– Их пушечные котлы уже набрали достаточно давления – вижу по дыму. Дневной свет исчезнет через пару часов. Скоро они начнут атаку.
Наталия в гневе раздувала ноздри:
– А Малачи позволишь быть тут? – Да, но…
– Он же слепой. – Она схватила одну железную стрелу со штабеля, в который они были сложены под защитой брони батареи. – А я зрячая. Вполне в состоянии помогать.
– Это разные вещи.
– Брат Робин, если вы примете помощь от Малачи, можете считать, что я тут вместо него.
– Он еще спит? – нахмурился Робин. Наталия кивнула:
– Пыталась разбудить, но не вышло.
– Ему, видно, больше досталось от молнии, чем мне. – Робин провел рукой по лицу. – Если будете заряжать мой арбалет, тогда будьте готовы отскочить по моей команде, как только я скажу. Иначе останетесь без руки.
– Понятно.
– Вы должны понимать, что стреляете по своим. Наталия подняла голову, глаза ее горели:
– С «Зарницкого» убили много жителей этого города. Гусары и Вандари убьют еще больше. Я приехала сюда с Малачи, чтобы рассказать о готовящемся нападении, и ничего мы не смогли сделать. Теперь я просто обязана помочь в обороне.
Ее голос был твердым и решительным, и Робин обрадовался, что она на его стороне, а не наоборот. Он перевел взгляд на другого этирайна, скорчившегося в тени орудия.
– Нагент, что там у них с котлами?
– Первый и четвертый еще загружают топливом. Второй и третий уже подключены к пушкам. – Отлично. – Робин посмотрел вниз, там Коннор с четырьмя этирайнами стояли вместе с гелорцем у древнего требушета. – Готовься к наводке на цель.
– Есть, сэр.
Робин взглянул на Наталию:
– Заряжай. – Да.
– Готов.
– Да. – Наталия подняла обе руки.
– Поднять щит.
Нагент нажал ногой на педаль:
– Готов.
Робин навел стрелу на щит, закрывающий один из котлов. Нижней частью ладони он нажал на спусковой рычаг. С громким лязгом арбалет выбросил железную стрелу. Стрела полетела по прямой, но не долетела до цели на треть расстояния.
Робин повернулся и присел на краю платформы.
– Наводи на четыреста ярдов.
Коннор перевел гелорцу приказ, и тот осмотрел рычаг требушета. Поднял руку и начал ее опускать, не переставая кричать: «Ниже, ниже, ниже!» Этирайны потянули за ворот, все ниже и ниже пригибая рычаг требушета. Когда рычаг почти коснулся земли, гелорец хлопнул в ладоши.
Коннор привязал спусковой рычаг к концу рычага требушета. Его люди разложили ремень, потом закатили в него камень весом в триста фунтов. Ремень охватил поверхность камня и закрепился на рычаге требушета. Этирайны отошли от камня подальше и прокричали:
– Готов.
Коннор рванул рычаг за вытяжной шнур.
Требушет состоял из контрвеса весом в шесть тонн, прикрепленного на более коротком плече рычага, и рамы для поднятия стержня, на котором вращался рычаг. Камень весом в триста фунтов, извлеченный из фундамента разрушенного здания, приобрел ускорение, когда противовес нырнул к земле, а длинное плечо рычага взмыло к небу. При прохождении через верхнюю точку один конец ремня соскользнул со своего крюка, и начался долгий неуклюжий полет камня по воздуху.
Простые механические осадные машины, как известно, не позволяют достичь нужной точности по ряду причин. И первая из них – та, что снаряды, имеющие разную форму, размер и вес, летят к цели по выгнутой арочной траектории. Поэтому снаряд вполне может не попасть в цель, независимо от того, далеко она или близко, так что практически невозможно попасть в одно и то же место дважды.
К своему несчастью, гусары находились слишком близко к стенам города, и для попадания в них не требовалось дальних выстрелов из установленных на стенах арбалетов. Считая, что им не грозят выстрелы из арбалетов, гусары защитили свои паровые котлы только сборными щитами. Благодаря тому, что были вырыты траншеи, гусары смогли устроить очень основательные огневые позиции для пушек и котлов, вполне узнаваемые сверху, и у этирайнов оказалась уйма времени, чтобы обнаружить эти гнезда и навести на них свои орудия.
