Когда Вин позвонила Эстер, чтобы обсудить с ней создавшуюся ситуацию, та немедленно все поняла и посочувствовала подруге.
— Если хочешь, я могу попросить Рика поговорить с Чарли, — сказала она, но Винтер поспешно отвергла ее предложение. Ведь Джеймсу будет неприятно узнать, что его сын предпочел рассказать о своих проблемах и тревогах постороннему мужчине! Ну а с другой стороны, с какой стати она должна принимать во внимание его чувства? Как будто когда-нибудь он думал о том, чтобы не огорчить ее!
В этом месяце Вин явно не везло. К домашним неприятностям прибавились еще и неприятности на службе. Том постоянно и совершенно несправедливо придирался к ней, а когда они случайно оставались наедине, делал ядовитые и весьма прозрачные намеки на ее жизнь под одной крышей с бывшим мужем.
Вин старалась держаться вежливо и спокойно. В подобных обстоятельствах озлобление Тома было понятным и в общем-то простительным. Но теперь ей в пику он стал ухаживать за молоденькой регистраторшей, работавшей в гостинице на полставки. И это весьма сильно отразилось на отношении той к дисциплине. Вин без особого желания, повинуясь лишь острой необходимости, приняла Лайзу на работу. Уже тогда она разглядела, что эта девица мало на что годна. А теперь становилось все труднее и труднее делать ей замечания за постоянные опоздания и множество допускаемых ею ошибок и просчетов.
Вин не раз пыталась объяснить ей, что своими поздними приходами и ранними уходами Лайза создает массу трудностей для работающих рядом с ней, но та пропускала слова начальницы мимо ушей. А сегодня она не сочла нужным вообще выйти на работу. День был очень напряженным, и Вин пришлось вместо нее встать за столик регистрации.
Когда ей наконец удалось покинуть гостиницу, было уже почти семь часов. Она вымоталась и была совершенно разбита. А утром ей предстояло очередное неприятное столкновение с Лайзой. На этот раз Вин придется объяснить той, что нужно либо с уважением относиться к гостиничным правилам, либо поискать другую работу. Наверняка Лайза использует свои теперешние отношения с хозяином как козырь — она была вполне способна на это.
Вин устало вышла из машины, медленно прошла по дорожке к дому и открыла входную дверь.
Джеймс с Чарли были на кухне. Чарли, сопя со злости, исподлобья смотрел на отца. Перед ним стояла нетронутая тарелка с ужином. Казалось, Винтер ощущала исходившие от сына волны ненависти. Она испуганно остановилась, увидев злобное выражение его глаз и решительное лицо Джеймса.
— Что случилось? — нервно спросила Вин, глубоко вздохнув, чтобы успокоиться.
— Он говорит, что мне нужно это съесть, а я не хочу! — капризно ответил Чарли.
Сердце Вин упало. Она бросила взгляд на тарелку и убедилась, что на ней лежит уже остывшая яичница с ветчиной — его любимое блюдо.
— Чарли, неприлично говорить о присутствующем человеке “он” или “она”, — автоматически начала она, но тут же опомнилась. — Но почему ты не хочешь яичницу? Ты ведь так ее любишь?
— Она холодная, — сердито буркнул Чарли. Сидевший напротив Джеймс шумно втянул носом воздух. Вин понимала его раздражение, но Чарли умоляюще смотрел на нее, и вместе со злостью в его глазах Винтер прочитала жалобную просьбу о помощи. Она вспомнила, что он так же смотрел на нее, когда был еще совсем маленьким и беспомощным.
На этот раз Винтер твердо решила не обращать внимания на его капризы. Чарли очень хорошо знал, как размягчить ее сердце, но сейчас он уже не тот беспомощный и беззащитный ребенок.
— Ну и кто в этом виноват? — спросила она его, сдвинув брови.
Чарли удивленно взглянул на мать и упрямо поджал губы. Он не ожидал такого вопроса, уверенный в том, что она сразу же и безоговорочно встанет на его сторону.
— Мне не нравится, как он ее приготовил. Я хотел, чтобы ты сама мне ее поджарила. Ты же сказала, что сегодня рано вернешься.
— Я сказала, что постараюсь вернуться рано, — поправила его Вин. — Но, к сожалению, пришлось задержаться. Да и вообще, Чарли, мне кажется, что твой папа сделал все как надо.
