При таком подходе понятия «вред» и «убытки» отождествляются, но лишь постольку, поскольку вред может быть выражен в денежной оценке. В целом же понятие вреда, в том числе и не поддающегося денежной оценке, оказывается шире понятия убытков.
Правильным представляется утверждение О.С. Иоффе о том, что «убытки - самостоятельное понятие по отношению к понятию вреда, применяется ли последнее в вещественном или социальном смысле». Поэтому представляется ошибочным определять убытки через категорию вреда (ущерба).
Следует, однако, учитывать, что во многих документах, определяющих принципы договоров, а также регламентирующих ответственность за нарушение договорных обязательств, не всегда строго выдерживается дифференциация понятий «убытки», «вред», «ущерб», которые зачастую употребляются как синонимы либо как термины, дополняющие друг друга. Поэтому всякий раз необходимо выяснять истинный смысл употребления того или иного понятия, если, конечно же, это имеет какое-либо правовое значение.
Например, согласно ст. 7.4.1 Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА (официальный перевод на русский язык) любое неисполнение дает потерпевшей стороне право на возмещение убытков либо исключительно, либо в сочетании с любыми другими средствами правовой защиты, кроме случаев, когда в соответствии с настоящими Принципами ответственность за неисполнение не наступает. Текст данного принципа, а также официального к нему комментария свидетельствует о том, что здесь речь идет именно о праве на возмещение убытков (right to damages). Однако далее (ст. 7.4.2) говорится о том, что потерпевшая сторона имеет право на полную компенсацию ущерба (full compensation for harm), хотя текст указанной статьи не дает возможности усомниться в том, что и в данном случае речь идет именно о возмещении убытков: «Такой ущерб, - говорится в Комментарии, - включает любые понесенные стороной потери и всякую выгоду, которой она лишилась, учитывая любую выгоду потерпевшей стороны, полученную ею в результате того, что она избежала расходов или ущерба». В некоторых других статьях Принципов мы вновь встречаемся с термином «убытки». Например, в соответствии со ст. 7.4.11 убытки должны быть выплачены единовременно в полной сумме (damages are to be paid in a lump sum); в ст. 7.4.12 говорится о валюте исчисления убытков (currency in which to assess damages) и т. д.
Четкое разграничение понятий «убытки» и «ущерб» присуще Гражданскому кодексу Российской Федерации. Как известно, реальный ущерб рассматривается как одна из составных частей убытков. В каком-либо ином значении понятие «ущерб» в Кодексе практически не используется.
Что касается понятия «вред», то сфера его применения ограничивается нормами о деликтных обязательствах. Если же речь идет о вреде как условии ответственности, то Кодекс предпочитает говорить о последствиях нарушения обязательства (см., например, ст. 333).
Традиционным для российского гражданского права является принцип полного возмещения убытков. Ныне этот принцип выражен формулой, содержащейся в ст. 15 ГК: «Лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере». При этом под убытками разумеются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).
Применение принципа полного возмещения убытков диктуется необходимостью восстановить права потерпевшей стороны в обязательстве. О.С. Иоффе, отмечая значение принципа полного возмещения убытков по обязательствам, подчеркивал, что, только руководствуясь им, можно восстановить положение, которое существовало на момент правонарушения; только благодаря этому принципу обеспечивается всесторонняя охрана интересов тех, кто терпит убытки от неисправности своих контрагентов; только следуя ему, наступившие убытки удается целиком отнести на счет их причинителя.
Вместе с тем в юридической литературе советского периода высказывались и точки зрения, обосновывающие необходимость отказа от последовательного применения принципа полного возмещения убытков. К примеру, А.В. Венедиктов выступал против возмещения неполученных доходов (плановой прибыли) применительно к плановым обязательствам, полагая, что на «балансе пострадавшего от неисполнения договора предприятия появилась бы известная сумма накоплений, отражающих не действительные - реальные - достижения данной отрасли или участка народного хозяйства, а лишь результат применения договорных санкций - при отсутствии действительного накопления в социалистическом хозяйстве».