Камень не долетел до цели на двадцать футов, но для илбирийцев это оказалось удачей. Камень попал сверху прямо на центральную пушку в огневом гнезде третьего парового котла. Он вбил пушку в землю, раздавил лафет, и оторвавшиеся колеса покатились по равнине. Но массивное дуло пушки не позволило камню уйти в глубь земли, он отскочил от дула, вращаясь; при вращении разбросал щиты, как игральные карты, и врубился в переднюю стенку третьего котла.
Назначение котла таково: он создает давление, которое оттуда передается пушкам при помощи поршней и приводных ремней, и тогда пушки стреляют. От удара камня уменьшился объем самого котла, и тут же возросло в нем давление, оно стало выше, чем позволяют технические допуски. Сразу сорвались заклепки, скрепляющие стальные листы, из которых изготовлен котел, вызвав гибель половины орудийного расчета.
Котел взорвался, поскольку ничто не сдерживало листы, из которого он был склепан. Листы металла взлетели в воздух и разрезали стоящих рядом людей, и в небо поднялось грибообразное облако пара. Вырвавшийся на свободу пар разметал оставшиеся щиты, разбил их и усеял щепками всю позицию крайинцев. Кипящая вода вырвалась наружу, заливая огневую позицию и заставляя команду с криками разбежаться.
Не успели Робин и этирайны порадоваться своей победе, как остальные три батареи начали обстрел. Шрапнель так и сыпалась на броневые плиты арбалетов и рикошетом отлетала от зубцов стены. Ворота Принцессы затрещали и застонали под напором полудюжины пушечных ядер, но выдержали.
Нагент выглянул за край стены и снова пригнулся:
– Прямо на нас идет Таран.
Робин зацепил растяжки за тетиву лука и согнул ее в прежнее положение. Настроил спусковой рычаг.
– Заряжай. – Да.
Робин освободил крючки.
– Готов. – Да.
– Прячься.
Нагент опять нажал ногой по педали, поднимая щит.
– Готов.
– Теперь покажем им штуку. – Робин произнес заклинание. Голубое сияние охватило арбалет. Робин следил, как движется доспех Вандари, – то направо, то налево. Когда Таран замедлил ход, Робин ударил по спусковому рычагу.
Эта железная стрела вылетела со значительно большей скоростью, чем первая. Траектория полета оставалась плоской. Робину стрела казалась черной точкой, нацеленной в бок Тарана. В последнюю секунду человек в доспехе, видно, краем глаза что-то заметил и повернулся боком, но цель от этого стала только больше.
Стрела ударила доспех в нижнюю часть спины, немного справа от центра. Гигантская бронированная фигура вздрогнула, потом ее конечности замерли на ходу. Он упал лицом вперед, слегка приподняв правый бок, его удерживала над землей торчащая головка стрелы.
Грохоча, дождем посыпалась шрапнель на броневые плиты арбалетов. Шакри Аван, из своего арбалета по другую сторону ворот, сделал выстрел по линиям крайинцев, но не попал ни в кого.
Робин опустился на колени, все поплыло вокруг него.
«Я израсходовал больше энергии, чем рассчитывал, а может, просто очень устал?»
– Что с тобой? – Наталия присела рядом с ним.
– Все в порядке. Благодаря этому заклинанию возросла эффективность стрелы, увеличился ее диапазон полета. Вообще оно предназначено для этирайнов с нормальными луками. Но тут арбалет, да и стрела потяжелее, и вот результат: я почти спекся.
«Еще один такой выстрел, и я готов». Наталия положила руки ему на плечи:
– Ты придешь в себя?
– Должен. Это просто очень сильное заклинание, – улыбнулся он. – Если бы полковник Кидд мог видеть, он его уже, наверное, применил бы раз пять.
– Позвать его?
– Нет смысла, – отказался Робин. – Кролику уже пора понять, что ему надо убираться. Мы ему показали, что он не так могуч, как о себе думал. Уничтожен один его котел и пушки, убит один Вандари. Утомить его – в наших интересах. Мы уничтожим пять-шесть Вандари до того, как они поднимутся на стены, а потом они войдут в город. Но у них не будет пушек, а в городе вести бои не так-то просто. Жаль, что нет с нами полковника, но слепой нам вряд ли поможет. Он, что мог, уже сделал при планировании обороны.
– Но он не считал, что этого достаточно.
– Лучше будем надеяться, что он ошибся.
Отдаленный звук взрыва привел Малачи Кидда в чувство. Отбросив одеяло, он спустил ноги на пол. В одной ночной рубашке проковылял к окну в северной стене комнаты в башне. И потерял равновесие, начал падать на каменную стену замка, удержался ладонями.
