Необходимо развеять сомнения соратников и показать им, что он проявляет такую же жестокость к пленным, как и они. Чтобы сохранить Ханне жизнь, следует относиться к ней с таким же презрением, как и к остальным белым пленникам.— Я сказал лишь, что подумаю об этом, — заявил он, избегая смотреть девушке в глаза. ГЛАВА 3 — Вонь, которая идет от тебя, просто невыносима, — сказал Быстрый Ветер, когда они проехали уже приличное расстояние.Сидя за его спиной, Ханна отчаянно цеплялась за тонкую талию юноши. В Ирландии ей приходилось ездить на смирных крестьянских лошадках, но ни разу не доводилось иметь дело с животными, подобными этим быстрым и малорослым индейским коням. Хотя Ханне не хотелось дотрагиваться до гладкой темной кожи индейца, ей пришлось прижаться к нему так, что даже сквозь свою грубую одежду она почувствовала исходившее от обнаженного тела тепло. Видимо, у него начинался жар.— Позволь мне покинуть тебя, тогда ты избавишься от вони, — с надеждой сказала Ханна. — Я не хочу надоедать тебе.— Тебе надо вымыться, — решил Быстрый Ветер. — В ближайшей реке, которая нам встретится, ты искупаешься.— Нет!Ханна терпеть не могла нечистоплотность, но только так могла она избежать нежелательных приставаний со стороны мужчин. Ее немытое тело и грязные волосы отпугивали постояльцев гостиницы мистера Харли, и она сознательно превратила себя в то отвратительное грязное существо, каким и предстала перед Быстрым Ветром. Это была та небольшая жертва, которую она принесла, чтобы сохранить свою невинность. Если бы ей пришлось стать одной из тех бедняжек, которые вынуждены были торговать собой ради куска хлеба, Ханна не вынесла бы позора.— Не понимаю я белых женщин, — фыркнул Быстрый Ветер, на лице у него появилась гримаса отвращения. — Тебе придется готовить мне еду, ты должна вымыться!— Готовь себе сам, — сердито выпалила Ханна. — Я не хочу быть твоей рабыней. Если бы мне нравилось рабство, я бы осталась у мистера Харли.— Может быть, ты предпочитаешь смерть? Сломанный Нос был готов убить тебя, и Быстроногий Олень решил, что это хорошая мысль. Только благодаря мне, ты осталась жива. Если тебе дорога жизнь, делай, что я велю.Быстрый Ветер сжал коленями бока лошади, и разговор прервался, потому что Ханне пришлось изо всех сил цепляться за индейца, чтобы не упасть.Они скакали без передышки, пока не наступила ночь. Отряд остановился на ночлег у небольшой речушки, вышедшей из берегов от весенних дождей. Быстрый Ветер соскользнул с лошади, стараясь не задеть раненую ногу. Он застонал от боли, потом повернулся и не слишком любезно стянул на землю Ханну.— Собери хворост, — приказал он. — И не пытайся удрать, это только разозлит остальных.Юноша тяжело опустился на землю, и Ханна поняла, насколько он изнурен длительной скачкой после такого серьезного ранения и большой потери крови.Несколько человек отправились в лес на охоту. Из страха перед индейцами, собирая хворост для костра, Ханна старалась оставаться в пределах видимости своего защитника. Она вернулась с охапкой сучьев и положила их к ногам Быстрого Ветра. Он быстро разжег костер, чтобы приготовить дичь, добытую его друзьями.В тот вечер индейцы роскошно поужинали белкой и кроликом, зажаренными с луком, и запили холодной чистой водой. Быстрый Ветер выделил Ханне небольшую порцию мяса, и, когда она, набросившись на еду, словно ее долго морили голодом, что вполне соответствовало истине, быстро ее проглотила, предложил еще, хотя Сломанный Нос и съязвил, что, мол, нечего переводить хорошую еду на уродину, недостойную согревать постель мужчин.Поглощая ужин, Ханна заметила вялость Быстрого Ветра, лихорадочный румянец на щеках и то, как он поглаживает больную ногу. Она поняла, что у него усиливается жар. Много раз в Ирландии она помогала матери ухаживать за больными братьями и сестрами, поэтому сразу же узнала все признаки недомогания. Как он будет держаться завтра в седле наравне со всеми, если так серьезно болен? Она дремала над остатками своего ужина, когда юноша, толкнув, разбудил ее.— Ложись, я свяжу тебе руки и ноги.Ханна побледнела.— Ты собираешься меня связать? Я обещаю не пытаться убежать.