раз уж стражи не собираются держаться за древние каменные перила, то и он не станет. Потом они начали спуск по длинной спиральной лестнице; доносившиеся издалека музыка и смеющиеся голоса звучали все ближе и ближе.
Перед ними распахнулись двери, которые вели в залу, полную света и музыки, – звенели стеклянные бокалы, и доносилась застольная песня, которая звучала гортанно, как будто пели по-немецки.
Около сотни хорошо одетых мужчин и женщин разбились на небольшие группы; однако этот танцевальный зал вместил бы в несколько раз больше народу. Одна компания оккупировала устланный ковром пятачок перед высоким, в человеческий рост, камином, в другом конце зала восемь пар вытанцовывали что-то замысловатое. Йен принял бы танец за менуэт, если бы не музыка, которая больше всего походила на японскую.
Около дюжины слуг-вестри в небесно-голубых ливреях сновали между стоящими и танцующими людьми, наполняя высокие кружки и бокалы. Подносов у вестри не было: еду сервировали на длинном столе возле южной стены.
Когда Йен и Осия вошли в зал, от камина донеслись громкие голоса. Двое мужчин сбросили накидки с капюшонами и двинулись бок о бок на середину зала, где на белом мраморном полу был выложен золотой круг примерно двадцати футов в диаметре.
Йен не сводил глаз с дуэлянтов, принявших боевую стойку, и заметил поблизости Брандена дель Брандена, только когда тот кашлянул – видимо, чтобы гость не испугался от неожиданности.
Одежда Брандена дель Брандена походила на одежду Йена: белая туника и темные штаны. Только у Йена туника была простая и без отделки, а тунику ординария украшал роскошный черно-золотой орнамент. Большинство присутствующих были в туниках с синим узором, однако Йен углядел одну тунику с коричневым орнаментом и две туники – с серым.
– Доброго вечера, Йен Серебряный Камень, – произнес Бранден дель Бранден. – Меня попросили побыть с вами за хозяина. – Он указал на еще один застланный ковром пятачок со стульями перед одним из небольших каминов в западной стене.
Обменявшись салютом, мечники скрестили клинки, и поединок начался. Сражающиеся двигались так быстро, что непривычный глаз не уследил бы за ними. Йен был готов побиться об заклад, что выиграет длинный, но тот, что пониже, провел какой-то сложный маневр и закончил поединок почти мгновенно, кольнув противника в ступню. Длинный взвыл от боли и изумления, и немедленно появились двое вестри, каждый с подносом, на котором лежали перевязочные материалы и мази. Вестри занялись ступней длинного, а мужчины и женщины у камина продолжили свою беседу, как будто не случилось ничего особенного.
К тому времени, когда Йен и Осия миновали танцующих, побежденный, поддерживаемый победителем, уже ковылял к большому камину, хромая на одну ногу.
Дариен дель Дариен ждал гостей, восседая на высоком стуле; взмахом руки он указал Йену на стул напротив своего, а Осии – на соседний.
На четвертом стуле сидел мальчик лет двенадцати, может, тринадцати – рыжий, словно ирландец, со щеками и носом, испещренными веснушками. Он был одет по-взрослому, но рукоять его клинка не была украшена – в отличие от обычных здесь гравированных и инкрустированных драгоценными камнями эфесов.
– Доброго тебе вечера, Йен Серебряный Камень, – промолвил Дариен дель Дариен. – Я обещал Отпрыску, что сегодня ты увидишь, как в Доминионе умеют принимать гостей, и попросил Наследника засвидетельствовать это перед Отпрыском.
Мальчик кивнул.
– Дело не в том, что мой отец не доверяет клаффвареру, – сказал он с излишне серьезным выражением лица. – Однако с его стороны хвалить прием, который он устроил для вас, было бы бахвальством, а с моей стороны – нет. Вы танцуете? Немало придворных дам были бы счастливы составить вам пару.
Йен покачал головой:
– Мне очень жаль, я не умею танцевать.
Наследник – если у мальчика и было другое имя, Йену его не назвали – просиял.
– О, тогда я велю музыкантам сыграть круговую, и мы вас поучим. – Он подбодрил Йена улыбкой. – Это нетрудно. – Мальчик посмотрел на Дариена дель Дариена. – Можно мне? Ну пожалуйста…
Клаффварер снисходительно кивнул:
– Хорошо, Наследник. Только не мешай нам: мы с Серебряным Камнем должны кое-что обсудить.
Мальчик встал, вежливо всем поклонился и быстро ушел. С его уходом Дариен дель Дариен перестал улыбаться.
