– Она очень смелая девчонка. И добрая.
Макс зашевелился и лег на бок, положив голову на уцелевшую щеку.
– Одного не пойму, как она, будучи оборотнем, работает на светлых, – произнес он.
– Мы тоже поработали на них этой ночью, – заметил Топор.
Я хотел сказать что-то умное, но как раз в этот момент в палату зашли три медсестры с подставками для капельниц.
– Ну-ка, мальчики, ложитесь на спины!
Мы приняли требуемое положение, и через минуту в наши вены заливалась донорская человеческая кровь. Интересно, знают эти милые дамочки, что перед ними развалились три вампира, или не знают?
Я почувствовал легкий шум в ушах, а потом вновь провалился в беспамятство…
– …Я не могу этого допустить!
– Вы в своем уме, Добровольская?
– Повторяю, я не могу этого допустить! Ради чего тогда затевалась эта операция?
– Ради того, чего мы и добились. А добились мы колоссальных результатов!
– Я вам не позволю сделать этого!
– Не позволите? Но вы хоть отдаете себе отчет в том, что говорите? Если не сделать этого, то все пойдет насмарку!
– Не пойдет. Я позабочусь об этом.
– Вы? Позаботитесь? Ради бога, не смешите меня, Добровольская. И не злите, иначе я прикажу изолировать вас или вовсе исключить из Ордена.
– Но…
– Замолчите!
Я лежал и слушал, как группа людей приближается к нашей палате. С ними была Света, чей тревожный голос я слышал особенно четко. Мирно посапывающие вампиры, очевидно, ничего не замечали.
– Не смейте!…
– Сержант, отведите ее в карцер. Еду и воду не давать, пока я не разрешу.
– Есть!
– Вы совершаете ошибку! Не надо!
– Заткнись!
– Постойте!…
– Да успокойте же ее!
Последовал звучный удар.
– Готово!
– Хорошо.
Дверь в палату отворилась, и я увидел смутно знакомое лицо. Странным образом я мог наблюдать за происходящим, не открывая глаз.
– Спят, голубчики, – усмехнулся худощавый мужчина в очках и больничном халате. – Приступайте!
За его спиной показалось шевеление, и в палату вбежали несколько санитаров с подозрительно напоминающими хирургические пилы инструментами. Я внутренне напрягся, внешне же оставался совершенно расслаблен.
– Сначала того! – указал на меня мужчина в очках. – Он самый опасный.
Санитары подошли ко мне с разных сторон койки, бросая пугливые взгляды. Сразу три пилы зависли над моим бренным телом, готовые в любую секунду опуститься и четвертовать меня. А хирургические пилы, между прочим, – это вам не «Дружба»; они выглядят как тонкие шнуры с руками, выполнены из прочного антикоррозийного металла с алмазным напылением. Такой хреновиной можно перепилить бедро за полторы секунды, а шеи они распиливают в одно мгновение.
– Давайте! – кивнул мужчина.
Но прежде чем санитары превратили меня в конструктор «Сделай сам», я раскидал их по палате как котят. Санитары медленно сползли по стенам и не пытались более показывать какую бы то ни было агрессию и желание меня четвертовать.
– Не может быть! – побледнел мужчина. – В тебе же кашалотовая доза снотворного!
– Уже выспался, – бросил я, мгновенно оказавшись за спиной «врача». – Добро пожаловать в наш склеп!
Я швырнул мужчину в центр палаты и стал с остервенением будить вампиров. К моей великой радости, они постепенно приходили в себя. Рана Стаса успела затянуться, а на лице Макса появилась тоненькая пленка новой кожи.
– Просыпайтесь же, упыри! – поторапливал я. – Нас прикончить хотят, а вы дрыхните как уже убитые!
Продрав глаза, Топор с удивлением уставился на валяющихся санитаров и трясущегося от страха «доктора».
– Чего хотят? – заревел он.
– Черт, где я? – тер глаза Макс.
– Давайте живее! – прикрикнул я. – Происходит что-то странное.
Вампиры повскакивали с коек, внешне готовые хоть сейчас полезть в драку. Очкастый Франкенштейн на полу хлопал глазами, а я вспомнил, где мог видеть его противную рожу.
– Макс, а не Домодедов ли это Евгений?
Друг внимательно всмотрелся в лицо очкастого.
– Блин, и в самом деле он! Только какой-то помятый… Ты что тут делаешь, Жека?
– Он хотел нас четвертовать, – ответил я вместо Домодедова.
– Щас я ему покажу, как нас четвертовать, – сурово пообещал Топор.