Подчеркнем, что в условиях централизованной плановой экономики такой подход не был лишен смысла. Однако и в тех условиях О.С. Иоффе, оспаривая правильность выводов А.В. Венедиктова, отмечал: «То, что в текущем производственном цикле является плановой прибылью, в будущем производственном цикле становится оборотными средствами… И если для ликвидации прорыва в оборотных средствах необходимо возмещать положительный ущерб в имуществе, то по тем же основаниям должна возмещаться и неполученная прибыль».
С другой стороны, другие авторы, например Н.С. Малеин, выступали за отказ от любых ограничений принципа полного возмещения убытков в сфере хозяйственной деятельности, включая транспортные и некоторые другие правоотношения.
И все же, несмотря на преобладавшую в юридической литературе точку зрения о действии принципа полного возмещения убытков в гражданских правоотношениях, ни действовавшим тогда законодательством, ни реальной судебной практикой применение данного принципа в полном объеме не обеспечивалось.
В силу ст. 219 ГК 1964 г. под реальным ущербом понимались расходы, произведенные кредитором, утрата или повреждение его имущества. Как видим, в составе реального ущерба отсутствуют расходы кредитора, которые последний должен будет понести для восстановления нарушенного права, хотя к этому выводу можно было бы прийти и путем толкования соответствующей нормы, не содержащей и указания на то, что речь идет только о фактически понесенных кредитором расходах. Тем не менее арбитражно-судебная практика пошла по другому пути. В инструктивных указаниях Госарбитража СССР от 23 сентября 1974 г. №И-1-33 (п. 2) под произведенными истцом расходами предлагалось понимать расходы, фактически понесенные им на день предъявления претензии. Расходы, которые он может понести или понесет в будущем, не подлежали взысканию по данному исковому требованию. Однако истец не лишен права предъявить иск о взыскании этих убытков в последующем, после того как он их фактически понесет.
Вторым обстоятельством, ограничивающим применение принципа полного возмещения убытков (в части реального ущерба), являлось то, что возмещению подлежали лишь те расходы кредитора, которые не выходили за рамки утвержденных плановых нормативов. В одном из инструктивных указаний Госарбитража СССР (от 29 марта 1962 г. №И-1-9) содержалось разъяснение, в соответствии с которым размер расходов покупателя по устранению недостатков в продукции и товарах (в которые также входят цеховые и общезаводские расходы) определяется фактическими затратами, если они не превышают плановой калькуляции, а при превышении ее - по плановой калькуляции.
Что же касается другой части убытков - неполученных доходов, то и их размер был предопределен плановыми показателями по прибыли. В частности, практика как государственных арбитражей, так и судов общей юрисдикции не считала препятствием для взыскания неполученной прибыли то, что предприятие, несмотря на допущенное контрагентом нарушение, все же выполнило план по прибыли за соответствующий период времени, к примеру, за счет перевыполнения производственного плана по другим видам продукции.
В отношении кредиторов - граждан неполученные доходы включали лишь доходы, которые по своему характеру могли быть отнесены к числу «трудовых». Например, доходы в виде неполученной платы за дачные помещения могли быть взысканы лишь в пределах надлежаще утвержденных ставок.
Если же при ответе на вопрос о том, что же означает в гражданском праве принцип полного возмещения убытков, причиненных нарушением обязательства, абстрагироваться от плановой калькуляции, централизованно установленных ставок, плановой прибыли и других явлений, присущих советскому периоду, и обратиться к отечественной дореволюционной науке гражданского права, то мы должны будем ограничиться довольно простой и емкой формулой, характеризующей принцип полного возмещения убытков. В материалах Редакционной комиссии по составлению Гражданского Уложения России имеется комментарий к ст. 1654 книги V проекта Гражданского Уложения, предусматривающей, что «вознаграждение за убытки состоит в возмещении как понесенного верителем ущерба в имуществе, так и той прибыли, какую веритель мог бы получить в обыкновенном порядке вещей, если бы обязательство было надлежащим образом исполнено». В Комментарии суть принципа полного возмещения убытков выражена следующими словами: «Определение вознаграждения, причитающегося верителю с должника за убытки, понесенные вследствие неисполнения обязательства, имеет целью поставить верителя в то имущественное положение, в каком он находился бы, если бы обязательство было исполнено».