– Я послал людей искать этого Валина, приказав не причинять ему вреда: если не найдется способа поймать цверга, пусть себе бежит. Однако никаких его следов не обнаружено.
– Не могу сказать, что меня это сильно огорчает, – откликнулся Йен.
Сказать-то он, конечно, мог, но это было бы заведомое вранье.
– А должно бы. Если Валин тот, за кого себя выдает, мы смогли бы с его помощью выяснить, наша ли стая послала Сынов охотиться за вашими друзьями.
– Вас это серьезно беспокоит? – спросил Осия.
– Беспокоит? Нет, не то чтобы беспокоит… – Дариен дель Дариен покачал головой. – Скорее, интересует. Знай я, кто стоит за всем этим, у меня было бы хотя бы чем торговаться с вами. И хотя я не женщина, чтобы заниматься торговлей, я все же очень хотел бы иметь на руках козырь. Кто возглавляет ваших врагов… – Он пожал плечами. – Не зная этого, я мало что могу сделать.
– А что можете?
– Я уже предпринял кое-какие шаги. Однако обсудить мои действия мы сможем, лишь достигнув понимания в другом вопросе.
– Вам что-то от меня надо?
Может, уроки фехтования?
– И довольно много, – кивнул клаффварер. – Я готов сделать для вас и ваших друзей все возможное. И хотя мое слово, вероятно, не столь нерушимо, сколь слово кое-кого из присутствующих, вы увидите, что и я умею держать обещание. Я могу предложить вам золото – наверняка вы без труда найдете ему применение, – я могу предложить вам любую помощь, какую только смогу оказать, и от себя лично, и от Доминионов. Я могу устроить так, чтобы вы с наивозможной быстротой попали в Фалиас и к себе домой по Скрытым Путям – сейчас или позже. И я могу обещать вам мою… мою глубочайшую благодарность.
Йен склонил голову набок.
– Чего же вы хотите от меня в обмен на все это?
– Да, тут-то и загвоздка, не так ли?.. Мне нужно от вас только одно. Я хочу, чтобы вы принесли сюда, ко мне, на один день – всего лишь на один день – самоцвет из ожерелья Брисингов.
На мгновение Йену почудилось, будто он что-то не так расслышал. И все? Что, ради этого вся затея? Дариен дель Дариен послал Сынов в Хардвуд, чтобы вспугнуть Йена и заставить его явиться сюда – и чтобы хранитель ключей мог сделать это предложение?
Попробуй в следующий раз обойтись одной просьбой, подумал он.
– Я… я, кажется, недослышал. Это все?
Дариен дель Дариен фыркнул.
– Да, – произнес он; губы у клаффварера побелели, сделавшись одного цвета с его костистым лицом. – Все.
Осия покачал головой:
– Но это очень много, как вы знаете. У Йена нет ни одного из самоцветов, и…
– Да-да-да, а знание о том, где хранятся остальные, вы со всей тщательностью вырезали из собственных мозгов, – негромко, однако с раздражением в голосе отозвался Дариен дель Дариен. – И, насколько мне известно, три камня до сих пор Скрыты.
Три? Но…
– Три? – Осия склонил голову набок.
– Три, – подтвердил Дариен дель Дариен. – Я… я полагаю, что в Вандескарде нашли изумруд.
Осия повернулся к Йену.
– Он знает наверняка, – произнес старик на том же изобилующем шипящими языке, на котором уже говорил сегодня. – Ему донесли его шпионы в… в той стране, где тебя хотели испытать Болью.
– Ты уверен?
– Насколько можно быть уверенным. Он думает, что вскоре об этом узнают все, иначе не стал бы говорить. Он пытается снискать твое расположение откровенностью.
– Я… – Йен подавился уже начатой фразой, потом закончил по-английски: – Ладно, все нормально.
В буквальном переводе ближайший аналог этой фразы на древнехарвском – именно так назывался свистящий и шипящий язык – значил бы: «Я не съем его детей и не стану насиловать его женщин у него же на глазах, ища мести». Йен понадеялся, что этих древних харвов – кто бы они ни были – поблизости не водится.
– Ходит слух, – продолжал Дариен дель Дариен, – будто в Финваррасланде недавно нашли сапфир.
Йен посмотрел на Осию, тот кивнул.
