Не сомневайся в моей любви к тебе. И напишу сразу, как только мы устроимся.
Тетя Элоиза».
Внизу был написан адрес дяди отца Софи и его имя – Артур Бромфрей. Он жил в небольшом городке Экзетер недалеко от Лондона.
Итак, тетушка советует ей обратиться к двоюродному деду. Софи нахмурилась: она видела его лишь раз, на похоронах своих родителей. И помнила очень смутно. Уже тогда Артур Бромфрей был достаточно старым. Жив ли он? Этого никто не знает. Даже тетушка Элоиза. А вдруг она советует племяннице обратиться к нему так, на всякий случай, для очистки совести?
Без особого оптимизма Софи выдвинула правый ящичек. Там лежало несколько монет. Что ж, жив этот дядя или нет, другого выхода у нее не было. Надо ехать в Экзетер! Может, ей повезет – дядя окажется живым и согласится помочь?
А если мистер Артур Бромфрей давно умер?
Что ж, по крайней мере, она на некоторое время уедет из Лондона и избежит угрозы немедленного ареста…
Глава 6
– Вы говорите, он сейчас в Бате?
– Да, – кивнув, подтвердил мажордом. – Мистер Артур Бромфрей уехал вчера и вернется не раньше чем через месяц. Если вы будете так любезны оставить визитную карточку и сказать, где живете или работаете, а также зачем приезжали, то, как только сэр Бромфрей вернется, я сообщу о вашем визите.
– Я мисс Софи Баррингтон, дочь его покойного племянника, – ответила Софи, открыла сумочку и достала визитную карточку. – Специально приехала из Лондона, чтобы с ним увидеться. Если не возражаете, я останусь здесь и подожду его возвращения.
По тому, как мажордом нахмурился, Софи поняла, что подобная перспектива ему не по душе.
– Боюсь, что это невозможно, мисс Бартон, – ответил он, и Софи почувствовала, как его доброжелательный голос сразу стал холодным и отчужденным.
– Моя фамилия – Баррингтон, – поправила мажордома Софи, передавая ему карточку.
Мажордом посмотрел на карточку и утвердительно кивнул:
– О да! Теперь я вижу. Тысяча извинений, мисс Баррингтон!
Софи, в свою очередь, с некоторым облегчением кивнула ему. По лицу мажордома она поняла, что ему знакома ее фамилия, а значит, он вряд ли осмелится отослать ее прочь. Почувствовав некоторую симпатию к мажордому мистера Бромфрея, Софи постаралась расположить его к себе.
– Ничего, нам ведь всем свойственно ошибаться. Как вас зовут?
– Меня зовут Бислей, мисс.
– Бислей, – повторила Софи, снова кивнув. – Будьте любезны, Бислей, показать мне комнату, где можно расположиться. Я очень устала с дороги.
– Извините, мисс. Какова бы ни была ваша фамилия – Бартон или Баррингтон, – но я не имею права пустить вас в дом мистера Бромфрея без его разрешения.
– Послушайте, но ведь это абсурдно! – запротестовала Софи. – Повторяю, я – дочь его покойного племянника… Единственная из живых родственников вашего хозяина. Уверена, мистер Бромфрей будет недоволен, когда узнает, что вы не разрешили мне дождаться его возвращения.
– Если вы действительно та самая, за кого себя выдаете, то мистер Бромфрей, возможно, действительно может рассердиться. Но с другой стороны, он не давал распоряжений во время своего отсутствия пускать в дом родственников. К тому же, повторяю, я далеко не уверен, что вы та, за кого себя выдаете. Поэтому желаю вам всего наилучшего! До свидания!
– Извините, но я действительно дочь его племянника! – воскликнула Софи, хватаясь за ручку двери и не давая мажордому ее закрыть. – Какие у вас основания мне не верить?
– Я не хочу вас как-то обидеть или оскорбить, мисс, – нервно вздохнул мажордом. – Но мистер Бромфрей – очень богатый и известный в Экзетере человек. А поэтому находятся молодые и не очень молодые женщины, которые надеются женить на себе моего хозяина и завладеть его состоянием. Таких случаев за последние годы было немало. Месяц назад приезжали две девицы, назвавшиеся его племянницами, но мистер Бромфрей прогнал обеих. – Слуга помолчал несколько мгновений и, тряхнув наполовину облысевшей головой, добавил: – Лично я почти уверен, что у него нет ни племянниц, ни каких-либо других родственников. Хотя мистер Бромфрей все же посмотрел на тех двух самозванок, прежде чем выдворить их.
