А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

черный сюртук и серые брюки, заправленные в аккуратно начищенные сапоги. Поверх клетчатого жилета красовалась золотая цепочка, увешанная самородками.
— Верн Келби, — представился незнакомец, протянув руку, и широко улыбнулся, обнажив ровные белые зубы.
Рукопожатие его было крепким и энергичным, даже, может быть, чересчур энергичным, какое бывает, когда хотят произвести впечатление.
— Здравствуйте.
На поясе у него висел револьвер, который так же, как и кобура и сапоги, имел новехонький вид.
— Сам я горняк, — объяснил он. — Вот, помог тут немножко Мелиссе.
— Помогли? — мягко переспросил Тревэллион. — Ну что ж, очень мило с вашей стороны. А я и не знал, что ей нужна помощь. По-моему, она и сама прекрасно со всем справляется.
Келби улыбнулся.
— Разумеется, справляется. Только некоторые вещи мужчине удаются лучше, чем женщине.
— Что верно, то верно, — согласился Вэл. — Должно быть, потребовалось поднять какие-нибудь тяжести, а Джейк староват для этого.
— Об этом я, признаюсь, не подумал, — ответил Келби.
— Он помог мне завести учетные книги, — перебила его Мелисса, — так что теперь я смогу лучше следить за своими расходами и в любой момент буду знать, сколько у меня осталось.
— Да, никогда не мешает знать, сколько у тебя осталось, — согласился Тревэллион. — Уверен, что Альфи тоже мог… О, простите! Извините, мистер Келби, я подумал совсем о другом человеке.
— Зря вы так! — резко ответила Мелисса.
Ледбеттер допил кофе и встал. Лицо его казалось безучастным.
— До завтра, Вэл.
Тревэллион направился к двери и огляделся по сторонам; потом, обогнув дом, подошел к мулу, взобрался в седло и поскакал прочь. В каньоне неподалеку от его первого участка у него находился тайник с золотым песком на сумму по меньшей мере в пять сотен долларов.
Взяв курс на восток от Голд-Хилла, Вэл проехал около полумили и повернул на север. Потом, оставив в стороне шахты и разработки, направился к Шестимильному каньону. Несколько раз он проверял, не следят ли за ним. И ничего не заметил. Достигнув Шестимильного каньона, опять изменил направление и рысью поскакал вверх, ни разу не сбавив шагу.
Солнце садилось за дальними горами, каньон погружался в сумерки, но ночь еще не вступила в свои права. Как всегда, он привязал мула скользящим узлом и направился к кедрам, месту своей обычной стоянки. Вэл почему-то нервничал и тревожился, хотя не обнаружил никаких признаков того, что здесь побывал еще кто-то с тех пор, как он оставил свое жилище. Наломав сучьев, как если бы собирался разжечь костер, он аккуратно сложил их и направился к тайнику. Присев на корточки возле большого валуна, хотел уже было раскопать тайник, как вдруг заметил на камне белый речной голыш, а чуть пониже едва заметную, но все же выделявшуюся резкой белизной в свете сгущавшихся сумерек глубокую царапину, словно оставленную пролетевшей пулей.
Тревэллион отпрянул вправо и сразу же услышал пронзительный свист пули и лязгающий звук, когда она ударилась о камень и отскочила. В мгновение ока он выхватил кольт и выстрелил в ту сторону, где заметил вспышку. Потом вскочил и побежал. Раздался другой выстрел, но уже поспешный: чувствовалось, что стрелявший раздражен тем, что упустил удачную мишень, но Вэл уже успел спрятаться за камни.
Несколько минут он ждал, но аи единый звук не нарушил тишину.
Стрелял явно очень осторожный человек. Он выследил его тайник, пометил камень, сделав его удачной мишенью, всего одним выстрелом проверил расстояние и устроил засаду.
Вэл вспомнил человека в кожаных штанах с бахромой, который вышел из кондитерской. Только он мог пойти к таинственному преследователю и рассказать, что слышал. Тревэллион покупает мулов, а значит, ему понадобятся деньги и скоро он придет к тайнику.
Тревэллион ждал час. К тому времени стало совсем темно. Он вернулся к тайнику и разрыл песок под большим камнем. Золото исчезло. Пятьсот долларов… Столько трудов — и все напрасно. Съездить в Пайп-Спрингс и обратно ему не удастся — до утра не успеть. Он поскакал вверх по каньону, миновал поселок и, обогнув его стороной, направился к Спаффордской фактории.
Магазин еще не закрылся, и когда он подъехал, то увидел, что Хэл Спаффорд подметал пол. Он окинул взглядом Тревэллиона, потом его мула.