— Если я этого не сделаю, остальные подумают, что я потерял твердость духа. Не бойся, я не стану связывать тебя слишком крепко.Связанной Ханне было трудно найти удобное положение для сна, но она так устала, что все-таки заснула и проснулась, только услышав голоса и с удивлением заметив дневной свет. Оказывается, она беспробудно проспала всю ночь. Быстроногий Олень разговаривал с Быстрым Ветром. Девушка не представляла себе, о чем они говорят, но по их голосам догадывалась, что не все обстоит благополучно.— Ты неважно выглядишь, Быстрый Ветер, — сказал Быстроногий Олень. — Рана беспокоит тебя?Ханна пристально посмотрела на Быстрого Ветра, сокрушаясь, какой у него больной вид. Лицо пылало, глаза от жара лихорадочно блестели. Ему пришлось прижать руки к бокам, чтобы не показать, как они дрожат.— Какая-то рана не может остановить меня, — ответил Быстрый Ветер.— Может быть, тебе стоит отдохнуть сегодня? — предложил Быстроногий Олень. — Мы побудем с тобой, пока ты не поправишься настолько, что сможешь продолжать путь.— Нас двенадцать человек, а он один, — недовольно возразил Сломанный Нос. — Я считаю, мы должны ехать дальше. Впереди долгий путь, и синие мундиры ищут нас. Оставаться опасно, и если Быстрый Ветер попытается в таком состоянии отправиться с нами, то мы из-за него будем слишком медленно продвигаться, — он бросил на Ханну мрачный взгляд. — Пусть рабыня ухаживает за ним, пока он не поправится.Быстрый Ветер пристально посмотрел на воинов сиу, с которыми жил бок о бок последние несколько месяцев. Они приняли его в свое племя и относились к нему, как к соплеменнику, хотя он был южным чейеном. Нужно подумать и о них. Сломанный Нос прав. Он не должен задерживать друзей и требовать, чтобы они дожидались, когда он поправится настолько, что сможет снова пуститься в путь.— Сломанный Нос верно сказал, Быстроногий Олень. Если я попытаюсь ехать с вами, в то время как жар пронизывает мое тело, я задержу вас. Лучше мне остаться здесь с пленницей и продолжить путь, когда я поправлюсь. Мы снова увидимся на стоянке Красного Облака, там, где протекает Паудер-Ривер.— Я останусь с тобой, — вперед выступил воин-чей-ен, присоединившийся, как и Быстрый Ветер, к племени сиу.Он не принадлежал к племени южных чейен, но они с Быстрым Ветром за последние месяцы стали хорошими друзьями.— Нет, Койот, поезжай со всеми, — сказал Быстрый Ветер. — Я, конечно, болен, но не беспомощен.Койот протянул Быстрому Ветру мешочек с травами. Среди чейенов Койот был известен как знахарь, сведущий в травах и снадобьях.— Вскипяти эти травы в воде и пей их отвар, они вытянут жар из твоего тела.— Спасибо, — поблагодарил Быстрый Ветер. — Я последую твоему совету.— Может быть, нам стоит забрать у тебя белую пленницу? — коварно усмехнулся Сломанный Нос. — Мы отмоем ее в реке и воспользуемся как шлюхой. Уже много лун мы провели без женщин. Правда, эта женщина уродлива, но ей не обязательно выглядеть привлекательно, чтобы удовлетворить нас. В отличие от наших братьев-чейен, — пренебрежительно заметил он, — мужчины племени сиу не привыкли к долгому воздержанию и не пренебрегают услугами шлюх.— Женщина моя, — твердо заявил Быстрый Ветер.Его приводила в бешенство мысль о том, как он слаб, чтобы защитить свою пленницу не только на словах, если вдруг воины сиу пойдут против него.— Моя рабыня мне может понадобиться. Я оставляю ее с собой. Это мое право.Сломанный Нос постарался не показать своего огорчения, понимая, что Быстроногий Олень наверняка решит спор в пользу Быстрого Ветра. Просто удивительно, почему он хочет именно эту женщину, грязную, некрасивую, худую, как палка. Что в ней необъяснимым образом делает ее желанной?Прежде чем уехать, воины посмотрели свои запасы и великодушно предложили Быстрому Ветру то, без чего могли обойтись. Он потерял лошадь и многое другое, необходимое для жизни в прерии и лесах, и поэтому был благодарен за оставленные ему мех для воды, котелок, чашу из тыквы, узкие южаные штаны, рубашку, немного сушеного мяса и жареных кукурузных зерен. Кто-то отдал и кожаную сумку, в которую все это можно было сложить. К счастью, у Быстрого Ветра остался висевший на шее мешочек с талисманом и амулетами, приносящими счастье, а также сохранились нож и винтовка.