Эмили отступила, удивленная искренностью подруги. Ей и в голову не приходило, что Ана все еще не оправилась от потрясения после нападения на подругу. Не оправилась точно так же, как и она сама, Эмили. Вот почему она должна расследовать это дело. Это единственный способ одолеть своих демонов.
– Если тебе видится пустота в моих глазах, так это оттого, что я жажду снова приступить к работе. – Эмили обняла подругу и крепко прижала к себе. – Я пуста, потому что не занята делом. Обещаю, что, больше ни о чем не стану тебя просить. Только добудь те сведения, которые мне нужны.
Ана долго смотрела на нее, и Эмили стало неловко.
– Ты работаешь вместе с ним?
Эмили медлила с ответом. Под «ним» явно подразумевался Грант. Что пользы лгать? Особенно если учесть, что правда могла бы снять тяжесть с совести Аны и открыла бы дверь туда, куда хотела проникнуть Эмили.
– Да. Я думаю, что мы с ним оба заслужили шанс доказать свою пригодность к работе.
– А ты ему доверяешь?
Ах как много было в этом вопросе.
– Я… я чувствую, что он может выполнять свои обязанности. Он мастер своего дела.
И снова Ана проницательно посмотрела на нее:
– А что еще ты чувствуешь к нему?
Эмили попятилась, споткнулась о стул, с которого недавно встала.
– Что я чувствую к нему? Конечно, ничего. Почему ты задаешь такие глупые вопросы?
Ана пожала плечами:
– Когда вы вчера смотрели друг на друга, в ваших взглядах было что-то необычное. Я подумала, что у тебя, возможно, появились к нему какие-то более глубокие чувства.
На Эмили нахлынули воспоминания, и она закрыла глаза. Она вспомнила руки Гранта, прикасавшиеся к ее телу. Его губы на своих губах. Вспомнила, как они сливались в одно целое. И их клятву не позволить чувствам помешать расследованию. Да, все это было…
– Нет. Между нами ничего нет.
Судя по виду Анастасии, это ее совсем не убедило, но подруга, вздохнув, сказала:
– Хорошо. Я разузнаю насчет принца. Ты не хочешь заниматься этим лично, чтобы не возбудить подозрений у Чарли?
– Да. Спасибо, Ана.
Подруга недовольно поджала губы:
– Мне потребуется несколько дней, чтобы собрать нужные тебе сведения. Это дело деликатное, и сделать его непросто.
– Вот и хорошо. Я надеюсь, что за это время найду еще и другие ключи к делу. – И Эмили направилась к двери, охваченная новым ощущением – волнением из-за того, что она приступила к делу и ожила.
И еще она предвкушала, что скоро встретится с Грантом.
– Прошу тебя, будь осторожна, – сказала Ана, провожая ее до дверей. – Прошу тебя.
Эмили с улыбкой глянула на подругу:
– Конечно, я буду осторожна. Я всегда осторожна.
Но когда Эмили шла к дожидавшейся ее карете, улыбка исчезла. Ала заметила, что между ней и Грантом что-то есть. И это никуда не годится – Эмили не сумела скрыть свои чувства.
И никуда не годится, что она вообще испытывает какие-либо, чувства к Гранту. Потому что такой человек, как Грант, никогда не ответит на них.
Грант сидел в гостиной Эмили, постукивал пальцами по подлокотнику кресла и ждал ее возвращения. Его взгляд скользил по комнате и наконец остановился на диванчике, где вчера они сорвали одежду друг с друга. Конечно, это навело Гранта на мысли о ее спальне и о наслаждении, которое они там испытали.
Неуместное возбуждение охватило Гранта, и он несколько раз втянул в себя воздух, чтобы успокоиться. Нужно как-то остыть от этого чувственного наваждения, в которое его погрузила Эмили. Он вообще никогда не увлекался, особенно теми женщинами, с которыми вступал в связь, только Давина увлекла его на более долгий срок. Но нужно признаться, что даже она не завладела Грантом с такой силой. Она не вызывала у него такого мощного, непреодолимого желания, которое теперь преследовало его постоянно.
Вообще-то Эмили уже не должна до такой степени воспламенять его кровь. Мысль о ней не должна заставлять его пульс биться так неистово. Так почему же она все еще стоит в его голове на первом месте? Весь день. Всю ночь.
Дверь отворилась, и вошла Эмили. Ее ярко-синие глаза вспыхнули, встретившись с его глазами, и он неловко поднялся с кресла.
