Здравствуй и ты, дедушка! Ты показывал мне зоопарк и Центральный парк с аттракционами, ты водил меня по кукольным театрам и фестивалям.
Здравствуйте все, дорогие мои старики! О, я не могу остановиться и смеюсь, потому что мне совсем не смешно. Нет, я смеюсь, потому что мне чудовищно страшно, потому что я боюсь остановиться, чтобы не сойти с ума. Почему вы рассказывали мне такие добрые, веселые и интересные истории, но ни словом не обмолвились о самой главной?
Почему вы не сказали мне, что в этом мире есть силы, радикально противоположные вашим Врунгелям и Дюймовочкам? Почему не предупредили и не предостерегли?
Впрочем, я вас не виню. Вы могли и не знать ничего такого. Ведь то были лишь легенды и мифы даже для меня.
До сегодняшнего дня. Сегодня я узнал страшную правду. Американцы со своей «Базой-51» могут отправляться к черту на блины! Тайна, которую я узнал, гораздо страшнее лысых зеленокожих моллюсков в образе гуманоидов.
Я узнал, что мифы существуют в реальности. Что кошмары – это не плод воображения, а отражение реальности.
Я узнал, что существуют вампиры.
И что теперь я один из них.

ГЛАВА III

Я крашу губы гуталином,
Я обожаю черный цвет…
«Агата Кристи».


Должно быть, я уснул, потому что обнаружил себя лежащим на полу. Не было никаких промежуточных этапов между сном и бодрствованием, я не задавал себе глупых вопросов вроде «Что я тут делаю?» или «Что со мной произошло?».
Я знал, что теперь стал иным, совершенно иным существом, одним из тех, в реальность которых никогда не верил.
Я стал вампиром.
Прежде всего, я попытался сохранить максимальное хладнокровие, дабы не впасть в новый приступ истерики. Я поднялся с пола и убедился, что зеркало по-прежнему не хочет меня отражать. После я прошел в одну из двух комнат, где на платяном шкафу висело большое зеркало в человеческий рост. Там я тоже не увидел своего отражения. Неудача постигла меня и при попытке обнаружить собственное отражение во всех прочих зеркалах и более или менее отражающих поверхностях в квартире.
Что ж, вампиры не имею отражений, и мне это хорошо известно. Теперь я убедился в этом на собственном опыте.
Пришла мысль, что мое знакомство с потусторонним миром началось не так уж плохо: лучше обнаружить, что ты сам есть вампир, чем столкнуться с вампиром где-нибудь на темной улице. На самом деле, конечно же, я так не думал и был далеко не в восторге от осознания себя в шкуре нежити.
Когда я закончил эксперименты с зеркалами, то прошел на кухню, включил чайник и уселся на табурет. Надо было обдумать нынешнее положение, попытаться как-то собраться, сгруппироваться и принять действительность такой, какая она есть.
Во-первых, вампиры существуют. Это ясно с кристальной четкостью. Вампиры –существа мифологические, история которых в сознании общей массы людей началась с момента выхода в свет книги Брэма Стокера «Дракула». Я помнил эту книгу, ведь давным-давно, еще будучи школьником, читал ее. Существовал ли Дракула в действительности – непонятно, но его прототип, некий Влад Цепеш, румынский воевода, отличавшийся особым садизмом, существовал. Впрочем, был ли Дракула на самом деле, или не было его – это неважно. Вампиры есть в независимости от этого.
Во-вторых, если существуют вампиры, то не означает ли сие, что также существуют и все прочие кошмарные монстры: оборотни, черти, демоны всех мастей, лешие и далее по списку? Фактически, само существование вампиров на это не указывает, но где растет один сорняк, там, как правило, растет и другой. Возможно и в свете последних событий –даже вполне вероятно, что и оборотни бродят по ночам, но кто знает, что хуже: быть оборотнем или быть вампиром.
Теперь в-третьих. Конечно, я не единственный в своем роде – меня сделала вампиром та сучка. Встает важный вопрос: сколько всего вампиров? На десять тысяч один? На тысячу? На десяток? Раньше мне даже на ум не приходило пытаться различить в толпе вечерних прохожих упырей, но теперь важно выяснить истинное соотношение людей и вампиров.