Как только его ладони коснулись стены, в нем снова возникло то самое ощущение, которое всплывало при прикосновении к поддону с песком, но сильнее.
«Чувствую я, что решение тут».
За спиной послышался шум. Он обернулся, и в полной тьме перед ним мелькнул мимолетный образ золотого волка с серебряными глазами, вылетающего из комнаты в том месте, где должна находиться дверь. Это видение напомнило ему тогдашнее, в Глого, когда волк вел его против лескарских красных гвардейцев.
«Знак святого Мартина!»
Не раздумывая, не сомневаясь, он оттолкнулся от стены и помчался через всю комнату к двери. Больно ударился о закрытую дверь, рикошетом отскочил и приземлился на собственный зад. Он встряхнул головой, засмеялся и рывком открыл дверь.
«Чудо может показать мне, где я должен быть, но не отведет меня туда. Это уже мое дело».
Все еще посмеиваясь, вытянув вперед левую руку, а правой ведя вдоль стены, Малачи пробежал по всему дворцу, перескакивая через целые лестничные пролеты с одной лестничной площадки на другую.
Он давно не чувствовал себя таким странно оживленным. Кончиками пальцев он определял свое местонаждение. Перепрыгивая с одного места на другое, он знал, что применяет магический прием аэромансеров, но у него никогда этот прием не получался настолько точно. Призмелившись в какой-то точке, он приседал и прикладывал ладони к каменному полу, потом снова подпрыгивал и продолжал бежать по новым коридорам. По мере продвижения в нем крепло чувство близости цели.
Кидд уже оказался на первом этаже, а перед ним лежал еще один коридор, ведущий вниз, ниже уровня города. В дальнем конце одной площадки он наткнулся на обитую железом дверь. Он нажал рукой на замок, и в замочную скважину протек золотой металл с его ладони, и замок уступил заклинанию на отмычку, которому он когда-то научился перед тем, как отправиться в Лескар со своим заданием. Еще дважды ему встретились подобные двери на лестничных площадках, и оказалось, что ему даже не надо ждать, пока золото втечет в скважину, самого заклинания было достаточно, замки открывались от одного прикосновения.
И наконец он оказался на пороге большой комнаты.
Малачи знал, что комната большая, так как ощущал, что цель его близка, но не рядом. Он пошел вперед, чувствуя, что дорога чем-то загромождена. Он осторожно выбирал дорогу среди лабиринта вещей, которых было набито как сельдей в бочке. Обходя каждый угол и закоулок, он чувствовал, что цель все ближе и ближе, пока у него не зачесались руки под золотой кожей.
Ощущение в руках было таким тревожным, что он почти вприпрыжку полетел вверх по ступеням в дальнем конце комнаты. Протянув руки, он прикоснулся к кафелю, ощутил кончиками пальцев его прохладу.
«Даже цвет ощущаю. Голубой».
Двигая руками вокруг себя, ощупывая края арки в стене, облицованной внутри кафелем, он почувствовал, что рукам стало горячо. Особенно горячей, почти до боли, была стена у краев арки, но к середине кафель был прохладным, что для него было утешительно. В центре арки его рукам было комфортно, и здесь большие и указательные пальцы обеих рук сами сложились вместе так, что составили треугольник.
Малачи толкнул в стену, и ничего не произошло. Он знал свою цель, способ спасения Гелора находился по ту сторону стены, но он не мог туда пройти.
«Если бы тут была дверь, а не стена…»
Он наклонил голову и постучал ею по стене.
«Нет ощущения, что эта кафельная стена несет на себе тяжесть здания, значит, она не под нагрузкой. Она предназначена для смещения».
Он опять произнес заклинание на отмычку и услышал щелчок. Он толкнул, еще толкнул, и дверь, замаскированная под стену, откатилась примерно на два фута. Послышался еще один щелчок, и стена больше не двигалась. Он протиснулся в отверстие и оказался вроде бы в узком коридоре.
Он двинулся вдоль коридора, чувствуя легкое движение пластины пола. Позади него дверь плотно закрылась со стуком. На секунду в голове у него пронеслось, что он может оказаться навечно замурованным под городом Гелором, но эта мысль тут же исчезла. Тоги сами несли его в глубь коридора. Пол был ровным и в коридоре, и в комнате, в которую он вошел, но все равно казалось, что он идет куда-то вниз, и ему приходилось ударживаться, чтобы не побежать.