Я придержал его, не давая возможности расправиться с человеком.
– Надо выбираться. Хватайте его и ни за что не выпускайте. Если эта больничка – обитель светлых, то господин Домодедов послужит живым щитом. Они не посмеют прикончить его.
Вампиры дружно подняли мужчину с пола так, что его ноги перестали касаться линолеума.
Я выглянул за дверь, но ничего опасного не увидел. Коридор был пуст.
– Ну смотри, прыщ, если с Шокером случилось что-то нехорошее, я разорву тебя голыми руками.
– Лучше преврати его в вампира! – посоветовал Макс.
– Нет, только не это! – в ужасе завизжал Домодедов.
– Заткнись! – рявкнул Топор и отвесил пленнику внушительную пощечину.
Мы осторожно пробирались по коридору, прислушиваясь к каждому шороху.
– Говори, где лежит Шокер!
– В палате интенсивной терапии! – затрепетал Домодедов.
– Ты говори, где он лежит! – зарычал я.
Мужчина стал указывать нам дорогу. Через лестницу и небольшие коридорчики мы спустились на два этажа ниже и вошли в большую палату. В центре стояла странного вида кровать, на которой возлежал Леха, а вокруг него суетились три человека в зеленых хирургических халатах и респираторах. В момент нашего появления один из хирургов как раз занес скальпель над грудной клеткой вампира.
– Только попробуй, и я засуну его в твою задницу! – заверил я хирурга. – Быстро будите его, вивисекторы проклятые!
Люди некоторое время молча смотрели на нас, но когда заметили извивающегося в руках вампиров Домодедова, тут же принялись выполнять приказание. Через пять минут активных действий Шокер приподнялся на локте.
– Ты как? – справился я о его здоровье.
– Хреново, – описал ощущения Леха. – А что это вы… И где я, блин?
Я посоветовал ему как можно быстрее присоединяться к нашему маленькому отряду и объяснил, что мы попали в какую-то лабораторию, где вампиров очень любят резать на части.
Толкнув Домодедова в бок, я сказал:
– Теперь веди к карцеру.
– Зачем?
– За Светой, конечно же.
– Боже, она-то вам зачем?
– Мы многим ей обязаны, – признался я.
Мы спустились еще на два этажа и тут встретили вооруженных людей. Похоже, это были те самые спецназовцы, которые забрали нас с кладбища.
– Спокойно, – проговорил я. – У нас ваш начальник, не пристрелите его ненароком.
Бойцы ощерились стволами, но открывать огонь не стали.
– Эй, ты! – кивнул я одному из спецназовцев. – Приведи мне Добровольскую! Живо!
Боец, потоптавшись на месте, кинулся в дверь и вскоре привел босую Светлану в ночной рубашке. Девушка, увидев нас, обрадовалась, но едва взгляд ее пал на плененного доктора, сразу испугалась:
– Вы что творите?
– Лишь пытаемся свалить отсюда целыми и невредимыми, – ответил я.
– Послушайте, можно все разрешить мирным путем!
– Конечно, можно! – согласился я. – Только господин Домодедов против этого.
– Нет-нет, что вы, я не против! – взвизгнул доктор. – Пожалуйста, Суховеев, отпустите меня, и мы спокойно договоримся…
– Не пойдет, – двинул я ему под дых. – У нас был шанс расстаться полюбовно, но вы его просрали. Света, мы пришли за тобой. Прошу, выведи нас из этого места.
Девушка помедлила, но все ж повела нас по коридорам и лестницам наверх. Спустя несколько минут мы наконец-то вышли на улицу, под пасмурное небо вечера. Однако едва мы оказались снаружи, десятки бойцов в зимнем камуфляже нацелили на нас свои автоматы. Среди них выделялся почтенный господин в деловом костюме черного цвета. Именно он, сделав шаг назад, распростер руки и молвил:
– Отпустите наших сотрудников!
– Ты про этого засранца говоришь? – кивнул на Домодедова Топор.
– Я говорю про доктора Домодедова и охотника Добровольскую! – поправил господин.
Я сделал шаг вперед, спровоцировав многочисленные щелканья затворов. Тихо спросил:
– Что все это значит? Кто вы, черт вас побери?
– Вы разве не догадались? – натурально удивился высокий господин. – Здание позади вас – опорный пункт Ордена Света, эти люди – наши сотрудники, а я – Елизар Рахманов, Старейшина Ордена в этом городе.