Итак, смысл возмещения убытков заключается в том, что в результате имущество кредитора должно оказаться в том положении, в каком оно находилось бы в случае, если бы должник исполнил обязательство надлежащим образом. Реализация этой задачи, безусловно, требует возмещения кредитору как реального ущерба, причиненного нарушением обязательства, так и упущенной выгоды.
Очевиден, однако, и другой вывод: возмещение кредитору должно быть адекватным, позволяющим поставить его в соответствующее положение. При возмещении убытков кредитор не должен получить ничего лишнего, выходящего за пределы необходимого, что позволяет восстановить его нарушенное право. Данная проблема должна решаться путем детального регулирования порядка и способов определения размера убытков и их доказывания. Этим целям подчинены нормы ГК, регламентирующие цены на товары, работы и услуги, используемые для исчисления убытков в привязке к месту и времени исполнения обязательства (ст. 393); соотношение размера убытков и неустойки (ст. 394); соотношение размера убытков и процентов за пользование чужими денежными средствами (ст. 395).
Размер подлежащих возмещению убытков во многом зависит от того, какие цены положены в основу расчета как реального ущерба, так и упущенной выгоды. С учетом процесса инфляции применение цен, существовавших на день, когда обязательство должно было быть исполнено, как это имело место ранее, до введения в действие нового ГК, не обеспечивало бы полного возмещения убытков, более того - в ряде случаев ставило бы должника, не исполнившего обязательство, в более выгодное положение, нежели кредитора. Поэтому в качестве презумпции в п. 3 ст. 393 ГК установлено правило, в соответствии с которым расчет убытков должен производиться исходя из цен, существовавших в день добровольного удовлетворения должником требования кредитора либо в день обращения кредитора в суд в случае неудовлетворения его требования должником в добровольном порядке. Суду предоставлено право в зависимости от обстоятельств конкретного спора, присуждая возмещение должником убытков, исходить из цен, существующих в день вынесения решения. Данное правило преследует цель обеспечить справедливое возмещение убытков, причиненных нарушением обязательств. Правда, сторонам предоставлено право самим определить в договоре, какие цены берутся во внимание при расчете убытков в случае его нарушения. Иной порядок расчета убытков (в части используемых цен) может быть установлен также законом или другим правовым актом.
Любопытно сравнить нормы, содержащиеся в ст. 393 действующего ГК, с аналогичными (по предмету и целям регулирования) нормами ст. 1656 проекта Гражданского Уложения, внесенного в Государственную думу 14 октября 1913 г., согласно которой «убытки определяются по тому месту и времени, где и когда обязательство подлежало исполнению». Разница между названными законоположениями заключается в том, что проект действующего ГК, в отличие от проекта Гражданского Уложения, разрабатывался как Гражданский кодекс переходного периода, неизбежным спутником которого является инфляция. Если же иметь в виду стабильные рыночные условия, когда ценам на товары, работы и услуги свойственно не только повышаться, но и понижаться, редакция ст. 1656 дореволюционного проекта Гражданского Уложения кажется предпочтительнее.
К сожалению, действующий Кодекс не содержит норм (помимо положений об используемых ценах), детально регламентирующих порядок исчисления убытков. Данный пробел компенсируется (в определенной степени) арбитражно-судебной практикой.
В частности, в совместном Постановлении Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 1 июля 1996 г. №6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» имеются разъяснения, направленные на справедливое определение объема подлежащих возмещению убытков при нарушении обязательств. В соответствии с п. 10 названного Постановления при разрешении споров, связанных с возмещением убытков, причиненных гражданам и юридическим лицам нарушением их прав, необходимо иметь в виду, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесенные соответствующим лицом расходы, но и расходы, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права. Необходимость таких расходов и их предполагаемый размер должны быть подтверждены обоснованным расчетом, доказательствами, в качестве которых могут быть представлены смета (калькуляция) затрат на устранение недостатков товаров, работ, услуг; договор, определяющий размер ответственности за нарушение обязательств, и т. п.