Вдали он вдруг увидел – именно увидел – золотое пятнышко. У него сильно забилось сердце. По мере приближения пятнышко росло и приняло форму знака святого Мартина, золотого волка, которого он видел навepxy, в своей комнате. Но тут волк увеличился в размерах и превратился в гигантского золотого Волка с серебряными глазами, в которых Малачи увидел свое отражение.
Малачи остановился в метре от торчащей вперед морды привидения. При этом золотые оболочки с его рук слупились и осыпались на пол. Он не видел двух одинаковых золотых шаров, но ступнями ощущал, как они откатываются дальше, в глубь пещеры. Он протянул голую руку и дотронулся до носа Волка.
С шипением голова поднялась, и обнажились внутренности металлического зверя.
Малачи отскочил назад и засунул пальцы в рот. На ощупь Волк оказался холодным, как труп, но нельзя было сказать о нем – мертвый или живой. Малачи ощущал чье-то присутствие, чего не мог объяснить ни он, ни его теология. Проще всего было бы сказать, что тут ощущается присутствие призрака. Но он привык, согласно своим взглядам, считать призраков явлением отрицательным. Тем не менее присутствующее здесь нечто он не ощущал как отрицательное явление.
«Похоже, что я ощущаю потенциал, скрытые возможности этой штуки».
– Правильно сообразил, жрец Волка, – эти слова эхом отдались в пещере. – Вот теперь и решай: это потенциал добра или зла.
Глава 72
Гелор, Гелансаджар, 28 маджеста 1687
По мере того, как день постепенно окрашивал небо алым закатом, Рафиг Хает вел своих всадников все ближе к равнинам с запада от Гелора. Поднявшись на возвышенность, он с удивлением увидел довольно близко от себя войска крайинцев. Подняв руку, он приказал остановиться.
Перед ним на расстоянии двух тысяч ярдов крайинцы полукольцом осадили Гелор. Слабо дымились останки того, что когда-то было деревянными щитами. Кавалерийские роты располагались в центре осадной линии, позади двух десятков гигантских металлических доспехов. Рафиг никогда не видел ничего подобного, но слышал достаточно рассказов и сразу распознал, что это – Вандари.
Амджад Насра, военачальник из племени Томри, подскакал к Рафигу.
– Вай! Мы не можем воевать с металлическими демонами. Сражаться с ними – самоубийство.
– Будем сражаться с ними и с их союзниками. И победим, – кивнул головой Рафиг.
– Не слишком ли ты самоуверен? Я бы на твоем месте воздержался, ведь луна вот-вот взойдет.
Рафиг обернулся и взглянул на Амджада:
– Не понимаешь совсем, что ли? Мы воюем за Доста. Он дал мне жену. Он мне сказал, что я рожу сына, чтобы продолжить свой род. Я его брат и я его не покину.
– И все это не спасет тебя от смерти.
– Смерть ничего не значит, раз вернулся Дост. – Рафиг объехал своих людей и приказал распределиться на роты по сто человек. В центр поставил роту Хастов. Остальные шесть рот равномерно распределил так, чтобы они составили два крыла его войска. И извлек из ножен свой шамшир. Гелансаджарцы сделали то же самое.
Вернувшись на прежнее место на возвышенности и стоя лицом к противнику, он улыбнулся Амджаду:
– Дост сказал, что я умру, когда сам надумаю. Сегодня я не намерен умирать.
– Благословен ты, Рафиг, – Амджад нервно засмеялся. – Когда начинаем?
Рафиг потрогал амулет у горла:
– Думаю, скоро. Надо дождаться сигнала.
Урия подсчитал, что всего тринадцать человек, выехавших с ними из Дейи Марейира, пережили нападение и бурю и сумели пробраться в глубь горы, считая его и Доста. Он не учитывал золотого доспеха в этом раскладе, потому что, появившись, тот сразу заключил в себя Доста. Турикана тоже появилась, и Урия на радостях обнял ее.
Дост повел собравшихся в глубь Джебель-Квираны. Шли молча, ориентируясь по светящейся золотой ауре, исходившей от доспеха Доста. Хотя предполагалось, что в горе находится гробница Доста, и все молчали из уважения к этому обстоятельству, но Урии страшно тут не было. Он не знал, что ему предстоит увидеть в Джебель-Квиране, но почему-то верилось, что сумеет преодолеть любую встречную опасность.