— Дай ему зерна, когда вытрешь, — посоветовал Хэл, — гляжу, ты сильно гнал.
— Спафф, — начал Вэл, — мне нужно пятьсот долларов.
Тот перестал подметать.
— Надо, значит, надо, — кивнул он. — Мне нравился твой отец. Хороший был человек.
— Хочу вступить в долю с Ледбеттером, — объяснил Тревэллион. — Деньги нужны ему сегодня к обеду, он заключает сделку, а я не управлюсь.
— Идет.
Торговец ушел в дом, а Тревэллион повел мула в конюшню, там вытер его насухо и насыпал зерна. В дверях конюшни он помедлил, внимательно оглядел дорогу и через заднюю дверь вернулся в магазин.
Хэл уже приготовил необходимую сумму.
— Ты совершаешь хорошую сделку, — заметил он. — Ледбеттер умеет вести дело.
— Да. — Тревэллион спрятал деньги в карман. — Если кто будет спрашивать обо мне — меня здесь не было.
— Что, неприятности?
— Все те же.
— Ты ведь видел, как убили твою мать.
— Да, видел.
— Их явно кто-то спугнул тогда. Странно все это. Таких-то головорезов да напугать! — Он чиркнул спичкой и зажег трубку. — Сдается мне, там кто-то имел свой особый интерес. Ты не думал об этом?
— Думал. Я никогда не говорил, Спафф, но всегда подозревал, что все это организовал кто-то один. Он разузнал, что у отца и его приятеля Редэвея есть деньги. Он охотился за ними. Возможно, выследил, когда оба ушли в город, женщины остались одни… Так или иначе, но вся шайка упилась в тот вечер… Свои-то деньги они давно спустили. Кто же заплатил за виски? Я много ездил, спрашивал людей, познакомился с теми, кто знал Скиннера…
— Это что, один из тех?
— Да. Кто-то крикнул об опасности, и они разбежались. Убийство женщины — прямая дорожка на виселицу, и они не хотели искушать судьбу. Вот и скрылись. Тогда из кустов вышел еще один. Он взял деньги, прикончил Редэвея и, как я думаю, мою мать, а потом исчез.
— Ты знаешь, кто он?
— Не уверен, но, по-моему, знаю. Я даже, в сущности, не видел его лица, но в городе ошивался один тип, и мне кажется, что это он.
— Десять лет — большой срок.
Тревэллион кивнул.
— А вчера вечером меня хотели убить. Я собирался раскопать свой тайник, присел на корточки и увидел на камне, под которым спрятал золото, круглый белый голыш, не больше моего кулака. Потом заметил на камне царапину и сразу же понял, что кто-то стрелял в него, чтобы проверить дальность. Я бросился наземь, покатился, и как раз вовремя, потому что тут-то в меня и выстрелили.
— Видать, сидел близко.
— Еще как близко, будь он проклят.
— Выходит, давно следил за тобой и подсмотрел, где ты прячешь золото.
Он замолчал. Тревэллион пристально изучал дорогу, потом наконец проговорил:
— Спафф, тут, похоже, со временем будет большое поселение. Некоторые выработки уходят под землю на двести футов. Есть богатая руда, и она стоит того, чтобы ее брать. Многие надеются разбогатеть.
— Зимы тут чертовски холодные, — покачал головой Хэл. — Ты-то останешься или уедешь?
— Думаю остаться. Холодов не боюсь.
Хэл усмехнулся.
— Ничего, подожди, вот задует местный ветерок!
— На дороге никого. Пойдем позавтракаем.
Спустя час Вэл с винчестером в руках выехал на дорогу, ведущую в Золотой каньон.
Глава 13
Тревэллион не хотел неприятностей, но не переставал чувствовать растущее раздражение. Ничего не желал он так сильно, как осесть и заняться добычей руды. Он мог вкалывать на своем участке или наняться к кому-нибудь. И ему совершенно не улыбалось сейчас ввязываться в какую-то заварушку. В то же время Вэл четко осознавал, что, промахнувшись однажды, неизвестный стрелок не уберется восвояси. Он не только побывал здесь, но еще и забрал пятьсот долларов — деньги, заработанные упорным трудом.
Ледбеттер ждал его в кондитерской. Тревэллион вручил ему деньги, заверив, что в следующий его приезд отдаст остальное. О том, что в него стреляли, Джиму ничего не сказал. Сообщил только, что тайник его ограблен.
— Тут случились дела и похуже. Только на прошлой неделе убили человека на дороге: ударили сзади по голове и ограбили. Возможно даже, что с ним расправился попутчик.
— Наверное, и свидетели нашлись, — вмешался в разговор кто-то из посетителей.
— А кто украл золото? Есть у тебя какие-нибудь соображения?