И тут Старейшины, подумал я, кисло сморщившись. Парни с автоматами, черные машины, кровь и насилие… Чем же мы отличаемся, вампиры, от своих охотников?
– Господин Рахманов, сэр, – подала голос Светлана, – доктор Домодедов хотел умертвить этих вампиров!
– Конечно, ведь я дал ему такое распоряжение, – кивнул Елизар.
– Но ведь вы говорили, что после выполнения операции оставите всех в покое!
– Ситуация изменилась, дорогая, – мягко ответил господин. – Вампир Суховеев представляет серьезную угрозу для Актарсиса. Его необходимо уничтожить.
– Чего? – взревел вместо меня Топор. – Это тебя сейчас уничтожат, рожа!
Высокий господин лишь вяло усмехнулся, а я, дабы не показаться вовсе уж тупым, спросил:
– А о какой операции шла речь?
Елизар нахмурился и ответил:
– Что ж, я думаю, вы имеете право узнать обо всем. Наш Орден, а точнее – филиал Ордена в этом городе, разработал гениальный план по уничтожению угрозы вампиров. Нельзя, знаете ли, недооценивать роль аналитиков и всяческих провидцев, ведь именно благодаря им операция завершилась успехом. Мы просчитали, что для центральной фигуры в нашем деле нужна личность достаточно себялюбивая, но в то же время социально сознательная, так сказать, с уклоном к депрессивному самоанализу, но не подверженная меланхолии. Но самое главное – эта личность должна быть инициирована кем-то из наиболее влиятельных вампиров. Долгое время нам не удавалось найти то, что нужно, попадались совершенно другие образчики, однако спустя три года нам наконец-то удалось обнаружить вас, господин Суховеев. Вы как нельзя лучше подходили под аналитическую модель прогнозируемого будущего. Мы приставили к вам лейтенанта Добровольскую, сотрудницу оперативного отдела Ордена, хорошую охотницу и, что было немаловажно, оборотня.
– Как же вы приняли оборотня в свои ряды? – спросил Шокер.
– А что в этом непонятного? – удивился Елизар. – Грех проклятой крови у оборотней гораздо менее значителен, чем у вампира, к тому же вервольфы могут существовать и без ваших кровавых пиров и убийств. Светлане с детства привили мысль, что Актарсис – единственное, за что она должна бороться. Получив необходимые инструкции, Добровольская вышла на вас и заставила перейти на нашу сторону. Конечно, переход этот весьма условен, ведь всем известно, что вампир навсегда останется существом Тьмы. Далее все шло по плану, вы познакомились и стали работать на Игоря, инициировавшего всех вас.
Когда подошло время, наши коллеги из Новосибирска устроили так, чтобы некто Андрей решил серьезно заняться кланом Оурос, дабы взять эту часть страны под контроль клана Негельнос. С поразительной точностью следуя нашему плану, вас взяли в плен и заставили совершить теракт против Оуроса. Вы, господин Суховеев, согласились, но именно в силу вашей психики решили схитрить, тем более что за хорошие результаты Светлана вам наобещала чуть ли не манну небесную. Я могу представить, как тяжело осознавать себя вампиром, особенно если после мутации сохранилось стойкое чувство неприязни чужой смети. Вы по тщательно продуманной наводке пришли в студию «Карат», где сделали копию, а потом с помощью нашего агента перенесли заклинания на реплику Медальона Бескровия. Зная повадки вампиров, нетрудно было вычислить, что вас вернут к Негельносам с той же самой бомбой, но усиленной некими магическими приспособлениями. А зная ваши повадки, господин Суховеев, единственное, чего мы ожидали – это новый взрыв и новые жертвы среди вампиров. До смешного простой план позволил нам за несколько дней уничтожить столько вампиров, сколько мы не истребляем и за год. Притом основным инструментом в наших руках был вампир.
Конечно, мы не могли не просчитать вероятность того, что темная энергия вампиров передастся вам. Вы по сути стали над двумя кланами, стали чрезвычайно сильным в потенциальном смысле вампиром. Это позволило нам несколько усовершенствовать свой план и избавиться не только от вампиров, но и от оборотней и их повелителя демона Герадо. Все остальное, имеющее место быть, несущественно и к плану как таковому не относится. Вы рады, господин Суховеев, что смогли помочь Свету?
– Безумно, – зарычал я. – Но зачем вы хотите нас уничтожить?
– Я хочу уничтожить только вас, господин Суховеев. Но раз вы оказались в компании других вампиров, то и их за одно, – улыбнулся Елизар. – Вы же должны понимать, что теперь в ваших руках находится власть над двумя крупными кланами. Я просто не могу пройти мимо!