Ему показалось странным и то, что Дост и его группа состояла из такого же числа людей, как Айлиф и его последователи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Наталия в гневе раздувала ноздри:
– А Малачи позволишь быть тут? – Да, но…
– Он же слепой. – Она схватила одну железную стрелу со штабеля, в который они были сложены под защитой брони батареи. – А я зрячая. Вполне в состоянии помогать.
– Это разные вещи.
– Брат Робин, если вы примете помощь от Малачи, можете считать, что я тут вместо него.
– Он еще спит? – нахмурился Робин. Наталия кивнула:
– Пыталась разбудить, но не вышло.
– Ему, видно, больше досталось от молнии, чем мне. – Робин провел рукой по лицу. – Если будете заряжать мой арбалет, тогда будьте готовы отскочить по моей команде, как только я скажу. Иначе останетесь без руки.
– Понятно.
– Вы должны понимать, что стреляете по своим. Наталия подняла голову, глаза ее горели:
– С «Зарницкого» убили много жителей этого города. Гусары и Вандари убьют еще больше. Я приехала сюда с Малачи, чтобы рассказать о готовящемся нападении, и ничего мы не смогли сделать. Теперь я просто обязана помочь в обороне.
Ее голос был твердым и решительным, и Робин обрадовался, что она на его стороне, а не наоборот. Он перевел взгляд на другого этирайна, скорчившегося в тени орудия.
– Нагент, что там у них с котлами?
– Первый и четвертый еще загружают топливом. Второй и третий уже подключены к пушкам. – Отлично. – Робин посмотрел вниз, там Коннор с четырьмя этирайнами стояли вместе с гелорцем у древнего требушета. – Готовься к наводке на цель.
– Есть, сэр.
Робин взглянул на Наталию:
– Заряжай. – Да.
– Готов.
– Да. – Наталия подняла обе руки.
– Поднять щит.
Нагент нажал ногой на педаль:
– Готов.
Робин навел стрелу на щит, закрывающий один из котлов. Нижней частью ладони он нажал на спусковой рычаг. С громким лязгом арбалет выбросил железную стрелу. Стрела полетела по прямой, но не долетела до цели на треть расстояния.
Робин повернулся и присел на краю платформы.
– Наводи на четыреста ярдов.
Коннор перевел гелорцу приказ, и тот осмотрел рычаг требушета. Поднял руку и начал ее опускать, не переставая кричать: «Ниже, ниже, ниже!» Этирайны потянули за ворот, все ниже и ниже пригибая рычаг требушета. Когда рычаг почти коснулся земли, гелорец хлопнул в ладоши.
Коннор привязал спусковой рычаг к концу рычага требушета. Его люди разложили ремень, потом закатили в него камень весом в триста фунтов. Ремень охватил поверхность камня и закрепился на рычаге требушета. Этирайны отошли от камня подальше и прокричали:
– Готов.
Коннор рванул рычаг за вытяжной шнур.
Требушет состоял из контрвеса весом в шесть тонн, прикрепленного на более коротком плече рычага, и рамы для поднятия стержня, на котором вращался рычаг. Камень весом в триста фунтов, извлеченный из фундамента разрушенного здания, приобрел ускорение, когда противовес нырнул к земле, а длинное плечо рычага взмыло к небу. При прохождении через верхнюю точку один конец ремня соскользнул со своего крюка, и начался долгий неуклюжий полет камня по воздуху.
Простые механические осадные машины, как известно, не позволяют достичь нужной точности по ряду причин. И первая из них – та, что снаряды, имеющие разную форму, размер и вес, летят к цели по выгнутой арочной траектории. Поэтому снаряд вполне может не попасть в цель, независимо от того, далеко она или близко, так что практически невозможно попасть в одно и то же место дважды.
К своему несчастью, гусары находились слишком близко к стенам города, и для попадания в них не требовалось дальних выстрелов из установленных на стенах арбалетов. Считая, что им не грозят выстрелы из арбалетов, гусары защитили свои паровые котлы только сборными щитами. Благодаря тому, что были вырыты траншеи, гусары смогли устроить очень основательные огневые позиции для пушек и котлов, вполне узнаваемые сверху, и у этирайнов оказалась уйма времени, чтобы обнаружить эти гнезда и навести на них свои орудия.