Вот почему она все еще стоит в его мыслях на первом месте. Вот почему последние двадцать четыре часа его терзают воспоминания о ней. Потому что когда она смотрит на него, все остальное теряет значение.
Она направилась к нему, но он встретил ее на полдороге, хотя и не помнил в точности, в какой именно момент приказал своим ногам задвигаться. Он обнял Эмили и прижался к ней губами. Ее пальцы запутались в его волосах, и она легонько вздохнула. Он вливал в себя поцелуй, а целовались они с таким жаром, будто боялись оторваться друг от друга. Будто боялись, что этот поцелуй – последний.
Конечно, это было смешно. Они обещали, что связь их будет длиться все то время, пока они ведут расследование. Поиски только что начались. И Грант был уверен, что потом Эмили уже не будет его волновать.
Так должно быть. Они дали клятву. Конечно же, он не может быть связанным с тайным агентом, которая ни за что не пожелает расстаться со своей работой. Не сможет он жить, зная, что Эмили подвергает себя опасностям, а он не в силах ее уберечь. Остановить. Не в силах защищать ее постоянно.
Он медленно отодвинулся, внимательно глядя на нее. Они долго смотрели друг на друга… Ее глаза остекленели от вожделения, широко раскрылись от удивления, и он знал, что все это так же явно выражается и на его лице.
– Д-добрый вечер, – наконец пробормотала она. Горячий румянец залил ее лицо и напомнил Гранту, как она выглядит, когда достигает высшей точки наслаждения. Он едва удержался, чтобы не застонать.
– Здравствуйте, Эмили, – тихо сказал он.
Эмили помотала головой, словно старалась освободиться от впечатления, которое он произвел на нее, и указала на стул, на котором он сидел до ее появления. Он улыбнулся, глядя, как она расправила юбки, сел, попытался взять себя в руки, попытался сделать вид, что этот жадный поцелуй не произвел на обоих ошеломляющее впечатление. О ее состоянии говорило только прерывистое дыхание.
Но слабости есть у любого тайного агента, и слегка порозовевшая шея Эмили выдавала ее волнение, хотя взгляд был спокоен, и голос звучал ровно:
– Я рада, что вы пришли. Мне не терпелось поговорить с вами после той записки, что я получила от вас утром.
Вошла горничная с чаем, и Эмили замолчала. Горничная поставила поднос на низенький столик между ними, Эмили махнула ей рукой. Служанка присела и вышла, закрыв за собой дверь. А Эмили принялась разливать чай.
Грант любовался изящным изгибом ее шеи, манерой наклонять голову, тем, как она наливает в его чашку янтарный напиток. Эмили выполняла свои обязанности как истинная леди, с великолепным спокойствием. Все было, как полагается, и если бы сейчас в гостиную кто-нибудь вошел, то увидел бы перед собой только светскую даму, вдову, выполняющую обычные обязанности хозяйки дома.
Только Грант знал правду. Знал, что под этой спокойной, сдержанной внешностью скрывается женщина, способная сбить его с ног несколькими движениями. И при этом страстная и пылкая.
При этой мысли его неожиданно охватила гордость. Она доверила ему свои тайны. Он готов был держать пари на своего лучшего жеребца, что такие вещи даются ей нелегко.
– Грант, вы меня слушаете?
Он покачал головой и поставил на стол чашку. Он не мог оторвать от нее взгляд.
– Нет.
При этих словах в глазах ее мелькнуло раздражение, и Эмили сжала губы.
– Я спросила, что вам удалось узнать насчет намерений Лири. Ваша сегодняшняя записка говорит о том, что у вас есть новости.
Грант встал, подошел к окну и устремил взгляд на улицу. Если он будет смотреть на Эмили, придется постоянно контролировать себя. А так он хотя бы сможет сосредоточиться, глядя, на кружащийся над садом снег.
– Да, я получил доступ ко всем записям, имеющим отношение к деятельности Лири после последнего дела; над которым я работал.
Грант слышал, как она встала у него за спиной, и тихий шелест ее платья отдался у него в ушах. Она пошла к нему, и Грант представил себе, как колышутся ее бедра.
– А что это за дело? – спросила она.
Напряжение его усилилось, но уже не было приятным. Ее вопрос, заданный так тихо и так мягко, пронзил Гранта, словно она ударила его ножом в грудь. На мгновение Грант перестал дышать и едва мог видеть заснеженные картины сада за окном. Показалось, что его уносит прочь, в прошлое, к той ночи…
– Нет, – пробормотал он, с трудом возвращая себя в настоящее.