Я догадался, что этому надменному господину неизвестно о моей схватке с Познавшим Кровь. Дьявол, этот придурок думает, что я всего лишь Старейшина Оуроса и Негельноса! Ну ладно, сейчас я его удивлю.
Если бы я мог видеть свое лицо и в особенности – собственные глаза, то увидел, как белки внезапно покраснели и налились кровь до такой степени, что даже зрачков на их фоне не было видно. Нижние и верхние клыки удлинились и заострились еще сильнее. Кожа побледнела, и под ней проступили быстро пульсирующие сосуды.
Странно, но я не давал никакого толчка к своей теперешней трансформации. Но знал, что сила великого демона проявила себя…
Я сделал еще один шаг вперед:
– Вы кое-что не просчитали! – трубным, явно не своим голосом проговорил я. – Думаете, я лишь над двумя кланами?
– А разве не так? – Рахманов не выказал никакого беспокойства.
– Не так, – кивнул я.
– Впрочем, какая разница? – поморщился Елизар. До меня донеслась волна начинающегося в его душе беспокойства. – Расстреляйте их! Да прибудет с ними Бог!
Двадцать два, как я успел подсчитать, бойца одновременно открыли огонь. Конечно же, их автоматы были заряжены не свинцом, бессильным против нас, а серебром. Серебряные пули вонзались в меня десятками игл и мгновенно растворялись где-то внутри. Я даже не шелохнулся, когда град серебра обрушился на меня, но разозлился. Из пылающих алым глаз поплыл зеленоватый туман.
– Не может быть! – воскликнул Елизар. – Но почему вы живой?
– Потому что теперь я стал над всеми вампирами этого мира, – многоголосым басом ответил я. – Теперь я стал Познавшим Кровь!
– Это невозможно! – завопил Рахманов, и тут же молниеносное движение удлинившихся когтей Познавшего разорвало его горло. Автоматчики не успели среагировать на мое мгновенное перемещение, они выглядели будто замороженные и продолжали целиться в то место, где я только что стоял. С ревом и невероятной злостью я пробежался вдоль их ряда, ломая автоматы и круша кости. Когда я перебил позвоночник последнему бойцу, первый еще не начал падать.
Но скорость моих перемещений замедлилась, и я смотрел, как люди подобно костяшкам домино рухнули на заледенелую землю. Выстрели прекратились так же резко, как и начались.
Я обернулся к своим друзьям… и обомлел. Все они были изрешечены пулями и лежали у дверей в самых разных позах.
Я подскочил к Максу, но в его глазах был лишь стеклянный блеск. Огромные дымящиеся раны превратили его грудь в фарш…
Я бросился к Шокеру, но Леха, подогнув под себя ногу, уставился одним глазом в небо. На месте второго зияла сквозная дыра…
Я упал на колени перед Топором, однако успел услышать лишь последний предсмертный хрип, и Стас уронил голову на грудь…
Лишь Светлана еще дышала, но силы покидали ее с быстротой молнии. Я приподнял ее голову, скривился в бессильной ярости и дрожащим голосом произнес:
– Что же я натворил!…
Света открыла глаза, в которых едва ли была жизнь. Справляясь с кровавым кашлем и хрипом, она едва слышно для человека, но отчетливо для вампира прошептала:
– Я… не знала всего. Прости… Ты хороший… человек… не становись… злом.
Она умерла.
Я осторожно положил ее голову на холодный асфальт, выпрямился, обратил лицо к пасмурному небу и…
…И сошел с ума.
ЭПИЛОГ
Не потерять бы в серебре
Ее одну, заветную…
«Би-2».
Я сидел на большом валуне, мокром и чрезвычайно холодном, но не чувствовал холода. вокруг бушевала гроза, самая сильная гроза из всех, которые я когда либо видел.
…По выжженному полю, простирающемуся во все стороны на десятки километров, носились угольно-черные пылевые вихри, словно высасывая из почвы языки пламени. Мне было непонятно, как огонь может подниматься до таких высот, почти касаясь мрачных темно-фиолетовых туч, ведь сверху беспрестанно лились потоки воды. Дождевая вода боролась с огнем, и кое-где испещренная трещинами поверхность поля уже превратилась в непроходимые болота. Над болотами поднимался зеленоватый дым, поднимался ровно, точно вокруг не свирепствовал ветер и многочисленные торнадо. Одинокие обугленные деревья, жалкие и уродливые, нагнувшиеся почти до земли, стонали под напором ветра;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Макс зашевелился и лег на бок, положив голову на уцелевшую щеку.