Она хотела напомнить ему, что он сам страстно желал приезда отца, что из-за этого не задумываясь обманул ее, но Джеймс сидел рядом, и она сдержалась. Вместо этого Вин спокойно сказала:
— Лучше скажи ему спасибо, что он приготовил тебе ужин, и…
— Я его не просил! — взвизгнул Чарли, не дав ей договорить до конца. — Я не хочу, чтобы он жил с нами. Он вечно во все вмешивается, вечно учит меня, что делать! Как было хорошо, когда мы жили с тобой вдвоем!
Вин молчала, пораженная его вспышкой. Чарли со злостью оттолкнул тарелку и стремительно выбежал из кухни. Конечно, надо было окликнуть его и заставить извиниться перед Джеймсом, но у нее просто не хватило на это мужества.
После его ухода Вин медленно повернулась к Джеймсу и нерешительно сказала:
— Прости, пожалуйста. Мне жаль, что так получилось.
— Неужели? — раздраженно бросил Джеймс. — Не надо врать. Ты все время давала мне понять, что я здесь лишний. — Он резко встал. — Мне нужно выйти.
Оставшись одна, Вин устало взяла тарелку и переложила остывшую яичницу в мисочку. Она услышала, как Чарли тихо вошел в кухню, но не стала оборачиваться, чтобы показать ему свое возмущение его грубой выходкой. Вместо этого она подошла к раковине и начала мыть посуду.
— Ну так в чем дело, Чарли? — холодно спросила она, убрав со стола, — Разве не ты хотел, чтобы твой отец жил вместе с тобой?
Чарли угрюмо смотрел на нее, шмыгая носом.
— Вначале хотел, а сейчас уже не хочу. Я хочу, чтобы мы были вместе, как раньше. Не нужно нам никого! — Он замялся и опустился на стул. — Мам, если с тобой что-нибудь случится.., если ты попадешь в аварию, неужели мне придется жить с ним?
Еще две недели назад Вин была бы счастлива услышать такие слова, но теперь ее сердце наполнилось болью за Чарли и за Джеймса. Она подошла к сыну, нежно обняла его, погладила по волосам и, прижавшись щекой к его щеке, мягко сказала:
— Знаешь, я не могу обещать, что не попаду в аварию, но буду очень-очень стараться. Ты уже взрослый мальчик и понимаешь, что ближайший твой родственник — отец, и, если со мной что-нибудь случится, он по закону обязан взять тебя к себе. Но я также знаю, что твой папа не захочет, чтобы ты был несчастлив. И ты всегда сможешь сам выбрать, с кем тебе жить, — например, с бабушкой и дедушкой. Или ты сможешь уехать к одному из своих дядей.
— Но они живут так далеко! А я хочу жить здесь.
— В таком случае тетя Эстер позаботится о тебе. Она, я уверена, не бросит тебя. Ты, наверное, захочешь жить вместе с Денни?
— Я хочу жить только с тобой, — чуть не плача прошептал Чарли, и Вин крепко прижала его к груди.
— Знаю, солнышко, знаю, — успокоила она сына. Винтер понимала, откуда взялись у него эти страхи. Как тяжело отразилась на нем та дорожная трагедия, свидетелем которой он случайно стал!
— Я не хочу, чтобы ты опять вышла замуж, мам! Я не хочу, чтобы у тебя были еще дети. Давай всегда жить только вдвоем…
— Чарли, милый…
— Что Винтер могла ответить ему? Обещать больше никогда не выходить замуж? Конечно, теперь Вин вряд ли сможет это сделать — ведь она наконец поняла, что все еще любит Джеймса. Но все равно, как она может давать сыну такие обещания?..
Джеймс вернулся поздно ночью, когда они уже спали. Когда Винтер утром проснулась, его машина стояла у дома, но до ее отъезда на работу он так и не вышел на кухню.
Вин удалось выкроить часок на обед, и она заехала к Эстер, чтобы обсудить вчерашние события.
— Знаешь, Вин, мне кажется, что его гложет чисто мужская ревность — ведь он взрослеет… По-моему, все мальчики проходят через это. Подросткам необходимо утвердиться, отсюда и бунты против отца — главного мужского авторитета в семье. А в случае с Чарли дело осложняется еще и тем, что он считает себя главой дома.
— Он так грубо разговаривал с Джеймсом, так хотел оскорбить его, — расстроенно вздохнула Вин.
— Ты обсудила его поведение с Джеймсом? — спросила Эстер.
Вин отрицательно покачала головой.
— Он сразу же ушел и вернулся, когда мы уже спали. Я чувствую себя такой виноватой, Эстер! Ему кажется, что я настраиваю Чарли против него, но это совсем не так! На самом деле…
— На самом деле ты была бы рада, если бы он помог тебе в воспитании сына. — Эстер отвернулась, чтобы скрыть улыбку.