– И Йен Серебряный Камень обнаружил два самоцвета – алмаз и рубин. – Клаффварер посмотрел на Осию. – Шли века, а камни оставались Скрыты. Асы, ваны, сиды и другие Древние истаяли, а все семь самоцветов оставались Скрыты. Для Туата вырезали Города из прочнейшего камня; потом Туата состарились, ушли из Городов и исчезли один за другим, будто полопались мыльные пузыри – а семеро оставались Скрыты. Туарин и иные неведомые мне расы и народы приходили и уходили – а самоцветы Брисингамена оставались Скрыты.
И теперь, меньше чем за два года, найдены сначала два из них – а затем еще два? Уж не Фимбульветер ли на пороге? – Он поднял руку. – Знаю, знаю: если так, то все остальное уже не важно. Если всему настанет конец… тогда уже все равно, что мы делаем. Но мне следует исходить из иных соображений. И если все обстоит не так, я, служа Отпрыску, должен получить во владение – на один день! – самоцвет Брисингамена.
Ну, вообще-то рубин нашел Торри, а алмаз – Арни. Йен доставил камни Фрейе, и та надежно укрыла их.
Но сегодня Йен впервые услышал о том, что обнаружены еще два камня. Они с Торри поговаривали о том, чтобы отправиться на поиски самоцветов Брисингамена, когда Торри окончит учебу – хотя бы ради того, чтобы снова навестить Тир-На-Ног.
– И по воле случайного стечения обстоятельств, – откликнулся Йен, – я, то есть мы, приходим сюда в обществе цверга, который очень своевременно – в удобный для вас момент – исчезает, как только вы захотели увидеться со мной и попросить меня об этом одолжении.
Дариен дель Дариен развел руками, словно сдаваясь.
– Я понимаю, с вашей точки зрения все это выглядит подозрительно; на вашем месте я заподозрил бы и нечто похуже. Но захоти я привести вас сюда, неужели я бы не озаботился найти более простой способ? – Он наклонился вперед. – Да, я мог бы послать Сынов по Скрытым Путям, которые контролирует Его Пылкость, и волки – и сам я – добрались бы до вашей родной деревни без особых затруднений. Однако тогда Сыны знали бы о вашем мире, о вашей стране столько же, сколько я. Тот город, где Сыны охотятся за кровью Торсена, расположен далеко от вашей деревни – разве можно дойти туда по следу или узнать, где искать Ториана дель Ториана Младшего? – Клаффварер откинулся на спинку стула. – Вам не кажется, что это просто невозможно?
Невозможно? Нет. Дариен дель Дариен преувеличивал. Ивар дель Хивал немало времени провел в Хардвуде. Но мог ли он снабдить Сынов сведениями, необходимыми для того, чтобы те преодолели сотни миль, отделяющие Хардвуд от Миннеаполиса?
Конечно, Ивар дель Хивал мог бы проводить в Миннеаполис одного Сына или целую стаю. Но он не стал бы этого делать – ведь речь идет о Торри. Нельзя доверять всем и каждому – это Йен давно усвоил, – однако невозможно жить, не доверяя никому на свете. Хорошо, если бы Ивар дель Хивал оказался здесь. Спору нет, он присягал на верность Огню и Небу, но он знакомый, даже друг. Йену уже случалось полагаться на Ивара дель Хивала, он верил ему.
– Ладно, – продолжал Дариен дель Дариен, – допустим, это не невозможно. Однако согласитесь, это маловероятно.
Если не Доминионы второй раз послали Сынов за Торсенами, то кто же? И зачем? Валин солгал?
Интересно было бы это узнать. Однако цверг исчез – весьма своевременно. И если не Дариен дель Дариен выпустил Валина или открыл ему тайну потайного хода, ведущего из камеры, – тогда где же цверг?
Вот в чем вопрос, и вопрос этот продолжал крутиться в мозгах у Йена.
Дело не в том, что вся история лишена смысла. Йен вырос в доме, где царило отсутствие смысла, где руки и голос, которые должны поддерживать и утешать, бьют и обижают тебя.
Однако сейчас его беспокоило совсем другое: во всем этом ощущался некий скрытый смысл. Если поглядеть с правильной точки зрения, все встанет на свои места и он поймет, что надо предпринять.
Йену страстно захотелось очутиться на фехтовальной дорожке: там у тебя один противник, которого ты знаешь и который находится прямо перед тобой. И хотя важно нанести ему поражение, ты, пропустив удар, всего лишь теряешь очко.
Помимо воли Йена, кольцо Харбарда снова запульсировало на его пальце.
– Мне надо поразмыслить, – сказал юноша. – Однако я должен выяснить одну вещь: если я соглашусь доставить сюда самоцвет из Брисингамена, дадите ли вы клятву, что вернете камень?