Камень не долетел до цели на двадцать футов, но для илбирийцев это оказалось удачей. Камень попал сверху прямо на центральную пушку в огневом гнезде третьего парового котла. Он вбил пушку в землю, раздавил лафет, и оторвавшиеся колеса покатились по равнине. Но массивное дуло пушки не позволило камню уйти в глубь земли, он отскочил от дула, вращаясь; при вращении разбросал щиты, как игральные карты, и врубился в переднюю стенку третьего котла.
Назначение котла таково: он создает давление, которое оттуда передается пушкам при помощи поршней и приводных ремней, и тогда пушки стреляют. От удара камня уменьшился объем самого котла, и тут же возросло в нем давление, оно стало выше, чем позволяют технические допуски. Сразу сорвались заклепки, скрепляющие стальные листы, из которых изготовлен котел, вызвав гибель половины орудийного расчета.
Котел взорвался, поскольку ничто не сдерживало листы, из которого он был склепан. Листы металла взлетели в воздух и разрезали стоящих рядом людей, и в небо поднялось грибообразное облако пара. Вырвавшийся на свободу пар разметал оставшиеся щиты, разбил их и усеял щепками всю позицию крайинцев. Кипящая вода вырвалась наружу, заливая огневую позицию и заставляя команду с криками разбежаться.
Не успели Робин и этирайны порадоваться своей победе, как остальные три батареи начали обстрел. Шрапнель так и сыпалась на броневые плиты арбалетов и рикошетом отлетала от зубцов стены. Ворота Принцессы затрещали и застонали под напором полудюжины пушечных ядер, но выдержали.
Нагент выглянул за край стены и снова пригнулся:
– Прямо на нас идет Таран.
Робин зацепил растяжки за тетиву лука и согнул ее в прежнее положение. Настроил спусковой рычаг.
– Заряжай. – Да.
Робин освободил крючки.
– Готов. – Да.
– Прячься.
Нагент опять нажал ногой по педали, поднимая щит.
– Готов.
– Теперь покажем им штуку. – Робин произнес заклинание. Голубое сияние охватило арбалет. Робин следил, как движется доспех Вандари, – то направо, то налево. Когда Таран замедлил ход, Робин ударил по спусковому рычагу.
Эта железная стрела вылетела со значительно большей скоростью, чем первая. Траектория полета оставалась плоской. Робину стрела казалась черной точкой, нацеленной в бок Тарана. В последнюю секунду человек в доспехе, видно, краем глаза что-то заметил и повернулся боком, но цель от этого стала только больше.
Стрела ударила доспех в нижнюю часть спины, немного справа от центра. Гигантская бронированная фигура вздрогнула, потом ее конечности замерли на ходу. Он упал лицом вперед, слегка приподняв правый бок, его удерживала над землей торчащая головка стрелы.
Грохоча, дождем посыпалась шрапнель на броневые плиты арбалетов. Шакри Аван, из своего арбалета по другую сторону ворот, сделал выстрел по линиям крайинцев, но не попал ни в кого.
Робин опустился на колени, все поплыло вокруг него.
«Я израсходовал больше энергии, чем рассчитывал, а может, просто очень устал?»
– Что с тобой? – Наталия присела рядом с ним.
– Все в порядке. Благодаря этому заклинанию возросла эффективность стрелы, увеличился ее диапазон полета. Вообще оно предназначено для этирайнов с нормальными луками. Но тут арбалет, да и стрела потяжелее, и вот результат: я почти спекся.
«Еще один такой выстрел, и я готов». Наталия положила руки ему на плечи:
– Ты придешь в себя?
– Должен. Это просто очень сильное заклинание, – улыбнулся он. – Если бы полковник Кидд мог видеть, он его уже, наверное, применил бы раз пять.
– Позвать его?
– Нет смысла, – отказался Робин. – Кролику уже пора понять, что ему надо убираться. Мы ему показали, что он не так могуч, как о себе думал. Уничтожен один его котел и пушки, убит один Вандари. Утомить его – в наших интересах. Мы уничтожим пять-шесть Вандари до того, как они поднимутся на стены, а потом они войдут в город. Но у них не будет пушек, а в городе вести бои не так-то просто. Жаль, что нет с нами полковника, но слепой нам вряд ли поможет. Он, что мог, уже сделал при планировании обороны.
– Но он не считал, что этого достаточно.
– Лучше будем надеяться, что он ошибся.
Отдаленный звук взрыва привел Малачи Кидда в чувство. Отбросив одеяло, он спустил ноги на пол. В одной ночной рубашке проковылял к окну в северной стене комнаты в башне. И потерял равновесие, начал падать на каменную стену замка, удержался ладонями.