В п. 49 Постановления применительно к спорам, связанным с неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств, разъясняется, что, если нарушенное право может быть восстановлено кредитором в натуре путем приобретения определенных вещей (товаров) или выполнения работ (оказания услуг), стоимость соответствующих вещей (товаров), работ или услуг должна определяться по правилам п. 3 ст. 393 ГК и в тех случаях, когда на момент предъявления иска или вынесения решения фактические затраты кредитором еще не произведены.
Что касается размера упущенной выгоды (неполученного дохода), то в совместном Постановлении Пленумов Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. №6/8 арбитражным судам и судам общей юрисдикции предложено определять его с учетом разумных затрат, которые кредитор должен был понести, если бы обязательство было исполнено. В частности, по требованию о возмещении убытков в виде неполученного дохода, причиненных недопоставкой сырья или комплектующих изделий, размер такого дохода должен определяться исходя из цены реализации готовых товаров, предусмотренной договорами с покупателями этих товаров, за вычетом стоимости недопоставленного сырья или комплектующих изделий, транспортно - заготовительных расходов и других затрат, связанных с производством готовых товаров.
Данные разъяснения, безусловно, будут способствовать формированию справедливой арбитражно-судебной практики по разрешению споров, связанных с возмещением убытков, причиненных нарушением договорных обязательств. Вместе с тем очевидно, что в правовом регулировании анализируемых отношений явно недостает общей нормы, определяющей пределы размера взыскиваемых убытков. Такую роль в настоящее время призваны выполнять положения ГК об обязательствах вследствие неосновательного обогащения. Согласно ст. 1102 ГК, лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение). Очевидно, что кредитор, требующий от должника возмещения убытков, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением договорного обязательства, в размере, далеко выходящем за пределы того, который необходим, чтобы поставить кредитора в положение, в котором он находился бы, будь обязательство исполнено должником надлежащим образом, может оказаться в положении приобретателя по обязательству вследствие неосновательного обогащения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
Правильным представляется утверждение О.С. Иоффе о том, что «убытки - самостоятельное понятие по отношению к понятию вреда, применяется ли последнее в вещественном или социальном смысле». Поэтому представляется ошибочным определять убытки через категорию вреда (ущерба).
Следует, однако, учитывать, что во многих документах, определяющих принципы договоров, а также регламентирующих ответственность за нарушение договорных обязательств, не всегда строго выдерживается дифференциация понятий «убытки», «вред», «ущерб», которые зачастую употребляются как синонимы либо как термины, дополняющие друг друга. Поэтому всякий раз необходимо выяснять истинный смысл употребления того или иного понятия, если, конечно же, это имеет какое-либо правовое значение.
Например, согласно ст. 7.4.1 Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА (официальный перевод на русский язык) любое неисполнение дает потерпевшей стороне право на возмещение убытков либо исключительно, либо в сочетании с любыми другими средствами правовой защиты, кроме случаев, когда в соответствии с настоящими Принципами ответственность за неисполнение не наступает. Текст данного принципа, а также официального к нему комментария свидетельствует о том, что здесь речь идет именно о праве на возмещение убытков (right to damages). Однако далее (ст. 7.4.2) говорится о том, что потерпевшая сторона имеет право на полную компенсацию ущерба (full compensation for harm), хотя текст указанной статьи не дает возможности усомниться в том, что и в данном случае речь идет именно о возмещении убытков: «Такой ущерб, - говорится в Комментарии, - включает любые понесенные стороной потери и всякую выгоду, которой она лишилась, учитывая любую выгоду потерпевшей стороны, полученную ею в результате того, что она избежала расходов или ущерба». В некоторых других статьях Принципов мы вновь встречаемся с термином «убытки». Например, в соответствии со ст. 7.4.11 убытки должны быть выплачены единовременно в полной сумме (damages are to be paid in a lump sum); в ст. 7.4.12 говорится о валюте исчисления убытков (currency in which to assess damages) и т. д.