– Одного не пойму, как она, будучи оборотнем, работает на светлых, – произнес он.
– Мы тоже поработали на них этой ночью, – заметил Топор.
Я хотел сказать что-то умное, но как раз в этот момент в палату зашли три медсестры с подставками для капельниц.
– Ну-ка, мальчики, ложитесь на спины!
Мы приняли требуемое положение, и через минуту в наши вены заливалась донорская человеческая кровь. Интересно, знают эти милые дамочки, что перед ними развалились три вампира, или не знают?
Я почувствовал легкий шум в ушах, а потом вновь провалился в беспамятство…
– …Я не могу этого допустить!
– Вы в своем уме, Добровольская?
– Повторяю, я не могу этого допустить! Ради чего тогда затевалась эта операция?
– Ради того, чего мы и добились. А добились мы колоссальных результатов!
– Я вам не позволю сделать этого!
– Не позволите? Но вы хоть отдаете себе отчет в том, что говорите? Если не сделать этого, то все пойдет насмарку!
– Не пойдет. Я позабочусь об этом.
– Вы? Позаботитесь? Ради бога, не смешите меня, Добровольская. И не злите, иначе я прикажу изолировать вас или вовсе исключить из Ордена.
– Но…
– Замолчите!
Я лежал и слушал, как группа людей приближается к нашей палате. С ними была Света, чей тревожный голос я слышал особенно четко. Мирно посапывающие вампиры, очевидно, ничего не замечали.
– Не смейте!…
– Сержант, отведите ее в карцер. Еду и воду не давать, пока я не разрешу.
– Есть!
– Вы совершаете ошибку! Не надо!
– Заткнись!
– Постойте!…
– Да успокойте же ее!
Последовал звучный удар.
– Готово!
– Хорошо.
Дверь в палату отворилась, и я увидел смутно знакомое лицо. Странным образом я мог наблюдать за происходящим, не открывая глаз.
– Спят, голубчики, – усмехнулся худощавый мужчина в очках и больничном халате. – Приступайте!
За его спиной показалось шевеление, и в палату вбежали несколько санитаров с подозрительно напоминающими хирургические пилы инструментами. Я внутренне напрягся, внешне же оставался совершенно расслаблен.
– Сначала того! – указал на меня мужчина в очках. – Он самый опасный.
Санитары подошли ко мне с разных сторон койки, бросая пугливые взгляды. Сразу три пилы зависли над моим бренным телом, готовые в любую секунду опуститься и четвертовать меня. А хирургические пилы, между прочим, – это вам не «Дружба»; они выглядят как тонкие шнуры с руками, выполнены из прочного антикоррозийного металла с алмазным напылением. Такой хреновиной можно перепилить бедро за полторы секунды, а шеи они распиливают в одно мгновение.
– Давайте! – кивнул мужчина.
Но прежде чем санитары превратили меня в конструктор «Сделай сам», я раскидал их по палате как котят. Санитары медленно сползли по стенам и не пытались более показывать какую бы то ни было агрессию и желание меня четвертовать.
– Не может быть! – побледнел мужчина. – В тебе же кашалотовая доза снотворного!
– Уже выспался, – бросил я, мгновенно оказавшись за спиной «врача». – Добро пожаловать в наш склеп!
Я швырнул мужчину в центр палаты и стал с остервенением будить вампиров. К моей великой радости, они постепенно приходили в себя. Рана Стаса успела затянуться, а на лице Макса появилась тоненькая пленка новой кожи.
– Просыпайтесь же, упыри! – поторапливал я. – Нас прикончить хотят, а вы дрыхните как уже убитые!
Продрав глаза, Топор с удивлением уставился на валяющихся санитаров и трясущегося от страха «доктора».
– Чего хотят? – заревел он.
– Черт, где я? – тер глаза Макс.
– Давайте живее! – прикрикнул я. – Происходит что-то странное.
Вампиры повскакивали с коек, внешне готовые хоть сейчас полезть в драку. Очкастый Франкенштейн на полу хлопал глазами, а я вспомнил, где мог видеть его противную рожу.
– Макс, а не Домодедов ли это Евгений?
Друг внимательно всмотрелся в лицо очкастого.
– Блин, и в самом деле он! Только какой-то помятый… Ты что тут делаешь, Жека?
– Он хотел нас четвертовать, – ответил я вместо Домодедова.
– Щас я ему покажу, как нас четвертовать, – сурово пообещал Топор.