Ханна облегченно вздохнула, когда воины умчались, подняв клуб пыли. Она боялась Сломанного Носа. Уж лучше делить дни со знакомым ей индейцем, чем с целым отрядом кровожадных сиу, которых она не знала вовсе и чей язык не понимала. Как только воины скрылись из вида, Быстрый Ветер развязал Ханну. Пошатываясь от слабости, он смотрел на нее затуманенными жаром глазами.— Принеси еще хвороста, — приказал он, усаживаясь возле костра. — Я приготовлю отвар из трав.Глаза Ханны блеснули: индеец болен, убежать будет нетрудно! «Но куда бежать?» — грустно подумала она. Совершенно непонятно, где они сейчас находятся. Быстрый Ветер говорил что-то о Паудер-Ривер, и как бы далеко не находился этот край, наверняка там живет множество индейцев. Неужели она уже на землях индейцев? Что безопаснее — путешествовать в одиночку по незнакомой местности или остаться с Быстрым Ветром наедине?— Если ты думаешь о том, чтобы сбежать, — сказал индеец, словно читая ее мысли, — то с твоей стороны это было бы большой глупостью. После побоища на Сэнд-Крик любой индеец, не возрази я, убьет тебя на месте или же подвергнет самым ужасным пыткам, которые только сможет вообразить.Если он намеревался ее напугать, то это ему удалось. Лицо Ханны отчетливо побелело, несмотря на обильный слой грязи на нем.— А ты? Ты берешь меня с собой в Паудер-Ривер, чтобы пытать там и после убить? Если так, лучше убей меня сразу. Я не вынесу ожидания.Быстрый Ветер нахмурился. Что ему делать с этой женщиной? В деревне к ней будут относиться с презрением, женщины племени станут издеваться над ней, может быть, ее заморят голодом или же изобьют, когда его не будет рядом, чтобы защитить бедняжку. Вслед за этой мыслью последовала другая: а с какой стати он о ней беспокоится? В Ханне Маклин нет ничего примечательного, кроме волнующих зеленых глаз и мелодичного голоса. Он сравнил мысленно ее, маленькую, некрасивую и невзрачную, с птичкой, серым воробышком. Воробышек! Она даже не пригодна к тому, чтобы быть шляхой для мужчин племени. Поистине, у белых мужчин странные вкусы, если они платят за то, чтобы переспать с таким непривлекательным созданием. А ведь женщина была именно шлюхой, он сам слышал, как хозяин называл ее так. Быстрый Ветер наблюдал сцену на улице, перед входом в гостиницу, когда, облачившись в одежду белых людей, посетил Денвер.— Я не собираюсь убивать тебя… пока что, — угрожающе проговорил Быстрый Ветер. — Ты мне нужна. Собери хворост, но не отходи далеко, я должен тебя видеть. Когда вернешься, принеси воды, чтобы я вскипятил травы, которые дал мне Койот.Ханна подумала было повернуться и убежать, но, заметив стальные искры во взоре индейца, моментально передумала. Даже если жар и мучает его и он не в состоянии выдержать бешенную скачку наравне со своими друзьями, все равно, этот юноша далеко не беспомощен. Нравится ей это или нет, но сейчас он ее единственный защитник. По какой-то непонятной причине он не позволил Сломанному Носу обидеть ее, а умирать такой молодой Ханне совсем не хотелось и потому пришлось подчиниться Быстрому Ветру. Однако, если она и предпочла остаться с ним, это не значило, что у нее прошел страх перед этим неистовым белым человеком с серебристыми глазами, оказавшимся индейским воином. Почувствовав на себе его пронизывающий холодный взгляд, она вздрогнула.Глаза юноши были тусклыми, а руки дрожали, когда Ханна протянула ему чашу с приготовленным травяным отваром. Она наклонилась и поднесла чашу к губам индейца, забыв на мгновение, что она пленница, а он ее враг. Она видела перед собой лишь человека, которому нужна помощь.Быстрый Ветер прилагал все усилия, чтобы не потерять сознание. Набег оказался для него неудачным. Он потерял много крови, и силы медленно покидали его тело. Если бы у Ханны не хватило смелости извлечь пулю и прижечь рану, он давно бы истек кровью. Благодаря своей чрезвычайной выносливости, он быстро поправится и через день-другой снова будет готов скакать верхом. Голова тяжело клонилась набок, веки закрывались. Из предыдущего опыта Быстрый Ветер знал, что целительный сон лучше любого лекарства. Он мрачно подумал, найдет ли, проснувшись, рядом с собой Ханну.