тиру, в Сюзейле, выдача агентов Маска городскому патрулю Глубоководья…
И в каждом храме, посвященном Кайрику, все молящиеся, священники и всесильные маги искали душу Келемвара Лайонсбейна.
За десять лет Кайрик успел подключить к поискам магию всех своих последователей. Он не очень верил, что смертным удастся найти блуждающую душу, раз какому-то божеству взбрело в голову так долго прятать Келемвара, но каждый оракул, каждый жрец, гадавший, где могла спрятаться душа воина, одновременно подвергал испытанию силу вероломных богов. В последнее время количество брошенных на поиск увеличилось за счет преданных Лейре верующих.
Кайрик без труда переманил на свою сторону всю церковную братию – для этого достаточно было сочинить складную легенду о гибели их богини от руки Келемвара. Легче всего было убедить самых пылких последователей Лейры, они первыми подключились к охоте за душой предателя. Страх оскорбить новоявленного бога Обмана подтолкнул прочих сановных священников сменить веру, особенно тех, кто посвятил свою жизнь искусству иллюзий. Если все-таки кто-то слишком громко выступал против, с ним быстро разбирались наемные убийцы. Перетянув под свои знамена всех высших жрецов, Кайрик был уверен, что остальные церковники последуют за ним, как безмозглые овцы.
«Ваше Великолепие».
Слова эхом прозвучали в голове Кайрика. Это не было спокойное женское мурлыканье Сокрушителя Богов, а леденящий душу нечеловеческий голос. Кайрик оглядел длинный узкий тронный зал и увидел перед собой Жергала. Сенешаль стоял, уставившись в пол. Невидимые руки в белых перчатках поплыли вверх, а затем сложились в раболепном жесте.
«Прошу прощения, что прерываю ваши раздумья, но у ворот снова стоят посланцы Повелителя Теней. Они умоляют позволить им вручить дары своего хозяина».
– Всех убей, – холодно приказал Кайрик. – Затем отошли их головы обратно Маску вместе с его дарами. Рано или поздно он сдастся… Или больше посылать будет некого.
Сокрушитель Богов нервно вздрогнул:
«Возможно, тебе когда-нибудь придется прибегнуть к его помощи, любовь моя», – проворковал он женским голосом.
– Маск хочет извиниться за свою трусость, а не купить меня, чтобы я вновь заключил с ним союз. Он слишком боится Мистры, чтобы нарушить данное ей слово… Во всяком случае, не так сразу.
Кайрик внезапно вскочил с трона, и Жергал едва успел отпрянуть, чтобы избежать столкновения и не оказаться растоптанным. Пустой черный плащ сенешаля затрепетал, заколыхался волнами.
– Что-то во всем этом есть странное, – прошипел Повелитель Мертвых. – Маск рискует вызвать гнев Мистры уже тем, что присылает ко мне эмиссаров.
«Возможно, в дарах содержится разгадка», – предположил Сокрушитель Богов.
– Хм. Ты обследовал дары, Жергал? – поинтересовался Кайрик.
Сенешаль кивнул:
«Аркебузы, Ваше Великолепие. Все гонцы принесли аркебузы. Никакой записки, хотя на всех ружьях проставлены клейма Повелителя Теней и Оружейника».
– С какой стати Маску предлагать мне пищали Гонда? В прошлом Гонд сам присылал мне десятки таких штуковин. Этот болван думает, что они сделают любую армию непобедимой. – Кайрик презрительно хмыкнул. – Какой от них толк, если они взрываются солдатам в лица не реже, чем стреляют как надо? – Принц Лжи потер заостренный подбородок. – Может быть, в них есть что-то необычное? Они, случайно, не заколдованы?
Жергал покачал головой:
«Нет, Ваше Великолепие. Я лично их осмотрел. Обычное оружие из металла и дерева, как и все, что создает Оружейник. Единственное необычное обстоятельство – это то, что дарители получили строгий приказ от Повелителя Теней вручить вам оружие собственноручно в этом самом зале».
Лицо Кайрика застыло от сосредоточенности, когда он принялся вышагивать вдоль длинного зала. К колоннам у противоположной стены были прикованы цепями триста девяносто семь душ, горящих в пламени, но не сгорающих, – это были писари, которым не удалось создать «Кайринишад». Еще одна тень извивалась, терпя огненную пытку: это был Бевис, иллюстратор. Он был подвешен к потолку раскаленными железными цепями, как раз посередине между троном и дверьми. Любой, кто входил в зал, слышал стенания Бевиса. Остальные горящие души давным-давно онемели от собственных криков.
Бессвязно что-то бормоча, Повелитель Праха следил за длинными тенями, пробегавшими по залу. Проходя мимо трофеев, он невольно переключил все внимание на них, позабыв ненадолго о странных дарах Маска. Перед ним висел жуткий холст, раскрашенный одной из почитательниц Денэр, – вместо красной и коричневой краски она использовала не что иное, как кровь собственных детей. Рядом с холстом висел топор, которым орудовал один сумасшедший король, правивший именем Тира. В стеклянном шкафу у основания одной из колонн лежал серебряный гвоздь, которым человек, поклонявшийся Сьюн, ослепил себя, увидев однажды богиню и поняв, что никогда больше ему не видать ничего, что могло бы сравниться с такой красотой.