Я придержал его, не давая возможности расправиться с человеком.
– Надо выбираться. Хватайте его и ни за что не выпускайте. Если эта больничка – обитель светлых, то господин Домодедов послужит живым щитом. Они не посмеют прикончить его.
Вампиры дружно подняли мужчину с пола так, что его ноги перестали касаться линолеума.
Я выглянул за дверь, но ничего опасного не увидел. Коридор был пуст.
– Ну смотри, прыщ, если с Шокером случилось что-то нехорошее, я разорву тебя голыми руками.
– Лучше преврати его в вампира! – посоветовал Макс.
– Нет, только не это! – в ужасе завизжал Домодедов.
– Заткнись! – рявкнул Топор и отвесил пленнику внушительную пощечину.
Мы осторожно пробирались по коридору, прислушиваясь к каждому шороху.
– Говори, где лежит Шокер!
– В палате интенсивной терапии! – затрепетал Домодедов.
– Ты говори, где он лежит! – зарычал я.
Мужчина стал указывать нам дорогу. Через лестницу и небольшие коридорчики мы спустились на два этажа ниже и вошли в большую палату. В центре стояла странного вида кровать, на которой возлежал Леха, а вокруг него суетились три человека в зеленых хирургических халатах и респираторах. В момент нашего появления один из хирургов как раз занес скальпель над грудной клеткой вампира.
– Только попробуй, и я засуну его в твою задницу! – заверил я хирурга. – Быстро будите его, вивисекторы проклятые!
Люди некоторое время молча смотрели на нас, но когда заметили извивающегося в руках вампиров Домодедова, тут же принялись выполнять приказание. Через пять минут активных действий Шокер приподнялся на локте.
– Ты как? – справился я о его здоровье.
– Хреново, – описал ощущения Леха. – А что это вы… И где я, блин?
Я посоветовал ему как можно быстрее присоединяться к нашему маленькому отряду и объяснил, что мы попали в какую-то лабораторию, где вампиров очень любят резать на части.
Толкнув Домодедова в бок, я сказал:
– Теперь веди к карцеру.
– Зачем?
– За Светой, конечно же.
– Боже, она-то вам зачем?
– Мы многим ей обязаны, – признался я.
Мы спустились еще на два этажа и тут встретили вооруженных людей. Похоже, это были те самые спецназовцы, которые забрали нас с кладбища.
– Спокойно, – проговорил я. – У нас ваш начальник, не пристрелите его ненароком.
Бойцы ощерились стволами, но открывать огонь не стали.
– Эй, ты! – кивнул я одному из спецназовцев. – Приведи мне Добровольскую! Живо!
Боец, потоптавшись на месте, кинулся в дверь и вскоре привел босую Светлану в ночной рубашке. Девушка, увидев нас, обрадовалась, но едва взгляд ее пал на плененного доктора, сразу испугалась:
– Вы что творите?
– Лишь пытаемся свалить отсюда целыми и невредимыми, – ответил я.
– Послушайте, можно все разрешить мирным путем!
– Конечно, можно! – согласился я. – Только господин Домодедов против этого.
– Нет-нет, что вы, я не против! – взвизгнул доктор. – Пожалуйста, Суховеев, отпустите меня, и мы спокойно договоримся…
– Не пойдет, – двинул я ему под дых. – У нас был шанс расстаться полюбовно, но вы его просрали. Света, мы пришли за тобой. Прошу, выведи нас из этого места.
Девушка помедлила, но все ж повела нас по коридорам и лестницам наверх. Спустя несколько минут мы наконец-то вышли на улицу, под пасмурное небо вечера. Однако едва мы оказались снаружи, десятки бойцов в зимнем камуфляже нацелили на нас свои автоматы. Среди них выделялся почтенный господин в деловом костюме черного цвета. Именно он, сделав шаг назад, распростер руки и молвил:
– Отпустите наших сотрудников!
– Ты про этого засранца говоришь? – кивнул на Домодедова Топор.
– Я говорю про доктора Домодедова и охотника Добровольскую! – поправил господин.
Я сделал шаг вперед, спровоцировав многочисленные щелканья затворов. Тихо спросил:
– Что все это значит? Кто вы, черт вас побери?
– Вы разве не догадались? – натурально удивился высокий господин. – Здание позади вас – опорный пункт Ордена Света, эти люди – наши сотрудники, а я – Елизар Рахманов, Старейшина Ордена в этом городе.
И тут Старейшины, подумал я, кисло сморщившись. Парни с автоматами, черные машины, кровь и насилие… Чем же мы отличаемся, вампиры, от своих охотников?