– Но ведь ни одна из них не представилась ему как Софи Баррингтон, дочь – подчеркиваю: дочь – его племянника! Единственного племянника, а не племянницы! Поскольку племянниц у мистера Бромфрея вообще не было! Я же дочь того самого племянника, к сожалению, уже покойного. И опять же – единственная! Меня зовут Софи Баррингтон. Вы, насколько я успела понять, слышали эту фамилию! Не так ли?
– Пусть так. Если все это правда, мистер Бромфрей непременно напишет вам, когда получит эту визитную карточку. Я же передам ее хозяину тотчас по его возвращении.
Мажордом еще раз кивнул и снова попытался закрыть дверь. Но Софи продолжала крепко держать ручку, твердо решив убедить слугу пустить ее в дом. Она должна туда войти! Ибо ей просто больше некуда деваться!
– Но мистер Бромфрей не знает, где меня найти! – воскликнула Софи почти в истерике.
– Но вы можете оставить свой адрес.
Софи наклонила голову, чтобы скрыть слезы, готовые хлынуть из глаз.
– У ме… у меня нет… а-адреса! Я н-надеялась остаться з-здесь…
– Вы напрасно надеялись, мисс. Советую поискать себе другой приют. Насколько мне известно, мисс Уилсон с улицы Бир-лейн сдает вполне приличные апартаменты.
Софи машинально отпустила дверь и умоляюще протянула руки к мажордому. Но он сейчас же воспользовался этим и захлопнул дверь перед ее носом…
Она еще долго стояла на ступеньках, не зная, что делать и куда идти. Итак, дядя Артур сейчас в Бате. Для Софи, при ее средствах, это было равносильно, скажем, Китаю… Если бы она чуть раньше узнала, что Бромфрей находится именно там, то могла бы сойти по дороге сюда на одной из остановок дилижанса. Это сократило бы путь, который ей предстояло теперь совершить, почти на шестьдесят миль.
Вздохнув, Софи взяла свой чемоданчик и вышла на обочину дороги. Похоже, ей не оставалось ничего другого, как попытаться воспользоваться одним из проезжающих мимо дилижансов. Да, но у нее осталось всего лишь полкроны!.. На билет до Бата явно не хватит! Значит, придется сойти раньше и тащиться дальше пешком с чемоданом в руке. А в Бате она, возможно, не сразу найдет дом или гостиницу, где остановился Бромфрей. Но если и найдет, то где гарантия, что дядя захочет с ней разговаривать? Что тогда? Оказаться на улице без гроша в кармане?.. Нет, это не годится!
Однако как же быть? Куда идти сейчас? О том, чтобы обратиться по совету мажордома к миссис Уилсон, сдающей апартаменты, нечего и думать. За полкроны мадам даже не станет с ней разговаривать! Придется искать какую-нибудь самую дешевую конуру!
Чувствуя себя заблудшей овцой, Софи вновь подняла чемодан и медленно пошла вдоль полуобвалившейся городской стены, прямо у которой стоял большой дом дяди Артура, в сторону центра города.
С каждым шагом в душе Софи росло чувство безысходности; она просто не представляла себе, где будет искать приют. Денег – сущие гроши, к тому же где-то через час начнет смеркаться. Немного утешала мысль, что в темноте гораздо безопаснее находиться в центре города, чем на пустынной проезжей дороге за его окраиной.
Солнце уже садилось, когда Софи миновала развалины древних городских ворот. На минуту задержавшись около них, чтобы вытряхнуть из туфли попавший туда камешек, она свернула на улицу Святого Павла, решив, что именно таким путем можно быстрее всего попасть в центр города.
Улица Святого Павла с выстроившимися по обеим сторонам однообразными кирпичными домами выглядела уютно, но ничем не запоминалась. Она оказалась короткой и упиралась в большой серый дом, похожий на гранитную скалу. Кто и зачем его здесь построил, можно было только догадываться.
У этого дома Софи на несколько секунд остановилась, не зная, куда идти дальше. Вправо от улицы Святого Павла тянулся ничем не отличающийся от нее переулок. На стене углового здания висела табличка: «Ул. Ганди-лейн». Софи резко повернулась и решительно направилась вдоль нее. Подобно улице Святого Павла, улица Ганди-лейн тоже упиралась в дома, но они были поменьше и казались достаточно ветхими. Нетрудно было догадаться, что населяли их люди небольшого достатка, занимающие на социальной лестнице очень низкие ступени.