Девушка смотрела, как засыпает Быстрый Ветер. Когда его тело совершенно расслабилось и она убедилась, что юноша спит, Ханна опустилась рядом с ним на колени в неуемном стремлении смотреть на него до бесконечности. Именно этого она хотела с того самого момента, как впервые увидела индейца. Взгляд Ханны скользил по стройному телу, почти не прикрытому одеждой. Ее взор задержался на темнеющей ране. Вид окровавленной плоти был неприятен, но ей подумалось, что пройдет время, и шрам станет незаметен на этом золотистом бедре.Девушка поразилась, насколько мужчина может быть красивым и великолепно сложенным. Его крепкое тело было таким прекрасным, что у нее замирало сердце. Гладкое и безупречное, отмеченное лишь несколькими затянувшимися шрамами полученных ранее ранений, оно казалось отлитым из золота. Она сразу же заметила, что его кожа не так темна, как у остальных индейцев, но длинные распущенные волосы были по-индейски черны, как вороново крыло.На груди рельефно выделялись выпуклые мышцы, ноги были сильными, мускулистыми. Набедренная повязка едва прикрывала ягодицы и выступ тела внизу живота. Даже в невозбужденном состоянии очертания члена под перевязью из мягкой оленьей шкуры были внушительных размеров. Ханна густо покраснела и отвернулась, смущенная тем опасным блужданием взгляда по телу юноши, в которое пустились глаза. Все еще думая о красоте индейца, она занялась костром. Ее мучил голод. Присев на пень, она доела остатки ужина.Быстрый Ветер спал весь день и всю ночь. Когда стемнело, Ханна накинула на него одеяло и снова подумала о побеге. Так легко, размышляла она, исчезнуть в лесах. Она может взять лошадь Быстрого Ветра, хотя наездница, конечно, из нее никудышная. Однако, несмотря на огромную разницу между медлительной крестьянской лошадкой, на которой Ханне приходилось ездить дома в Ирландии, и стремительной индейской лошадью, выдерживающей вес двоих седоков, попробовать, пожалуй, стоит. Крадучись, Ханна стала отходить от освещенной костром стоянки.— Ты поступишь очень глупо, если убежишь, — в глубоком голосе индейца слышалась угроза, отчего по спине девушки пополз холодок мрачного предчувствия.Разрываемая противоречивыми чувствами, Ханна застыла на месте, озадаченно обернувшись к Быстрому Ветру. Он опирался на локоть, глядя в темноту, как будто мог видеть Ханну. Она поежилась при мысли, что серебристые глаза обладают способностью различать предметы в темноте.— Ты проснулся?— Уже некоторое время я не сплю.Девушка мгновенно вспыхнула. А спал ли он, когда она так пристально рассматривала его?— Ты не в состоянии остановить меня! — она сделала пару шагов, чтобы посмотреть, как он поведет себя.— Попробуй, и ты увидишь! — в его голосе безошибочно чувствовался вызов, и Ханна пожалела, что помогала молодому индейцу избежать смерти, ведь это дикарь, способный на все, на любое бесчинство.— Подойди сюда, — в его голосе звучали сила и властность.Ханна медленно приблизилась к Быстрому Ветру, приняв как можно более угрожающий вид.— Чего ты хочешь?— Сядь со мной рядом.Ханна замерла. Не собирается ли он напасть на нее? Неужели хранимая невинность достанется язычнику-индейцу?— Что ты задумал? Если собираешься взять меня силой, я буду сопротивляться до конца!Быстрый Ветер удивленно взглянул на нее.— Брать тебя силой? Ха! — из его груди вырвался сухой смешок. — Только слепой или ненормальный нападет на такую уродливую и непривлекательную женщину, как ты. Я к таковым не отношу себя. Просто я должен связать тебя, чтобы ты не могла убежать.Слова Быстрого Ветра привели Ханну в замешательство. Она сознательно старалась выглядеть как можно более непривлекательной, но слова индейца больно задели ее.— Если я тебе так неприятна, почему ты не отпускаешь меня?Ответ на этот вопрос был неизвестен как Ханне, так и самому Быстрому Ветру. Может быть, действительно, наилучшим решением для них обоих стал бы ее уход? Юноша не понимал, почему он так сопротивляется этому, пытаясь убедить себя, будто нуждается в рабыне. Быстрый Ветер старательно избегал девушек племени сиу, которые с радостью соединились бы с ним. По законам племени он мог взять даже несколько жен, но предпочитал не иметь ни одной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32