В-четвертых, вампир, насколько я знаю, –это, прежде всего, человек, укушенный вампиром и впоследствии скончавшийся. Его хоронят в земле, как это делается обычно, но по прошествии определенного времени он выползает из могилы и начинает творить зло. Меня никто не хоронил, да и чувствую я себя скорее живым, чем мертвым. Даже если я и прошел через стадию реинкарнации, какая разница в этом? Я мыслю, следовательно – существую. Я дышу, хожу, слышу, вижу, хочу чего-то, испытываю эмоции – разве мертвецы на такое способны? Вампиры на самом деле не принадлежат к нежити. Они – нечисть. Но об этом позже.
В-пятых, является ли ситуация, в которой я оказался, обратимой? Другими словами, могу ли я надеяться, что когда-нибудь вновь стану обычным человеком? Этот вопрос заставил меня надолго погрузиться в раздумья. Я пытался вспомнить все, что знал о потустороннем вообще и о вампирах –в частности, но здравых мыслей не приходило.
Пришлось признать, что мои познания о сущности вампиров очень скудны. Я знал, что вампиры боятся солнечного света (в чем опять же на собственном опыте убедился, выходя на улицу), что они питаются кровью людей, ненавидят чеснок, избегают распятий и святой воды, не заходят в церкви. Смертельным для вампиров является серебро и осиновый кол, вбитый в сердце одним ударом (на втором, кажется, они вновь оживают). Такой информации не хватало даже для поверхностного анализа, не говоря уже о более глубоком.
Я вспомнил, что вампиры должны быть завидными долгожителями, и меня это несколько приободрило. Не мудрствуя лукаво, я признал: жить вечно или почти вечно мне хотелось всегда. Пусть идиоты кричат, что вечная жизнь подобна пытке в аду, но я в это не верю. Жить вечно – значит быть равным богам, а боги если и заглядывают в ад, то лишь ради того, чтобы попариться в тамошних банях.
Еще я припомнил, что вампиры должны обладать сверхъестественной силой. Мне не терпелось поскорее узнать, так ли это на самом деле, и я отыскал в кладовке старую выдергу, непонятно как оказавшуюся у меня в квартире. Взявшись за концы выдерги, я поднатужился и попытался ее согнуть. Наверное, я слишком перестарался, потому что металлический инструмент выскочил у меня из рук и впился в стену. Я подошел, долго разглядывал следы своего опыта и был доволен: выдерга прилично вошла в железобетонную стену.
Значит, сила у вампиров действительно есть. Пусть не сверхъестественная, но точно на порядок выше, чем у обычных людей.
Я выпил кружку кофе и стал думать дальше.
Вампиры ведут ночную жизнь. Днем они чувствуют дискомфорт. В этом я, повторюсь, убедился буквально несколько часов назад, когда пытался ступить на тротуар, освещенный солнцем. Именно солнце не давало мне сделать шаг, и только оно скрылось за ближайшими домами, я почувствовал облегчение. Следовательно, чтобы спокойно чувствовать себя днем, надо как-то обезопаситься от прямого воздействия лучей светила. Например, носить очки, которые как раз кстати я приобрел в супермаркете. Футболки и рубашки с короткими рукавами ушли, можно сказать, в прошлое – они слишком сильно открывают руки. Кисти можно скрыть перчатками, на голову надеть шляпу побольше, а кожу лица смазать чем-то вроде театрального грима – и свобода передвижения по городу даже днем станет доступна.
Я думал обо всем этом, сохраняя завидное спокойствие и хладнокровие. Наверное, шок, испытанный мною после ужасного открытия, выбил нервную систему из колеи, и пока еще она не вошла в привычную форму. Я чувствовал, что мне предстоит очень многое узнать и многому научиться, прежде чем стать равным среди равных…
Равным среди равных? Что за абсурд лезет в голову? Разве я действительно желаю превратиться в вампира? В этого кровососа, безжалостного убийцу, упыря и вурдалака? Разве так?
Нет. Я скривился при мысли о том, что мне придется пить человеческую кровь и… убивать. Я определенно не хотел ни убивать кого бы то ни было, ни питаться кровью. Проанализировав свои ощущения, я заключил, что вид крови вызывает у меня тошноту, а никак не голод.
Я не собирался быть вампиром, какую бы силу или бессмертие это ни приносило.
Но можно ли стать человеком? Если вампиризм – это какая-то болезнь, то, скорее всего, можно попытаться найти лекарство от нее. Или отыскать того, кто знает секрет излечения.
Я выпил еще одну чашку кофе и с удивлением посмотрел на улицу: там в полном разгаре была ночь. Мне захотелось прогуляться, но я подавил это желание, справедливо полагая, что прогулки по ночным улицам для человека, едва узнавшего, что он вампир, могут принести некоторые неприятности.