Софи уже прошла улицу до половины, когда ей преградили дорогу уличные мальчишки, самозабвенно гонявшие мяч. Она остановилась и вдруг поняла, что идет совсем не туда. Чуть не заплакав от досады, Софи посмотрела по сторонам, надеясь увидеть кого-нибудь, кто подскажет дорогу. Но вокруг не было никого, кроме игравших в мяч мальчишек. Тяжело вздохнув, она нерешительно подошла к одному из них и тронула его за локоть, торчащий из рваной, грязной рубашки, заправленной в такие же изодранные брюки. Он поднял голову, посмотрел на незнакомую женщину и, показав ей язык, бросился прочь.
Софи от обиды прикусила губу и побрела дальше. Дойдя до конца улицы, она свернула за угол и облегченно вздохнула. Здесь было многолюдно. Судя по множеству запряженных лошадьми тележек с продуктами, повозок с разнообразной поклажей, суете и шуму, здесь располагался местный рынок. А сегодня был как раз базарный день.
Решив, что тут она непременно найдет человека, который поможет ей сориентироваться, Софи сошла с деревянного тротуара и через несколько шагов очутилась в центре площади. Чтобы пройти дальше, нужно было обогнуть повозку, запряженную двумя украшенными цветами лошадьми, с которой торговали овощами и фруктами. Софи на мгновение остановилась. Вдруг справа раздались отчаянные крики и перекрывавший все остальные звуки оглушительный грохот. Испуганно оглянувшись, Софи увидела вылетевший из-за угла накренившийся набок двухколесный фургон, который несся прямо на нее.
От ужаса Софи выпустила из рук чемодан и отпрыгнула в сторону, зацепившись при этом каблуком за какой-то большой предмет, оказавшийся на дороге.
– О-ох! – вскрикнула она, почувствовав, что падает. В тот же момент ее левая коленка больно ударилась обо что-то твердое. Софи вновь пронзительно закричала и, перевернувшись в воздухе, упала на спину. В глазах у нее потемнело. Она больше ничего не видела и решила, что сейчас умрет.
Но уже через несколько секунд Софи пришла в себя и поняла, что причиной окутавшей ее кромешной тьмы была не смерть, а сползшая на лицо широкополая соломенная шляпа. Дрожащими пальцами она дернула за ленты, чтобы освободиться от модного головного убора. Но тут же нарастающий грохот огромного фургона заставил ее в ужасе закрыть глаза…
…Фургон остановился в каком-нибудь метре от лежавшей на мостовой Софи.
– Черт побери! – услышала она громкое ругательство, сопровождавшееся шарканьем подошв о землю: очевидно, кто-то спрыгнул с козел. Затем послышался топот многочисленных ног. Софи догадалась, что вокруг нее собралась толпа зевак.
– О Господи! – раздался низкий голос, и Софи, открыв глаза, увидела склонившееся над ней мужское лицо.
– Надеюсь, вы целы? Все в порядке?
– Если вы спрашиваете, все ли в порядке у человека, который секунду назад находился на волосок от гибели, то считайте, что да! У меня все в порядке, – огрызнулась Софи, поднимая голову и рассматривая свой забрызганный грязью, порванный голубой плащ.
– Мои самые искренние и глубокие извинения, мисс! – развел руками хозяин фургона. – Я не видел вас до того момента, когда уже было трудно остановиться.
– Нет ничего удивительного, если вы носитесь по городу с сумасшедшей скоростью! – продолжала ворчать Софи, откинув плащ в сторону и изучая платье, которое тоже оказалось в нескольких местах порванным, а дорогие кружевные оборки – перепачканными в грязи. Она невольно подумала, что это, возможно, и к лучшему, ибо в ее положении стать похожей на бездомную нищенку было бы не так уж плохо…
– Вы правы, мисс, – со вздохом согласился виновник инцидента. – Я и впрямь ехал слишком быстро. Откровенно говоря, меня следует хорошенько наказать за это. Но позвольте по крайней мере помочь вам встать!
Перед глазами Софи проплыла рука в белоснежной перчатке.