Как только его ладони коснулись стены, в нем снова возникло то самое ощущение, которое всплывало при прикосновении к поддону с песком, но сильнее.
«Чувствую я, что решение тут».
За спиной послышался шум. Он обернулся, и в полной тьме перед ним мелькнул мимолетный образ золотого волка с серебряными глазами, вылетающего из комнаты в том месте, где должна находиться дверь. Это видение напомнило ему тогдашнее, в Глого, когда волк вел его против лескарских красных гвардейцев.
«Знак святого Мартина!»
Не раздумывая, не сомневаясь, он оттолкнулся от стены и помчался через всю комнату к двери. Больно ударился о закрытую дверь, рикошетом отскочил и приземлился на собственный зад. Он встряхнул головой, засмеялся и рывком открыл дверь.
«Чудо может показать мне, где я должен быть, но не отведет меня туда. Это уже мое дело».
Все еще посмеиваясь, вытянув вперед левую руку, а правой ведя вдоль стены, Малачи пробежал по всему дворцу, перескакивая через целые лестничные пролеты с одной лестничной площадки на другую.
Он давно не чувствовал себя таким странно оживленным. Кончиками пальцев он определял свое местонаждение. Перепрыгивая с одного места на другое, он знал, что применяет магический прием аэромансеров, но у него никогда этот прием не получался настолько точно. Призмелившись в какой-то точке, он приседал и прикладывал ладони к каменному полу, потом снова подпрыгивал и продолжал бежать по новым коридорам. По мере продвижения в нем крепло чувство близости цели.
Кидд уже оказался на первом этаже, а перед ним лежал еще один коридор, ведущий вниз, ниже уровня города. В дальнем конце одной площадки он наткнулся на обитую железом дверь. Он нажал рукой на замок, и в замочную скважину протек золотой металл с его ладони, и замок уступил заклинанию на отмычку, которому он когда-то научился перед тем, как отправиться в Лескар со своим заданием. Еще дважды ему встретились подобные двери на лестничных площадках, и оказалось, что ему даже не надо ждать, пока золото втечет в скважину, самого заклинания было достаточно, замки открывались от одного прикосновения.
И наконец он оказался на пороге большой комнаты.
Малачи знал, что комната большая, так как ощущал, что цель его близка, но не рядом. Он пошел вперед, чувствуя, что дорога чем-то загромождена. Он осторожно выбирал дорогу среди лабиринта вещей, которых было набито как сельдей в бочке. Обходя каждый угол и закоулок, он чувствовал, что цель все ближе и ближе, пока у него не зачесались руки под золотой кожей.
Ощущение в руках было таким тревожным, что он почти вприпрыжку полетел вверх по ступеням в дальнем конце комнаты. Протянув руки, он прикоснулся к кафелю, ощутил кончиками пальцев его прохладу.
«Даже цвет ощущаю. Голубой».
Двигая руками вокруг себя, ощупывая края арки в стене, облицованной внутри кафелем, он почувствовал, что рукам стало горячо. Особенно горячей, почти до боли, была стена у краев арки, но к середине кафель был прохладным, что для него было утешительно. В центре арки его рукам было комфортно, и здесь большие и указательные пальцы обеих рук сами сложились вместе так, что составили треугольник.
Малачи толкнул в стену, и ничего не произошло. Он знал свою цель, способ спасения Гелора находился по ту сторону стены, но он не мог туда пройти.
«Если бы тут была дверь, а не стена…»
Он наклонил голову и постучал ею по стене.
«Нет ощущения, что эта кафельная стена несет на себе тяжесть здания, значит, она не под нагрузкой. Она предназначена для смещения».
Он опять произнес заклинание на отмычку и услышал щелчок. Он толкнул, еще толкнул, и дверь, замаскированная под стену, откатилась примерно на два фута. Послышался еще один щелчок, и стена больше не двигалась. Он протиснулся в отверстие и оказался вроде бы в узком коридоре.
Он двинулся вдоль коридора, чувствуя легкое движение пластины пола. Позади него дверь плотно закрылась со стуком. На секунду в голове у него пронеслось, что он может оказаться навечно замурованным под городом Гелором, но эта мысль тут же исчезла. Тоги сами несли его в глубь коридора. Пол был ровным и в коридоре, и в комнате, в которую он вошел, но все равно казалось, что он идет куда-то вниз, и ему приходилось ударживаться, чтобы не побежать.