Вероятно, если существуют вампиры, то существуют и те, кто охотится на вампиров. Разные Блэйды и прочие пластилиновые супергерои отпадают – они слишком фантастичны (впрочем, до недавнего времени они были ничуть не фантастичнее самих вампиров). Охотниками могут быть обычные люди, посвященные в совсем необычные тайны и обладающие набором навыков и знаний, чтобы успешно бороться с упырями. Этих типов надо всячески избегать, а по возможности – узнать о них все.
Найдя на столе мобильный телефон, я набрал Макса. Отчего-то захотелось поговорить с человеком, которому всю жизнь доверял.
– Алло? – прозвучал в трубке сонный голос.
– Макс, это я. Мне срочно нужно встретиться.
– Что? Серега, это ты? О чем ты толкуешь?
– Мне надо поговорить с тобой, – настойчиво попросил я.
– Но сейчас два часа ночи! Давай лучше завтра!
– Нет, это срочно.
Макс с минуту молчал. В трубке было слышно лишь его дыхание.
– Ладно, я через сорок минут буду у тебя, – сдался он.
Я завершил сеанс связи и удивленно уставился на табло телефона. Первое, что меня удивило – сегодня был уже вторник, то есть я проспал на полу больше суток! А второе – было двенадцать вызовов от Макса и десять – с работы. Понятно, потеряли меня, бедняги.
Время до приезда друга я решил посвятить изучению собственного тела. Помимо двух ранок на бедре я заметил, что оно приобрело неестественный бледный оттенок. Наверное, как и должно быть в таких случаях, кожа лишилась какого-то пигмента, меланина, например. Также я ощупал языком свои верхние клыки. У вампиров они должны быть видоизмененными – увеличенными, чтобы удобнее прокусывать шеи и прочие места своих жертв. К моей радости и некоторому изумлению клыки казались обычными. К сожалению, по объективной причине я не мог непосредственно разглядеть их в зеркале.
Кстати, почему вампиры пьют кровь? Где-то я слышал, что в их собственной крови нет гемоглобина, и она не может больше переносить кислород из легких в органы и клетки тела, а углекислый газ – в легкие. Пока я чувствовал себя хорошо и решил, что выяснение этого вопроса можно отложить.
Вскоре пропищал звонок. Я поспешил поскорее открыть дверь. На пороге стоял хмурый Макс.
– Я надеюсь, у тебя и в самом деле что-то важное, раз ты заставил меня приехать среди ночи, – сказал он вместо приветствия. Мы, однако, пожали друг другу руки, когда я пригласил его войти.
Я не собирался говорить другу свою тайну, поэтому не знал даже, как объяснить свой ночной звонок. Чтобы хоть что-то сказать, я спросил, будет ли он кофе.
– Нет, спасибо. Я планирую этой ночью еще хотя бы немного поспать. Кстати, почему ты не позвонил на работу? Шеф весь день ждал твоего звонка, ведь я вчера сообщил ему, что ты приболел.
– Как-то руки не дошли, – уклонился я от прямого ответа. – Ты, это, Макс, извини, что я тебя среди ночи…
– Да ладно. Ты скажи, что стряслось.
Я подумал, что бы такое ему ответить, и не нашел ничего лучшего кроме правды. Я не хотел, на самом деле не хотел говорить ему правду, но едва осознал, что до чертиков боюсь развития событий, боюсь выходить на улицу в обличии упыря, как слова сами сорвались с губ:
– Я стал вампиром.
– А я кормящей матерью, – не растерялся друг. – Ты мне по существу говори, а не шутки шути.
Я нахмурился и спросил:
– Ты ничего странного не замечаешь?
Тот покачал головой.
– Приглядись. Посмотри на меня внимательней, – попросил я. – Видишь что-нибудь необычное?
Макс прищурился и критически оглядел мое лицо. Затем глянул на руки и причмокнул губами:
– Ты немного бледноват, да взгляд какой-то бешеный, но это, наверное, симптомы какой-то болезни. Ты все-таки простыл?
Я не стал ему отвечать, а просто улыбнулся. Мне хотелось проверить кое-что.
Макс внезапно побледнел и сделал шаг назад.
– Ого!
– Что-то не так? – вскинул я бровями. – Ты заметил что-то необычное?
– У тебя зубы… клыки выросли.
– Ты уверен?
– Конечно, я уверен, черт побери! – вскричал Макс, что для меня явилось полной неожиданностью, так что я тоже сделал шаг назад. – Они прямо у меня на глазах выросли!