Четкое разграничение понятий «убытки» и «ущерб» присуще Гражданскому кодексу Российской Федерации. Как известно, реальный ущерб рассматривается как одна из составных частей убытков. В каком-либо ином значении понятие «ущерб» в Кодексе практически не используется.
Что касается понятия «вред», то сфера его применения ограничивается нормами о деликтных обязательствах. Если же речь идет о вреде как условии ответственности, то Кодекс предпочитает говорить о последствиях нарушения обязательства (см., например, ст. 333).
Традиционным для российского гражданского права является принцип полного возмещения убытков. Ныне этот принцип выражен формулой, содержащейся в ст. 15 ГК: «Лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере». При этом под убытками разумеются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).
Применение принципа полного возмещения убытков диктуется необходимостью восстановить права потерпевшей стороны в обязательстве. О.С. Иоффе, отмечая значение принципа полного возмещения убытков по обязательствам, подчеркивал, что, только руководствуясь им, можно восстановить положение, которое существовало на момент правонарушения; только благодаря этому принципу обеспечивается всесторонняя охрана интересов тех, кто терпит убытки от неисправности своих контрагентов; только следуя ему, наступившие убытки удается целиком отнести на счет их причинителя.
Вместе с тем в юридической литературе советского периода высказывались и точки зрения, обосновывающие необходимость отказа от последовательного применения принципа полного возмещения убытков. К примеру, А.В. Венедиктов выступал против возмещения неполученных доходов (плановой прибыли) применительно к плановым обязательствам, полагая, что на «балансе пострадавшего от неисполнения договора предприятия появилась бы известная сумма накоплений, отражающих не действительные - реальные - достижения данной отрасли или участка народного хозяйства, а лишь результат применения договорных санкций - при отсутствии действительного накопления в социалистическом хозяйстве».
Подчеркнем, что в условиях централизованной плановой экономики такой подход не был лишен смысла. Однако и в тех условиях О.С. Иоффе, оспаривая правильность выводов А.В. Венедиктова, отмечал: «То, что в текущем производственном цикле является плановой прибылью, в будущем производственном цикле становится оборотными средствами… И если для ликвидации прорыва в оборотных средствах необходимо возмещать положительный ущерб в имуществе, то по тем же основаниям должна возмещаться и неполученная прибыль».
С другой стороны, другие авторы, например Н.С. Малеин, выступали за отказ от любых ограничений принципа полного возмещения убытков в сфере хозяйственной деятельности, включая транспортные и некоторые другие правоотношения.
И все же, несмотря на преобладавшую в юридической литературе точку зрения о действии принципа полного возмещения убытков в гражданских правоотношениях, ни действовавшим тогда законодательством, ни реальной судебной практикой применение данного принципа в полном объеме не обеспечивалось.
В силу ст. 219 ГК 1964 г. под реальным ущербом понимались расходы, произведенные кредитором, утрата или повреждение его имущества. Как видим, в составе реального ущерба отсутствуют расходы кредитора, которые последний должен будет понести для восстановления нарушенного права, хотя к этому выводу можно было бы прийти и путем толкования соответствующей нормы, не содержащей и указания на то, что речь идет только о фактически понесенных кредитором расходах. Тем не менее арбитражно-судебная практика пошла по другому пути. В инструктивных указаниях Госарбитража СССР от 23 сентября 1974 г. №И-1-33 (п. 2) под произведенными истцом расходами предлагалось понимать расходы, фактически понесенные им на день предъявления претензии. Расходы, которые он может понести или понесет в будущем, не подлежали взысканию по данному исковому требованию. Однако истец не лишен права предъявить иск о взыскании этих убытков в последующем, после того как он их фактически понесет.