В общем, большая часть зала была отдана под демонстрацию экспонатов, позорящих других богов. Раньше Кайрик думал, что эти трофеи лишат мужества богов, когда те явятся к нему с визитом, но теперь, оказавшись в изоляции, Принц Лжи лишь видел в них напоминание того, как легко поклонение может принять извращенные формы.
Лучше всего это подтверждал трон Кайрика. Принц Лжи создал это громоздкое нелепое сооружение из костей мужчин и женщин, ошибочно считавших себя святыми: последователя Чантии, который вскрыл себе вены, полагая, что от его крови пшеница начнет расти быстрее; друида, поклонявшегося Элдату, который топил каждого, кто приближался к одному заветному пруду, тем самым якобы нарушая покой этого места; рыцаря Торма, который пытал любого пойманного им даже на самой пустяковой лжи…
В очередной раз приблизившись к трону, Кайрик остановился и словно окаменел. Среди прочих реликвий у него хранилась рука одного кузнеца, приверженца Гонда. Умелец истек кровью и умер после того, как отсек сам себе левую руку, надеясь заменить ее механической конечностью, построенной по собственным чертежам, приснившимся ему накануне. Пока жизнь вытекала из него по капле, кузнец захлебывался восторженным бредом, мечтая об армии механических воинов, не знающих устали и способных противостоять любому волшебству. Идея создания таких машин, делавших магическую материю Мистры ненужной, была близка черному сердцу Кайрика, и он часто обсуждал ее с Маском.
– Сильнее волшебства, – прошептал Кайрик. – Ну конечно.
Принц Лжи заулыбался и жестом подозвал к себе Жергала.
– Пергамент и перо, – нетерпеливо приказал он, а когда сенешаль исполнил приказание, быстро начертал пространное послание. – Отнеси это Гонду, – велел он призраку, поставив точку. – Об этой записке никто не должен знать. И внуши Оружейнику, чтобы тоже помалкивал. Скажешь, что я заплачу любую цену, но заказ должен быть выполнен втайне. Проследи, чтобы перед твоим уходом разделались с гонцами, но оставь одну из аркебуз. Это послужит ответом Повелителю Теней.
Жергал отвесил низкий поклон, взял пергамент и попятился, не отрывая выпуклых желтых глаз от пола, пока не достиг дверей.
«Повелитель Теней достоин своего звания бога Интриги, – промолвил Сокрушитель Богов, как только сенешаль удалился. – Новичок мог бы у него многому поучиться».
Кайрик откинулся на спинку жуткого трона:
– А я как раз думал, что он многому научился у меня…
Где-то в отдаленном уголке его сознания мелькнула вспышка света, заставив Кайрика переключить внимание на ее поиски. Все мысли Принца Лжи невольно обратились к той частичке сознания, которая выслушивала мольбы его верных последователей. Пронзительный голос взывал к богу Смерти с таким пылом, что не обратить внимания на этот призыв было невозможно.
– О могущественный Кайрик, судья мертвых, хозяин проклятых, услышь меня! Я сообщу тебе славную новость от одной из твоих самых святых церквей Зентильской Твердыни.
Когда Кайрик сосредоточился на мольбе, перед его мысленным взором появился образ Зено Миррормейна. Серебряная грива верховного жреца обрамляла сияющее лицо растрепанными клочьями, глаза светились сумасшедшей радостью.
– Слушаю тебя, Миррормейн, – сухо откликнулся Кайрик.
– О великий Принц Лжи, жрецы Лейры кое-что узнали, – забормотал Зено, улыбаясь, как пьянчуга, увидевший дно бутылки. – Лорд Чесс самолично возглавил их ночное бдение… под моим наблюдением, конечно… и у них было весьма примечательное видение…
– Продолжай, – рявкнул Кайрик.
– Келемвар Лайонсбейн, – сказал Зено. – Жрецы предсказывают, что его душа находится где-то в Городе Раздоров.
– Где именно?
– Точнее они указать не могут. Какая-то сила все еще пытается помешать их магии.
Кайрик мысленно отвернулся от верного жреца и вновь сфокусировал сознание на тронном зале в Гадесе. Напряженным от волнения голосом он кликнул своих стражников, приказав им прочесать каждую пядь города и, если понадобится, сжечь все дотла. Келемвар должен был выйти из своей норы – ни одной душе не позволено оставаться в Королевстве Мертвых без разрешения Кайрика. Если этот воин засел где-то в своем логове, то оставалось только выкурить его оттуда.