– Господин Рахманов, сэр, – подала голос Светлана, – доктор Домодедов хотел умертвить этих вампиров!
– Конечно, ведь я дал ему такое распоряжение, – кивнул Елизар.
– Но ведь вы говорили, что после выполнения операции оставите всех в покое!
– Ситуация изменилась, дорогая, – мягко ответил господин. – Вампир Суховеев представляет серьезную угрозу для Актарсиса. Его необходимо уничтожить.
– Чего? – взревел вместо меня Топор. – Это тебя сейчас уничтожат, рожа!
Высокий господин лишь вяло усмехнулся, а я, дабы не показаться вовсе уж тупым, спросил:
– А о какой операции шла речь?
Елизар нахмурился и ответил:
– Что ж, я думаю, вы имеете право узнать обо всем. Наш Орден, а точнее – филиал Ордена в этом городе, разработал гениальный план по уничтожению угрозы вампиров. Нельзя, знаете ли, недооценивать роль аналитиков и всяческих провидцев, ведь именно благодаря им операция завершилась успехом. Мы просчитали, что для центральной фигуры в нашем деле нужна личность достаточно себялюбивая, но в то же время социально сознательная, так сказать, с уклоном к депрессивному самоанализу, но не подверженная меланхолии. Но самое главное – эта личность должна быть инициирована кем-то из наиболее влиятельных вампиров. Долгое время нам не удавалось найти то, что нужно, попадались совершенно другие образчики, однако спустя три года нам наконец-то удалось обнаружить вас, господин Суховеев. Вы как нельзя лучше подходили под аналитическую модель прогнозируемого будущего. Мы приставили к вам лейтенанта Добровольскую, сотрудницу оперативного отдела Ордена, хорошую охотницу и, что было немаловажно, оборотня.
– Как же вы приняли оборотня в свои ряды? – спросил Шокер.
– А что в этом непонятного? – удивился Елизар. – Грех проклятой крови у оборотней гораздо менее значителен, чем у вампира, к тому же вервольфы могут существовать и без ваших кровавых пиров и убийств. Светлане с детства привили мысль, что Актарсис – единственное, за что она должна бороться. Получив необходимые инструкции, Добровольская вышла на вас и заставила перейти на нашу сторону. Конечно, переход этот весьма условен, ведь всем известно, что вампир навсегда останется существом Тьмы. Далее все шло по плану, вы познакомились и стали работать на Игоря, инициировавшего всех вас.
Когда подошло время, наши коллеги из Новосибирска устроили так, чтобы некто Андрей решил серьезно заняться кланом Оурос, дабы взять эту часть страны под контроль клана Негельнос. С поразительной точностью следуя нашему плану, вас взяли в плен и заставили совершить теракт против Оуроса. Вы, господин Суховеев, согласились, но именно в силу вашей психики решили схитрить, тем более что за хорошие результаты Светлана вам наобещала чуть ли не манну небесную. Я могу представить, как тяжело осознавать себя вампиром, особенно если после мутации сохранилось стойкое чувство неприязни чужой смети. Вы по тщательно продуманной наводке пришли в студию «Карат», где сделали копию, а потом с помощью нашего агента перенесли заклинания на реплику Медальона Бескровия. Зная повадки вампиров, нетрудно было вычислить, что вас вернут к Негельносам с той же самой бомбой, но усиленной некими магическими приспособлениями. А зная ваши повадки, господин Суховеев, единственное, чего мы ожидали – это новый взрыв и новые жертвы среди вампиров. До смешного простой план позволил нам за несколько дней уничтожить столько вампиров, сколько мы не истребляем и за год. Притом основным инструментом в наших руках был вампир.
Конечно, мы не могли не просчитать вероятность того, что темная энергия вампиров передастся вам. Вы по сути стали над двумя кланами, стали чрезвычайно сильным в потенциальном смысле вампиром. Это позволило нам несколько усовершенствовать свой план и избавиться не только от вампиров, но и от оборотней и их повелителя демона Герадо. Все остальное, имеющее место быть, несущественно и к плану как таковому не относится. Вы рады, господин Суховеев, что смогли помочь Свету?
– Безумно, – зарычал я. – Но зачем вы хотите нас уничтожить?
– Я хочу уничтожить только вас, господин Суховеев. Но раз вы оказались в компании других вампиров, то и их за одно, – улыбнулся Елизар. – Вы же должны понимать, что теперь в ваших руках находится власть над двумя крупными кланами. Я просто не могу пройти мимо!