– Нет? – повторила Эмили и стала у его локтя, глядя на него смущенно и озабоченно. – Грант, вы побледнели. Что случилось?
– Ничего.
Грант прошел мимо нее, пересек комнату, желая, чтобы стихло сердцебиение. Желая, чтобы Эмили не увидела в его глазах правды. Он не хотел смотреть на нее, пока не убедится, что она не разглядит этой правды.
– Это было обычное расследование, – сдавленно и размеренно проговорил он. – Речь шла о продаже оружия врагу. Лири был посредником. Это очень изворотливый человек. Мы не могли найти достаточных доказательств его связей с людьми, которых в конце концов арестовали, его пришлось отпустить.
Эмили понимающе кивнула:
– Да, я знаю, как это может обескуражить. Возможно, теперь вы сможете отомстить этому человеку. Если мы докажем, что он вовлечен в какие-то преступные действия.
– Отомстить, – повторил Грант.
Слово это прозвучало плоско и пусто. Он стремился к отмщению, но сомневался, что оно снова сделает его цельным или счастливым человеком. Оно не вернет жизнь той, которая погибла в темную и опасную ночь год тому назад. Оно не изменит ничего из того, что произошло.
Эмили продолжала настаивать, совершенно не сознавая, что поворачивает нож в его сердце:
– Так чем же он занимался с тех пор? Может ли его заговор против принца иметь отношение к прошлогоднему делу?
Грант отогнал мрак, неизменно сопровождающий его мысли о той ночи, и заставил себя сосредоточиться. И дышать.
– Сомневаюсь. Большая часть преступников по этому делу была схвачена или убита в то время. И вы знаете Лири, знаете, что его может купить любой, кто даст большую цену. Ему неведомы понятия о верности, он идет туда, где больше дадут. Он скорее всего даже не помнит человека, которому служил год назад.
При мысли об этом горький вкус во рту приобрел еще больше горечи.
– Возможно, и так. Но сотрудники Военного министерства неусыпно следят за ним, – сказала она.
Он повернулся к Эмили, надеясь, что наконец-то может посмотреть на нее, не слишком выдавая свои чувства, и заставил себя улыбнуться:
– Да. – Эти сотрудники, докладывают, что он очень, много времени проводит в «Синем пони». – Вы знаете, что владелец этого заведения содержит еще и меблированные комнаты на той же улице? «Синий пони» – вероятно, самое удобное место для встреч, если кто-то из этих людей живет там.
Эмили кивнула, вернулась к креслам, где они сидели в начале разговора, и задумалась. В глазах ее, когда она посмотрела на Гранта, светился недюжинный ум.
– Интересная теория. И что, Лири снимает там комнату?
– Было замечено, что он довольно регулярно входит и выходит из этого дома. Но он может просто ходить туда на назначенные встречи.
– Или навещать свою подружку, – договорила за него Эмили.
Грант этого не сказал. Он предпочел, чтобы Эмили сама заговорила о том, чего он избегал касаться, руководствуясь остатками Джентльменского кодекса. Грант не мог не улыбнуться на ее откровенность, и боль в груди наконец прошла.
– Очень может быть. Я велел надежному источнику проследить за этим. Завтра у нас будет ответ. – Он направился к Эмили, влекомый к исходившему от нее жару, точно человек, слишком долго пробывший на холоде. – А что у вас, Эмили? Вы сегодня тоже занимались поисками. Что вы узнали?
При его приближении она слегка вздрогнула, и он испытал огромную гордость, видя, что действует на Эмили так же, как она на него. Что она следит за каждым его движением, ожидая прикосновений.
Обойдя ее кресло, он встал сзади, глядя на обнаженную кожу ниже волос и выше кружевного ворота ее красивого платья.
– Ана наводит справки насчет планов принца и мест его пребывания, – выдохнула Эмили.
Он провел пальцами по полоске открытой кожи, и Эмили напряглась.
– Знает ли Ана что-нибудь еще?
Она подумала, прежде чем ответить:
– Н-нет. Мне удалось уговорить ее заняться сбором сведений, не сообщая подробностей того дела, которым мы занимаемся.
Грант не сводил глаз со своей смуглой руки, которой водил по ее светлой коже.
– А она не пойдет к вашему начальству?
Эмили тихонько застонала, а потом ответила, задыхаясь:
– Не думаю. Она хочет, чтобы я снова начала доверять ей, и понимает, что этого не произойдет, если она выдаст меня Чарли. Она будет вести поиски по крайней мере какое-то время, пытаясь определить при этом, чем мы с вами заняты.