Дариен дель Дариен приготовился было кивнуть, но вместо этого покачал головой.
– Нет, – сказал он. – Я желал бы того, но я не могу дать подобной клятвы.
Что ж, по крайней мере честное признание.
– Я могу только пообещать, что мы с Отпрыском примем все меры к тому, чтобы вернуть тебе камень… Обещать больше означало бы солгать. Но я скажу тебе одно: я надеюсь на это. И еще… я согласен на любые условия, которые ты поставишь. Только бы ты подумал над моим предложением, Йен Серебряный Камень.
Клаффварер поднял глаза, махнул кому-то на дальнем конце зала и поднялся. Мгновенно его манера держаться изменилась: он уже выглядел не как правитель – которым был если не в теории, то на практике точно, – а скорее как мажордом или как хозяин, принимающий гостей.
– А покамест, – произнес Дариен дель Дариен, – позвольте доказать вам, что гостеприимство Старой Крепости не уступает гостеприимству Фалиаса. Великолепная леди Диандра просит вас оказать ей милость и танцевать с ней.
Осия давным-давно уснул, когда Йен ввалился в их комнаты, утомленный на сей раз не трудами, а удовольствиями.
Случались у него в жизни вечера и похуже, это факт. Выяснилось, что в коридорчиках, ведущих от бальной залы, темно не без причины и что из них можно попасть в маленькие, весьма уютные комнатки. Танцевать с Великолепной Диандрой оказалось удовольствием, а сама леди была удивительно веселой и приятной на вид особой. И потом обнаружилось, что у легендарного героя есть кое-какие дополнительные льготы…
…И тут он увидел на стуле рядом с кроватью Осии темную фигуру.
Йен схватился за рукоять «Покорителя великанов».
– Осия!
Его словно окатило ледяной волной паники, прогнавшей сладостную истому.
Осия мгновенно сел: в слабом свете, сочившемся сквозь полупрозрачные окна, были видны лишь его глаза.
– Не стоит паниковать, Йен Серебряный Камень, – раздался резкий голос Отпрыска. – Я не причиню вам вреда. – Он издал негромкий смешок. – Даже в лучшие времена я бы не выстоял против Обетованного Воителя – да и против зеленого ординария Дома Ветра. Но держите меч наготове, если вам угодно.
– Как вы попали сюда? – Йен осознал, что спорол глупость, в тот самый момент, когда слова слетели с его губ. Да неужели стражи у дверей не пустили бы сюда своего владыку?
– Этот вопрос обнаруживает вашу проницательность, – сказал Отпрыск. – Позвольте вас поздравить: вы сохраняете присутствие духа.
– Уверяю вас, что с присутствием духа у Йена гораздо лучше, чем вам кажется, Отпрыск, – откликнулся Осия.
Йен с трудом различил в темноте, как Осия потянулся за чем-то, однако Отпрыск остановил его движением руки.
– Прошу вас, не надо.
– Как скажете, – отозвался тот. – Я вижу…
– Да-да, конечно же, вы видите и в темноте, вы видите прошлое и прозреваете будущее, не упуская ни единой мелочи, однако давайте пока не будем говорить о некоторых вещах; обещаю вам, что речь на эту тему зайдет позже. – Он пошевелился в кресле. – Если… если вы, Йен Серебряный Камень, пройдете к себе в опочивальню и встанете на изголовье своей постели, на стыке потолка и стены вы нащупаете ряд гвоздей. Надавите на третью, пятую и шестую шляпки, а затем спрыгните с изголовья как можно быстрее, чтобы ваш вес не застопорил механизм. И тогда часть стены повернется внутрь и вы сможете попасть в нечто вроде потайного чулана.
– Но это не чулан, – произнес Осия.
– Почему же не чулан? Вы найдете там склад старых доспехов, скатанные в рулон гобелены, прочий хлам…
– Нет, это не просто чулан, – сказал Йен. – Если знать, как открыть очередную потайную дверь, оттуда можно попасть в один из потайных переходов, которые пронизывают весь город.
– Может статься, и так. Все возможно.
– И вы знаете этот проход.
– Этот проход? – Отпрыск рассмеялся. – Один этот проход? Да что вы, Йен Серебряный Камень, я знаю их все.
Как вы думаете, Йен Серебряный Камень (спросил Отпрыск), на чем зиждется власть любого правителя? Что в конечном итоге заставляет людей, часто вопреки их желаниям, выполнять распоряжения?
Вы, без сомнения, много могли бы сказать мне по этому поводу. Есть законность, основанная на традиции и авторитете, и понимание того, что кто-то должен принимать решение, и если не правитель, тогда кто?