Вторым обстоятельством, ограничивающим применение принципа полного возмещения убытков (в части реального ущерба), являлось то, что возмещению подлежали лишь те расходы кредитора, которые не выходили за рамки утвержденных плановых нормативов. В одном из инструктивных указаний Госарбитража СССР (от 29 марта 1962 г. №И-1-9) содержалось разъяснение, в соответствии с которым размер расходов покупателя по устранению недостатков в продукции и товарах (в которые также входят цеховые и общезаводские расходы) определяется фактическими затратами, если они не превышают плановой калькуляции, а при превышении ее - по плановой калькуляции.
Что же касается другой части убытков - неполученных доходов, то и их размер был предопределен плановыми показателями по прибыли. В частности, практика как государственных арбитражей, так и судов общей юрисдикции не считала препятствием для взыскания неполученной прибыли то, что предприятие, несмотря на допущенное контрагентом нарушение, все же выполнило план по прибыли за соответствующий период времени, к примеру, за счет перевыполнения производственного плана по другим видам продукции.
В отношении кредиторов - граждан неполученные доходы включали лишь доходы, которые по своему характеру могли быть отнесены к числу «трудовых». Например, доходы в виде неполученной платы за дачные помещения могли быть взысканы лишь в пределах надлежаще утвержденных ставок.
Если же при ответе на вопрос о том, что же означает в гражданском праве принцип полного возмещения убытков, причиненных нарушением обязательства, абстрагироваться от плановой калькуляции, централизованно установленных ставок, плановой прибыли и других явлений, присущих советскому периоду, и обратиться к отечественной дореволюционной науке гражданского права, то мы должны будем ограничиться довольно простой и емкой формулой, характеризующей принцип полного возмещения убытков. В материалах Редакционной комиссии по составлению Гражданского Уложения России имеется комментарий к ст. 1654 книги V проекта Гражданского Уложения, предусматривающей, что «вознаграждение за убытки состоит в возмещении как понесенного верителем ущерба в имуществе, так и той прибыли, какую веритель мог бы получить в обыкновенном порядке вещей, если бы обязательство было надлежащим образом исполнено». В Комментарии суть принципа полного возмещения убытков выражена следующими словами: «Определение вознаграждения, причитающегося верителю с должника за убытки, понесенные вследствие неисполнения обязательства, имеет целью поставить верителя в то имущественное положение, в каком он находился бы, если бы обязательство было исполнено».
Итак, смысл возмещения убытков заключается в том, что в результате имущество кредитора должно оказаться в том положении, в каком оно находилось бы в случае, если бы должник исполнил обязательство надлежащим образом. Реализация этой задачи, безусловно, требует возмещения кредитору как реального ущерба, причиненного нарушением обязательства, так и упущенной выгоды.
Очевиден, однако, и другой вывод: возмещение кредитору должно быть адекватным, позволяющим поставить его в соответствующее положение. При возмещении убытков кредитор не должен получить ничего лишнего, выходящего за пределы необходимого, что позволяет восстановить его нарушенное право. Данная проблема должна решаться путем детального регулирования порядка и способов определения размера убытков и их доказывания. Этим целям подчинены нормы ГК, регламентирующие цены на товары, работы и услуги, используемые для исчисления убытков в привязке к месту и времени исполнения обязательства (ст. 393); соотношение размера убытков и неустойки (ст. 394); соотношение размера убытков и процентов за пользование чужими денежными средствами (ст. 395).
Размер подлежащих возмещению убытков во многом зависит от того, какие цены положены в основу расчета как реального ущерба, так и упущенной выгоды. С учетом процесса инфляции применение цен, существовавших на день, когда обязательство должно было быть исполнено, как это имело место ранее, до введения в действие нового ГК, не обеспечивало бы полного возмещения убытков, более того - в ряде случаев ставило бы должника, не исполнившего обязательство, в более выгодное положение, нежели кредитора. Поэтому в качестве презумпции в п. 3 ст. 393 ГК установлено правило, в соответствии с которым расчет убытков должен производиться исходя из цен, существовавших в день добровольного удовлетворения должником требования кредитора либо в день обращения кредитора в суд в случае неудовлетворения его требования должником в добровольном порядке. Суду предоставлено право в зависимости от обстоятельств конкретного спора, присуждая возмещение должником убытков, исходить из цен, существующих в день вынесения решения. Данное правило преследует цель обеспечить справедливое возмещение убытков, причиненных нарушением обязательств. Правда, сторонам предоставлено право самим определить в договоре, какие цены берутся во внимание при расчете убытков в случае его нарушения. Иной порядок расчета убытков (в части используемых цен) может быть установлен также законом или другим правовым актом.