По-моему, он готов был упасть в обморок. Чтобы не дай Бог этого не случилось, я поспешил все-таки проводить его на кухню и усадил за стол. Налил кружку кофе, придвинул.
– Макс, я не шутил, когда сказал, что стал вампиром. Не знаю, насколько у меня увеличились зубы, но могу предоставить по-настоящему убийственное доказательство.
Я удалился в комнату, а когда вернулся, то держал в руке карманное зеркальце.
– Посмотри.
Макс недоверчиво взял зеркало, покосился на меня, а потом отвернулся и попытался поймать мое отражение. Я видел в зеркале, как зрачки его глаз расширились, как отвисла челюсть и побледнело лицо. Хлопнув ресницами раз, другой, он выронил зеркало и медленно повернулся.
– Ты не отражаешься.
Я хмыкнул.
– Конечно, потому что вампиры не отражаются в принципе. А еще, ходят слухи, не отбрасывают тени.
Сказав это, я посмотрел на пол и с облегчением увидел свою тень. Возможно, от солнечных лучей я и не отбрасываю тень, но от электрической лампочки – да.
Макс, крупно дрожа, попытался отстраниться подальше. С хрипом он выдавил из себя:
– Но как?!
– Та сучка, с которой я уехал из клуба (помнишь?), оказалась вампиром. Она укусила меня в бедро и заразила. Теперь я такой же, как она.
– Но… это бред, Сергей! Вампиры – миф, выдумка! Сказка!
– Раньше я тоже так думал, – отмахнулся я. – Вампиры, оборотни, пришельцы и Супермен – плод человеческой фантазии, однако я ошибался. По крайней мере по одному пункту – ошибался.
Макс старался побороть дрожь, но у него ничего не выходило.
– Успокойся, дружище! – улыбнулся я ему, от чего он еще глубже вдавился в стену. – Я добрый вампир. К тому же я вампир лишь несколько дней и сам сейчас в грандиозном смятении. Ума не приложу, как жить дальше.
– Ты должен пить кровь! – более утверждая, чем спрашивая, возопил Макс.
– Должен, но не хочу. Не тянет, знаешь ли.
В конце концов, друг немного успокоился и оставил стену в покое. Прилично отхлебнув из кружки, он предложил:
– Может быть, стоит обратиться в милицию или в больницу?
– Сомневаюсь, – ответил я. – У меня после такого обращения будет два пути: либо в дурдом, либо в лабораторию под скальпели. Ни тот, ни другой мне не нравятся.
– Ты прав, – легко согласился Макс. Он, должно быть, тоже не полагал, что сдаться властям или медикам – решение проблемы. – Но у меня нет никаких соображений… Голова еле варит, знаешь ли. Ты, право, ошарашил меня своим… превращением.
– Знал бы ты, как я был ошарашен! – попытался я опять улыбнуться, но вовремя остановился. – Но, думаю, я завтра приду на работу. Только не с утра, сам понимаешь… Ближе к вечеру, когда начальство уедет.
Мкс удивился:
– На работу? А ты сможешь?
– А что такого? Завтра ты поможешь мне кое-что прикупить, если день будет солнечным. В пасмурную погоду я и сам смогу.
– Тебя убивает солнце, – догадался друг.
– Не убивает, но находиться под ним достаточно неприятно.
Мы немного помолчали, а потом я хлопнул ладонями по коленям и поднялся:
– Ладно, не буду более тебя задерживать. Завтра я тебе позвоню, и мы дополнительно обговорим несколько деталей. А пока езжай домой и спокойно спи, в конце концов ничего по-настоящему скверного не произошло.
– Скажешь тоже, – буркнул он, поднимаясь вслед за мной.
– Ты можешь остаться у меня, если не хочешь возвращаться по темноте, – предложил я.
– Нет, я лучше… домой поеду. – Макс виновато посмотрел мне в глаза. – Спокойней как-то.
Я не стал отвечать, потому что прекрасно его понимал. Провести ночь наедине с вампиром, пускай тот и является другом, не каждый сможет. Мне представилось, что для нормального человека это должно быть похоже на ночевку в склепе.
Когда Макс ушел, я прилег на диван и стал бессмысленно таращиться в телевизор, надолго не останавливаясь на каналах. Даже любимый прежде «Рамблер» не заинтересовал меня.
Так я провел всю ночь. Спать не хотелось абсолютно.

Проснулся я далеко за полдень. Солнце, по-осеннему низкое, уже успело коснуться крыш десятиэтажек напротив моего дома. Посмотрев на часы, я поспешил скорее позвонить Максу – шел седьмой час, рабочий день давно кончился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33