Только теперь она снизошла до того, чтобы бросить взгляд на хозяина фургона. И тут готовая сорваться с языка Софи резкость застыла на его кончике… Софи ожидала увидеть испитое грубое лицо мужчины лет тридцати с диким выражением глаз, которым обычно отличаются члены провинциальных кучерских клубов. Но это был… это был юноша… Несмотря на высокий рост и атлетическое телосложение, он выглядел ее ровесником… Ни годом старше…
Взгляд Софи скользнул по его одежде. На нем была дорогая, красиво расшитая ливрея цвета темно-красного бургундского вина, с золотыми оборками. Это говорило о том, что он служит в знатном и очень богатом семействе. Но длинная куртка того же цвета выглядела излишне крикливой. Последнее Софи не понравилось, она нахмурилась и недовольно скривила губы. Очевидно, молодой человек никак не связал гримасу Софи с впечатлением от своей одежды и решил, что она просто злится на него за происшедший инцидент. Потому он стал умолять лежавшую на мостовой Софи:
– Пожалуйста, мисс, разрешите вам помочь!
Голос его звучал глухо, а потому казался несколько странным. Софи внимательнее и не без удивления посмотрела в лицо молодого человека.
Его полные восхищения глаза показались ей почти безумными. Но, долгое время вращаясь в высшем свете, Софи успела привыкнуть к такого рода взглядам мужчин.
Робко улыбаясь, юноша закивал головой в белом парике.
– Прошу вас…
Софи почувствовала, что все ее негодование куда-то улетучилось. Она тоже улыбнулась, давая понять юноше, что прощает его. Затем протянула ему руку и, оперевшись на нее, встала на ноги, стараясь скрыть острую боль в ушибленной коленке. Но молодой человек все же заметил это.
– Вам нужно чуть-чуть посидеть, мисс. Очевидно, вы сильно ударились ногой вон о ту каменную глыбу, что на краю дороги.
– Каменную глыбу? – переспросила Софи.
Действительно, падая, она перелетела через огромный камень, непонятно зачем установленный у деревянного пешеходного помоста. Софи поежилась при мысли, что могла не только сломать себе обе ноги, но и разбить голову…
– Может быть, отвезти вас домой? – озабоченно глядя на Софи, спросил юноша. – Мне кажется, вам трудно идти самостоятельно.
Домой? Софи чуть наклонила голову, чтобы скрыть слезы, готовые хлынуть из глаз. Ведь теперь у нее нет не только дома, но даже негде остановиться на ночлег! Однако признаваться в этом абсолютно незнакомому человеку… Софи нервно глотнула воздух и с трудом проговорила: – Спасибо, но в этом, думаю, нет необходимости.
– Я все же настаиваю, – ответил молодой человек, взяв девушку за руку.
Софи тут же отдернула ее.
– Нет. Прошу вас… Вы очень добры… но я действительно не могу себе позволить воспользоваться подобной любезностью. Кроме того, судя по сумасшедшей скорости, вы, вероятно, куда-то опаздываете.
– О, это действительно так! – Его широкие плечи сразу опустились при взгляде на быстро пустевший рынок. – Откровенно говоря, я уже безнадежно опоздал! – Он вздохнул так тяжело, как будто вот-вот ожидал наступления конца света, и посмотрел на Софи большими голубыми глазами. – Я должен был сегодня попасть на биржу труда, чтобы нанять новую служанку. Но как вы сами видите, рабочий день уже закончился.
Софи заметила, что настроение у юноши резко испортилось.
– Миссис Пикстон, – наша экономка – впервые доверила мне столь важное дело. А я его провалил! Теперь меня могут запросто выгнать. Хозяевам очень нужна новая прислуга. И вот…
Он безнадежно махнул рукой. Софи же взглянула на своего нового знакомого с интересом. Причем вполне практическим. Итак, этот юноша ищет служанку для своих хозяев. А ей необходимо где-то пожить, пока не вернется дядя. Так может быть, этого человека послал сюда сам Господь Бог? Что ж, почему бы и нет?! Хотя мысль о работе служанкой еще никогда не приходила Софи в голову…
Слушая без особого внимания причитания юноши об отвратительных дорогах и сломавшемся колесе, ставшем причиной его опоздания, Софи одновременно взвешивала все «за» и «против» своего возможного превращения в домашнюю прислугу. Подобная роль не показалась ей ужасной. Кроме, пожалуй, необходимости постоянно приседать перед господами, говоря то «да, милорд», то «да, миледи», выслушивая их распоряжения принести что-то, подать то-то или сбегать куда-то… Но разве она не сможет все это вытерпеть в течение месяца? Наверное, сможет! Тем более что какой-либо альтернативы все равно не было.
Подумав несколько мгновений, Софи уже открыла рот, чтобы предложить молодому человеку свои услуги. Но в последний момент у нее в голове мелькнула тревожная мысль: а вдруг хозяин или хозяйка окажутся знакомыми? Ведь она весь сезон бывала чуть ли не на всех светских раутах в столице, так что такое вполне возможно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Тетя Элоиза».