И это верно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Перед ними распахнулись двери, которые вели в залу, полную света и музыки, – звенели стеклянные бокалы, и доносилась застольная песня, которая звучала гортанно, как будто пели по-немецки.
Около сотни хорошо одетых мужчин и женщин разбились на небольшие группы; однако этот танцевальный зал вместил бы в несколько раз больше народу. Одна компания оккупировала устланный ковром пятачок перед высоким, в человеческий рост, камином, в другом конце зала восемь пар вытанцовывали что-то замысловатое. Йен принял бы танец за менуэт, если бы не музыка, которая больше всего походила на японскую.
Около дюжины слуг-вестри в небесно-голубых ливреях сновали между стоящими и танцующими людьми, наполняя высокие кружки и бокалы. Подносов у вестри не было: еду сервировали на длинном столе возле южной стены.
Когда Йен и Осия вошли в зал, от камина донеслись громкие голоса. Двое мужчин сбросили накидки с капюшонами и двинулись бок о бок на середину зала, где на белом мраморном полу был выложен золотой круг примерно двадцати футов в диаметре.
Йен не сводил глаз с дуэлянтов, принявших боевую стойку, и заметил поблизости Брандена дель Брандена, только когда тот кашлянул – видимо, чтобы гость не испугался от неожиданности.
Одежда Брандена дель Брандена походила на одежду Йена: белая туника и темные штаны. Только у Йена туника была простая и без отделки, а тунику ординария украшал роскошный черно-золотой орнамент. Большинство присутствующих были в туниках с синим узором, однако Йен углядел одну тунику с коричневым орнаментом и две туники – с серым.
– Доброго вечера, Йен Серебряный Камень, – произнес Бранден дель Бранден. – Меня попросили побыть с вами за хозяина. – Он указал на еще один застланный ковром пятачок со стульями перед одним из небольших каминов в западной стене.
Обменявшись салютом, мечники скрестили клинки, и поединок начался. Сражающиеся двигались так быстро, что непривычный глаз не уследил бы за ними. Йен был готов побиться об заклад, что выиграет длинный, но тот, что пониже, провел какой-то сложный маневр и закончил поединок почти мгновенно, кольнув противника в ступню. Длинный взвыл от боли и изумления, и немедленно появились двое вестри, каждый с подносом, на котором лежали перевязочные материалы и мази. Вестри занялись ступней длинного, а мужчины и женщины у камина продолжили свою беседу, как будто не случилось ничего особенного.
К тому времени, когда Йен и Осия миновали танцующих, побежденный, поддерживаемый победителем, уже ковылял к большому камину, хромая на одну ногу.
Дариен дель Дариен ждал гостей, восседая на высоком стуле; взмахом руки он указал Йену на стул напротив своего, а Осии – на соседний.
На четвертом стуле сидел мальчик лет двенадцати, может, тринадцати – рыжий, словно ирландец, со щеками и носом, испещренными веснушками. Он был одет по-взрослому, но рукоять его клинка не была украшена – в отличие от обычных здесь гравированных и инкрустированных драгоценными камнями эфесов.
– Доброго тебе вечера, Йен Серебряный Камень, – промолвил Дариен дель Дариен. – Я обещал Отпрыску, что сегодня ты увидишь, как в Доминионе умеют принимать гостей, и попросил Наследника засвидетельствовать это перед Отпрыском.
Мальчик кивнул.
– Дело не в том, что мой отец не доверяет клаффвареру, – сказал он с излишне серьезным выражением лица. – Однако с его стороны хвалить прием, который он устроил для вас, было бы бахвальством, а с моей стороны – нет. Вы танцуете? Немало придворных дам были бы счастливы составить вам пару.
Йен покачал головой:
– Мне очень жаль, я не умею танцевать.
Наследник – если у мальчика и было другое имя, Йену его не назвали – просиял.
– О, тогда я велю музыкантам сыграть круговую, и мы вас поучим. – Он подбодрил Йена улыбкой. – Это нетрудно. – Мальчик посмотрел на Дариена дель Дариена. – Можно мне? Ну пожалуйста…
Клаффварер снисходительно кивнул:
– Хорошо, Наследник. Только не мешай нам: мы с Серебряным Камнем должны кое-что обсудить.
Мальчик встал, вежливо всем поклонился и быстро ушел. С его уходом Дариен дель Дариен перестал улыбаться.