Вдали он вдруг увидел – именно увидел – золотое пятнышко. У него сильно забилось сердце. По мере приближения пятнышко росло и приняло форму знака святого Мартина, золотого волка, которого он видел навepxy, в своей комнате. Но тут волк увеличился в размерах и превратился в гигантского золотого Волка с серебряными глазами, в которых Малачи увидел свое отражение.
Малачи остановился в метре от торчащей вперед морды привидения. При этом золотые оболочки с его рук слупились и осыпались на пол. Он не видел двух одинаковых золотых шаров, но ступнями ощущал, как они откатываются дальше, в глубь пещеры. Он протянул голую руку и дотронулся до носа Волка.
С шипением голова поднялась, и обнажились внутренности металлического зверя.
Малачи отскочил назад и засунул пальцы в рот. На ощупь Волк оказался холодным, как труп, но нельзя было сказать о нем – мертвый или живой. Малачи ощущал чье-то присутствие, чего не мог объяснить ни он, ни его теология. Проще всего было бы сказать, что тут ощущается присутствие призрака. Но он привык, согласно своим взглядам, считать призраков явлением отрицательным. Тем не менее присутствующее здесь нечто он не ощущал как отрицательное явление.
«Похоже, что я ощущаю потенциал, скрытые возможности этой штуки».
– Правильно сообразил, жрец Волка, – эти слова эхом отдались в пещере. – Вот теперь и решай: это потенциал добра или зла.
Глава 72
Гелор, Гелансаджар, 28 маджеста 1687
По мере того, как день постепенно окрашивал небо алым закатом, Рафиг Хает вел своих всадников все ближе к равнинам с запада от Гелора. Поднявшись на возвышенность, он с удивлением увидел довольно близко от себя войска крайинцев. Подняв руку, он приказал остановиться.
Перед ним на расстоянии двух тысяч ярдов крайинцы полукольцом осадили Гелор. Слабо дымились останки того, что когда-то было деревянными щитами. Кавалерийские роты располагались в центре осадной линии, позади двух десятков гигантских металлических доспехов. Рафиг никогда не видел ничего подобного, но слышал достаточно рассказов и сразу распознал, что это – Вандари.
Амджад Насра, военачальник из племени Томри, подскакал к Рафигу.
– Вай! Мы не можем воевать с металлическими демонами. Сражаться с ними – самоубийство.
– Будем сражаться с ними и с их союзниками. И победим, – кивнул головой Рафиг.
– Не слишком ли ты самоуверен? Я бы на твоем месте воздержался, ведь луна вот-вот взойдет.
Рафиг обернулся и взглянул на Амджада:
– Не понимаешь совсем, что ли? Мы воюем за Доста. Он дал мне жену. Он мне сказал, что я рожу сына, чтобы продолжить свой род. Я его брат и я его не покину.
– И все это не спасет тебя от смерти.
– Смерть ничего не значит, раз вернулся Дост. – Рафиг объехал своих людей и приказал распределиться на роты по сто человек. В центр поставил роту Хастов. Остальные шесть рот равномерно распределил так, чтобы они составили два крыла его войска. И извлек из ножен свой шамшир. Гелансаджарцы сделали то же самое.
Вернувшись на прежнее место на возвышенности и стоя лицом к противнику, он улыбнулся Амджаду:
– Дост сказал, что я умру, когда сам надумаю. Сегодня я не намерен умирать.
– Благословен ты, Рафиг, – Амджад нервно засмеялся. – Когда начинаем?
Рафиг потрогал амулет у горла:
– Думаю, скоро. Надо дождаться сигнала.
Урия подсчитал, что всего тринадцать человек, выехавших с ними из Дейи Марейира, пережили нападение и бурю и сумели пробраться в глубь горы, считая его и Доста. Он не учитывал золотого доспеха в этом раскладе, потому что, появившись, тот сразу заключил в себя Доста. Турикана тоже появилась, и Урия на радостях обнял ее.
Дост повел собравшихся в глубь Джебель-Квираны. Шли молча, ориентируясь по светящейся золотой ауре, исходившей от доспеха Доста. Хотя предполагалось, что в горе находится гробница Доста, и все молчали из уважения к этому обстоятельству, но Урии страшно тут не было. Он не знал, что ему предстоит увидеть в Джебель-Квиране, но почему-то верилось, что сумеет преодолеть любую встречную опасность.
Ему показалось странным и то, что Дост и его группа состояла из такого же числа людей, как Айлиф и его последователи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61