Внизу был написан адрес дяди отца Софи и его имя – Артур Бромфрей. Он жил в небольшом городке Экзетер недалеко от Лондона.
Итак, тетушка советует ей обратиться к двоюродному деду. Софи нахмурилась: она видела его лишь раз, на похоронах своих родителей. И помнила очень смутно. Уже тогда Артур Бромфрей был достаточно старым. Жив ли он? Этого никто не знает. Даже тетушка Элоиза. А вдруг она советует племяннице обратиться к нему так, на всякий случай, для очистки совести?
Без особого оптимизма Софи выдвинула правый ящичек. Там лежало несколько монет. Что ж, жив этот дядя или нет, другого выхода у нее не было. Надо ехать в Экзетер! Может, ей повезет – дядя окажется живым и согласится помочь?
А если мистер Артур Бромфрей давно умер?
Что ж, по крайней мере, она на некоторое время уедет из Лондона и избежит угрозы немедленного ареста…
Глава 6
– Вы говорите, он сейчас в Бате?
– Да, – кивнув, подтвердил мажордом. – Мистер Артур Бромфрей уехал вчера и вернется не раньше чем через месяц. Если вы будете так любезны оставить визитную карточку и сказать, где живете или работаете, а также зачем приезжали, то, как только сэр Бромфрей вернется, я сообщу о вашем визите.
– Я мисс Софи Баррингтон, дочь его покойного племянника, – ответила Софи, открыла сумочку и достала визитную карточку. – Специально приехала из Лондона, чтобы с ним увидеться. Если не возражаете, я останусь здесь и подожду его возвращения.
По тому, как мажордом нахмурился, Софи поняла, что подобная перспектива ему не по душе.
– Боюсь, что это невозможно, мисс Бартон, – ответил он, и Софи почувствовала, как его доброжелательный голос сразу стал холодным и отчужденным.
– Моя фамилия – Баррингтон, – поправила мажордома Софи, передавая ему карточку.
Мажордом посмотрел на карточку и утвердительно кивнул:
– О да! Теперь я вижу. Тысяча извинений, мисс Баррингтон!
Софи, в свою очередь, с некоторым облегчением кивнула ему. По лицу мажордома она поняла, что ему знакома ее фамилия, а значит, он вряд ли осмелится отослать ее прочь. Почувствовав некоторую симпатию к мажордому мистера Бромфрея, Софи постаралась расположить его к себе.
– Ничего, нам ведь всем свойственно ошибаться. Как вас зовут?
– Меня зовут Бислей, мисс.
– Бислей, – повторила Софи, снова кивнув. – Будьте любезны, Бислей, показать мне комнату, где можно расположиться. Я очень устала с дороги.
– Извините, мисс. Какова бы ни была ваша фамилия – Бартон или Баррингтон, – но я не имею права пустить вас в дом мистера Бромфрея без его разрешения.
– Послушайте, но ведь это абсурдно! – запротестовала Софи. – Повторяю, я – дочь его покойного племянника… Единственная из живых родственников вашего хозяина. Уверена, мистер Бромфрей будет недоволен, когда узнает, что вы не разрешили мне дождаться его возвращения.
– Если вы действительно та самая, за кого себя выдаете, то мистер Бромфрей, возможно, действительно может рассердиться. Но с другой стороны, он не давал распоряжений во время своего отсутствия пускать в дом родственников. К тому же, повторяю, я далеко не уверен, что вы та, за кого себя выдаете. Поэтому желаю вам всего наилучшего! До свидания!
– Извините, но я действительно дочь его племянника! – воскликнула Софи, хватаясь за ручку двери и не давая мажордому ее закрыть. – Какие у вас основания мне не верить?
– Я не хочу вас как-то обидеть или оскорбить, мисс, – нервно вздохнул мажордом. – Но мистер Бромфрей – очень богатый и известный в Экзетере человек. А поэтому находятся молодые и не очень молодые женщины, которые надеются женить на себе моего хозяина и завладеть его состоянием. Таких случаев за последние годы было немало. Месяц назад приезжали две девицы, назвавшиеся его племянницами, но мистер Бромфрей прогнал обеих. – Слуга помолчал несколько мгновений и, тряхнув наполовину облысевшей головой, добавил: – Лично я почти уверен, что у него нет ни племянниц, ни каких-либо других родственников. Хотя мистер Бромфрей все же посмотрел на тех двух самозванок, прежде чем выдворить их.