– Это хорошо.
Грант наклонился и прижался губами к ее затылку. Она обхватила руками его голову и притянула к себе. Грант растворился в желании.
– М-может быть, я еще раз попробую переодеться, – пробормотала она. – Попробую появиться в клубе в качестве еще одной женщины легкого поведения. Если я сумею подобраться к Лири поближе, он, может быть, даже поговорит со мной, похвалится своими деяниями.
Грант резко вскинул голову. Перед глазами у него мелькнула картина – Лири, преследующий Эмили, с лицом, не скрывающим его убийственных намерений. Грант даже подумать не мог, что произошло бы дальше, если бы он не сумел ее защитить.
– Нет, – резко сказал он, отходя от нее. – Это совершенно исключено.
Глава 13
Эмили повернулась и посмотрела на Гранта. Она никак не ожидала такой реакции на свое предложение. Но увидев его лицо, Эмили вскочила.
На лице его были нескрываемая боль, беззащитность, даже панический страх, которых Эмили никогда не видела у Гранта и никак не ожидала увидеть. Но она понимала его, потому что сама чувствовала то же самое.
И тут она поняла, почему Военное министерство обращается с ним так осторожно.
Но ведь она уже видела, как Грант напал на Каллена Лири. Значит, тревога, омрачившая его глаза, не имеет ничего общего с трусостью. Его ужас вызван другими причинами. Более глубокими и мрачными.
Эмили боялась думать о том, что это за причины. Они были слишком личными и могли бы завести ее слишком далеко, а это ей ни к чему. Но не могла она и просто так оставить его в этом состоянии. Ему нужно помочь.
– Грант, – начала она, шагнув к нему.
– Нет! – Его глаза цвета темного шоколада стали почти черными. – Это я вам запрещаю, Эмили.
Ее сострадание сразу же сменилось возмущением, и вместо того, чтобы подойти к нему, она резко остановилась.
– Запрещаете, – повторила она. Голос ее звучал обманчиво спокойно, она обдумывала обуявшие ее чувства. – Прошу прощения, но я считала, что мы – сотрудники, Грант, а не опекун и его подопечная. Вы не имеете никакого права что-либо запрещать мне.
От отчаяния на его лице залегли глубокие морщины.
– Значит, вы снова хотите, чтобы вас ранили? На этот раз смертельно? Наверное, ваши подруги правы. Вас больше нельзя допускать до работы.
Эти слова подействовали на Эмили, точно пощечина. Горло у нее мучительно сжалось, слезы обожгли глаза, но она смахнула их движением ресниц. Она не позволит Гранту увидеть, как сильно ранят ее подобные суждения. Особенно исходящие от него.
– Я бы сказала, лорд Уэстфилд, – тихо заговорила она, кладя руку на спинку кресла и впиваясь ногтями и парчовую обивку, – что вас точно так же нельзя допускать до работы, коль скоро вы отказываетесь даже от самого небольшого риска, необходимого для расследования.
От этих слов лицо Гранта помрачнело, но. Эмили не почувствовала никакой радости от того, что причинила ему такую же боль, что и он – ей. Эмили чувствовала только пустоту, которая словно увеличилась, когда она заглянула ему в глаза.
– Я этого не допущу, – пробормотал он, прерывал этот кипящий обмен взглядами. – Я не могу еще раз эти допустить.
Грант прошел мимо, и Эмили поняла, что он идет к двери.
– Что вы делаете, Грант? – испуганно спросила она. – Куда вы?
Он замер, положив руку на дверную ручку и стоя спиной к Эмили. Голова у него была опущена.
– Наверное, вы правы, Эмили. Наверное, я больше не гожусь для работы. Наверное, все остальные тоже правы. – Он посмотрел на нее через плечо, и сердце у Эмили защемило при виде этого сильного человека, вынужденного признать свое поражение. – Но я не могу видеть, как вы подвергаете себя риску. Просто не могу.
– Грант, – начала она, но он не стал ее слушать и ушел. Прошел по коридору. Мимо разинувшего рот Бенсона. Вышел на улицу, не обращая внимания на зов Эмили. Как будто ее просто не существовало.
Дверь за ним закрылась, и Эмили нетвердым шагом вернулась в гостиную. Рухнув на первый попавший стул, она поняла, что ее бьет дрожь.
Что же ей теперь делать? Она же не может без Гранта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25