Я догадался, что этому надменному господину неизвестно о моей схватке с Познавшим Кровь. Дьявол, этот придурок думает, что я всего лишь Старейшина Оуроса и Негельноса! Ну ладно, сейчас я его удивлю.
Если бы я мог видеть свое лицо и в особенности – собственные глаза, то увидел, как белки внезапно покраснели и налились кровь до такой степени, что даже зрачков на их фоне не было видно. Нижние и верхние клыки удлинились и заострились еще сильнее. Кожа побледнела, и под ней проступили быстро пульсирующие сосуды.
Странно, но я не давал никакого толчка к своей теперешней трансформации. Но знал, что сила великого демона проявила себя…
Я сделал еще один шаг вперед:
– Вы кое-что не просчитали! – трубным, явно не своим голосом проговорил я. – Думаете, я лишь над двумя кланами?
– А разве не так? – Рахманов не выказал никакого беспокойства.
– Не так, – кивнул я.
– Впрочем, какая разница? – поморщился Елизар. До меня донеслась волна начинающегося в его душе беспокойства. – Расстреляйте их! Да прибудет с ними Бог!
Двадцать два, как я успел подсчитать, бойца одновременно открыли огонь. Конечно же, их автоматы были заряжены не свинцом, бессильным против нас, а серебром. Серебряные пули вонзались в меня десятками игл и мгновенно растворялись где-то внутри. Я даже не шелохнулся, когда град серебра обрушился на меня, но разозлился. Из пылающих алым глаз поплыл зеленоватый туман.
– Не может быть! – воскликнул Елизар. – Но почему вы живой?
– Потому что теперь я стал над всеми вампирами этого мира, – многоголосым басом ответил я. – Теперь я стал Познавшим Кровь!
– Это невозможно! – завопил Рахманов, и тут же молниеносное движение удлинившихся когтей Познавшего разорвало его горло. Автоматчики не успели среагировать на мое мгновенное перемещение, они выглядели будто замороженные и продолжали целиться в то место, где я только что стоял. С ревом и невероятной злостью я пробежался вдоль их ряда, ломая автоматы и круша кости. Когда я перебил позвоночник последнему бойцу, первый еще не начал падать.
Но скорость моих перемещений замедлилась, и я смотрел, как люди подобно костяшкам домино рухнули на заледенелую землю. Выстрели прекратились так же резко, как и начались.
Я обернулся к своим друзьям… и обомлел. Все они были изрешечены пулями и лежали у дверей в самых разных позах.
Я подскочил к Максу, но в его глазах был лишь стеклянный блеск. Огромные дымящиеся раны превратили его грудь в фарш…
Я бросился к Шокеру, но Леха, подогнув под себя ногу, уставился одним глазом в небо. На месте второго зияла сквозная дыра…
Я упал на колени перед Топором, однако успел услышать лишь последний предсмертный хрип, и Стас уронил голову на грудь…
Лишь Светлана еще дышала, но силы покидали ее с быстротой молнии. Я приподнял ее голову, скривился в бессильной ярости и дрожащим голосом произнес:
– Что же я натворил!…
Света открыла глаза, в которых едва ли была жизнь. Справляясь с кровавым кашлем и хрипом, она едва слышно для человека, но отчетливо для вампира прошептала:
– Я… не знала всего. Прости… Ты хороший… человек… не становись… злом.
Она умерла.
Я осторожно положил ее голову на холодный асфальт, выпрямился, обратил лицо к пасмурному небу и…
…И сошел с ума.
ЭПИЛОГ
Не потерять бы в серебре
Ее одну, заветную…
«Би-2».
Я сидел на большом валуне, мокром и чрезвычайно холодном, но не чувствовал холода. вокруг бушевала гроза, самая сильная гроза из всех, которые я когда либо видел.
…По выжженному полю, простирающемуся во все стороны на десятки километров, носились угольно-черные пылевые вихри, словно высасывая из почвы языки пламени. Мне было непонятно, как огонь может подниматься до таких высот, почти касаясь мрачных темно-фиолетовых туч, ведь сверху беспрестанно лились потоки воды. Дождевая вода боролась с огнем, и кое-где испещренная трещинами поверхность поля уже превратилась в непроходимые болота. Над болотами поднимался зеленоватый дым, поднимался ровно, точно вокруг не свирепствовал ветер и многочисленные торнадо. Одинокие обугленные деревья, жалкие и уродливые, нагнувшиеся почти до земли, стонали под напором ветра;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33