— Соображения-то есть, только доказать невозможно. Да и точно я утверждать не могу.
Ледбеттер убрал деньги и спросил:
— Знаешь Сэма Брауна?
— Нет.
— Будь с ним поосторожней. Очень опасен, много убивал, и, похоже, его это нисколько не беспокоит. Я слышал, одного он забил палкой до смерти, а еще нескольких зарезал. Ты, конечно, в меньшей опасности, чем другие, но даже тебе не стоит себя переоценивать.
— Как это «даже мне»?
— Знаешь ты или нет, но молва тебя уже окрестила. Вэл, ты не раз бывал в стычках с индейцами, доставил целехоньким золото, когда тебя уже считали мертвым, и потом убил Рори. Однажды Фермера Пила спросили, кто самый опасный человек в округе, и он не раздумывая назвал Тревэллиона.
— Да брось ты! Я в чужие дела не суюсь, но и себя в обиду не дам.
Улицы поселка кишели разношерстным людом. Как грибы поднимались новые дома. Двойные ряды строений по обе стороны дороги теперь растянулись на четверть мили и продолжали расти с каждым днем. В игорных домах жизнь кипела всю ночь напролет. Поговаривали о том, что в окрестностях все чаще давали о себе знать индейцы: будто нападают и грабят.
— Да не может быть, — твердил по этому поводу Тревэллион. — Поговорите со старым вождем Виннемукой и поймете, что он благоразумный человек.
Джордж Хирст приехал в город и заключил сделку с Маклафлином, сторговав у того шесть соток; после чего отправился в Невада-Сити занять денег.
Маклафлин ухмылялся:
— Все-таки до чего же глупый народ калифорнийцы. Я загнал этому Хирсту скважину за три тысячи долларов!
— А что ты скажешь, если она окажется прибыльной?
Маклафлин пожал плечами и наполнил стакан.
— Ну что ж, и прекрасно! Тем лучше для него. Я вытянул из этой скважины пару тысяч долларов, и это стоило мне неимоверного труда. Больше из нее вряд ли выжмешь. Так что если кто хочет делать там деньги, то ему сначала придется здорово раскошелиться. Так-то вот.
— Подождите до весны, — вступил в разговор Келби. — Вот сойдет снег, и полетят сюда первые пташки из Калифорнии со своими денежками. А нам того и надо!
Кондитерская с каждым днем все больше становилась местом сборищ. Сама Мелисса редко бывала там, так как теперь у нее служило уже трое пекарей, работавших посменно.
Тревэллион с винчестером под мышкой прошел всю улицу, высматривая Ваггонера, но того и след простыл. Зато он встретил Крокетта.
— Когда вы собираетесь приступить к работе у меня, а, Тревэллион?
— Когда вы предложите мне пай от прииска, а не обычное жалованье.
Улыбка исчезла с лица Крокетта.
— Пай?! Да вы с ума сошли!
— Так уж и сошел? Вы уверены, там есть руда, только не знаете, как ее достать. А я знаю. Так почему бы мне не получить пай?
И он пошел прочь, а когда Крокетт окликнул его, не остановился, будто не слышал.
Вэл зашел в салун и, увидев Старого Вирджини, помахал ему.
— Купишь мне выпить? — спросил старатель. — Мои-то уже все тю-тю.
Тревэллион шагнул к стойке и заказал два виски, потом повернулся к Вирджини.
— Скажи-ка мне вот что. Ты работал на «Соломоне»?
— Пока нужда не заставляла. — Вирджини поднял и опустошил свой стакан. — Нет у них там ничего. А может, — он помолчал и с видом знатока посмотрел на Тревэллиона, — они просто плохо ищут! Сдается мне, там должна быть руда. И богатая. Однако ж ее там нет. Они достают много породы, дробят, а в итоге все без толку. Пустая она.
— А Крокетт верит, что есть руда.
— Да, верит. Только… — Вирджини искоса глянул на Вэла. — Ему нужен опытный горняк.
— Крокетт сам управляет прииском?
— Ну… отчасти. Он слишком добродушный, чтобы заставлять людей работать, вот и предоставил все Элу Хескету. У того характер — кремень.
— А Хескет что, горняк?
Старый Вирджини пожал плечами.
— Кто-то, может, и назвал бы его горняком, только не я. Зато он себе на уме. Да-да, себе на уме.
— Почему ты так думаешь?
— Я же сказал, возможно, они просто плохо ищут. Если цена на прииск упадет и в нужный момент там откроют жилу, тот, кто узнает о ней первым, прославится на всю округу. — Старый Вирджини опрокинул еще стаканчик.
— Хескет покупал акции прииска?