– Но ведь ни одна из них не представилась ему как Софи Баррингтон, дочь – подчеркиваю: дочь – его племянника! Единственного племянника, а не племянницы! Поскольку племянниц у мистера Бромфрея вообще не было! Я же дочь того самого племянника, к сожалению, уже покойного. И опять же – единственная! Меня зовут Софи Баррингтон. Вы, насколько я успела понять, слышали эту фамилию! Не так ли?
– Пусть так. Если все это правда, мистер Бромфрей непременно напишет вам, когда получит эту визитную карточку. Я же передам ее хозяину тотчас по его возвращении.
Мажордом еще раз кивнул и снова попытался закрыть дверь. Но Софи продолжала крепко держать ручку, твердо решив убедить слугу пустить ее в дом. Она должна туда войти! Ибо ей просто больше некуда деваться!
– Но мистер Бромфрей не знает, где меня найти! – воскликнула Софи почти в истерике.
– Но вы можете оставить свой адрес.
Софи наклонила голову, чтобы скрыть слезы, готовые хлынуть из глаз.
– У ме… у меня нет… а-адреса! Я н-надеялась остаться з-здесь…
– Вы напрасно надеялись, мисс. Советую поискать себе другой приют. Насколько мне известно, мисс Уилсон с улицы Бир-лейн сдает вполне приличные апартаменты.
Софи машинально отпустила дверь и умоляюще протянула руки к мажордому. Но он сейчас же воспользовался этим и захлопнул дверь перед ее носом…
Она еще долго стояла на ступеньках, не зная, что делать и куда идти. Итак, дядя Артур сейчас в Бате. Для Софи, при ее средствах, это было равносильно, скажем, Китаю… Если бы она чуть раньше узнала, что Бромфрей находится именно там, то могла бы сойти по дороге сюда на одной из остановок дилижанса. Это сократило бы путь, который ей предстояло теперь совершить, почти на шестьдесят миль.
Вздохнув, Софи взяла свой чемоданчик и вышла на обочину дороги. Похоже, ей не оставалось ничего другого, как попытаться воспользоваться одним из проезжающих мимо дилижансов. Да, но у нее осталось всего лишь полкроны!.. На билет до Бата явно не хватит! Значит, придется сойти раньше и тащиться дальше пешком с чемоданом в руке. А в Бате она, возможно, не сразу найдет дом или гостиницу, где остановился Бромфрей. Но если и найдет, то где гарантия, что дядя захочет с ней разговаривать? Что тогда? Оказаться на улице без гроша в кармане?.. Нет, это не годится!
Однако как же быть? Куда идти сейчас? О том, чтобы обратиться по совету мажордома к миссис Уилсон, сдающей апартаменты, нечего и думать. За полкроны мадам даже не станет с ней разговаривать! Придется искать какую-нибудь самую дешевую конуру!
Чувствуя себя заблудшей овцой, Софи вновь подняла чемодан и медленно пошла вдоль полуобвалившейся городской стены, прямо у которой стоял большой дом дяди Артура, в сторону центра города.
С каждым шагом в душе Софи росло чувство безысходности; она просто не представляла себе, где будет искать приют. Денег – сущие гроши, к тому же где-то через час начнет смеркаться. Немного утешала мысль, что в темноте гораздо безопаснее находиться в центре города, чем на пустынной проезжей дороге за его окраиной.
Солнце уже садилось, когда Софи миновала развалины древних городских ворот. На минуту задержавшись около них, чтобы вытряхнуть из туфли попавший туда камешек, она свернула на улицу Святого Павла, решив, что именно таким путем можно быстрее всего попасть в центр города.
Улица Святого Павла с выстроившимися по обеим сторонам однообразными кирпичными домами выглядела уютно, но ничем не запоминалась. Она оказалась короткой и упиралась в большой серый дом, похожий на гранитную скалу. Кто и зачем его здесь построил, можно было только догадываться.
У этого дома Софи на несколько секунд остановилась, не зная, куда идти дальше. Вправо от улицы Святого Павла тянулся ничем не отличающийся от нее переулок. На стене углового здания висела табличка: «Ул. Ганди-лейн». Софи резко повернулась и решительно направилась вдоль нее. Подобно улице Святого Павла, улица Ганди-лейн тоже упиралась в дома, но они были поменьше и казались достаточно ветхими. Нетрудно было догадаться, что населяли их люди небольшого достатка, занимающие на социальной лестнице очень низкие ступени.