– Я послал людей искать этого Валина, приказав не причинять ему вреда: если не найдется способа поймать цверга, пусть себе бежит. Однако никаких его следов не обнаружено.
– Не могу сказать, что меня это сильно огорчает, – откликнулся Йен.
Сказать-то он, конечно, мог, но это было бы заведомое вранье.
– А должно бы. Если Валин тот, за кого себя выдает, мы смогли бы с его помощью выяснить, наша ли стая послала Сынов охотиться за вашими друзьями.
– Вас это серьезно беспокоит? – спросил Осия.
– Беспокоит? Нет, не то чтобы беспокоит… – Дариен дель Дариен покачал головой. – Скорее, интересует. Знай я, кто стоит за всем этим, у меня было бы хотя бы чем торговаться с вами. И хотя я не женщина, чтобы заниматься торговлей, я все же очень хотел бы иметь на руках козырь. Кто возглавляет ваших врагов… – Он пожал плечами. – Не зная этого, я мало что могу сделать.
– А что можете?
– Я уже предпринял кое-какие шаги. Однако обсудить мои действия мы сможем, лишь достигнув понимания в другом вопросе.
– Вам что-то от меня надо?
Может, уроки фехтования?
– И довольно много, – кивнул клаффварер. – Я готов сделать для вас и ваших друзей все возможное. И хотя мое слово, вероятно, не столь нерушимо, сколь слово кое-кого из присутствующих, вы увидите, что и я умею держать обещание. Я могу предложить вам золото – наверняка вы без труда найдете ему применение, – я могу предложить вам любую помощь, какую только смогу оказать, и от себя лично, и от Доминионов. Я могу устроить так, чтобы вы с наивозможной быстротой попали в Фалиас и к себе домой по Скрытым Путям – сейчас или позже. И я могу обещать вам мою… мою глубочайшую благодарность.
Йен склонил голову набок.
– Чего же вы хотите от меня в обмен на все это?
– Да, тут-то и загвоздка, не так ли?.. Мне нужно от вас только одно. Я хочу, чтобы вы принесли сюда, ко мне, на один день – всего лишь на один день – самоцвет из ожерелья Брисингов.
На мгновение Йену почудилось, будто он что-то не так расслышал. И все? Что, ради этого вся затея? Дариен дель Дариен послал Сынов в Хардвуд, чтобы вспугнуть Йена и заставить его явиться сюда – и чтобы хранитель ключей мог сделать это предложение?
Попробуй в следующий раз обойтись одной просьбой, подумал он.
– Я… я, кажется, недослышал. Это все?
Дариен дель Дариен фыркнул.
– Да, – произнес он; губы у клаффварера побелели, сделавшись одного цвета с его костистым лицом. – Все.
Осия покачал головой:
– Но это очень много, как вы знаете. У Йена нет ни одного из самоцветов, и…
– Да-да-да, а знание о том, где хранятся остальные, вы со всей тщательностью вырезали из собственных мозгов, – негромко, однако с раздражением в голосе отозвался Дариен дель Дариен. – И, насколько мне известно, три камня до сих пор Скрыты.
Три? Но…
– Три? – Осия склонил голову набок.
– Три, – подтвердил Дариен дель Дариен. – Я… я полагаю, что в Вандескарде нашли изумруд.
Осия повернулся к Йену.
– Он знает наверняка, – произнес старик на том же изобилующем шипящими языке, на котором уже говорил сегодня. – Ему донесли его шпионы в… в той стране, где тебя хотели испытать Болью.
– Ты уверен?
– Насколько можно быть уверенным. Он думает, что вскоре об этом узнают все, иначе не стал бы говорить. Он пытается снискать твое расположение откровенностью.
– Я… – Йен подавился уже начатой фразой, потом закончил по-английски: – Ладно, все нормально.
В буквальном переводе ближайший аналог этой фразы на древнехарвском – именно так назывался свистящий и шипящий язык – значил бы: «Я не съем его детей и не стану насиловать его женщин у него же на глазах, ища мести». Йен понадеялся, что этих древних харвов – кто бы они ни были – поблизости не водится.
– Ходит слух, – продолжал Дариен дель Дариен, – будто в Финваррасланде недавно нашли сапфир.
Йен посмотрел на Осию, тот кивнул.
– И Йен Серебряный Камень обнаружил два самоцвета – алмаз и рубин. – Клаффварер посмотрел на Осию. – Шли века, а камни оставались Скрыты. Асы, ваны, сиды и другие Древние истаяли, а все семь самоцветов оставались Скрыты. Для Туата вырезали Города из прочнейшего камня; потом Туата состарились, ушли из Городов и исчезли один за другим, будто полопались мыльные пузыри – а семеро оставались Скрыты. Туарин и иные неведомые мне расы и народы приходили и уходили – а самоцветы Брисингамена оставались Скрыты.