— Да, ты права. Я чувствую, что уже не справлюсь с ним. Чарли считает, что если ему самому хорошо и уютно, то он может спокойно выталкивать других людей из своей жизни. Конечно, одна из причин его дурацких выходок — этот ужасный случай на дороге, но все-таки…
— Но все-таки тебя сильно беспокоит, что Чарли не желает делить тебя ни с кем другим, даже с собственным отцом.
— Эстер, ты так хорошо все понимаешь! — вздохнула Вин. Посмотрев на часы, она нехотя поднялась. — Ну, вот и все. Мне пора возвращаться в гостиницу.
— Сегодня, впервые за долгое время, ей удалось вовремя уйти с работы.
Подъехав к дому, она не увидела перед ним машины Джеймса, но не забеспокоилась — он часто мотался по городку и окрестностям в поисках подходящего помещения для своей фирмы.
В дверях она столкнулась с Чарли, который сказал ей, что хочет навестить Денни. Предупредив сына, чтобы он не приходил слишком поздно. Вин сняла плащ и направилась в кухню, чтобы сварить себе чашечку крепкого кофе.
Уже садясь за стол, она увидела на нем белый конверт и сразу же узнала почерк Джеймса. Почувствовав неладное, Вин схватила его и, надорвав трясущимися руками, вынула коротенькую записку. Винтер залпом проглотила первые строчки письма, и ее сердце упало. Женская интуиция не подвела ее. Она медленно дочитала записку до конца, хотя в этом уже не было нужды.
Джеймс сообщал ей о своем решении уехать. Ему стало очевидным, писал он, что его присутствие раздражает сына и, исходя из его интересов, он, скорее всего, не останется в городке. А пока он снял номер в одной из местных гостиниц.
Листок бумаги выпал из ослабевших пальцев Вин, а глаза наполнились слезами. Сначала ею овладела паника и жалость к себе, но потом эти чувства потонули в горячей волне гнева. Такой сильной ярости она еще никогда не испытывала, даже когда обнаружила, что Джеймс неверен ей.
Вин сняла трубку телефона, быстро набрала номер Эстер и попросила подругу оставить Чарли на ночь.
— Сегодня должно произойти нечто очень важное, — сказала она в ответ на ее осторожный вопрос. — Если можно, попроси Чарли подойти к телефону.
Когда она коротко сообщила сыну, что ему придется ночевать у Денни, Чарли сразу закатил скандал. Но на этот раз Винтер проявила необычную для себя твердость.
— Опять ты уходишь со своим Томом! — вопил ее сын.
— Нет, — резко оборвала она его. — Я должна кое-что обсудить с твоим отцом.
Больше не слушая его злобных протестов, Винтер решительно положила трубку.
Сделав еще несколько телефонных звонков. Вин нашла наконец ту гостиницу, в которой остановился Джеймс. Моля Бога, чтобы тот никуда не ушел, она бросилась к машине.
Ее инстинкт подсказывал ей, что надо действовать быстро. Да и сама она понимала, что если отношения между отцом и сыном прервутся таким нелепым образом, то от этого пострадает не только Джеймс, но и Чарли.
К счастью, регистраторша была молоденькой и неопытной девушкой и с радостью сообщила ей, в каком номере остановился Джеймс, как только Вин объявила, что является его женой. Она даже с удовольствием вручила ей ключи от его номера.
Винтер устремилась к лифту. От волнения ее сердце бешено стучало. Она делает это не для себя, упрямо повторяла Вин. Она-то догадывается, какова будет реакция Джеймса, когда он опять увидит постылую жену! Она прекрасно понимает, как Джеймс примет ее и с каким нежеланием будет ее слушать, но ведь она борется не за свое счастье! Теперь она борется за счастье своего единственного сына. Ведь Чарли нужен отец, что бы он ни думал и ни говорил. Ему нужна любовь Джеймса!
И Джеймс любит его — не может не любить. Иначе зачем же он решил переехать из такой дали в их городишко?
Да, он больше не питает к ней никаких чувств. Но ведь с Чарли все совсем иначе! И только ради этой отцовской любви она будет умолять его не уходить из их жизни. Когда-то, давным-давно. Вин была уверена, что Джеймс терпеть не может ребенка, но теперь, по прошествии стольких лет, она убедилась, что это не так. Теперь он любил мальчика, которого отверг много лет назад. И на этом-то чувстве она и постарается сейчас сыграть.
Вин громко постучала в дверь и затем, собравшись с духом, открыла ее выданным ей ключом.