Софи уже прошла улицу до половины, когда ей преградили дорогу уличные мальчишки, самозабвенно гонявшие мяч. Она остановилась и вдруг поняла, что идет совсем не туда. Чуть не заплакав от досады, Софи посмотрела по сторонам, надеясь увидеть кого-нибудь, кто подскажет дорогу. Но вокруг не было никого, кроме игравших в мяч мальчишек. Тяжело вздохнув, она нерешительно подошла к одному из них и тронула его за локоть, торчащий из рваной, грязной рубашки, заправленной в такие же изодранные брюки. Он поднял голову, посмотрел на незнакомую женщину и, показав ей язык, бросился прочь.
Софи от обиды прикусила губу и побрела дальше. Дойдя до конца улицы, она свернула за угол и облегченно вздохнула. Здесь было многолюдно. Судя по множеству запряженных лошадьми тележек с продуктами, повозок с разнообразной поклажей, суете и шуму, здесь располагался местный рынок. А сегодня был как раз базарный день.
Решив, что тут она непременно найдет человека, который поможет ей сориентироваться, Софи сошла с деревянного тротуара и через несколько шагов очутилась в центре площади. Чтобы пройти дальше, нужно было обогнуть повозку, запряженную двумя украшенными цветами лошадьми, с которой торговали овощами и фруктами. Софи на мгновение остановилась. Вдруг справа раздались отчаянные крики и перекрывавший все остальные звуки оглушительный грохот. Испуганно оглянувшись, Софи увидела вылетевший из-за угла накренившийся набок двухколесный фургон, который несся прямо на нее.
От ужаса Софи выпустила из рук чемодан и отпрыгнула в сторону, зацепившись при этом каблуком за какой-то большой предмет, оказавшийся на дороге.
– О-ох! – вскрикнула она, почувствовав, что падает. В тот же момент ее левая коленка больно ударилась обо что-то твердое. Софи вновь пронзительно закричала и, перевернувшись в воздухе, упала на спину. В глазах у нее потемнело. Она больше ничего не видела и решила, что сейчас умрет.
Но уже через несколько секунд Софи пришла в себя и поняла, что причиной окутавшей ее кромешной тьмы была не смерть, а сползшая на лицо широкополая соломенная шляпа. Дрожащими пальцами она дернула за ленты, чтобы освободиться от модного головного убора. Но тут же нарастающий грохот огромного фургона заставил ее в ужасе закрыть глаза…
…Фургон остановился в каком-нибудь метре от лежавшей на мостовой Софи.
– Черт побери! – услышала она громкое ругательство, сопровождавшееся шарканьем подошв о землю: очевидно, кто-то спрыгнул с козел. Затем послышался топот многочисленных ног. Софи догадалась, что вокруг нее собралась толпа зевак.
– О Господи! – раздался низкий голос, и Софи, открыв глаза, увидела склонившееся над ней мужское лицо.
– Надеюсь, вы целы? Все в порядке?
– Если вы спрашиваете, все ли в порядке у человека, который секунду назад находился на волосок от гибели, то считайте, что да! У меня все в порядке, – огрызнулась Софи, поднимая голову и рассматривая свой забрызганный грязью, порванный голубой плащ.
– Мои самые искренние и глубокие извинения, мисс! – развел руками хозяин фургона. – Я не видел вас до того момента, когда уже было трудно остановиться.
– Нет ничего удивительного, если вы носитесь по городу с сумасшедшей скоростью! – продолжала ворчать Софи, откинув плащ в сторону и изучая платье, которое тоже оказалось в нескольких местах порванным, а дорогие кружевные оборки – перепачканными в грязи. Она невольно подумала, что это, возможно, и к лучшему, ибо в ее положении стать похожей на бездомную нищенку было бы не так уж плохо…
– Вы правы, мисс, – со вздохом согласился виновник инцидента. – Я и впрямь ехал слишком быстро. Откровенно говоря, меня следует хорошенько наказать за это. Но позвольте по крайней мере помочь вам встать!
Перед глазами Софи проплыла рука в белоснежной перчатке.