— Откуда мне знать, покупал или нет, только хитер он — это да. Иногда мне кажется, что этих акций вообще никто не покупал. Люди толкуют, спорят, а прииск давно уже выдохся.
— Но они отгружают руду. Разве нет?
— Ну отгружают. Низкосортную. У Крокетта работников восемь, от силы десять. Они все время меняются — одни уходят, другие приходят. Ведь народ на приисках неугомонный. Как бы там ни было, но если Крокетт платит жалованье рабочим, платит Хескету, покупает взрывчатку и все необходимое, он наверняка с трудом сводит концы с концами. Правда, это всего лишь мое предположение.
Тревэллион купил Старому Вирджини еще выпивки. Они долго говорили о приисках и о горнорудном деле, потом старика понесло, и разговор перешел на земли Комстока.
— Я, конечно, не ги… не ги… не геолог, — с трудом выговорил он, — только ландшафт здесь изломанный. Взять вот хотя бы эту жилу. Она не всегда залегает так, как ты предполагаешь. То нарвешься на богатый карман, а то глядишь, она уж и выдохлась и между пластами целая прорва пустой породы. Наткнувшись на нее, люди, конечно, думают, что жила иссякла. Иногда так оно и есть. А частенько наоборот, она залегает чуть дальше, но они уже не догадываются туда пробиться… Вот и на «Соломоне» начали рыть штрек, или туннель, называй его как хочешь, а потом вдруг взяли да бросили. Решили, что понапрасну тратят деньги. Может, оно, конечно, и так. Бросили и перешли на другой участок.
— А ты что думаешь по этому поводу?
— Думаю, им следовало продолжать начатое. Только кто я такой, чтобы советовать? Ведь это же их участок, они возились там с землей, брали пробы — им лучше знать, чего они хотят.
Взяв бутылку, они уселись за столом. Старый Вирджини, уже изрядно подвыпив, разговорился.
— Я работал в Зеленой долине, — и парни с Рич-Бар вспоминали тебя. Говорили, что никому не превзойти тебя в работе с бурильным молотком. Хотел бы я поработать с тобою вместе. — Он указал на оживленный горный склон. — Вот посмотришь, придет зима, и почти все они уберутся отсюда — подадутся зимовать в Калифорнию. Ясно как Божий день, с первыми холодами участки подешевеют. Я и раньше такое видел. Надо нам с тобой, Трев, пройтись кое-куда. Я должен показать тебе кое-что. — Он указал рукой в сторону гор. — Уж братья Грош-то знали! А этот Комсток не понимает ни черта. Да-да, ни черта он не смыслит! Подумай, о чем я сказал. Весной сюда понаедут толстосумы из Фриско и начнут скупать все вокруг. Ральстон уже присмотрел себе лакомый кусочек, а уж он-то кое-что кумекает в этом деле. Поверь мне на слово, еще до конца зимы тут можно будет приобрести отличные земли.
— Ну а ты что же?
Вирджини бросил на него проницательный взгляд исподлобья.
— А что я? Обо мне не беспокойся. Я предпринял кое-какие шаги, только что толку-то? Лучше мне сидеть вот здесь да попивать виски. А ты молод, тебе жениться надо, деток заводить. И дом свой ставить.
Спустилась ночь. Тревэллион поскакал вверх по каньону, как если бы собирался отправиться к своей первой заимке возле Сахарной Головы, но, проделав крюк, вернулся назад и расположился на ночлег в низких зарослях ивняка на берегу Карсон-Ривер. За час до рассвета, не позавтракав, он вскочил в седло и помчался к другой заимке, неподалеку от Пайп-Спрингс.
Неделю он не переставая трудился и сделал несколько полезных открытий. Приблизительно в миле к северу от Пайп-Спрингс обнаружил хороший участок. Наткнулся на него совершенно случайно, когда поехал разведать, нет ли в окрестностях посторонних. Никаких следов не нашел, только оставленные животными, но и их оказалось мало. В субботу утром, собравшись приготовить кофе, обнаружил, что вода в ковше подернулась тонким слоем льда. И все же эта неделя принесла ему удачу. Теперь у него скопилось несколько аккуратных мешочков россыпного золота, которое ему удалось намыть в природных желобах и в небольшом котлованчике, вырытом им на дне старого речного русла.
По качеству его взяток тоже превосходил то, что обычно добывалось в Золотом каньоне, и мог пойти по шестнадцать долларов за унцию. Но Вэл не обольщался. До сих пор ему удавалось находить лишь отдельные карманы, и шансы сделать более серьезное открытие, скорее всего, сводились к нулю. Но он не бросал начатое и всю следующую неделю трудился с рассвета до темноты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45