И теперь, меньше чем за два года, найдены сначала два из них – а затем еще два? Уж не Фимбульветер ли на пороге? – Он поднял руку. – Знаю, знаю: если так, то все остальное уже не важно. Если всему настанет конец… тогда уже все равно, что мы делаем. Но мне следует исходить из иных соображений. И если все обстоит не так, я, служа Отпрыску, должен получить во владение – на один день! – самоцвет Брисингамена.
Ну, вообще-то рубин нашел Торри, а алмаз – Арни. Йен доставил камни Фрейе, и та надежно укрыла их.
Но сегодня Йен впервые услышал о том, что обнаружены еще два камня. Они с Торри поговаривали о том, чтобы отправиться на поиски самоцветов Брисингамена, когда Торри окончит учебу – хотя бы ради того, чтобы снова навестить Тир-На-Ног.
– И по воле случайного стечения обстоятельств, – откликнулся Йен, – я, то есть мы, приходим сюда в обществе цверга, который очень своевременно – в удобный для вас момент – исчезает, как только вы захотели увидеться со мной и попросить меня об этом одолжении.
Дариен дель Дариен развел руками, словно сдаваясь.
– Я понимаю, с вашей точки зрения все это выглядит подозрительно; на вашем месте я заподозрил бы и нечто похуже. Но захоти я привести вас сюда, неужели я бы не озаботился найти более простой способ? – Он наклонился вперед. – Да, я мог бы послать Сынов по Скрытым Путям, которые контролирует Его Пылкость, и волки – и сам я – добрались бы до вашей родной деревни без особых затруднений. Однако тогда Сыны знали бы о вашем мире, о вашей стране столько же, сколько я. Тот город, где Сыны охотятся за кровью Торсена, расположен далеко от вашей деревни – разве можно дойти туда по следу или узнать, где искать Ториана дель Ториана Младшего? – Клаффварер откинулся на спинку стула. – Вам не кажется, что это просто невозможно?
Невозможно? Нет. Дариен дель Дариен преувеличивал. Ивар дель Хивал немало времени провел в Хардвуде. Но мог ли он снабдить Сынов сведениями, необходимыми для того, чтобы те преодолели сотни миль, отделяющие Хардвуд от Миннеаполиса?
Конечно, Ивар дель Хивал мог бы проводить в Миннеаполис одного Сына или целую стаю. Но он не стал бы этого делать – ведь речь идет о Торри. Нельзя доверять всем и каждому – это Йен давно усвоил, – однако невозможно жить, не доверяя никому на свете. Хорошо, если бы Ивар дель Хивал оказался здесь. Спору нет, он присягал на верность Огню и Небу, но он знакомый, даже друг. Йену уже случалось полагаться на Ивара дель Хивала, он верил ему.
– Ладно, – продолжал Дариен дель Дариен, – допустим, это не невозможно. Однако согласитесь, это маловероятно.
Если не Доминионы второй раз послали Сынов за Торсенами, то кто же? И зачем? Валин солгал?
Интересно было бы это узнать. Однако цверг исчез – весьма своевременно. И если не Дариен дель Дариен выпустил Валина или открыл ему тайну потайного хода, ведущего из камеры, – тогда где же цверг?
Вот в чем вопрос, и вопрос этот продолжал крутиться в мозгах у Йена.
Дело не в том, что вся история лишена смысла. Йен вырос в доме, где царило отсутствие смысла, где руки и голос, которые должны поддерживать и утешать, бьют и обижают тебя.
Однако сейчас его беспокоило совсем другое: во всем этом ощущался некий скрытый смысл. Если поглядеть с правильной точки зрения, все встанет на свои места и он поймет, что надо предпринять.
Йену страстно захотелось очутиться на фехтовальной дорожке: там у тебя один противник, которого ты знаешь и который находится прямо перед тобой. И хотя важно нанести ему поражение, ты, пропустив удар, всего лишь теряешь очко.
Помимо воли Йена, кольцо Харбарда снова запульсировало на его пальце.
– Мне надо поразмыслить, – сказал юноша. – Однако я должен выяснить одну вещь: если я соглашусь доставить сюда самоцвет из Брисингамена, дадите ли вы клятву, что вернете камень?
Дариен дель Дариен приготовился было кивнуть, но вместо этого покачал головой.