Любопытно сравнить нормы, содержащиеся в ст. 393 действующего ГК, с аналогичными (по предмету и целям регулирования) нормами ст. 1656 проекта Гражданского Уложения, внесенного в Государственную думу 14 октября 1913 г., согласно которой «убытки определяются по тому месту и времени, где и когда обязательство подлежало исполнению». Разница между названными законоположениями заключается в том, что проект действующего ГК, в отличие от проекта Гражданского Уложения, разрабатывался как Гражданский кодекс переходного периода, неизбежным спутником которого является инфляция. Если же иметь в виду стабильные рыночные условия, когда ценам на товары, работы и услуги свойственно не только повышаться, но и понижаться, редакция ст. 1656 дореволюционного проекта Гражданского Уложения кажется предпочтительнее.
К сожалению, действующий Кодекс не содержит норм (помимо положений об используемых ценах), детально регламентирующих порядок исчисления убытков. Данный пробел компенсируется (в определенной степени) арбитражно-судебной практикой.
В частности, в совместном Постановлении Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 1 июля 1996 г. №6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» имеются разъяснения, направленные на справедливое определение объема подлежащих возмещению убытков при нарушении обязательств. В соответствии с п. 10 названного Постановления при разрешении споров, связанных с возмещением убытков, причиненных гражданам и юридическим лицам нарушением их прав, необходимо иметь в виду, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесенные соответствующим лицом расходы, но и расходы, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права. Необходимость таких расходов и их предполагаемый размер должны быть подтверждены обоснованным расчетом, доказательствами, в качестве которых могут быть представлены смета (калькуляция) затрат на устранение недостатков товаров, работ, услуг; договор, определяющий размер ответственности за нарушение обязательств, и т. п.
В п. 49 Постановления применительно к спорам, связанным с неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств, разъясняется, что, если нарушенное право может быть восстановлено кредитором в натуре путем приобретения определенных вещей (товаров) или выполнения работ (оказания услуг), стоимость соответствующих вещей (товаров), работ или услуг должна определяться по правилам п. 3 ст. 393 ГК и в тех случаях, когда на момент предъявления иска или вынесения решения фактические затраты кредитором еще не произведены.
Что касается размера упущенной выгоды (неполученного дохода), то в совместном Постановлении Пленумов Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. №6/8 арбитражным судам и судам общей юрисдикции предложено определять его с учетом разумных затрат, которые кредитор должен был понести, если бы обязательство было исполнено. В частности, по требованию о возмещении убытков в виде неполученного дохода, причиненных недопоставкой сырья или комплектующих изделий, размер такого дохода должен определяться исходя из цены реализации готовых товаров, предусмотренной договорами с покупателями этих товаров, за вычетом стоимости недопоставленного сырья или комплектующих изделий, транспортно - заготовительных расходов и других затрат, связанных с производством готовых товаров.
Данные разъяснения, безусловно, будут способствовать формированию справедливой арбитражно-судебной практики по разрешению споров, связанных с возмещением убытков, причиненных нарушением договорных обязательств. Вместе с тем очевидно, что в правовом регулировании анализируемых отношений явно недостает общей нормы, определяющей пределы размера взыскиваемых убытков. Такую роль в настоящее время призваны выполнять положения ГК об обязательствах вследствие неосновательного обогащения. Согласно ст. 1102 ГК, лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение). Очевидно, что кредитор, требующий от должника возмещения убытков, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением договорного обязательства, в размере, далеко выходящем за пределы того, который необходим, чтобы поставить кредитора в положение, в котором он находился бы, будь обязательство исполнено должником надлежащим образом, может оказаться в положении приобретателя по обязательству вследствие неосновательного обогащения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126