Отдавая распоряжения, как искать Келемвара, Повелитель Мертвых вновь проклял Мистру за то, что она лишила его магии. Но тут Кайрику пришла в голову еще одна мысль. Именно Мистра все это время прячет Келемвара, скрывает его присутствие в королевстве Кайрика, так как не имеет возможности спасти своего бывшего любовника. Бог Смерти в этом не сомневался. Просто теперь, когда все свое могущество она тратит на то, чтобы охранять магическую материю, она упустила из виду, что новые последователи Кайрика пустят в дело свое волшебство. Принц Лжи заулыбался. Наконец-то он докопался до правды…
Мысль Кайрика продолжала развиваться, обогащая новыми красочными деталями только что созданный план. Вскоре он окончательно уверился, что другого объяснения, почему Келемвару так долго удается скрываться, не существует. Но теперь, когда Мистра ослабила бдительность, настало время для мести Кайрика. Он представлял, как подвергнет душу Келемвара тысяче новых пыток. Его фантазии расползались по черной пустоте серебристой мерцающей паутиной.
– Прекрати скулить, Пиндикс, – проворчал Аф. – Я карабкаюсь, как могу.
Стражник с волчьей головой с трудом поднялся чуть выше по Стене Неверных. Он полз медленно, ставя паучьи лапки между рядами корчившихся в муках душ, из которых была сложена стена. Потом подтягивал по крутому фасаду длинное змеиное тело.
– Я вообще не понимаю, зачем тебе понадобилась моя помощь, – буркнул Аф.
Бешено колотя крыльями по воздуху, пропитанному зловонием, Пиндикс завис над ним так, чтобы не попасть под его удар.
– Тебе ведь раньше не приходилось вынимать кого-то из стены? – отфыркиваясь, спросил он. – Так-то. А следовало бы знать, что для этой работы нужны, по крайней мере, двое. Да, я совсем забыл, ты ведь построил всю стену единолично без всякой помощи.
– Никогда я такого не говорил! – прокричал Аф, перекрывая стоны, раздающиеся из стены. – Нечего тут остроумничать, а то смотри у меня, получишь. Хорошая оплеуха тебе не помешает… – Аф зажал своей человеческой рукой рот ближайшей к нему тени. Души Неверных кричали непрерывно, поэтому стена была воздвигнута так, что лица несчастных были обращены внутрь города. Терпя неимоверные муки, Неверные услаждали Повелителя Мертвых бесконечной серенадой. – Проклятые нытики, – злобно прошипел Аф. – Это еще хуже, чём вопли привидений, предвещающих смерть.
– Знавал я такое привидение, – задумчиво проговорил Пиндикс. – Прелестная была девчонка, но ты прав, от них лопаются уши. – Он окинул стену единственным синим глазом. – Почти добрались, Аф. Еще два или три уровня… может быть, и десять, но это самое большее.
Пройдя еще тридцать рядов душ, Аф достиг того места, где они оставили Гвидиона Быстрохода. Как все Неверные, сложенные вместо кирпичей вокруг него, наемник дергался и кричал. Частично его муку вызывала зеленоватая плесень, удерживающая души в стене. Этот живой строительный раствор прорастал между тенями, болезненно пронзая каждого несчастного, который переставал шевелиться.
– Надо же, – воскликнул Пиндикс, взглянув на бледное лицо Гвидиона, – у него до сих пор сохранился язык. Значит, он все-таки кое-чему научился. А я был уверен, что он снова попытается молиться другому богу. – Он с отвращением поморщился. – Как подумаю о тех жуках, что пожирают языки непокорных… бр-р.
– Да-да. Давай поскорее покончим с этим делом.
Аф схватился человеческими руками за голову Гвидиона и, откинувшись назад, начал медленно вытягивать душу из стены, хотя Неверные по обеим сторонам препятствовали этому, как могли. Разобраться с этими ревнивыми тенями предстояло Пиндиксу. Маленький стражник впивался в их руки крепкими белыми зубами.
Когда Гвидион освободился от зеленой плесени и других душ, Аф перекинул его через сутулое плечо и начал спускаться со стены.
– Тебе, парень, повезло, – проворчал стражник. – Я готов был побиться об заклад на что угодно, что Кайрик оставит тебя в этой стене навечно.
– Д-для чего он меня освободил? – ужаснулся Гвидион.
– Кайрик хочет, чтобы все коренные жители города, то есть мы, и Лживые, которые не подвергаются мукам за какой-то особый проступок, то есть ты, обшарили весь город, – пояснил Пиндикс, зашептав на ухо Гвидиону. – Ты поможешь нам искать типа по имени Келемвар Лайонсбейн. Это давнишний враг Кайрика, и прячется он где-то здесь.
Гвидион ошарашено завертел головой, оглядывая Город Раздоров. Адово место окружала стена из корчащихся тел, вздымаясь высоко вверх. Жители города ползли или летели к высоким крепостным валам. Звероподобные существа тащили вопящие души и складывали поверх стены, словно наращивали поленницу. Насколько мог видеть Гвидион, его одного стаскивали вниз.
Стена Неверных окружала трущобные постройки, собранные в несколько полуразрушенных городищ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39