– Нет, – сказал он. – Я желал бы того, но я не могу дать подобной клятвы.
Что ж, по крайней мере честное признание.
– Я могу только пообещать, что мы с Отпрыском примем все меры к тому, чтобы вернуть тебе камень… Обещать больше означало бы солгать. Но я скажу тебе одно: я надеюсь на это. И еще… я согласен на любые условия, которые ты поставишь. Только бы ты подумал над моим предложением, Йен Серебряный Камень.
Клаффварер поднял глаза, махнул кому-то на дальнем конце зала и поднялся. Мгновенно его манера держаться изменилась: он уже выглядел не как правитель – которым был если не в теории, то на практике точно, – а скорее как мажордом или как хозяин, принимающий гостей.
– А покамест, – произнес Дариен дель Дариен, – позвольте доказать вам, что гостеприимство Старой Крепости не уступает гостеприимству Фалиаса. Великолепная леди Диандра просит вас оказать ей милость и танцевать с ней.
Осия давным-давно уснул, когда Йен ввалился в их комнаты, утомленный на сей раз не трудами, а удовольствиями.
Случались у него в жизни вечера и похуже, это факт. Выяснилось, что в коридорчиках, ведущих от бальной залы, темно не без причины и что из них можно попасть в маленькие, весьма уютные комнатки. Танцевать с Великолепной Диандрой оказалось удовольствием, а сама леди была удивительно веселой и приятной на вид особой. И потом обнаружилось, что у легендарного героя есть кое-какие дополнительные льготы…
…И тут он увидел на стуле рядом с кроватью Осии темную фигуру.
Йен схватился за рукоять «Покорителя великанов».
– Осия!
Его словно окатило ледяной волной паники, прогнавшей сладостную истому.
Осия мгновенно сел: в слабом свете, сочившемся сквозь полупрозрачные окна, были видны лишь его глаза.
– Не стоит паниковать, Йен Серебряный Камень, – раздался резкий голос Отпрыска. – Я не причиню вам вреда. – Он издал негромкий смешок. – Даже в лучшие времена я бы не выстоял против Обетованного Воителя – да и против зеленого ординария Дома Ветра. Но держите меч наготове, если вам угодно.
– Как вы попали сюда? – Йен осознал, что спорол глупость, в тот самый момент, когда слова слетели с его губ. Да неужели стражи у дверей не пустили бы сюда своего владыку?
– Этот вопрос обнаруживает вашу проницательность, – сказал Отпрыск. – Позвольте вас поздравить: вы сохраняете присутствие духа.
– Уверяю вас, что с присутствием духа у Йена гораздо лучше, чем вам кажется, Отпрыск, – откликнулся Осия.
Йен с трудом различил в темноте, как Осия потянулся за чем-то, однако Отпрыск остановил его движением руки.
– Прошу вас, не надо.
– Как скажете, – отозвался тот. – Я вижу…
– Да-да, конечно же, вы видите и в темноте, вы видите прошлое и прозреваете будущее, не упуская ни единой мелочи, однако давайте пока не будем говорить о некоторых вещах; обещаю вам, что речь на эту тему зайдет позже. – Он пошевелился в кресле. – Если… если вы, Йен Серебряный Камень, пройдете к себе в опочивальню и встанете на изголовье своей постели, на стыке потолка и стены вы нащупаете ряд гвоздей. Надавите на третью, пятую и шестую шляпки, а затем спрыгните с изголовья как можно быстрее, чтобы ваш вес не застопорил механизм. И тогда часть стены повернется внутрь и вы сможете попасть в нечто вроде потайного чулана.
– Но это не чулан, – произнес Осия.
– Почему же не чулан? Вы найдете там склад старых доспехов, скатанные в рулон гобелены, прочий хлам…
– Нет, это не просто чулан, – сказал Йен. – Если знать, как открыть очередную потайную дверь, оттуда можно попасть в один из потайных переходов, которые пронизывают весь город.
– Может статься, и так. Все возможно.
– И вы знаете этот проход.
– Этот проход? – Отпрыск рассмеялся. – Один этот проход? Да что вы, Йен Серебряный Камень, я знаю их все.
Как вы думаете, Йен Серебряный Камень (спросил Отпрыск), на чем зиждется власть любого правителя? Что в конечном итоге заставляет людей, часто вопреки их желаниям, выполнять распоряжения?
Вы, без сомнения, много могли бы сказать мне по этому поводу. Есть законность, основанная на традиции и авторитете, и понимание того, что кто-то должен принимать решение, и если не правитель, тогда кто?
И это верно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31