Только теперь она снизошла до того, чтобы бросить взгляд на хозяина фургона. И тут готовая сорваться с языка Софи резкость застыла на его кончике… Софи ожидала увидеть испитое грубое лицо мужчины лет тридцати с диким выражением глаз, которым обычно отличаются члены провинциальных кучерских клубов. Но это был… это был юноша… Несмотря на высокий рост и атлетическое телосложение, он выглядел ее ровесником… Ни годом старше…
Взгляд Софи скользнул по его одежде. На нем была дорогая, красиво расшитая ливрея цвета темно-красного бургундского вина, с золотыми оборками. Это говорило о том, что он служит в знатном и очень богатом семействе. Но длинная куртка того же цвета выглядела излишне крикливой. Последнее Софи не понравилось, она нахмурилась и недовольно скривила губы. Очевидно, молодой человек никак не связал гримасу Софи с впечатлением от своей одежды и решил, что она просто злится на него за происшедший инцидент. Потому он стал умолять лежавшую на мостовой Софи:
– Пожалуйста, мисс, разрешите вам помочь!
Голос его звучал глухо, а потому казался несколько странным. Софи внимательнее и не без удивления посмотрела в лицо молодого человека.
Его полные восхищения глаза показались ей почти безумными. Но, долгое время вращаясь в высшем свете, Софи успела привыкнуть к такого рода взглядам мужчин.
Робко улыбаясь, юноша закивал головой в белом парике.
– Прошу вас…
Софи почувствовала, что все ее негодование куда-то улетучилось. Она тоже улыбнулась, давая понять юноше, что прощает его. Затем протянула ему руку и, оперевшись на нее, встала на ноги, стараясь скрыть острую боль в ушибленной коленке. Но молодой человек все же заметил это.
– Вам нужно чуть-чуть посидеть, мисс. Очевидно, вы сильно ударились ногой вон о ту каменную глыбу, что на краю дороги.
– Каменную глыбу? – переспросила Софи.
Действительно, падая, она перелетела через огромный камень, непонятно зачем установленный у деревянного пешеходного помоста. Софи поежилась при мысли, что могла не только сломать себе обе ноги, но и разбить голову…
– Может быть, отвезти вас домой? – озабоченно глядя на Софи, спросил юноша. – Мне кажется, вам трудно идти самостоятельно.
Домой? Софи чуть наклонила голову, чтобы скрыть слезы, готовые хлынуть из глаз. Ведь теперь у нее нет не только дома, но даже негде остановиться на ночлег! Однако признаваться в этом абсолютно незнакомому человеку… Софи нервно глотнула воздух и с трудом проговорила: – Спасибо, но в этом, думаю, нет необходимости.
– Я все же настаиваю, – ответил молодой человек, взяв девушку за руку.
Софи тут же отдернула ее.
– Нет. Прошу вас… Вы очень добры… но я действительно не могу себе позволить воспользоваться подобной любезностью. Кроме того, судя по сумасшедшей скорости, вы, вероятно, куда-то опаздываете.
– О, это действительно так! – Его широкие плечи сразу опустились при взгляде на быстро пустевший рынок. – Откровенно говоря, я уже безнадежно опоздал! – Он вздохнул так тяжело, как будто вот-вот ожидал наступления конца света, и посмотрел на Софи большими голубыми глазами. – Я должен был сегодня попасть на биржу труда, чтобы нанять новую служанку. Но как вы сами видите, рабочий день уже закончился.
Софи заметила, что настроение у юноши резко испортилось.
– Миссис Пикстон, – наша экономка – впервые доверила мне столь важное дело. А я его провалил! Теперь меня могут запросто выгнать. Хозяевам очень нужна новая прислуга. И вот…
Он безнадежно махнул рукой. Софи же взглянула на своего нового знакомого с интересом. Причем вполне практическим. Итак, этот юноша ищет служанку для своих хозяев. А ей необходимо где-то пожить, пока не вернется дядя. Так может быть, этого человека послал сюда сам Господь Бог? Что ж, почему бы и нет?! Хотя мысль о работе служанкой еще никогда не приходила Софи в голову…
Слушая без особого внимания причитания юноши об отвратительных дорогах и сломавшемся колесе, ставшем причиной его опоздания, Софи одновременно взвешивала все «за» и «против» своего возможного превращения в домашнюю прислугу. Подобная роль не показалась ей ужасной. Кроме, пожалуй, необходимости постоянно приседать перед господами, говоря то «да, милорд», то «да, миледи», выслушивая их распоряжения принести что-то, подать то-то или сбегать куда-то… Но разве она не сможет все это вытерпеть в течение месяца? Наверное, сможет! Тем более что какой-либо альтернативы все равно не было.
Подумав несколько мгновений, Софи уже открыла рот, чтобы предложить молодому человеку свои услуги. Но в последний момент у нее в голове мелькнула тревожная мысль: а вдруг хозяин или хозяйка окажутся знакомыми? Ведь она весь сезон бывала чуть ли не на всех светских раутах в столице, так что такое вполне возможно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34