Джеймс, по-видимому, только что принял душ. Он застегивал рубашку, а его густые волосы были еще влажными. На секунду у нее подогнулись колени. Как он дорог ей! Как хотела бы она подойти к нему, осыпать поцелуями и, залившись слезами, сказать, что не может жить без него. Но она сразу лее взяла себя в руки, вспомнив о цели своего прихода, и смело встретила его удивленный взгляд.
Было видно, что Джеймс был поражен ее появлением. А может быть, и рассержен?
— Вин! Что-нибудь случилось? — начал он.
— Я пришла поговорить с тобой о Чарли, — быстро произнесла она, чтобы не дать ему времени высказать свое неудовольствие и попросить ее покинуть номер.
Он горько усмехнулся.
— Мы уже все сказали друг другу. Вернее, Чарли все сказал за нас…
— Джеймс, ты нужен ему! Наверное, Чарли и сам не осознает этого. У него сейчас переходный возраст. И он не привык к присутствию в доме другого мужчины. Но…
— Никаких “но”, Вин. Чарли уже не ребенок и высказался достаточно ясно. Я понимаю, что не могу переложить всю вину на него. Я должен был заметить это уже тогда, когда он писал мне в Сидней, что не хочет, чтобы ты выходила замуж за твоего Тома. Тогда я решил, что Чарли боится, что этот парень будет плохо с ним обращаться или что он отойдет на второй план, если вы заведете детей. Конечно, я был дураком, когда подумал, что… — Он остановился. Его взгляд неожиданно стал жестким. Но ведь никто не застрахован от глупости!..
Вин покраснела, решив, что он намекает на ту ночь, но тут же одернула себя. Нет, она не позволит смутить себя сейчас, когда на карту поставлено счастье Чарли.
— Ну неужели ты не понимаешь, Джеймс, что даже его дурацкое поведение доказывает, как ты ему нужен? Ты отверг его, когда он был крошкой. Прошу тебя, не отворачивайся от него сейчас! — Она глубоко вздохнула. — Когда ты приехал, я действительно намеревалась настроить сына против тебя. Меньше всего мне хотелось, чтобы ты занял место в его сердце. Но теперь…
— Но теперь ты увидела в этом определенные преимущества, — насмешливо прервал ее Джеймс, — Можно отдать его мне и спокойно устроить свою жизнь без его возмущенного сопения под ухом.
— Нет! — Вин мгновенно и резко отвергла его предположение. Ее глаза заблестели от несправедливой обиды, но она попыталась сдержать свои эмоции. — Я так люблю Чарли! Как мог ты такое подумать…
— Ты-то любишь его, а вот твой жених уж точно нет! Что разве не так? — с вызовом ответил Джеймс.
— Мой.., мой что?.. — Вин в смущении уставилась на него. — Но Том и я даже не помолвлены. Да и вообще…
— Что вообще? — продолжал нападать Джеймс. Вин все-таки решила сказать ему всю правду. В конце концов, эта история уже не имеет значения.
— Некоторое время назад мы с Томом поняли, что у нас ничего не получится. Я и раньше знала, что он не по душе Чарли, но мне и в голову не приходило, насколько это серьезно, то того момента, как…
— До того момента, как я встал у тебя на пути. Видно, Чарли крепко не любил его, если обратился за помощью к своему презренному отцу…
Его голос задрожал, хотя он и пытался придать ему насмешливый тон.
— Чарли никогда не презирал тебя, — тихо сказала Винтер. — Совсем наоборот, он боготворил тебя. Я думаю, в этом одна из причин его теперешнего поведения.
— Он понял, что его идол — всего-навсего заурядный человек, не так ли?
— Эта автокатастрофа потрясла его, Джеймс. Вчера вечером он спросил меня, что с ним будет, если я попаду в подобную аварию.
— И что же ты ему ответила? — мрачно спросил Джеймс. — Что если он не захочет, то может и не переезжать ко мне?
Растерянное выражение лица выдало Вин, и он с осуждением посмотрел на бывшую жену.
— Ну неужели ты не понимаешь, — горячо продолжала взывать к нему Вин, — что прежде всего ты тоже обязан войти в его жизнь. Ведь необходимо, чтобы между вами существовала неразрывная связь…
— Неразрывная связь? И как ты это себе мыслишь? Ведь я возвращаюсь в Австралию, а он остается здесь.
В Австралию?! Чтобы не упасть. Вин вцепилась в спинку стула. Она почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Ей хотелось плакать, кричать и умолять Джеймса, чтобы он сказал ей, что это просто шутка. Но, к счастью для своего женского самолюбия, у нее перехватило дыхание, и она не смогла произнести ни слова.
— Так будет лучше всего! — Он отвернулся от нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14